Алинда Ивлева
Приключения в Коктебеле
Мозг лихорадочно работал…
«Я стою у ресторана – замуж поздно, сдохнуть рано…» Радзинский будто про меня написал эту фразу… Вереница мыслей пролетела за секунду. Я стояла у ресторана то ли «Плакучая ива», то ли «Улыбка Коктебеля», оттуда доносился курортный гимн всех времен «У ресторана», промокшая до нитки. Вариант просить милостыню был как нельзя кстати, но его решительно исключила. Таксисты, проезжающие мимо, заходящие в питейное заведение, приморские "холостяки", подкатывали свои шарики, конечно, но, когда узнавали причину моего столбового стояния, отчаливали со скоростью военного крейсера. Попыталась проскочить зайцем в автобус, на входе запросили билет, рокировка не удалась. Выставили снова на трассу. Хотелось реветь белугой, но отчаянно верила в счастливую звезду. Паника исчезла. Вразвалочку подошёл мужчина, армянской наружности курортный мачо. Он был уверен в своей неотразимости. Скороговоркой повторила историю моего фиаско. Он, оригинально прицокивая языком, сказал:
– Эээ, Джан, ты встрЭтил того, кто решит любой твой проблем,– Сурен, так он представился, потащил меня к своему, ну очень близкому знакомому, местечковому держателю власти, участковому Арсену. До сих пор помню их имена. Опорный пункт оказался всего в двухстах метрах от места моей временной дислокации. На кабинете табличка: «Полковник Погасян». Какое еще звание может быть у уездного начальника единственного отдела милиции в Коктебеле? Странно, что не генерал. За столом из красного дерева, с пузатыми резными ножками, я не столяр, возможно стол из осины или рябины, сидел Он. Вершитель судеб Арсен, наиприятнейшей наружности, но со всеми атрибутами уверенного в себе начальника на шее, на руке, на запястье. Килограмма полтора золота на нем кричало о его возможностях. Ботинки, задранных на стол ног, подтверждали статус владельца. Полковник был искренне взволнован историей. Деловито схватил трубку телефона и вкрадчивым голосом заговорил со знакомой из аэропорта, мол, не может ли она помочь одной знакомой его родственника. Девушка на том конце связи заявила, что без паспорта не реально. Только консульство. Консульство работало по определённым дням, два раза в неделю, люди стояли ночами в очереди на прием. Полковник Арсен театрально стукнул кулаком по столу. Станиславский бы поверил. Прикурил сигарету и жадно втянулся. Думал. Я не мешала, проворачивая разные варианты исхода событий. Уже готовилась за оказанную помощь совершить «натуральный обмен». Арсен неожиданно промямлил, что не вязалось с его образом:
– Ну, что, машина моя в ремонте, пусть вам подружки денег вышлют. Ну, мне могут выслать. У вас же паспорта нет, – полковник прищурился сквозь дым. Я пожелала доброго дня и вышла. Дождь кончился, в испарениях над дорогой возник сказочный мираж: муллы, гружёные баулами, тащились по пустыни, утопая в песке. Нагнал Сурен:
– Ну, че ты обиделся, полтора часа туда, столько же назад, порожняком. За красивый глаза, кто поедет?
– Хороший человек поехал бы. Отвали, – обреченно отмахнулась. Участливый поклонник наклонился к моему уху и вполголоса затараторил:
– Менты, когда не помогают, иди к бандитам.
Меня разобрал истеричный смех, я плюхнулась на высохшую после дождя скамейку, и хохотала на весь Коктебель:
– По–моему, ведь это одно и то же. Нет?
– Ну что ты, джан, нервный такой? Вверх иди через дорогу, только не говоры, кто сказал. Замок будет с Башнями, спроси Колю. Здээсь все его. Думаю, догаваритэсь, – Мачо хотел меня приобнять, но я успела выставить перед ним чемодан.
– Ну, как знаешь, пошел я, – повернувшись ко мне спиной, поднял руку вверх, словно балерун, и уплыл, напевая армянский мотив.
Восхождение в горку далось не просто с поклажей, когда полуденное солнце июльское не щадит совсем. Минут десять стояла, пытаясь продышаться, у ворот Замка Коли. Неожиданно открылась резная железная калитка, и нарисовался, не сотрешь…тот, который держит тут ВСЕ. Высокий, голубоглазый, импозантный, мужчина, лет сорока пяти с белозубой улыбкой. Голый торс, смуглое рельефное тело и шорты в цветочек вызывали доверие. Коля протянул широченную ладонь, поприветствовал меня по–мужски:
