Алексей Николаевич Калинин
Блаженный. Князь казачий
Глава 5.
Я сидел и тупо смотрел в пространство, вот почему у меня не складывалась мозаика. Не хватало главного квадратика, я бы сказал матом, но помолчу. Теперь мне почти всё понятно, не укладывается пока в систему графиня Строганова, но если мои подозрения подтвердятся…
Эх, батя-батя! Чувствую намучаюсь я ещё с твоими решениями и поступками, но осуждать их не собираюсь, я ведь ничего не знаю о твоих побудительных мотивах. А в этих мотивах может быть такое, что мама не горюй… Я же аристократ липовый, из меня Князь, что из балерины – маляр. Двигаться буду красиво, но совершенно не понимая принципов действия и логики, где, чего, как и главное почему. Вот загнул, аж сам ничего не понял.
Ладно, вернёмся к нашим баранам, то есть ко мне, сестре, отцу и матери. Первое, а почему я не помню мать? Вот сейчас порылся в воспоминаниях, но помню только смутный образ, ласковые, тёплые руки, милый голос и почему-то глаза, а вот само лицо никак не проявляется? Почему? Отца помню чётко, а мать нет. Странно это, странно это…
Сестра. Сестру помню. И маленькой и уже ставшей постарше, а последнее воспоминание, как она меня защищает от старшего брата. Костя надавал мне лещей, я как обычно спрятался в домике, укрывшись руками и сжавшись в комочек, но тут влетает сестрёнка и оттолкнув Костю, закрывает меня собой. Брат только смеётся, называя меня ничтожеством и мелким придурком, а сестру голоногой крестьянкой. Входит старшая сестра и отвесив подзатыльник Косте, выгоняет его, после чего просит нас на него не обижаться и не обращать внимания на его слова. Наташа добрая и всегда нас жалела, особенно меня. Говорила с грустью, как так получилось, что такой солнечный и ясноглазый мальчишка, вдруг остановился в развитии. Она конечно говорила по-другому, но тогда я этого не осознавал, воспринимая всё вокруг, как сказку, а вот теперь мне многое становиться понятным. Кажется, я знаю, почему остановилось моё развитие, есть в моей памяти одно весьма неприятное воспоминание связанное, как раз с графиней Строгановой, кажется мадам приложила свои грязные ручки к моим проблемам? Ничего-ничего, как говорится – Аз воздам. Каждому вернётся по делам его…
Интересно, а за что получается нас боги наказали? Что-то я не совсем понял последний вопрос мужиков? Они считают случившееся с родом наказанием богов? Как тут у них интересно! И за что же нас наказали?
Тут, как раз, обрывая мою мысль влетела Катерина, а следом за ней атаман с остальными казаками и все уставились на меня с немым вопросом в глазах. Показав им жестом садиться, ненадолго задумался. Начинать истерить я не буду, и не нужно, да и не мальчик я давно. Хотя мальчик, хи-хи, опять забыл про здешний свой возраст. Я невольно улыбнулся и тут вдруг обратил внимание на общий облегчённый выдох, последовавший и от казаков, и от мужиков и даже от Катерины.
– Ну и что вы мне скажете мой дорогой брат-атаман и ты госпожа лейб-медик на услышанную мной, почему-то от мужиков, новость о своей матери? – уставился я пристальным взглядом на атамана Кравченко и Катерину.
– Разве это что-то меняет? – спросил атаман.
– Абсолютно всё и в корне – раздражённо ответил я – Мне не хватало мотивов поступков моих врагов, а теперь всё сразу укладывается в стройную теорию. А скажи мне атаман – уставился я на того – Ты был близок с моим отцом? Вы дружили или просто плотно общались?
И вот тут атаман вдруг смутился и опустил глаза. Оба-на, угол – шоу!!! А я походу очень многого не знаю?
– Говори атаман, хватит тайн! – потребовал я.
Атаман посмотрел на мужиков, потом на казаков, а потом перевёл взгляд на Катерину.
– Говори атаман! – твёрдо кивнула она – Всё равно он до истины докопается…
– Э-хе-хе! – грустно вздохнул Елисей Васильевич – В общем Ляксандра, дядька я твой троюродный, такие дела. Мамка твоя из свободных крестьян была, Марфа Дормидонтовна Сизикова-Долганова. Род сей старинный и ещё пятьсот лет назад был боярский, но попал в опалу к тогдашнему царю, был почти полностью уничтожен. Остатки его спрятались тут, объединив в себе всех выживших бояр из двух родов Сизых и Долгих, став одним родом. Они постепенно стали купцами, мастерами, ремесленниками и крестьянами. Об том кому надо знают и холопить род не дают, да и не дадут им. Если попробуют тут так полыхнёт, что мало не покажется. За пятьсот лет тут все пере женихались друг на друге, да и если честно чистых крестьян тут не так и много, тут и до того беглых дворян и бояр было богато, а уж после того исхода пяти боярских родов за Угрюм-камень, стало совсем богато. Мы о том знаем, мужики о том знают, а другим незачем.
– Прекрасно – соскочил я и стал мерять шагами помещение – Прелестно, просто прелестно…
– Да ты не журись Княже – заговорил один из мужиков – Нам про тебя всё ведома, и мы все за тебя горой, тем более после твоего известного вояжа по крепостным дворам. Ты ведь тогда не знал ничего и первое что спрашивал у крестьян, какая им требуется помощь. Поверь Князь, люди это оценили и тебя зауважали, а когда обчеству все доставили, что попросили, то и загордились своим Князем. Оттого и люди к тебе охотно пошли работать и трудились мы на совесть. Посмотри какие городки-крепости соорудили в рекордные сроки? Да и многому у тебя наши мастера научились, да и ты сам не брезговал своей волшбой мужикам помочь, приходил по первой просьбе и ел с нами из одного котла и руку нам пожать не стеснялся, как некоторые – он зыркнул в сторону казаков – И про то, что в тебе наша кровь бежит, все наши знают. Ущербу в том мы твоей чести и достоинству не видим, потому как Сизые и Долгих были старшие боярские роды, мы ещё при царе Атилле служили воеводами и сокольничими. Были наместниками и ближниками, за то нас новое боярство и ненавидело, за то нас оболгали и под топор подвели. Грамоты на боярство у нас все в целости и сохранности, если потребуют подтверждения, мы согласны их предъявить Императору.
– Назовись полным именем – потребовал я.
– Годимир Дормидонтович Сизиков-Долганов – гордо выпрямился мужик – Я родной брат твоей матери.
– Ахренеть! – сел я в удивлении на что-то – А какого ты молчал?
– Хотел вблизи на тебя посмотреть – улыбнулся дядя – Оценить врут про тебя али нет?
– Оценил?
– Да Князь – кивнул дядя – И горжусь, что у меня такой замечательный племянник.
– А остальные? – кивнул я на оставшихся мужиков.
– Пусть сами представляются… – усмехнулся дядя.
Я перевёл вопросительный взгляд на ближайшего мужика.
– Рябушинский Ярослав Анегович из рода Псковских бояр Рябых.
– Изослав Бориславович Кыштымский из дворян Слабодожских.
– Яромир Годунович Дмитриев из рода Князей Дмитровских.
– Борислав Олегович Кажедуб из волхвов Онежских.
– Глеб Олегович Бориспольский из рода Князей Гедыминычей.
По мере звучания имён, моё лицо принимало всё более охреневшее выражение. Мужики?! Вот эти вот бородачи в простых славянских рубахах? В сапогах и кесарях из звериных шкур, простые русские мужики? Хрена там! Все как на подбор из древних родов, да ещё и Княжеских, да ещё и дальняя родня правящей фамилии. Да ещё и волхвы, я в шоке ребята…
Я сидел смотрел на мужиков и казаков, какие они теперь нафиг мужики? Блин!!! И как мне к ним теперь обращаться? Так, надо выяснить этот вопрос раз и навсегда и больше к нему не возвращаться. С чего бы начать? Ох житие мое…
– Дело приняло совсем не то оборот, который я ожидал и в свете вновь открывшихся обстоятельств, ответьте мне ратники на вопрос, какое ко всему имеет отношение графиня Строганова?
– Ратники? – встрепенулся атаман.
– Ратники? – уставились на меня мужики.
– Точно – изобразила рука-лицо Катерина – Ратники! Как-же гениально просто… – и расхохоталась – Ну что съели князья да бояре? Скушали воеводы да атаманы? – хохотала она – Вы годами судили да рядили, что да как, а мальчишка за пять минут решил проблему. Ой Сашенька, дай я тебя расцелую… – и никого не стесняясь, трижды поцеловала меня в губы.
– Да племяш… – расстроено покачал головой дядька Годимир – Рота! И ведь на поверхности лежало… – расстроенно махнул он рукой.
– А ты не кручинься Годимир – одобрительно улыбнулся мне Глеб Олегович Бориспольский – Парень то голова, радоваться надо, а ты грустишь?
– Да я отчего грущу – прижал руку к груди дядька – Что мы остолопы сами до такого не додумались…
– И ведь правда Глеб, на виду всё было, а никто в том направлении не подумал – поддержал его волхв и посмотрел на меня – Светлая твоя голова Князь, дай боги тебе ума и здоровья побольше!
– Благодарю! – прижал я руку к сердцу и поклонился – Только может и мне растолкуете, а то я что-то заблудился, мы одно и тоже имеем в виду?
– А ты что предложил? – тут-же подскочил дядька-атаман.
– Так роту ближников создать – немного сомневаясь ответил я – Имею же право?
– И всё? – уставились на меня пристально все.
– Ну да! – совсем растерялся я и тут хохотнул дядька-атаман, за ним прыснул волхв, а через пару секунд хохотали вообще все вокруг, кроме меня.
Я смотрел на ржущих людей и думал, как фигово, что я тут ничего не знаю и толком не понимаю? Пацанова память почти не помогает, да и не интересовался он никогда этими вопросами. Игры да рыбалка, вот и все его интересы, были. Грустно…
Когда все отсмеялись, я поднялся и громко объявил:
– Значит так товарищи, я скажу, чего хочу получить в итоге, а вы мне скажете возможно это или нет? Согласны?
– А не круто Князь? – внимательно посмотрел на меня Князь Бориспольский.
– А чего такого я теряю? – усмехнулся я – Или думаете я не понимаю, что это царь-ампиратор мой род пытается извести? Прекрасно понимаю! Мне пока непонятна роль Демидовых и Строгановых, но это уже мелочи, по сравнению с остальным. Уже завтра или послезавтра меня потребуют в столицу на аудиенцию к Императору, где меня признают слабоумным и не способным вести дела государственной важности. Лишат приставки Царский, а может и вообще Княжеского достоинства и отправят обратно в имение, доживать свои дни в пьянстве и похоти. Только скорее всего, я умру где-нибудь по дороге домой от неведомого всем заболевания или отравлюсь в корчме, вчерашними пирогами с грибами. Как говориться, нет тела, нет дела и все концы в воду.
– Как точно ты всё сформулировал… – пристально посмотрел на меня дядька Годимир.
– И правда Князь – поддержали его многие – Открой нам тайну своих знаний? Откуда у пятнадцатилетнего отрока, такие глубокие познания в самых разных науках и учёностях?
– То опасная тайна… – пристально посмотрел я каждому в глаза – Вы действительно хотите её знать? Не напугаетесь?
– Нет Княже! Не боимся! Говори, мы не предадим!
– Я скажу – кивнул я – Но в начале, я должен уничтожить чужую волшбу, что есть на некоторых из вас. Будет немного больно, но это необходимо, иначе моя тайна попадёт в чужие руки. Прошу всех потерпеть… – и прикрыл глаза.
Как там поют в песне – Я тебе конечно верю, я и сам всё это видел! – только вот я не видел и не верю, а потому проверку пройдут все. Я создал волну и запустил её вокруг себя на пару сотен километров, а чего стесняться? Дури у меня много, волшебства ещё больше, а вот моим врагам тут совсем не место. Вот пусть или поверещат или сдохнут. Не зря говорят, сначала думай, а потом делай. Мне видимо тоже сначала надо было подумать, но кто ж знал? Волна пошла от меня, а в следующую секунду события понеслись вскачь.
Только волна коснулась волхва, как он дико закричал и почти мгновенно превратился в монстра, а скорее всего просто спала обманка, иллюзия человека, что стояла на нём и вот эта вот хрень кинулась на меня с визгом и желанием порвать меня на запчасти.
Что, как и почему, я осознал только потом, а в тот момент включились мои инстинкты, и я с криком:
– Чур меня! – воткнул в него свой кинжал с серебряной насечкой.
Тварюга попыталась царапнуть меня по лицу, но тут её воздушной волной ударила Катерина и та, проломив деревянную стенку, вылетела на улицу. Тварь попыталась вытащить мой кинжал, но тут уже включились мозги у меня. Подскочив к монстру, я от души рубанул её по шее огненным мечом, и голова монстра подпрыгивая, покатилась по земле, а потом вдруг вспыхнув, сгорела без остатка. Тело тоже сгорело, оставив после себя только мой кинжал, в виде расплавленной лужицы.
Все остальные валялись кто, где без сознания, только Катерина стонала, схватившись руками за голову. Я подскочил к ней и зачерпнув вокруг зеленой маны, стал аккуратно вливать в неё и всех остальных. Наконец в глазах Катерины появился разум и узнавание, она закрутила головой ища тварь.
– Всё Катя успокойся – удержал я её – Нет её больше…
– Где? – оттолкнула она меня и соскочив стала кружиться, создав перед собой очередную воздушную волну – Где оно?
– Катерина успокойся – подошёл и обнял я ей сзади, крепко прижав к себе – Спасибо милая – прошептал я ей в ушко – Ты спасла меня, если бы не твоя волна, тварюга бы меня зацепила.
– Это не тварюга! – юлой развернулась она в моих руках и встревоженно уставилась в мои глаза – Сашенька, это Лихо одноглазое, его невозможно убить!
– Даже если отрубить ему голову? – удивился я.
– Отрубить голову? – опешила Катерина – Чем? Ни сталь, ни железо его не берёт, а серебро только доставляет боль и всё…
– Катюш я не помню… – задумался я – Но, по-моему, у меня в руке был огненный меч?
– Огненный меч?!? – раскрыла в изумлении глаза и рот Катерина и вдруг обмякла в моих руках, потеряв сознание.
– Да что вы слабенькие то такие? – разозлился я, укладываю Катю на землю – Подумаешь, огненный меч…
– О Боги, что здесь случилось? – выполз на карачках дядька-атаман – Куда делось Лихо одноглазое? – заозирался он вокруг – Неужели мы все живы?
Следом за ним поползли и все остальные с удивлением и восторгом переглядываясь друг с другом.
– Князь! – выполз дядька Годимир – Ты смог прогнать Лихо одноглазое? – с восторгом уставился он на меня – Ты настоящий былинный богатырь!!! – сел он на попу и восхищённо уставился на меня – Даже не слышал о таком? Как тебе это удалось? И что с Катериной?
– Баба… – махнул я равнодушно рукой – Увидела и напугалась… – что-то заставило меня промолчать и про помощь Катерины и про огненный меч в моей руке и уж тем более о гибели Лиха одноглазого.
Надеюсь у него нет семьи и родственников? Что-то мне не очень понравилось с ним сражаться…
– Видимо сам Чур, откликнулся на зов Князя и помог ему – пошатываясь встал на ноги Князь Бориспольский – Любят тебя боги Княже – одобрительно покачал он головой – Я с тобой Князь, до конца! – приложил он руку к сердцу и тут над ним полыхнуло зелёным огнём – Чур принял мою клятву! – торжественно заявил он.
– И я с тобой Князь! – повторил движение Изослав Кыштымский – Клянусь! – и над ним тоже полыхнуло зелёным огнём и тут стали клясться все вокруг и над всеми ими загоралось пламя.
– Я тоже с тобой мой Князь! – встала передо мной на колени Катерина и склонила голову – Клянусь быть только твоей и только с тобой! – но над ней пламя не полыхнуло, а в воздухе появился образ улыбающейся, прекрасной женщины.
– Баба Яга!!! – выдохнули все в восхищении, а богиня вновь всем улыбнувшись исчезла.
– Так не бывает!? – вдруг в полной тишине громко прошептал Яромир Годунович – Знамение!
– Знамение! Знамение! – сразу зашептались все вокруг, поглядывая на меня в восхищении, одна Катерина смотрела в небо, улыбкой абсолютно счастливого человека.
– Что-то вы меня пугаете господа-товарищи? – стал я потихоньку пятиться от фанатичных поклонников – Мне это совсем не нравится…
– Саша ты не понимаешь – с придыханием произнёс дядька Годимир – Просто не понимаешь…
– А мне и не хочется – потихоньку отступал я назад – Совсем-совсем не хочется…
– Александр не уходи – протянул в мою сторону руку дядька.
– Я попозже – стал я медленно разворачиваться – Не провожайте, я знаю дорогу – и со все дури ринулся бежать в сторону терема.
– Стой! Князь! Александр! Саша подожди! – кричали мне сзади, но я бежал не оборачиваясь.
Ну вас нафиг! Я конечно почти поверил в чудеса и богов, но вот так вот плотно с ними общаться пока не готов. Мне нужно время, мне нужно побыть одному, мне нужно понять, осознать и принять. Я не могу вот так сразу…
Я ворвался словно ураган в свою светёлку и запер за собой дверь на засов. Я должен подумать и сел в кресло.
– Правильно Княже! – раздался голос справа от меня.
Я медленно повернул голову и посмотрел на…
– Ты кто? – спросил я.
– Я-то… – улыбнулся он – Я бог Чур! Ты позвал, я пришёл…
– А-хри-неть! – по слогам произнёс я.
– Ну почти… – рассмеялся он – Благодарю, что выбрал меня Алексей – божий человек! – кивнул он мне благодарно головой, а я натурально завис.
Алексей? Значит они знают?
– Мы знаем – раздался сзади меня мягкий, женский голос, от которого я вздрогнул, и такая радость пробежала по моей крови, такое чувство, словно я бабушку свою любимую встретил – Чувствуешь, значит кровь помнит! – довольно улыбаясь произнесла она – Это хорошо внучок!
Я развернулся и посмотрел в бабушкины глаза – Бабушка! – обрадовался я – Но как?
– Правильнее будет говорить тысячу раз прабабушка – рассмеялась она – Удивлён?
– Мне говорили, что мы внуки божьи, но я не верил – прошептал я – И никто не верил…
– Потому мы и ушли из вашего мира – грустно вздохнула она – Нам нужна твоя помощь, внучок…
Глава 6.
– Я сидел и смотрел в окно. Слов не было, мыслей тоже. Я тупо смотрел на закат. Глупых вопросов, типа почему я и за что мне это всё, я не задавал и так всё понятно. У них был всего лишь один миг, всего одно мгновение и из десятка тысяч душ, подошла только моя. Потому что верил, потому что жил по совести, потому что любил искренне, потому что спасал других и рисковал собой, потому что дарил добро и ещё тысячу раз потому что… Хотя и грехов за мной хватает, нет безгрешных смертных.
Просто лотерея, просто случайность, просто глупость и невнимательность или чей-то гениальный план или глупая шутка и вот я выиграл или проиграл, или…
Как мне теперь жить? Также, как и жил до этого. Как теперь быть? Как сложится, ведь богиня Судьба ни с кем не делится своими планами, а гаданием я заниматься не буду. Что делать? Извечный наш вопрос, что делать, и кто виноват? Смешно.
Кто-то, наверное, вспомнит о сестре и скажет ты не одинок? И это так, только беда в том, что сестра погибла и уже давно. Ну как давно, через три дня после похищения. Она предпочла изнасилованию смерть и выпила яд, который был у неё в перстне. Другой вопрос откуда она его вообще взяла? И я знаю ответ на этот вопрос, бабушка мне всё показала и как ей вручили перстень и как она выпила яд и всех, кто был вокруг. Я найду каждого из них и тогда…, они ответят за смерть сестры и за то, что не оставили ей выбора.
Терзания богов и горечь судеб,
Любовь и смерть, призванье и прощенье,
Всё суета сует, но что-то будет,
На свете вечным.
Может быть мечта?
Что мне мечта? Моя планида верить,
Надеяться на девушку с косой и может быть,
Ещё я буду счастлив.
Как хочется мне в чудо верить,
Но знаю я, то не моя судьба,
В своей же я давно забыт и хладен.
Любовь и смерть, судьба и жизнь.
Так призрачно вокруг, туманно, одиноко,
Один обман, одно забвенье.
На свете лишь одно движенье,
Вечным может быть,
Круговорот любви и смерти.
– Сашенька открой пожалуйста! – в очередной раз плача, попросила Стаська – Сашенька! Ты убиваешь меня…
Я знаю, но не могу иначе, ты моя родственница и мне дали чётко понять, что мой выбор неправилен. Противиться воле богов? Ну-ну, попробуй…
– Сашенька, прости, что я тебе не сказала – шептала за дверью влюблённая девочка, глотая слёзы – Прости пожалуйста! Саша! Ну Сашенька… – рыдала за дверью юная дева, заставляя уже меня глотать слёзы и сдерживать стон разочарования.
Да, я тоже люблю её, и я это прекрасно осознаю, мне есть с кем и с чем сравнивать, отчего мне ещё хуже. В отличие от Станиславы, я уже никогда не смогу полюбить другую, хотя…
Никогда не говори – никогда! Но как-же это больно?! Как-же больно…
И тут Стаська запела…
https://www.youtube.com/watch?v=DFw_62wKyIY&list=RDoopgGeUQrBg&index=21 – (На краю стою – М.Панюкова).
На краю стою, да без крыльев я,
И не ведаю, где судьба моя.
Надо мной кружат жадно вороны,
Словно делят жизнь мою поровну.
Давит сердце мне боль отчаянья.
И душа в огне и страданиях.
Отчего вокруг только боль и стон?
Не по мне ль звенит колокольный звон?
На краю стою и душой молю.
Иль возьми, Господь, эту жизнь мою,
Иль даруй, Господь, мне прозрение.
Отчего живу во смирении?
Но врагам моим и судьбе назло,
Дай, Господь, и мне хоть одно крыло.
И крылом своим, словно парусом.
Ты спаси меня в море ярости.
Слушай-слушай, брат,
Не забудь, сестра,
Не гаси огонь своего костра,
И в любой беде, что бы ни было.
Не клонись судьбе, словно идолу.
Пусть кружат враги, будто вороны.
Разбросает их во все стороны.
Свет моей любви, сила верности,
–Длани Господа, длани вечности.
Я решительно шагнул к двери и вдруг услышал за дверью голос бабушки, бабушки Яги:
– Пойдём девонька, пойдём милая. Помогу я твоему горю, помогу твоей кручинушке…
Вот так герой, сиди на месте и не дёргайся. Я со всей дури ударил кулаком в стену и… И пробил её насквозь. Маленький такой бонус от моих любимых богов. Вот, расплачиваюсь…
Я подошёл к окну и встал на подоконник. Где-то там внизу, далеко-далеко земля. Нужна ли мне эта Земля без любви? Нет. Нужна ли мне эта жизнь без Стаськи? Нет. Нужно ли мне власть, богатство, влияние? Нет! Так зачем тянуть? Стать простой игрушкой в руках богов? Нет! Не я и никогда. Сердце – любимой, душу – богу, долг – Родине, а Честь и Свободу – никогда и никому!
Я поднял ногу и наклонился вниз…
– Не торопись внучок! – раздался сзади голос бабушки Яги – Это было ваше испытание, и вы его прошли.
Я оглянулся и увидел бабушку и Стаську, в ужасе схватившую бабушкину руку и смотрящую на меня своими огромными, испуганными глазами.
– Спрыгивай давай Алекса с оконца и забирай свою любимую – улыбаясь сказала бабушка – Благословляю вас ребятишки, вы достойны счастья…
Я спрыгнул и ещё до конца, не веря в происходящее, нерешительно шагнул к Стаське, а она взвизгнув буквально врезалась в меня и обхватила изо всех сил. Я нежно обнял её и уткнулся в её волосы, слёзы побежали из моих глаз, но я не хотел показывать их ни Стаське, ни тем более богине.
Бабушка только глубокомысленно хмыкнула на мою наивность и громко сказала:
– Свадьбу сыграем через год, а обвенчаетесь завтра, при всём честном народе, незабываемое зрелище мы своим людям обеспечим – усмехнулась она – До завтра внучок. До завтра Станислава и помни, ты обещала!
– Я сдержу своё слово! – сразу повернулась та к богине и глубоко ей поклонилась – Благодарю бабушка Ягиня! – а когда распрямилась, той уже не было в комнате.
– Ну привет, суженая моя, наречённая! – повернул я её к себе и посмотрел в зарёванные глаза.
– Не смотри так, я не красивая… – ткнулась она мне головой в грудь, пряча от меня своё чуть припухшее лицо.
– Глупенькая – поцеловал я её в макушку – Для меня ты самая прекрасная из всех женщин Вселенной, самая дорогая, самая родная, самая желанная. Моя половинка, моя судьба, моя жизнь…
– Сашенька! – вскинула она счастливо голову и взглянула на меня восхищённо, а я молча впился в её губы и не выпускал, пока мы не начали задыхаться – Саша пусти… – вдруг забилась она в моих руках – Пусти, я же слово дала Богине!
– Всё-всё – чуть ослабил я хватку – Слово бабушке, это серьёзно…
– Саш, а она правда твоя бабушка? – удивлённо-вопросительно уставилась на меня Стаська.
– Правильно будет тысячу раз прабабушка – уточнил я – Я её дальний потомок.
– Тогда всё с тобой понятно – сделала для себя вывод Стаська – Я всегда знала Саша, что ты необыкновенный и не верила, что ты останешься дурачком, ой… – испуганно прикусила язык девчонка.
– Может быть именно эта твоя вера меня и спасла? – тепло улыбнулся я и нежно её поцеловал.
– Сашенька – открыв глаза попросила Стаська – Отнеси меня пожалуйста вниз, а то у меня ноги отказали. Очень надо…
– И-эх! – закинул я свою любимую пушинку на руки и осторожно прижал к груди – Пошли что-ли хитруля малолетняя? – спросил я, глядя в счастливые глаза Стаськи.
– Угу! – пропищало довольное чудо, и мы пошли вниз.
– Верёвки из себя вить не дам – строго заявил я – В мелочах уступлю всегда, но когда дело серьёзное, моё слово твёрдо! Ясно?
– А разве может быть по-другому? – вдруг удивилась она – Ты же Арий сто крат, глава Княжеского РОДа, поставлен нести нам порядок и божественный КОН, потому за тобой право, и ты стоишь за КОН и за наш РОД, а на(ш)РОД, соблюдая заКОНы РОДства и заветы Богов и предков, рад служить тебе, своему сРОДственнику и заКОНнику, поставленному волей Богов. Так было ИССТАРИ и так будет всегда, во веки веков, пока живы мы и ЖИВА наша РОДина!
Вот так вот умник, а девочка то у тебя умница и красавица, гремучая смесь…
Я вынес Стаську на красное крыльцо, сам уселся в кресло-трон, а Стаську, усадил себе на колени. Довольно быстро двор стал полон народу, все стояли молча и смотрели на нас. Придётся говорить, понял я.
– Завтра перед обедней состоится наше венчание – начал я – Выйдем в поле и спросим богов, благословляют они наш брак или нет? Дальше на всё будет воля божья…
– Да будет так – громко сказал дядька-атаман – Расходитесь люди. Ждём всех завтра в полдень.
Через пару минут все разбежались кто-куда и пред нами остались только атаманы и сотрудники НИИЧАВО в неполном составе.
– Ну что ратники мои – усмехнулся я – Распределили чины и должности?
– Распределили Князь! – поклонились они нам или только мне?
– Всё завтра други мои – заявил я – Слишком много впечатлений на сегодня. Встретимся на утреннике и всё обсудим, а пока отдыхайте.
Они опять поклонились и разошлись, остались только дядьки, которые подошли к нам и встали недалече.
– Ты бы слезла с него Егоза – заговорил грозно дядька Елисей – Отец перед тобой стоит…
– Не начинай дядька Елисей – вежливо перебил я его – У нас только что был тяжелый разговор с бабушкой Ягиней, у неё ноги от страху отказали, дай девчонке оклематься…
– Вы общались с матушкой Ягиней? – переспросил дядька Годимир.
– Так я об том и сказал… – удивлённо вскинул я брови.
– Ты сказал, бабушкой Ягиней, она за такое может и наказать…
– А ему можно – рассмеялась Стаська – Она его прабабушка.
– Что? – выпучили глаза дядьки – Станислава, сейчас не до шуток! – рассердился дядька Елисей.
– Она и не шутит – осадил я его – Я правда её правнук, дальний потомок.
– Вы… Ты… – завис дядька Елисей, вопросительно-удивлённо смотря то на меня, то на Стаську.
– Да какие тут шутки – зло отмахнулся я – Такими вещами не шутят…
– Во дела… – сел прямо на ступеньку Елисей Васильевич.
– И вы с ней разговаривали? – смотрел на нас дядька Годимир, словно на посланцев богов.
– Да вот, как с вами – просто кивнул я – Уже второй раз за сегодня… – вздохнул я грустно.
– Второй раз? – плюхнулся рядом с атаманом Годимир Дормидонтович.
– Ага – кивнул я – Правда в первый раз, ещё Чур был – невольно поморщился я, всё-же жёсткий он Бог и принципиальный, пока сговорились… – А сейчас только бабушка была.
– Чур! – повторил шёпотом офигевший дядька Годимир – Бабушка! – и неверяще повернулся к атаману.
– А я что – пожал тот плечами – Больше тебя знаю?
– Во дела… – повторился дядька Годимир.
– Война? Мор? Землетряска? – спросил напряжённо дядька Елисей.
– Война! – ответил я – Они убили мою сестру и деньги мне отдавать не собираются. Вместо этого собирают всю степь в поход, и всех своих колдунов, даже позвали трёх сильнейших чародеев-драконов из Шины. Хотят покончить с нами одним ударом, а с Империей договориться. У нас две недели максимум, а потом начнётся…
– Так чего мы сидим? – соскочил атаман.
– Охолони дядька Елисей! – осадил я его – Воевать буду в основном я, вы мне на подмогу.
– Как ты? – изумился атаман – А мы тогда на что?
– А вы начнёте ратиться, когда я колдунов изведу – уточнил я – Завтра начнём готовиться, а пока пусть мои люди спят спокойно. Завтра праздник, вот после него и озвучим радостную новость.
– Радостную новость? – переспросил атаман.
– Конечно – ответил я утвердительно – Что может быть прекраснее войны для казака? Упоение схваткой, скачущая галопом казачья лава, а ты впереди, на лихом коне с шашкой в руке – мечтательно замер я, словно сжимая готовую напиться крови врагов шашку – Романтика!
– Удивил! – странно произнёс дядька Елисей – Впереди, на лихом коне… – повторил он, задумчиво глядя куда-то вдаль.
Утро.
Мы вышли на завтрак или как они говорят к утреннику, тут мне сразу вспоминается детский сад прошлого мира, молча перекусили и уселись у красного крыльца, прямо на ступеньках. Ну а чё, типа креативлю… На меня поначалу смотрели дико, но похоже уже привыкли к моим закидонам и принимают меня таким, какой есть. Я не сопротивляюсь, всё равно не знаю ни местного "тикету", ни местных правил общежития, безкультурщина, одно слово. Потому буду общаться так, как привык, Князь я или не Князь?
Так вот, уведомили меня мои ратники, кто теперь и какой пост занимает и за какое направление в правительстве отвечает. В принципе мне пока всё равно, я буду смотреть по делам их и поступкам, о чём и предупредил всех сразу. За кумовство и взятничество буду наказывать жёстко, быстро и всю родню. Не нравится, лучше отказаться сейчас, потом будет поздно. За предательство смерть всему роду, пощажу только ребятишек до пяти лет отроду, остальных всех под нож. Не нужно питать лишних иллюзий из-за моего юного возраста, я Князь и правитель и моя воля тут закон. Даже если меня лишат Княжеского достоинства я всё равно владетель огромного куска территории Империи и не только тут на востоке. У меня есть земли по всей Империи и никто, включая Императора, не в праве меня их лишить. Хотя я полностью уверен он попытается, но тут уж как выйдет, я готов и уйти дальше на восток. Скоро начнётся война, у меня появятся новые земли, а я имею полное право не присоединять их к Империи, а объявить свободными, а себя вольным Князем. Правда тогда это однозначно война с Империей, но волков бояться в лес не ходить. Что-то не вижу я от Империи и лично от Императора особой заботы о своих землях и уж тем более о своём роде? У меня есть, что ему рассказать при личной встрече, но не уверен, что эта встреча состоится. Хотя? Кто знает?
Сказанные мной новости не очень понравились ратникам, и они было попытались вразумить неразумного отрока, но не на того напали, через пятнадцать минут красные от стыда ратники, стояли передо мной по стойке смирно и выслушивали тройной Петровский загиб от своего Князя. И вы знаете, помогло, поняли хитро мудрые старцы, что не получится им мной порулить. Вот что мат животворящий делает!