Алексей Маслов
Диалоги китайских мудрецов. Чань-буддийские истории об истине, безумии и радости
Люди, что подобны птицам
Созерцание приходит
Чаньский наставник Няолань, чье имя означало «Птичье гнездо», удалился в отшельничество в горы Тайваншань и, бывало, часто медитировал, поджав ноги и усевшись на кустистой извилистой ветке, подобно птице в гнезде.
Известный поэт Бо Цзюъи, благоговевший перед мудростью монаха Няоланя, обратился к нему с буддийским четверостишием – гатхой:
Вступив в чертоги школы Пустоты,
вопрошал я о горечи пустоты.
Осмелюсь задать мудрецу я чаньские вопросы:
Так почему же, погружаясь в сны,
запутываемся в иллюзиях мы?
Да и сами иллюзии наши – не более чем сны?
Монах Няолань тоже ответил гатхой:
Придя бесследно, уходишь без следа.
Уход, приход – все та же суета.
Зачем еще и вопрошать о суетных делах,
Коль суета вся эта лишь во снах?
Впоследствии Бо Цзюъи решил стать мирянином – последователем буддизма, посетил множество знаменитых горных скитов, на склоне лет стал питаться лишь простой вегетарианской пищей, а свой дом перестроил в монастырский скит, назвав его Сяншаньсы – «Монастырь ароматных гор», объявив себя «Упасакой (т. е. буддистом в миру) с гор Сяншань». Среди его многочисленных четверостиший-гатх было и такое:
Влюбленный в этот ветер, что кроны сосен в горах качал,
В луну, что устроилась спать на вершинах скал.
В журчанье ручьев, в полет облаков,
Здесь он горным монахом стал.
Путы спадают
Сердце, опьяненное созерцанием, не мешает нам, словно птице, искать себе прибежище. Подобно птицам, что свободны от тягостных мыслей, ты возвращаешь свою душу к естественности. Пребывай в пустоте, и тогда ты сольешься с этой пустотой!
Нет времени стареть
Созерцание приходит
Чаньский наставник Дачжи пребывал в странствиях и учении более 20 лет и наконец вернулся к своему учителю Фогуану.
– Прошло 20 лет, а ваше тело по-прежнему здорово и крепко! – обратился Дачжи, поклонившись учителю.
– Действительно, в полном порядке! Я проповедовал и разъяснял Учение, переписывал каноны и так проводил каждый день. Будучи постоянно занятым, я чувствовал себя вполне счастливым, – ответил Фогуан.
– Вы все это время были столь заняты! Учитель, как же вы совсем не постарели? – спросил Дачжи.
– Не было времени стареть! – ответил Фогуан.
Путы спадают
Старость и дряхлость влекут за собой безрадостное существование и полное одиночество – омут, который поглощает энергию, на дне которого постепенно угасает жизнь и приближается смерть.
Но ведь может быть и по-другому! Хоть тело и стареет, на душе может быть все так же легко и свободно. Если мы будем смело отдаваться всему тому, что больше всего на свете любим, откуда же у нас найдется время стареть? Да и что вообще тогда позволит нам постареть?!
Мотыга, которую нельзя унести
Созерцание приходит
Однажды монах Линьцзи5 и отец-наставник Хуанбо6 занимались общественными работами в поле. Хуанбо шел по полю впереди, а Линьцзи тянулся за ним. В какой-то момент Хуанбо обернулся и увидел, что руки его ученика пусты. Он спросил:
– Где твоя мотыга?
– Какой-то человек унес ее, – ответил Линьцзи.
– Подойди-ка поближе, – подозвал его к себе Хуанбо, – я хотел бы с тобой кое-что обсудить.
Линьцзи тут же подбежал и встал перед Хуанбо.
Наставник Хуанбо воткнул свою мотыгу в землю и сказал:
– Во всей Поднебесной не найдется человека, который смог бы ее поднять.
Едва услышав эти слова, Линьцзи тут же схватил мотыгу и спросил:
– Так почему же она оказалась у меня в руках?
– Вижу, сегодня здесь есть тот, кто может повести нашу общину на работы. Так что в моем участии необходимости нет.
Сказав это, наставник развернулся и направился обратно в монастырь.
Путы спадают
Можно ли точно сказать, сколько весит мотыга? Не важно, но если она в руках чаньского наставника, то может стать и мерой для оценки людей в Поднебесной.
Наставники больших мудрецов говорили своим ученикам такой стих:
В руках мотыгу сжав, бредет за буйволом монах.
Едва сошел с моста он, и вот —
Поток воды под мостом уж больше не течет.
В мире чистого сознания уносятся все суетные мысли. Но найдется ли хотя бы один человек, что обнаружит начало этого?
И вправду говорится: «Стоит священному свету лишь блеснуть лучиком, как тут же исчезает мирская пыль». Это и есть чертоги внемыслия.
Наверное, чаньские наставники трудятся не только ради того, чтобы работать и работать, как большинство современных людей.
5 Линьцзи – знаменитый буддийский проповедник Линьцзи Исюань (800(?)–866), основатель чаньской школы Линьцзи, которая стала наиболее активной из пяти крупнейших школ Чань. Выходец из уезда Цаочжоу (ныне Хэцзэ) в провинции Шаньдун, в 851 г. он перебрался в провинцию Хэбэй, где и основал свою монашескую общину. Прославился своими парадоксальными диалогами и проповедями, а также использованием шоковых методов для достижения просветления учеников (хлопки, удары, выкрики и т. д.). Требовал от учеников избавиться от слепого почитания наставников, сутры или ритуалов, стимулировал к внутреннему освобождению сознания. Долгое время обучался у наставника Хуанбо, но не мог достичь просветления. Отправившись к наставнику Даоъю, получил у него просветление, а затем вернулся к Хуанбо. Его диалоги и методы обучения были зафиксированы в трактате «Линьцзи лу» – «Записи Линьцзи».
6 Хуанбо Сиюнь (?–850) – учитель Линьцзи, уроженец южной провинции Фуцзянь. Был учеником знаменитого мастера Байчжана Хуайхая, создателя чаньских монастырских уложений.
Неторопливое созерцание
Созерцание приходит
Один чаньский последователь дни напролет сидел в созерцании, но, увы, эффект этих долгих сеансов был очень незначителен. Наконец, отчаявшись, он обратился к наставнику с вопросом, как постичь истину.
Учитель же, будто бы и не услышав вопроса, протянул ученику тыкву-горлянку и кухонную соль и сказал:
– Наполни тыкву водой, затем всыпь соль и все хорошенько перемешай.
Ученик взялся за дело. Прошло немало времени, пока он весь в поту не прибежал к наставнику с тыквой в руках.
– Воды так много, что тыкву не взболтать; а горлышко тыквы настолько узкое, что даже палочками соль никак нельзя размешать.
– Слей немного воды, затем снова взболтай, – посоветовал наставник.
Ученик отлил воду и только немного покачал тыкву из стороны в сторону, как соль тут же растворилась.
– В созерцании усердие немаловажно, однако здесь не следует слишком спешить, иначе уподобишься этой тыкве, наполненной водой с солью, которую уже нельзя перемешать. Как же ты тогда сможешь освободиться от всего лишнего? – изрек учитель.
Путы спадают
Когда струны цитры натянуты слишком сильно, они рвутся, лишь только тронешь их. Если натянуты слишком слабо, то инструмент не будет играть. А когда струны натянуты как раз в меру, игра музыканта наполнится вдохновением, и все вокруг будет пронизано чарующими звуками цитры.
Входи в созерцание неторопливо.
Вкус горькой тыквы
Созерцание приходит
Как-то ученики собирались в паломничество по святым местам. Наставник принес им горькую тыкву и сказал: «Носите ее везде с собой. По пути не забывайте окунать эту тыкву в каждую святую реку, вносите ее во все храмы, кладите ее на алтарь, когда будут произносить молитвы».
Ученики во время паломничества пересекли множество священных рек и святилищ и все делали согласно наставлениям учителя. Вернувшись, они отдали горькую тыкву наставнику, и он приказал им сварить ее на ужин.
Во время трапезы учитель, едва откушав кусочек тыквы, многозначительно произнес:
– Удивительно! В скольких реках ее омывали, в скольких храмах освящали, а горькая тыква так и не стала сладкой!
И тогда у учеников наступило внезапное просветление.
Путы спадают
Вкус горькой тыквы останется горьким независимо от того, сколько раз ее омывали, сколько раз ее освящали. Природа ее не изменится. И с нашим сердцем все то же самое. Независимо от того, святую или мирскую жизнь мы ведем, независимо от того, в каких землях мы пребываем, ясную и чистую сущность не изменить.
Разве не слышали вы такой поговорки: «Легче горы и воды изменить, чем изначальную сущность человека»? Так как же они собирались изменить изначальную природу вещей?
