Алексей Макаров
Не изменяй жене своей
При упоминании о разбитом зеркале Морган зажмурился и сжался в комок. Затем нервная судорога отпустила его, и он, продолжая сидеть с закрытыми глазами, добавил:
– А я, док, еще про вчерашний совместный ужин не рассказал…
– Так было продолжение? – доктору Джекобсу стало безумно интересно, чем закончилась история необычного клиента.
– Было, док, было. – Морган извлек из кармана платок и вытер выступившую на лбу испарину. – Не знаю, сколько времени прошло после моего удара о зеркало, но очнулся там же – посреди ванной. Абсолютно голый, в зеркальной крошке, с запекшейся на лице коркой крови. Голова чудовищно раскалывалась, словно тысячи херувимов дули в уши из длинных райских дудок. Кряхтя и проклиная благоверную, я кое-как умылся, обработал перекисью рану и поплелся в комнату за пластырем. Квартира у нас небольшая, проходя мимо кухни и спальни, сразу заметил отсутствие жены. Судя по полудню за окном, Марго давно должна была преподавать словесность в школе святого Луки. Взор застилал туман, безуспешно пытаясь его разогнать, я достал из бара непочатую бутылку виски, откупорил и залил в глотку добрую половину. Ориентируясь по ещё не зажегшимся звёздам, нашел в комоде пластырь, заклеил ноющий лоб и незаметно отключился, свалившись на диван. В таком бессознательном положении проспал до вечера. И знаете, док, такая дрянь снилась: твари, скользкие, зубастые, сожрать меня пытались, куски мяса из плоти рвать, и жена, пальцем грозящая, и со словами: «Тебе это так не пройдет, скотина!», запускающая меня по воздуху через все кварталы прямо на Роучскую свалку…
– А причем тут совместный ужин? – Джекобс позволил себе прервать воспоминания мистера Моргана. – С женой, если я правильно догадался?
– Ах, ужин, ну да… – Морган уставился в какую-то точку на галстуке Джекобса и начал жевать нижнюю губу. Делал он это так интенсивно, что губа посинела.
– Морган, вы еще тут?
– Док, вы когда-нибудь закусывали посудой? – Мистер Морган оставил наконец губу в покое и заговорщицки подмигнул доктору.
– В смысле? – Доктор уже во второй раз убеждал себя, что пора заканчивать слушать эту ахинею и отправить мистера Моргана в психиатрическую клинику на соседней улице. Тем более еще вчера ему звонил друг Карл, врач той самой клиники, и интересовался особыми клиентами, которым помощи Джекобса бывало недостаточно… А тут такой экземпляр!
– В смысле, жевали ли вы тарелку на десерт? Белую, хрустящую…
– Нет, а вы, как я понимаю, тарелку жевали… – Джекобс сделал глубокий вдох, но пообещал себе дослушать историю мистера Моргана до конца.
– Давайте я все по порядку, – мистер Морган выставил вперед ладони. – Проснулся в тот день от чувствительных тычков в спину. Один глаз приоткрыл – Марго передо мной, но уже в ином расположении духа. Спросила: «Головка не болит? Слабенький ты мой… Разок тебя к стеночке приперла, и все? Сразу к бутылке? Ладно, вставай, ужинать будем». Я на жену, как кролик на удава, смотрел, даже не моргал. А в голове, знаете ли, сразу полная ясность-трезвость. И главное, понимал, что случившееся утром мне не привиделось. Поднялся с дивана, как робот, и за женой на кухню, ать-два. А там уже стол накрыт. На тарелках бифштекс, салфетки, приборы, бутылка красного вина… «Видишь, какой тебе ужин приготовила? Думала, посидим, спокойно все обсудим, о нашей дальнейшей жизни поговорим, – продолжала издеваться Марго. – Да ты садись, поешь, пить не заставляю…» И опять та зверская улыбочка у неё на лице проявилась. Я спорить не стал, сел, подвязал салфетку и потянулся за вилкой. И вдруг она нахмурилась: «А что это ты руки не помыл? У не моющих руки перед едой они к тарелкам липнут…» Тут я увидел, как тарелка с бифштексом сама придвинулась ближе ко мне, сбросила на пол бифштекс, подпрыгнула и к ладони прилипла… Что чувствовал в тот момент, словами не передать, но волосы на всем теле шевелились. А жена голову набок слегка склонила и продолжила: «А знаешь, чем теперь эту тарелку оторвать можно? Зубами…» И тут я почувствовал внутри небывалый голод, такой, когда стальной прут готов перемолоть, не то что какое-то стекло… Вцепился в тарелку всей челюстью, даже боли от осколков во рту не было. Только соленый вкус крови неприятным показался. А моя Марго стояла и молча смотрела, как я тарелку за обе щеки уплетаю. Когда все закончилось, не увидел на кухне ни тарелок, ни бифштексов, ни вина. И жена снова куда-то пропала… Только странно как-то вышло, все привиделось, а язык и десны порезаны… Короче, испугался я страшно, нашел в записной книжке ваш телефон, рекомендованный когда-то знакомыми, и утром сюда…
