Алексей Николаевич Гаранов
Реквием страсти
Народу в клубе было полно. Прекрасные кубинки уже не просто проходили мимо их столика, они двигались в сплошном потоке, задевая их своими телами, как бы невзначай касаясь руками их плеч и останавливая на них взгляды своих прекрасных глаз. Дмитрий был поражен, как, впрочем, и Джон.
– Эти девушки точно погубят нашего Фила! – пошутил, улыбаясь Джон, вращая головой по сторонам.
Скоро к ним протиснулся и сам Фил в компании двух красавиц. – Эй парни, так нечестно! – воскликнул он садясь рядом. У вас столик на четверых, все девушки, да и парни облизываются на ваши места, а вы никого даже не пригласили присесть! -сказал он им с укоризной. Казалось, что он был разочарован ими. – Да что с вами такое? Усадите к себе хотя бы моих красоток, мест сегодня вообще нет. Скоро начнется концерт, и я их заберу от вас. Знакомьтесь, это Ники, а это Мария, -представил он девушек. – А это Дмитрий из России и его друг Джон из Америки.
Девушки сели на свободные места, а Фил уже растворился в толпе, успев заказав им коктейли «Секс на пляже».
– Так ты из России? – спросила Мария Дмитрия. – Говорят там бывает очень холодно. Уф, даже не верится! – передернула она своими хрупкими плечиками. Ее грудь при этом заметно колыхнулась, от чего у Дмитрия невольно опустился взгляд. Мария, как и Ники были потомками испанцев. Молодые, женственные и загорелые, на высоких каблуках и в коротких платьях, они знали себе цену и уже через пять минут плавно качались в такт музыке с коктейлями в руках.
– Россия большая, – сказал ей через некоторое время Дмитрий. Он и не заметил, что тоже был на ногах. – В Сибири холод, а на юге в Сочи у нас тепло. Это великая страна, но живу я сейчас в Майами.
– Как? – спросила удивленная Мария. – Вы же враги с Америкой! Что ты там делаешь?
– Так вышло, я уехал давно. Куба тоже сейчас на перепутье. Еще немного и американцев здесь будет больше, чем на Гавайях, – ответил ей с улыбкой Дмитрий. Он уже танцевал рядом с Марией под ритмы сальсы. Джонни не отставал от него рядом с Ники, чем насмешил подошедшего откуда не возьмись вездесущего Фила.
–О ребята, да вы не теряете времени, продолжайте в том же духе, мне надо еще сделать пару дел, и я ваш, – крикнул он и опять исчез в толпе.
Гости все прибывали и прибывали и в проходах стало так тесно, что пройди до туалета становилось уже похоже на подвиг. Когда Дмитрий все же прорвался туда, сопровождая Марию, он увидел внутри еще одного колоритного кубинца, подающего полотенца для рук и предлагающего сигары за доллар. Взяв пару штук и поблагодарив товарища, он отправился с Марией в обратный путь.
– Держи свой бумажник в руках, – прошептала она ему на ухо. – И мигнуть не успеешь, как твой кошелек уплывет от тебя вместе с музыкой. Здесь это в порядке вещей.
Дмитрий последовал ее совету и не пожалел, его карманы и вправду несколько раз безрезультатно ощупывали чьи-то руки. Добравшись до столика, они увидели, что Джона и Ники уже нет на месте.
– Наверное пошли к музыкантам, – сказал Дмитрий. – А вот и Фил, – махнул он ему приглашая присесть. Тот был рад сделать остановку в своих передвижениях, взял предложенную Дмитрием сигару и раскурил ее.
– А где Джонни? – спросил он.
– Пошел с Ники на танцпол, – ответила Мария. – Ники всегда там, где громко и весело.
– Ну тогда я спокоен, – вздохнул Фил. – А то сейчас поймали парочку наркодилеров, прямо на входе, был скандал. Здесь с этим строго, пей сколько угодно, а с этим здесь не шутят. Ребятам светит тюрьма. Я их не знаю, наверное, кто-то из приезжих.
Мария задавала Дмитрию вопросы про Москву. С ней ему было так легко, что через несколько минут он почувствовал, что Фил был прав. Кубинки не напрягали, им интересны были иностранцы. Они долго жили в строгой изоляции, идея коммунизма могла показаться им скучной и даже ложной, и они хотели увидеть другой мир. Мир враждебный и порочный, каким представляли им его политики.
– Я живу с родителями в небольшом пригороде Гаваны, – рассказывала Мария о себе. – Учусь на медсестру, а отец мой врач. У меня две сестры и младший брат, и я старший ребенок. Несмотря на завидную профессию отца, денег катастрофически не хватает, и я не уверена, смогу ли продолжать обучение.
Дмитрию подсознательно захотелось помочь девушке. Он видел, что несмотря на бедность в семье, Мария счастлива и добра. Свою судьбу она принимала без сожаления и материальные трудности не отражались на ее настроении. Или это чувство родило в нем выпитое спиртное?
– Может это такая игра? – внезапно подумал он. – Иностранцы, как добрые папы, дают немного денег, кубинки расплачиваются с ними древнейшим способом, а сами любят местного амиго, который закрывает на это глаза. Он оглянулся и увидел вокруг похожие альянсы туристов с девушками, которые улыбались и обнимали мужчин порой неприлично откровенно. Как только Мария ушла искать Ники, Дмитрий поделился этими мыслями с Филом, подошел и Джон.
– Расслабься приятель, – ответил ему Фил. – Не ты первый, не ты и последний. Во многом ты прав, но здесь сама жизнь задает ритм. Поверь, никто из них не будет обнимать тебя, если от тебя разит злобой и жадностью. Щедрость приветствуется здесь добровольная и не надо осуждать их за это. Делиться – наша прямая обязанность и лучше сделать это здесь, чем кормить шарлатанов во всяких там благотворительных фондах. Осчастливить одну бедную красотку и поддержать ее материально гораздо интереснее, тем более что, сам дух Гаваны не против этого, -декламировал Фил, затем откинулся в кресле и затянулся сигарой. Он был великолепен, почти как гангстер из 50-ых.
– Ты прав Джонни, – сказал позже Дмитрий другу. – Времена проходят, а люди не меняются. И места прошлых дельцов заменяют новые. И какое оправдание этому мы бы не искали, суть этого в самой природе человека. Он жаждет удовольствий и власти с рождения. И вырастают монстры, а потом приходят другие монстры и рушат мир этих монстров. И так бесконечно. И красивые девушки будут всегда сопровождать эту центрифугу событий, украшая их собой и купаясь в лучиках славы, -Дмитрий был разочарован и ему захотелось обратно в отель. Он предложил Джону выйти на воздух. На улице было прохладно и свежо.
– С меня хватит, – сказал он вдохнув. – Не знаю, как у тебя с Ники, но Мария уже держит меня за одно место. Мне уже хочется помочь ей с учебой, и я уверен, какая оплата за этим последует с ее стороны. И если я откажусь от ее благодарности, она не поймет меня и обидится. Так что я ухожу. Ты как? – спросил он.
– Ники тоже завела похожую пластинку про больную маму, – ответил Джон с огорчением. – При этом она знает здесь многих и похоже я не единственный ее клиент. Что-то и Фил не похож на простого парня. Кажется, у них здесь налажен маленький бизнес по обхаживанию туристов, поэтому он так и заботится о нас. Давай вернемся, расплатимся за стол и подкинем девушкам пару баксов на поддержание их прекрасных нарядов. Сошлемся на внезапный звонок в отель от моей девушки. Кстати, пора ей уже и позвонить, – предложил он.
Они так и поступили. Девушки вначале огорчились, но, когда парни, поцеловав их в щечки и дав в качестве сувенира по сто американских долларов, заулыбались и сказали, что будут ждать их, если они вернутся. Недоумевал только Фил. Но они договорились встретиться еще раз через пару месяцев и продолжить программу по-взрослому.
От выпитого рома гудела голова и только на набережной им стало легче. Они шли к отелю пешком по набережной, и встречные кубинцы махали им руками, а девушки посылали им воздушные поцелуи. В номере Дмитрий принял душ и лег спать, довольный таким концом приключения.
– Утром нас ждет Мануэль и новые истории про прекрасную Кубу. И хорошо, что мы ничего не испортили в этой романтике. Да здравствует Куба! – с этими мыслями он уснул.
Глава 5
Утром у Дмитрия сильно болела голова. Не лучше чувствовал себя и Джон. Они спустились на завтрак, но кроме сока и кофе ничего не хотелось. Мануэль с улыбкой встретил их в холле.
– Я вижу вы начинаете привыкать к Гаване, – весело приветствовал он их. -Ничего, после одного моего коктейля все станет на свои места, я знаю один старый рецепт.
Он попросил бармена смешать им напиток на базе яичного желтка. Пить надо было залпом. Выпив свой бокал и встряхнув головой, Дмитрий через минуту почувствовал облегчение.
– Никакого похмелья, запиши мне рецепт, Мануэль, – воскликнул он. – Эта штука лучшая, что я пил в жизни.
– Главное здесь – воздух Гаваны. Это работает только на Кубе, – шутливо отмахнулся Мануэль. – Ну что, готовы продолжить наше путешествие?
– Я тоже чувствую себя намного лучше, – сказал и восстановившийся Джон. -Какая программа на сегодня? А то вчера нас чуть не соблазнили две такие красотки, что сегодня мы могли бы быть и потерпевшей стороной.
– Женщины в нашей программе тоже могут поучаствовать, но только как прекрасные ныряльщицы, – сообщил Мануэль. – Давайте сходим в музей революции, а потом возьмем в порту шхуну и отправимся на морскую прогулку. Из гавани прекрасный вид на город, и я расскажу вам пару интересных историй. А в море устроим обед из лангустов, которых нам поднимут прямо с морского дна.
Музей поразил их. Дворец был спроектирован в стиле неоклассицизма в 1920 году и до самой революции служил официальной резиденцией всем кубинским правителям. Тогдашний президент Менокал потратил более 3 млн долларов из городской казны, чтобы нанять кубинского архитектора Маури и бельгийца Белау. Все это ребятам рассказывал Мануэль.
Сразу же после свержения кровавого режима Батисты, дворец превратили в музей. В 30-ти залах Дмитрий и Джон увидели столько экспонатов, что голова закружилась. Были здесь и следы пуль на мраморной лестнице от неудачного покушения на самого Батисту, и предметы одежды и оружия с 15 века вплоть до борьбы за независимость от Испании. Еще вчера, в городе, их поразили испанские пушки, закопанные в виде загорождений в улицы старого города и являющиеся сегодня визитной карточкой Гаваны. Основное же внимание в музее было уделено 50-60-ым годам революционной борьбы. Здесь был и маленький трактор, преобразованный в танк и золотой телефон Батисты и космический скафандр первого кубинского космонавта Мендеса. А позади дворца, в специальном застекленном павильоне, была помещена яхта «Грэнма», на которой мятежники во главе с Кастро приплыли на остров в 1956 году из Мексики. Ее окружали ракеты, которыми кубинцы с земли подбили двигатели американского «Локхид-шпиона» в ходе Карибского кризиса.
У входа в музей на стене помещена была красочная карикатура на Джорджа Буша (старшего) в фашистской каске со свастикой. Надпись на табличке рядом гласила на испанском, английском и французском языках: «Спасибо кретин за то, что помог нам сделать социализм бесповоротным».
Ребята весело посмеялись над этим и спросили Мануэля, не обижаются ли на это другие американцы.
– Это история, и в ней все бывает забавным, – ответил улыбаясь Мануэль. – Вы, наверное, видели, как встречался президент Обама с нашим Раулем Кастро и тот не дал себя обнять в знак дружбы. Я бы не сказал, что союз наших стран будет легким. Американцы плохо обращались с нашим народом и то, что происходит сейчас на Ближнем Востоке, является тому подтверждением, – добавил он, качая головой.
Затем они спустились в морской порт Гаваны Вьеха. Построенный испанцами еще в 16 веке, он давно требовал реконструкции. Мануэль подвел их к небольшой яхте у причала, где их приветствовал молодой загорелый капитан Эрнесто. За его спиной приветливо улыбалась его жена, красавица Изабель.
– Вот и вся команда нашего судна, – сказал им Мануэль.
– Изабель достанет со дна моря наш обед, она прекрасная ныряльщица, -добавил он и пригласил гостей на борт. Эрнесто неплохо говорил по-английски, а Изабель даже учила русский язык. Она сразу стала практиковаться с Дмитрием, который глядя на ее соблазнительную фигурку вначале смущался, а потом, видя невозмутимую реакцию ее мужа капитана, расслабился и вовсю болтал с ней о России. Девушке нравилось внимание гостей, и она спокойно ловила на себе их откровенные мужские взгляды, поправляя длинные черные волосы, обрамлявшие красивое смуглое лицо. А посмотреть было на что. В своем бикини, прикрытая тоненькими тряпочками, она могла бы соблазнить сейчас даже самого Зевса. Прав был Фил, здесь все дышало жизнью, инстинктами природы и любовью. И никому не было за это стыдно.
Изабель изучала язык в местном университете и собиралась в Россию на практику.
– Советую отправится летом, иначе ты просто замерзнешь. В Москве уже лежит снег и через месяц будет очень холодно, – сказал ей Дмитрий. – А впрочем, и в снежной России очень прекрасно. Можно слепить снежную бабу и покататься на коньках по льду! – обрадовал он ее.
Они с Джоном переоделись в шорты и только консервативный Мануэль остался в своих неизменных брюках и рубашке. Яхта вышла из залива и понеслась в море. Погода стояла замечательная, но все знали, что ураган или ливень может застать их врасплох в любое время.
– Я знаю тут один риф, туда мы и отправимся, – сообщил Эрнесто. – Можете выпить пока пиво или воды, морской болезнью не страдаете? – спросил он на всякий случай.
– Вроде нет, – ответили хором ребята и взяли из холодильника пиво.
– А пока мы плывем, я бы хотел рассказать вам немного истории, – предложил Мануэль. – Сам город Гавана был основан в 1515 году испанским конкистадором и наместником Кубы Диего Веласкисом, через 20 лет после того, как Колумб впервые высадился на острове. Город стал своего рода воротами из Старого в Новый свет. И работал перевалочной базой по отправке в Испанию награбленного в Америке золота и серебра. Вся история Гаваны – это непрерывная война за нее между крупнейшими морскими державами и пиратами. То она была отвоевана Англией и затем обменена обратно на Флориду, то наконец завоевана американцами. На кафедральной площади, где вы видели массу художников с мольбертами, в одном из храмов, 102 года покоился прах великого Христофора Колумба, увезенного потом в Испанию. У нас здесь один из самых больших театров в Латинской Америке на 1500 зрительских мест, где выступали Энрико Карузо, Сара Бернар и ваши Анна Павлова и Майя Плисецкая. Сейчас в Гаване проживает более 2-х миллионов человек, и он все еще растет и строится.
– Скажите Мануэль, – перебил его Дмитрий. – Мне вот кажется, что эта борьба за остров никогда так и не закончится. И ваша свобода всегда была и будет относительной, несмотря на революцию. То одни, то другие сильные мира сего протягивают вам руку помощи и народ создает новую страницу истории. Не пора ли Кубе успокоиться и начать жить по демократическим законам Европы или США. Я бывал в Лиссабоне, Венеции и Риме, где все уже настолько спокойно, что страсти не бурлят в революциях и на набережных как у вас. Что скажете? – спросил Дмитрий кубинца.
– В чем-то вы правы, Дмитрий, – ответил серьезно Мануэль. – Наша страна молодая и народ у нас свободный, как были когда-то и ваши казаки. Насколько я знаю, вольница загнала их даже в холодную Сибирь и на Аляску подальше от надзора царей и его бояр. Мы же на острове и нам некуда бежать. Мы вынуждены лавировать между интересами сильных стран и сейчас это наиболее актуально. Наши мужчины смелые, но не злые, а наши женщины гибкие, но не порочные. Мы особый народ и хотим жить со всеми в мире. С открытием железного занавеса к нам уже едут туристы со всего мира. Нам есть что показать, и мы знаем как развлечь их, – он сделал паузу и вытер пот со лба и шеи платком. – Согласен с вами, пусть это и есть история Кубы, – продолжил он, – но пройдет время, и наши специалисты будут греметь своими именами по всему миру, а наша музыка долетит до самых дальних стран и народов. Куба была и остается символом свободы, разве не так? – спросил он с вызовом.
Дмитрий не стал возражать, кивнул и крепко пожал Мануэлю руку. Яхта тем временем достигла далекого рифа и Изабель, одев костюм и ласты, взяла подводное ружье. Она натянула на лицо маску, подошла к борту и эффектно перевалилась в воду. Эрнесто с восхищением наблюдал за своей женой, как в прочем и все остальные.
– Надеюсь здесь нет акул, – сказал Джон. Он почти все время пути загорал на палубе. – Я читал, где лангусты, там есть и маленькие акулы. У бедных лангустов в отличии от омаров нет клешней для защиты, и они становятся их легкой добычей. Хотя в рифах им, наверное, есть где прятаться.
– Сюда акулы не заплывают, а от Изабель лангусты точно не спрячутся. Не успеют, стреляет она метко, – спокойно ответил Эрнесто.
Через минуту Изабель подняла на борт одного пробитого стрелой лангуста. Затем нырнула несколько раз и достала еще двух. Ребята помогли ей подняться на борт, а Эрнесто уже ставил большую кастрюлю на огонь газовой конфорки. Не прошло и тридцати минут, как был готов их обед. Изабель с Эрнесто отказались составить им компанию, сославшись на аллергию к морепродуктам, зато проснулся аппетит у остальных, включая Мануэля.
– Давно не пробовал такой вкуснятины, и всего лишь сварили с солью! -похвалил Эрнесто Дмитрий. Он поливал мясо лангуста лимонным соком и запивал холодным пивом. От него не отставали и довольные Мануэль с Джоном.
– Как глубоко вы ныряли, Изабель, – спросил Джон девушку.
– Могу нырнуть на глубину до 20 метров, – ответила гордая Изабель. И под водой легко могу быть до двух минут. Она присела, рядом держа в руках банку с колой. – Лангусты прячутся в коралловых норах и достать их оттуда можно только специальным крюком. Но здесь мы с Эрнесто поставили деревянные трапы, под ними они часто и прячутся, как дома. Дальше все дело техники, – закончила она.
Через пол часа началась сильная качка, Джон с Дмитрием быстро искупались в море и Эрнесто направил яхту обратно в город. Через час показался и берег Гаваны.
– Жаль уезжать так скоро, – сказал Дмитрий. – Всего то два дня на Кубе, а как замечательно мы их провели. Спасибо вам, Мануэль за экскурсии и прекрасный обед в море, – поблагодарил он его.
Прибыв в порт, они пожали руки капитану и его красавице жене. Мануэль отвез их в отель, а потом и в аэропорт. Они сердечно простились и даже обнялись на прощание как старые друзья. Уже в самолете, Дмитрий решил спросить Джона.
– Скажи, мы что-нибудь упустили в нашей поездке? Тебе не кажется она немного пресной, как будто мы что-то не доделали, или это сугубо мой осадок? -спросил он.
– Если ты про ночной клуб, то я думаю, что все отлично вышло, – ответил Джон. – Просто в тебе еще сильны твои природные гормоны. Нельзя отрицать генетику и силу космоса, на который уповали даже многие сильные мира сего. Ты ведь скорпион и у тебя есть все признаки альфа самца. Твое либидо у тебя в крови и мой совет, стоит немного сдерживать свои порывы. Возможно, если бы твоим спутником был бы Фил, а не я, ты бы поддался соблазну и сейчас испытывал бы чувство вины за содеянное. А так, как ты и сказал, у тебя всего лишь остался легкий осадок незавершенности, -добавил он улыбаясь.
– Может ты и прав. Но как ты себя чувствуешь? – настаивал Дмитрий. – Ты не жалеешь, что мы ушли из клуба раньше времени?
– Не буду врать, жалею, – ответил Джон. – Жалею, что наше сознание и мораль не дают нам права дарить свое тепло всем тем, кто в нем нуждается. Но, с другой стороны, это выгодно отличает нас от всего животного мира. Там, всего три процента самых сильных мужских особей, оплодотворяют 99 процентов всех самок. До остальных самцов никому нет дела, это жестокий естественный отбор. В нашем мире все было бы также, если бы мы жили без нашего разума. Природа разнополых так устроена, что самцам генетически необходимо раскидать свое семя как можно шире и каждый из нас может теоретически иметь по тысячи детей за свою жизнь. Самки же не имеют такой возможности и как и наши женщины, могут родить лишь ограниченное потомство. И эта способность у них быстро убывает с годами. Поэтому женщины и так тщательны в своем выборе партнера и инстинктивно, а большинство и сознательно выбирают альфу, способного обеспечить потомство. Что же, весьма прагматично. Видишь ли, много веков назад, еще до Христа, – продолжил он после паузы, – сила и ловкость были решающими фактором при выборе мужчины. Сегодня эта сила присутствует во власти и деньгах. Поэтому мы и видели столько очаровательных девушек в дорогом клубе. Они выбирали нас, а мы остались непреклонными. Мораль и ответственность наложили на нас тот хомут смирения, который и создает единственные верные связи. Наши прекрасные подруги дома также могли бы участвовать в этой гонке, пока мы ходили бы в море, если бы не были преданы нам. От женщины можно сбежать, их можно терпеть, но вот найти партнера, который станет жить и дружить с тобой, такая же редкость, как найти жемчужину в море. Таких подходящих женщин немного и у каждого она всегда одна. Не все они воспитаны в духе уважения мужчин или повесили свои короны на гвоздь. Но крепкие связи мужчин происходят как раз с женщинами, уважающих своих партнеров, пусть даже они и не так привлекательны. У них на первом месте духовные ценности, а терпение и скромность выгодно отличают их от других. И если твои черты альфа еще горят в тебе, и ты готов участвовать в гонке этого соблазна, то это твой путь. А если свою натуру ты можешь укротить, то сможешь найти не просто партнершу, а и верного друга. Эта моя теория, которой я следую давно и предлагаю попробовать тебе, – закончил Джон.
