Алиимир Злотарёв
Кольцо изоляции

Глава 1. Детский сад

Сергей Лютов, громадный и лысый командир взвода штурмовой бригады ССО, шлёпая баскетбольным мячом по площадке, прорывался к кольцу соперников. Под палящим турецким солнцем его мускулистое тело сверкало роскошным загаром. Ярко улыбаясь, он обошёл одного, второго, третьего, достиг цели и, подпрыгнув, загнал мяч в корзину. За его спиной раздались весёлые крики его команды. Сергей подобрал мяч и, по-прежнему улыбаясь, бросил капитану противоположной стороны.

– Кажется, вы опять пролетели, Сань, – сказал он.

Саня, командир авиационного отряда, подойдя к центру площадки, осклабился.

– Очень смешно – лётчики пролетели. Ещё не вечер, – ответил он.

Сергей улыбнулся, осмотрел свой взвод и похлопал в ладони.

– Парни соберитесь! Пять минут и ящик пива наш, – пробасил он.

Игра продолжилась. Лётчики, чувствуя скорое поражение, напирали, но всё время натыкались на жёсткий отпор спецназовцев. Никто не обращал внимания на жару. Азарт заставлял мужчин биться до конца. Разгорячённые, они рычали, матерились и, как дикие звери, носились по площадке.

Сергей перехватил мяч и увидел впереди прямой путь к кольцу, не загороженный ни одним из соперников. Помчавшись, он пробежал три метра и подпрыгнул. Четверо лётчиков подпрыгнули вместе с ним и попытались закрыть кольцо, схватив Сергея за руки. Но мяч уже летел в корзину. Через секунду он оказался внутри, звякнули цепи и Сергей упал на асфальт, содрав кожу на локтях. Спецназовцы взорвались радостными воплями. Лётчики отборным русским матом. Сергей, перевернувшись на спину, расправил руки в стороны и засмеялся. Рядом с ним улёгся Саня.

– Когда-нибудь у вас получится, Сань. Я в вас верю, – с улыбкой сказал Сергей.

– Да пошёл ты, – хмуро ответил Саня и улыбнулся. – Какое пиво-то брать? Как обычно?

К площадке подошёл начальник штаба бригады Иван Николаевич Зорькин, крепкий подполковник в полевой форме.

– Серёга, вставай и собирай парней, – сказал он. – Кажется, эти ублюдки собираются захватить детский сад в Ыгдыре.

С лица Сергея пропала улыбка. Он вскочил и оглядел свой взвод.

– За мной, – скомандовал он, направляясь к начальнику.

Через пять минут полностью экипированный отряд из одиннадцати человек следовал за начальником штаба и Лютовым на вертолётную площадку.

– По словам нашего источника их цель – детский сад на улице Карадаг. Акция планировалась на сегодня и мы, возможно, уже опоздали. Сообщить об этом заранее источник не смог, – сказал начальник штаба.

Они вышли на площадку. Вертолёт уже был готов взлетать, и из-за шума подполковник наклонился к уху Лютова.

– Местные вам помогут, туда уже направили турецкую полицию. Связь держим, как обычно. Всё, Серёга, удачи вам, – прокричал подполковник, хлопнув Лютова по плечу.

Сергей кивнул, и на его сосредоточенном лице появилась лёгкая улыбка.

– Сделаем, Иван Николаевич, – крикнул он, залезая внутрь.

Остальные погрузились за ним, и вертолёт оторвался от асфальта.

К 2115 году игиловцы захватили кусок турецкой территории вплоть до озера Ван. Однако их стремления простирались гораздо дальше – до самой границы с Арменией. Турецкие власти, чтобы помешать этому, обратились за помощью к России. Вскоре на пути исламистов появилась русская военная база. Авиация, артиллерия, военная полиция и другие подразделения заставили их остановить наступление, но не отказаться от своих планов совсем. И за полгода существования российской базы русский спецназ предотвратил десять террористических актов. Эта операция стала одиннадцатой.

Вертолёт опустился за два квартала от детского сада. Лютов и его люди пересели на полицейский грузовик и доехали до бронетранспортёра, стоявшего на углу садика и блокирующего выезд на соседнюю улицу. Отсюда капитан турецкой полиции с проседью в волосах и большими усами вёл управление операцией. Остальные улицы были перегорожены грузовиками.

Сергей подошёл к капитану, пожал ему руку и поднёс ко рту левое предплечье, на котором фиксировался ИПК-5, индивидуальный планшетный компьютер пятого поколения.

– Лейтенант Сергей Лютов, командир взвода штурмовой бригады ССО Министерства Обороны России. Как дела? – спросил он и выставил предплечье вперёд.

Компьютер хорошо поставленным турецким мужским голосом озвучил приветствие и вопрос. Капитан, сосредоточенно глядя на компьютер, выслушал его и, кивнув, ответил. ИПК-5 озвучил на русском:

– Капитан Арслан Шафак. Мы окружили здание и увели всех жителей из соседних на безопасное расстояние. По нашим данным внутри должно быть около тридцати детей и двое сотрудников. Точно сказать никто не может. Родственников уже оповестили и держат под контролем, чтобы не мешали. Пробовали вести переговоры с этими людьми, но они пригрозили убивать по одному ребёнку за каждое произнесённое слово.

Шафак внимательно посмотрел на Сергея, будто хотел прочитать его мысли. Сергей хищно улыбнулся, посмотрел на своих людей и снова перевёл взгляд на капитана.

– Что говорят тепловизоры? – спросил он, поднеся ИПК-5 к губам.

Шафак поднял голову и брови вверх, добавив что-то на турецком. ИПК-5 перевёл:

– Ничего не показывают. Видимо, они используют глушители, искажающие сигнал.

Сергей посмотрел Шафаку в глаза, кивнул и вышел из-за бронетранспортёра.

– Ну, естественно, занавешены, – сказал он и повернулся к своему взводу. – Короче, сколько их там мы не знаем. Скольких детей они удерживают, мы не знаем. Где они сидят, мы не знаем, и чего они хотят – тоже хороший вопрос.

Сергей нахмурился, посмотрел на Шафака и поднял глаза к солнцу.

– У меня есть идея, – сказал он и, улыбнувшись, снова посмотрел на капитана. – Пришлите мне план здания…

Лютов со своим взводом ожидали позади садика, укрывшись за машинами. Отсюда было самое короткое расстояние до ближайшего окна. Через пятьдесят минут к детскому саду подъехали шесть грузовиков, оснащённых мощными прожекторами и музыкальными колонками. Расположившись вокруг здания, водители ослепили прожекторами окна и включили музыку на всю громкость. Улицы наполнились оглушающими звуками турецких мелодий.

Сергей внимательно посмотрел на своих людей и кивнул. За тридцать секунд короткими перебежками они по одному перебрались под окна детского сада. Сергей кивнул командирам отделений и те увели своих людей под окна с другой стороны здания.

Лютов и ещё трое бойцов стеклорезом вырезали в одном из окон прямоугольник, сняли его вакуумной присоской и проникли в медицинский кабинет. Сергей подошёл к двери и чуть-чуть приоткрыл её. В коридоре никого не было.

– На месте? – спросил Сергей по рации.

– На месте… Да… – раздалось в ответ.

Сергей закинул автомат за спину, достал пистолет и надел глушитель. Осмотрев бойцов, он тихо вышел в коридор, зелёные стены которого украшали детские рисунки. Аккуратно делая каждый шаг, Сергей пошёл к спальне. Бойцы последовали за ним.

Ни стонов, ни плача детей, ни криков террористов, ничего не было слышно, кроме, приглушённой музыки, доносившейся с улицы.

Подойдя к двери, Сергей присел на одно колено и, прижавшись плечом к стене, выставил перед собой пистолет. Один из бойцов встал напротив двери, ещё двое позади неё. Сергей кивнул, и передний боец приоткрыл дверь.

На первый взгляд внутри никого не было. Сергей кивнул ещё раз, и боец приоткрыл дверь чуть шире. Сергей нахмурился, вскочил и открыл дверь настежь. Спальня, освещённая с улицы прожектором, оказалась абсолютно пустой. Сергей кивнул, и группа направилась в фойе.

По дороге они наткнулись на кабинет, которого не было в планировке. Действуя по той же схеме, они открыли дверь, но и здесь никого не оказалось. В груди у Сергея разлилось мерзкое ощущение, какое-то смутное, еле уловимое предчувствие, но он не придал этому значения. Глубоко вздохнув, он посмотрел на бойцов и кивнул им.

Пройдя по коридору ещё пятьдесят метров, Сергей остановился возле поворота в фойе и, прислонившись спиной к стене, выглянул за угол. С противоположной стороны фойе, тоже из-за угла, на него смотрел командир первого отделения. Кивком головы Сергей спросил у него, как успехи. Командир первого отделения отрицательно помотал головой.

Скрипнула открывающаяся дверь. В груди забухало сердце, Сергей опустился на колено и направил на дверь пистолет. Из щели показалась голова командира второго отделения. Сергей нахмурился, вышел из-за угла и махнул остальным, чтобы следовали за ним. Оставалось проверить последнюю спальню.

Все заняли позиции, Сергей кивнул бойцу и тот приоткрыл дверь.

Пусто.

Лютов понял этого с первого взгляда. Ему уже не требовалось открывать дверь до конца. Мерзкое предчувствие превратилось в ясное понимание, и в глазах Сергея отразился ужас.

– Валим отсюда! – заорал он, толкая вперёд себя ближайшего бойца.

Взвод покатился врассыпную, Сергей выпрыгнул из окна и сзади раздался взрыв…

Спустя три дня.

Восемь оцинкованных гробов стояли в ангаре на базе, готовые к отправке на родину. Сергей стоял рядом, смотрел на них отсутствующим взглядом и курил. На аэродроме гудели самолёты, туда-сюда сновали люди, что-то говорили, кричали, но всё, что происходило вокруг, Сергею казалось далёким и туманным, находящимся как будто за толстым бронированным стеклом. Он сделал последнюю затяжку и выбросил окурок в сторону. Постояв около минуты не шевелясь, он снова закурил.

Сзади подошёл Иван Николаевич и остановился в двух метрах от Сергея. Глубоко вздохнув, он осмотрелся, подошёл к самому Лютову и таким же пустым взглядом посмотрел на гробы. Сергей затянулся, достал из кармана сигареты и протянул их Зорькину. Начальник штаба взял одну и тоже закурил. Сделав сильную затяжку, он выдохнул дым и глянул на Сергея.

– Человека, что сообщил про захват, источник наш, сегодня нашли мёртвым. Его долго пытали, прежде чем убить, – сказал Зорькин.

Сергей кивнул и, выкинув окурок, выдохнул дым.

– У меня было предчувствие, – глухо сказал он, продолжая смотреть перед собой. – Уже когда мы обнаружили, что первая спальня пуста, я что-то заподозрил. Это я не увёл их оттуда раньше.

Иван Николаевич вздохнул, снял фуражку, протёр лысеющую голову и повернулся к Лютову.

– Сергей, ты ни в чём не виноват. Вы могли остаться там все, но ты и трое твоих людей всё ещё живы. Благодаря тебе. Ты их оттуда вывел.

Лютов посмотрел Зорькину в глаза.

– Иван Николаевич, я отвезу парней домой. Я должен рассказать их родным, что случилось, – твёрдо сказал он.

Начальник штаба поморщился, на секунду в его глазах появилось возмущение и, отвернувшись, он около минуты молчал.

– Хорошо, – сказал он, наконец, и посмотрел на Сергея. – Я оформлю тебе документы. Отвезёшь ребят, передохнёшь месяц, и возвращайся.

Сергей глянул на Зорькина и опустил глаза.

– Не знаю, Иван Николаевич. Не знаю…

Глава 2. Тварь

30 декабря 2020 года Юрий Остапенко, водитель бензовоза компании «АвтоТрансЛидер», впервые самостоятельно вышедший в рейс, заблудился и отставал от графика. Он сильно нервничал, ехал быстрее, чем требовалось и, к тому же, хотел успеть домой к новому году.

В 18:00 он разворачивался возле научного центра вирусологии и биотехнологии «Вектор», расположенного в наукограде Кольцово Новосибирской области. Центр занимался исследованиями по вирусологии, генной инженерии, биотехнологии и в прочих сферах и обладал практически всеми видами вирусов, каждый из которых поодиночке мог уничтожить миллиарды людей на Земле.

Из-за спешки Юрий не справился с управлением, на полной скорости протаранил забор научного центра и врезался в угол здания, где располагался отдел геномных исследований. Через минуту прогремел мощнейший взрыв, снёсший половину здания, и тысячи вирусов и генномодифицированных организмов вырвались на свободу…

Однако глобальных последствий удалось избежать. Страшная ситуация потребовала жёстких мер, и власти России оградили очаг катастрофы кольцом из военных радиусом в 70 км. Всё живое, что хотело пробраться, проплыть, проползти или пролететь через границу кольца безжалостно уничтожалось. Даже прокопать тоннели под землёй никому не удалось. Их тут же взрывали, закапывая лазутчиков в братской могиле. Сотни тысяч людей внутри Кольца оказались похороненными заживо, но миллиарды снаружи остались жить.

За следующие десять лет по периметру кольца возвели заградительные заставы через каждые 15-20 км и обнесли периметр трёхметровым забором с колючей проволокой и электрическим током. Заставы и применяемые на них технологии ничем не отличались от пограничных за исключением выполняемых задач. Если на пограничной заставе нарушителей ловили и сажали в камеры, то на заградительной их уничтожали на месте без разговоров. Никто и ничто не должны были вырываться за пределы Кольца Изоляции.

В течение ещё двадцати лет ситуация на границе Кольца оставалось напряжённой, но со временем пошла на спад и последние 70 лет всё было спокойно…

В тускло освещённом автомобильном ангаре стоял УАЗ с открытым капотом. Лютов с хмурым лицом сидел на водительском кресле и перебирал в сумке гаечные ключи. Он рылся в ней уже пять минут и никак не мог найти ключ на четырнадцать. Это его бесило. Перерыв всю сумку, он швырнул её на пассажирское место, ключи звякнули и несколько штук упали на пол, огласив ангар раздражительным звоном.

– Кирилл, нашёл? – пробасил Сергей, вылезая из машины.

– Нет, – донёсся приглушённый голос из стоявшего рядом БТР.

Следом из люка показалась щетинистая голова Кирилла Милютина, старшего водителя. Жилистый парень с крупным носом упёрся руками в края люка и выскочил из него одним прыжком. Оказавшись на земле, он протёр нос рукой, оставив на нём чёрный след. Сергей нахмурился, сжал кулаки и, тяжело вздохнув, посмотрел на свои руки. Они тоже были вымазаны в саже.

– Ладно. Пойдём умоемся и к Михалычу сходим. У него точно есть, – сказал Сергей, направляясь в уборную.

– Не думаю, что он даст, – ответил Милютин и пошёл за ним.

Отмыв руки, Сергей помыл лицо и лысую голову. С тех пор, как он потерял две трети своего взвода, минуло шесть лет, и за это время он заметно постарел. На лбу появились две глубокие морщины, уголки глаз и губ опустились, и от его прежней яркой улыбки не осталось и следа. Теперь его лицо постоянно выражало какую-то мрачную сосредоточенность.

Из кабинки туалета послышался матерный возглас Кирилла. Распахнув с треском дверь, он вышел и поднял перед собой гаечный ключ на четырнадцать. В глазах парня отражались бескрайнее возмущение и замешательство.

– Какой-то идиот прикручивал к бачку шланг и забыл положить его на место! – воскликнул Кирилл.

Сергей исподлобья посмотрел на ключ, закрыл кран и, стряхнув воду с рук, протёр их об штаны. Кивком головы он показал Милютину на выход.

– Иду. Только руки помою, – сказал тот.

Сергей молча вышел из туалета и направился к УАЗу. Он понял, что ключ забыл Корольков. Два дня назад Сергей сказал ему поменять протекающий шланг на унитазе. С Корольковым всё время происходили какие-то неурядицы, но парень всё-таки попал ему тогда в голову, да и на выездах ни разу не облажался. Причин выгнать его из отряда не было. Но как же докучали все эти мелкие неурядицы!

Как только Сергей и Милютин склонились над двигателем, дверь в ангар открылась. Вошли полковник Кудров, начальник заставы, и молодой парень в чёрной зимней куртке. Кудров подошёл и пожал Сергею и Милютину руки. Парень остался чуть позади.

– Здорово, – сказал Кудров, стряхивая снег с воротника, и кивнул на парня. – Вот, Серёг, принимай пополнение.

Парень кивнул и протянул руку.

– Костя, – представился он.

Сергей и Кирилл поздоровались. Лютову понравились крепкое рукопожатие и спортивный вид парня. Кудров, тем временем, снял куртку, шапку и сложил всё это на руках.

– Константин Иванович Синицкий, 27 лет. Только что из ВДВ к нам. Отслужил там срочную год и по контракту ещё пять, – сказал Кудров и, подняв брови, многозначительно посмотрел на Сергея.

Лютов каменным взглядом посмотрел на начальника и таким же смерил новобранца. Крепкий, да, но это ничего не значит. Сергей положил ключ на бампер, взял тряпку и, протерев руки, глянул на Милютина. Тот лишь приподнял брови.

– Это неважно, – сказал Сергей.

Выйдя на свободное пространство между машиной и воротами, он посмотрел Синицкому в глаза.

– Ты должен ударить меня в голову один раз. Кулаком, локтем, ногой – неважно, главное ударить. Попадёшь – и ты в отряде, – сказал он.

Синицкий кивнул и расстегнул куртку. Кудров скорчил недовольную гримасу и шагнул к Лютову.

– Сергей, может не стоит? Парень итак шесть лет отслужил в ВДВ. Он достаточно квалифицирован для нашей работы, – сказал он скрипучим голосом.

Лютов твёрдым взглядом посмотрел начальнику в глаза.

– Нет. Это будет нечестно по отношению к остальным членам отряда, – сказал он.

Кудров сжал губы и, с ненавистью посмотрев на Сергея, повернулся к Синицкому.

– Костя, всё нормально? Ты не обязан, если что, – сказал он.

– Всё отлично, Степан Иванович, – сказал Костя.

Встав напротив Сергея, он снял куртку и отбросил её в сторону.

– Я готов, – сказал он, глядя Сергею в глаза.

– Тогда начали! – крикнул Милютин.

Костя поднял кулаки, чуть ссутулился и подогнул колени. Пружиня на носках, он пошёл вокруг Лютова. Сергей, не сжимая кулаков, приподнял руки и уставился Синицкому в лоб, что позволяло видеть его целиком. Отметив, что Костя слишком напряжён, отчего его движения становились дёргаными и скованными, он решил подождать и посмотреть, что парень будет делать.

Синицкий обошёл Сергея один раз и, пойдя на второй заход, резко сорвался вперёд. Одновременно с этим он два раза попытался ударить Сергея прямыми ударами в лицо, но Лютов ушёл с линии атаки. Адреналин приятно защекотал нервы. Сергей опустил руки и хрустнул шеей.

– Неплохо. Давай ещё, – сказал он, поманив Синицкого руками.

Костя выбросил вперёд левый кулак и сразу же замахнулся правой ногой, метя Лютову в голову. Сергей, наклонившись, закрыл голову руками, прошёл под ногой и, оказавшись за спиной у Кости, толкнул его. Синицкий отлетел к воротам и чуть не упал. Кудров недовольно покачал головой и посмотрел на Милютина. Кирилл улыбнулся и пожал плечами.

В глазах у Кости появилась ярость. Он запыхтел и провёл серию ударов кулаками, ни один из которых не достиг цели. Сергей просто увернулся, схватил Костю за руку и свернул её за спину. Толкнув, он зацепил его за ногу, и парень распластался лицом на бетонном полу.

Сергей обернулся. В глазах начальника красноречиво отражалось недовольство, Милютин по-прежнему улыбался. Пока Костя поднимался на ноги, Сергей обхватил его, поднял и швырнул на пол. По ангару разлетелся Костин стон, и Кудров сделал два нервных шага вперёд.

– Ты что творишь?! – воскликнул он с глазами, полными ярости.

Сергей не обратил на него внимания и посмотрел на Кирилла. Милютин сморщился и отрицательно покрутил головой. Сергей кивнул.

Костя лежал на полу около минуты. Наконец, он встал, поднял кулаки и, запыхтев, как разъярённый бык, помчался на Лютова. Сергей развернулся вокруг себя и ударил Костю ногой в грудь. Парень подлетел, будто врезавшись в перекладину, шлёпнулся на спину и захрипел.

– Твою мать! – заорал Кудров, бросив шапку на пол. – Ты что творишь?!

Сергей присел на одно колено возле Кости и похлопал его по щекам.

– Ну как, живой? – спросил он.

В стеклянных глазах Кости стояло удивление.

– Живой, вижу. Извини, но ты мне не подходишь, – сказал Сергей и встал. – Всё нормально, Стёп, он живой.

Кудров с бешенством в глазах посмотрел на улыбающегося Милютина.

– Ты что лыбишься?! Помоги ему! В лазарет веди! – заорал он и подошёл к Сергею.

Перегородив дорогу, он посмотрел ему в глаза.

– Ты что творишь? Ты его чуть не убил! – воскликнул он.

Сергей вздохнул и посмотрел на парня. Милютин поднял его, взял под плечо и, кивнув Сергею, повёл к выходу из ангара.

– С ним всё нормально. Живой, – сказал Сергей и посмотрел на Кудрова.

Начальник заставы надел шапку и, трясясь от злости, натянул куртку. Застегнув молнию, он вдохнул и медленно выдохнул.

– Это уже третий кандидат за месяц, которого ты покалечил. Долго это будет продолжаться? – сухо спросил он, не глядя на Сергея.

Лютов хмурым взглядом осмотрел начальника и пожал плечами.

– Ну, если ты и дальше будешь присылать юнцов, не умеющих себя контролировать, то дело, конечно, затянется, – ответил он.

Обойдя Кудрова, Сергей подошёл к УАЗу и склонился над движком. Губы начальника задрожали от злости, и в левом уголке его рта появилась белая слюнка. Он резко повернулся к Сергею и вперил в него острый взгляд.

– Ты понимаешь, что это может плохо закончиться? Что, если однажды тебе просто не хватит людей? – спросил он таким голосом, будто резал ножом по стеклу.

Сергей сжал в кулаке гаечный ключ, глубоко вздохнул и положил ключ на бампер.

– В отряде достаточно людей, чтобы справиться с поставленной задачей. Но если в нём появится слабое звено, вот тогда всё точно может закончиться плохо, – сказал он и посмотрел на Кудрова.

Начальник засунул руки в карманы и подошёл чуть ближе к Сергею.

– Слушай, в конце концов, я могу поставить вопрос о принудительном зачислении кандидата в отряд. И, уверяю тебя, командование округа даст положительный ответ, – сказал Кудров, чуть прищурившись.

Сергей выпрямился, подошёл к Кудрову и посмотрел ему в глаза.

– Можешь стучать, кому хочешь, но брать дилетантов в отряд я не стану, – хрипло сказал он.

Кудров сощурил взгляд ещё больше. Несколько секунд оба смотрели друг другу в глаза, не отворачиваясь.

– И что, так и будешь служить с недокомплектом? – спросил, наконец, Кудров.

– Значит, буду, – ответил Сергей.

Кудров сжал губы, тряхнул головой и, не глядя на Сергея, вышел из ангара. В дверях он столкнулся с Милютиным.

– Кирилл, давай быстрей. Сегодня мы должны его починить, – сказал Сергей, похлопав по УАЗу. – В любой момент оттуда может вылезти какая-нибудь тварь, – добавил он, указывая себе за спину, где располагалось Кольцо Изоляции.

В обезлюдевшем много лет назад городе, как свихнувшийся, носился ледяной ветер. Свистя между домами, он перетаскивал по улицам снежные барханы, которые, вихрясь, закрывали собой небо, и без того затянутое серыми облаками. Полумрак, царивший из-за этого в городе даже днём, наводил тоску, печаль и, порой, ужас. Хотелось забиться в какой-нибудь дальний укромный угол, закрыть глаза и плакать, плакать, плакать, молясь богу о спасении.

Несмотря на корку льда, болотная лужа напротив «Магнита» всё равно источала гнилой запах. Существо, похожее на человека и покрытое мелкой чёрной шерстью, сидело возле самой кромки льда у болотной лужи и крутило головой из стороны в сторону. Круглую голову этого создания так же покрывала шерсть, за исключением ушей, которые представляли собой белые мембраны. При взгляде на них можно было подумать, будто на круглое отверстие натянули резиновую перепонку из медицинской перчатки. Мембраны-перепонки постоянно вибрировали и щёлкали. Звук походил на стрёкот кузнечиков в траве, умноженный в десять раз. На месте глаз у существа находились небольшие вмятины, заросшие шерстью, руки были абсолютно человеческими, а вот ноги выгибались в обратную сторону, как у кузнечика. Существо было тощим, стояло на четвереньках и поскуливало, сложив губы дудочкой. Пахло от него чем-то кислым и тухлым.

Приоткрыв рот, оно вытянуло из него жвалы, похожие на паучьи, и потёрло их друг об друга. Дунул очередной порыв пронизывающе-ледяного ветра, существо вздрогнуло, взялось за плечи и, потерев их руками, подняло голову вверх. Сложив губы трубочкой, оно издало протяжный стон:

– У-у-у-у!

Первые несколько секунд в этом стоне было чертовски много тоски и грусти, но затем они сменились нежными тёплыми нотками.

– У-у-у-у! – снова затянуло существо, и даже ветер, вторя ему, казалось, просвистел гораздо любвеобильнее, чем прежде.

Зимой, как обычно, пищи не хватало, иной раз живот сводило от голода, и сейчас дела обстояли очень плохо – уже третий день человекоподобный зверь обходился без еды. Однако это не отменяло его главной задачи.

Под мостом задул чересчур сильный ветер, и зверь выбрался из укрытия. Пощёлкав мембранами и поймав отражение звука от окружающих предметов, он выстроил в голове 3D-модель ближайшей местности. Определив, что в здании напротив есть щель, в которой можно хорошо укрыться от ветра, он подошёл к ней и снова щёлкнул ушами. В голове отобразилась модель помещения, оказавшегося просторным и пустым. Зверь пробрался внутрь «Магнита», забился в самый дальний угол от входа и уснул…

Снаружи раздался еле слышный хруст снега. Мембраны чёрного зверя тут же щёлкнули, и он вскочил на четвереньки. Застыв на месте и затаив дыхание, зверь щёлкнул ещё один раз.

Возле входа стоял костлявый пёс с длинными клыками, по которым стекала слюна. Поводив мордой по сторонам, он втянул воздух и, видимо, учуяв зверя, зарычал и попятился. В животе больно скрутило. Пёс, конечно, костлявый, но добычи жирнее всё равно не было. Зверь открыл рот, выпустил жвалы и защёлкал ушами.

Пёс, услышав его, залаял и кинулся прочь. Зверь сорвался с места. Растолкав по пути пару стеллажей, он перепрыгнул через кассу и вылетел на улицу. Поскользнувшись на льду, он упал, слегка ударился головой и, проехав пару метров, выкатился на дорогу. Почувствовав под ногами твёрдую опору, он встал и бесперебойно защёлкал ушами. Пёс убегал от него по мосту на соседнюю улицу.

– У-у-у-у! – завопил зверь и бросился вдогонку, прыгнув на пять метров вперёд.

Пёс стремительно перебирал лапами, гавкал и рычал, периодически оглядываясь назад. Зверь, щёлкая и протяжно воя, прыжками гнался за ним.

За два метра до конца моста он увидел в кустах по краям какое-то шевеление. Не раздумывая, он упал на снег и прижался к нему всем телом. С двух сторон из кустов выпрыгнули ещё двое костлявых псов и, столкнувшись в воздухе прямо над зверем, скуля, упали ему на спину. Зверь подскочил вверх на три с половиной метра, протяжно завыл и приземлился одному из псов ногами на голову. Тот взвыл, клацнул зубами и отскочил в сторону. Второй прыгнул на зверя со спины и попытался вцепиться в шею. По сердцу полоснуло холодное мерзкое чувство. Зверь, продолжая выть, упал на снег, откатился в сторону и пёс отвалился от него, как блоха.

Псина, которая вытащила зверя из укрытия, зарычала и прыгнула на него. Зверь автоматически выставил перед собой правую руку, и пёс вцепился в неё жёсткой хваткой. По всему телу пронеслась боль, на секунду ушла и снова вернулась с удвоенной силой, обосновавшись в предплечье, куда вонзились клыки.

– У-у-у-у! – завыл зверь.

Прижав к себе пса, он вместе с ним прыгнул в сторону моста. Остальные собаки бросились вдогонку. Пёс, вцепившийся в руку, хоть и был тощий, но всё же уйти с ним на руках было не так-то просто. Его дружки нагоняли. На середине моста один из них чуть не схватил зверя за палец ноги. Зубы сомкнулись в одном сантиметре от него. Зверя захлестнуло отчаяние. Он чувствовал на своей спине алчные взгляды собак, они были совсем рядом, и ему показалось, что это конец.

Продолжая щёлкать, зверь отметил по краям моста перила, и в его голову пришла спасительная идея. Со всей силы он прыгнул вправо и выставил руку с псом вперёд. Удар пришёлся точно в затылок. Раздался хруст, пёс обмяк, его глаза помутнели и, разжав челюсти, он съехал под перила. Передвигаться стало намного легче. Зверь прыгнул и улетел от преследователей сразу на семь метров. Затем ещё и ещё и вскоре их рычание и лай остались далеко позади.

Поворачивая за угол дома на соседней улице, зверь остановился и щёлкнул ушами. Собаки только-только подбегали к концу моста. Их лай был полон отчаянной злобы. Зверь облегчённо вздохнул, прижал правую окровавленную руку к груди и скрылся за углом.

Он бежал ещё несколько кварталов, пока лай и завывания псов не затихли совсем. Только тогда он остановился и перевёл дыхание. Правая рука отчаянно ныла.

– У-у-у-у! – простонал зверь, обслюнявил раны и прижал руку к груди.

Он стоял посреди многоэтажек. Здесь можно было спрятаться, где угодно, но так же можно было и нарваться на новые неприятности. Зверь крутанулся пару раз вокруг себя и прижал к груди руку. Место показалось ему ненадёжным, и он побежал дальше.

Наконец, он нашёл полуразрушенный двухэтажный дом посреди кустов рядом с замёрзшим болотом. Подойдя к двери, он пару раз щёлкнул мембранами и затаился. В глубине дома послышался слабый писк, и в голове зверя возник образ маленьких вкусных котят, которых он отведал прошлым летом. Рот наполнился слюной.

Зверь поднялся на второй этаж и обнаружил за углом дивана пятерых котят. Они были ещё слепые и пахли маминым молоком. Её самой поблизости не было. Наверняка, она охотилась. Улыбнувшись, зверь перегородил дверь креслом и приступил к еде. Понимая, что с такой рукой снаружи ему пока лучше не появляться, он не стал съедать всех сразу, только одного. Остальных затолкал внутрь дивана, чтобы не разбежались. Скоро должна была вернуться их мать, а, значит, какое-то время с едой у него будет всё в порядке. Нужно только дождаться, когда затянутся раны. Зверь снова смочил их слюной, улыбнулся и, прижимая раненую руку к груди, улёгся на диван.