Алена Вьюжина
Там, за запретной дверью… Книга 2. Семь заклинаний обратного зла

Глава 3

– Да нет там никакого кинотеатра, Регина, говорю же вам! – уже в который раз за последний час говорил Дмитрий, пытаясь донести до упрямой хозяйки нужную информацию. – Клуб там был, имени Третьего Интернационала, насколько я помню. У меня в этом районе тетка жила. Кино в том клубе, помню, показывали, кружки всякие были. Но клуб этот через дорогу от того места, что вы указали, да и навигатор…

– Дим, я так и сказала, ты просто не понял, – Рейна остановила потоки излияний словоохотливого водителя. – Нам нужен как раз этот клуб.

– В десять часов вечера? – не унимался Дмитрий.

– Да, именно так! – раздраженно рявкнула женщина. – Ты остановишься около дома номер сорок по Люблинской улице, дальше мы идем одни пешком, а ты ждешь нас до победы.

– Глупость вы, Регина придумали! – возмутился мужчина. – Отпустить даму с ребенком одних, когда стемнело? Не на того напали! Район тут хоть и не Чикаго тридцатых годов, но все же не очень благополучный. Шелупонь всякая пьяная…

– Уймись, рыцарь! – велела Рейна. – Машины ездят, люди гуляют, не ночь-полночь. Ты ждешь нас там, где я сказала и точка!

– Успокойся, дядя Дима, – хихикнул Ио, желая подбодрить насупившегося водителя. – Ничего с нами не случится. Как ты вообще себе представляешь того, кто на маму нападет? Обидеть маму может каждый, не каждый сможет убежать.

Но пришедшаяся к случаю интернет-шуточка ничуть не успокоила заботливого Дмитрия, и он продолжал возмущаться, правда, уже еле слышно.

Рейна тоже была не в духе: они опаздывали уже на пять минут, а ведь только-только проехали станцию метро «Текстильщики». Чародейка, несмотря на пренебрежение различными правилами общества, терпеть не могла опаздывать, считала, что «точность – вежливость королей».

Только Ио пребывал в отличном настроении. Дома, под присмотром Таси, Василины и Фейт с Лютиком их ждут Костя и Маша, по которым он ужасно соскучился. Несмотря на то, что им с мамой предстояли, возможно, не очень приятные и очень напряженные переговоры, мальчика охватывало чувство эйфории и уверенности в том, что все разрешится самым наилучшим образом. А еще было очень интересно: как там, в Штабе Магического Сообщества, все устроено.

– Все, приехали! – буркнул Дмитрий, глуша двигатель. – А может…

– Не может! – отрезала Рейна.

– А что, если…

– А вот «если» тоже быть не может!

Мама с сыном вылезли из машины, и подросток подмигнул мужчине и ободряюще произнес:

– Все будет хорошо, дядь Дим! Мы только туда и обратно…

– Хоббиты, блин! – выругался тот, демонстративно отворачиваясь в другую сторону.

– Ты не доверяешь дяде Диме? – удивился Ио, когда они с мамой торопливо шагали вперед. – Ну, пусть бы проводил нас до места, подумаешь…

– Подумаешь, да ничего не скажешь! – фыркнула Рейна. – Пойми, сынок, я очень люблю Диму, как, впрочем, и Тасю. Я благодарна им за их понимание и посильную помощь. Это ведь большая редкость, чтобы обычные люди понимали чародеев, поддерживали их и помогали им. Но главное здесь то, что они обычные люди, а обычный человек слаб. Он может не сдержаться, проболтаться кому-нибудь о том, что видел. Правило о соблюдении тайны в магии никто не отменял.

Сетования водителя по поводу того, что район «не очень», пока себя не оправдывали. Обычный район: по дороге едут машины, на пешеходной части время от времени попадаются прохожие, справа по ходу – скверик, откуда раздаются голоса гуляющей молодежи. И как, интересно, в таком месте можно спрятать Штаб Магического Сообщества?

– Мам, смотри! – встрепенулся Ио. – Вот, кажется, тот клуб, о котором говорил дядя Дима. Нам сюда?

– Не совсем, идем дальше…

Они миновали низкое светлое здание постройки прошлого века, добрались до перекрестка и, как законопослушные граждане, дождавшись зеленого света, перешли дорогу, а потом тут же свернули направо.

Было уже темно и, несмотря на серые кирпичные дома слева, пустынно и как-то жутко. Мама с сыном добрались до поворота и свернули налево.

Мимо прошмыгнул тощий облезлый кот, как-то странно посмотрев на мальчика. Где-то вдали завыла собака, и раздался зловещий скрежет. Подул сильный, совсем не летний пронизывающий ветер.

– О, пора! – оживилась Рейна. – Сынок, ты постой тут минут пять, а мне нужно настроить зеркало-проявитель. Не обижайся, но кое-какие действия нужно производить в одиночестве. Не испугаешься стоять тут один?

– Скажешь тоже! – хмыкнул подросток, и мама, сойдя с дорожки, скрылась в кустах.

Хотя Иоанн и хорохорился, ему было жутко не по себе. Его не отпускало странное ощущение, что за ним кто-то наблюдает со всех сторон. Так и подмывало сбежать отсюда со всех ног, но нельзя же было оставлять маму, которая засела где-то в кустах и настраивает какое-то зеркало. А тут еще закаркала ворона, даже не одна, а, похоже, целая стая. Ну, просто инфернальная зона!

– Бу! – громкий голос прямо над ухом заставил Ио подпрыгнуть.

Оказалось, что пока подросток боролся с неприятными ощущениями, к нему сзади подошли пятеро. Лет по двадцать-двадцать пять, по виду – вылитые гопники: в спортивных штанах, с мерзкими ухмылками и тупым выражением на лицах, не обезображенных интеллектом, они, как и водится, смелые и отважные впятером против одного, окружили мальчика.

Другой бы испугался, но Иоанн был рад этим асоциальным элементам – они здорово разрядили напряженную и пугающую обстановку.

– Ну, парень, ты попал! – гнусно захихикал один, самый мелкий и противный. – Дорогая одежда, телефон, поди, не копеечный… Давай все сюда. Ты, типа, понял?

Другой гопник тоже решил блеснуть своим чувством юмора:

– Тебе мама твоя не говорила, что одному нельзя ходить в темноте по улицам?

– Так именно из-за моей мамы и нельзя ходить, – хмыкнул Иоанн.

– Так-так, что мы тут имеем? – будничным тоном поинтересовалась Рейна, выбираясь из кустов. – Что происходит, сынок?

– О, дамочка! Серьги, кажись, с брюликами, сама ничё такая, а без охраны…

– А кто тебе сказал, что мне нужен охранник? – спокойно спросила женщина и с удовольствием ударила ближайшего к ней хулигана в солнечное сплетение.

Другому досталось по уху от нее же, а третий получил ногой по голени от Иоанна. Оставшиеся двое дернулись было, но не смогли: словно какая-то неведомая сила парализовала их.

– Собака! – сказала Рейна, нацелив на одного гопника указательный палец левой руки.

– Ррр- гав-гав! Ав-ав-ав! – перепуганный и ничего не понимающий отброс общества заливался лаем и таращил от ужаса глаза.

Ио пришел в восторг от проделки мамы, нацелил еще на одного хулигана указательный палец и заявил:

– Осел!

– Ииа-а! Иа! Иа!

Мама с сыном согнулись пополам от хохота.

– Слушайте меня внимательно все пятеро! – приказала Рейна, внезапно перестав смеяться. – Отныне вы будете вести себя тише воды – ниже травы. Вернетесь к старым привычкам, и все возвратится: ты будешь тявкать, ты орать ишаком, ты блеять овцой, ты квакать, а ты кукарекать без перерыва. Пока проклятие снимаю! Вон отсюда!

Спотыкаясь, падая и ежесекундно оглядываясь, местная гопота поспешила от этой жуткой парочки со всех ног. Они улепетывали так, словно за ними гнался голодный тигр, а мама с сыном опять от души похохотали.

– Мам, ну зачем ты их била? – сквозь смех и стон спросил Ио. – Неужели нельзя было сразу на них магией воздействовать?

– Зато пар выпустила, – радовалась Рейна. – Настроение было гадкое, а теперь, хоть пой! А еще на пятерых гопников в мире меньше стало. Ладно, Ио, за дело! Мы и так уже сильно опоздали…

С этими словами она достала из тканевого мешочка зеркало, обычное прямоугольное, двустороннее зеркало.

– Ты смотри с той стороны, скажешь, когда я поймаю отражение Дома Культуры, – попросила она у сына.

– Все, поймала, я его вижу! – сообщил Иоанн, и Рейна начала чуть слышно бормотать:

– Поймай то, что есть, отрази невидимое! Что скрыло – верни, непроглядом снова укрой!

Прямо на глазах у мальчика здание Дома Культуры в зеркале начало пропадать, словно густая пелена тумана скрыла строение в зазеркальном мире. Настоящий Дом Культуры тоже исчез, вернее, словно переместился с той стороны улицы на эту и преспокойненько устроился между вежливо расступившимися серыми домами.

– Интересно! – присвистнул Ио. – Это и есть Штаб Всемирного Магического Сообщества?

– Не совсем. Это российский филиал, а в каждой стране есть свой.

– И что, он все время находится тут, в этом жутком месте?

– Он находится в Блуждающей Аномальной Зоне, – пояснила Рейна. – Как понятно из названия, зона частенько перемещается, и внешний вид здания Штаба все время разный, соответственно той или иной зоне. Когда я была в Штабе в последний раз, это было здание цирка на проспекте Вернадского.

– А почему мы стоим? – спросил Иоанн.

– Ждем, – пожала плечами мама. – Должна выйти билетерша.

– Билетерша?! Зачем?

– Ну как, зачем? Проверить билеты, в смысле, пропуск. Если бы это был не кинотеатр, а, к примеру, бизнес-центр, то вышел бы охранник. А в магазине нужно было бы предъявить чек, ну, или талон к врачу, если бы это была поликлиника. Понятен принцип? И хоть Хранительницу все прекрасно знают в лицо, в целях безопасности требуется что-то предъявить. В Чили был случай попытки незаконного проникновения: беглый преступник, маг-метаморф, приняв мой облик, не смог предъявить пропуск…

– А если бы ты просто про пропуск забыла? Кстати, как того метаморфа вычислили, в чем заподозрили?

– По мелочи: у него родинка над губой была не слева, а справа. А еще, смешно просто, его «спалили» темные волосы на руках. А вот и Сима!

Из одной двери вышла полненькая тетушка, крашенная под блондинку, в бордовом трикотажном костюме, и мама с сыном поспешили к зданию.

– Добро пожаловать, госпожа Хранительница! – заулыбалась «билетерша», отрывая корешки от голубых билетов, отпечатанных на довольно дешевой и некачественной бумаге. – Это ваш сынок?

– Здравствуйте, Симона Андреевна, – отозвалась Рейна. – Да, знакомьтесь: это мой сын, Иоанн Зарецкий. Надеюсь, наше опоздание не доставило никому лишних хлопот?

– Ну что вы, что вы, госпожа Рейна! – замахала пухлыми ручками Симона. – Проходите, прошу вас.

Иоанн с мамой оказались в слабо освещенном фойе кинотеатра, но после темной улицы им показалось, что там очень даже светло.

– Куда теперь? – спросил Ио.

– Как куда? – удивилась Рейна. – Мы же в кинотеатре, значит, в зал.

Двери открылись сами собой, и Иоанн словно вновь оказался в кинозале провинциального городка, в котором он провел большую часть своей прежней жизни. Тот же приглушенный свет множества маленьких лампочек на потолке, те же сидения, обитые потертым и засаленным «бархатом», тот же особый запах в помещении и огромный белый экран на сцене. Хотя, экрана-то как раз и не было, а посередине сцены возвышалась бело-желтая тумба с красной кнопкой наверху.

Рейна с мальчиком поднялись на сцену, и Ио только сейчас заметил рядом с тумбой еще одну тетушку, по виду – близняшку Симоны Андреевны.

– Здрасте! – кивнул он, чем вызвал у мамы непонятный всплеск веселья.

– Это робот! – пояснила она и, видя недоумение на лице сына, пояснила: – Да-да, прогресс докатился и до магического сообщества… Девятая ступень, шестой этаж, комната номер три!

Последние слова на явно адресовала механической тетушке, и та, коротко кивнув, нажала на красную кнопку.

Свет в зале погас, послышался скрежет, и пол под визитерами стал вращаться, сначала медленно, а потом все набирая и набирая скорость, как карусель. На уровне глаз Рейны и Ио замелькали отдельные зеленые огоньки, которые вскоре превратились в одну сплошную светящуюся линию.

Но вот вращение замедлилось, а потом, в конце концов, прекратилось. Рейна пошатнулась, ухватилась за сына и проворчала:

– Черт! Всегда терпеть не могла карусели!

Прямо перед Зарецкими стояла одинокая дверь без стены, а на ее темной деревянной поверхности светились начертанные огнем, неизвестные Иоанну руны.

– Пойдем, сынок. Главное, ничему не удивляйся, будь сосредоточен, не бойся и не стесняйся, покажи все, что требуется и все, что умеешь, – напутствовала Ио мама и пинком открыла дверь – она всегда и в любое помещение входила именно так и никак иначе.

Они оказались в большой полутемной комнате, где полукругом располагались двенадцать столов, за которыми восседало очень много людей. Мужчины и женщины самых разных возрастов и различной наружности серьезно смотрели на вошедших.

– Доброй ночи, госпожа Хранительница! – прогремел дядька с черными буклями и хищным орлиным носом. – Прошу вас, юноша, подойдите к нам.

– Иди, сынок и помни: ты Зарецкий! – шепнула Рейна, подталкивая сына вперед, а сама осталась у двери.

Мальчик нерешительно шагнул к кудрявому дядьке. На столе перед ним лежала каменная плита с углублением в виде большой и широкой ладони.

– Поместите свою руку в идентификатор и направьте через нее свою энергию, – велел «орел».

Иоанн приложил ладонь, и вся плита вдруг просветлела, а комнату заполнил писклявый смешной голосок, словно под столом спрятался болтливый гномик:

– Иоанн Зарецкий, полных лет четырнадцать, сын Рейны и Диониса Зарецких, магические способности даны по рождению, квалификация – выше среднего.

«Гномик» умолк, а сидящие за столом переглянулись.

– Хорошо, вы идентифицированы. А теперь, молодой человек, посмотрим, что вы можете…

Ио оглянулся на маму. Она ничего не говорила насчет того, что его будут экзаменовать! Рейна ободряюще подмигнула сыну, тот улыбнулся и повернулся к экзаменаторам.

– Перианто гияникс! – крикнул мальчик, дунул на свою раскрытую ладонь, и в руках у каждой женщины за столом появилось по белой розе.

Затем он хлопнул в ладоши, и цветы трансформировались в коробки конфет.

– Очень мило! – улыбнулась одна ведьма, тряхнув красными всклокоченными волосами и щелкнула пальцами.

Предупрежденный мамой, Иоанн был начеку и готов к чему угодно, поэтому он совсем не испугался, когда прямо из воздуха на него набросился гигантский скелетоподобный ящер.

– Сфаэра татилас! – крикнул Ио, и искусственно созданный монстр резко остановился, словно наткнувшись на невидимую преграду.

– Скат! – приказал юный чародей, и ящер бесследно исчез.

– Браво, юное дарование! – восхитился кто-то за столом. – Иоанн Зарецкий, поздравляю! Вы приняты во Всемирное Магическое Сообщество!

«Так просто?» – подумалось мальчику, и он с облегчением вздохнул и шагнул к маме, намереваясь покинуть комнату.

– Еще я ходатайствую о том, чтобы моему сыну позволили стать помощником Хранительницы Гармонии и Равновесия! – скорее не попросила, а поставила присутствующих в известность Рейна.

– Уважаемая Хранительница, не знаю даже, что и сказать, – каркнул тот, с орлиным носом. – Никогда еще ни у одной Хранительницы не было помощников людей…

– Все предшествующие Хранительницы, как вызнаете, печально закончили, господин председатель, – не сдалась чародейка. – Не пора ли поменять правила? Я настаиваю на том, чтобы Иоанн получил официальный статус моего помощника со всеми соответствующими правами и полномочиями!

– На новые правила уйдет много времени, это требует многих созывов, а вы хотите решить вопрос прямо сейчас. Не мне говорить вам, госпожа Рейна, о необходимости придерживаться правил и магического закона! – брызжа слюной, завел противный председатель.

Рейна лишь удивленно приподняла бровь, и ее противник сразу же сбавил обороты:

– Извините за мой пыл. Я обещаю, что комиссия рассмотрит вашу просьбу в течение месяца. Не мне напоминать вам…

– И не мне напоминать вам, что будет, если я уйду с поста Хранительницы. Других избранных нет, и ни одна Хранительница не появится на свет, пока жива я. А если я вдруг решу переселиться в Ксевенак и стану персонажем сказки, то буду вообще жить вечно. Ксевенак может исчезнуть из этого мира в любой момент, и тогда ищи меня свищи. Обойдется сообщество без Хранительницы Равновесия? Думаю, не стоит напоминать, что я могу обратиться с ходатайством в Штаб Всемирного Сообщества, и тогда мой вопрос будет решаться на высшем уровне. Вижу, вы задумались. Даю комиссии время до завтрашнего вечера, а сейчас разрешите откланяться. Нас с сыном ждет глава Департамента пространственных археологических путешествий.

– Ну, мать, ты и выступила! – восхитился Иоанн уже за дверью. – Ну что ты к ним прицепилась? Не признают меня твоим помощником и ладно. Я ведь могу просто так тебе помогать.

– Естественно, но наша деятельность иногда будет сопряжена с такими событиями и действиями, что тебе, возможно, придется поступать незаконно, жестоко. Лучше, если у тебя на это будут все полномочия.

– Никогда не думал, что маги такие бюрократы.

– А то! Все так же, как и у обычных людей. Меня это тоже бесит, так и хочется предложить распустить весь штат московского филиала.

– А ты правда можешь стать жительницей Ксевенака? – заинтересовался Ио. – Интересно, каким образом?

– Я просто напишу книгу, ее издадут и все, ну а дальше дело за моим магическим мастерством. Ладно, статуса моего помощника мы для тебя добились, теперь осталось получить разрешение на розыск артефактов.

– Но нам еще не дали утвердительного ответа насчет моего статуса, – напомнил мама мальчик.

– Они уже все решили, точнее, поддались на мои «уговоры», просто не хотели показать, что напуганы и что пошли у меня на поводу. Я, возможно, не самая беспроблемная и удобная Хранительница, но лишиться меня они не хотят.

– Я так понимаю, что разрешение отправиться за артефактами тоже простая формальность? – прищурился сын чародейки.

– Правильно понимаешь, – подмигнула она ему. – Тем более, что глава Департамента кое-чем мне обязан. Пошли…

Они снова встали возле женщины-робота у тумбы, и Рейна сообщила:

– Седьмая ступень, минус второй этаж, комната один!

Опять пол начал вращение, только в этот раз не по часовой стрелке, а против нее. И вращение это было не столь стремительным, а может Ио просто стал привыкать.

Нужная дверь сияла просто снежной белизной, а рунический став на сей раз светился зеленым.

– Рейна! – радостно воскликнул молодой человек лет двадцати пяти, поспешно поднимаясь из-за массивного стола и направляясь к посетителям.

Неужели этот приятный темноволосый парень с румяным лицом – глава Департамента каких-то там путешествий? Он так сияет и радуется Рейне, словно повзрослевший ученик-паинька, встретивший свою любимую учительницу.

Молодой человек и сам понял, что ведет себ не по статусу и поэтому, вместо того, чтобы броситься Хранительнице на шею, просто горячо пожал ей руку.

– Здравствуйте, Рейна! Очень рад видеть вас и вашего сына. Он так похож на Диониса! Прошу, присаживайтесь.

Рейна с сыном устроились на старинных стульях, и женщина сразу взяла быка за рога:

– Амадей, хотелось бы сразу узнать о принятом решении…

– Конечно же, оно положительное! – воскликнул Амадей.

– Йес! – не сдержался Иоанн.

– А как же иначе? – удивился хозяин кабинета. – Сколько раз я уже поднимал вопрос о поиске этих артефактов, но их снимали в виду «нецелесообразности экспедиции». Неизвестно ведь ни одной координаты, не найдено ни одной подсказки, а тут такая удача! Кому как не вам, Рейна, отправляться за артефактами. Не думаю, что кто-то еще справится со столь сложной и опасной задачей…

– Я также прошу, Амадей, чтобы в экспедиции участвовали мои друзья из Ксевенака, Гарат и Дэя, а также двое моих малолетних родственников из немагического мира.

– Как будет угодно, Рейна, если вы берете на себя ответственность за этих детей. Вы даже не представляете, какую услугу окажете нашему сообществу, если передадите в хранилище все эти удивительные артефакты.

– Естественно, я не оставлю их себе, а, очистив их от черной скверны, передам в хранилище, – подтвердила Рейна. – Даже не сомневайся, Амадей.

– Ни на секунду! – жарко заверил молодой глава Департамента. – Какую награду вы и ваши друзья хотите получить за стол неоценимую услугу?

– Орден Мерлина Первой степени! – хмыкнула женщина и, заметив недоумение на лице молодого человека, перешла на серьезный тон: – Не нужна нам никакая награда, Амадей. Единственное, что я попрошу, так это чтобы эти артефакты охранялись надлежащим образом. А для себя попрошу задержать передачу в хранилище Дыхания Жизни. Хочу сначала воспользоваться им сама.

– Дионис? – понимающе улыбнулся Амадей.

– Да, – ответила Рейна, беря сына за руку. – И еще: Кулон Вознесения, после того, как он выполнит свою миссию по отношению ко мне, я хочу передать Иоанну. После того, как мой сын обретет бессмертие, Кулон займет свое место в хранилище. Вот такие простые у меня условия, Амадей.

– Конечно, дорогая, я сделаю все, что смогу, – серьезно пообещал парень и вдруг улыбнулся, и сразу стало понятно, что он еще очень и очень молод, энергичен и полон жажды приключений. – Как же я завидую вашим друзьям: отправиться в экспедицию с самой Рейной Зарецкой, искать таинственные артефакты!

– Богу – богово, кесарю – кесарево, – философски подметила чародейка. – Ну, мы пойдем. Уже поздно, а ты и так задержался на работе ради нас.

– Ради вас и вашего сына я готов сидеть на работе неделями, – воскликнул пылкий юноша. – Да, вот, держите. Я подумал, что это когда-нибудь вам пригодится.

– Спасибо, Амадей! – сердечно улыбнулась Рейна, принимая из его рук небольшой кожаный тубус, покрытый рунами. – Твоя помощь неоценима. Я представляю, каких трудов тебе стоило выправить для нас этот документ.

– Если бы не вы, мой отец погиб бы в экспедиции в древнем Радгезе, – блестя глазами, сказал молодой человек. – Моя мама умерла бы от неизвестного недуга, если бы вы не привезли из путешествия во времени великого врачевателя. И без вас я бы до сих пор оставался мальчиком на побегушках и даже не мечтал бы о должности главы Департамента пространственных археологических экспедиций. Это ваше участие в жизни моей семьи невозможно оценить.

– Не преувеличивай, крестник! – подмигнула ему Рейна и вышла вместе с сыном из кабинета.

– Ты его крестная? – воскликнул Ио, едва дверь за ними захлопнулась. – Странно как-то…

– Ничего странного, сынок. Просто в его роду существует такая традиция: когда крестный отец ребенка вдруг умирает, ребенок этот сам выбирает себе вторую крестную маму. Амадей выбрал меня.

– А меня не крестили, – напомнил Иоанн. – Точнее, таинство крещения было, но не магическое, а обычное, христианское. А потом еще, помню, бабушка Вера заставляла Лидию часто поить меня святой водой.

– Это она хотела мои гены из тебя вытравить, – усмехнулась Рейна. – Не очень умной женщиной была моя сестрица. Может, нехорошо сейчас такое говорить, но, цитируя полностью известное выражение, скажу: о мертвых либо хорошо, либо ничего, кроме правды. Я ведь тоже не проходила церемонию крещения, сынок. Понимаешь, я, как Хранительница, а теперь и ты, как мой помощник, не должны быть связаны никакими условностями. Пошли, дорогой…

– Подожди, – остановил ее сын. – Что там, в тубусе, который дал тебе Амадей? Ты даже не посмотрела.

– Я и так знаю, что там – крайне полезный документ. Открой и посмотри.

Ио открыл тубус, достал оттуда небольшой пергаментный свиток и зачитал вслух:

– Все, что сделали предъявители сей охранной грамоты, сделано с одобрения Всемирного Магического сообщества и на благо всего человечества… Мне это Дюма напоминает, «Три мушкетера». Амадей прямо как кардинал Ришелье, а ты – Миледи. Неужели нам эта грамота понадобится? Интересно, для чего?

– Зря смеешься, сынок. Никто не знает, что в нашей жизни случится, не обязательно сейчас, может быть, многим позже. Возможно, этот охранный лист когда-нибудь спасет нас от бед и даже, возможно, сохранит жизнь, – сказала Рейна, подходя к бело-желтой тумбе. – На выход!

На этот развращение пола прошло практически незаметно, и вот они уже снова находятся на сцене в слабо освещенном кинозале.

– До свидания, господа Зарецкие, – раскланялась перед ними Симона Андреевна, провожая посетителей на улицу. – Всего вам доброго!

– И вашей семье всех благ, – отозвалась Рейна, спускаясь по ступенькам.

Оказывается, они провели в Штабе уйму времени: небо уже не было насыщенно индиговым и готовилось к рассвету.

Зарецкая снова достала из мешочка двустороннее зеркало и поймала отображение Дома Культуры.

– Забери, что отразило, в зазеркальном мире скрой. Верни сокрытое в мир людской!

Здание Штаба заволокло туманом, а когда он рассеялся, все было по прежнему: унылые серые пятиэтажные дома и ничего, что напоминало бы о том, что здесь только что находилось то, что недоступно глазу обычного человека.

– Мам, смотри! – захихикал Ио.

Через дорогу, почти на тротуаре была припаркована их машина, а возле проявившегося настоящего Дома Культуры в панике метался Дмитрий.

– Пошли, пока нашего защитника инсульт не разбил, – вздохнула Рейна.

Когда мама с сыном приехали в свой коттеджный поселок, совсем рассвело. Щебетали птички, раннее солнышко играло на крышах домов, и, судя по тому, что, не нарушая традиции, горничная семьи Мазаевых выпустила во двор шумного и брехливого пуделька Масика, было уже пять часов утра.

Дома Рейну с Ио поджидали Гарат и Дэя. Машенька спала, устроив голову на коленях светловолосой чародейки, а Костя откинулся на спинку дивана и, прикрыв лицо журналом, сопел вовсю.

– Чего это вы так вырядились? – хихикнула Рейна. – Даже на волшебников не похожи, но выглядите супер.

Гарату и в самом деле очень шли светлые джинсы и белая рубашка с коротким рукавом, а красный укороченный сарафан отлично гармонировал со светлыми волосами Дэи и ее женственной фигурой.

– Мы думали, что ваши родственники еще не уехали, – шепотом объяснил ученик Мерлина и добавил: – Дети никак не хотели идти спать, все вас ждали.

– А малышка, когда меня увидела, сразу же спросила, не видела ли я Калайда, – вздохнув, добавила Дэя, гладя Машу по белокурым кудряшкам.

Рейна тоже вздохнула:

– Она все время про нашего черубима спрашивает: по телефону, в письмах. Каждый день спрашивает и очень расстраивается, услышав, что новостей о нем нет.

– А почему вы не спрашиваете, как мы в Штаб съездили? – обиделся Иоанн.

– А смысл? – меланхолично спросил Гарат, вставая и беря Костю на руки. – Мы и так знаем, что вы добились того, чего хотели. Когда было иначе?

– Скучно с вами: все-то вы знаете, – поворчала Рейна, подхватывая Машу, и они вместе с Гаратом понесли детей на третий этаж.

На Ио вдруг навалилась дикая усталость. Он сел на диван рядом с Дэей и вытянул ноги. Не хотелось ничего делать: говорить, есть, думать и даже спать было лень. Мальчик даже сначала вяло отреагировал на неожиданно прозвеневший знакомый голосок:

– Ты даже не поздороваешься со мной, Иоанн?

– Здравствуй, Кирано, – лениво отозвался тот. – Ты зачем здесь?

– Соскучилась…

– Попал ты, дружок! – захихикала Дэя. – Вскружил голову фее, теперь, боюсь, не спастись тебе. Теперь ты, как благородный мужчина, просто обязан на ней жениться!

Ио метнул злобный взгляд на подругу матери и вновь посмотрел на навязчивую фею-поклонницу.

– Послушай, Кирано…

– Хочешь мороженого, Ио? – перебила его снежная фея, протягивая мальчику хрустальную вазочку, в которой красота находилась необычайная: прозрачные шарики, спиральки, фигурки разных цветов, посыпанные сахарной пудрой.

– Спасибо, – обрадовался Ио, взял серебряную ложечку, попытался ковырнуть содержимое вазочки, но ничего не вышло. – Это же просто покрашенный лед, посыпанный снегом!

– Ой, я все перепутала! – смутилась Кирано. – Сейчас все исправлю…

– Не стоит, – устало простонал мальчик. – Мне не до тебя сейчас, Кирано. Иди лучше домой, в свою вечную зиму. Я жутко устал, а дел еще невпроворот.

Девочка-фея закусила нижнюю губу, готовясь произнести обиженную тираду, но сдержалась и лишь грустно произнесла:

– Хорошо, я ухожу. Приду, когда у тебя будет более подходящее настроение. И помни, если я тебе понадоблюсь…

– Не понадобишься, – заверил ее Иоанн, и Кирано, печально поникнув своими снежными крылышками, пошла на выход.

– Ну и сердцеед ты, парень! – снова захихикала Дэя. – Ты прямо как мама твоя – упорно отбрыкиваешься от любви, но умудряешься вызывать к себе самые нежные чувства. Горе тем, кто в вас влюбляется. Нельзя так, Ио! Разве трудно было сказать нашей феечке ласковое слово, улыбнуться, еще какими-нибудь знаками внимания осчастливить? От тебя не убудет, а девчонке приятно.

– Ага, чтобы она вообще никогда от меня не отстала? – огрызнулся Ио, не разделяя веселья блондинки.

Снежная фея Кирано еще в прошлом году прониклась к сыну Хранительницы не просто симпатией, а очень даже нежными чувствами. Сейчас никто бы не узнал ту капризную, вздорную и высокомерную малышку лет восьми в теперешней Кирано. Она стала более спокойной, покладистой, вежливой. Она даже повзрослела, ведь феи могут установить себе любой возраст.

Добрый и деликатный Ио старался держать влюбленную фею на расстоянии и при этом не обижать ее, остерегался дать ей конкретный отворот-поворот, чтобы не обидеть глупышку.

Кирано, однако, не замечала, или просто делала вид, что не замечает равнодушие Иоанна и продолжала настойчиво оказывать ему знаки внимания. Иногда из-за этого происходили забавные и смешные случаи, как вот, например, случай с мороженым, а иногда и не очень.

– Нет, Дэй, я не представляю себя вместе с Кирано, – признался сейчас мальчик. – Как ты видишь вообще такую парочку: я – человек, и глуповатая снежная фея с пушистыми крылышками?

Дэя хотела что-то возразить, но не успела.

– Мой сын совершенно прав, – заявила Рейна, возвращаясь в гостиную вместе с Гаратом. – Рядом с любым человеком должна быть его ровня.

– Да ты снобка! – покачала головой ее подруга.

– Отнюдь! Во мне говорит не снобизм, а здравый смысл. Ну, вот смотри, такой пример: встречается молодой человек из столичной интеллигентной семьи с девушкой-провинциалкой. Как им общаться?

– А как же любовь? – не сдавалась Дэя.

– Пусть он влюблен, пусть девушка милая, добрая, работящая, и все у них на первых порах замечательно, но это лишь пока они встречаются. А потом образованный воспитанный парень женится на своей простушке, не обремененной интеллектом. Такое большая редкость, но случается. Девушку можно проконтролировать в одежде, макияже, но как проконтролировать ее рот и уровень развития? Приходят они в гости, женушка наряжена в платье, которое подобрал муж, на ее лице макияж, нанесенный профессиональным визажистом, и все, вроде бы, хорошо! Но вот экс-доярка из Хацапетовки открывает рот и спрашивает: «Куды польты покласть?»

– Ты мастерица доводить все до абсурда! – засмеялась Дэя.

– Хорошо, другой вариант событий. Живут они себе душа в душу, женушка-провинциалка по деревенской привычке тянет на себе весь дом, мужу угождает, создает уют и комфорт. И вот красавица визжит поросенком из соседней комнаты: «Витек! ПодЬ сюда! Тебе твой начальник звОнит!». Нет, Дэя, неравные браки долго не держатся. Единственное спасение – это дотянуться до уровня своей половинки, но не до каждой барышни-крестьянки это доходит.