Алексей Юрьевич Зозуля
Антиан Сериал
– Ну что ты, что это на тебя нашло, ночи мало…..
***
– Мам, да что вы такое говорите, – начинал я оправдываться перед тещей, – что здесь такого? Ну, пропустил со старыми друзьями по стаканчику, ну и что? Да если хотите знать, я сам на своих двоих дошел.
Старое, но всегда выстиранное платье тещи чуть не лопнуло на ней, когда она набрала полные легкие воздуха, чтобы высказать мне наболевшее. Вот уж нравится ей меня вычитывать! Это для нее как наркотик.
– Ты пришел еле стоя на ногах, а мне говоришь, что трезвый как стеклышко! Нет, дорогой зятек, пока жива я буду бороться с тобой и твоим зеленным змеем, – сказала она так, словно выступала в Думе.
– Мама, и чего вы добились от тестя своим воспитанием? Теперь лежит и не ходит, – возразил я.
– Он старый черт, допился, что его парализовало, и ты хочешь на мою шею слечь в постель?
– Мама, да что вы такое говорите?
– Знаю я вас. Мужики все одинаковые, только за чужими юбками и бегаете, небось, есть кто на стороне, так ты шляешься, а сам прикрываешься, что водку пил с друзьями.
Почему она все время сводит разговор на эту тему? Не могу понять. Может, она так говорит, потому что ей может этого не хватает, старик то парализован.
– Мама, я не желаю более слушать и иду спать.
Немного поднатужившись, я прошел таки мимо тещи, и на ходу скидывая ботинки забежал к себе в комнату и лег на кровать.
– Раздевайся, – прошипела жена.
– И эта туда же! Маньячки какие-то.
– Я говорю, сними одежду, небось где-то в леску валялся, а постель чистая.
Я молча подчинился. С женщинами спорить бесполезно. Не мог снять носки. Не мог так просто дотянуться до ног, потом таки понял, что у меня болит спина, наверное ушиб, когда запутался в кустах.
– Милая, я хочу кушать, – заползая в постель и прижимаясь к супруге, заскулил я.
– Иди на кухню.
– Но там мама. А я не хочу больше никаких дискуссий. У меня и так голова раскалывается. Если бы ты знала, кого я сегодня в лесу повстречал.
– Небось, снежного человека.
– А откуда ты знаешь? – удивился я, но потом по интонации понял ее сарказм.
– Ну, старый дурень, – не выдержала она и перешла в контратаку.
– Не такой уже старый. А ты что думаешь, что я насколько пьян, что не смогу с тобой справиться? Ну, иди сюда моя красавица, да ты совсем голая, а я то не заметил алмаза, который рядом лежит.
– Знаешь что! Шлялся, шлялся, а теперь я должна тебя обслуживать! Если бы у меня были силы, я бы давно тебя задавила, но, в отличии от тебя у меня еще сбереглись кой-какие чувства. И если бы ты хоть капельку уважал меня, ты бы не обижал мою маму, а хоть изредка слушал ее настояния и советы, – серьезно сказала жена. Потом она принесла мне еде в комнату.
Наевшись, я уже хотел уснуть как всегда, хоть врачи это делать не рекомендуют. Нельзя наедаться перед сном, но и пить литрами тоже не рекомендуется, да и вообще мой режим далек от совершенства. Как обычно я быстро засыпал, заливаясь храпом, но не сегодня. Где-то внутри на уровне подсознания меня что-то очень тревожило. Я вспоминал нашу встречу с Антианом. И меня все больше терзала совесть, как они там голодные, а я с полным брюхом развалился на диване. Там глубоко под землей, я так думаю, точных данных у меня нет. Мне подсказывает интуиция. Если люди до сих пор ничего не знают о волосатых жителях подземельных катакомб, то значит они спрятались глубоко под землей. Это объясняет их внешний вид – густые волосы на теле нужны для того, чтобы переносить холод и постоянный контакт с землей. Еще у них большие глаза, которые светятся в темноте. Они наверняка видят ночью как совы. Страшно подумать, что с тобой произойдет, если вдруг нечаянно встретишь этого волосатого человека. От страха может остановиться сердце. Я что-то раньше слышал о таких встречах. Нужно завтра попытаться выяснить у ребят, может кто-то что-то знает.
Но я то знаю наверняка, и я уверен, что встреча с Антианом не была результатом выпитого. Это не белая горячка. Я знаю, что такое напиться до горячки, это совсем не то. Тем более я после встречи совсем стал трезвенником. Видно Антиан мысленно выгнал из меня зеленого змея. Но это не главное. Они там голодные и мне нужно как-то им помочь. Плохо, что я беден. Можно было бы заказать тонну шоколадок или что-то в этом духе. Стоп! Мы живем в селе, так почему бы не научить их пользоваться тем, что есть под рукой – поля, огороды. Ночью пусть выходят и собирают урожай, только нужно постараться делать это аккуратно, а то народ начнет что-то подозревать и устраивать засады. Хотя такое Антиану не страшно. Он телепатически может любого заставить ничего перед собой не видеть. Это он со мной пошел на контакт. Теперь я понимаю, почему о его народе так мало говорят.
Антиан.
Входы в подземелья затянулись илом и приходилось часами пробираться наружу, разгребая руками ил и водоросли. Я так устал, мне тяжело на душе от того, что народ мой голодает, и я должен найти выход из создавшейся ситуации. Часами я перебирал в уме все возможные варианты, советовался со всеми, у кого есть мозги, даже с большим Цуцакой, который туп как камень зато самый голодный из всех. Он первый сделал то, что никто никогда не осмеливался сделать. Он нарушил табу. Нам запрещено выходить наружу. Нам нужно жить под землей и ловить в воде рыбу, а выныривать из воды на тот свет, как принято говорить, запрещено советом старейшин. Хотя этого совета старейшин давно уже нет. Последний старик умер лет сто назад. Но мы должны чтить законы наших предков. Но не сейчас. Я должен найти выход и накормить свой народ. Но где найти пищу, если вода ушла куда-то и рыбы нет?
Выход подсказал Цуцака. Он хоть и был совсем тупым, но от того, что он не помнил законов табу, то первым их и нарушил. Когда он вышел из подземелья на ловлю рыбы, то не нырнул в воду, а попал в пространство с воздухом, но намного чище, чем в нашем подземелье. И он не испугался и не вернулся назад, как сделали бы на его месте многие, а пошел на разведку местности. Вернее, его голодный желудок руководил им. Цуцака стал первооткрывателем другого мира. Другой свет оказался совсем не таким, как говорили об этом старейшины. Он был прекрасным и полным запахов и звуков.
Цуцака понял, что мир, в который он попал, прекрасен, только свет очень яркий. Но понемногу Цуцака привык. Глаза быстро адаптировались. Цуцака любил рассказывать именно этот момент, когда его глаза впервые столкнулись с солнечным светом. Вообще-то глаза жителей подземелья уникальны. Они видят в темноте, не поражаются от очень яркого света. Цуцака понял, что мир чудесен. Наш громила, как мы его любезно величали, очень большой обжора, и, что вы думаете, он нашел в новом мире много съедобных плодов, круглых, кислых. Он долго набивал ими желудок, пока не свело зубы. Хорошо, что мы умеем общаться мысленно, а то Цуцака не мог говорить несколько дней. Он обжег рот кислыми плодами. Но главное, мы поняли, что на поверхности есть пища. А вот как до нее добраться и как ее использовать -этого никто не знал. Поэтому было решено найти живых существ на поверхности, у которых можно будет выведать все при помощи телепатии. Этих живых существ мы называем безволосыми или «маленькая нога». У нас давно ходят слухи и легенды, что в другом мире, то есть на поверхности, тоже живут люди. Только они сильно отличаются от нас. Они меньше ростом, вместо собственного волосяного покрова они носят одежду. Сохранились рассказы, что у нас было время, когда и мой народ носил одежду. Со временем наша одежда истлела, превратилась в пепел, но откуда у моего народа была одежда, и почему так получилось, я не знаю.
Я долго совещался со своим народом, и жена моя много думала. Я даже пытался в медитации задать вопрос предкам, как лучше войти в контакт с наземными людьми и не навредить своему народу. Я понимал, что на поверхности существует целая цивилизация. И если мы вдруг возникнем в их мире, то нам не поздоровится. Есть сказания, в которых говорится о том, что безволосые убивали наших братьев или еще хуже того – снимали с наших сородичей шкуры. Нет, пока я не буду убежден, что на поверхности нет опасности, я свой народ туда не поведу. Я постараюсь не выдавать тайну нашего существования. Слишком много поставлено на кон, но и от голода тоже умереть не хочется.
Я решил идти на контакт с одним человеком. Один человек нам не навредит, и одному человеку его же сородичи не поверят. Теперь осталось найти такого человека. Это будет не трудно. Человек, с которым можно установить контакт, обладает нужными для этого способностями читать мысли телепатически. Если в моем народе почти все могут общаться мысленно, то как насчет этого у людей с поверхности, я не знаю, но собираюсь проверить. Мой народ вынужден был взять на вооружение телепатию. Жизнь под землей опасна и порой нужно соблюдать абсолютную тишину. Неосторожный выкрик может обрушить на голову лавину земли. Хоть многие подземные лабиринты давно уже изучены, и даже детеныш знает, где самые опасные дорожки. Но никто заранее ни в чем не уверен.
Так что я решил произвести разведку на поверхность в поисках нужного мне субъекта. Тоннель, который обычно вел к воде, оказался замутненным, и мне долго пришлось пробиваться через ил. Хорошо, что мои натренированные легкие позволяли долго обходиться без воздуха, а то бы я мог просто задохнуться.
На поверхности меня встретило солнышко, о котором я знал лишь по легендам, а теперь мог насладиться его видом. Вокруг вились милые белыми облака. Я очень любил легенду о дожде, и мне захотелось помыться. Вся моя шесть была испачкана грязью, а воды я не видел, потому что водоем иссяк. На этот счет тоже есть легенда, значит, нужно поискать, обо что потереться в подземелье. Я бы потерся просто о земляную стену. А, вот, я вытрусь о деревья, о которых тоже слышал легенды.
Приятно почесаться. Делал я это неловко, так как опыта чесаться о деревья у меня не было, но все же было очень приятно. Земля мягкая и не так чешет спину, как ствол дерева, который не тверже камня, но достаточно шершав, чтобы вычесать из моей шерсти паразитов. Когда-нибудь я найду способ избавиться от надоедливых блох, которыми кишит мой шерстяной покров, но пока я должен в первую очередь накормить свой народ. Хотя не представляю, как же это сделать. Был бы жив мой отец, тогда бы и проблем не было. Но он когда-то покинул наш народ и не вернулся. Ходили разные слухи о том, куда ушел мой отец, но на самом деле существует много опасностей в нашем мире и погибнуть в подземном мире очень просто. А еще отец мог заблудиться и поэтому не вернуться. Тогда это хуже. Его могда ждать голодная смерть или вечная жизнь в одиночестве.
Немного придя в себя и привыкнув к яркому свету, я принялся изучать запахи и самое главное – психические волны, которыми обладают любые живые существа. Я, почувствовав большое скопление людей, мог бы подумать, что это мой народ. Психоволны были идентичны. Но мой народ малочислен, а этих, которые живут на поверхности, очень много.
Как же мне определить среди такого количества одного, с которым можно будет пойти на контакт? Ничего не остается, как подойти поближе, но свет может меня выкрыть, поэтому я прячась и пригибаясь, пошел камышами на встречу судьбе.
Автор.
– Милая, – позвал я жену, которая как всегда копошилась на кухне.
– Что, мой котик?– она меня так называла, когда у нее было хорошее настроение. Но такое случалось не часто.
– Ну, кто там в парламенте создал коалицию? Ты не смотрела телевизор?
– Некогда мне было. Нужно хозяйство кормить. Ты очень долго спишь, и все я должна делать одна. А ты сидишь целую ночь над своими мемуарами.
– Плохо ты понимаешь в творчестве. Человек изливает душу, высказывает свои мысли.
– Да там же у тебя вранье одно!
– Я писатель фантаст и должен уметь так вешать лапшу на уши, чтобы никто ее снять не смог, – засмеялся я.
Алекс.
Сельское утро неповторимо. Лай собак, пение петухов, мычание коров, щебетание птиц.
Я люблю свое село. Его не сравнить с городом, который всегда пахнет только асфальтом и гарью. А село это колыбель всего прекрасного. Не даром большинство писателей родились и выросли в селе.
Но село постепенно уходит в историю, и скоро его не станет. Люди уйдут в города, робототехника заменит сельских тружеников, и в мире станет намного скучнее. Хотя я не скажу, что легка жизнь сельского трудяги. Сельский человек трудится изо дня в день, и лишь изредка, по праздникам позволяет себе хорошенько развлечься. А что касается меня, то я люблю попить водки в любое время, и мне что сенокос, что жатва – все одна пора. Хотя я понимаю, что это не правильно, что я должен трудиться не покладая рук во имя своей семьи. Но как только вспомню тещу, то хочу набраться и заснуть в беспамятстве. Я, конечно, ничего не имею против матери жены, но когда живешь вместе с ней под одной крышей и постоянно должен выслушивать нравоучения, может даже и полезные, то такое, мягко выражаясь, надоедает. Я хочу просто жить и наслаждаться жизнью, как того требует мое самолюбие. А не приходить ночами и ходить на цыпочках думая, что если разбужу маму, то придется выслушивать всякого рода высказывание о том, какая я пьяная скотина и где меня черти носили.
Так что лучше быть паинькой и, прошмыгнув к своей кровати, улечься спать.
Я потянулся на кровати. Жена уже оделась и расчесывала волосы.
– Ты уже проснулся? Тогда вставай скорей, коров нужно управлять. И всю живность, а то мама сердится, что ты плохой хозяин. Я бы хотела, чтобы ты был поласковей с мамой. Она все для нас делает, а ты вечно ее злишь.
– Да мужика ей нужно хорошего. Насколько мне известно, она никогда не была замужем.
– Не начинай эту тему. Сейчас не 19 век. Всем плевать, от какого брака дети берутся. Ты же знаешь, что мама не любит рассказывать о моем отце.
– Да, она и сама не знает, кто твой отец, – не успел я досказать, как получил по голове подушкой.
– Да что, я совсем не против. Меня не волнует, какое поведение было у твоей драгоценной мамы в юности. Я лишь волнуюсь за тебя, чтобы в тебе не заиграли мамины гены, – второй удар подушкой навеки отбил у меня охоту шутить.
– Это я пока подушкой, а потом возьму кирпич, – ответила жена, и засияла улыбкой ярче солнечного цвета.
– Ты прекрасна, когда так улыбаешься. Мне очень нравится, и я готов тебе даже звезды с небес дарить, – прорвало меня на комплементы.
– Знаешь, лучше пойди и у свиней навоз вынеси, – сказала жена и отворила дверь из комнаты, – это будет для меня очень большой наградой.
На улице я закурил. Так мне стало постыло на душе. Я посмотрел на бурно зеленеющий огород. Сколько нам нужно, чтобы не умереть с голода? Мы садим картошку, помидоры, огурцы, свеклу, морковь, но что могут жители подземного мира без солнца? Им под землей кроме червей и жрать нечего, да и те черви могут не водиться так глубоко.
« Антиан» – позвал я про себя, смотря в даль через огород на пруд. Может он меня там услышит, а может его логово находиться под моим домом. Они живут под землей. Это может быть где угодно, далеко или близко.
Я постоял немного, ожидая ответа, но ничего не услышал. Я повертел лопату в руках и задумался. Ведь жизнь странная штука и кроме лопаты в руках я ничего путного не держал. У меня даже машины никогда не было. Крестьянин и все тут. От меня воняет навозом и сеном. Такова жизнь и нет в ней ничего странного, все предопределенно. И мне жаль себя. Такая уж моя судьба – всю свою жизнь ковыряться в навозе. Обидно, что не было в моей жизни ничего интересно. Стоп, «Антиан»! Вот то, что мне нужно. Ни у кого не было контакта с неизвестной человечеству цивилизацией. И если все правильно пойдет, то когда-то я стану известным и нужным этому обществу. Я позволил себе помечтать, представил как несколько корреспондентов окружают меня, пытаясь взять интервью, а я предлагаю всем посетить мой офис.
Я махнул головой, развевая мечты. Нет, я не хочу быть богачом. Богатым людям нужно быть всегда на виду, а я без водки не представляю своей жизни. Мне нужно несколько стаканов на день, а то и больше. Иначе я чувствую себя не уютно. Жена говорит, что это алкоголизм, но я то знаю, что если бы она меньше говорила об этом, то мне меньше хотелось бы пить. А за тещу я вообще молчу.
Только я подумал о теще, как она вышла из дома с мусорным ведром. Ну, вот, раз она выносит сама мусор, то ждать мне от нее выговора.
– Доброе утро, Жанна Семеновна.
– Тебе того же, сынок. Что то ты медленно работаешь лопатой, – ответила теща.
– Я, мама, делаю свое дело с любовью и медленно, чтобы насладиться каждым моментом.
– Что это с тобой? Ты сегодня еще не нажрался? Денег, что ли, нет?
Теща, конечно, права. Нет у меня ресурсов сейчас, чтобы пить, но есть пословица – свинья болото найдет. И я совсем не из-за того не пью, что не имею денег. Мне из головы не выходят Антиановы слова о голоде. Я не могу даже подумать, что в наш век где-то кто-то может голодать.
– Мама, шли бы вы на кухню, а то дочищу у свиней и приду просить борща, а он у вас еще не готов, – перевел я разговор на более нейтральную тему. Теща любит, когда я прошу у нее поесть. Тем более, что борщ у нее всегда отменный.
– Не подлизывайся. Борщ уже давно готов, а сто грамм и не проси, не дам назло всем чертям в аду.
– Что ж вы думаете, что я живу ради одной водки? За кого вы меня принимаете? – начал я было возражать.
– Сынок, не вешай лапшу маме на уши. Я же вижу, как ты мучаешься. Не иначе как голова болит на опохмел.
Я не хотел больше продолжать дискуссию, вынес последнею лопату навоза, и прямиком на кухню. Помыв руки, уселся за обеденный стол в ожидании своей порции борща.
Теща медленно наполнила миску и поставила предо мной парующий борщ. По средине красовался большой кусок мяса. На первый взгляд теща недолюбливала меня за некоторые мои плохие привычки, но всегда подавала мне на стол самый большой и лучший кусок мяса.
– Мама, вы единственная женщина на свете, которая может так готовить, – сказал я комплимент с полном ртом. Женщинам нравится, когда хвалят ее стряпню.
После обеда я присел в саду на лавочке и отмахиваясь от мух опять вспомнил об Антиане. Что же мне сделать такого, чтобы его народ не голодал? Даже если бы я смог отдать все наши домашние продукты, это не помогло бы. Если он своих сородичей называет народ, значит их там много. Значит нужны действия большого масштаба. Антиан и его народ наверняка ничего не знают о моем мире. Значит, моя обязанность рассказать ему, чем питаются на поверхности. Если его народ научится воровать у селян продукты, то голодная смерть им не грозит. Выращивать они их не будут, вот я и подумал, что им остается только воровать ночью в пределах разумного.
– Сынок, – вывела меня из раздумий теща, – может пора уже копать картошку? Как ты думаешь.
– Мама, в этом я целиком полагаюсь на вас, – солгал я, зная, что копать картошку еще рано. Но теща как всегда заранее начинает разговор перед делом.
Нужно спешить научить антиановый народ рыть картошку, собирать помидоры и все прочее, что можно кушать.
Интересно, а у них огонь есть? Варят ли они пищу? Вот глупость, если они там под землей будут костры жечь, то могут задохнуться от дыму.
– Мама, да не смотрите вы на меня так, – удивился я, когда понял, что теща внимательно смотрит мне в лицо. Наверняка поняла, что я замечтался и ей явно это не понравилось. Я понимал, что она хотела, чтобы я больше уделял ей внимания, чаще говорил комплименты и ел ее борщ не сводя с нее глаз.
– Сынок, мне показалось, что ты меня не слушаешь и не видишь, словно ты вышел в астрал, – вдруг испуганно произнесла она.
– Мама, я всего– лишь задумался. Нужно забор менять, вот я и замечтался, подумал, как буду сетку ставить, если картошкой денег на нее заработаем, – быстро я нашел выход из положения, но тещу так просто не проведешь. Я так и остался под подозрением. Я то понял, что она хотела сказать. Теща давно во мне видит потенциального наркомана, но она то не знает, что алкоголик и наркоман не совместимы. От такого коктейля можно потерять голову и подохнуть. А мне хочется дожить до глубокой старости.
После хорошего закусона положено немного подремать, но только не сегодня. Я должен как то наладить связь с Антианом, иначе стемнеет и я побоюсь гулять ночью по огородах. Хоть я мужик уже в летах, но трепет меня пробирает, когда я один посреди ночи. Каждый куст кажется страшным и злым монстром. Может, это моя фантазия виновата, страхи она мне преувеличивает, но все же я не хочу испытать прилив адреналина. Очень это не приятно.
Солнце понемногу клонилось к горизонту. Верхушки деревьев отбивали тени и немного пошатывались на ветру, словно зеленое море. Лесок наш всего несколько гектаров, а кажется бесконечным. Я шел огородом по направлению пруда. Все-таки теща у меня молодец – огород чистый, ухоженный, все профессионально посажено. Я думаю теща все свою жизнь провела в огороде.
Вот морковка. Я люблю ее грызть. Вернее раньше грыз, пока зубы были, а сейчас уже немного зубы поизносились, так что лучше в морковку их не вонзать.
Вот если бы я мог Антиану показать, какие овощи где растут. Забыл я спросить, как с ним связаться.
«Антиан»,– снова мысленно позвал я нового друга.
«Алекс», – зашумело в мозгу, – «Ты звал меня?», – заговорил уже более отчетливый голос в голове. Если бы я не понимал, что это творится, то сошел бы с ума. Сколько человечество бьется над тем, чтобы найти способ читать чужие мысли, а на самом деле не надо ничего изобретать. Антиан прямое доказательство того, что на нашей планете человеческие возможности безграничны.
«Антиан, а ты знаешь, что такое фрукты?»
«Ну, если честно, то не очень. Я даже не могу найти в нашем языке такого слова. Это что-то очень древнее. Но иногда у нас встречаются такие слова, хотя их значения никто не знает.»
«Короче, братан», – прикольнулся я фразой, – «давай приходи, я буду тебе показывать съедобные фрукты»
« Мне выходить не обязательно, я могу видеть твоими глазами»
«Как это?» – съежился я от испуга.
«Ты не бойся, а просто показывай то, что можно употреблять в пищу»
Со стороны можно было бы подумать, что заботливый хозяин осматривает свой огород, изредка нагибаясь и поднимая плод, а то вырывая картофелину и осматривая ее со всех сторон.
Если бы меня увидела теща, то мне бы не поздоровилось. Я просто надругался над ее любимым огородом. Хорошо, что уже начало темнеть.
Все, что знал, я рассказал Антиану. Тот остался доволен, особенно, когда я ему предложил обворовывать огороды по чуть-чуть, вырывая лишь небольшую часть плодов, чтобы не заметно было.
«Антиан, а что ты будешь делать, когда тебя еще кто заметит?»
«Не заметит. Это я хотел, чтобы ты меня видел, а для остальных я невидим. Я полностью могу контролировать любого вашего человека.»
«Но слухи о вас ходят. Все считают вас «Снежными людьми», значит, вас видели раньше, или быть может ваш вид расселен по всей земле. Антиан, а ты знаешь еще кого кроме твоего народа? У тебя в других регионах земли есть родственники?»
«Мои родственники все со мной, а что касается остального из твоего вопроса, я не совсем понял. Извини, «братан», я голоден и не очень понимаю, что ты мне наговорил. Придет время, и я постараюсь ответить на все твои вопросы, а пока займусь, как ты там это назвал, воровством. Буду воровать у твоего народа пищу».
Голос исчез и сколько я не прислушивался, больше не слышал его. Пока мы общались с Антаном, солнце село, и темнота накрыла огород. Я понял, что пора домой, а то что то в темноте жутковато стало. Хотя после встречи с Антианом мне не стоит ничего бояться.
Дома меня ждала жаренная картошка. Теща как никогда налила мне сто грамм. Я почему-то отказался. Мне совсем не хотелось пить. Познав новое, я уже был им заинтересован и для меня стала безразлична вся водка в мире. Я теперь хочу иметь трезвую голову, чтобы побольше узнать о народе Антиана. Может, он меня научит читать чужие мысли. Тогда я смогу стать самым богатым. Не обязательно знаменитым. Каждый человек в своей жизни добивается только одного – много денег. А как он их заработает, это уже второстепенный вопрос. Долго антиановый народ без финансов не протянет. Черт, почему я его не спросил, а может там его родичи в подземельях топчутся по кладам из золота и не понимают, что для них это может значить?
Из разговора с Антианом я понял, что многого или вообще ничего его народ не знает о нашем народе. А что, если мы сможем воспользоваться моментом и помочь друг другу?
– Сынок, ты чего это не пьешь?– удивилась теща.
– Мама, некогда мне ерундой заниматься. Я теперь готовлюсь к большому будущему, и мне не следует пока пить, – ляпнул я первое что придумал.
Еще одно, из-за чего я не хочу больше пить – то, что водка развяжет мне язык, и я могу наболтать лишнего. А трезвый я буду держать свой язык за зубами.
Теща конечно была поражена. Взгляд ее потеплел. Наверняка я теперь у нее на хорошем счету.
– Я долго ждала, пока у тебя пройдет детство в голове, – произнесла она.
– Да что вы, мама. Мне уже сорок, пора и за ум браться. Я тоже хочу пожить красиво и у меня появился шанс, – чуть не проболтался я.
– Какой шанс? – сразу спохватилась теща.
– Я же пытаюсь не пить – вот это и есть мой шанс, – еле сообрази, что сказать чтобы не вызывать глупых вопросов.
– Ну, да, – согласилась она, и бормоча что-то себе под нос принялась мыть посуду.
Я пошел в свою комнату и там удивил своей трезвостью супругу, смотревшую мексиканский сериал, который я наотрез отказался смотреть. Я повернулся лицом к стенке и решил немного помечтать, как я найду в подземном царстве Антиана много золота.
Для начала я выкуплю землю в своем селе, построю большой дом и буду паном. Дам всем своим односельчанам высокооплачиваемую работу. Все будут мною восхищаться и так далее. Правда, многих наших местных алкоголиков придется лечить. Для этого я найму специалиста из города, и будет у нас село трезвенников. Если бы мои фантазии узнали мужики на селе, они бы сожгли меня на костре.
А ну его, это село! Каждый здесь всегда жил сам собой и единственное, что сближало местных мужиков, это водка. А теперь, когда стало трудно зарабатывать на пропой, когда все обнищали в край, теперь с тобой никто не поделится, как в былые времена. И каждый жрет водку втихую, что в застойные времена считалось позорным. Может это и к лучшему. Уже много моих друзей, которые не прекратили пить, покинули этот мир то от фальшивой водки, то от перепоев и недоедания.
Алкоголизм – это страшная болезнь, и я попробую вырваться из ее сетей. Вот лежу, а мысли только о водке. Разве так заснешь? Ну не смотреть же мне на самом деле мексиканский сериал?
Автор и его супруга.
– Эй, дружок, а что ты имеешь против мексиканских сериалов? – сказала жена с упреком.
– Тебе давно пора понять, что все, что я пишу, не обязательно должно быть правдой и сходиться с действительностью. Я и вправду не очень люблю мексиканские сериалы, если сравнить их с настоящей американской фантастикой. Но бывает, не возражаю, и очень часто смотрю с тобой один какой-то сериал, чтобы не запутаться. Но это не означает, что я от них без ума.
– Ага, ты вечно так говоришь, а я вижу, как ты целый день мечешься, не можешь дождаться вечернего сеанса.
Я знаю, что с женой спорить бесполезно. Она почему-то всегда считает себя правой, или, может, у нее больше терпения отстаивать свою правоту. Я же не могу долго спорить и извергаюсь матом или просто умолкаю. Моя же любимая половинка, наверное, никогда не умолкнет.
Антиан.
Все радуются – наконец-то голод миновал! Хоть пища незнакомая, но все же питательная. Все объедались, кто сколько хотел, и все радовались и хлопали меня по плечу. Я вместе с шестью смелыми мужчинами из моего племени поднялись сегодня ночью на поверхность и принесли столько овощей, сколько смогли набрать в сплетенные заранее корзины из рогоза.
– Вот видишь, Антиан, – говорила жена,– мы теперь не умрем с голоду, а то, что на поверхности целая цивилизация, это уже не сказки. И что там живут люди, это тоже правда. Ведь это вы у них взяли столько еды?
– К сожалению без спроса, – покачал я головой в знак того, что не одобряю такой произвол. Но что поделаешь.
– Как это без спроса? Теперь я понимаю, почему ты вышел на контакт только с одним представителем их рода, ты выманил у него знания. Ты сканировал его мозг.
– Да. И то, что я узнал, ужасно. Нам грозит большая опасность, если его сородичи узнают о нас. Хотя на нашего брата, оказывается, давно охотятся. На поверхности мы легенда. Там есть люди не очень дружелюбные. Еще отец меня наставлял, что на поверхности мы можем стать сами себе пленниками. Я тогда не понимал, как это, но теперь понимаю. Слишком мы разные с теми людьми. Они очень нас пугаются, а в страхе каждый начинает защищаться. Это может привести к фатальным последствиям.
– Ты что думаешь, они смогут нас истребить?
Жена как всегда понимала меня с полуслова. Она немного умела читать мысли, и если я правильно излагал слова, то мы говорили часто не договаривая, а понимая друг друга с полуслова.
– Да, милая, на поверхности людей миллиарды, а нас всего лишь какой-то десяток, и мы для них как диковинка. Помнишь, Огенкар принес когда-то невиданную рыбу? Так мы ее два дня всем племенем разглядывали, пока она не умерла. Я боюсь, что нас будут разглядывать люди на поверхности так же, как мы ту рыбу, – поделился я своими подозрениями.
– Ты потомственный лидер нашего племени. Твой отец и твой дед руководили нашим народом, и я знаю, что ты всегда принимаешь правильные решения. Я всем сердцем с тобой, – жена как всегда подержала меня морально. Но я также знал, что врать она мне не будет, если даже будет очень нужно. М ой народ врать не умеет. Мы потому и живы, что всегда можем доверять друг другу.
– Я такое жрать не стану, я хочу мяса и рыбы, – закричал Кекимак, и я понял, что мне нужно побыстрее вмешаться, иначе может назреть конфликт.
– Кекимак, что с тобою? – спросил я у взрослого самца. У него было много силы, но ума маловато. Но это не значило, что я должен обращаться к нему, как к идиоту.
– А вот и Антиан. Ты главарь наш. Вот и ответь – почему мы должны есть такую пакость! Ты не хуже меня знаешь, что на поверхности много живых существ, пригодных для пищи, – злобно прорычал Кекимак. Он не умел общаться мысленно, поэтому для тех, кто не умеет говорить мысленно использовался общепринятый язык древних.
– Ты не думаешь, что говоришь. Мы не знаем законов, по которым живут на поверхности, мы не знаем даже сколько разумных существ населяют поверхность. И если мы будет жрать всех подряд, нас уничтожат. Помните легенды о том, как у нашего народа когда-то были машины и орудия для убийств, и что почти все погибли во время войны. Нас осталась одна малость жить под землей. Уверен, что люди на поверхности тоже владеют достаточно мощным оружием, чтобы уничтожить нас без каких либо усилий. Нельзя поступать необдуманно. Я понимаю, что принесенная нами еда растительного происхождения. Мы тоже всегда использовали в пищу водоросли. И я полагаю, что картошка питательнее водорослей. И мясной пище тоже найдется замена.
