Alexander Martinez-Esteve
Командировка
Опять зазвонил телефон. Я знаком руки попросил тишины.
"Алле, говорите."
"Это Федоренко."
"Да, Николай Васильевич, я вас слушаю,"– отчетливо произнес я, выразительно посмотрев на жену.
"Вы уже готовы? Мне только-что сообщили, что за вами заедут в ближайшие полчаса. Как я уже говорил, на ГАЗ -24 бордового цвета с новосибирскими номерами, они у вас записаны, не хочу повторять по телефону."
Я слушал не перебивая.
" ГОСТы" – тут он замялся – " я говорю, гости уже прилетели и машина выехала за вами. Ждите."
"Вы разве не летите?" – удивился я.
" За меня не волнуйтесь. Вас там встретят мои коллеги и все покажут. До свидания."
"Минутку, погодите. Еще вопрос."
Тут в телефоне раздался странный звук, похожий на жужжание и треск электрической дуги. Но потом связь восстановилась.
"Да, да, я вас слушаю. Но только, будьте добры, побыстрее".
"Скажите, когда я смогу вернуться обратно?"
Снова раздался треск, и затем я отчетливо услышал низкий и вибрирующий гул, наподобие того, что я слышал на пленке у него дома. Сквозь шум все же можно было разобрать отдельные слова.
"… не волнуйтесь … в любой момент … решите … Юрий … будет зависеть…".
Тут в трубке щелкнуло и связь прервалась.
Тоня уже отложила скалку и молча смотрела куда-то надо мной. Я поднял голову и увидел на вешалке, как раз над телефонным аппаратом, нашего канарского попугайчика Кешу. Вид у него был встрепанный и нахальный, как всегда.
" Кеша, мальчик, иди к папе".
Он повернул голову на сто восемьдесят градусов, клюнул обои на стене и затем воспроизвел точно такой же электрический треск, какой я только-что слышал по телефону.
"Да ты, я смотрю, подслушивал, кошачий завтрак!"
Кеша повернул голову на пол-оборота назад, уже в мою сторону. Свысока презрительно посмотрел на меня, свистнул и взлетел, усевшись затем на плече у Игоря.
" Ну ладно. Рассказывайте все, как есть." Тоня уже спокойно разливала чай по фарфоровым чашкам.
"Да в общем-то и нечего рассказывать. Ты помнишь я тебе говорил про одного странного ученого, который собирался строить за городом зернохранилища?"– начал я издалека.
"Это тот, что угощал тебя чаем под звук взлетающей тарелки, а потом чуть не спихнул тебя под трамвай? Он же психически больной человек. Я тебе как врач говорю. Это ты с ним собрался в командировку?"
"Ну, не совсем. Он только что сказал, что я лечу один. За мной сейчас должны заехать на машине, сначала отвезти на полигон НПО, и откуда уже я должен лететь в Новосибирск."
"На чем лететь? Аэропорт у нас, насколько я помню, за городом, а не на полигоне."
"Ну, ты не в курсе, есть еще заводские аэродромы…"
"Не морочь мне голову, скажи просто, что ты собрался лететь в Сибирь на летающей тарелке. Так ведь?" – голос ее был обезоруживающе спокоен. Я в замешательстве прошел на кухню и сел за стол.
"Ну, на самом деле не я собрался, а меня официально направляют туда, в командировку. Вот, можешь удостовериться." Я протянул ей мое командировочное удостоверение.
Тоня внимательно прочитала его, даже зачем-то посмотрела с обратной стороны. Потом стала поперек коридора, загородив его непостижимым образом своей хрупкой фигурой, вся вдруг надулась, покраснев как спелый помидор, и закричала душераздирающим фальцетом: "НЕ ПУЩУ !!!".
Голос ее гармонично слился с новым телефонным звонком. Кеша, напуганный то ли звонком, то ли криком, взлетел, шумно хлопая крыльями, и попытался усесться на голове у Антонины. Пока она отмахивалась от наглой птицы, я ринулся к телефонной трубке.
В трубке опять молчали. У меня сдали нервы.
"Послушайте, милейший, прекратите ваши дурацкие звонки, иначе я вызову к вам санитаров."
В трубке раздался испуганный детский шепот: "Настю можно?"
Я понял, что звонит школьная подруга моей дочери.
"Анечка. Извини, я перепутал. Настя будет через час. Позвони попозже. Хорошо?"
Тут из кухни раздался взволнованный голос Игоря: " Саша, ты можешь подойти сюда, поскорее?"
В этот момент телефон опять зазвонил. Ну, просто цирк на Цветном бульваре, мелькнуло у меня в голове. В подтверждение моих мыслей, снова вспугнутый, Кеша сделал в воздухе боевой вираж и точечно приземлился опять на вешалку прямо у меня над головой.
Я успел крикнуть Игорю – "Минутку!" – и взял трубку, заметив краем глаза, как Тоня стала перед выходной дверью, уперевшись в нее спиной. В коридоре появился Игорь, он что-то хотел сказать.
"Алле, я вас слушаю."
В трубке что-то шуршало и скрипело.
"Алле, говорите!"
Наконец, я услышал голос. Это был Николай Васильевич. Его голос был с трудом узнаваем, сильно искажен помехами, как будто пустили звукозапись на замедленной скорости. Но это был он.
"Алеексаааудер … рррр … прошшшуу …наш… шшш .... извинить .... ждаауу .... крр .... шшшш… " он замолчал и затем другой голос вдалеке ясно произнес "… ястенрев нидо … ястенрев нидо …" – раздался сильный щелчок – "соедините с базой… отбой".
Я положил трубку.
"Ну, теперь, кажется, все." Я посмотрел на обоих. "Кина не будет, кинщик заболел. Командировка отменяется, зпт. Тарелка улетела, тчк."
Тоня по-детски всхлипнула, села на пол и рассмеялась. Ее поддержал Игорь, я тоже присоединился. Мы хохотали, как полоумные, минут пять. Через полчаса, попив чаю с пирогами, мой товарищ засобирался домой: "Поздно уже. Я пойду. Тоня, спасибо за чай и пироги. Все было очень вкусно."
Уже в дверях, он наклонился ко мне и шепотом произнес: "А темно-бордовая "Волга" все-таки приезжала. Помнишь я позвал тебя на кухню?"
Я тоже наклонился к нему:"Ну, мы ведь никому об этом не скажем?"
Игорь кивнул и побежал вниз по лестнице.
Когда я вернулся в дом, Кеша сидел на подоконнике, смотря куда-то вверх и повторял: " .... шшш.... ястенрев нидо … ястенрев нидо ....шшш … кррр …"
Alexander Martinez-Esteve
Alicante (España)
Octubre 2018
* Note: автор выражает особую признательность Татьяне Гройсман за помощь в редактировании.