Алексей Николаевич Кукушкин
Корыта Франца Иосифа. Идеальный Российский императорский флот
© Алексей Николаевич Кукушкин, 2024
ISBN 978-5-0064-9570-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Вступление
Читая литературу посвященную Российскому Императорскому флоту постоянно наталкиваешься из всех источников на информацию, как в нем было всё плохо продумано и устроено. То корабли перетяжеленные сидящие глубоко в воде, да так, что верхняя кромка броневого пояса скрыта под водой. То скорость у кораблей под Андреевским флагом недостаточная и обогнать корабли неприятеля не представляется возможным. То снаряды почему-то на вооружение приняты легкие с малым содержанием взрывчатого вещества, которые даже попадая в корпуса не причиняют серьезных повреждений. То матросы не обученные, а капитаны и офицеры, мягко сказано, безынициативные.
Связи надежной между кораблями нет, от слова совсем, больше флагам доверяют и посыльным миноносцам. Зачем то Тихоокеанский флот был сконцентрирован в Порт-Артуре не понятно. Готовились пятьдесят лет к крейсерским операциям на английских коммуникациях, а пришлось воевать рейдерами к кильватерном бою, против самых современных эскадренных броненосцев своего времени, стенка на стенку.
Много недостатков было и на верфях. Малые мощности заводов, проекты скопированные не с самых новых английских и французских образцов, мало специалистов чертежников, мало пневматического и электрического инструментов, все приходилось делать в ручную, текучка кадров, зачастую приходиться использовать крестьянский труд на зимнее время, постоянные изменения проектов строящихся кораблей вызывали всевозможные неудобства и нарекания, а также затягивание сроков постройки.
Но давайте, хотя бы на страницах этой книги, представим, что Российский императорский флот стал образцовым. Верфи Санкт Петербурга управляются опытными мастерами, недостатка средств, на оплату труда высококвалифицированных кадров, не имеют, много на рабочих местах находится всевозможного инструмента как пневматического, так и электрического. При заводах созданы отличные конструкторские бюро, готовые по щелчку пальцев создать любой мыслимый проект, а подрядчики в очередь стоят за забором, в ожидании дешево продать качественный материал, требуемый для постройки судов. Чтобы кто-то, где-то украл, хоть в большом, хоть в самом малом нет и в помине. Про такое никто и не слышал.
Корабли в процессе эксплуатации на флоте не только совершают положенные процессы подготовки в стрельбе, эволюциях, борьбе за живучесть, но и по возможности модернизируются на частных заводиках, а средства Морское министерство всегда находит, так как казна полна и жаловаться грех.
В бою кораблями будет управлять толковый адмирал с младшим флагманом, которые изберут наилучшую дистанцию и тактику действия соединений кораблей под Андреевским флагом.
Для чего это нужно? Ведь в мире не бывает ничего идеального. Любое яблоко может иметь червоточинку, а статуя, даже самая красивая – трещинку. На мой взгляд, чтобы лучше понять, к чему требуется стремиться, а также в боях выдуманных и предположенных понять логику действий и научиться предугадывать возможные варианты развития событий, чтобы в жизни реальной видеть ситуацию на перед. Учиться не на своих ошибках, а на чужих, пусть и взятых из смоделированных ситуаций. Ведь причинно-следственная связь, а также законы физики и многие другие соблюдаться будут неукоснительно.
Вы скажете такого не может быть? Мне надоело читать различную литературу про недостатки флота и я решил подобный образцовый мир создать и представить его Вашему вниманию…
1890 год
Контр-адмирал Степан Макаров склонился над чертежами вверенных ему броненосцев. Кому как не ему, знать их характеристики. Ведь основную силу Практической эскадры Балтийского моря, а он является младшим флагманом данного соединения, составляют три броненосных корабля типа «Император Александр II», названные так, в честь отца действующего императора Александра III и отца его родного брата, генерал-адмирала Российского императорского флота Великого князя Алексея Александровича.
Перед Степаном, на дубовом столе, в его кабинете, расположенным в лицевом доме на Моховой 7, лежали два проекта кораблей, являющихся становым хребтом отечественного флота. И пусть император и генерал-адмирал чистокровные немцы, даже анекдот Макаров вчера в кабаке такой слышал:
Однажды император Александр III пригласил к себе двух знаменитых русских историков Петра Бартенева и Сергея Соловьева.
– Скажите, – обратился он к Бартеневу, – кто был настоящим отцом императора Павла I?
Бартенев вздохнул и грустно ответил:
– Сергей Салтыков…
– Ну, слава Богу, – перекрестившись, сказал царь. – Значит мы – русские!
Потом задал тот же вопрос Соловьеву.
– Отцом императора Павла I, – ответил профессор, – был законный супруг императрицы Екатерины Алексеевны император Петр III.
Снова перекрестившись, Александр III сказал:
– Ну, слава Богу, значит мы – законные!
Но его служба на немцев не была зазорной, так как служил он в первую очередь Российской империи, а в ней, уживались: швед и русин, грек и немец, француз и поляк, грузин и финн. Все народы дополняли сильные и слабые стороны характеров и темпераментов друг друга. Именно в дружбе и взаимодействии была сила Российской империи. Как у организма человека скелет является точкой опоры всего организма, так и в империи такой точкой опоры являлся офицерский корпус и русский народ, состоящий из русинов.
Сейчас Макаров был занят тем, что попив чаю с малиной, как он всегда любил делать после обеда, примерно через часик, смотреть на характеристики достраивающихся кораблей и представлять, как они поведут себя в возможно, будущем, реальном морском сражении.
Броненосный корабль Император Александр II
Броневой пояс, на трех броненосцах типа «Император Александр II», составлял 12-дюймов брони «компаунд». Более того, нос и корма были защищены броней, как на полуброненосном фрегате типа «Минин», листами брони в 4,5-дюйма. Палуба в центральной части, носу и корме, составляла один дюйм, под ней имелась внутренняя палуба толщиной 3/5-дюйма, а броневые башни имели прикрытие в 10-дюймов брони. Двигалась махина, получившаяся чрезвычайно большой в 12000 тонн, двумя машинами по 6600 л/с, до максимальной скорости в 16 узлов. Длинна корабля составляла 449 футов1, ширина 80 футов, осадка в 25 футов и 7 дюймов.
Особенно привлекла внимание Степана и артиллерия вверенных ему кораблей, так как ему птичка на хвосте принесла, что вскоре освободиться должность главного инспектора морской артиллерии, а он на этом месте может принести не только огромную помощь Российской империи, но и супруге Капитолине, чтобы на тряпки побольше заработать, а также, на все те блага, на которые его благородная дама привыкла рассчитывать.
Орудия, установленные на броненосцах типа «Император Александр II», калибром 12-дюймов и длинной ствола 35 калибров, перезаряжалось медленно и неторопливо, каждые 100 секунд, так его еще надо было и навести на цель. Бронебойный снаряд выполненный из стали весом 437-кг выстреливался со скоростью в 617 м/с, что обеспечивало снаряду, с черным порохом, энергию в 83 МДж, а бронепробитие на 2500 метрах составляло плиту железа в 22-дюйма. Башню обслуживали целых 90 человек. Они подавали снаряды и заряды, заряжали орудия, наводили их на цель и совершали еще множество вспомогательных операций. В общем, обеспечивали всю жизнедеятельность башни. Фугасный снаряд 12-дм орудия, весил 314-кг и выстреливался со скоростью в 664 м/с, что давало энергию в 69 МДж. Для фугаса была не существенна кинетическая энергия, главное было попасть в цель, а броню он на дальности 2500 метров пробивал всего в 4,5-дюйма железа.
Степан взял другой чертеж, на этот раз броненосца типа «Екатерина Великая», названный в честь немки на российском троне. Броня борта у корабля была точно такой же толщины, как на броненосце, построенном для Балтийского театра военных действий, а именно 12-дюймовая, палуба тоже толщиной была в дюйм, ну а корма и нос бронированы были 3-дюймовым «компаундом», а не в 4,5-дюйма, запаса водоизмещения не хватило. Снаряды калибром 12-дюймов поставлялись на Черноморские броненосцы не из Перми, а из Царства Польского, в нем было сильно влияние Франции, поэтому стальной кованный бронебойный весил тяжелее, а именно 582-кг с 17,5-кг черного пороха, выстреливался с 542 м/с и обладал энергией 85,5 мегаджоулей. Тонкостенный стальной фугас весом 419-кг с 33,5-кг черного пороха, выстреливался со скоростью в 583 м/с и обладал энергией 71 МДж.
«Как странно, – подумал Макаров, – империя одна, артиллерия одна, а боеприпасы разные, даже с этого начинается бардак у нас».
Утомившись сидеть над чертежами он велел подать экипаж и выехал в Кронштадт прямо по намерзшему льду, осмотреть вмерзшие в него корабли, вечную беду Российского императорского флота.
К первому кораблю, по наторенному санному пути подъехал к броненосному кораблю «Император Николай I», которым командовал, его старый знакомый, капитан 1-го ранга, Яков Аполлонович Гильтебрандт.
Макаров взошел на борт корабля, оркестр сыграл «восхождение», так как Степан являлся младшим флагманом Балтийского флота, в звании контр-адмирала и после приветствия экипажа, а его было 632 души, Макаров и Гильтебрандт прошли в капитанскую каюту:
– Скучно мне стало дома сидеть, – произнес Степан, – душа в море проситься, а море то все замерзло, вот взять бы корабль с окованным носом, да сломать все льды и выйти до того места, где он заканчивается, а там холодное, но свободное ото льда море, ветер, волны.
– Я когда на клипере «Разбойник» служил и на броненосном фрегате «Владимир Мономах», так мы тонкий лед носом ломали близ Владивостока, но соглашусь, опасно это, требуются корабли специализированной постройки, читал тут книгу новую, будто еще Петр I, в начале мая 1710 года во время перехода от Кронштадта к Выборгу приказал трём кораблям русской эскадры, а именно шнявам: «Лизет», «Феникс» и «Дегас», пробиваться к уносимым в море нескольким судам, чтобы спасти их. Сам Пётр в течение всей ночи испытывал различные способы борьбы с ледяными полями, костры на них жечь или взрывать2.
– Сам же знаешь, брехня все это, – ответил Степан, – ты сам немец, государь наш немец, генерал-адмирал немец, лишь я русский, как сейчас называют, а раньше были русины. Петр I лишь для неграмотных крестьян был нашим, а в Англии он звался Георг I, именно он и завоевал государство, свергнув династию Русских царей и уничтожив поместную систему землевладения оставшуюся от великой Османской империи.
– Тсс, тсс, – произнес оглядываясь Яков Аполлонович, – и у стен есть уши, давай про морские дела поговорим.
– Изволь, я знаю «Гангут» и «Император Николай I» еще здесь в Кронштадте в лед вморожены, а еще крейсера: «Герцог Эдинбургский», «Минин», «Генерал-Адмирал» и «Князь Пожарский», способные дать скорость на узел большую, чем три броненосца, которые еще только снаряжаются в далекие плавания.
30 августа 1880 г. Корабли Тихоокеанской эскадры и Сибирской флотилии в бухте Владивостока: на переднем плане – два буксирных парохода, пароходокорвет «Америка»; справа – броненосные фрегаты «Минин» и «Князь Пожарский», клипера «Вестник», «Разбойник», «Крейсер»; вдали – пароходы Добровольного флота
Командир броненосца поглядел на стену, на которой висела фотография и спросил:
«Помнишь Степан, как наш флот безраздельно господствовал на всех морях и океанах, а сейчас чего, если сейчас во Владивостоке, тоже вмороженные в лед стоят четыре наших броненосных крейсера: „Владимир Мономах“, „Дмитрий Донской“, „Память Азова“ и „Александр Невский“ с канонерками „Кореец“ и „Манчжур“, а также бронепалубный „Витязь“ с пятью миноносцами, то у империи Цин уже построены двадцать шесть броненосных крейсеров, пусть маленьких, но германской постройки, да еще и сорок пять миноносцев, а у японцев три броненосца, семь броненосных крейсеров, пятнадцать бронепалубных и восемнадцать миноносцев. Превосходство над нашим флотом по всем статьям».
– Не стоит усугублять ситуацию Яков Аполлонович, на Дальнем востоке дикие народы, что маньчжуры, что японцы, что корейцы. Одним флот построили немцы, вторым англичане, корейцам американцы помогают. Сами только в море вышли, как будто сложные игрушки в руки детей доверили, мы знаем сильные и слабые стороны тех и других, так что драматизировать не стоит. Наши верфи отлично работают и оснащен. Руководство всеми тремя, большими судостроительными предприятиями Санкт Петербурга, поручено талантливому администратору Михаилу Ильичу Кази, бывшему директору Балтийского завода. Именно он и помог наладить производство, повысить качество работ и быстро ввести в строй весь наш флот, так что, сейчас, наверняка, будут вскоре введены еще корабли.
– Дай Бог, – перекрестился Гильтебрандт, хоть и был лютеранином, как многие в системе управления Российской империи3.
– Ты мне лучше расскажи про средний калибр на твоём броненосном корабле, – попросил Макаров.
– Так промежуточный калибр представлен четырьмя 9-дюймовыми/30-калиберными пушками, половиной дюжины 6-дюймовых/35-калиберных орудий и дюжиной 3-дюймовых/27-калиберных орудий Круппа. Какая установка тебя больше интересует? Про все рассказывать не буду, больно долго и муторно.
– Ни про какую не рассказывай, у старшего артиллериста твоего корабля спрошу, а аппараты для пуска самодвижущихся мин ведь имеются? – поинтересовался Степан.
– Конечно, в полной исправности, четыре, калибром 15-дюймов, мина может идти со скоростью 25 узлов, матросов требуется для обслуживания пятнадцать человек.
– Сам то как думаешь, можешь броненосец на столько близко к неприятелю подвести, чтобы мину пустить?
– Подходить не требуется, они сами к нам, как мухи, на кое что, слетятся, их надо будет расстреливать и, по возможности, кормой становиться, чтобы винтами чужие мины в сторону отталкивать.
До поздна просидел Макаров у старого друга и больше никуда не поехал, хоть его и ждали на других кораблях Практической эскадры, да и дома Капитолина с детьми тоже заждалась, но он, как приличный отец семейства уделил и им время.
На следующий день, вся семья Макаровых чинно прогуливались по весеннему Петербургу. День выдался на удивление теплым. Дети играли в салки, весело смеясь. Они прошлись по Лиговскому проспекту, свернули на набережную Мойки и вышли к Михайловскому дворцу. Степан был в форме, люди его узнавали, офицеры здоровались, а младшие офицеры отдавали честь.
– Папочка, зайдем в кондитерскую? – запыхавшаяся дочка Александра, вся красная подбежала к отцу.
– Александра, на кого ты похожа?! Ты юная дворянка, а не дочка прачки, – супруга Капитолина недовольно поджала губы.
– Милая, она всего лишь ребенок. Пусть играются, – Степан поцеловал руку жены. – Конечно зайдем. Где-то тут была прекрасная кондитерская.
Из кондитерской семья вышла под счастливое щебетания Александры и сына Вадима, которые обсуждали какие интересные пирожные они купили. С кремом, шоколадом и любимые мамины корзиночки с персиковым джемом. А папа взял странные пирожки с капустой. Дети недоуменно на него посмотрели, ведь из кучи сладостей папа выбрал именно их. На их недоуменные взгляды Степан ответил:
– Это вам мои хорошие, хочется сладкого да побольше, а я человек простой не понимаю я то, чем и не наешься толком.
Когда они вернулись домой служанка Агафья, девушка двадцати лет, приехавшая из далекой Мологи, уже все накрыла и семья села обедать.
Вечер был посвящен играм с детьми: в салки, карты и все что придумывали неугомонные дети. Так как перед долгой разлукой они хотели максимально запомнить моменты проведенные с отцом. Когда няня, выписанная из Англии, мадам Элен, бальзаковского возраста, увела детей спать, то Капитолина нежно погладила плечи мужа. Это была не любовь, а скорее привычка. Свою первую любовь Капитолина вспоминает в дождливые, одинокие вечера. С грустью смотря на Степана она вспоминает слова матери:
«Выбирать мужа нужно с умом дочка, любовь не купит тебе новые платья, и не обеспечит тебе достойную жизнь».
Степан был видным мужчиной, контр-адмирал, что еще надо. Да не очень знатен и совсем не богат, но это пока. Муж оказался добрым и семейным, о ней заботиться и детей любит. Лучшей партии тогда не нашлось. Но не о таком мужчине она мечтала. Ей снился в сокровенных снах: красивый, элегантный блондин с маленькими кудряшками и голубыми глазами. Утонченный мужчина, который постоянно одаривал бы ее комплиментами и дарил цветы, цитирует поэтов и писателей. Душа Капитолины жаждала общения, а Степан этого дать не мог. Женщина с тоской слушала рассказы мужа о работе, про шторма и торпеды, как он топил турецкие транспорты на Черном море и испытывал снаряды на полигоне…
Но, мысленно она представляла как ей читают стихи: Горация, Овидия, Шекспира и Мольера или же Лермонтова, Пушкина. От дурных мыслей ее отвлек нежный поцелуй в руку…
Тем временем, Великий князь Алексей Александрович, назначенный генерал-адмиралом Российского императорского флота еще своим отцом Александром II, беседовал в своём дворце с Управляющим морским министерством Николаем Матвеевичем Чихачевым, так как тот принес ему программу постройки сразу десяти броненосных крейсеров, собственной разработки4:
– Как это ты так надумал? – неторопясь произносил Алексей Александрович слова, ведь он был немцем, и даже думал по немецки, хоть этот язык был еще и не общепринят, так как, разные регионы Германии говорили каждый на своих диалектах. Общего у них было гораздо меньше, чем даже в русском и украинском языках.
– Так так и надумал, – сидя за столом, за чашкой чая, рассказывал шестидесятилетний флотоводец сорокалетнему генерал-адмиралу, которого назначили на этот пост лишь потому, что Алексей был сыном Александра II, – мой предшественник какой то ерундой занимался. Я слава Богу, как взял бразды правления в свои руки два года тому назад, то назначил грека Кази начальником не только над Балтийским заводом, а над всеми строительными предприятиями Санкт-Петербурга. Именно тот, в раз, достроил все три броненосца, дела на которых до него, шли не шатко, ни валко.
– Это я оценил, уважаемый Николай Матвеевич, да и доход государства подрос, каждый месяц тратим на военно-морскую деятельность до 18 миллионов рублей в месяц.
– С подобной суммой Вы маханули Ваше высочество, ведь требуется тратиться на подготовку личного состава, пароходы Добровольного флота, судостроение и судоремонт.
– Сколько у нас на флоте вообще моряков? – поинтересовался Алексей Александрович.
– По моим данным, – порылся в бумагах Чихачев, – где-то 18865 человек.
– Расскажи мне по флотам, где и сколько? – потребовал Великий князь информации и еще себе чаю у официанта дежурившего за дверью.
– Извольте, – еще порылся в бумагах Управляющий Морским министерством, – непосредственно на кораблях у Российского императорского флота, откомандированных на Дальний Восток 1200 человек, на Черном море 4524 моряка и на Балтике 3565 человек, всего непосредственно на кораблях 9289 человек.
– Получается, что на берегу, в резерве еще есть 9576 рыл, которые зря казенные харчи проедают, так что на новых моряков тратиться смысла не вижу.
– Вы видите выгоду, где только можно, – допустил лесть перед непосредственным начальником Морской министр, – так что на счет моих десяти броненосных крейсеров? Экипажи ведь для них есть.
– На кой ляд они тебе сдались? Наш Черноморский флот, на данный момент, сильнейший на море. Практическая эскадра Балтийского моря, стоит признать, слабее Германского, ведь у них семь броненосцев, а у нас лишь три, а против их одиннадцати броненосных крейсеров у нас в строю находиться восемь.
– То то и оно. Предлагаю заложить три больших броненосца по 10000 или 11000 тонн, как получится, а в малых эллингах, трех наших ведущих верфей, требуется заложить четыре броненосных крейсера, по 4000 тонн, типа «Адмирал Нахимов» с 8-дюймовыми орудиями, этакие маленькие броненосцы, остальные можно заложить, как построят эти или заказать за рубежом во Франции или Англии.
Броненосный крейсер «Адмирал Нахимов»
– Хорошо у тебя голова варит, – согласился с подчиненным Алексей Александрович и подумал:
«В конце концов, если подчинённый рвение к службе проявляет, то зачем свой зад рвать, стоит лишь одобрить или не согласиться с мнением подчиненного».
– Рад стараться, тут за дверью родственник моей французской жены ожидает, да Вы его знаете, Дю Буи, он долго не рассуждал, взял у у англичан проект их самого нового корабля «Трафальгар», да перерисовал, можем таких и заложить на верфях. Пригласить?
– Зови, пусть идет, да вели шампанское подать, чай этот, хоть и хорош, но поперек горла уже стоит, – распорядился генерал-адмирал и с ехидством заметил, – у тебя жена француженка! Есть у тебя вкус Чихачев и в удовольствиях знаешь ты толк.
Вошел интеллигентного вида француз в пенсне, возрастом лет пятьдесят, развернул чертежи, что-то повесил на стену и стал рассказывать:
«J’ai travaillé avec Émile Bertin lui-même (Я работал вместе с самим Эмилем Бертеном)».
– Je sais que tu étais son apprenti (Знаю ты у него в подмастерьях был), – Великий князь говорил по французски лучше самого Дю Буи, так как жизни своей без Франции не представлял, – из уважения к этой стране, что нас приютила, и Николаю Матвеевичу давайте перейдем на русский язык.
Дю Буи поморщился, но с акцентом стал рассказывать про детище своих конструкторов:
«Корпус броненосца, который предлагаю назвать, „Наварин“, в честь славной победы совместной англо-франко-русской эскадры в 1827 году, предлагаю максимально расширить до 88 футов, при длине 449 футов, а осадка будет составлять всего 23 фута и 3 дюйма, против изначальной ширины в 80 футов и осадки почти в 26 футов».
– С таким излишне широким корпусом не повториться той же истории, что и с яхтой «Ливадия», которой волны били в днище, да так, что оно треснуло и пришлось в Испании ремонтировать? – осведомился Шестаков, он подразумевал, что его новый родственник проходимец, типа графа Калиостро5, но жесткая воля Михаила Ильича Кази, грека по национальности, заставит его трудиться как раба на галерах.
– Мои конструктора учли подобный печальный опыт. Корабль сможет пройти Морским каналом в Санкт Петербурге, а бронирование будет составлять традиционный 12-дюймовый пояс из «компаунда», нос и корма будут лишены бронирования, а палуба будет защищена плитами в дюйм толщиной, так как попадания в нее маловероятны.
– Что со скоростью хода и дальностью плавания? – поинтересовался Морской министр.
– Шестнадцать узлов, а дальность 2000 миль, так что на дальние переходы рациональней кораблю еще угольщик придать, – ответил француз, – но для Балтики сгодиться.
– Не Ваша забота, куда я эти корабли буду направлять! – закипел Алексей Александрович.
– Прошу прощения месье, – извинился Дю Буи.
– Что с защитой артиллерии, ведь Вы, как я вижу в корпус водоизмещением в 11700 тонн, запихали две двухорудийные башни под орудия 12-дм/35-калибров и целых десять 6-дюймовых/35-калиберных пушек, – поинтересовался генерал-адмирал.
– Так сами башни я защищаю 12-дюймовой броней, а барбет 10-дюймовой, а казематы среднекалиберной артиллерии только 4,5-дюймовым слоем «компаунда», именно такой стоит на броненосных крейсерах.
– Неплохо, – согласились оба экзаменатора.
47-мм или 1,5-дюймовое орудие Гочкиса
– Еще ставлю шесть 4,2-дюймовых/28-калиберных пушки Круппа и шестнадцать 47-мм орудий Гочкиса, для отстрела заблудших миноносцев, – к восторгу собравшихся проговорил Дю Буи, – более того, у меня, после установки четырех аппратов для пуска самодвижущихся мин еще остается 260 тонн водоизмещения, а экипаж обещает состоять из 716 моряков.
– На сколько мы можем улучшить броню палубы в оконечностях? – спросил Чихачев.
– До двух дюймов, – уверенно ответил Де Бюи, видимо, это была ожидаемая домашняя заготовка.
– Ответь мне француз, почему в Вашем флоте используются одноорудийные башни, а мы сидим на двухорудийных? – поинтересовался Великий князь, – если нам на новый броненосец поставить аналогичные, то за три минуты мы классический броненосец выпустит восемь 12-дюймовых снарядов, а с двумя одноорудийными башнями шесть, за шесть минут шестнадцать и двенадцать, за десять двадцать четыре и восемнадцать, или меньше всего на 25 процентов.
– Смелое решение, – согласился француз, – но куда вес то девать? В оборону уходить? Носовой и кормовой броневые пояса дополнительно ставить? Давайте не будем пугать обывателя, проект и так хорош, а по деньгам выходит всего на 9 миллионов рублей, причем с моими скромными комиссионными по 44 тысячи рублей, с каждого корабля.
– Прикажу немедленно растиражировать чертежи, да совету МТК принять проект и заложить на Новом Адмиралтействе, Балтийском заводе и Галерном островке по одному кораблю, – распорядился Чихачев.
Сам же Алексей Александрович направился к своему старшему брату Александру III. Попасть на аудиенцию удалось лишь дня через три. Тот всё здоровье поправлял пошатнувшееся, после крушения поезда двумя годами ранее. После взаимного приветствия и объятий, да о воспоминаниях об отце Александре II, братья перешли к обсуждению дела, на немецком языке, ведь оба были голштинских кровей:
– Хочу отдать распоряжение, заложить на наших верфях три новых броненосных корабля, – рассказал Алексей, – а в трех малых эллингах еще три броненосных крейсера, потянет казна?
– Почём сейчас корабли и броненосные крейсера? – поинтересовался Александр.
– Новые броненосцы которые мне предложил Чихачев, со своим протеже Дю Буи, обойдутся казне по 9 миллионов рублей за штуку, в месяц придется выложить примерно 640 тысяч, чтобы строить нормально и без задержек, а для постройки крейсера, уже отработанного проекта «Адмирал Нахимов», необходимо 420 тысяч рублей финансирования, а так как планируется к постройке, три первого чертежа и три второго, то министерство финансов я попрошу выделять 1 миллион и 60 тысяч рублей ежемесячно.
– Брат, нет ли тут ошибки? Ведь крейсер стоит в два раза дешевле корабля, а затраты на его строительство лишь на треть меньше?
– Ты не учел, что благодаря оптимизации всех наших верфей, расширения штата чертежников, комплектацией постоянного состава рабочих с большим количеством пневматического и электрического инструмента, мы стали строить корабли быстрее и качественно. Тем более, все договорились, – продолжил генерал-адмирал, – что когда корабль строиться, никаких изменений в проект вносить не стоит, а лишь когда походит, то через некоторое время можно заменить артиллерию и броню, так как места их установки сделать съемными.
– Отличная идея, думаю Вышнеградский6 не будет против, хоть и выступает за всяческую экономию, я даже своему сыну Николаю, когда ему исполнилось шестнадцать, шесть лет тому назад, отказал в собственном дворе и 300 тысячах годового дохода, так экономил, да на благо страны все сохранял.
– Ты мне то в уши не вливай, – ответил Алексей, – здесь не дал, так он у тебя в Англии да Дании, как сыр в масле катался, да все по Европам раскатывает. Думаешь там без денег будут принимать? За красивые глаза? Мне то хоть не рассказывай, знаю я что и сколько там стоит. Ты лучше скажи что в целом с нашей империей?
– Ты и сам многое знаешь, так как в нашем кругу мы делимся информацией, – ответил брату Александр, – валовый продукт 19 миллиардов, сравнимый с Итальянцами, Американцами, Империей Цин и Австро-Венгрией. У Германской империи 28 миллиардов, у Французов 33 миллиарда, а у Великобритании с их Сити, который как паук захватил все торговые связи в мире, вообще 48 миллиардов.
– Что мне до этих миллиардов? Ты мне про содержание флота расскажи, – попросил Алексей, – и как мне строить флот против Германии, – когда у нее валовый внутренний продукт больше чем у нас в разы.
– Мы же не одни будем, в случае чего, воевать, – возмутился Александр, – французы на суше помогут, англичане на море и победим, а точнее предотвратим войну, направим усилия на мирное развитие. С флотом все просто. Я и министр финансов Вышнеградский выделяем почти 250 миллионов в год, или 20,8 миллиона в месяц на все моря и океаны, ты из этой суммы, на обслуживание существующих пятидесяти кораблей, три миллиона выложить должен. Мне доложили, что твой полоумный начальник Кронштадтского порта Макаров, задумал переоборудование трех броненосцев, тех, что у него в лед вмерзли, это еще по два с лишним миллиона, но правда, месяца на три всего. На торговое мореплавание в идеале миллионов пять отдавать бы, чтобы и Дальний восток не забывать, ведь железную дорогу, после глобального катаклизма мы еще не расчистили, вот и закупаем в Англии пароходы, для связи с тем регионом.
– Я этому Макарову только про снаряды замечание сделал, что мол почему у нас на Черном море более тяжелые, а на Балтийском более легкие, так он сразу бурную деятельность развернул.
– Вот при встрече и спроси у него, зачем, он и так наш, без того не богатый бюджет тряханул, жена у него наряды дорогие любит, но на мздоимца он не похож, хоть и протащил в Артиллерийский комитет МТК Бринка7, но и тот вроде работает, – произнес Император.
– Если я прикажу на строительство флота еще три миллиона в месяц выделять, то на науку у меня останется лишь миллионов шесть, что покроет производство опытных образцов и разработку их всего на половину потребного, – ответил брату генерал-адмирал.
– Ну и нормально, воевать ни с кем, слава Богу, пока не собираемся, так что возможно и нормально, – проговорил Александр III и вновь взялся за свой больной бок, который мешал ему кутить в Англии, как он хотел.
Алексей Александрович, после разговора с царствующим братом, посетил управляющего всеми тремя крупными верфями Санкт-Петербурга Михаила Ильича Кази. Донес до него волю брата, и распорядился готовить на верфях место под новые корабли. Грек-судостроитель оказался мужчиной понятливым и после нескольких минут ковыряния в своём блокноте доложил:
«На Новом Адмиралтействе, есть возможность заложить в Большом деревянном эллинге броненосный корабль «Хиос», а в малом деревянном эллинге броненосный крейсер «Адмирал Лефорт»; На Балтийском заводе будет прервана традиция строить лишь броненосные крейсера и будет заложен броненосец «Патрас», в честь славного сражения Российской империи в Архипелаге и броненосный крейсер «Граф Орлов Чесменский»; на Галерном островке будут заложены и построены броненосец «Наварин» и броненосный крейсер «Адмирал Кроун».
– У меня есть еще в заначке небольшая сумма, – сообщил Алесей Александрович, – давайте на заводе принадлежащему Русскому обществу механических и горных заводов заложим четыре миноносца типа «Батум», а то уж больно идея привлекательная, подойти к борту вражеского корабля, и засадить в него самодвижущейся миной.
