Алина Афанасьева
Он и она, нет или да
–Да нет, ты не понял – я не ждала ответа. Это был мой способ, моя потребность…это был не диалог, прости может это звучит как использование....
Она запнулась, опять не может ему всего объяснить.
-Как ты думаешь, зачем я прилетел.
Он стал таким откровенным…
-Честно, я боюсь об этом думать…
–Почему мы не могли так откровенно разговаривать раньше?
Это уже пугает…он читает мои мысли.
-Может, потому что мы не теряли друг друга. Идем со мной, тебе понравится…
Она отвезла его на пляж. 6 км песчаного рая. Синее-синее небо, шелест волн и следы ног, съедаемые морской пеной у кромки воды.
Они долго гуляли по просеянному песку, ещё немного темному и сырому. Болтали о том, чем занимаются, в каком кругу общаются, описали новых друзей так подробно, что каждый как будто уже с ними познакомился.
–Ты не изменилась.
–Ты так думаешь? Мне кажется, все же изменилась.
–Я имел в виду внешне.
–А ты похорошел!
–Таки изменилась…
–Ты тоже…ты стал более открытым.
–Не знаю…это все твои письма…мне же казалось, что я, наоборот, прячу от всех что-то…А ты стала легче.
–А я была тяжелой? По-моему, ты переоценил себя только что!!!!
–Да нет! Говорить легче!
–Спасибо:)))
–К тебе поведу я!
–Это почему это?
–Потому что ты вся в мурашках! Мы идем искать тебе глинтвейн, а я хочу кофе!
–Скажи лучше правду – не можешь быть пассажиром, или ещё не сидел за рулем старенького Фиата????
–И то, и другое! Ты меня знаешь:)
Ее так разморил коктейль, что в голове роились разные обнажённые картины…
-Тебе бы понравилось у меня. Ты и вправду легко относишься к иммиграции. Смотрю на тебя и понимаю, что тебе здесь хорошо, комфортно, не тоскливо.
–Ты приглашаешь? Нет, у тебя там нет танго!
–Ты же любишь Балканы!
–Да…но танго – моя страсть в настоящее время, и я только начала сносно говорить по-испански!
–Там ты бы заговорила раньше…
–А работа?
–Действительно…что-то я устал, пойдем?
***
Когда они ехали к ней, он наконец не выдержал, за рулем он всегда мог отвлечься от всего и одновременно думать и говорить о главном.
-Почему ты улетела от меня? Если мы были для тебя не такими ценными, зачем ты мне писала все это время?
–Посмотри на них…
Пока они тянулись на светофоре, по бульвару шла пожилая пара. Он в старомодных брюках и туфлях на мужских каблуках. Она была в ковбойских сапогах и легком сарафане. Они не то, чтобы выделялись на этом фоне яркой испанской Ривьеры, они умиляли.
-Им лет по 70 – как думаешь? И они идут за руку. В этих смешных шляпах. А я не представляю, как можно прожить всю жизнь и даже в 70 держаться за руки…
–Думаешь, они были уверенны в этом около 50-ти лет назад? Или 30-ти?
–Если не знать, то зачем тогда?
Он разозлился уже.
-А зачем ты думала вообще об этом? Если нам было хорошо, почему просто не позволить этому длиться????
Она взорвалась в секунду, срываясь на крик и слезы, все больше опасаясь, может ли это себе позволить. Позволить все же открыться ему, вот так, не прикрываясь письмами и расстоянием.
-Я не хотела боли. Это слишком больно. Ты же сам знаешь…Не думаю, что мы смогли бы расстаться спокойно и легко, остаться друзьями.
Чуть помолчав и затихнув, она добавила:
– Я не смогла бы, увязнув больше…Это был мой рубеж.
Он решил прекратить разговор. Не хотел совершенно с ней ссориться. Не хотел, чтобы эмоции снова захлестнули их и позволили наделать глупостей. Она совсем успокоилась, расслабилась, вновь сидя рядом с ним в машине и просто наблюдая за дорогой, за уже ее городом, но ещё как бы со стороны.
***
Во время их разговора разразилась гроза. Они даже не заметили этого. Но сильно промокли, пробежавши квартал к ее квартирке, ведь под домом парковать машину было негде.
Пока он принимал душ, она быстро переоделась в сухое и открыла бутылочку вина. Он подошел тихо сзади, обнял ее и поцеловал в шею. Это всегда вызывало мурашки по всему телу, она развернулась с двумя бокалами и пригласила его присесть. Но он не отошел.
-Чего же ты так боялась?
Казалось, она была ещё не готова. Выпила залпом свой Syrah, резко поставила бокал на стол и ринулась в спальню к чемодану. Он пошел за ней, злясь на ее привычку уходить от разговора. Пока она, забросив тяжелый чемодан на кровать, расстёгивала его, он думал, что сейчас развернётся и уедет. Но вино было терпким, а ее запах не давал отодвинуться даже от стены. И вдруг она начала:
