Алиса Антонова
Параллельная Мурлания

Глава 5. В которой бабушка и Ляля идут в гости.

– Дорогие мои! Как я рада вас видеть! – радостно причитала Анна Германовна, когда Ляля, бабушка и Тотошка входили в прихожую её дома. – Совсем вы меня забыли! А Ульянка-то как выросла! А ты, Тотошка, опять оброс! Проходите, проходите, чай уже на столе.

Анна Германовна была совсем уже старенькой, маленькой и сухонькой старушкой, при этом весьма подвижной, бодрой и неизменно приветливой. Все её очень любили. Она всем находила ласковое слово, никогда не забывала поздравить своих соседей с днями рождения и праздниками, помнила всех их родственников, всегда спрашивала о них и передавала приветы.

Eё взрослые дети жили отдельно и наперебой звали поселиться у них, но Анна Германовна не хотела покидать свой дом, который построил ещё её дед и в котором она прожила всю свою жизнь. Дети утеплили и отремонтировали дом, но в остальном он остался тем же старым домом, который она любила. В комнатах стояла старинная мебель, столы и тумбочки были покрыты вязаными кружевными салфетками и скатертями, на стенах висели картины и множество выгоревших чёрно-белых фотографий, с которых смотрели дамы в великолепных бальных платьях, офицеры в мундирах и смешные мальчишки в бархатных штанишках с непременным огромным бантом под подбородком.

Пока бабушка раскладывала на столе принесённое с собой угощение к чаю и расспрашивала Анну Германовну о детях и внуках, Ляля ходила по гостиной, заворожённо разглядывая старую мебель, трогая нежные как бархат пузатые бока комодов, буфетов и многочисленных шкатулок, отделанных витиеватыми резными планками, инкрустациями и другими деталями, названия которых Ляля не знала. Поверхности, к которым прикасалась Ляля, казались тёплыми, и вообще вся мебель представлялась ей живой, как в сказках Андерсена. Ей казалось, что буфеты и комоды разговаривают по ночам, шепчут друг другу сказки, жалуются на старческий ревматизм и скрипы в ножках, что в каждом из этих ящичков непременно живут гномы, феи и другие волшебные существа, которые берегут этот уютный дом и его хозяйку.

Вот, наконец, и зеркало! Огромное, высотой с большой резной буфет, около которого оно стояло, в широкой раме с такой же резьбой, как у буфета, на крепкой деревянной подставке-опоре. С опаской, поминутно оглядываясь на бабушку с Анной Германовной, которые сидели за столом у окна и оживлённо беседовали, Ляля подошла к зеркалу и заглянула в него. И… ничего особенного. Зеркало как зеркало. Только тусклое от старости и с какими-то пятнами на поверхности.

– Ляля, ты чай с нами пить собираешься? – позвала бабушка.

Ляля подбежала к столу.

– А это зеркало у вас очень старое? – спросила она Анну Германовну.

– Очень! – улыбнулась старушка. – Стоит здесь, сколько себя помню, – и при батюшке моём ещё стояло. Кажется, его приобрёл дед, когда построил дом, у одного петербургского мастера. Как-то так получилось, что дом не тронули в революцию, и в войну он не пострадал. Вот всё и сохранилось.

– Значит, это зеркало не из Бургундии? – с некотором разочарованием спросила Ляля.

– Ты, наверное, хотела спросить: «из Курляндии»? – поправила её бабушка и разъяснила вопрос внучки: – Мы с ней читали одну заметку про необычное зеркало из Курляндии.

– Ну, положим, все вещи, которые живут так долго, необычные, – отозвалась Анна Германовна, хитро поглядывая на Лялю. – Я даже не хочу его реставрировать, как сын предлагал. Мне кажется, оно просто станет новым, только в старой раме. Не будет больше мудрым и строгим.

– А оно мудрое? – воскликнула Ляля с удивлением.

– И строгое! Не даёт мне забыть, сколько мне лет. А то иногда мне кажется, что я могу делать всё то, что делала гимназисткой. Лазать по деревьям, громко хохотать, да мало ли что… Пройдёшь мимо него, а оно мне указывает: «Остановись, Аннушка, возьми себя в руки. Теперь у тебя другая жизнь: она не хуже – но надо быть осторожнее, спокойнее…»

– А вы лазали по деревьям? – с восторгом спросила Ляля.

– Конечно! Я была такая же, как ты! Люди почти не изменились…

– Но ведь и новое зеркало покажет то же самое!

– Новое покажет мне старую женщину, которая смотрит в зеркало, вот и всё, – произнесла Анна Германовна не совсем понятную для Ляли фразу, задумалась – и тут же снова воскликнула, взмахнув руками:

– Девочки, я и запамятовала совсем: хотела ведь уже к вам идти, а тут вы и сами пожаловали! Я же уезжаю послезавтра к дочери на два месяца – с внуками на каникулах хочется побыть. Нижайше прошу поливать мои цветы. Домработницу я отпускаю на это время, ей тоже надо домой съездить – повидаться с родными и от меня отдохнуть.

Поговорив ещё немного и уверив Анну Германовну, что цветы будут встречать её через два месяца свежестью и благоуханием, бабушка с Лялей попрощались с чудесной старушкой.

Глава 6. В которой Ляля не может угомониться.

Через две недели начались каникулы. Как обычно, в это время Ляля с мамой и Глашей приехали к бабушке погостить. Теперь каждые два дня Ляля и Тотошка сопровождали бабушку, когда та ходила в дом к Анне Германовне поливать цветы, и каждый раз Ляля заглядывала в старое зеркало. К большому удовольствию бабушки, ничего при этом не происходило. Зеркало смотрело на них мутным стеклом, как бы говоря: «Перестаньте заниматься ерундой: времена уже другие – волшебников и фей давно нет, да и не было вовсе!»

Но Ляля расстраивалась – и это печалило бабушку, которая не могла себе простить, что она обмолвилась о параллельных мирах, вместо того чтобы увлечь внучек какой-нибудь другой забавой.

– Бабушка, ну почему нам так не везёт! – сокрушалась Ляля.

– Ну почему не везёт, может, как раз и повезло! – отвечала бабушка. – А ну как если бы и в самом деле что-то открылось – представляешь, как было бы страшно? Ну что бы мы тогда делали?

– Как что! – воскликнула внучка! – Мы бы обязательно обследовали эту страну в параллельном мире, а потом рассказали бы всё маме и Глаше!

– Ляля! – испуганно воскликнула бабушка, остановилась, присела перед внучкой и заглянула ей в глаза. – Послушай меня внимательно. Я не очень-то верю, что зеркало волшебное, – это раз! Но даже если когда-нибудь, где-нибудь ты увидишь в этом или в другом зеркале что-то необычное, ты никогда, – слышишь, никогда! – не попытаешься в это необычное проникнуть ни при каких обстоятельствах. Вспомни, о чём предупреждала старая библиотекарша! Дай мне это обещание сейчас же, а то я больше не возьму тебя к Анне Германовне! Если вдруг ты что-то увидишь, беги оттуда сразу и расскажи мне или маме! Тебе понятно?

Бабушка, конечно, совсем не верила, что зеркало волшебное, но предупредить внучку стоило!

Бабушка говорила так взволнованно, что Ляля даже немного испугалась и твёрдо пообещала бабушке не только ничего не предпринимать, но и не смотреть больше в зеркало без неё.

Бабушка успокоилась. Она ещё немного посетовала про себя, что Лялька никак не оставит эту затею, но решила, что пройдёт ещё пара дней и ей станет скучно. К этому времени надо приготовить какую-нибудь новую игру, чтобы окончательно отвлечь внучку от мечтаний о параллельных мирах с волшебными странами.

Но пока Ляля не унималась. У неё родилась новая идея.

– Бабушка, а может, мы просто в неправильное время смотрим? Вспомни, у купца были именины. А когда справляют именины? Правильно, вечером! А когда был бал, на который приехала знатная дама? – конечно же вечером! Правильно, бабушка? А третий случай – помнишь? Там вообще светила луна! А мы ходим поливать цветы днём или даже утром! Ну что может произойти необычного утром, после завтрака!

Ляля была девочка умная и сообразительная.

– Хорошо, – не стала спорить бабушка, – в следующий раз мы могли бы пойти поливать цветы попозже, но нужно будет спросить у мамы разрешения – ведь это будет время ложиться спать! Она может и не отпустить: знаешь ведь, как она старается строго придерживаться режима.

– Я её уговорю, – убеждённо сказала Ляля.

И уговорила! Мама разрешила, но с одним условием: что чтение книжки на ночь Ляля пропустит, мама будет читать только Глаше. А по возвращении домой Ляля сразу без капризов ляжет спать.

Таким образом, когда в следующий раз заговорщики пошли поливать цветы, стоял тёплый летний вечер, и, хотя солнце ещё не закатилось и окрашивало редкие облака в ярко-алые цвета, месяц уже взошёл и хорошо был виден на светлом небосводе.

Но зеркало опять упрямо молчало и смотрело на заговорщиц как будто бы с укором.

Ночью Ляльке не спалось. Когда все уснули, она тихонько выбралась из постели, подошла к комнате бабушки и с радостью увидела, что у бабушки в комнате горит свет: бабушка, как всегда, долго читала. Она протиснулась в комнату, залезла под одеяло. Тотошка, спавший в ногах у бабушки, заворчал на то, что его подвинули, но не стал ругаться и только, громко вздохнув, перелёг на новое место. Не дав бабушке промолвить ни слова, Ляля жарко зашептала ей на ухо:

– Бабушка! А может, в те дни произошло какое-нибудь событие? Солнечное затмение, например, или где-нибудь упал метеорит… Как ты думаешь?

Недавно мама перечитывала им интересную книгу про Солнечную систему. Там рассказывалось о солнечных и лунных затмениях, солнечных вихрях, фазах Луны, параде планет и о многих чудесных и непонятных вещах!

Но бабушка ничего не думала – она пожурила Ляльку, поцеловала и хотела было отправить обратно в постель; но, увидев её расстроенные глаза, обняла и стала ей тихонько объяснять, что в наше время нельзя не спать оттого, что какое-то старое зеркало ну совершенно не желает быть волшебным. Что надо уметь справляться со своими желаниями, а то можно и с ума сойти.

– А чтобы тебя окончательно успокоить, я попробую проверить, не было ли каких-либо событий, которые происходили именно в эти дни, – сказала бабушка, – но ты пообещай мне, что если я ничего не найду, то ты не расстроишься, а, наоборот, перестанешь искать волшебство там, где оно не хочет быть. Да и зачем нам волшебство! Так много чудес вокруг, которых ты не замечаешь в поисках этого самого волшебства! Вчера вылетели птенцы синиц из синичника – это было так удивительно и так потешно, а ты пропустила. Ты не видела, как Тотошка поймал бабочку, а Глаша пыталась её спасти! Ты не видела даже, что распустилась твоя любимая роза! Всё это так чудесно! А ты сидишь в комнате и мечтаешь о какой-то волшебной стране!

Ляля была девочкой умной и рассудительной.

Она подумала и сказала:

– Хорошо, бабушка, я обещаю.

После этого ей стало спокойнее: старое зеркало перестало представляться ей волшебным – она вернулась в свою комнату, легла и легко уснула.

Глава 7. Где в обычной комнате образуются странные вихри.

Ляля успокоилась и ушла, а бабушка встала, подошла к компьютеру и нашла все дни солнечных и лунных затмений, случившихся в прошлом и позапрошлом веке. Ни одно их этих событий не произошло 11 января 1916 года, 22 июля 1910 года или 5 ноября 1896 года. И никакое другое. Не было ни землетрясений, ни извержений вулканов, ни потопов, ни торнадо, ни чего-либо ещё.

Бабушка задумалась и подошла к окну. На светлом летнем небе гасла вечерняя заря, бродил бледный по случаю белой ночи месяц, а из звёзд была видна только одна – самая яркая. «Как бы отвлечь внучку от её неуёмного желания попасть в какое-нибудь приключение», – думала бабушка, глядя на месяц. Вдруг одна мысль промелькнула у неё в голове, она подошла к компьютеру и набрала слово «полнолуние».

Оказалось, что в каждый из этих трёх дней, когда происходили описываемые в газетах события, луна находилась в фазе, которую называют полнолуние.

Бабушка решила, что такое ежемесячно происходящее событие не может быть уж очень важным; завтра она расскажет об этом Ляле, и в первое же полнолуние девочка, не увидев ничего в старом зеркале, успокоится наконец. Кроме того, до полнолуния ещё две недели, – может быть, к этому моменту она уже и забудет обо всём.

Утром, когда бабушка сказала о полнолунии внучке, та огорчилась. Огорчилась, что ждать придётся слишком долго. Она отметила на календаре ближайший день этого события и занялась другими, не менее важными, чем гляделки в зеркало, делами.

Целых две недели бабушка ходила поливать цветы только с неразлучным Тотошкой. Интерес Ляли к зеркалу, казалось, совсем пропал. Но как только подошёл день полнолуния, Ляля присоединилась к бабушке и Тотошке. За ними увязался бабушкин кот, Квентин. Кот был толстый, черно-белый, мохнатый. Он семенил рядом с бабушкой, заняв привычное место Тотошки, и своими толстыми боками всё время оттеснял собаку, пытавшуюся восстановить справедливость. Тотошка тявкал на него, но Квентин не обращал на пса никакого внимания.

Погода испортилась, небо заволокло серыми скучными тучами, шёл мелкий дождик. Ветра не было – и надеяться, что он разгонит небесную серость, не приходилось. Из-за туч к вечеру стало почти по-осеннему темно, бабушке даже пришлось прихватить фонарик, очень пригодившийся в неосвещённом переулке.

Зайдя в дом, они оставили зонтики в прихожей и вошли в гостиную. Лялька сразу подошла к зеркалу, но… опять ничего не увидела, кроме мутной поверхности с тёмными пятнами.

– Ляля, ты же мне обещала, что без меня не будешь подходить, – пожурила её бабушка и тоже подошла к зеркалу.

– Там опять ничего нет, – грустно сказала Ляля. – Наверное, и в самом деле это зеркало совсем, ну ни чуточки не волшебное!

Бабушка обняла Лялю, прижала к себе, пытаясь утешить. И даже Тотошка подошёл ближе и потёрся о её ноги. Ляля наклонилась погладить доброго Тотошку – но тот, неожиданно вырвавшись, громко залаял… он громко лаял, глядя в зеркало, – а там происходили непонятные вещи!

Тёмные пятна на зеркале изменялись прямо на глазах. Сначала они стали ярче, потом побледнели и пропали, стекло становилось всё чище, прозрачнее и вдруг исчезло совсем, открыв перед обнявшимися бабушкой и Лялей широкую долину, окружённую горами.

Долина была очень большой, горы в её дальнем конце казались совсем маленькими, бледно-голубыми холмиками. То тут, то там из-за зелени садов виднелись зелёные же крыши небольших домиков, которые, казалось, собрались в кучки, как стайки воробышков. Немного дальше домики исчезали, и одно большое зелёное пятно леса покрывало долину. А прямо перед заговорщиками, от края до края зеркала, была видна пыльная немощёная дорога, которая казалась тёплой от сияющего над долиной солнца.

Справа на дороге был виден медленно идущий старик, который вёл за уздечку ослика. Ослик тащил две плетёные корзины – пустые, судя по тому, что сквозь щели корзин виднелась всё та же дорога.

Долина была необыкновенно красивой, пели птицы, тихий тёплый ветерок шевелил верхушки деревьев. Ветерок даже проник в комнату и легонько шевелил волосы Ляли и кисточку хвоста Тотошки. Ляля с бабушкой, всё так же обнявшись, заворожённо наблюдали за открывшейся картиной. Тотошка и Квентин прижимались к их ногам.

Внезапно ветерок, вырывавшийся из зеркала, стал сильнее; в следующий миг он превратился в сильнейший вихрь, который окутал прижавшихся друг к другу Лялю, бабушку, Тотошку и кота, подхватил их, – и, не успев испугаться, заговорщики обнаружили себя стоящими всё в той же позе на пыльной дороге. Зеркало и комната исчезли, а сзади возвышалась огромная скалистая гора, вдоль которой и проходила дорога.

Часть 2. Параллельный мир

Глава 8. Где заговорщики знакомятся с рыбаком Гленом.

– Ба-а-а-бушка! – испуганно прошептала Ляля, – что же теперь будет?

Бабушка сама ещё не могла прийти в себя от случившегося и не отвечала, только сильнее прижимала к себе внучку. Почти машинально она достала мобильный телефон – он загорелся знакомой заставкой. Но ни времени, ни даты на экране не было, а знак подключения к сети показывал её совершенное отсутствие. Бесполезная игрушка возвратилась обратно в карман плаща. Тут бабушка вспомнила, что они видели человека с осликом, и повернула голову, чтобы посмотреть, не показалось ли им это. Старик, который шёл по дороге, тоже, похоже, был сильно испуган свалившимися неизвестно откуда людьми, котом и собакой. Он присел, спрятавшись за осликом, который остановился и спокойно стоял, опустив голову, посматривая в сторону края дороги, где росла выгоревшая на солнце трава.

Поскольку неожиданно появившиеся люди не двигались, старик стал потихоньку выглядывать из-за ослика, стараясь рассмотреть их получше. Наконец он совсем осмелел и встал, однако не двигался.

– Бабушка, что же теперь будет? – опять спросила Ляля шёпотом, – мама, наверное, уже волнуется…

Она расплакалась. Бабушка наклонилась к ней и стала успокаивать:

– Если мы и в самом деле попали в параллельный мир, то время в нашем мире для нас уже не двигается – оно остановилось: поэтому, когда мы вернёмся домой, то окажемся точно в той минуте, в которой вихрь занёс нас сюда.

– А когда мы вернёмся? – опять зашептала Ляля.

Бабушка выпрямилась и сказала:

– А вот этого я не знаю; но мы что-нибудь придумаем! А пока давай познакомимся с первым жителем этой долины.

Они подошли поближе и рассмотрели старика. Он ничем не отличался от тех стариков, которые встречались Ляле раньше: немного согнутая спина; лицо лучится весёлыми морщинками; длинные, до плеч, волосы, совсем седые. Он щурил глаза, стараясь разглядеть незнакомцев, и был очень маленького роста. Совсем невысокая бабушка была выше его на полголовы. Но и у нас встречаются такие невысокие люди, так что Ляля решила, что он самый обыкновенный человек, только старый.

На старике была широкая длинная рубаха из домотканого полотна, которая доходила ему до колен, и широкие штаны – немного короткие, не прикрывающие лёгкие стоптанные сандалии. Одежда была старой и заношенной, но чистой и опрятной; похоже было, что за ней следили и всеми силами старались придать ей приличный вид.

Бабушка улыбнулась ему и хотела уже было поздороваться, как старик заговорил сам. Говорил он на очень мелодичном, немного гортанном языке. Звуки, которые он издавал, были совершенно незнакомы Ляле – но, как ни странно, она всё понимала!

– Покорнейше прошу извинить меня, почтенные госпожи, что я не приветствовал вас должным образом и не представился, как положено представляться незнакомцам. Меня зовут Глен, я рыбак вот из этой деревушки, – старик показал рукой на ближайшую группу домиков с зелёными крышами и поклонился.

Бабушка немного удивилась такому витиеватому приветствию, но ответила рыбаку Глену так же витиевато:

– Позвольте и нам представиться, почтенный господин Глен: меня зовут Эля, это моя замечательная внучка Уля, это наши собачка Тото и кот Квентин.

– Рад приветствовать вас, госпожа Эло, – поклонился Глен бабушке, – и госпожа Уло, – он поклонился Ляле, – господин Тото и господин Квен.

Скорее всего, он произнёс имена так, как услышал, что вполне устроило бабушку и Лялю.

– Позвольте узнать, откуда вы прибыли и почему плачет почтенная госпожа Уло?

– Мы просто смотрели в большое старое зеркало, – ответила бабушка, – и вдруг в зеркале увидели вашу долину – потом сильный вихрь подхватил нас, и мы оказались на этой дороге. Просим простить нас, господин Глен, что напугали вас; но мы совсем растерялись и не знаем, что нам теперь делать и как попасть обратно…

– Может быть, я смогу немного успокоить вас, – ответил Глен. – Когда-то давно я слышал один рассказ об одной почтенной госпоже, которая тоже говорила, что пришла сюда через зеркало. Мы обязательно найдём тех, кто помнит об этом; возможно, они помнят и то, как почтенной госпоже удалось вернуться домой.

А сейчас простите ещё раз, что не сразу поприветствовал вас: у госпожи Эло тёмный цвет волос – а в нашей стране только зорды имеют тёмные волосы, вот я и испугался. Но то, что у госпожи Уло светлые волосы и с вами прекрасный господин Квен, успокоило меня.

– Зорды? – удивилась бабушка, – это что-то опасное?

– Это кто-то… – печально ответил старичок, – …я вам всё расскажу; но, если почтенные госпожи Уло и Эло и уважаемые Тото и Квен не возражают, давайте уйдём с дороги и спрячемся за теми кустами, – Глен указал на густые кусты в стороне от дороги. – По дорогам ездят стражники зордов, они могут вас заметить. Я бы и сам не хотел с ними встречаться лишний раз, а уж что они могут сделать с незнакомцами, я даже не могу представить.

Во время всего разговора Глен и в самом деле всё время озирался по сторонам и оглядывался.

Все трое сошли с дороги и, добравшись до густых кустов, уселись на тёплую землю. Тотошка с котом улеглись у бабушкиных ног. Глен несколько раз проверил, что их действительно не видно с дороги, закрепил уздечку ослика за ствол куста и принялся рассказывать.