Алексей Николаевич Русин
После мира. Под серым небом
Недавняя смертельная опасность была забыта. Воин полностью растворился в ожидании чуда. Вот сейчас он увидит, что-то, что перевернет его мир. Узнает истину. Пыль повсюду, шкафы и брошенная десятилетия назад одежда. На столе ваза с засохшим цветком. Поднимая облака пыли, Хазар прошел в следующую комнату. И замер. Это когда-то видимо была детская. Разбросанные игрушки по полу, странные зверята на потускневших обоях. И два мумифицированных тела в кровати. Мать погибла, обнимая свое дитя. И так они и пролежали все эти годы никем не тронутые. Вторжение в этот дом было кощунством. Хран вышел в подъезд и осторожно прикрыл за собой дверь. По обветренному миром пережившим страшнейшую катастрофу скатилась одинокая слеза. Воин вытер ее ладонью и смущенно посмотрел на влагу на руке. Страсть к исследованию места жизни предков иссякла. Открывшаяся правда не принесла облегчения.
Все еще плохо осознавая окружающий мир, странник прошел к окну и взглянул на мир снаружи. Серый разрушенный город. Темно зеленая и бурая листва хищных деревьев. Смертельная опасность повсюду. И вечная серая пелена равнодушного неба. Тут не было места ярким краскам и игрушкам. И все же в поселениях людей они оставались. Так, может, это в нем нет места для мира? И все что он может так это как вечный хищник преследовать врагов людей. И если благодаря всей его жизни хоть один ребенок сможет спокойно играть в своей колыбели, то все это не зря.
Между тем за окном показалось нечто интересное. Крысы так и не объявились, зато вдоль дома просеменили три завернутые в серые плащи фигуры. Малорослые и с характерной, раскачивающейся походкой всадников. Вот эти-то личности ему и нужны. Времени разбирать баррикаду и спускаться по лестнице не было. Да и нехорошая это примета возвращаться тем же путем, что и пришел. Поскольку ни стекла ни остатков рамы в окне не было, хран подождал пока троица половцев отойдет подальше и, убедившись, что они не услышат, принялся выбираться наружу. Кованый крюк зацепился за край оконного проема, а воин, одев крепкие кожаные перчатки, скользнул по веревке вниз. Оказавшись на земле, он отцепил от основной веревки тросик поменьше и, дернув, закрыл кошку, позволив ей упасть вниз.
Быстро и тихо он догнал степняков. Всего через пару минут слежки стало понятно, куда они направляются. Здание, в котором охотник получил золото, и было их целью. А еще стало понятно, что средний степняк был главным. Уж больно активно он жестикулировал, указывая кому что делать. Пора брать языка, пока до места, где могут быть еще враги достаточно далеко и небольшая схватка может пройти незамеченной. Степняки, конечно, были осмотрительны, место все же обязывало, но скрадывающего их оперативника корпуса не заметили. Тяжелый рубящий удар меча пришелся в ключицу правому противнику и сразу смял его, швырнув на землю. Средний, который и был целью нападения, еще не успел понять, что происходит, когда получил страшный, прямой удар ногой в грудь, швырнувший его на стену. Степняки были не крупные, и противостоять ярости храна в рукопашной не могли. Поэтому какое-то время этот враг будет приходить в себя. Третий противник успел выхватить кривую сабельку. Лучше бы побежал, тогда у него мог появиться хоть какой-то шанс. А так Хазар в три удара выбил оружие из рук противника и четвертым снес ему голову. Шорох сзади. Опять главный степняк! Вот настырный! Нет, чтоб тихо лежать, тоже вытащил саблю и полез воевать. Хран поднырнул под замах кривого лезвия и пробил классический левый апперкот. Челюсть половца аж лязгнула, и во второй раз за пару минут он оказался на земле. На этот раз сознание оставило его капитально.
Очнулся копченый уже крепко связанным и освобожденным от всего ценного. Хран успел вытащить его за пределы мертвого города и уютно устроиться в ближайшей рощице. Сейчас Хазар с восхищением рассматривал лук, отнятый у побитого противника. Рога лука были выполнены из кости неизвестного животного и покрыты берестой. Со снятой тетивой рога так выгибались вперед, что почти касались друг друга. Неизвестно как такое чудо попало к явно мелкому командиру половцев, этот лук явно напрашивался в руки какого-то хана. Но и хран найдет ему достойное применение. С сожалением воин отложил уже полюбившееся ему оружие. Степняк очнулся. Чуть дальше горел костерок, и уже калилось на огне лезвие ножа. Половец скосил глаза на огонь и тут же понял, чем дело пахнет. В его глазах явно отразилась внутренняя борьба. Сказать все или быть героем. Или точнее, сколько быть героем. Рано или поздно все говорят.
– Ну что, копченый, давай пообщаемся? – хран подсел к связанному врагу и демонстративно пошевелил нагревающееся в огне лезвие.
– Не понимай, какой копченыя? Не говорить на твой языка.
– Сейчас заговоришь. – почти ласково воин отогнул ворот одежды жертвы и рванул вниз, обнажая грудную мышцу. Еще раз проверил нож в огне. – Подожди минутку, кинжал сейчас прокалится, как следует.
– Ладно, говорю, говорю! Чего тебе надо? Мы никого не трогали. – этот степняк явно боялся боли. Обычно его родичи держались гораздо крепче.
– Конечно, не трогали. Так только, золотишка подкинули кое-кому. По-дружески, да?
– Какое золото? Не знаю ни о каком золоте. – возмущение на лице степняка было таким искренним, что хран почти ему поверил. Почти. Но достал багряный клинок из огня и примерился воткнуть его в жертву.
– Ладно, стой! Да я знаю! – половец скосил глаза на горячее железо. Сейчас он явно уже был готов рассказать все. И он рассказал.
Никакой проблемы в степи гнавшей местных переселяться в другие места не было. То есть тяжело там было, это да. И тварей разных развелось. Но половцам это было привычно, выживать в диком поле это то, что они умели великолепно. И лошадки их, мори, им очень в этом помогали. Не нужда, в общем, гнала их на земли Рязанщины. А скорее природная хищность. Если можно пограбить, то почему бы не сделать этого. Кровь воинственных предков взыграла, в общем. И сейчас готовился набег. Пробный, не полномасштабное вторжение. Так один малый хан с парой сотен всадников. Хан был молодой, но хитрый, решил сперва раскачать обстановку в Городе изнутри. Как ни странно, в мужественной профессии охотника оказалось полно гнилых людишек, части из них половцы занесли золота за разные мелкие услуги. И теперь гораздо увереннее себя чувствовали перед неминуемым штурмом. Ситуация простая, но опасная. Как и столетия назад, город стоял заслоном между дикой степью и русскими поселениями, нельзя позволить ему пасть. Еще копченый сказал, где стояла орда. Совсем не далеко. Пара дней пути. И что в мертвом городе осталось всего пятеро степняков, тоже сказал. Сперва хран думал отволочь пленного в Город да сдать дружинникам. Такая информация явно пригодится Князю. Но такая малочисленность половецкой заставы предоставляла некоторые возможности. С другой стороны, просто напасть на них, не оставив никому подсказок тоже риск. Всегда есть шанс, что хран не вернется, и тогда вся его работа пропадет. Значит, сперва оставим зацепки.
Потратив еще половину дня, воин перетащил полонянина к самому берегу реки, напротив стен Города. Связал его посолиднее, не оставляя ни одного шанса освободиться самостоятельно. Рядом развел костер. Пока огонь разгорался, Хазар достал блокнот, вырвал листок и коротко описал всю затею степняков. Конечно, разведчики из дружины и сами разговорят пленника, но мало ли. И, раз уж все равно огонь был, вскипятил воды для чая, и перекусил, захваченной солониной. В финале воин кинул в костер охапку сырой травы. В небо взметнулся густой столб дыма. Острое зрение позволило разглядеть, что от противоположного берега отделился плот с полудесятком сверкающих бронями дружинников. Отлично, с этим покончено. Можно конечно и самому рассказать дружинникам обо всем, но это страшная потеря времени. Ничего разберутся.
После перекуса хотелось поваляться на травке, но время уже поджимало. Пора возвращаться в мертвый город.
Уже начиналась ночь и совсем стемнело. Хран отлично был приспособлен к действиям в темноте, но в мертвом городе в темное время суток выходили на охоту такие твари, что лучше не рисковать. Единственное, почему Хазар решился на ночную операцию так это то, что половцы и сами сидели ночью в своем укрепленном здании и наружу не лезли. Можно удачно застать всех вместе. Причем поскольку живым захватывать уже никого не обязательно можно действовать решительно. Специально для такого случая у храна была припасена еще одна приблуда оставшаяся от огромных запасов корпуса. Здание, в котором засел враг, было приземистым, и удивительно хорошо сохранившимся на фоне остального города. Когда-то тут видимо хранили горючие или взрывоопасные вещи, и стены были построены с учетом возможного взрыва. Точно минимум полтора метра бетона. Да еще частично здание забралось под землю. Вообще почти бункер. При условии еще и сохранившейся крыши тут можно было держать серьезные осады. Если только заделать несколько вентиляционных окошек, в которые так удобно скользнуть с низкой и ровной бетонной крыши. Но еще никто с этим не заморочился. И хран смог абсолютно никем не замеченным попасть внутрь. Внутри ангар производил то же ощущение надежности. Умели когда то делать. Воин осмотрелся, за окном оказалось техническое помещение, маленькая комнатка с окошком внутрь строения, и лестницей вниз. Отлично. Выглянув в окно, он увидел костер, разведённый в центре здания, и неподвижные фигуры рядом. Отлично, вроде все здесь. И неужели даже дозорного не выставили, и спать улеглись? Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Хран нахмурился, ловушка? Бред какой-то. С чего бы степнякам ее устраивать. Но все же нужно аккуратно разведать. А так хотелось накрыть их сразу. С сожалением Хазар убрал свой секретный козырь – гранату ф1. Так просто было бы сейчас бросить ее к костру и покончить с этим аванпостом степняков.
– Ну ладно, таки пойдем, посмотрим, что там. – бормоча себе под нос, воин аккуратно двинулся к лестнице. Ступеньки выводили к такой же бытовке на первом этаже, из которой уже можно было попасть в основное помещение. Дозорного не оказалось и там. В воздухе отчетливо пахло ловушкой. На секунду хран почти решился развернуться и уйти тем же путем, что и пришел. Но нужно идти до конца. Каждый шаг, приближающий воина к костру и все еще неподвижным силуэтам врагов, отдавался эхом в сознании. Вот и первый степняк. Проклятье! Завернутый в потасканное одеяло враг был явно мертв! Обескровленное бледное лицо навеки застыло в выражении страдания. Один глаз вырван. Быстрый взгляд на соседнего, такая же картина. Теперь точно пора сваливать! И быстро!
Хран бросился к лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек сразу, поднялся в верхнюю бытовку. И сильный удар в затылок погасил его сознание.
Пока разум плавал за гранью сознания, пришли воспоминания. Хран еще успел почти осознанно подумать, что это подозрительно похоже на традиционное «вся жизнь промелькнула перед глазами», и растворился в событиях, которые уже давно закончились.
Еще в самом начале пути, молодой хран с двумя товарищами по тревоге прибыли в одно селение. Толком никто не объяснил заранее, что случилось, понятно было только, что-то страшное. Троица воинов в полном снаряжении, в шлемах и с автоматами сразу направились в центр села. Именно оттуда слышался гул толпы. Вот и люди. Стоят и смотрят на старое здание школы. Многие плакали. С Хазаром были старые друзья, Вихрь и Енот. Оба позже сгинули в одной из постоянных стычек. Енот тут же полез вперед выяснять, что происходит. Толпа охотно расступалась, видя человека с оружием. К двум другим бойцам хлынули местные, попытались было объяснить, в чем им нужна помощь, но вперед протиснулась толстенная баба и с ходу бросилась с кулаками на Вихря.
– Сволочи! Приперлись! И где вы были? Ненавижу! – воин опешил и все никак не мог стряхнуть женщину с себя.
– Настасья! А ну пошла прочь!– вместе с вернувшимся Енотом пришел пожилой, но еще крепкий дядька с командным голосом и замашками лидера. По его знаку двое парней оторвали вопящую от храна и увели, куда-то к домам. Присмотревшись, Хазар понял, дед и сам практически рыдает.
– Вот такие дела сынки. Школу мы тут надумали открыть. Детишек значит учить читать, писать и всякое такое. – дрожащими руками староста, а это был несомненно он, пытался закурить, раз за разом ломая в пальцах сигареты.
– А Расул, он со своими на окраине квартировал, не знаю чем пропитались они, скрытные людишки. Но нас не трогали, а мы их. А тут… – тут рассказчик прервался, судорожными движениями выхватил у одного из своих флягу и сделал пару глотков. До хранов начало доходить, в какое положение они попали.
– В школе занятие было, а тут они. Одного мальца послали сказать. Все злато, сколько есть в селе им нести, а то ребятишкам конец. – все было очень хреново, вот прямо таки хуже быть не может, но и это еще оказалось не все.
– Делать нечего, хотели мы уж заплатить, да пока собирали у кого, что было Пётр с братьями да еще пара мужиков, решили сами выгнать пришлецов. Топоры взяли да и пошли. Потом нам бросили из окон их головы. А с ними руку девки, учительницы. И золота сказали теперь десять килограмм собрать, а ежели не найдется столько, то за каждые двести грамм парня или девку молодых им в рабство отдать. Да еще сказали, еще раз кто воевать полезет, они детские головы нам бросят. – тут мужик таки обмяк и сел прямо на землю сотрясаясь в беззвучных рыданиях. Если бы в главной избе не было почти всеми забытой кнопки тревоги корпуса хранов, то совсем ничего не смогли бы местные сделать. До князя с дружиной далеко. Золота же столько тут отродясь не водилось. Всем миром два кило с мелочью всего то и набрали.
– Хорошо дядя, не убивайся совсем уж. Сейчас порешаем. – Енот, как старший вновь выступил вперед. – Сколько хоть приблизительно их там знаете?
– Десяток должно, не больше. – староста перестал рыдать и уставился на воинов с надеждой. При этом большая часть селян вокруг по-прежнему поглядывали на хранов с необъяснимой ненавистью. Но с этим можно разобраться позже. Сейчас главное помочь детям. Вариантов нет. Нужно штурмовать. Быстро уточнив расположение комнат и входов, воины двинулись в обход здания школы. С одной стороны деревья подступали вплотную и можно было попасть внутрь незамеченными. Тот парень, которого выпустили из школы сказать о требованиях кое-как, сквозь слезы рассказал, где всех собрали. Это упрощало дело. Первоочередной целью было обезопасить детей, а потом уже наказать преступников.
Быстро и незаметно, воины приблизились к зданию школы. Забраться внутрь тоже не представляло сложностей. Один из напавших караулил с этой стороны, но поручил сперва прикладом, а потом и ножом в горло, не успев издать не звука. Теперь счет идет на секунды. Кто знает, как часто дозорный должен был докладывать начальству. Но большой кабинет, где держат детей уже рядом. Вихрь ударом ноги распахнул дверь, ворвался внутрь и сразу же сместился в сторону, позволяя стрелять идущему следом Хазару. Енот в это время прикрывал спины товарищей. Раздались выстрелы. Короткими, приглушенными ПБСами очередями надежных автоматов Калашникова, бойцы пришпилили к стенам пятерых террористов. Для зверей совершивших такое не могло быть прощения, поэтому изначально храны не собирались брать никого живьем.
Дети были здесь, сидели на полу в углу помещения. Хазар быстро пересчитал, все. Но где то оставались еще четверо негодяев. Не выйдет безопасно вывести детей, не устранив угрозу. Поэтому Вихрь остался охранять школьников, а остальные отправились прочесывать школу. Еще трое бандитов нашлись быстро, так же как первый они охраняли основные входы в здание. Один даже успел выстрелить из обреза, но не попал. Пули из надежных старых автоматов в умелых руках разили быстро и наверняка.
Вроде все. Можно возвращаться и выводить детей. По пути еще раз проверили все закутки, где можно было спрятаться. Никого не нашли. Вся операция заняла минут семь. Как же горько, что до этого они много часов добирались, а если бы не почти забытая кнопка тревоги, то и вовсе не узнали бы о трагедии. А сколько страшного происходит по селениям, у которых нет возможности связаться с корпусом?
Вот и кабинет с детьми.
– Вихрь, это мы! Заходим! – Енот предусмотрительно обозначил свое присутствие для товарища.
– Все спокойно. Даже мелочь уже почти не плачет!
– Отлично. Ну, малышня, пойдемте на воздух! – Хазар жизнерадостно махнул рукой. Внезапно на лицах детей проступил ужас. Хран уже догадываясь, что происходит начал разворачиваться, вскидывая оружие, но не успевал. Последний террорист, отсидевшийся в незаметном чулане, наконец, выскочил и с ходу выстрелил в воина из маленького пистолета. Второго выстрела ему сделать не позволили, загрохотавшие очереди двух автоматов смяли тело нападавшего и швырнули его обратно в комнатку, где он прятался до того. А Хазар уже падал. И холод разливался по его внутренностям из маленького металлического цилиндра в животе.
