bannerbannerbanner
Морской министр Французской республики. Действия французского флота 1896—1901

Алексей Николаевич Кукушкин
Морской министр Французской республики. Действия французского флота 1896—1901

Полная версия

Начало – половина дела

После тяжелого и кровавого боя вице-адмирал отправился прямиком на больничную койку проходить всевозможные обследования в колониальный госпиталь. Голова болела, из носа иногда шла кровь, все-таки шестьдесят третий год идет, а в такие годы к здоровью надо относиться более чем внимательно и не пренебрегать советами врачей.

«Угораздило меня попасть в тело старика, со всеми его болячками», – думал русский адмирал.

Климат и должный уход сделали своё дело и после пары недель ничего не делания Густав прочитал в газетах, как хвалебные речи о себе любимом и всей Французской эскадре на Дальнем Востоке, так и о недавно произошедшем бое в Атлантике у Бреста броненосного крейсера французского флота «Пантера» и миноносца S-6 с германским броненосным крейсером «Орион», водоизмещением в пять тысяч пятьсот тонн.

Ход противостояния описывался в газете, которая дошла до Беснара, каким то непутёвым писакой:

«Алеман5 был крупнее практически в два раза, он нес четыре 8-дм и четыре 6-дм, против четырех 6-дм орудий, на бывшем Австро-Венгерском трофее. Оба французских корабля после яростного боя были затоплены, не взирая на то, что германец выдержал три попадания самодвижущихся мин, которые галлы умудрились в него всадить, проявив всю свою доблесть, маневренность и героизм. Корабль врага потерял 52 человека экипажа, три отсека были затоплены, но переборки сдержали напор воды. Германец продемонстрировал отличную точность в 12%, так как из 172 выпущенных снарядов 21 попали в цель. Именно ими он и нанес максимальный урон, настигшему его патрулю, отправив и отважный миноносец, и слабый трофейный броненосный крейсер в царство Нептуна».

«Данный бой подчеркнул, – решил вице-адмирал, – что надо строить корабли самим, а не выпускать в море хлам, который мы получили по репарациям. Реквизированные корабли, в случае невозможности модернизации следует продавать или безжалостно пускать на разборку и утилизацию извлекая из этого хоть какие-то средства».

Ещё одна новость гласила:

«Империя Цин отбила наступление французских войск в Южном Китае. Потери составили у девять тысяч человек, против двенадцати тысяч в пользу обороняющегося».

То, что большинство французских солдат были набранные здесь же, из народов вьетнама и лао Густав Беснар знал не понаслышке, так что, восстановление боеспособности сухопутных войск дело временное, так как достаточно кинуть клич и одеть аборигенов в новую форму, привезенную первым же пароходом, вооружить винтовками Манлихер M1895 или вообще пиками с луками, вот тебе и готово новое войско.

Гуанчжоувань на карте 1896 года


Другое дело флот. Сейчас его крейсера отправлены из уютного, но недостаточно технически оснащенного форта Байяр провинции Гуанчжоувань6 в Манилу, где у испанцев могут чувствовать себя, как у Христа за пазухой. Крейсерам «Лавуазье» и «Нимфа» требуется ремонт в один месяц, а флагманскому «Талисману», здорово продырявленному, целых два.

Он остался здесь без своей доблестной эскадры, готовой после данного столкновения пойти за ним в огонь и в воду, лишь со своими флаг-офицерами Аллером и Клутье, да лейтенантами, потерявшими свои корабли в славном бою: Пети и Моро.

«Я хотя бы в броненосный крейсер мину всадил, — хвастался Моро, – а ты удачный момент упустил и подставил свой кораблик под таран броненосца неприятеля».

«Реально страшно, когда рядом такая громада проплывает, – оправдывался неудачный лейтенант Пети, – ты просто в моей ситуации не был»,

«Я был в своей и не растерялся».

«Зато вторая твоя мина не взорвалась», – съязвил капитан утопленного Т-2.

Вскоре, прибыл новый и на данный момент единственного французский дирижабль «Звезда» – смесь самолета и газового баллона. На нем прибыл посланник от президента Французской республики Феликса Фора, в прошлом морского министра, и привез отличившимся офицерам и матросам ордена с медалями, а вице-адмиралу Беснару назначение морского министра республики и кучу макулатуры в виде трудов действующего президента:

1) «Гавр в 1878 г.» (Гавр, 1879 г.),

2) «Современные бюджеты: бюджеты Франции за 20 лет и главных государств Европы с 1870 г.» (Пар., 1887).

3) Свежую анонимную брошюру «Mr. Феликс Фор, президент Французской Республики» (1896 г.)

«Зачем мне это графоманское7 творчество?» – удивился выздоровевший Беснар.

«Ну президент же написал, хотя бы из уважения прочитайте, чтобы знать ход его мыслей», – ответил полковник одетый с иголочки.

«Так и быть ознакомлюсь», – смилостивился Густав.

«Вообще рекомендую Вам поскорее убираться отсюда, так как после провала нашего наступления, сюда движется орда монголов, которые всё съедают на своём пути, с армией, чуть ли не миллион солдат. Колонны видны до самого горизонта».

«Ё-моё – второе монголо-татарское нашествие8. Мои корабли в Маниле, здесь только миноносцы Т-1 и Т-4, а море так и кишит броненосцами империи Цин. Мы уничтожили целых три из них, но это стоило нам больших трудов», – ответил Густав Беснар.


Вымышленный дирижабль из рассказа 1894 года Над Андами с Фрэнком Ридом-младшим на его новом воздушном корабле


«Предлагаю свой „Таинственный дирижабль“, на котором я к Вам сюда прибыл. Пару дней и мы в Париже или Бресте, куда Вам, как новому морскому министру удобно. Позвольте представиться я Шарль Ренар, заслуженный воздухоплаватель и изобретатель рядов предпочтительной последовательности чисел в технике».

«Не грузите меня, и без Вашей последовательности голова раскалывается, не знаю что делать, — ответил Густав, – рад познакомиться. Ваш аппарат готов к полету?»

«Можем тотчас отправиться, – ответил бодро Шарль, – только позвольте душ приму, а то три дня не мытый, да предлагаю вкусно поесть перед дорогой, а то у меня на борту лишь тушенка и галеты, любой огонь на борту „Звезды“ под строгим запретом, то есть вообще исключён».

Так все и поступили. Через три дня, за которые новые воздухоплаватели посмотрели и джунгли Индокитая с заброшенными городами, и Тибетские горы, некоторые из которых даже не смогли перелететь и огибали их, горную Индию, Малую Азию, Болгарию, Австро-Венгрию, Швейцарию и наконец – цветущий Париж, не отказав себе в удовольствии облететь и знаменитую Эйфелеву башню, построенную талантливым инженером.


Эйфелева башня и квартал зданий вокруг неё


После посещения гостиницы и приведения себя в порядок новый морской министр и теперь уже просто адмирал флота Густав Беснар предстал перед умным и пронзительным взором нового президента Феликса Фора, назначенного всего в прошлом году.

 

«Рад Вас Приветствовать дорогой Густав в столь сложное для нашей страны время. На суше огромная, отлично вооруженная и оснащенная семисоттысячная армия Алеманов с двумя дивизиями Цинских войск, до двадцати тысяч, будто воины Персидского царя Дария идут походом на нашу Республику».

«Что мы можем противопоставить?» – с ужасом, от возникшей ситуации спросил Беснар, и думая, что может ответ Феликса Фора его порадует.

«У нас на данный момент в обороне лишь пятнадцать дивизий, что соответствует ста пятидесяти тысячам солдат, но они уже нанесли сильному потери сопоставимые со своей численностью, правда, и в наших соединениях произошла практически полная ротация личного состава. Германцы прут и прут. Русские прислали дивизию и бригаду, Испанцы и Итальянцы по одной бригаде, – начал свой рассказ о положении дел президент, – но это мертвому припарка».

«Испанцы очень храбро сражались в прошедшем морском сражении при Маниле, возможно, чтобы не ударить в грязь лицом перед горожанами, но я назначен Вами именно морским министром, расскажите мне, что происходит в водах, омывающих нашу любимую Францию и чем мы располагаем?», – поинтересовался Беснар.

«У нас в строю шестью броненосцев и десять броненосных крейсеров, и прошу запомнить данную цифру, бронепалубных крейсеров тоже десять, а миноносцев двадцать шесть», – сообщил Фор.

«Совсем не густо, – с грустью в голосе произнес новый морской министр, – морские флоты тех стран, с которыми мы находимся в состоянии войны значительно нас превосходят».

«Ну мы же, как Вы знаете в предыдущие годы сражались с Австро-Венгрией и Германией, были существенные потери, как в крейсерах, так и миноносцах. Реквизированные корабли еле-еле покрыли потери, но качество флота наоборот ухудшилось. Да и для наших союзников: Аргентины, Румынии, Колумбии, Дании и Бразилии кораблей много построили», – сообщил президент республики.

«Сейчас для них тоже что-то строим? Хотя и нашему флоту – Marine Nationale кораблей не хватает».

«Вот сейчас строим для Бразилии два броненосца. Первый типа: Magnanime (Великодушный), а второй типа Suffren – mod.3, видимо хотят сравнить. Для Аргентины тоже Suffren – mod.3, президент Хосе Феликс Эваристо де Урибуру—и – Альварес де Ареналес долго сравнивать не стал, доверился мнению наших экспертов, заказал сразу, а возможно средств у аргентинцев меньше чем у соседей любящих бесстыдный карнавал. В характеристики углубляться не буду, основное Вы и так знаете, а детали обсудите с Главным судостроителем Эмилем Бертеном, я ему доверяю».


Броненосец типа Magnanime (Великодушный) первой и второй серии


«А может корабли у союзников реквизировать? Включить в состав собственного флота?» – предложил Беснар.

«В Вас говорит горячность и не дальновидность, а правильнее сказать сиюминутный порыв, – ответил президент, – любой, даже самый современный корабль когда ни будь состариться, его надо содержать и модернизировать, а союзника мы за такие действия потеряем. А если его иметь в прямом и переносном смысле, то мы получим дивиденды и в краткосрочной и долгосрочной перспективе, в виде баз по всему миру. Так что, крутитесь вертитесь, но обходитесь теми ресурсами, что есть. Неблагодарно поступила Португалия во главе со своим королем Карлом I9, они расторгли союз с нами и переметнулись к Алеманам, и мы на полном праве забрали у них три броненосца типа „Великодушный“ mod.2 и вскоре включим в состав собственного Средиземноморского флота. Корабли сейчас проходят модернизацию в Тулоне, после чего, из них можно будет организовать дивизию броненосцев Средиземноморского флота, а то у нас там сейчас только броненосные крейсера», – заявил президент.

«Про особенности наших кораблей я вскоре знания наверстаю в Бресте и Тулоне. Хочу узнать, от меня Вы что ждете? Оборонительной стратегии или наступательной?»

«Германцы на море самые слабые из наших противников, у них три броненосца, семь броненосных крейсеров 1-го ранга, без одного три десятка бронепалубных 2-го и 3-го ранга, а также чертова дюжина миноносцев, общим водоизмещением в сто двадцать тысяч тонн. Империя Цин располагает шестнадцатью броненосцами, десятью броненосными крейсерами и семью бронепалубными, а также семью миноносцами. Общий тоннаж флота Поднебесной – сто девяносто тысяч тонн. Флот Североамериканских Соединенных Штатов превосходит оба предыдущих и состоит из кораблей общим водоизмещением в триста тридцать тысяч тонн! Всего: десять броненосцев, броненосных крейсеров, без одного сорок бронепалубных и четыре десятка миноносцев!», – со знанием дела, он сам когда-то был морским министром, заявил Феликс Фор.

«Это самоубийство! У нас сто пятьдесят тысяч тонн тоннажа, по броненосцам и защищенным крейсерам мы уступаем в пять раз, по бронепалубным в семь с половиной, по миноносцам, правда, всего в два», – быстро подсчитал Густав.

«Как говорил заслуженный Федор Федорович Ушаков: „Врагов не считают, их бьют“, подходящая для нас фраза. Я Вас более не задерживаю, разберитесь. Учитывайте только еще мощь союзных: Русского, Испанского и Итальянского флотов».

«Но, Теодор Теодорович говорил: Feinde werden nicht gezählt, sie werden geschlagen, эту же фразу, только на немецком языке, который был государственным в империи Габсбургов, именно ей он и служил во главе не с выдуманной Екатериной 2, а с вполне конкретной Марией Терезией».

«Да Вы что!» – удивился Фор.

«Вижу и Вас эта зараза новой, выдуманной истории успела зацепить? Наш император Наполеон III, который в России стал править как Александр II, в этом деле большой мастак был. Но к текущей ситуации это отношения не имеет, сделаю все что смогу. Честь имею!»

Морской министр первым делом прибыл в штаб флота, расположенный в солнечном Гавре. Его сопровождали его флаг-офицеры Клутье – специалист по артиллерии и Аллер – по составу флота, как французского, так и всех других стран. Пока ехали в поезде разговорились:

«Как нам ярко заявить о себе?» – спросил у офицеров, только что назначенный, морской министр.

«Необходимо совершить рейд к берегам Германской империи, ведь там расположен наш остров Гельголанд, который мы получили по результатам удачной прошлой войны. Империя Цин за океаном, американцы тоже, а здесь, после победы, мы сможем и наступление по суше прекратить, двинем все ресурсы на флот», – здраво рассудил Аллер.

«Ставку на артиллерию надо делать. В прошлом столкновении в германский броненосный крейсер три самодвижущихся мины угодили и даже взорвались, что могло и не произойти, а он взял и из орудий утопил наш броненосный крейсер и миноносец», – сообщил свою мысль Клутье.

«Корабль был не нашей судостроительной школы, а Габсбургов, они мало внимания уделяют огневой мощи и дальности плавания, вот за это и поплатились», – произнес Аллер.

«Там в Гавре командует эскадрой Франсуа Эрнест Фурнье, ему сейчас 54 года, морское дело он знает на отлично, так что прикажу ему выдвигаться с берегам Германии и бить бошей10, – сказал Беснар, – но и мины самоходные надо калибром не 15-дюймов ставить, а 16-дюймов, в них взрывчатки в половину больше, а значит и взрыв получается мощнее и эффектнее, тем более, если еще не одна мина взорвется, а сразу две или три!».

Дорога до Главной базы французского флота в Ла-Манше, прошла на комфортном поезде, прошла быстро и вот уже наш герой в данной реальности морской министр Беснар, а в прошлом, застреленный и затем, поднятый на штыки известный русский адмирал, слишком сильно пожалевший о не сделанном и попавший сюда, для исправления профуканных лет, обозревал надежду всей страны.

Вице-адмирал Фурнье четко доложил по форме, произведя самое благоприятное впечатление на своего непосредственного командующего.

«Эскадра вверенная под моё командование пребывает в полном порядке, насчитывает пять броненосцев, бронепалубный крейсер и пару миноносцев. Готовы немедленно выйти в море, куда прикажете».

«Сперва хочу побывать на каждом корабле, осмотреть команду и положение дел, а затем отдам приказ куда идти и с какой целью», – спокойно и уверенно сообщил морской министр.

«Прошу первым посетить мой флагман, красавец – Diderot», – попросил командующий эскадры броненосцев Атлантического океана.

На борту огромного броненосца Diderot водоизмещением 12740 тонн, морского министра поприветствовал его капитан Нойер.

«Команда нашего корабля и все офицеры рады приветствовать Вас», – сообщил командир французского флагманского корабля.

«Какими орудиями Вы располагаете, чтобы утопить корабли Алеманов, Американцев и Цинов, ведь именно эти страны наши враги сейчас», – задал вопрос Беснар.

«У всех броненосцев типа Suffren 3-й модификации установлены четыре 12-дм орудий в двух башнях, и еще десять башен с двумя в каждой 6-дм орудиям», – четко ответил командир.

«6-дм орудия у Кане, что ли купили? Этот прохиндей на дугах для орудий экономит! Ведь в нашем флоте используется калибр 6,5-дм или 164,7-мм производства фирмы „Колонель Филло“», – поинтересовался морской министр.

«Не могу знать, но по видимому да, – ответил Нойер, – Пока жалоб не было. При последующей модернизации, видимо уже после войны, наверняка появиться возможность, перевооружить, так как первоначально у броненосцев нашего типа были лишь с каждого борта по пять одноорудийных башен с 5,5-дм орудиями, во второй модификации установили по четыре с каждого борта но 6-дм орудий, и лишь в третьей еще нашли место для двух башен на верхней палубе с возможностью вести огонь на оба борта. Установили оптический дальномер, загрузили заряды с бездымным порохом и приделали небольшие були, как простейшую противоторпедную защиту», – доложил командир броненосца.

Морской министр прошелся от носа до кормы броненосца, остался доволен и далее посетил однотипный Suffren c капитаном Жубером, толстяком и сибаритом.

Третьим броненосцем французской эскадры Атлантического океана стал Magnanime капитаном Леми, чем-то похожим на Дон Кихота11. Про вооружение морской министр задавать вопрос не стал, и так зная, что в толстопузый корпус влезли лишь одна башня с парой 12-дм орудий, но за то целых шесть с парой 8-дм орудий в каждой, что делало французский корабль опасным противником на ближних и средних дистанциях. На каждый борт действовали четыре таких башни, на корму три, а на нос две. Но, спросить то у капитана что-то надо было и Беснар не растерялся:

 

«Как обстоят дела с броневой защитой и скоростью Вашего корабля?»

«Корабль не мой, я просто управляю им от имени Французской республики, – скромно ответил Леми, – броня стальная с добавлением никеля, чтобы не крошилась при попаданий снарядов противника, одна из лучших заводов Крезо. Толщина брони борта составляет 9-дм, нос и корма по 5-дм. Броневая палуба на всем протяжении 1-дм, броня цитадели (вторая палуба) 3/5-дюйма. Рубка защищена 13,8-дм броней, надстройки 3-дм, башня главного калибра 16-дм, её не должен поразить ни один снаряд, трубы подачи боезапаса 9-дм, как и борт нашего корабля, ну а вся дюжина башен среднего калибра защищена 10-дм броней, что в совокупности и их небольшим размером делает их крепкими орешками».

«Вы не упомянули про скорость», – сделал замечание морской министр.

«Прошу прощения не успел. Скорость нашего броненосца 18 узлов, машины две, котельных отделений тоже два. Дальность экономическим ходом составляет семь тысяч миль. Котлы с наддувом, паровая машина тройного расширения, работает как часы».

Морской министр остался доволен, как докладом, так и кораблем и по ускоренной программе посетил однотипные броненосцы Lorraine и Vergniaud. На бронепалубный крейсер буквально забежал, а миноносцы вообще осмотрел с пирса.

«Я устроил смотр Вашей эскадре, – сказал морской министр вице-адмиралу Фурнье, – остался весьма доволен, лучше чем Вы, вероятно, порядок бы ни кто ни навел. Приказываю Вам отбыть к Гельголанду и патрулировать вокруг него неделю. Если никого не встретите не беда, просто прихватывайте все торговые корабли неприятеля и те, что заметите с контрабандой. Если встретите флот Алеманов – возвращайтесь с победой и отомстите за наш броненосный крейсер и миноносец. Если погода будет позволять, то совершу облет Вашей эскадры на своём летающем средстве „Звезда“ с Шарлем Ренаром».

Под исполнение «Марсельезы» духовым оркестром эскадра броненосцев Атлантического флота ушла выполнять боевую задачу:

 
Сыны Отечества, вставайте,
Великий, славный день настал!
Врагам на вызов отвечайте,
Их стан кровавый флаг поднял, (дважды)
Услышьте, как страна стенает
Под гнётом страшной солдатни,
В ваш дом врываются они,
И дочь и матерь убивая!..
К оружью, гражданин!
Сомкнём наши ряды,
Вперёд, вперёд!
И нивы наши и сады,
Вмиг кровь нечистая зальёт!
 

Морской министр на другой день засел за справочные данные, и увидел, как глобальную проблему, в виде ежемесячной дыры в бюджете размером девятнадцать миллионов франков, так и возможность, заложить боевых кораблей водоизмещением до 17800 тонн, без ущерба уже строящимся кораблям флота, а также ремонтируемым.

Вечно занятого Главного судостроителя Эмиля Бертена Морской министр решил пока не беспокоить, а пригласил, сюда в Гавр, в арендованный им особняк с охраной, она ой как понадобилась бы в прошлой жизни, и прислугой, но о ней позже, дела не ждут, пожалуй лучшего строителя миноносцев в мире – Жака Огюста Нормана.

Гость оперативно прибыл, по приглашению столь важного человека, благо расположение его верфи, недалеко от Гавра, это позволяло. Судостроитель вошел с огромной картонной коробкой в руках.

«Что в ней?» – спросил Морской министр заинтригованно. Он сам уселся в кресло, времен Людовика XIV, и усадил в аналогичное и гостя.

«Я хоть и простой строитель миноносцев, не семи пядей во лбу, но и я могу мечтать, и хотел бы Вас попросить помочь с воплощением моей мечты в реальном мире», – своей фразой он заинтриговал Густава и у того, лишь вырвалась слово: «Продолжайте».


Миноносец «Дюрандаль» Французского флота


«Вы знаете мой проект миноносца „Дюрандаль“, водоизмещением в триста тонн, скоростью двадцать шесть узлов, дальностью плавания две тысячи триста миль, экипажем из шестидесяти четырех человек и вооруженного одним 65-мм и шестью 47-мм орудиями, а также двумя 15-дм (381-мм) аппаратами для пуска самодвижущихся мин».

«Мне знаком подобный проект, но я также знаю, что поддержал его в своё время», – важно сообщил морской министр.

«Теперь смотрите, что я в своей мастерской сделал, – с горящими глазами заявил Норман и достал из картонной, серой коробки узкую длинную модель миноносца в масштабе 1:200, – водоизмещение пятьсот тонн, скорость тридцать узлов, одно орудие 3,9-дм и девять 1,9-дм, а также четыре аппарата для пуска скоростных мин калибром 16-дюймов с восемью минами на борту, экипаж семьдесят шесть моряков», – радостно заявил Норман.

Морской министр внимательно, минут пять, рассматривал корабль, ходя вокруг модели, как кот у миски сметаны, и заявил:

«Дальность три тысячи двести миль велика для миноносца, запас мин недостаточен для современного боя, так как в последнем бою у Манилы наш 500-тонный миноносец вражеский броненосный крейсер утопил единственным тройным минным залпом и остался всего с двумя „рыбками“. Орудие главного калибра всего одно, а оно и у миноносцев роль свою выполняет, так как именно из орудий Т-15 и Т-6 уничтожили миноносец врага. Вам надо его еще немного поправить».

«Прошу подсказать, каким образом?» – спросил Норман.

«Вот смотрите. Берем корпус пятисоттонного миноносца. Котлы с дутьем, паровую машину тройного расширения, в расчете на достижение тридцатиузловой скорости. Чтобы поставить побольше орудий противоминного калибра 47-мм расширяем корпус, а два орудия в 10-см, на носу и корме или 3,9-дм, как Вам угодно его называть. Трубы две, как и котельных с машинными отделениями, разнесенными по кораблю, чтобы не обездвижить корабль одним попаданием».

Далее продолжил уже Норман:

«Рубку ставим самую хорошую, блин она ни куда не влезает, аппаратов для пуска мин калибром 16-дюймов со скоростными минами и увеличенным боекомплектом, по Вашему желанию ставим четыре штуки, таким образом, общий боезапас составляет дюжину штук».

«Рубку, не выпендривайся, ставь от предыдущей серии миноносцев и тогда ширину можно сократить, водоизмещение падает на двадцать восемь тонн, а цена на сто шестьдесят тысяч франков, что при условии массового строительства весьма значительно».

«На сколько массового? – с придыханием спросил Норман и сам испугался своей смелости, – четыре, шесть, восемь…»

«Давай сразу три десятка!» – произнес морской министр.

Второе пришествие или гром и молния прямо здесь и сейчас не произвели бы на Жака Огюста такого эффекта как слова Беснара, он воздел руки к небу и упал на колени перед благодетелем. Ведь если контракт будет заключен, то он обеспечит себя и свою семью, до конца своих дней на сносное существование.

«Так много, потому что, два миноносца у нас утонуло при Маниле, сейчас эскадра Фурнье вышла в море и при ней два заморыша, а не нормальных 500-тонных кораблика, так что строй свои миноносцы типа „Пистолет“, хочу так назвать, а там, будь что будет! Меня, конечно, порвут в прессе, но есть же определенный карт-бланш, вот я им и воспользуюсь. Пусть наш дефицит морского бюджета повыситься до двадцати семи миллионов франков в месяц, но оно того стоит. Кстати, через сколько сможете сдать заказ?»

«Через семь месяцев, зуб даю!»

«Нет, – вполне серьезно, смотря прямо в глаза произнес Беснар, – ты даешь по одному своему зубу за каждый миноносец, а через семь месяцев в начале июля и поглядим сколько у тебя их останется»…

5Французское слово allemand происходит от названия одного из союзов германских племен – алеманнов (Alemanni). Те, кто изучает французский язык, знают, что многие географические названия созвучны с русскими: France, Russie, Angleterre, Espagne, Italie… Но вот когда речь заходит о Германии, то здесь мы обнаруживаем слово, которое совершенно не ассоциируется с этой страной – Allemagne. Алеманны жили в районе Верхнего Рейна, у гор Юра (район современного Эльзаса). Для французов алеманны были самыми ближайшими соседями, говорившими на германском языке.
6В 1896 году в соответствии с договором между Францией и Цинской империей прибрежные зоны уезда Суйси Лэйчжоуской управы и уезда Учуань Гаочжоуской управы были переданы в аренду Франции.
7Графоманскими называют такие произведения, которые не представляют культурной, научной ценности. Они не помогают людям в интеллектуальном, духовном, художественном и ином развитии. Это словесный мусор. Вспомните людей в караоке, которые не умеют, но любят петь, или тех, кто приходит на музыкальные конкурсы и поет так, что уши в трубочку сворачиваются. Это пример «графомании» в музыке.
8Термин Татаро-Монголы был введен лишь в 1823 году российским историком Наумовым. Его не найти в русских летописях, и трудах древних историков. Монголы никогда так себя не называли. Зато на древних картах можно найти огромную империю – Тартарию. Так же, созвучное с монголией слово «могол», что в переводе означает великий, могучий.
9Карлуш (Карл) I Мученик (порт. Carlos I o Martirizado, 28 сентября 1863, Лиссабон – 1 февраля 1908, Лиссабон) – король Португалии с 19 октября 1889 года по 1 февраля 1908 года. Принадлежал к дому Саксен-Кобург-Гота, официально считаясь представителем династии Браганса-Кобург.
10Бош (боша; фр. boche) – презрительное прозвище немцев во Франции. Из французского языка проникло в другие – русский, английский, португальский и т. д. Особенно популярным это слово становилось во время франко-германских военных конфликтов. Несмотря на сходство с распространённой немецкой фамилией Bosch, этимология прозвища иная. Слово boche – афереза слова alboche, которое было образовано из «al» (французское название немецкого языка – allemand) и «boche» (от фр. caboche – башка). Первое употребление слова было зафиксировано в 1860 году в выражениях «au truc, si l’Alboche est grossier». Так же употреблялось в Эльзасе в качестве названия немцев (упоминается уже в le Dictionnaire de l’Argot moderne de Rigaud (1881)). При этом tête de boche (голова боша) означало иногда tête de bois (деревянная голова).
11Дон Кихот – это Иван Грозный; Санчо Панса – это его Соправитель Симеон Бекбулатович; Дульсинея Тобосская – это Софья Палеолог, жена грозного; астурийка мариторнес – это Елена Волошанка, она же Библейская Эсфирь; бакалавр Самсон Карраско – это князь Андрей Курбский. 16. История Есфири в насмешливом изложении Сервантеса.
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19 
Рейтинг@Mail.ru