Алина Кускова
Рейс налево
Правдивая история, начавшаяся в день, когда каждый телевизионный канал транслировал фильм всех времен и народов…
Вместо предисловия
Предновогодняя суета совпала с командировкой и не дала никаких шансов Максиму Кудрину заранее подготовиться к встрече Нового года. Он возвращался домой на междугороднем рейсовом автобусе и планировал обежать ближайшие магазины в поисках полуфабрикатов для праздничного стола. Да и купить елочных гирлянд не мешало, чтобы хоть как-то украсить ими свою холостяцкую берлогу. Ведь к нему должна была прийти Верочка! А он должен был сделать ей предложение руки и сердца! Как-никак, а с холостяцкой жизнью Максим сегодня должен будет распрощаться, возможно, навсегда. Но сосед-пассажир, еще с утра начавший празднование, всю двухчасовую дорогу донимал Кудрина разговорами, мешая сосредоточиться и думать о своем:
– Представляешь, мужик, встретил я тут на днях одного старика в красной шубе с белой бородой. Его в нашей подворотне пацаны дубасили. Я свою биту вытащил, спугнул пацанов. Старик обрадовался, запричитал, что он у нас в городе случайно оказался, проездом из своей северной деревни, и всех осчастливить хочет. Меня спрашивает, мол, чего желаешь? «Бабок, – ему отвечаю, – бабок, понимаешь, дед?! Типа, капусты. И побольше! Чтоб вся комната от зелени рябила». Он мне говорит, мол, ступай, сынок, к синему морю, тьфу, к своему дому, будут тебе бабки. Я и пошел. Дверь открываю, представляешь, мужик, квартира моя кочанами забита, на которых штук сорок старушек сидят и беззубыми ртами капусту шамкают. Полдня разгребал! Всех на улицу: бабок – в дверь, капусту – в окно. Вилком участковому в глаз заехал, он меня оштрафовал за нападение на органы.
Кудрин заинтересованно поглядел на соседа. Обычный тип среднестатистического парня, не обремененного интеллектом. Круглое лицо, косоватый взгляд, полные губы дрожат от смеха, скорее всего, шутит. И Максим улыбнулся. Парень воодушевился и продолжил:
– На следующий день я старика нашел, припер к стенке. «Чего, – ему говорю, – старый хрен, делаешь? Зачем мне столько бабок с капустой?! За козла ответишь!» Он мне пообещал другое желание исполнить. Ну, попросил я у бородатого старика телку, самую рыжую, с большими дойками. Тот пообещал, как только я приду домой, сразу ее увижу. Чего там идти, я побежал! Цветы купил по пути для приличия. Подбегаю, у двери соседи толпятся с разных этажей, интересуются, кто это скотину в городской квартире мучает? Открыл дверь. И что, ты думаешь, увидел?! Посреди комнаты облезлая рыжая корова стоит, вымя у нее по паркету волочится. Мычит, зараза, будто ее режут! Полдня ее в лифт запихивал! Уперлась, скотина, рогами и копытами, ни в какую не соглашалась покидать мою жилплощадь, только постоянно гадила. Участковый тут же прибежал, оштрафовал меня за загрязнение окружающей среды. Потом, правда, помог с лифтом, вошел в положение. И вышел оттуда вместе с коровой, которую я ему подарил.
Максим усмехнулся и отвернулся к окну, стараясь подавить смех, дабы не распалять рассказчика еще больше. Но в окне в полной темноте мелькали неясные очертания мелких строений и далекие огни больших городов. Пришлось повернуться в круглолицему и дослушать его историю.
– Нашел я старика, тот снова пообещал исполнить желание, третье и последнее. Поинтересовался у меня, чего я по-настоящему хочу. «Тачку! – говорю ему. – Тачку хочу. Красную „Феррари“ с откидным верхом. Последней модели! Но чтоб без обмана, дед!» Тот вздохнул и сказал, что будет она меня ждать у дома. Иду, смотрю: стоит около подъезда красная «Феррари»! Моя! Только ключи старый пень забыл оставить. Я за дверцы дергаю, колеса обнимаю, бампер целую… Вдруг она как заорет сигнализацией! Пацан какой-то выскочил из подъезда, по морде мне дал. Я когда очнулся, участкового увидел. На пятнадцать суток посадил, орган подбитый. Моя-то огородная тачка с кабачками за «Феррари» стояла. Красная была, херрари последней модели.
Максим рассмеялся, хотя ему было жаль парня с несбывшимися мечтами.
– Теперь я этого деда везде ищу, – признался тот. – Ты, мужик, не видел? В красной шубе с белой бородой? Вредный такой старик, ты, если его встретишь, хорошенько о желаниях подумай! Видишь, каким боком они выходят.
– Да у меня оно пока одно, – признался Максим круглолицему. – Женюсь я сегодня, дружище!
– Что, телка отпадная? В смысле, жалеть-то не будешь? – Парень подозрительно прищурился.
– Да кто ж его знает? – пожал плечами Максим. – Я, наверное, все-таки фаталист. Верю в судьбу.
– А-а. Теперь понятно. Судьба – она штука сложная, как вывернет иной раз, не поздоровится. Ты, мужик, на всякий случай к подъезду осторожно подходи и квартиру тихо открывай. Чуть что – беги без оглядки!
Если бы только Максим Кудрин знал, насколько ценен был этот совет! Но автобус уже въехал в небольшой провинциальный городок и направился к автостанции. Сейчас Кудрина больше заботил новогодний стол, который ему предстояло накрыть для любимой девушки. Он всматривался через разукрашенное сложными морозными узорами стекло, в витрины магазинов и прикидывал, откуда ему лучше начать обход. Времени до заветного боя курантов оставалось лишь три часа.
Глава 1
«Вставайте немедленно!» – орала польская актриса в Наденькином образе
Лифт, как обычно это бывает в новостройках, не работал, и Кудрину пришлось пешком добираться до четвертого этажа с тяжелыми пакетами, но с легкой душой. Он купил все, что хотел, и надеялся, что Верочка не будет предъявлять претензий к сервировке. Особенно после того, как он предложит ей выйти за него замуж. С воодушевлением Кудрин повернул ключ в замке и толкнул дверь. Она не поддалась с первого раза, было совершенно очевидно, что что-то сдерживает ее внутри квартиры. Максим поднатужился и распахнул дверь. Раздался удар, и нечто мягкое свалилось к его ногам. Откуда у него ковер? Наверное, мама принесла, пока его не было дома, решив, что сыну необходим уют. Теперь, когда он наконец-то будет жить один, он не потерпит ее вмешательства в его быт! Максим щелкнул выключателем, опустил глаза и опешил.
На полу лежала одетая в норковую шубку и перевязанная со всех сторон пушистым шарфом женщина и стонала, держась за правый глаз. Прищурившись от яркого света, залившего просторный коридор, она неприлично выругалась и потребовала от Максима убираться ко всем чертям. Тот вместо ответа перешагнул через девицу, поставил пакеты на кухне, вытащил из холодильника ледяной кубик и вернулся к гостье.
– Приложите, а то будет шишка, – буркнул он, разглядывая незнакомку. Хоть он и видел только половину ее лица, но сразу сделал определенные выводы: симпатичная зеленоглазая блондинка со вздернутым носиком не сулила ничего хорошего в эти предновогодние часы. – Что вы здесь делаете?
– Живу! – заявила блондинка и устало махнула рукой. – Шагай отсюда, шагай!
– Как это «живу»? – изумился Кудрин и вышел в подъезд для того, чтобы убедиться в правильности номера собственной квартиры. Естественно, он не ошибся, тринадцатая квартира – его! – Это я здесь живу!
Блондинка глубоко вздохнула и кинула лед под телефонную тумбочку.
– Помоги подняться, джент… джент… джентльмен ты или нет?! – Она замахала руками, словно собиралась взлететь. – Неси в спальню и положи меня на надувной матрас, – приказала она.
Кудрин задумался, девица явно была не в себе, к этому умозаключению добавлялся стойкий запах алкоголя, заполнивший коридор. Все ясно, мама забыла закрыть дверь и пьяная девица ошиблась квартирой. Он поднял ее хрупкое тело и с легкостью донес до входной двери, намереваясь оставить девицу на лестничной площадке. Но блондинка, несмотря на свое состояние, моментально определила, что ее несут в другую сторону, и зацепилась за дверной проем ногами и руками.
– Буду орать, что ты меня насилуешь! – бесцеремонно заявила она изумленному Кудрину. Он представил, как на площадку тут же выскочат Спиридон Фомич, Нелли Аркадьевна, Роза Викторовна, придет Верочка и все они начнут на него косо смотреть. Верочка?! Скоро придет Верочка, а он еще не накрыл стол.
– Шут с вами, лежите на матрасе. Но у вас только час на раскачку! Потом – на все четыре стороны.
Максим занес девицу в темную спальню и бросил ее на надувной матрас, который служил ему кроватью. После чего понесся на кухню и занялся нарезкой колбасы, охлаждением шампанского и мытьем мандаринов. Сервировка стола заняла у Кудрина не много времени. Разноцветная одноразовая посуда и цветастые салфетки радовали глаз. Безусловно, его будущая жена не всегда будет пить шампанское из одноразовых стаканчиков, просто распаковать фужеры он не успел. Но Верочка не обидится, ведь он так старался, приготовил ей подарок. Кудрин прошел в комнату, достал из комода маленький футляр и еще раз взглянул на колечко. Бриллиант сверкнул радугой на свету и потух под захлопнувшейся крышкой. Кудрин выключил люстру и включил елку. Настроение должно быть не только праздничным, оно должно быть интимным. От Верочкиного «Да!» зависит его дальнейшее существование, да что там существование! Вся жизнь, которую он хочет провести с Верочкой. Но хочет ли? Максим подавил в себе крамольную мысль. В тридцать пять лет пора обзаводиться семьей, мама права. Карьера сделана, и она движется по накатанному пути, теперь ему нужна семья.
Верочка отлично подходит на роль его жены, к тому же Кудрин в нее влюблен с того самого момента, как стройная двадцатидвухлетняя рыжеволосая красавица появилась у них на фабрике и заняла свое место в отделе закупок. На нее заглядывались многие, но она выбрала его. Умудренного опытом, подтянутого, не лишенного привлекательности, холостого главного инженера фабрики. Они встречались полгода, прежде чем Максим решился сделать ответственный шаг. К этому моменту его подталкивало буквально все, в том числе и новая двухкомнатная квартира, ожидающая свою хозяйку. Верочка уже начала ее обустраивать, ей не нравилась дешевая шведская деревянная мебель, впопыхах купленная Максимом. Ей много чего не нравилось, но она мирилась и терпела ради Максима. Или ради достижения своей цели? Какая разница! Отныне у них одна цель, и они станут двигаться к ней вместе.
Кудрин поставил на середину стола коробочку с колечком, поморщился, спрятал коробочку в карман брюк и поглядел на часы. Сейчас она придет! Сейчас! Он что-то забыл сделать? Что же он забыл? Ах, да. Зажечь ароматизированные свечи. Верочка очень любит интим. Где эти свечи?! Кудрин занялся поисками.
Когда раздался долгожданный звонок в квартиру, Максим вытянулся в струнку, набрал в легкие побольше воздуха и направился открывать. На пороге стояло белоснежное меховое облако сплошного гламура, из которого выглядывал острый носик Верочки.
– Привет, милый, – прощебетала она и заскочила в коридор. – Ты сегодня просто секси! – Ее острый нос сразу почуял чужой запах. – Аромат от Джей Ло, фи, приторно и слишком вызывающе. Надеюсь, ты подаришь мне не эти духи. – Верочка чмокнула жениха в щеку, и он кинулся помогать ей скидывать шубку. – Я немного опоздала, задержалась в салоне. Ты же знаешь, какой там аврал перед праздниками!
Кудрин салонами красоты не пользовался, про предпраздничные авралы ничего не знал, но согласно кивнул головой, проводя невесту в комнату.
– Скоро будут бить куранты, – произнес он и замер, наблюдая за тем, как Верочка в нерешительности остановилась у стола с одноразовой посудой. – Понимаешь, дорогая… – принялся он оправдываться.
– Все понимаю, милый, – защебетала Верочка, – нужно было позвонить мне, я бы захватила фужеры.
– Да я как-то замотался, – признался Кудрин и взялся за бутылку шампанского.
– Почему ты не включаешь свой супертелевизор? – Верочка подскочила к плазменному экрану и схватила пульт. – Я люблю слушать президента. – Она щелкнула пультом, и на экране показались куранты. – Я успела! Я успела! – радовалась Верочка, прыгая вокруг Кудрина. – Почему ты не скажешь, какое у меня изумительное платье?! Представляешь, я забрала его от портнихи только в двенадцатом часу! И все это для тебя, милый. – Она взяла стаканчик из рук Максима и попыталась чокнуться с его стаканом. – Как жаль, что нет звона. Но вместо него бьют куранты!
– За нас, дорогая! – Кудрин внезапно забыл заранее подготовленную речь и опрокинул в себя шампанское. – За нас с тобой, Верочка! – Он подумал, что получилось не так торжественно, но уж что получилось…
– Ты сегодня какой-то не такой, – подметила Верочка, присаживаясь на стул и быстро скользя по жениху взглядом.
– Ну да! – Кудрин наполнил свой стакан шампанским и выпил. – Действительно. Я давно хотел тебе сказать, дорогая, мысли как-то путаются. Хотел сделать сюрприз для наших с тобой отношений. Ведь они же должны когда-нибудь закончиться чем-то. – Он схватился за карман и решился на ответственную фразу: – Дорогая, наши отношения подошли к завершающему логическому этапу…
– Как это к завершающему? – Верочка капризно надула губки. – Полгода коту под хвост?!
– Не перебивай меня, пожалуйста, – попросил Кудрин, – я и так сбиваюсь с мысли.
– Нет, а! Хороши же эти мысли, – подозрительно прошептала та.
– Верочка! Ты красива, привлекательна, умна. А я уже не молод, долгое время жил с мамой. Сама понимаешь, холостячил, – продолжал свою «торжественную» речь Кудрин, стоя со стаканом.
– Ничего не понимаю, – сказала Верочка и сама налила себе шампанского, выпив его залпом.
– Сейчас поймешь! – воодушевленно похлопал себя по карману Кудрин и замер на месте.
Дверь спальни открылась, и оттуда вышла полуголая блондинка. Она по-хозяйски прошествовала к столу, схватила кусок сырокопченой колбасы, засунула его в рот и прошамкала:
– Проголодалась, жуть! Слушай, у тебя закурить не найдется? – Блондинка повернулась к Кудрину, тот отрицательно покачал головой. – А у тебя, рыжая? – Та поперхнулась и закашлялась. – Где я оставила свою сумку?! – И полуголая девица скрылась в коридоре.
– Я все поняла! – взвизгнула Верочка и повела длинным носиком. – Джей Ло! Сладковатый аромат с привкусом секса! Так вот какой сюрприз ты мне устроил, милый?!
– Я про нее совсем забыл, – хлопнул себя по лбу Кудрин и сел.
– Как бы не так, такую, и вдруг забыть, – покачала головой Верочка, вскакивая с места. – Она такая секси! Ноги, руки, грудь! Только откуда у нее фонарь под глазом?!
– Ударилась об косяк, – машинально произнес Кудрин, понимая, что попал в идиотское положение.
– Негодняй! Развратник! Самец! – сыпала на него Верочка, толкая блондинку в коридоре и снимая с вешалки свое белоснежное облако. – Ты еще об этом пожалеешь! – Она хлопнула дверью со всей силы.
– Между прочим, металлические двери нынче дороги! – крикнула ей вслед блондинка, выуживая из-под тумбочки свою сумку. – Вот где они, мои сигаретки. Ходят тут всякие. – И она икнула.
– Что вы наделали?! – Кудрин сорвался со стула и предстал перед блондинкой в праведном гневе. – Вы хоть представляете, что вы наделали?!
– Это не я, – нагло пожала хорошенькими плечиками та, – это кого-то другого в спальне стошнило. И почему вы кричите на меня, собственно?! По какому такому праву?!
– По праву собственника жилого помещения, в котором вы находитесь! – заявил Кудрин и кинул блондинке халат, который принес из ванной комнаты.
– Мой, между прочим, розовый. Собственник несчастный, выметайся из моей квартиры! Вот нахал, мало того, что сам заявился, еще свою истеричную бабу притащил. Толкучую какую-то.
Блондинка закуталась в халат, села за праздничный стол и закурила. Она внимательно оглядела Кудрина: не молод, но хорош собой, фигура спортивная, в карих глазах даже видны проблески ума. Такие обычно бывают главными героями в любовных мелодрамах. Да, не зря рыжая орала, оставляя ее наедине с этим Героем. Ох, не зря. Впрочем, сегодня же Новый год!
– Слушай, не помню, как тебя там зовут, – сказала блондинка после тщательного осмотра Кудрина, подкрепляясь лососем, – вали, давай, отсюда. Скоро мой жених придет. Как-то неудобно будет ему объяснять, что к чему. К тому же он очень ревнивый.
– Жених?! – сатанея, закричал Максим. – Так сюда припрется целая компания?!
– Не драматизируй ситуацию, – вяло отмахнулась от него блондинка, – только мой жених. У меня же не гарем, – и она ехидно хихикнула.
– У меня тоже нет гарема! – продолжил кричать Кудрин. – Была всего одна невеста! Была! И благодаря вам, так сказать, вашему появлению в моей квартире, теперь и ее нет.
– Ой, ой, как смешно. – Она налила себе шампанского, но, икнув, потянулась за соком. – С каких это пор моя квартира стала твоей? Герой, ты, видно, что-то путаешь.
– Это вы путаете! Вы! Оглянитесь! Это же не ваша комната! – попытался достучаться до ее сознания Максим.
– Не моя? – Блондинка обвела мутным взглядом комнату. – Как это не моя? – Она ткнула пальцем в стол: – Дешевая шведская мебель, одноразовая посуда, искусственная елка за три тысячи рублей с мигающей иллюминацией в виде новогодних шаров…
– За три тысячи сто рублей, – простонал Максим.
– Переплатил сотню, – довольно усмехнулась та и принялась вспоминать дальше: – Надувной матрас вместо кровати, металлическая дверь с замком «СуперЦербер», новая квартира номер тринадцать в кирпично-монолитном доме повышенной комфортности. Все мое, Герой, так что не задерживайся. Спасибо тебе за плазменный телевизор, это, как я понимаю, твое извинение за вторжение. – Блондинка щелкнула «лентяйкой», и на экране появились кадры «Иронии судьбы, или С легким паром!» с нетрезвой физиономией Жени Лукашина и Наденьки, поливающей его из чайника. «Вставайте немедленно!» – просила польская актриса в Наденькином образе. – Каждый год одно и то же показывают, – вздохнула блондинка.
– Я все понял, – трагически произнес Кудрин, глядя на экран. – Но такого не бывает!
– Слушай, Герой, это тебе не поле чудес, а жизнь, – нравоучительно заметила блондинка. – В жизни бывает и не такое! Беги, догоняй свою рыжуху, или она отчалит к другой пристани.
– Поздно догонять, – разочарованно сказал Максим, – надо было сразу.
– Конечно, надо было сразу, я же тебе говорила. Но ты оказался таким меркантильным типом. Моя квартира, моя квартира. Да если бы убежал мой жених, я наплевала бы на все квартиры, вместе взятые! А кстати, почему он не идет?
– Так и наплюйте, – предложил Кудрин, – и освободите жилплощадь. Возвращайтесь в свой Ленинград и бегайте за своим женихом там.
– Нетушки, – хитро прищурилась блондинка, – я живу не в Ленинграде, а здесь.
– Не может быть, – покачал головой Кудрин. – Заметьте, милочка, это и не Москва! Это глубокая провинция!
– А я и живу в глубокой провинции, – фыркнула блондинка, – нашел, чем уколоть. Живу и радуюсь, между прочим! – Она потянулась за сырокопченой колбасой.
– Лопнете, деточка, – язвительно произнес Кудрин.
– А ты уйди, – нашлась блондинка и добавила: – Скудный стол. Сразу видно, не я его накрывала.
– Не вы! Не вы! – схватился за ее мысль Максим. – И стол не ваш, и колбаса!
– Почему это колбаса не моя? – презрительно фыркнула та. – Я такую люблю.
– Забирайте весь батон и отправляетесь домой, – согласился Максим, – я дам вам еще и студень!
– Пытаетесь откупиться?! – Блондинка заложила ногу на ногу, и пола халата съехала вниз, обнажив ее загорелую конечность. – Не выйдет! – Она помахала у себя перед носом указательным пальцем. – Сами забирайте колбасу со студнем и ступайте за своей невестой.
– Так, спокойно. – Кудрин взглянул на экран, где разборки Евгения с Наденькой продолжались. – Будьте так любезны, покажите ваш паспорт.
– Ой! Какой правоохранительный орган нашелся! Паспорт ему покажи. Нет у меня паспорта. Съел?
Кудрин кинулся к ее сумочке и принялся бесцеремонно рыться в многочисленном содержимом.
– Совсем мужики обнаглели, – опешила блондинка, – нет у меня ни паспорта, ни денег. И брать с меня нечего, и вообще, я владею некоторыми приемами карате, которые отбивают детородную функцию и желание хапать чужие вещи.
Паспорта действительно не оказалось, вместо него Кудрин вытащил из косметички блондинки журналистское удостоверение и уставился на него, как баран на новые ворота.
– Так вы эта?! Которая самая древняя по профессии?! – воскликнул он удивленно.
– Попрошу без намеков на мой возраст! – заявила блондинка и тряхнула светлыми курдяшками.
– Корреспондент еженедельника «Неделька в Петушках» Олимпиада Кутузова, – зачитывался документом Кудрин. – Вы что же, решили взять у меня интервью?
– Ага, давай, рассказывай, как ты до такой жизни докатился. Внимание, включаю диктофон!
– Где ваш адрес?! – потряс документом Максим. – Здесь нет вашего адреса!
– А ты хотел бы, чтобы он там был? Может, тебе еще и номер моего мобильника дать? – кокетливо поинтересовалась та. – Ладно, герой, давай знакомиться. Как я вижу, по-хорошему ты отсюда все равно не уйдешь. Давай, говори свое имя и фамилию. Мне нужно будет их озвучить в травматологическом отделении, а ты туда обязательно попадешь после прихода моего жениха. Не кочевряжься, меня можно звать просто Липой.
– Ну, естественно, – пробормотал Кудрин, хватаясь за свой лоб, – как же иначе?! Липа и есть липа. Журналистка «Недельки в Петушках»! А почему, кстати, в Петушках?! Это что, название местности или предприятия по переработке кур?
– Дурашка, – мило улыбнулась Липа, – никогда «Недельку» не читал! А мог бы интересоваться новостями города, в котором живешь!
– Лично у меня с Петушками нет ничего общего! – заявил Кудрин и положил документ обратно в сумку. – На фотографии вы гораздо приличнее выглядите.
– Не хорошо так говорить о городе, в котором живешь, – укорила его Липа и принялась за студень.
– Петушки? Так вы живете в Петушках?! – внезапно дошло до Максима.
– Как будто ты живешь на Манхэттене, – пожала плечами Липа.
– Но я-то не живу в Петушках, – прищурился Кудрин, – и дом, в котором вы сейчас находитесь, тоже стоит не в Петушках! И вид из окна, – он схватил блондинку за руку и подтащил к темному окну, – совершенно не петушковский!
– Отчего же, – не согласилась та, – огни везде одинаковые. Вон там сквер, а там памятник Ленину.
– Чайковскому! – выпалил Кудрин. – Памятник великому композитору, чей музей находится в Клину! И вы находитесь в этом же месте!
– Я нахожусь в музее? – Липа отступила от Кудрина на шаг. – Ты не температуришь?
– Ха-ха! Теперь по сценарию вы должны поинтересоваться, зачем я поменял памятник Ленину на памятник Чайковскому. – Он возбужденно принялся расхаживать по комнате.
– А зачем ты их поменял? – повторила Липа, у которой от его мельтешения закружилась голова.
– Да ничего я не менял, голубушка! Ничего. Просто вы попали в другой город. Этот, – Кудрин принялся тыкать пальцем в пол, – город Клин! А вы живете в Петушках! Где вы должны были встречать Новый год со своим женихом?!
– В Петушках, – повторила блондинка и подошла к столу. Она взяла бутылку шампанского и налила себе в одноразовый стаканчик пенного напитка.
– Прекратите пить, алкоголичка, – разъярился Кудрин, – и включите свои журналистские мозги.
– Приказывай своей невесте, – скривилась Липа. – Ах, да, я и забыла, она от тебя сбежала!
– А ваш жених не придет! Он-то не знает, что вас занесло к черту на кулички!
– Хорошего же ты мнения о своем городе, – вздохнула Липа и залпом выпила шампанское.
На плазменном экране разворачивалась трагическая сцена возвращения Ипполита.
– Я ей позвоню, объясню все, как есть, и она ко мне обязательно вернется, – заявил Кудрин, мельком взглянув в телевизор.
– Как же, – задумчиво проговорила Липа, – разве ж она поймет, что можно так ошибиться. Как тебя там, я что, действительно в Клину?!
– Максим, – буркнул тот, довольный тем, что до нетрезвой девицы наконец-то дошло, что она ошиблась адресом. Да что там адресом, девица ошиблась городом! – Действительно.
– Это в том самом Клину, где есть музей Чайковского и куда должен был приехать на рождественские праздники сам Негонини! Бедная Вика! Она должна была взять у него интервью!
– До Рождества еще далеко, – пожалел неведомую Вику Кудрин. – Еще возьмет.
– Ты не понимаешь, – тряхнула кудряшками Липа, – с ним было очень тяжело договориться о встрече, известный скрипач не любит журналистов.
– Ах! Как я его понимаю! – усмехнулся Кудрин и сел рядом с Липой за стол. – Значит, так, давайте расставим все точки над i. Я в самом деле собираюсь позвонить Верочке и попытаться с ней объясниться. Но в этом случае я должен знать, каким образом вы попали ко мне в квартиру. Постарайтесь вспомнить все, до мельчайших подробностей. После этого я помогу вам добраться до ваших Петушков. Договорились? И можете есть студень с колбасой, не стесняясь.
– Договорились, – пробормотала несколько опешившая Липа и потерла виски.
Она сразу же представила Станислава, размахивающего перед ней руками. Он давно говорил ей, что подобный образ жизни не приведет ни к чему хорошему, когда-нибудь она допрыгается, и он пальцем не шевельнет, чтобы ей помочь. Что же ей делать? Позвонить ему? А вдруг он действительно не захочет шевелить пальцем?! И она погибнет в этом городе-музее! И некому будет всплакнуть на ее могилке. Глупости, мама всплакнет, Вика, Элька, Маринка Смирнова и главный редактор еженедельника. Второй такой работящей дуры он больше не найдет. Ох, дура она, дура, хоть и работящая. Стоп! Не следует себя жалеть. Герой прав, нужно включить мозги. Липа встала и прошла в ванную комнату, там она подставила голову под душ с холодной водой и попыталась отрезвить ее содержимое. Светлые кудряшки сразу намокли, и Липа потеряла свой кокетливый вид, который совершенно не вязался с ее образом. Она замотала голову полотенцем и вернулась к столу, где, задумчиво уставившись в экран телевизора, сидел Максим.
– Хорошо, – сказала Липа, сжимая ладони в кулачки. – Я расскажу тебе все.
– Можно подумать, что это государственная тайна, – усмехнулся Максим. – Впрочем, я слушаю.
– Накануне Нового года Элька Скороходова собрала девичник: я, она, Вика Наумова и Марина Смирнова. Мы все выпускницы одного университета, однокашницы, понимаешь?
– Где уж мне понять, – продолжал ерничать Кудрин, но сразу спохватился. – Ясно, ясно.
– Собрались мы в одном столичном ресторане. Элька живет и выходит замуж в Москве. Посидели, отметили и разъехались. Закуски перечислять?
– Не стоит, – отмахнулся Максим, – по всей видимости, ели мало, а пили много.
– Да, неплохо посидели, – сказала Липа. – Поехали на автовокзал, там меня посадили в автобус, и я приехала сюда. Вот и все.
– Что значит, вас посадили? Вы что, плененный рецидивист? И вас насильно толкали на междугородний рейс в другую от Петушков сторону? – недоумевал Кудрин, наливая себе остатки шампанского.
– Никто не насильничал, – пробурчала Липа. – Просто мы обнимались, целовались, прощались, и меня перепутали с Викой.
– Допустим, допустим, – Кудрин кивнул на экран, – можно и перепутать! Но как вы нашли мой дом?!
– Элька дала водителю сотню, чтобы он доставил меня к дому номер шестьдесят шесть по ул. Спортивной. И дом оказался этим, – пожала плечами блондинка.
– Представляю реакцию пассажиров автобуса, который заруливает во двор многоэтажки и высаживает пьяную девицу у подъезда! – Кудрин первый раз за новогоднюю ночь засмеялся.
– Многие спали и ничего не заметили. Или я ничего не заметила.
– Естественно, вы. Хорошо, но интересно, как вы узнали код входной двери?
– Мне любезно подержал ее какой-то Спиридон Фомич, он еще поинтересовался, в какую я иду квартиру, – честно сказала Олимпиада.
– И вы назвали мою?! – схватился за голову Кудрин.
– По-моему, еще, но этого я не помню точно, – зловеще прошептала ему Липа, – я его поцеловала. В знак благодарности. А он пригласил меня на чай. Но я пошла сразу домой, открыла дверь и провалилась в темноту…
– Так, значит, подошел и ключ. Фантастика! Вы сейчас же все это перескажете моей невесте! – И он кинулся к телефону. Но по набранному номеру не ответили. Кудрин перезвонил снова с тем же результатом. Он пошел на кухню и достал их холодильника бутылку водки, распечатал ее и налил себе в одноразовый стаканчик. Залпом выпил и сел за стол к Олимпиаде.
– Мне кажется, – трагически сказала та, – расстраиваться не стоит. Она сюда вернется.
Словно подслушав ее пророчество, раздался звонок в дверь.
– Молчите! – закричал ей Кудрин. – Станете говорить, когда я вам скажу! Сначала я сам! – И побежал открывать дверь.
Рыжуха ворвалась в квартиру жениха, как фурия. Она забежала в комнату и с ненавистью уставилась на Олимпиаду, мирно восседающую за праздничным столом и криво ей улыбающуюся.
– Ага! – закричала Верочка Кудрину, который прибежал за ней следом. – Так она приняла у тебя душ! И надела мой халат! А! – продолжала она, изучая стол: – Вы уже перешли на водку?!
– Верочка! – закричал несчастный Кудрин и поволок ее на кухню. – Сейчас ты все узнаешь!
Липа глубоко вздохнула и подошла к закрытой кухонной двери. Верочка орала нечеловеческим голосом, обвиняя Кудрина во всех земных грехах. Вряд ли в таком шуме можно было что-то нормально объяснить. Липа пожала плечами и выглянула на лестничную клетку. Высокая пожилая дама в шелковом халате а-ля кимоно выглянула одновременно с ней из соседней квартиры.
– У вас все в порядке? – поинтересовалась она грудным голосом.
– Да так себе, – призналась Липа. – Но до убийства, я думаю, не дойдет.
– Нелли Аркадьевна, – дама протянула руку из приоткрытой двери.
– Олимпиада, очень приятно. Нелли Аркадьевна, а это точно город Клин?!
– Если что, – ответила та, – срочно вызывайте неотложку! Массовый психоз вреден для здоровья.
И она закрыла свою дверь. Олимпиада, которую фактически обвинили в массовом психозе, вернулась в квартиру. И столкнулась с выбежавшей из кухни Верочкой.
– Негодняй! Развратник! Самец! – кричала она Максиму.
– Как-то она однообразна, – заметила Липа, когда за Верочкой с треском захлопнулась дверь.
– Да уж, – устало прислонился к косяку Кудрин, – она не может сыпать эпитетами и врать, как вы.
– Я нисколько не соврала, – обиделась на него Липа. – Кстати, тебе привет от Нелли Аркадьевны.
– Только этого мне не хватало! – возмутился Кудрин. – Она хорошая знакомая моей мамы. Боже! – он побежал к телефону. – Я же маму не поздравил!
Олимпиада всегда скептически относилась к маменькиным сыночкам. В прописную истину, которую придумали эти самые мамы, что любящий маму жених будет так же любить свою супругу, она не верила. А великовозрастный маменькин сыночек вызвал у нее полное презрение. Как только он вообще решился на женитьбу?! Скорее всего, невесту выбирала ему мама. Как же ее придется разочаровать сообщением о том, что невеста сбежала! Липа прислушалась, ничего про сбежавшую невесту Кудрин маме не сообщал. Странно, на что он надеется? Что Верочка вернется? Глупости, эта дуреха до конца жизни будет его обвинять, и сколько ей ни показывай «Иронию судьбы», никогда не поверит, что нечто подобное может случиться на самом деле. У таких, как Верочка, напрочь отсутствует фантазия. Они больше всего склонны доверять материальным благам, данным им в ощущении. Скорее всего, никаких чувств она к Герою не испытывает, просто молоденькая свистушка решила выскочить замуж. А почему бы и нет? Максим привлекателен, умен, интеллигентен. Он вполне может нравиться женщинам. Только не ей, у нее есть жених, который мыкается неизвестно где. Нужно ему позвонить, но лучше это сделать потом, когда она немного протрезвеет и придумает оправдание своему поступку. Нет, лучше про свой поступок ничего не говорить. Станислав, так же как и Верочка, начисто лишен фантазии. Ему лучше соврать. Герой прав, врать Олимпиада может. Но только в исключительных случаях, и сегодня случился один из них.
