Алена Волгина
Хозяйка замка Уайтбор
Глава 2
Два дня спустя мы с Недом уселись в дилижанс, следующий из Эшентауна в Кэреск, самый крупный город южного побережья. Нам предстояло провести в пути около недели. Был один из тех ясных, искристых дней, которые приносят с собой радость и оживление. Ночью дорогу прихватило морозцем, на ветвях деревьев поблескивал свежий иней. Наша повозка, запряженная четверкой лошадей, весело бежала вперед, позвякивая упряжью. Кучер скептически заявил, что это ненадолго. «Мы еще хлебнем распутицы, не успев доехать до Шиффрида», – сказал он, отъезжая от станции.
С нами ехали четверо попутчиков, которых не отпугнули тяготы зимнего пути. Рядом со мной и Недом, сидевшем возле окна, разместился немолодой священник с узким востроносым лицом, не выпускавший из рук пухлую Библию. Напротив расположились: чопорная вдова, закутанная в темную вуаль, румяный джентльмен с бакенбардами, одетый в коричневый сюртук и слишком яркий клетчатый жилет, и молодая девушка. Звали ее мисс Бейли. Лицо она скромно прятала под дешевой соломенной шляпой, тощий плащик тоже был потрёпанным и не слишком чистым, зато она была обута в новенькие жёлтые полуботинки, которые стеснительно задвинула под скамью.
В тесной карете никуда не денешься от разговоров. Мы быстро перезнакомились. Чопорную вдову, похожую на ворону, звали Харриет Трелони, и она возвращалась от родственников. Мистер Сликер, священник, ездил в Эшентаун по делам своего прихода. Клетчатый Жилет носил имя мистер Пай и подвизался в торговле.
– Я б ни в жисть не поехала в такую стынь, кабы не моя мамаша, – жаловалась девушка, оказавшаяся дочкой кожевника. – Мою дурищу-сестрицу угораздило выйти за сапожника из Шиффрида. Нынче она на сносях, вот мать и послала меня помочь…
И она с тоской посмотрела в окно, где проплывали белесые заснеженные пригороды, кое-где размеченные серыми штрихами небольших рощиц. Над тёмными крышами курился дымок.
– Ну, вы-то, мисс, доберетесь до места еще затемно, – позавидовал мистер Пай. – А вот мне предстоит тащиться до самого Кэреска!
– О, вы едете в Думанон? – восхитился словоохотливый священник. – Правда ли, что медь и олово лежат там почти под ногами, и если поладить с нокерами (*), те вынесут вам из недр богатейшей руды на десятки фунтов? – Его маленькие вострые глазки заблестели от жадности, словно мелкие монеты.
– Если бы! – хохотнул мистер Пай. – Мой приятель служит в банке в Босвене, и он говорит, что почти все местные шахты убыточны. Горная порода в Думаноне давно истощилась. Теперь, прежде чем извлечь деньги из недр земли, приходится их сначала вложить, так что местные землевладельцы вынуждены всё больше занимать у банкиров.
– Чушь, – уронила строгая миссис Трелони. Никто не понял, кому предназначалось ее замечание, но все умолкли. Старая дама поджала губы под вуалью и тоже замолчала.
За разговорами время летело незаметно. Зимой вообще рано темнеет. Мы едва проехали половину дневного пути, когда небо начало густеть, принимая лиловый оттенок. С востока наползала сырая пелена облаков. Пейзаж за окном оставался таким же унылым, только вдалеке зажглись редкие огоньки человеческого жилья. В полном соответствии с прогнозами кучера, дорога испортилась. Повозку нещадно трясло на каждом ухабе, и от толчков кожаный верх, обитый гвоздями, раскачивался туда-сюда. Мистер Сликер, что-то пробурчав, покрепче прижал к груди Библию. От особенно сильного толчка проснулся даже Клетчатый Жилет, прикорнувший в уголке кареты.
– Эй, полегче, уважаемый! – возмутился он, заколотив он в переднюю стенку.
Кучер не внял его просьбе. Повозка, раскачиваясь, покатила еще быстрее.
– Нам повезет, если мы доберемся до места с целыми костями, – держась за раму окна, процедила миссис Трелони.
Снаружи послышался залихватский свист, сопровождаемый дробным стуком.
– Что там происходит? – удивился мистер Сликер.
– Нас кто-то догоняет! – воскликнул Уолтер, высунувшись в окно.
– Разбойники? – пискнула мисс Бейли.
«И охранника нет, как назло!» – с досадой подумала я. Многие дилижансовые компании экономили, нанимая охранников только после Шиффрида, так как на дорогах возле столицы дежурили вооруженные патрули, и ездить по ним было относительно безопасно. Однако сегодня нам не повезло.
– Почему этот болван кучер не взял охранника! – словно эхо моих мыслей, воскликнул мистер Сликер. Он с такой силой вцепился в книгу, будто разбойники намеревались ее отобрать.
– Вероятно, надеялся на волю Провидения, – пошутил мистер Пай. Никто не засмеялся.
– Только полный идиот может выдумать такое! – огрызнулся священник. Нервы у него, видимо, были слабоваты для таких приключений.
Топот тем временем приближался. Кучер выжимал из лошадей всё, на что они были способны, но погоня неминуемо нас настигала. Миссис Трелони, со сжатыми в нитку губами, заносчиво выпрямилась:
– Клянусь, от меня эти бродяги не получат ни пенса!
Затянутыми в перчатки пальцами она проворно достала из сумочки звякнувший кошелек и сунула его за подушки сиденья. Глаза её торжествующе сверкнули из-под вуали. Уолтер, очень сосредоточенный, извлёк откуда-то одноствольный пистолет с кремниевым замком. Я невольно отшатнулась, а впечатлительная мисс Бейли даже вскрикнула. Нед принялся взводить пистолет, что из-за отсутствия сноровки заняло некоторое время. «Ищейкам» Тревора редко приходилось применять огнестрельное оружие. Я, например, вообще никогда в руках его не держала, и даже не знала, что Нед у нас, оказывается, вооружён! Остальные попутчики испуганно сбились в противоположном углу кареты.
Зарядив наконец пистолет, Нед высунулся в окно и старательно прицелился. Мы все затаили дыхание:
– Стреляйте… стреляйте же! – не выдержал мистер Пай.
Всё случилось одновременно. Грохнул выстрел, лошади испуганно рванулись вперед, повозку тряхнуло. От толчка Нед едва не упал на миссис Трелони; мисс Бейли, свалившись на меня, оцарапала мне щёку своей корзинкой; мистер Сликер, шаря под скамьями, причитал: «Моя книга!» Прошло много времени, прежде чем нам удалось навести порядок. Зато топот позади экипажа затих.
– Мы спасены, да? – неуверенно произнесла мисс Бейли. – О, мистер Уолтер! Вы просто герой! Наверняка грабители испугались вашего выстрела!
– И лошади тоже, – пробормотал священник. Впрочем, Неду он улыбнулся вполне дружелюбно.
Впереди уже маячила горсть огоньков, и даже в сгустившемся сумраке можно было различить шпиль колокольни. Мы почти добрались до Шиффрида! Все наперебой поздравляли друг друга с чудесным спасением. Все, кроме миссис Трелони. Её лицо резко выделялось своей мрачностью на фоне улыбок мисс Бейли и Клетчатого Жилета. Вдова сидела молча, с ровной, как жердь, спиной.
– Что с вами, миссис Трелони? Надеюсь, я не ушиб вас! – учтиво осведомился Нед.
– Хм, – прозвучало в ответ.
Я первой догадалась, в чем дело:
– Где ваш кошелёк? Тот, который вы спрятали за подушками сиденья?
Было видно, что в душе миссис Трелони соперничают досада и нежелание ввязываться в публичные разборки:
– Вы знаете… его действительно нет. Хм. Я нахожу это очень неприятным.
Поиск под скамьями ничего не дал. Радостные улыбки в экипаже погасли, сменившись настороженными, подозрительными взглядами. В воздухе повисла угроза.
– Чё ты пялишься? – набычился Клетчатый Жилет, которому не понравился пристальный взгляд Уолтера. Может, это ты спёр! Ты ж едва не упал на бедную даму, когда нас в последний раз тряхануло! Так что запросто мог пошарить за подушками!
Нед промолчал, однако за него вступился мистер Сликер:
– Зато вы сидите с миссис Трелони на одной стороне, так что вам куда проще было добраться до кошелька. Послушайте, так мы ни к чему не придем. Может быть, тот, кто взял кошелек, сознается в дурной шутке? Не обыскивать же нам друг друга!
Мы снова обменялись взглядами. Сознаваться никто не спешил. Экипаж постепенно приближался к городу, а обстановка в нём становилась все более накалённой. Я поняла, что пора брать дело в свои руки:
– Обыскивать никого не придется, – сказала я, строго глядя на мисс Бейли, которая вся съёжилась, будто пытаясь спрятаться целиком под полями шляпы. – Давай-ка сюда твою корзинку, дорогуша. Ты, конечно, неплохая актриса, но твоя речь слишком грязная даже для кокни. Чтоб ты знала, в Кречи так не говорят. И ботиночки тебе явно жмут: я же видела, как ты поджимала ноги всю дорогу. Судья в Шиффриде наверняка спросит, с кого ты их сняла!
Когда я была маленькой и жила в Кречи, мистер Бобарт, мой опекун, собиравшийся использовать меня в своих грязных делишках, весьма жёсткими мерами приучил меня разговаривать на чистом языке. Но когда все вокруг постоянно коверкают слова и проглатывают звуки, поневоле запомнишь эту манеру. Мисс Бейли слишком переигрывала, изображая жительницу эшентаунских трущоб. Больше было похоже, что она родом из какой-нибудь местной деревни, и наверняка «разбойники», якобы преследовавшие экипаж, были её сообщниками. Не думаю, что они всерьёз собирались напасть на карету. Просто хотели посеять панику, чтобы в общей суматохе девчонка могла стянуть что-нибудь и тут же сойти на ближайшей станции.
Всхлипнув, девушка беспрекословно протянула мне корзинку, накрытую не очень чистым платком. Я поворошила вещи: узелок с хлебом, неоконченное вязанье, две луковицы… и никаких признаков кошелька! Неужели я ошиблась?! Мои щеки налились тяжёлым жаром от стыда.
– Думаю, преступница действовала не одна, – прозвучал над ухом безмятежно спокойный голос Неда. – Девушка вытащила кошелек из-за подушки и незаметно уронила его на пол, а потом… – с этими словами мой напарник резко выхватил Библию из рук мистера Сликера.
Мы все ахнули от такой непочтительности. Но каково же было моё изумление, когда книга оказалась фальшивкой! В середине было вырезано углубление, как раз достаточное для того, чтобы спрятать небольшой предмет. Оттуда торчал краешек темного бархата. Мысль, что священную книгу можно использовать таким образом, заставила всех онеметь.
– Это не Библия, – так же спокойно добавил Нед, взглянув на уцелевшие строки. – Хотя преступление от этого не становится менее дерзким. Думаю, всем очевидно, что у нас имеется двое сообщников.
– Ну и дела! – ошарашенно вытаращился мистер Пай. Миссис Трелони молча сверкнула глазами из-под вуали, и в ее взгляде на миг почудился опасный серебряный блеск.
В Шиффриде нам пришлось завернуть в магистрат, чтобы сдать в руки правосудия двух воришек. Служащие оказались не слишком расторопны, так что, когда мы с Недом добрались наконец до постоялого двора, над городом уже стояла глубокая ночь. Мы были голодные и злые, так как с самого утра у нас во рту не было ни крошки. Сердобольная хозяйка, сжалившись, налила нам по тарелке ещё тёплого сливочного супа и оставила нас одних. Все светильники в комнате уже потушили, под сероватым пеплом в камине приглушённо краснели угли.
Утолив первый голод, Нед выразил мне своё восхищение:
– Когда вернусь, расскажу Старику! Ты отлично показала себя, разоблачив эту тихоню мисс Бейли!
Я с трудом оторвалась от супа, оказавшегося восхитительно вкусным:
– Наоборот, я чуть не опростоволосилась, отобрав у неё корзинку. Вот ты действительно молодец! Насчет Сликера у меня даже тени подозрения не было!
– Я заметил, как они переглядывались с мисс Бейли. И потом, ни один священник не стал бы так дерзко говорить о Провидении, у них это не принято. Знаешь, мои родители хотели, чтобы я выучился на священника. Я ведь четвёртый сын в семье.
Я не знала таких подробностей, хотя мы с Недом давно работали вместе. И сегодняшнее дело смогли раскрыть только сообща… Вдруг подумалось, как умело мистер Тревор подобрал свою команду, как удачно он нашёл людей, чьи способности дополняли друг друга! Я, к примеру, знала все трущобы за Тессой, словно собственную ладонь. Фокс великолепно ориентировался в Доках и имел там массу полезных знакомств. Уолтер мог наизусть процитировать любую статью из свода законов. Пусть со временем, пусть не сразу, но мистер Тревор сумел сколотить такую крепкую команду «ищеек», где каждый был на своем месте и играл свою роль.
– Мне так будет этого не хватать! – искренне сказала я, чуть не плача. – Я имею в виду – всего этого. Общей работы… разглагольствований Хаммонда… даже Фоксовых ядовитых шуточек, чёрт бы его побрал!
Нед отлично понял меня:
– Мне тоже, Коза. Без тебя наша команда будет уже не та. Но я уверен, ты найдешь, чем заняться в Уайтборе. Просто представь себе, что замок – это ещё одна загадка, которую тебе предстоит разгадать.
Он наклонился ближе, сцепив сложенные на столе ладони. В его светлых глазах заблестел хорошо знакомый азарт:
– Почему дом был заброшен после смерти подполковника Уэсли? Почему твой дядя сторонится общества? Почему этот замок являлся тебе во снах? Подумай об этом.
И, откинувшись на спинку стула, добавил:
– Сыщик так устроен, что везде, куда бы ни отправился, найдёт себе дело.
Тогда мы и представить не могли, насколько он оказался прав.
(прим.*: нокерами (knocker) в Корнуолле называют горных гномов)
***
Чтобы добраться от Кэреска до Триверса, самого оживленного города в графстве, нам пришлось пересесть в почтовую карету. Дорога шла вдоль побережья, так как полуостров Думанон представлял собой узкий клин, далеко вдававшийся в холодное Гэльское море. Я смотрела, как на пустынный берег, изрезанный бухточками и заливами, набегали пенные волны, разбиваясь об угрюмые скалы. По обеим сторонам дороги тянулись унылые пустоши, порыжевшие, прихваченные морозом. Кое-где в холмах торчали дымоходы шахт. Иногда над ними вился дымок, но большинство шахт казались заброшенными, а в дымоходе одной из них свили гнездо голуби. Всё это подтверждало правоту мистера Пая.
Бесприютный однообразный пейзаж не мог отвлечь меня от мыслей о замке Белого Вепря. В первый раз я увидела его во сне сразу после пропажи волшебного амулета. Словно бы прикосновение к волшебству разбудило во мне магию, унаследованную от матери. Потом я не раз пыталась восстановить в памяти его образ, но Уайтбор ускользал от меня. Перед глазами возникал не один замок, а несколько – вечно меняющихся, перетекающих друг в друга.
Строгий фасад с высокими сводчатыми окнами напоминал о классическом стиле. Мощные башни, испятнанные черным плющом, грозно вздымались к небу, поддерживаемые изящными контрфорсами. Черепица крыш мягко серебрилась в свете луны. Окруженная сияющим ореолом, луна обливала стены кисловатым тревожным светом, погружая подножие замка в глубокую тень.
Чем ближе я подходила к замку – тем сильнее менялся фасад. Колонны у парадного крыльца превратились в пилястры, а затем и вовсе исчезли. Мрачную истёртую кладку заменил темно-красный кирпич; круглое витражное окно на высоте третьего этажа внезапно выпятилось, образовав решетку ажурного балкона. Теперь фасад выглядел повеселее. Из крыш, откуда ни возьмись, вылезли каминные трубы, словно свечи на торте. Замок как будто сворачивался внутрь себя, изгибался, нахально презирая физические законы.
Когда я поднялась на крыльцо, тяжёлые двери со стоном распахнулись. Изнутри полы были выстланы мягким мхом, золотившимся в свете ламп. Среди мха пестрели россыпи мелких цветов, похожие на брызги лунного света. Внутреннее убранство холла, с его хрупкими висячими галереями и разновеликими колоннами вдруг напомнило залу театра «Дримхилл», где мне однажды довелось побывать.
«Нет, театр здесь не при чем, – поняла я. – Это внутренность холма сидов». Волей случая замок Уайтбор представлял собой ворота в волшебное царство фейри, находясь на самой границе между нашей и Той Стороной.
Мне бы отступить, вернуться назад, но позади вдруг послышался грохот осыпающихся камней, и стало ясно, что воспользоваться прежним выходом уже не удастся. Не зря Амброзиус предупреждал, что в мире фейри нет двух одинаковых дверей, и любая дверь, сквозь которую ты пройдешь, захлопывается навсегда!
Я в смятении оглянулась… и тут кто-то потряс меня за плечо:
– Энни, проснись! – послышался голос Неда. – Мы переправляемся через Тэйме. Ты не можешь бездарно проспать такой момент! Эта река отделяет земли Думанона от остальной Грейвилии.
Остатки сна слетели с меня, когда колёса кареты загрохотали по булыжникам, и нас нещадно затрясло, как на стиральной доске. Шесть высоких каменных опор пронзали скользкое тёмное тело реки, словно огромные ребра доисторического животного. Далеко внизу неохотно двигались почти застывшие водные струи. Река Тэйме будто ледяным ножом безжалостно отсекла мое прошлое. С каждым оборотом колеса Эшентаун становился все дальше. Впереди нас ждала неизвестность.
Воздух был холодным и влажным после дождя. Наверное, я ещё не совсем очнулась от волшебного сна, потому что казалось, что в иссечённых ветром пустошах Думанона притаился и дышит целый зачарованный мир.
Почтовая карета гораздо быстрее дилижанса, да и охрана при ней получше, так что остаток пути прошел без происшествий. В Триверсе мы наняли экипаж, чтобы добраться до замка. Нед убеждал меня отдохнуть в гостинице хотя бы часок, но меня подгоняло нетерпение, так хотелось поскорее увидеть Уайтбор.
Не поверите, но я чувствовала зов этого каменного исполина всё время, пока наша повозка тащилась по холмам, покачиваясь под порывами ветра. Какое-то смутное чувство гнало меня вперед. И когда мы наконец вышли из экипажа перед грозными башнями, подпирающими небо, я забыла обо всем на свете: о возможном недовольстве дяди, об экономке, встретившей нас у дверей, и даже о моём напарнике, настолько меня захватило таинственное очарование замка.
Разумеется, встреча с мистером Уэсли все-таки состоялась. Мой новый родственник принял нас в старинной гостиной, освещённой пятью огромными паникадилами, свисавшими с потолка. Несмотря на столь ранний час, свечи уже горели. Может, лорду Уэсли нравилось исходящее от них тепло. Или он просто не выносил зимних сумерек. Вид у него был усталый, слегка раздраженный, и он меньше всего походил на румяного добродушного сквайра, которого я успела нарисовать в своём воображении.
На вид Робин Уэсли казался ненамного старше Фонтероя, хотя, конечно, был далеко не так красив. Его узкое нервное лицо имело отдалённое сходство с отцовским портретом, но было словно перекручено, искажено от каких-то потаённых чувств. Губы плотно сжаты, тёмные волосы зачесаны на одну сторону, левая бровь вечно вздёрнута в ироническом удивлении.
Он стоял перед нами, скрестив руки на груди, и я заметила, что одно его плечо было выше другого. Большие глаза скрывались под тяжёлыми полуприкрытыми веками, на лице застыло угрюмое, желчное выражение.
«Не удивительно, что ему приходится жить отшельником!»
– Значит, вы – та самая племянница из Эшентауна, – лениво процедил «добрый» дядюшка, пройдясь по мне неприязненным взглядом.
– Да, милорд. Меня зовут Энни Фишер, – просто сказала я, неловко поклонившись. – А это мистер Уолтер, мой… хороший знакомый.
Такие слова как «магистрат», «ищейка» и «расследование» были совершенно неуместны в этой рыцарской гостиной, под высокими сводами которой чувствовалось дыхание древних веков.
Лорд Уэсли рассмеялся. Дробный колючий звук рассыпался по углам.
– Энни Фишер? – выплюнул он. – Чем скорее вы забудете эту плебейскую кличку, тем лучше. Леди Анна Уэсли.
«Это он ещё про Козу не знает», – мелькнула мысль. Каждый звук нового имени падал веско, как камень. Дядя не просто произнёс его – он облёк меня в это имя, словно в парадную мантию. Я всей кожей ощутила ее тяжесть, возложенную на плечи. Стало не по себе. Лорд Уэсли тем временем обернулся к Неду:
– Разумеется, вы останетесь пообедать?
Это прозвучало так, что даже человек не светский, чьи уши не были приучены различать тонкие оттенки смыслов, понял бы, что ему здесь не рады. Нед засомневался, перехватив мой умоляющий взгляд. Я уже начала понимать, что жизнь вдвоем с дядей вряд ли будет приятной для нас обоих. Мне ужасно не хотелось оставаться с ним наедине хотя бы сегодня!
– Я… Благодарю вас, милорд, я останусь, но потом сразу же отправлюсь в дорогу. Служба не ждет, – ответил Нед с неуверенной улыбкой, словно пытаясь извиниться перед нами обоими.
– Прекрасно вас понимаю. Миссис Дэвис покажет вам комнаты. Моя экономка.
Схватив со стола колокольчик, лорд Уэсли раздраженно затряс им. Ему явно не терпелось от нас избавиться. Дверь в столовую тут же открылась. На пороге стояла невзрачная женщина в сером – та же самая, что встретила нас по приезде в замок. Мы с Уолтером неприлично обрадовались её появлению и поспешили покинуть гостиную. Ну и тип этот Робин Уэсли! Даже не знаю, как я продержусь здесь до приезда Кеннета!
Уже на пороге я неожиданно для себя оглянулась. Лорд Уэсли по-прежнему стоял возле стола и задумчиво смотрел мне вслед. Было трудно выдержать его прямой испытующий взгляд. Я замешкалась, но миссис Дэвис, пропустив меня, закрыла за нами дверь.
