Алексей Ракитин
Все грехи мира. Книга II
© Алексей Ракитин, 2021
ISBN 978-5-0053-0429-2 (т. 2)
ISBN 978-5-0051-2188-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Часть III. Возвращение кошмара
4 марта 1908 г.
Супруги Харт, к сожалению, газеты сообщают нам только имя мужчины – Уоррен (Warren) – проживали в штате Джорджия в местечке под названием Фрейзер (Frazier). Это был полустанок, расположенный на железной дороге, расстояние от которого до ближайшего населенного пункта – городка Эмпайр (Empire) – составляло около 1,2 км. По переписи 2010 г. в Эмпайре проживали 393 человека, в начале XX века – примерно столько же. Места эти, находившиеся на территории округа Пуласки (Pulaski county), нельзя назвать совсем уж необжитыми или дикими, скорее, они просто малонаселенные. Ко времени описываемых событий супругам исполнилось 65 лет, у них были взрослые дети, проживавшие отдельно.
Кормились Харты плодами своих рук. Их фермерское хозяйство обеспечивало все потребности в продуктах питания и даже давало кое-какие излишки, которые можно было продавать в Эмпайре. Благодаря рачительному ведению дел, супруги нажили приличные деньги – более 1 тыс.$, что по меркам тех мест являлось гарантией достойной старости. Деньги Уоррен держал в доме, поскольку всю свою жизнь не доверял банкам.
Это, пожалуй, всё, что можно сказать о завязке этой истории, она плохо задокументирована и скоро станет ясно почему.
Об убийстве Уоррена и его жены стало известно утром 4 марта 1908 г., в среду. Кто и как обнаружил тела неизвестно, по-видимому, это был какой-то их знакомый из Эмпайра. О гибели супругов немедленно оповестили как жителей Эмпайра, так и другого населенного пункта – Кокрэна (Cochrane), расположенного вдоль той же самой железной дороги Мэйкон – Брансвик, что и Эмпайр, только дальше от Фрейзера. В обоих населенных пунктах очень быстро стали собираться местные жители, число коих в конечном счёте достигло сотни человек или даже чуть более. Поскольку не все знали, как проехать от Эмпайра к Фрейзеру, местные мальчишки за толику малую принялись водить группы по лесным тропам. Благодаря их деятельному участию, ещё до появления во Фрейзере представителей службы окружного шерифа, там собралось множество весьма деятельных людей, жаждавших справедливости.
Карта восточных и южных штатов США с указанием места убийства супругов Харт 4 марта 1908 г. в местечке Фрейзер, штат Джорджия.
Тот, кто прочёл первую книгу «Всех грехов мира», уже имеет некоторое представление о том, что означает данное словосочетание в американских реалиях начала XX века. Во Фрейзере всё произошло в точности по описанным ранее лекалам.
Осмотр места происшествия, проведенный активными гражданами самостоятельно ещё до появления представителей шерифа и окружной прокуратуры, позволил установить, что Уоррен Харт в момент нападения находился в сарае на удалении около 15 метров от жилого дома и был одет в свою рабочую одежду. Как можно было заключить по следам крови на грунте, место обнаружения тела явилось и местом нападения. Мужчина был убит несколькими ударами топора по темени и затылку – на него напали либо сзади, либо сверху. В сарае хранилось сено, так что злоумышленник вполне мог прятаться на сеновале и спрыгнуть сверху. По общему мнению осматривавших труп, орудием убийства явился топор. Детали, связанные с характером травмирования потерпевшего, на этом исчерпываются, мы даже не знаем каким местом наносились удары – обухом или лезвием. Также нет полной ясности с количеством ран.
Внутри дома была найдена миссис Харт. Женщина оказалась тяжело ранена и всё ещё дышала! Ей оказали первую помощь прямо в доме, после чего была предпринята попытка перевезти женщину к её родственникам в Эмпайре. Из этого, однако, ничего не вышло и в тот же день – «ранним вечером», как сказано в газетах – миссис Харт скончалась. К сожалению, потерпевшая так и не пришла в сознание. Хотя информационное агентство «Ассошиэйтед пресс» на следующий день распространило информацию о том, будто женщина говорила, слова её, по-видимому, являлись бредом, поскольку никакого связанного рассказа от потерпевшей добиться не удалось.
Раненая женщина была найдена на пороге кухни, предплечья её рук оказались сильно изрезаны, что наводило на мысль о сопротивлении, оказанном нападавшему. Миссис Харт была облачена в ночную рубашку, а на столе находилась нехитрая крестьянская снедь – эти детали косвенно указывали на время нападения (раннее утро).
Осмотр дома, проведенный сначала активными гражданами, а потом и помощниками шерифа округа Пуласки, наводил на мысль об обыске вещей четы. В частности, из комода кем-то были извлечены постельные принадлежности и поднята перина на кровати. Керосиновая лампа находилась на полу, и вряд ли её поставили туда хозяева. По-видимому, лампу опустил преступник, опасавшийся привлекать внимание слишком ярким светом в окнах. Казалось довольно очевидным, что напавший на пожилую чету осмотрел вещи и предметы обстановки с целью обнаружить ценные вещи и деньги. Таким образом, ограбление единодушно было признано основным мотивом двойного убийства.
Тем удивительнее оказалось обнаружение большой суммы наличных денег – более 1 тыс.$. Насколько более, мы сегодня уже не узнаем, но нам достаточно того, что даже в первом приближении денежная сумма была признана очень значительной. То, что дом убитой пары был обыскан, но деньги остались на месте, представляется одной из главных загадок этой истории. Действительно ли убийца не нашёл деньги, или же нашёл, но не взял? А может быть, он их вообще и не искал? В последнем случае обыск являлся лишь имитацией, призванной создать видимость ограбления и тем самым замаскировать истинный мотив.
Почему убийца мог не взять наличные деньги, даже найдя их? Для этого есть вполне рациональное объяснение, хотя оно может показаться кому-то из наших современников неожиданным. В те времена у значительной части населения существовало правило переписывать номера банкнот. На случай их хищения. И чем более значительной представлялась денежная сумма в глазах её обладателя, тем выше была вероятность того, что он перепишет номера банковских билетов. Классический пример того, как срабатывала эта необычная традиция, мы можем видеть в т.н. «деле ребёнка Линдберга»1. Напомним вкратце канву связанной с теми событиями интриги: за похищенного младенца был выплачен значительный денежный выкуп, полностью исчезнувший. По прошествии нескольких лет деньги были найдены в тайнике в помещении, принадлежавшем немецкому эмигранту Бруно Хауптманну.
То, что найденная сумма является выкупом за похищенного младенца удалось установить благодаря тому, что Чарльз Линдберг переписал номера всех «золотых сертификатов», переданных похитителям. Эта предусмотрительность привела Хауптманна на электрический стул.
Хотя найденные на месте совершения преступления деньги работали против версии убийства с целью ограбления, данное соображение мало повлияло на настроения самозванных общественных пинкертонов. По-видимому, они сошлись на том, что грабители оказались слишком тупы для того, чтобы провести внимательный обыск… либо их что-то спугнуло. Как бы там ни было, версия ограбления осталась доминирующей и это оказало непосредственное влияние на последующий ход событий.
Ко второй половине дня 4 марта во Фрейзере появились охотничьи собаки, обученные идти по следу. Их привезли некоторые из активистов, рассчитывавшие организовать загонную охоту на живую двуногую дичь.
Мы не знаем деталей того, что последовало далее – известные ныне газеты не посчитали нужным рассказать о них читателям – но известно что приблизительно в 3-х милях [~4.8 км.] от дома Хартов группа инициативных граждан, шедшая с собаками по следу, наткнулась на двух чернокожих – некоего Карри Робертса (Curry Roberts) и Джона Генри (John Henry). Мужчин задержали, стали расспрашивать, что-то в их ответах насторожило предприимчивых граждан, которые взялись внимательно осматривать одежду чернокожих… На одежде оказалась кровь или нечто, принятое преследователями за кровь. По-видимому, на задержанных мужчин было оказано какое-то физическое воздействие, но об этом в газетах, разумеется, не сообщалось.
В общем, в какой-то момент Робертс дрогнул и дал признательные показания. По словам допрашивавших его людей, он довольно подробно рассказал о том, как на рассвете 4 марта вместе с Джоном Генри прокрался к домовладению Уоррена Харта и, дождавшись, когда старик выйдет из дома, чтобы покормить живность, бросился в сенной сарай. Там он ударом топора по затылку раскроил череп фермера, после чего парочка устремилась в дом. По словам негра, женщина возилась на кухне. Она оказала сопротивление, убить её одним ударом не получилось. Она несколько раз уклонялась от ударов топором и подставляла руки, в результате чего на её предплечьях остались ранения, причиненные лезвием топора. В конце концов Робертс и Генри одолели пожилую женщину и бросились обыскивать дом в поисках ценных вещей и денег.
Они отыскали кое-какую мелочь – монеты и несколько банкнот – а также поживились снедью, обнаруженной на кухне. Опасаясь покидать дом в светлое время, они поспешили уйти до восхода Солнца.
В целом, рассказ Робертса хорошо соответствовал той информации, что к тому времени уже была известна. Загвоздка кроется лишь в том, что на самом деле непонятно, что именно и как говорил задержанный. Согласитесь, одно дело, когда человек говорит «я открыл тумбочку в прихожей и взял найденные там мелкие деньги, центов 30 или 40» и совсем другое, когда его бьют по голове и требуют «признавайся, ты ведь осматривал прихожую и взял деньги из тумбочки!», после чего допрашиваемый кивает и соглашается «да, именно так всё и было». Это два очень разных рассказа, хотя формально они об одном и том же и даже имеют сходство по содержанию…
Что последовало далее?
Толпа предприимчивых граждан не стала линчевать чернокожих прямо на месте их задержания, а повела их в город Хоукинсвилль (Hawkinsville), административный центр округа Пуласки. Хоукинсвилль располагался приблизительно в 15 км западнее Эмпайра, так что непримиримые граждане в тот день накрутили со своими пленниками немалый километраж. Правда, в отличие от негров, непримиримые граждане двигались на лошадях, а чернокожим пришлось бежать бегом, но эти пустяки мало кого интересовали.
В Хоукинсвилле толпа передала Робертса и Генри службе окружного шерифа, разумеется, с объяснением причин их задержания. Мужчины провели ночь в камере, оборудованной в помещениях службы окружного шерифа. Сама эта служба помещалась в здании окружной суда, сохранившегося до настоящего времени с минимальными изменениями.
Ничего неизвестно о том, разговаривали ли с ними представители шерифа и если да, то какие ответы получали. Скорее всего, узники и сторожа не сидели друг напротив друга истуканами и о чём-то беседовали, но никаких свидетельств тому не сохранилось.
Ночь с 4 на 5 марта прошла спокойно и потому утренние события могли показаться неожиданными. Либо, наоборот, вполне ожидаемыми и хорошо подготовленными. На протяжении всей ночи на окраине Хоукинсвилля собирались вооруженные люди, съезжавшиеся в город со всего округа и даже весьма отдаленных районов штата. Многие из них были на лошадях, все имели оружие и маски, либо капюшоны, которые можно было использовать в качестве масок. По оценкам свидетелей тех событий, число собравшихся превысило 1 тыс. человек. Учитывая что население округа тогда едва достигало 20 тыс. человек, несложно понять, что подобное скопление являлось весьма и весьма многолюдным. Утром 5 марта толпа двинулась в направлении офиса службы шерифа.
Большая группа людей в масках вошла в принадлежавшие последней помещения и потребовала выдать обоих чернокожих мужчин. Правоохранители не стали сопротивляться ввиду огромного диспаритета сил – их было 6 человек и никто из этих людей не желал рисковать своей головой за каких-то там кровожадных негров.
Робертс и Генри были без лишних проволочек отданы в руки неравнодушных и инициативных граждан, которые вывели чернокожих из здания и повели прочь. Во время движения был проведён допрос, во время которого Робертс повторил сделанные ранее признания. Что говорил и говорил ли вообще второй чернокожий, нам неизвестно. На некотором удалении от здания окружного суда толпа остановилась, верёвки были переброшены через ветви дерева, росшего у дороги, и подозреваемые были повешены без долгих проволочек. В некоторых газетных заметках сообщалось о том, что линчевание произошло за городом, но точное место этого преступления неизвестно, можно лишь заключить, что убийство произошло довольно быстро с момента ухода от здания суда. Стало быть, далеко уйти линчеватели не могли.
Здание суда округа Пуласки в городке Хоукинсвилль (современная фотография). Вход в помещения службы окружного шерифа находится по левой стороне, там в начале XX столетия были устроены камеры для содержания временно задержанных лиц. Именно здесь провели последнюю ночь Карри Робертс и Джон Генри, подозреваемые в убийстве супругов Харт.
После того, как мужчины скончались, их тела сняли и быстро расчленили. Далее был сложен большой костёр и части тел Робертса и Генри брошены в огонь. Считается, что все они полностью сгорели, хотя из курса криминалистики мы знаем, что полностью сжечь человеческие тела в костре невозможно (открытое пламя имеет слишком низкую температуру и неспособно уничтожить крупные кости, да и уничтожение плоти требует долгого времени). Тем не менее, формально считается, что тела подозреваемых были полностью уничтожены огнём. Их могил не существует.
Всё это произошло в утренние часы 5 марта и газеты, датированные этим днём разнесли новость по всем долам и весям США. Газета «Hattiesburg daily news» в номере от 5 марта 1908 г охарактеризовала действия линчевателей следующим образом: «Толпа была упорядочена и её действия демонстрировали тщательную организацию» (дословно: «The mob was orderly and went about its work in a manner that showed thorough organization.»). Случившееся следовало признать совершенно возмутительным, причём независимо от того, были ли Робертс и Генри виновны. Бездеятельность органов власти заставляет подозревать непосредственное участие её представителей в организации и проведении расправы.
Однако эта история, во всех смыслах бесчеловечная и недопустимая, не вызвала никакого общественного отклика. Не в последнюю очередь это произошло потому, что трагические события в Хоукинсвилле совпали с другой страшной трагедией – пожаром в школе в городке Коллингвуд (Collingwood), в штате Огайо (Ohio), в результате которого погибли 172 человек, преимущественно дети. Этой истории посвящена довольно обстоятельная статья в «Википедии», если кто не слышал о пожаре в Коллингвуде, то может почитать – там много непонятного и невыясненного в ходе расследования. Пожар в школе произошёл 4 марта и в последующие дни американские газеты освещали преимущественно это событие. Весьма подробные репортажи рассказывали об открытии временного морга, процедуре опознания останков погибших и т. п. деталях, а потому не должно удивлять то, что расправа над двумя подозрительными чернокожими в Хоукинсвилле затерялась в потоке сообщений из Коллингвуда.
Американские газеты весьма сдержанно прокомментировали убийство Хартов и скорую расправу над подозреваемыми. Небольшие заметки на эту тему буквально потонули в огромных репортажах о пожаре в Коллингвуде и особого интереса читателей, по-видимому, не вызвали.
История гибели четы Харт и последующей расправы над Карри Робертсом и Джоном Генри выглядит очень странной. Обращают на себя внимание некоторые детали, которые мы вряд ли сможем объяснить сегодня, но которые следует обязательно упомянуть.
О чём идёт речь?
Нельзя не отметить того, что обстановка на месте преступления весьма напоминала ту, что мы видели на месте убийства семьи Аллен 12 мая 1901 г. в районе Спектакл-пондс (о той истории было написано в книге I «Всех грехов мира»). Мужчина, самый опасный противник злоумышленника, убит в сарае рядом с домом, т.е. его либо выманили из дома, либо дождались, когда он сам его покинет.
Одна из двух жертв осталась жива и прожила после ранения довольно долго – примерно 12 часов или около того. Это весьма нехарактерно для убийцы-«дестройера», для которого апофеозом нападения является именно процесс умерщвления, а отнюдь не завладение имуществом или удовлетворения похоти. То, что убийца или убийцы бросились переворачивать перину и копаться в тумбочке, не удостоверившись в смерти миссис Харт, является по мнению автора, очень веским доводом в пользу того, что данное преступление не связано с той серией убийств, которой посвящена эта книга.
Не может не удивлять – по крайней мере, на первый взгляд – уверенность линчевателей в том, что захваченные в 3-х милях (~5 км.) от места преступления чернокожие мужчины являются искомыми преступниками. По нынешним представлениям американских конспирологов расправа над Робертсом и Генри – суть ошибка. Такое суждение вполне в тренде современной американской политики толерантности, противостоять которой не может никто. Она провозглашает негров всегда невиновными и непременно возлагает вину на белых. Но подобная предвзятость мало соотносится с истинным положением дел и криминальной статистикой, из которой мы знаем, что львиную долю насильственных преступлений в США совершали в начале XX столетия именно чернокожие. Главная проблема рассматриваемого нами случая кроется в его плохой задокументированности. Мы не знаем в деталях, на чём основывалась уверенность линчевателей в собственной правоте.
Одно дело, если такую уверенность питало лишь сознание одного из двух подозреваемых негров – в этом случае мы можем оправданно сомневаться в их виновности. Понятно, что пытками можно добиться практически любых признаний. А если на поводке свора лютых охотничьих собак, то даже и пытать особо не надо – достаточно спустить пару-тройку гончих и позволить им немного порвать жертву… Очень немногие вынесут такое испытание! Сейчас считается, что именно так и было получено признание Робертса. Однако в этом можно усомниться, ведь задержавшая чернокожих группа белых мужчин не стала устраивать над ними самосуда, а руководствуясь буквой и духом Закона, передала задержанных людям шерифа. И не просто передала, но на протяжении многих километров сопровождала задержанных до здания службы шерифа, готовая защитить от возможного самосуда других инициативных граждан, которые вполне могли оказаться на пути группы. То есть люди, задержавшие Робинса и Генри, действовали вполне адекватно и продемонстрировали искреннее желание того, чтобы Закон сказал своё слово.
Согласитесь, такое поведение как-то не очень вяжется с приписываемой этим людям кровожадностью. Если бы они на самом деле являлись такими «беспредельщиками», каковыми их считают сейчас американцы, то они бы расправились над неграми не сходя с места, без изнурительных заездов по пересеченной местности.
Нельзя исключать того, что преследователи, принимая решение о виновности Робертса и Генри, руководствовались какими-то весомыми и вполне очевидными данными. Например, словами миссис Харт о нападении чернокожих, если таковые слова, разумеется, были произнесены тяжело раненой женщиной. Мы знаем, что миссис Харт что-то говорила, хотя, возможно, произнесенное ею не являлось связным рассказом. Но для того, чтобы сделать кое-какие выводы вовсе и не нужен развёрнутый рассказ. Вполне возможно, что миссис Харт в односложных выражениях сообщила важную информацию, ориентировавшую линчевателей (скажем, произнесла «двое негров», «негр с топором» или нечто подобное т.п.) Убедительным доводом в пользу виновности задержанных могли стать подозрительные следы крови на одежде. Да, можно объяснить маленькие капли крови на груди кровототечением из носа, а если пятно крови размером с кулак и расположено оно на плече? В кармане кого-то из задержанных мог оказаться какой-то узнаваемый предмет, принадлежавший убитым и опознанный кем-то, кто хорошо их знал. Побудить к сознанию в содеянном могло отнюдь не насилие или запугивание, а какая-либо психологическая уловка, например, чернокожим мужчинам могли сказать, что миссис Харт выжила и опознает их. В этом случае на снисхождение суда можно было рассчитывать лишь продемонстрировав искреннее раскаяние, что один из задержанных и попытался изобразить.
Мы ничего определенного не можем сказать на сей счёт, но именно поэтому при оценке данного случая нельзя занимать какую-то определенную точку зрения. Остаётся лишь сожалеть о том, что бессудная расправа, совершенная линчевателями без надлежащего судебного следствия, сделала невозможным выяснение и уточнение деталей имевшей место трагедии.
И тут, конечно же, кто-то из читателей может спросить: для чего вообще убийству четы Харт уделено столько внимания? Если эта история настолько мутная, то почему она здесь и почему автор тратит на её изложение время?
Да потому, что с июля 1906 г., когда были были убиты члены семьи Лайерли, и вплоть до начала марта 1908 г., когда была убита чета Харт, в Северной Америке не фиксировались преступления, в которых в качестве орудия убийства использовался бы топор. На протяжении этих почти 19 месяцев в США и Канаде от рук злоумышленников погибли тысячи людей. Их убивали с использованием огнестрельного оружия, холодного, кого-то вешали или душили, кого-то выбрасывали из окна или топили, но никого не били топором по голове!
И вот в 4 марта 1908 г. эта пауза закончилась.
