Алексин Фолмут Фэролл
Мой механический роман
4. Падение
Тео
Когда я толкаю дверь в класс, все дружно стонут в голос.
– О, да ладно, – заявляю я, закатывая глаза. – Как будто у вас, народ, есть какие-то дела поинтереснее.
– Сегодня пятница, и уже четыре часа дня, а мы все еще торчим в школе, – раздраженно замечает Аким. – Буквально любые дела интереснее этого.
– Слушай, я же сказал, что мне нужно… впрочем, забей.
Я едва смог выкроить время, чтобы принять душ после футбольной тренировки, которая сегодня выдалась на редкость напряженной. Самоубийственные спринты, отработка ловкости – в общем, все то, чем, по идее, и должны заниматься люди, находящиеся в состоянии острой клинической невменяемости, каковым, очень может быть, являюсь и я. Вдобавок к обязанностям атакующего полузащитника на мне лежат еще и функции капитана команды (Кай, играющий на позиции защитника, ушел с тренировки пораньше, чтобы успеть на занятие, в то время как нападающие продолжили отрабатывать броски), так что народ явно раздражен, что им пришлось меня ждать.
– Все кандидаты подошли? – спрашиваю я, бросая взгляд на часы.
Я задержался всего на семь минут, но, судя по их лицам, можно подумать, что наступил конец света.
– А ты разве не заметил их в коридоре? – интересуется Нилам особым голосом, которым она пользуется, когда решает, что кто-то ведет себя как идиот. Как правило, это относится ко мне.
– Я слегка торопился. – Но это явно проигранная битва. – Чего уж теперь, просто тащи их сюда.
Плюхаюсь на стул в первом ряду рядом с Дэшем, который рассеянно листает фотографии еды в инстаграмной ленте. Я пихаю его в бок, и он вздрагивает так, словно я вырвал его из сна.
– Готов к отборочным? – интересуюсь я.
– А? О да, конечно. Конечно, готов.
В аудиторию входит группка людей, и нескольких из них я даже узнаю. Ноутбук Лоры уже подключен к проектору, и она с улыбкой помогает паре заблудших первогодок найти свои аккаунты в базе данных школы.
– Всем привет! – восклицает Лора, улыбаясь так лучезарно, что кое-кто из претендентов заметно расслабляется (вот поэтому она и является нашим администратором). – Так, не могли бы вы все просто… О, привет, Бель! – она практически визжит, когда в кабинет вбегает кто-то опоздавший и выглядящий весьма взволнованным.
– Ага… да. Привет, Лора, – отвечает та самая новенькая, которую, как теперь ясно, на самом деле зовут Бель.
Она устроила целое шоу сегодня на физике, когда Мак назвал ее Изабель. «Прошу прощения, мистер Макинтош, кажется, да? Мне больше нравится имя Бель, – заявила она, а затем поспешно добавила: – Как бельканто, а не как принцесса Белль». Я совершенно не понял, о чем она, но Мак ответил ей одним из своих шаблонных каламбуров. Бель не засмеялась.
На ней, как обычно, какое-то диковинное украшение – ожерелье из резных деревянных бусин, которые громко гремят, когда она садится. Волосы собраны на затылке, но не резинками с крючками, которые, похоже, в последнее время носят вообще все девушки (даже моя мама). Вместо этого из пучка торчит конец шариковой ручки.
– Тебе нужно подключить свою электронную почту или еще что-то? – спрашивает Лора, глядя на нее прямо поверх головы какого-то паренька, который, по всей видимости, не в состоянии даже вспомнить собственный пароль. Кажется, он вообще выпал из реальности.
– Да вроде нет, – отвечает Бель, прочищая горло. – Нет… сейчас точно нет.
Странный ответ. Я хмурюсь, и тут ко мне наклоняется Дэш.
– Да эта девчонка сегодня буквально повсюду, – комментирует он совсем не по-дэшевски.
Я пожимаю плечами, и Лора начинает.
Задание этих отборочных гораздо проще, чем то, которое мы подготовили ранее; желающих вступить в клуб оказалось так много, что для того, чтобы разобраться, кто действительно пригодится, это будет самым простым способом. Симуляция проста: программа задана (мною, разумеется) так, чтобы приложить одинаковую силу воздействия на каждое падающее яйцо, и разработанная кандидатом конструкция должна либо защитить яйцо (яйца, очевидно, очень хрупкие предметы), либо нет. Результат – разобьется оно в итоге или уцелеет – это самый простой показатель того, сможет ли кандидат сконструировать что-нибудь в будущем, а уж оценить дополнительные нюансы его творения мы можем и потом.
Если, конечно, в них будет хоть какое-то изящество, в чем я очень сильно сомневаюсь.
Лора представляет меня как лидера клуба, а затем зачитывает список имен в алфавитном порядке, начиная с первогодки, чья фамилия Аббаси. Его яйцо остается целым, но оказывается подвешено в каком-то кубе, который выглядит так, будто выдержать большее давление он уже не способен. Возможно, все объясняется точностью расчетов, раз уж его конструкция рассчитана только на приложенную нагрузку. Но, быть может, виновата посредственность его решения. Учитывая то, что мы не ставили никаких ограничений на параметры, не думаю, что верен первый вариант. В любом случае вряд ли этот парень нужен команде.
Я украдкой бросаю взгляд на Бель, потому что она, кажется, внимательнее всех следит за проекцией падающего яйца. Сначала мне кажется, что она прищуривается, но потом понимаю: хмурится. Девчонка с шумом вырывает страницу из своего блокнота и начинает что-то набрасывать, отчего несколько человек на мгновение поворачивают к ней головы.
Следующие два яйца разбиваются. Третья конструкция странной формы, напоминающей вигвам, ломается при ударе, но само яйцо остается целым. К этому моменту Бель уже совсем перестает обращать внимание на происходящее, да и Дэш тоже, потому что он во все глаза пялится на ее листок.
Разбивается очередное яйцо, но я даже не замечаю этого.
К тому моменту, когда падает еще около семи яиц, уже практически никто из нас не смотрит на проектор. Все сосредоточены на том, что рисует Бель за своим столом, так что, в конце концов, я в раздражении поднимаюсь на ноги и подхожу к ней.
– Могу я взглянуть? – спрашиваю, и она поднимает глаза.
Господи, до чего же они огромные. Большие, карие, с блестящей подводкой на веках. Думаю, нельзя жить с такой матерью, как моя, и не понимать, как именно устроена косметика. Но еще я замечаю россыпь крошечных веснушек вокруг ее глаз, напоминающих собой далекие созвездия в космосе.
Бель выглядит так, будто совсем забыла о моем присутствии, что… весьма занимательно. Ведь в большинстве случаев люди смотрят на меня так, словно они надеются, что я о них не забуду.
– О, я еще не… – Но я все равно разворачиваю лист бумаги, который лежит на ее столе, и она запинается. – …закончила, – договаривает Бель раздраженным голосом.
– Ты всех отвлекаешь, – сообщаю я, однако, взглянув на ее рисунок, сразу же перестаю слушать, что бы она там ни несла.
Так, я ведь уже упомянул, что падение яйца – довольно элементарная штука, да? Существует не так много способов сделать этот эксперимент интересным, но рисунок Бель… хорош. Нет, он не просто хорош, он крут. По сути, она спроектировала целый космический корабль: яйцо находится в центре плотного треугольника, который помещен в какую-то футуристическую ракету. Бель потратила время на то, чтобы изобразить чертеж и спереди, и сбоку, а на виде сверху можно различить, что она намеренно разместила там шестеренку с мелкими зубьями.
Иными словами, если ракета перевернется, то начнет крутиться, преобразуя приложенную силу во вращательную энергию. Таким образом, конструкция будет падать медленнее и ударится о землю с меньшей силой. И даже если спроектированное приспособление не сможет предотвратить падение яйца, то сила, направленная на его замедление и вращение шестеренки, почти наверняка это сделает.
Кроме того, Бель изобразила яйцо так, словно оно сделано из золота, как в каком-то мультфильме. Оно светится и затенено, что только подчеркивает объем, и это делает ее рисунок намного интереснее всего, что я видел сегодня.
– Лора… – произношу я, поднимая голову, и подхватываю чертеж. Бель неуверенно тянется за своим листком, будто хочет забрать его и добавить еще пару деталей. – Да подожди ты, – бросаю я девчонке, а затем поворачиваюсь к Лоре, которая выглядит совершенно растерянной. – Можешь найти мои файлы в чертежной программе? Запусти новое моделирование.
– Что? Да, конечно, Тео.
Она нажимает пару клавиш, а затем передает мне ноутбук, и я принимаюсь вносить параметры чертежа Бель в программу симуляции.
– Тео, – произносит Лора своим нарочито услужливым голосом, – у нас здесь еще несколько кандидатов, конструкции которых нужно посмотреть, так что…
– Да-да, секундочку.
Я завершаю ввод параметров изобретения Бель в программу и жму кнопку запуска симуляции. Команда перешептывается, глядя на полученный результат. Аудитория дружно наблюдает, как ракета Бель делает именно то, что и предусмотрено физикой: замедляется и плавно опускается на бок.
Яйцо остается совершенно невредимым.
– Ладно, все остальные могут идти, – громко объявляю я, поднимая глаза. – Бель, верно?
Она растерянно моргает.
– Чего?
– Тебя так зовут, да?
– Нет, то есть да, но… – Она запинается. – Я же просто…
– Я сказал, остальные могут идти, – нетерпеливо обращаюсь к назойливо толпящимся вокруг меня ученикам, желающим рассмотреть рисунок Бель поближе. – Спасибо, мы свяжемся с вами по электронной почте, если нам что-нибудь понадобится.
– Ты не можешь принимать единоличные решения, Луна, – огрызается – ну кто же еще это мог быть? – Нилам. – Кандидатка даже не сделала симуляцию. Ведь так? – уточняет она, надвигаясь на Бель, которая снова растерянно моргает.
– Ну, я… я только вчера узнала об отборочных…
– И Луна только что сделал симуляцию твоего проекта меньше чем за пять минут, – отрывисто заявляет Нилам, которая, насколько я могу судить, сейчас особенно груба по отношению к Бель. – Мы же не просто так выбрали базовое задание, да? И, Луна, – резко поворачивается она ко мне, – она выпускница, ведь верно, ты выпускница? Выпускница, – соглашается сама с собой Нилам, даже не дожидаясь ответа Бель. – Так что все это бессмысленно. В следующем году нас всех в команде уже не будет. Может, поговорим о перспективах для школы?
– Хорошо, давай поговорим, – отвечаю и жестом прошу Лору включить свет. – Ее проект – лучший из имеющихся. Он креативный, хорошо продуман, сложный, и, самое главное, он работает. Ты случайно не умеешь работать с металлом? – интересуюсь я у Бель.
Этому относительно легко научиться, но почему-то у меня есть стойкое ощущение, что она уже имеет представление, как все устроено. После целой вечности в дорогих лагерях для юных инженеров и трех лет занятий робототехникой я заметил, что люди, умеющие конструировать, обычно хорошо представляют, как воплотить свои творения в жизнь.
– Типа того, – неопределенно отвечает она.
– Да или нет? – уточняю я.
Бель смотрит на меня с раздражением.
– Ладно, пусть будет «да».
Я так и знал.
– Видишь? – обращаюсь к Нилам, которая складывает руки на груди. – Нам нужен кто-то с практическими навыками.
– Луна, ты явно не учитываешь…
– Слушай, я принял решение. Если ты действительно этого хочешь, мы можем взять одного из младшекурсников, чтобы он стал нашей заменой в следующем году. Вот его, – указываю на парня, чья конструкция была самой надежной.
– Тео? Ты извини, – мягко прерывает меня Лора, – но в бюджете хватит средств только на одного человека, так что…
– О, виноват! – Я снова поворачиваюсь к нему. – Тебя возьмут в следующем году, ладно?
– Луна, ты… – фыркает Нилам, но прежде чем успевает продолжить, я уже поворачиваюсь к остальным участникам клуба и предлагаю:
– Давайте решим это демократическим путем.
Взять в команду Бель – это идеальное решение. Так мы получим нового человека, на котором настаивал Мак, плюс она уже разбирается в конструировании. К тому же эта девчонка нормально выглядит и вкусно пахнет. Да, она симпатичная, если не обращать внимания на остальные ее странности, но не то чтобы меня это волновало.
– Кто за то, чтобы Бель присоединилась к клубу?
Бросаю взгляд на Дэша, который каким-то чудом его перехватывает.
– Я, – отзывается он.
– Соглашусь с Тео, – произносит Эммет.
– Да, я тоже, – говорит Кай.
Один за другим все поднимают руки в мою пользу. Лора, которая все еще стоит у выключателя, бросает извиняющийся взгляд на Нилам, но затем сразу же улыбается Бель.
– Я определенно отдаю свой голос за Бель, – с довольным видом сообщает она.
– Значит, решили, – обращаюсь я к Нилам. – Бель, э-э-э… Как твоя фамилия?
У меня возникает ощущение, что все происходит слишком быстро, потому что выглядит она совершенно ошеломленной.
– Майер, – удается выговорить ей.
– Бель Майер. – Я поднимаюсь, протягиваю руку, и она нерешительно пожимает ее. – Добро пожаловать в клуб робототехники.
Знаю, звучит несколько пафосно, но я все равно испытываю гордость, когда произношу это. Робототехника – самое важное в моей жизни, и я выбрал ее. Бель. И хочу, чтобы она понимала, что это очень многого стоит.
Впрочем, я абсолютно уверен, что это не так, потому что, судя по выражению лица новенькой, больше похоже, что сейчас она отчаянно желает заползти в какую-нибудь нору поглубже и там умереть.
– О да, круто, спасибо, – отвечает она и отпускает мою руку, заставляя себя улыбнуться, с таким видом, будто ее вот-вот стошнит.
Бель
Джейми: Омг, Бель, я только что узнала обо всем от Лоры.
Джейми: Это потрясающе, я так за тебя рада!!! Должно быть, ты действительно впечатлила Тео.
Джейми: Это на самом деле очень непросто, так что поздравляю.
Джейми: Так что теперь ты точно придешь на вечеринку, да?
Интересно, есть ли в тагалоге[5] слово, означающее «упс, я случайно добилась успеха, когда собиралась облажаться»? В нем точно есть слово, обозначающее умиление до такой степени, что тебе хочется укусить объект своего восторга (gigil, и это одно из четырех слов, которые я запомнила), так что могу предположить, что этот язык разбирается в вопросах человеческих слабостей гораздо лучше английского.
Бель: Ладно.
Джейми: ОТЛИЧНО!!!
Джейми: Скажи своей маме, что переночуешь у меня дома. Я заберу тебя через час.
Джейми: ЧТО ЗА ЧУДЕСНЫЙ ДЕНЕК!
Я люблю эту девчонку, правда, но сейчас она перегибает палку. Делаю несколько успокаивающих вдохов и отправляюсь на паркинг нашего жилого комплекса, чтобы отыскать единственного человека из моей прежней жизни, который к тому же нисколько не заинтересован тем, чем я занимаюсь.
Моего брата.
– Привет, – обращаюсь я к Люку, который возится со своей машиной.
В последнее время он только этим и занимается, если не играет в какую-нибудь видеоигру, где убивает людей на воображаемой войне. Это, наверное, даже еще хуже увлечения железками, несмотря на то, что его машина способствует разрушению озонового слоя. Серьезно, кто-нибудь вообще следит за концентрацией насилия в таких играх? А то я очень беспокоюсь, как это отразится на его и без того не слишком развитом мозге.
– Йоу, – неиронично отзывается он, а потом добавляет: – Что это на тебе?
– Это?
Я опускаю взгляд на одежду, в которой была сегодня в школе, – одну из моих любимых юбок, которую откопала на барахолке. Она создает романтичный образ – с большой буквы «Р», – потому что здорово развевается. Мать говорит, что я выгляжу в ней «провинциалкой» или «taga bukid», что мне совершенно ничего не говорит.
– Это юбка, Люк.
– Похоже на то, что надела бы Тита Кармен, – замечает он, что с его стороны крайне невежливо.
Тита Кармен, может быть, набросила бы ее на свой диван, но вряд ли надела бы сама. Для этого нужен вкус, который я развиваю в себе всю жизнь.
– Как думаешь, в чем здесь ходят на вечеринки? – спрашиваю я, изображая искренний интерес к мнению брата.
Он неохотно отрывает взгляд от проводка, который, как я догадываюсь, является каким-то важным дополнением к его стереосистеме.
– Тебя интересует шлюховатая одежда? – спрашивает Люк, а потом добавляет: – Можешь передать адаптер?
В ответ я закатываю глаза, а затем, взяв в руки искомый предмет, говорю:
– Подключить его к выходному преобразователю?
– Чего?
– «Шлюха» – это очень оскорбительное слово.
– Да нет, что ты только что спросила?
– А-а. Я спросила, нужен ли тебе выходной преобразователь.
– Да, давай. И вообще-то, я сказал «шлюховатая», – категорично говорит он. – А это другое.
– Все равно звучит мерзко. – Я протягиваю руку к тому месту, где он перебирает лишние провода. – Кажется, тут нужен антенный адаптер.
– Да, он вон там, – указывает Люк подбородком примерное направление местонахождения адаптера, чего моя мать терпеть не может. Пока он соединяет проводку радиоприемника, я ищу среди инструментов крохотный переходник.
Мы с Люком не всегда ладим, но в последнее время его присутствие странным образом радует меня. Во-первых, так у мамы нет возможности кричать на меня за то, что я ругаюсь или забываю убрать за собой, ведь большую часть времени она занята тем, что уговаривает Люка перестать лениться и вернуться к учебе. Кроме того, он устраивает еще больший бардак, чем я.
Но есть еще одна, чуть более глубокая причина: я не всегда могу сопоставить то, как выглядит моя жизнь сейчас, с тем, как выглядела раньше. Иногда я просыпаюсь по утрам и пытаюсь вспомнить, существовал ли последний год моей жизни на самом деле, и это отвратительное ощущение. Или я ложусь спать, испытывая грусть безо всякой на то причины, и вот это уже точно тревожный звоночек. Я не люблю разговаривать об этом, потому что обычно люди либо не понимают, либо если понимают, то просто жалеют меня, отчего мне становится только хуже.
Так что хорошо, когда есть кто-то, кому не надо ничего объяснять, даже если этот кто-то продолжает таскать мои йогурты.
– Меня взяли в команду по робототехнике, – выпаливаю я.
Я еще не знаю, как отношусь к этому сама, а Люк почему-то выступает некой лакмусовой бумажкой. И, опять же, мне больше некому рассказать о случившемся.
– Что? – переспрашивает Люк.
– Роботы.
– Ты поосторожнее с роботами, – отвечает он, не поднимая глаз от своей машины, которая старше нас двоих, вместе взятых. – Я слышал, что в одной компании, занимающейся разработкой программного обеспечения, изобрели двух роботов, и они уже через пять минут начали общаться на своем каком-то секретном языке, так что проект пришлось срочно свернуть, пока они не сговорились и не захватили всю Землю.
– Да ну, там есть над чем поразмыслить, – замечаю я. С тех пор, как Люк ушел в академический отпуск, он определенно играет в свои видеоигры слишком много. – Но, кажется, мне не нужно будет наделять роботов разумом. Я буду делать только руки и все такое.
– То есть просто строить их?
– Ага.
Он вытирает лоб рукавом.
– Но тебе же это нравится, да? – спрашивает он, пожимая плечами. – Ты крутилась возле нас с папой в мастерской лет, кажется, с десяти.
– Наверное.
Вообще-то это действительно так, но что еще мне оставалось делать? Наша мать – медсестра, которая постоянно дежурит на сменах, и за день одиночества можно успеть наплести так много макраме, что растения, которым требуются кашпо, рано или поздно закончатся.
– Но я никогда ничего не строила сама.
– Разве ты не сказала «команда»?
Команда Тео Луны и его приспешников, судя по тому, что я сегодня наблюдала.
– Наверное. Но…
– Твои отмазки звучат как-то неубедительно. Гейб занимается гораздо более странными вещами, так что какая разница, – резюмирует Люк. Похоже, это его окончательное мнение по данному вопросу.
– И то правда, – вздыхаю я. – Ладно, я, пожалуй, пойду на эту вечеринку. Только не говори ничего маме.
– Она работает допоздна сегодня, – отзывается Люк и заводит машину, чтобы проверить новую акустику. Басы тут же становятся такими громкими, что я едва слышу, что он произносит дальше. Кажется, что-то вроде: – Если вернешься домой к десяти, то она вряд ли заметит, что ты вообще уходила.
– Но я хотела остаться у своей подруги Джейми! – перекрикиваю я песню Kid Cudi.
– Как скажешь, – отвечает Люк.
Полагаю, разговор окончен. Здесь слишком шумно, и кто-нибудь из соседей наверняка скоро спустится вниз, чтобы пожаловаться.
– Только будь осторожна, – кричит мне вслед брат. – Ну, или не будь. Без разницы.
– Супер! Отличный совет, Люк, спасибо! – кричу я в ответ, решив надеть на вечеринку свои джинсы с птицами.
Примерно год назад я захотела купить классные джинсы с двумя маленькими изящными воробушками, вышитыми спереди, но моя мать сказала, что они слишком дорогие.
– Любой может сделать такие джинсы, – заметила она тогда в своей привычной манере «не трать мое время на всякую чушь». Так как я посчитала, что ничуть не хуже «любого», то вечером упросила папу взять меня с собой в магазин для рукоделия.
В итоге, помимо нашивок с птицами, я накупила там множество других штучек. Папа научил меня пользоваться инструментом, чтобы крепить маленькие металлические кружочки – люверсы – к ткани. Я распорола старые джинсы по бокам, наклепала люверсы по обе стороны от швов, а затем перешнуровала их бархатной лентой. И теперь у меня есть пара чудесных джинсов с птицами и бархатной шнуровкой всего за пятнадцать долларов, что, скажу я вам, сильно дешевле стоимости их собратьев в магазине. К тому же мы с отцом отлично провели день, что случалось не так уж и часто.
Если вообще случалось.
– Боже мой, шикарные джинсы, – восклицает Джейми, когда я сажусь в ее машину.
– О, эти? Они у меня уже сто лет, – отмахиваюсь я.
Как самая настоящая лгунья. По правде говоря, эти джинсы – самая крутая вещь в моем гардеробе, поэтому, несмотря на то, что выбранной к ним футболке уже несколько лет, чувствую я себя просто прекрасно.
– Ты тоже выглядишь потрясающе.
– Спасибо, – улыбается она.
На Джейми черные джинсы и рубашка на пуговицах, которую она завязала спереди узлом, но особенно восхищает меня, как всегда, ее шарф, перехватывающий волосы. В нем виднеются крохотные пайетки – а я просто балдею от блестящих вещей.
– Удачный был сегодня день, а? – спрашивает меня Джейми, включая радио.
– Ну, классно, что теперь мы ходим на физику вместе.
Я со вздохом откидываю голову назад. По радио начинает играть что-то бодрое и запоминающееся. Мне нравится думать, что у меня эксцентричные вкусы в отношении большинства вещей в мире, но Тейлор Свифт мне тоже импонирует. В конце концов, я ведь обычный человек.
Джейми с улыбкой поправляет ожерелье, выжидая на светофоре, прежде чем повернуть. «Очень не хочу, чтобы меня остановили», – сказала она однажды мрачным голосом, с чем я, естественно, не стала спорить. Не зря же она хочет стать юристом.
– Мак классный, правда ведь? – беззаботно спрашивает она.
– О, эм… Наверное, – говорю я, потому что на самом деле мистер Макинтош совсем не показался мне классным. На мой взгляд, он выглядел отчаявшимся. И вообще, какой взрослый захочет, чтобы его называли Мак? – Мисс Восс тоже была неплохой. Мне она нравилась.
– Ну, еще бы, ты же явно была ее фавориткой, – отвечает Джейми. – Вроде ее любимого проекта.
Я корчу гримасу.
– Может, она просто хотела избавиться от меня.
– Ой, заткнись.
Джейми начинает подпевать песне, слишком взволнованная вечеринкой, чтобы копаться в моих проблемах с самооценкой. После припева она поворачивается ко мне с широкой ухмылкой.
– Боже, мы и правда едем к Тео Луне! – не то кричит, не то поет она, и поддаться ее энтузиазму, когда она сидит прямо здесь, рядом со мной, являя собой воплощение абсолютного подросткового счастья, очень легко.
* * *
– Он прислал код, чтобы попасть на территорию, – самодовольно сообщает Джейми, тыча мне в лицо своим телефоном.
К тому времени, как мы добираемся по извилистой дороге через каньон до ворот Тео, я понимаю, зачем это было нужно, ведь его дом вырисовывается издали, словно чертов дворец. Я смотрю на дом папиными глазами разнорабочего и восхищаюсь ландшафтным дизайном и ультрасовременным оформлением территории, и даже с крутой (очень крутой!) подъездной аллеи мы можем различить фигуры, потягивающие что-то из красных стаканчиков на крыше, которая, судя по всему, является террасой.
– Вот это да! – восклицаю я, вылезая с пассажирского сиденья.
У дома стоит еще несколько машин – в основном это новенькие «Джетты» и «Цивики», как и машина Джейми, – но ни одна из них не выглядит достаточно шикарной для этого дома.
– Ага, его отец какой-то гений, – рассказывает Джейми, останавливаясь рядом со мной, чтобы окинуть дом взглядом. – А его мама раньше была супермоделью. Думаю, сейчас она влиятельный общественный деятель, как Гвинет Пэлтроу.
– А разве у Гвинет нет «Оскара»?
(Моя мама просто обожает ее.)
– А у нее есть? – переспрашивает Джейми, пожимая плечами. – Я думала, она просто выскочка.
– Да ты просто не в теме, – отмахиваюсь я, и Джейми смеется, затаскивая меня в дом.
Я не совсем понимаю, что именно рассчитываю увидеть, когда она открывает дверь, потому что, честно говоря, до сих пор не знаю, как мне относиться к самому Тео Луне. Он, по сути, является лидером секты преклоняющихся перед ним придурков, и при наблюдении за ним сегодня на физике мне показалось, что он, очень вероятно, догадывается об этом. Луна – явно любимчик Мака, его совершенно точно нельзя назвать тупицей, но у него довольно много привилегий – и это логично, так ведь? С таким-то домом и родителями. Однако при всем этом он показался мне каким-то… тихим.
За исключением того случая, конечно, когда он задирал нос, принимая меня в команду, и это снова возвращает нас к тому, с чего я начала.
Не знаю, что сказать, когда мы столкнемся.
Конечно, здорово, что Тео настолько уверен, что им подхожу именно я, но в то же время трудно было не заметить, как он загнал в угол ту девушку, Нилам, которая, по идее, его верный сокомандник. Он перебивал ее на каждом шагу, а меня даже не удосужился спросить, хочу ли я вообще к ним в команду.
Такое впечатление, что Тео Луна попросту не привык спрашивать у окружающих их мнение.
Кстати, вот и он; как говорится, помяни черта.
– Привет, – произносит Тео, материализуясь рядом с нами, когда мы с Джейми приходим на звук голосов от огромного подъезда дома (мой отец просто умер бы) на задний дворик, откуда открывается вид на далекий океан.
Народ пьет пиво из бочонка, установленного на заднем дворе, а вот в руках самого Тео бутылка минеральной воды.
– Рад, что ты смогла прийти, Ховард, – приветствует он Джейми, играя роль радушного хозяина, а затем поворачивается ко мне. – Привет. Могу я тебе кое-что показать?
– Мне?
Я чувствую, как Джейми рядом со мной начинает буквально жужжать от любопытства, но боюсь, если посмотрю на нее, то рассмеюсь в голос.
– Ладно, давай.
– Отлично. Хочешь выпить? – спрашивает Тео и сразу же направляется на кухню, не дожидаясь моего ответа.
Я пожимаю плечами и бросаю взгляд на Джейми, которая одними губами выразительно произносит: «О-М-Г». К ней тут же бросается Лора, и я со вздохом поворачиваюсь, чтобы догнать Тео.
– Нет… ничего не нужно.
– Уверена?
Джейми не единственная, кто чувствует себя не в своей тарелке из-за того, что Тео попросил меня уединиться, но если он и замечает взгляды окружающих (в первую очередь мои, и в основном скептические), то не подает виду. Вместо этого парень замирает, держа руку на ручке холодильника и, видимо, ожидая, что я передумаю.
– У меня есть пиво, «Белый коготь», содовая…
– Есть диетическая кола? – спрашиваю я.
– Конечно, – как-то игриво отвечает он, и мне впервые кажется, что он на самом деле пытается быть милым. – Моя мама обожает диетическую колу. У нас есть диетический «Dew», «Dr Pepper», «Red Bull» с нулевым содержанием сахара…
– Тогда, наверное, диетический «Dr Pepper», – наконец выбираю, и он кивает, достает из холодильника банку и бросает ее мне. – Такая роскошь, – замечаю я, постукивая по ее верхней части, прежде чем открыть. – Ни разу не видела, чтобы у кого-то в холодильнике стоял без дела диетический «Dr Pepper».
– Знаешь, вообще-то диетическая газировка очень вредна, – сообщает Тео, пожимая плечами.
Что я расцениваю как попытку… продемонстрировать скромность? Или он просто дразнит меня? Трудно сказать наверняка, пока парень так на меня смотрит. Очень напряженно, словно полностью сосредоточен на мне и только на мне, что, как ни странно, ощущается не так уж ужасно.
– Да, но это же вечеринка, – шучу я в ответ, делая выразительный глоток. – Если уж ты пришел в логово порока, то поступай так, как поступают змеи.
Он нахмуривается.
– Это какая-то цитата?
– Нет.
Упс, совсем забыла, что нужно бы попридержать свои странности, пока люди не узнают меня поближе.
– Так что ты хотел мне показать?
Тео снова начинает перемещаться по своему замку, жестом приглашая меня следовать за ним. Он подносит палец к сенсорному датчику на стене.
– Вначале нужно забрать кое-что у Дэша. Народ, Дэша не видели? – кричит он нескольким парням, увлеченно рубящимся в видеоигры. (Думаю, мне не стоит объяснять, что здесь находится гостиная. Огромная. Просто огромная. С телевизором размером как вся моя комната.)
– На крыше, – в унисон произносят эти двое.
– Понял. Пошли, – зовет меня Тео, а затем поднимается по лестнице, перепрыгивая сразу через две ступеньки за раз, так что мне не остается ничего другого, кроме как броситься за ним бегом.
Тем не менее я слышу, как за моей спиной эта парочка невнятно обменивается репликами:
– Наверное, разнообразия ради.
– Ну, ты же знаешь, что Тео заботится о видимости.
Ага. Похоже, не я одна заметила, что сегодня на отборочных я была единственной девушкой.
В конце концов мы оказываемся на террасе, которую я заприметила еще на подходе. Здесь я вижу несколько знакомых лиц с уроков физики. Меня окидывают внимательными взглядами, а затем гости возвращаются к своим разговорам.
Тео отводит в сторону парня, который, должно быть, и есть Дэш. Он выше Тео, имеет более смуглую кожу и чуть менее растрепанные волосы, но все равно выглядит и одет так, будто у них одна доска в «Пинтересте» на двоих. У Дэша какое-то мечтательное выражение лица и громкий, непринужденный смех, который Тео прерывает, подтаскивая его ко мне.
– Мои чертежи все еще у тебя на айпаде?
– Да, они там… ЭЙ, ТЕО НУЖЕН МОЙ АЙПАД! – кричит Дэш, заставив меня вздрогнуть. Но Тео, похоже, уже привык к этому.
– Привет, – здоровается парень из моего класса по обществоведению и передает Дэшу айпад, не слезая с высокого стола, на котором сидит.
– О, круто! – радостно восклицает Дэш, будто он только что и не выдвигал взрывных требований от имени Тео. – Держи, – он вручает айпад Тео, а потом переводит взгляд на меня. – Привет.
– Привет, – удается выдавить мне, улыбаясь, потому что Дэш очень напоминает щенка немецкого дога, но Тео сразу же переключает мое внимание на себя.
– Итак, суть такова: существуют целевые роботы и боевые роботы. Первые – для новичков с меньшим опытом, о них не беспокойся.