Алексей Олегович Безруких
Первая монета Мира
– Вы уволены! – заявила она им, нахмурив брови. – Пошли вон. Брысь! Кыш отсюда оба! Кшь-ь-ь!
– Глянь-ка, – обратился один телохранитель к другому. – А её костюм теперь тоже пуленепробиваемый!
Виктория удивлённо посмотрела на своё платье и, проведя по нему руками, увидела странное свечение на нём и перчатках. Затем вспомнив про исчезнувший магнит, который ей оставил Тим и то, как монета растворялась в мельчайшие частицы, поняла, как и из чего её платье покрылось тонким слоем неведомой брони.
– Точно! – усмехнулся второй. – Не наврали! Снова!
Виктория изменилась в лице и у неё появилась довольная улыбка.
– Вы снова работаете на меня! – обратилась она к телохранителям. – И только на меня до самой смерти, до моей естественной кончины… или вашей… ха-ха!
– Добро! – ответили они. – Нам по душе ваши приятели!
Санкт-Петербург. Виктория вернулась в свой загородный фамильный дом, открыла секретную дверь в потайную комнату, и, взяв из коллекции небольшой сувенир, вышла на широкий балкон, внимательно его разглядывая.
– Прекрасная ночь, – раздался голос слева.
Виктория оглянулась и признала Диму.
– Да, ветерок бодрит! – раздался голос справа.
Виктория оглянулась и признала Тиму. Её каменное лицо не сдержало радостной улыбки.
– Дима и Тима! – оглядела она их.
– Виктория! – оглядели они её в броневом платье. – Берегите голову!
Коллекционерка ухмыльнулась и посмотрела на свою реликвию.
– Этот сувенир купил мой прапрадед на китайском рынке, – начала она им рассказывать. – Продавец не представлял, что в его руках был самый настоящий артефакт. А мой предок смог это определить, но, увы, не смог разгадать загадку древнего Китая. Такой пирамиды в Китае не нашлось.
Тим и Дима встали рядом с ней и посмотрели на позеленевшую пирамидку.
– Гиза, – промолвил Тим. – А почему бы и нет? Обрати внимание на её стороны.
– Да, это не китайская пирамида, – согласился Дима. – Это точная копия великой северной египетской пирамиды Хеопса. Её особенность в четырёх слегка вогнутых и разделённых по центру сторонах, наклоны которых отчетливо видно невооруженному глазу лишь в дни равноденствий, когда одна часть пирамиды освещается солнцем, а другая оказывается в тени.
– То есть сегодня? – призадумалась Виктория и перевернула пирамидку.
На нижней части были непонятные начертания. Тим, всмотревшись в них, глянул на свои антикварные часы с непонятными символами.
– То есть сейчас! – промолвил он и вмиг испарился.
Виктория от неожиданности чуть не обронила пирамидку. Дима, схватив её за руки, крепко сжал ими древнюю реликвию.
– С тобой приятно иметь дело! – улыбнулся он и также как Тим внезапно исчез.
Виктория в замешательстве вернулась в дом.
– Чудики! – усмехнулась она и стала ставить пирамидку на место.
Вдруг она замерла, а её обострившийся взгляд устремился на золотую монету, известную как первая монета Мира. Её ухмылку сменила улыбка, а глаза обрели долгожданный покой.
Египет. Эль-Гиза. Тим, Дим и седой профессор в альпинистских костюмах и снаряжениях внезапно появились на голове сфинкса.
– О, как я это не люблю, – заворчал профессор. – От этих скачков голова кругом…
– Время поджимает, Борис Сергеевич, – подметил Дима.
– Вы сказали двадцать миллионов? – спросил их заинтригованный профессор. – Это с лихвой покроет все расходы!
– Вроде того, – ответил Дима. – Двадцать с чем-то или тридцать. Мы ушли до окончания торгов.
– Все смотрим сюда! – обратился к ним Тим.
Дима и профессор развернулись и посмотрели, куда указал им Тим. Они смотрели с головы сфинкса прямо туда, куда был устремлен взор сфинкса. Перед ними над восточным горизонтом было яркое созвездие Ориона.
– Потрясающе! – подметил Дима и указал назад в сторону пирамид. – Если три великие пирамиды – это пояс Ориона, то мы – в самом центре этого созвездия. Может и искать надо тут?
– Хм-м, – хмыкнул Тим, оставляя свои догадки при себе. – Кстати, это созвездие по контуру напоминает кривые песочные часы. Так может тут что-то со временем связано?
Дима призадумался, а профессор провёл пальцем воображаемые линии от звезды к звезде. Затем на планшете открыл карту с различными координатами и умозрительно перенёс свою невидимую карту на реальную видимую. Поводив пальцем по карте, он замер.
– Всё-таки пирамиды построены до потопа, – обратился Тим к Диме. – Только гипотеза увеличения Земли может дать адекватное объяснение, как люди смогли так точно расположить их в линию по всему земному шару, через моря и океаны. Видимо, что-то в них было не так, раз Бог их разделил потопом по континентам, подобно тому, как разделил народ, строящий Вавилонскую башню, на множество народов.
– Логично, – согласился с ним Дима. – Планета с Потопом равномерно разбухла…
– Ну конечно! – воскликнул профессор. – Что может быть драгоценнее в допотопном мире?!
– Остаёмся здесь? – спросил Дима. – Или куда-то летим?
– Туда! – указал профессор на несколько градусов севернее от созвездия и снова заглянул в карту.
– Не туда? – удивлённо Тим указал в сторону созвездия.
– Но ведь сокровище под созвездием, – задумчиво взглянул Дима на профессора.
– Вот поэтому – я профессор, – хитро он взглянул на них, – а вы, молодые люди, -студенты!
Израиль. Иерусалим. С Елеонской горы путешественники в арабских одеждах смотрят на древний город. Дима и Тим переглянулись.
– Профессор, мы вас не понимаем, – сказал Тим.