Алина Кускова
Мансарда для влюбленных
Глава 2
Представляешь, скольких людей эти монстры сожрали?!
Когда подруги свернули на боковую дорогу, свежий ветерок приобрел характерный для сельских мест сладковато-тошнотворный запах. Анжела морщила лоб, пытаясь вспомнить, какой фирмы парфюмерная продукция испортила им наслаждение природой. Но оказалось, что это была не фирма, это была ферма. Впереди еле ехал грузовик, наполненный силосом, и беспардонно вонял. Поднятое стекло не защитило от этой напасти.
– Может быть, – засмеялась Оля, глядя на перекошенное недовольством лицо подруги, – это отобьет у тебя аппетит.
– Не может, – помотала та головой, – наоборот, аппетит у меня будет, как у тех животных, которым везут это специфическое блюдо.
– Вряд ли его везут животным, видимо, на селе производят заготовки на зиму.
– Давай прекратим дискуссию, – предложила Анжела, – и обгоним этот вонючий грузовик.
– Нельзя, – пожала плечами Оля, – в этом месте обгон запрещен.
Остановить Анжелу правилами дорожного движения было невозможно. И Оля, обернувшись по сторонам в поисках доблестных представителей госавтоинспекции, убедилась, что на сельских дорогах те предпочитают появляться только в исключительных случаях. Впрочем, они правы. Дорога была полупустой, кроме Муравьевой, нарушать правила никто не собирался. Оля нажала на педаль газа и выехала на встречную полосу.
У мужчин-водителей пользуется особой популярностью пословица: «Послушай сидящую рядом женщину и сделай наоборот». Применительно к Ольге она должна была звучать так: «Послушай сидящую рядом Анжелку и сделай наоборот». Но пословица вовремя на ум Ольге не пришла. Да к тому же сработал не менее известный закон подлости… Короче говоря, из-за бугра на встречной полосе показался еще один грузовик.
– Проскочим! – азартно воскликнула Анжелка.
– Не успеем, – прошептала Оля и попыталась вернуться на свою полосу, но уже впереди грузовика.
Раздался скрежет тормозов, лязг металла, глухой удар…
– Ё-моё! – через секунду в салон «девятки» заглядывало нечто дурнопахнущее и интересовалось состоянием девушек. – Живы хоть?!
– Сон в руку, – простонала Анжелка, приглядываясь к незнакомцу, – про твою корову.
– Живы мы, – проверяя целостность организма, поспешила заверить Оля. – А у вас как дела?
– Нормально, – сказал тип и потопал к своему транспортному средству.
– Подождите! – спохватилась Анжела и выскочила за ним следом. – Вы нас, знаете ли, подрезали!
– Ты че?! – возмутился водитель грузовика. – Я ехала сорок километров в час! – И водитель ударил своей пухлой ногой в рабочем комбинезоне по колесу грузовика. – Да он больше и не потянет, рассыплется.
– Это мы рассыпались, – обреченно сказала, глядя на оторванный глушитель, Анжела. – Из-за вас мы потеряли такую ценную запчасть! – Она схватила с потрескавшегося асфальта глушитель и прижала его к сердцу. – А она так была нам дорога… И зад вы нам помяли! У вас какая страховка, молодой человек?!
– Ехала?! – Оля вышла из машины и пригляделась к водителю грузовика.
– Ну да, ехала сорок километров в час, это вы мчались, гаишников на вас тут нет… И страховки никакой у меня нет, от кого страховаться-то? И вообще, я вам не молодой человек!
– Конечно, – заложила руки в боки Анжела, нежно возвратив глушитель на место, – вы старый, умудренный опытом водитель! Что же вы совершили такое ужасное дорожно-транспортное происшествие?!
– Ничего я не совершала, – пробурчал водитель грузовика и полез в кабину.
– Подождите, – попросила его Оля. – Извините нас, подруга несколько горячится, конечно, это мы виноваты. Только подскажите, пожалуйста, девушка, нет ли здесь поблизости автомастерской? А то нам ехать далеко, а в таком виде, сами понимаете, доберемся лишь до первого поста ДПС.
– Да уж, – хмыкнула девица в промасленном комбинезоне, – подрихтовать вас не мешало бы.
Она спрыгнула с подножки кабины и с деловым видом обошла «девятку».
– Тут работы всего на три часа, и то дольше краска станет сохнуть.
– Три часа?! – обомлела Анжелка и толкнула в бок подругу. – Где ты здесь увидела девушку?
– Ладно, москвички, – добродушно протянула свою трудовую руку девица, – Пелагея я!
– Не лучший, так сказать, повод для знакомства. Но откуда вы знаете, Пелагея, что мы едем из Москвы?
– Номер региона, – хмыкнула та и подняла глушитель. – Держи, звезда подиумов, все равно испачкалась. – И сунула его в руки Анжелы. – У меня полный грузовик, класть некуда.
– Спасибо, – неуверенно проговорила Камушкина, изумленно разглядывая девицу, – Пеги. Можно я стану вас звать Пеги, а то Пелагея слишком вычурно?
– Можно, – добродушно согласилась та и полезла в кабину грузовика. – Держитесь меня, только, чур, без обгонялок! А то врежетесь в трактор, собирай вас по запчастям.
– Спасибо, Пеги! – обрадовалась Оля и побежала к водительскому месту.
– Багажник открой! – скомандовала ей Анжела, показывая на глушитель.
– Там чемоданы, – отозвалась Оля, – держи его при себе! В наказание за то, что толкнула меня на нарушение правил. Где наш цифровик? Я хочу запечатлеть этот незабываемый кадр «Камушкина с глушителем». Ты сейчас похожа на «Девушку с веслом»!
– Очень смешно, – скривилась Анжела и засунула запчасть на заднее сиденье, страдая, подкладывая под нее гламурный журнал.
За силосным грузовиком тащились полчаса в сторону, противоположную цивилизации. Анжела ерзала на сиденье и переживала, не оказалась бы странная девица сбежавшей из сумасшедшего дома маньячкой, охочей до одиноких симпатичных девушек, передвигающихся по одной из главных транспортных артерий страны. Оля ей возражала, что девица вполне нормальная, это Анжела вела себя не совсем адекватно, стараясь переложить ответственность за происшествие со своей больной головы на здоровую. И очень хорошо, что девица на них не обиделась и потащила за собой черт-те куда, то есть туда, где можно отремонтировать покалеченный автомобиль. Последнее предположение про «черт-те куда» чрезвычайно взволновало Анжелу, но она сразу успокоилась, заметив приближающиеся крыши дачных домиков. Какая-никакая, а разумная жизнь.
Пеги привезла их в деревню со странным названием Малые Чернушки, где среди старых скособоченных домиков расположились небольшие новые коттеджи. Это вселяло надежду на то, что если есть Малые Чернушки, то поблизости располагаются и Большие Чернухи. И это не пустыня Сахара, по крайней мере.
– Супер! – воскликнула Анжела, выходя из салона машины и оглядываясь по сторонам, – до чего дошла цивилизация!
– Думаешь? – удивилась Оля.
– А то! – воскликнула подруга. – За рулем дамы! Что нам «девятки» и грузовики?! Прогресс идет вперед семимильными шагами. Скоро мы станем водить звездолеты!
– Проходите, не стесняйтесь, – позвала их Пеги в добротный деревенский дом.
– Мы будем водить звездолеты, – шептала Анжела, переступая порог дома, настраивая себя на лучшее. Думать о маньяках не хотелось. Предпочтительнее было совсем не думать, но позволить такой роскоши Анжела себе не могла, переживала за подругу.
Ничего странного в обстановке деревенского дома не было. Большая просторная комната, куда они попали, была обставлена по-городскому стилю семидесятых годов прошлого столетия. Приблизительно в такой же обстановке жила Ольгина бабушка, которая наплевательски относилась к меблировке своего жилища, не считая это занятие первостепенной задачей. По всей видимости, у хозяев этого дома было много общего с Ольгой Владимировной. От этой мысли Оле сделалось весело, она даже представила, что сейчас в комнату войдет бабуля, как две капли воды похожая на Ольгу Владимировну.
Но в комнату вошел усатый пожилой мужчина. Протирая грязным полотенцем замасленные руки, он ехидно поглядел на девушек и усмехнулся. Оле стало немного не по себе. Да, она фактически начинающий водитель, но в данном случае ее вины мало, зря она послушалась подругу. И вообще!
– Я заплачу за ремонт, – сказала она уверенно.
– Естественно, – протянул ей руку мужчина, – Феликс Иванович! Почти как Дзержинского, – хмыкнул он, – мой дед нещадно бил врагов Советской власти!
– Очень интересно, – нашла, что сказать Оля, и принялась жать протянутую руку.
– Ключи от машины давай! – удивился Феликс Иванович, который, собственно, для этого руку и тянул. – Загоню ее на задний двор, там у меня гараж и автомастерская.
– Ах, да, конечно, – засуетилась Оля, доставая из карманов шорт ключи от «девятки».
– Не суетись, – толкнула ее в бок Анжела. – Х-м, товарищ! Пеги, ваша, м-м, дочь, как я полагаю, предупредила нас, что ремонт займет не более трех часов.
– Правильно полагаешь, Полюшка моя дочь, – улыбнулся в усы Феликс Иванович. – А насчет трех часов я вот что вам скажу. Ремонт – дело субъективное, мало. А если тяп-ляп, то и получаса достаточно. Что предпочитаете, дамы?
– Нет, – испугалась Оля, – нам ехать далеко. Нам тяп-ляп никак нельзя!
Сговорились на том аспекте, что следует машину хорошенько диагностировать, дабы избежать более тяжелых осложнений на дороге. А там Феликс Иванович сам решит, сколько времени потребуется для того, чтобы привести «девятку» не только в презентабельный вид, но и решить проблему с глушителем и покореженным бампером. Если потребуется по ходу ремонта заменить кое-какие детали, то это необходимо будет сделать, раз уж они попали в руки такого хорошего мастера.
– Кто бы сомневался, – подмигнул дочери Феликс Иванович. – Не о чем беспокоиться, отремонтирую вашу красавицу, и понесет она вас до городу Парижу как ласточка!
– Мы в Сочи едем, между прочим, – высокопарно заявила Анжела. – В будущую столицу Олимпиады.
– Скатертью дорога, – пожелал им мастер. – За ночлег, так и быть, ничего не возьму!
– За ночлег?! – обомлела Анжелка.
В ее планы не входило ночевать в богом забытом месте, где нет ни одного интересного мужчины. Другое дело в мотеле, среди иномарок и их брутальных водителей, некоторые из которых обязательно оказались бы холостяками или, по крайней мере, совершали бы путешествие без своих дам. Анжела мечтала о том, как у нее с одним из таких мачо окажутся соседние номера. Он от тоски начнет громко слушать попсу, она постучит ему в дверь и попросит сделать тише, он предложит ей зайти и скрасить его одиночество… Да мало ли каких замечательных моментов может случиться в мотеле! А в Малых Чернушках?!
– Вечером можно прогуляться, – обнадежила гостей Пелагея. – У нас многие вечерами гуляют: Ефросинья, Авдотья, Наталья Николаевна…
– А Николаевичи есть?! – в сердцах поинтересовалась Анжела, страдая от мысли, что ей придется здесь задержаться на целую ночь.
– Николаевичи? – задумалась Пеги. – Есть! Точно, есть. Пастух Земляникин – Николаевич!
– Катастрофа, – прошептала Анжелка, – только пастуха мне не хватает!
– Что ты, – согласилась с ней Пеги, – без пастуха хоть вешайся. Марфушка ни в какую на привязи не стоит. Приходится ее выгуливать, как собаку…
– Корову? Как собаку приходится выгуливать корову?! – Прищурилась Анжела.
– Ага, корову, – радостно согласилась с ней Пеги.
– Сон в руку, – обалдело прошептала Анжелка и опустилась на стул.
– Что же я тут вам зубы заговариваю! Поесть же надо, – и Пеги понеслась на кухню.
Пока Оля изучала семейные фотографии на стенах, Анжела горевала о своем. Как она могла проигнорировать сон подруги! Вещий сон, предупреждающий ее об опасности. Но он предупреждал-то не ее, а Ольгу, оттого и проигнорировала. Ну почему ей не приснилась корова?! Пусть даже на летающей тарелке или на подиуме. Анжела обратила бы внимание на эту странность: не на летающую тарелку, а на домашнее животное. Почему ей не снятся вещие сны?!
– Какие интересные снимки, – сказала Ольга, не отрываясь от фотографий. – Феликс Иванович на фоне раритетных автомобилей, ему что-то вручают, и все радуются…
– Надеюсь, – процедила Анжела, – и мы в нем тоже не разочаруемся. Пойду, достану чемоданы из багажника. Мне нужно переодеться, выпачкалась вся.
Оле, безусловно, не доставляло особого удовольствия это небольшое приключение, поломавшее их планы. Но она сама была виновата, не следовало идти на обгон грузовика на бугре. В правилах это четко прописано. Ей повезло еще, что рядом не было вредных инспекторов, которые, не моргнув глазом, лишили бы ее водительского удостоверения, и ни до какого городу Парижу они с Анжелкой не добрались бы. Мало того, возвращаться пришлось бы без всякого комфорта на электричке. И, не приведи господь, ночью.
А так и мастер нашелся, и ночлег. И Пелагея очень приятная девушка, немного мужеподобная со своей короткой стрижкой и промасленным комбинезоном, но вполне обходительная. Вот старается их накормить. Другая на ее водительском месте обиделась бы или, что еще хуже, потребовала бы ремонта от них. Правда, грузовик при ДТП совершенно не пострадал, досталось только ее «девятке». Впрочем, немного-то и досталось. Дел всего на три часа. Правильно, им нужно переночевать в деревне. Слишком опасно ехать ночью по трассе, а до нормального кемпинга, адрес которого имелся у Ольги, было еще далеко.
– Жуть, – перебила ее мысли вернувшаяся с чемоданами Анжела, – у этого Дзержинского действительно целая ремонтная мастерская на заднем, как они его называют, дворе. Там штуки три полуразобранных машин стоят, и куча запчастей навалена. Что-то я сомневаюсь, что мы свою «девятку» в них завтра откопаем. – Она открыла чемодан и принялась переодеваться. – Лялька, ты видела фильм «От заката до рассвета» с моим любимчиком Джорджем Клуни?! Если бы ты его видела, то не смогла бы забыть!
– Почему? – возразила Оля. – Клуни не мой любимчик.
– Я про фильм. Хотя и Джорджа забыть невозможно. Так вот, там тоже несчастные останавливались на ночлег, останавливались, а их поедали вампиры. В конце такая потрясающая сцена: обрыв, а там сотни фур и автомобилей! Представляешь, скольких людей эти монстры сожрали?!
– Кушать подано, – громогласно объявила вошедшая Пелагея, – пойдем к столу!
Анжелка подавилась собственной мыслью и закашлялась. Кухня, как и комната, была внушительных размеров. Оля поняла, что в этом доме все помещения были просторными, что говорило о душевном размахе его хозяев. На деревянном столе, накрытом салфетками, стояли тарелки с борщом, который распространял одурманивающий запах по всему помещению.
– Обалдеть, – закатила глаза Анжелка, – а пампушки есть?!
– Со сметаной и чесноком, – улыбнулась Пелагея.
– С чесноком не буду, – испугалась Анжелка, – вдруг целоваться придется.
– С кем?! – рассмеялась Оля, усаживаясь за стол. – С пастухом Земляникиным?!
– Антон Николаевич, – серьезно сказала Пеги, – студент-философ, он пастухом у нас подрабатывает.
– Это значительно меняет дело, – подмигнула подруге Оля.
Обед, по времени суток больше похожий на ужин, прошел в теплой, дружественной обстановке. Оля была рада, что Пелагея не таила на нее зла, общалась с гостями непринужденно и доверительно. Безусловно, сказывалось то обстоятельство, что Ольга была клиенткой ее отца, но и без этого москвички чувствовали себя вполне комфортно. Анжела наелась и успокоилась, угостив Пелагею небольшими плитками горького черного шоколада, взятыми ею в дорогу для того, чтобы с их помощью отбивать аппетит. Но от чая она не отказалась, косясь на подругу. Оля сидела довольная, она так долго не была в деревне! А в далеком детстве каждая поездка к сельским родственникам становилась для нее настоящим праздником. Где оно, ее детство? Да и родственники заделались горожанами, переехав в районный центр. Осталась лишь бабушка с дачей. Но что всё это в сравнении с настоящей деревней?!
Оля ловила себя на мысли, что с удовольствием провела бы свой отпуск в этой деревне. Рядом с ворчливым Феликсом Ивановичем, которого совершенно не знала, и Пелагеей, у которой все чувства были написаны на лице.
– Невкусная плитка, – поморщилась Пеги, не оценив по достоинству горький шоколад.
Анжелка возмутилась и принялась рассказывать той о шоколадной диете, о шоколадном обертывании, о шоколаде как истинном, природном антидепрессанте… Все это касалось лишь горького шоколада, а не его приторных подделок.
– Живут же люди, – мечтательно протянула Пеги, представляя, как ей будут делать шоколадное обертывание, а она при этом будет есть шоколад.
– Нет, – не согласилась с ней Оля, – это вы по-настоящему живете! С борщом, коровами, пастухами!
– Не-а, – испуганно замотала стриженой головой Пелагея, – с пастухом никто не живет! Он холостяк.
– Ваша деревня, – встала из-за стола Анжела, – начинает мне нравиться все больше и больше…
Оля постаралась донести до подруги разумную мысль, что раз человек, то есть пастух, так рано встает пасти коров, то и ложиться спать он должен рано.
– Должен, – согласилась с ней Пелагея, – только не ложится. По ночам за компьютером сидит, а отсыпается рядом с коровами на лугу. А чего ему не спать-то? Телки смирные, философию любят, ни на шаг не отходят. Он им зачитывает какого-то Кафку. Ну, если, конечно, лепешку когда положить соберутся…
– Сплошной гламур, – вздохнула Анжелка и засобиралась на прогулку. – Что надеть-то? Кружевной сарафан или обольстительный топик с глубоким вырезом?! Шляпку надену, точно, соломенную. Или нет! Шляпку наденет Пеги! Должна же она на нашем фоне выглядеть более благополучно.
– Ничего, – обнадежила их Пелагея, – сейчас приму душ и пойдем!
В деревенском доме был душ. Оле это очень понравилось, бани она недолюбливала из-за сильного жара. А вот душ – как раз то самое, чего не хватало после длинной дороги. Хотя дорога и не была такой уж длинной, все же ей показалось, что они приехали на другой край света. И он, этот край света, был необыкновенно хорош! Она вдохнула в себя запах деревянных стен дома.
– Тащишься? – поинтересовалась подруга. – Смотри, Лялька! Больше одной ночи я в этой деревне не продержусь. Если что, уеду в Сочи автостопом, и поминай меня, как звали.
– Завтра поедем вместе, – заверила ее Оля и прошла следом за подругой в комнату.
Если бы они только знали, как жестоко ошибались и какие приключения поджидают их!
Деревенская улица была длинной и широкой, у многих домов стояли автомобили, большей частью отечественного производства, и лавочки, на которых восседали деревенские жители, большей частью убеленные сединами. Оля и Анжела шли, держась по обеим сторонам за Пелагеей, а та довольно улыбалась аборигенам и гордо говорила:
– Москвички! Я им поддала под зад! Батяня теперь ремонтирует.
После чего неловко поправляла съезжавшую на лицо соломенную шляпку немного на бок. Анжела тут же возвращала головной убор на место.
– Это не солдатская пилотка, а женственная вещица, – шипела Анжела, – ею нужно прикрывать глаза.
И сама поправляла солнцезащитные очки, через которые плохо видела, так как на деревню спускались сумерки. Но они не помешали ей разглядеть довольно опрятный домик, в котором, по признанию Пелагеи, жил летом студент-философ. Окна дома выражали полную апатию к прогуливающимся по деревне девицам и отсвечивали синим огоньком монитора. Философ «сидел» в Интернете, боясь отвыкнуть от цивилизации.
Анжела предложила остановиться перед домом и полюбоваться кустами облезлой сирени, давно забывшими, что такое нормальный садоводческий уход за растениями.
– Чудо, как хороши, – ворковала Анжела, гладя рукой неровные, торчащие в разные стороны ветки. – Такие же непосредственные и открытые, как и все вокруг.
– По весне обрезать бы надо, – тоскливо сказала Пеги, – гуще будут.
Но философ не заметил девушек и не услышал комплимента. Они постояли еще немного, обсуждая сирень, после чего Пелагея предложила свистнуть в окно философу и уже намеревалась это сделать, как Ольга испугалась. Свистеть не стали, пошли дальше. Правда, Анжела шагала уже с меньшим энтузиазмом и постоянно оглядывалась на домик пастуха.
Оля знала, как азартна ее подруга, и была уверена, что бедному студенту будет некуда деться, если он случайно обнаружит свое присутствие в доме или во дворе. Во дворе у него находились удобства. Хоть бы он оказался терпеливым малым! А еще она знала, как быстро «загоралась» ее подруга, и как также стремительно «тухла». Легкий флирт с пастухом обещал Анжелке романтическую ночь и головную боль наутро. И лишние неприятности Ольге, а ей вновь предстояло сидеть за рулем и бдить за дорогой. Еще одного грузовика с силосом она не выдержит! Конечно, сворачивать с федеральной трассы она больше ни за что не станет, как бы Анжелка ни страдала от голода.
Анжела страдала от скуки, гордо вышагивая по деревенской улице. Пастух не оправдал ее надежд.
– Нет, Пеги! Ты просто невыносима! Так нельзя носить гламурную итальянскую шляпку, – придиралась она к Пелагее и постоянно норовила поправить аксессуар.
– Итальянскую?! – хлопнула себя по лбу Пелагея.
– Ты что? Не переживай так, – изумилась Анжела, – ну, не умеешь носить шляпы, и черт с ними.
– Итальянский черт, – прошептала Пелагея, напряженно вглядываясь вдаль, – у меня батя его так зовет.
– Дорогуша, – испугалась Анжелка, – не нужно звать сюда никаких чертей! Мы, знаешь ли, не в раю.
– Ага, – кивнула решительно настроенная Пелагея, – и он все время твердит, что его Сицилия это рай.
Все, что касалось иностранцев, Анжела схватывала на лету. Новость о том, что в Малых Чернушках скрывается от итальянской мафии сицилиец, окрылила ее настолько, что она была готова забыть про пастуха. Оля восприняла это сообщение с некоторым недоверием. Нет, она слышала из рассказов знакомых, что есть неадекватные иностранные граждане, приезжающие в их страну за русской экзотикой. Но чтобы в глубинке скрывался один из мафиози, она никогда не слышала. И не поверила, за что жестоко поплатилась.
Анжела настояла на том, чтобы они сходили к итальянцу и проверили, насколько он связан с мафиози. Возможно, как утверждала Камушкина, им предстоит раскрыть целый заговор Коза-ностра, и ради этого подвига Муравьевой снилась корова, а судьба забросила их именно в эту деревню. Пелагея, довольная тем, что заинтересовала москвичек местными достопримечательностями, полностью поддержала Анжелу. И они с широкой деревенской улицы свернули в маленький проулок.
Сумерки сгустились до такой степени, что были видны только уши впереди идущего товарища по борьбе с Коза-ностра. И неприличный по глубинным деревенским стандартам белоснежный топик Камушкиной, маячивший в темноте. Но она вскоре рассеялась, в одном из домов горел свет.
– Мама мия! Донна белладонна! – послушался гортанный голос иноземного гражданина, судя по звуку от производимых им действий, вытряхивающего половички на крыльце.
– Это бандито-гангстерито Марио, – прошептала Пелагея, – у нас его все так называют.
– Бандит и гангстер Марио! – восхитилась Анжелка, и Оля поняла, что головная боль той обеспечена, как и романтическая ночная прогулка.
– Он едва говорит по-русски, а ты не знаешь итальянского, – попыталась Оля образумить подругу.
– Слова любви не нуждаются в переводе! – заявила Камушкина и кинулась на амбразуру.
– Марио! Марио! – позвала его Пелагея. – Комен, бите, сюда.
– Он знает немецкий, он полиглот! – восхитилась Анжелка.
– О! Полин? – ответил итальянец и выступил из темноты в луч света, шедший от окна его жилища.
Большего и не требовалось. Невысокий, но коренастый и ладно сложенный жгучий брюнет был достаточно молод для того, чтобы Анжела обратила на него свое внимание. А то, что рыжеволосая красавица понравилась ему с первого взгляда, заметили и Оля и Пелагея одновременно.
– Дева Мария? – восхищенно пробормотал Марио, глядя на Камушкину.
– В некотором роде да, – жеманно произнесла та и наконец-то сняла солнцезащитные очки.
Половички вывалились из волосатых рук представителя сицилийской мафии и упали к ногам Анжелки, поднимая всю пыль на ее белый топик. Но она не обратила на это никакого внимания…
– Вот это чувства, – шмыгнула носом Пелагея, уводя Ольгу обратно к дому.
– Надолго ли, – вздохнула та с сожалением о ветрености своей подруги.
Больше прогуливаться по деревне они не стали, темнота улицы прореживалась редкими тусклыми фонарями, да и местное население в своем подавляющем большинстве отправилось на покой. Оля тоже выразила желание лечь спать. Пелагея попыталась ее покормить на ночь, но москвичка мужественно отказалась, с некоторых пор после шести часов вечера она не ела. Хозяйка постелила ей в комнате на двухместном диване, подразумевалось, что спать с подругой им придется вместе. Ольга в этом сомневалась и ждала Анжелку в лучшем случае только к рассвету. Надо же такому было случиться! Камушкина встретила горячего южного красавца в трех часах езды от столицы, вместо того, чтобы познакомиться с ним на морском берегу. Впрочем, это обстоятельство особенно не беспокоило Ольгу. Завтра подруга потребует везти ее дальше, навстречу новым приключениям. А итальянец? А что итальянец? Мало их было у Анжелки? Итальянцем больше, итальянцем меньше… Подруга имеет полное право развеяться в этой деревне, она столько сегодня пережила. Оля натянула одеяло на глаза, вот только не нужно ей больше показывать во сне коров! Пусть будет море. Феликс Иванович обещал провозиться с машиной всю ночь.
