Алексей Калинин
Экзекутор
1
«Любого автомобиля хватит до конца жизни, если ездить достаточно лихо»
Михаил Жванецкий
– Дура!! Куда ты прёшь?! Насосала на машину, так хоть ездить научись!! – высунулся из окна Кирилл.
Только что красная «Мини» подрезала старенький «Пассат», и пришлось топнуть по педали тормоза, чтобы не помять бампер с кокетливой туфелькой в треугольнике. Из малолитражки высунулась изящная ручка и похвалилась маникюром на среднем пальце. Раздраженный Кирилл ударил по кнопке звукового сигнала, словно по щеке нахалки – хоть какой-то выплеск эмоций!
– Спокойнее нужно быть, молодой человек, – посоветовал пассажир, потирая шишку на лбу.
От резкого торможения он врезался в переднюю панель и торопливо пристегивался во избежание повторного инцидента. Мужчина, похожий на доктора из старого фильма «Приключения желтого чемоданчика», голосовал на проспекте Вернадского. Кириллу по пути, а пятьсот рублей не лишние, особенно в последние месяцы: Людмила в положении, и приходится хвататься за каждую копейку. От севшего «доктора» моментально запотели стекла, пассажир извинился и объяснил, что возвращается с юбилея коллеги.
Кириллу понравился интеллигентный чудак, от него веяло какой-то доброй мудростью и неистребимым оптимизмом. Они разговорились о жизни, «пробках» и коснулись политики. Пассажир представился профессором информационной фармакологии (как он выразился, «алхимиком сегодняшних дней». И в неторопливую беседу влезло это мелкое чудо на колесах.
– Да как тут будешь спокойным, профессор?! То под колеса бросаются, то стукнуть норовят, то подставляются – как хочешь, так и крутись! Нервы вообще ни к чёрту стали! – ответил Кирилл.
Его желваки нервно бугрились, норовили прорвать тонкую кожу. Ноздри трепетали, как крылья голубя, который пытается скрыться от сокола.
– Но это женщина. Женщина! Ошиблась, оступилась, так простите её. Мигните дальним светом, и всё. Она поймет, возможно, не с первого раза, но если ей моргнут сорок человек, то рано или поздно…
– А если авария? Сразу начнутся визги, закатывания глаз и угрозы мужа по телефону. Пока приедет ДПС, половина головы поседеет! – перебил Кирилл.
Руки вцепились в руль: так и подмывало объехать хамку и вильнуть влево, чтобы испугалась и врезалась в отбойник. А после – гашетку в пол, и поминай как звали. Если бы не пассажир…
– Вы немного нервничаете, это сказывается усталость? Да? Я так и думал. Скажите, а как вы расслабляетесь? Алкоголь, рыбалка, прогулки, компьютерные игры?
– Да, последнее. Не пью, не рыбак, гуляем только с женой, вот и приходится отрываться на компе. Я играю сейчас в «Золотую лихорадку».
– Это же вроде как стрелялка?
– Шутер от первого лица, – поправил Кирилл. – Вестерн. Представляю, что вместо бандитов уроды с дороги, и гашу, гашу, гашу их…
– Стреляете, значит… Это хорошо! Но всё равно нужно быть спокойнее. Ведь от ругани на дорогах мало кому пользы, а вот помощь и прощение на вес золота. Кстати, мы с коллегой работаем над одним новым изобретением. Оно должно в корне поменять всё общение на дорогах, – улыбнулся «доктор». – Да и вообще улучшить жизнь людей…
– И как же оно поменяет? – заинтересованно взглянул на него Кирилл.
– Да всё очень просто! Принимаете кисленькую таблеточку – ваше биополе изменяется и отражается на родных и близких. Слышали про эффект Барокунса? – Профессор нырнул в коричневый портфель.
Конечно же, Кирилл не слышал, но покивал головой: «Да-да, мол, и мы не лаптем щи хлебаем».
– Ну-ну, и что же? – спросил он у профессора.
– Так вот, эффект отображает старый анекдот: когда вы загадываете себе одно, то ваш сосед получит то же самое, но в два раза больше. Но у нас всё наоборот. Вот, нашел! – Наружу выглянула обычная «аскорбинка» в небольшом пластиковом пакетике.
– Не совсем понимаю.
– Всё очень просто, – лекторским тоном начал пассажир. – Вы принимаете таблеточку, и то, что вы наговорите или сделаете на дороге, по аналогии, произойдёт с вашими близкими.
– Куда ты прёшь, оленевод?! – закричал Кирилл на настырно лезущую «восьмерку» с «немосковским» регионом. – Езжай в свою тундру мох выращивать!
Из «восьмерки» ответили. Кирилл выпустил обойму крепких слов, и «оленевод» отстал. Профессор укоризненно покачал головой.
– Вот о чем я и говорю: культура общения на дороге снижает возможность аварии. Нахамили вы человеку, а кто-нибудь в это же время нахамит вашей маме или сестре. И знание подобного нюанса здорово поможет водителям и, возможно, оставит жестянщиков без работы. – Профессор кивнул вперед.
«Пассат» как раз проезжал мимо двух мигающих аварийками машин.
То ли задняя машина догнала багажник «девятки», то ли же чудо отечественного автопрома подставилось под массивный бампер «БМВ», но в обеих машинах застыли кирпичные лица автовладельцев, угрюмо ждавших прибытия ДПС.
– Профессор, вы меня разыгрываете, это чушь! Из разряда сказок! Если бы такое изобретение имело место, то об этом давно бы кричали по «ящику» и без умолку бубнили по радио, – не поверил Кирилл.
– Хорошо, тогда предлагаю вам небольшой эксперимент. Своего рода пари. Суть проста: вы принимаете препарат, он безобиден и больше влияет на биополе, чем на физическое состояние; через неделю звоните мне вот по этому номеру. – Профессор протянул Кириллу визитку. – И мы подводим итоги. Если с вашими родными ничего не произойдет, то я плачу пять тысяч. Но! Если что-нибудь аналогичное вашему хамству случится с родными, то вы меня неделю возите бесплатно. По рукам?
Пять тысяч! За просто так!
Конечно, Кирилл не поверил забавному «доктору» из «Приключений желтого чемоданчика» и хотел отказаться, но деньги сейчас нужны… Всего-то неделю поездить и сказать, что всё нормально, получить выигрыш и посмеяться над поддавшим ботаником. Хотя профессор может и забыть про пари.
– Профессор, а напишите на визитке, что мы с вами поспорили. Вдруг я позвоню, а вы уже проспитесь и не вспомните.
– Вот сюда заверните, пожалуйста! – попросил профессор. – Да-да, запишу. Вы правильно опасаетесь: мы, учёные, порой такие рассеянные!
Ручка вывела округлым почерком на другой стороне прямоугольника: «Отдать 5000 р., если всё будет нормально». Профессор протянул Кириллу «аскорбинку» вместе с визиткой и платой за дорогу.
– А чем чёрт не шутит! – улыбнулся Кирилл и открыл пакетик. – Значит, через неделю я подъезжаю за деньгами?
Таблетка захрустела на зубах, кисленькими кусочками царапнула горло.
– Не нужно упоминать чёрта всуе, молодой человек! – медленно и раздельно произнес профессор. – Мы не можем знать, когда он окажется рядом!
Кирилл скептически покивал: «Да-да, нагоняйте жути!»
Профессор улыбнулся на прощание и вышел из машины. Кирилл проводил взглядом пожилого чудака, посмотрел, как тот поднимается по широким ступеням. Здание сталинской эпохи, с лепниной и высокими потолками, на вид внушительнее и надежнее крейсера «Аврора». Профессор скрылся за массивной дверью, но Кирилл успел увидеть странное освещение подъезда, красное, как в комнате для проявки фотографий.
Или, как освещение в Аду…
Немного повертев в руках прямоугольник, водитель кинул его в бардачок. Визитка пригодится лишь через неделю, пусть пока полежит среди других документов.
Эх, ну и дурачок пассажир… а ещё профессор…
По дороге домой Кирилл забыл о пассажире и странном споре. Он лихо проехался по луже возле обочины, даже слегка поддал газу. Симпатичная девушка спокойно шла по пешеходной дорожке, её-то и накрыло веером темно-серых брызг. Модная оранжевая куртка, зауженные джинсы, белая шапочка – девушка превратилась в разноцветного леопарда. Она что-то кричала вслед, но довольный Кирилл мчал дальше. Ещё полчаса, и он будет дома.
В прихожей его встретила зареванная жена. Её по-детски пухлое личико было искажено страдальческой гримасой, глаза покраснели от лопнувших сосудиков, вздернутый носик постоянно шмыгал.
– Что случилось, Людочка? Кто тебя обидел? – подскочил Кирилл.
Жена прижалась к нему объемным животом, притиснулась, как волчонок, что ищет защиты у родителя. Кирилл ощутил себя именно таким волком – готов разорвать любого, кто посмел обидеть его ненаглядную!
– Меня-а… я-а пошла-а… а меня-а… – всхлипывала Людмила, её мокрые щечки уткнулись в гладкую кожу куртки, плечи сотрясались от рыданий.
– Мой хороший, тебе же нельзя волноваться. Присядь, я сейчас водички принесу. – Кирилл усадил плачущую жену в кресло и молнией метнулся на кухню.
Людмила пила мелкими глотками, захлебывалась и кашляла, но рыдания потихоньку шли на спад. Кирилл терпеливо ждал, нежно поглаживая плечи любимой женщины.
– Так что случилось? – мягко спросил он ещё раз.
– Вон, посмотри в спальне-е, – всхлипнула Людмила, указав на межкомнатную дверь.
На широкой кровати лежало свадебное платье, в нём Людмила походила на ангела в светлый эпизод их жизни. Её счастливое лицо в день свадьбы осталось для Кирилла самым ярким воспоминанием. И теперь подол белоснежного платья походил на грязную тряпку, какими уборщицы моют пол в привокзальных туалетах. Верхняя часть находилась под пластиковым плащом, и по нему сползали разводы, а вот подол уже не спасти.
– Что произошло? – Кирилл почувствовал, как его лицо каменеет.
– Я хо-отела продать его Галинке, она замуж собирается. Понесла через дорогу, но какой-то урод на джипе обры-ызгал меня с головы до ног, я по-оскользнулась и у-у-упала. Пока меня подняли, всё платье испортило-о-ось. – У Людмилы вновь полились слёзы. – Теперь его только-о на выбро-о-ос.
– Не плачь, Людочка. Мы что-нибудь придумаем. Сейчас же много появилось средств для выведения пятен, химчистка, фармакология. – Кирилл и сам не понял, почему произнес последнее слово.
В мозгу мелькнул образ улыбающегося профессора. Да ну-у, не может быть! Всего лишь досадная случайность.
– Ладно-о. Завтра схожу-у в химчистку. Ты ужинать будешь? – Утирая слёзы, Людмила потянула его на кухню, откуда доносился запах жареной картошки.
На другое утро небо не предвещало ничего хорошего. Тяжелые серые тучи ползли галапагосскими черепахами, играли в догонялки и наползали друг на друга. Будто на небесах появилось своё Ярославское шоссе, и все «замкадыши» поехали в столицу.
Кирилл поцеловал на прощание спящую жену, она улыбнулась, не проснувшись до конца, и протянула руки для обнимашек.
– Я тоже сейчас встану и в магазин пойду, – сказала Людмила детским голоском. – Любимому мужу приготовлю на ужин вкусностей.
Кирилл осторожно обнял её и послушал, как в плотном рюкзачке бьется ещё одно маленькое сердечко. Теплое чувство счастья зонтиком накрыло его от пасмурной улицы.
Сын! Кириллович!
Зонтика счастья хватило на двадцать минут «пробки» – не только в небесах начался час пик. Постоянно лезущие, ныряющие, нарушающие правила автолюбители вывели бы из себя и Махатму Ганди. Если бы этот славный индиец оказался будним утром на Ярославке, он бы положил с пробором на свою философию ненасилия и харкал бы на нарушителей сильнее струек из омывателя, а, может, ещё и в драку полез с наглым хозяином темно-синего «Опеля».
Кирилл сначала терпел, слушал радио, где Меркьюри кричал о том, что «шоу должно продолжаться», но, пару раз избежав аварии, он не выдержал. Ко всему прочему, ещё и дождик начался – видимость ухудшилась.
– Хрен ли ты уставился, баран? У меня «главная»! Учи правила, чудило с большой буквы «М»! – догнав очередного нарушителя, проорал Кирилл в опущенное стекло.
Капли дождя залетали в окно, темными пятнами расползались по ветровке.
«Нарушитель» что-то прокричал в ответ. Настроение портилось с каждой секундой.
– Динь-дилинь! Динь-дилинь-динь-динь! – задорно пропел мобильник.
Людмила! Может, что-то случилось?
– Киря, ты ещё едешь? – прозвучал в трубке плачущий голос жены.
– Да, моё солнышко. Что случилось? – встревожился Кирилл.
Сердце замерло…
– Меня сейчас какой-то пьяный дурак из такси обозвал потаскухой беременной, и что я с футбольной командой… Представляешь? Высунулся наполовину из окна и на всю улицу прокричал. Его потом шофер на место втащил, но вся улица на меня обернулась.
Так знакомы эти плачущие нотки! Только вчера их слышал и еле успокоил. И вот опять!
Убил бы этого пьяного кондома! Вырвал бы ему яйца и затолкал по локоть в грязную пасть! Опять вспомнился вчерашний профессор. Нет, не может быть! Это всё совпадение…
– Не плачь, солнышко! Иди сейчас домой и дождись меня. Не обращай внимания на пьяных дебилов. Я пробью его такси и заставлю извиниться. Люблю и жду вечером вкус… ТВОЮ ЖЕ МАТЬ!!!
Тяжелая фура с правого ряда въехала в огромную лужу, и целый водопад накрыл машину Кирилла. Моментально пропала видимость. Впереди, в прозрачной пленке стекающей воды, мелькнула чья-то фигура.
Хрустящий удар о бампер, и узкая ладонь шлепнула по лобовому стеклу…
Прокатилось по крыше и сорвалось с багажника…
Кирилл видел, как человеческое тело попало под колеса следующей машины, и автоматически нажал на газ.
Гадство! Его не должны остановить! У него же скоро родится ребенок!
Через три квартала он свернул во дворы и, пропетляв, как испуганный заяц, замер у мусорных баков. Погони не видно, но это не радовало: у едущей за ним машины мог быть видеорегистратор.
Только сейчас Кирилл поймал себя на мысли, что ещё держит в руке телефон. Он посмотрел на дворники – в держателе застрял русый парик.
Он убийца?!
Нет!!
Людочка! Она же на улице! Одиннадцать дорогих цифр… В телефоне раздался короткий гудок, и электронный женский голос произнес, что абонент не отвечает или временно недоступен.
Людмила!
На повторные вызовы бездушный оператор твердил одни и те же слова ужасного приговора: «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
Кирилл замер в оцепенении. Вокруг – незнакомый двор, случайные прохожие. В голове азбукой Морзе билась одинокая мысль: «Люда! Как там Люда? Людочка! Солнышко моё! Любимая!»
Туда-сюда.
Туда-сюда.
Это движение завораживало. Словно раскачивался маятник, страшный своей неотвратимостью.
Внутри Кирилла пульсировало тёмное пространство, холодное, скользкое. Пустота такая, что даже эхо от бешеного стука сердца пропадало, ещё не родившись. У дальней стенки подсознания скорчился жалкий мальчишка. Он надсадно хныкал, вытирал нос рукавом и хотел вернуть всё обратно.
Влево-вправо.
Влево-вправо.
Стеклоочистители мокрой тряпкой таскали русый парик. По краям чистого стекла вырастала паутинка прилипших волос.
Туда-сюда.
Туда-сюда.
Профессор должен помочь! Где его визитка?
Из бардачка вывалились бумаги, какие-то документы, прошуршали осенними листьями и упали на грязный коврик. Они моментально набухли темно-синей влагой, словно печенье окунули в сливовый компот. Плевать! Сейчас не до них.
Вот она, визиточка! Змея страстно обвила бокал на фоне красного креста, черные точки-глаза злорадно щурились на испуганного водителя. Дрожащие пальцы набрали спасительный код на телефоне.
– Слушаю вас внимательно! – прогудел в трубке вчерашний голос.
– Профессор, это Кирилл! Вчера вас подвозил. У меня тут… – начал Кирилл, пытаясь сформулировать вопрос.
– Здравствуйте, Кирилл! Я вчера вас не сильно обидел? А то постоянно, как выпью, так на розыгрыши тянет, – рассмеялся в трубке профессор.
– Какой розыгрыш?! – выпалил Кирилл, – Вы скажите, как можно всё исправить? Ваша чёртова таблетка… Я тебя найду, доктор… Ты специально так всё подстроил? А? Мразь!
Мысли путались, метались, как лошади в горящей конюшне.
– Молодой человек! – немного отрезвил Кирилла спокойный голос. – Пока вы не наговорили того, о чем будете сожалеть, я скажу одну вещь: вчера был розыгрыш. Это обычная аскорбиновая кислота. Для антуража я положил её в пакетик. Всего лишь эффект плацебо – пустышка, другими словами. Я не знаю, что у вас произошло, но не смейте так со мной разговаривать и, тем более, в чем-то обвинять! Мне не понравилось, как вы ведете себя на дороге, и я решил вас разыграть. Извините, если слишком грубо.
– Так я же… – начал Кирилл.
– Всего доброго, молодой человек! Пари разорвано! Увидите меня на дороге – проезжайте мимо! – Профессор отключил вызов.
Кирилл сидел в холодной испарине, щекочущая капелька прокатилась по переносице, сорвалась с кончика носа и упала на экран телефона. Рот жадно хватал спертый воздух. Скрипнув уплотнителем, опустилось стекло. В салон ворвался осенний дождь, свежий ветерок закинул золотистый кленовый лист. Он спланировал на мобильник, и из-под листа заиграла знакомая мелодия. На табло высветился домашний номер. Кирилл с замиранием сердца нажал на кнопку ответа.
– Киря, ну чего ты так кричал? – раздался в телефоне родной голос.
От сердца отлегло. Плачущий в великой пустоте мальчишка поднял голову и неуверенно улыбнулся. Кирилл крутанул лист за черенок.
– Всё хорошо, милая… Собака на дорогу выскочила… Еле увернулся… Ты… как?
– Я от твоего крика телефон выронила, и он разбился на мелкие кусочки. Такая вот я растяпа, но и ты не меньше виноват и теперь должен мне другой телефон. Если вечером не будет какого-нибудь старенького «Самсунга», то поставлю тебя на бабки! – Людмила попыталась спародировать кинобандитов, и это с её-то тонким голоском!
– Всё будет, моя хорошая, всё будет. – Кирилл наблюдал, как сквозь тучи прорезался солнечный луч. Кусочек радуги заиграл цветами на сером фоне – Кирилл никогда не видел картины прекраснее.
– А ещё сейчас по телевизору передали новость, что на Ярославском шоссе сбили манекен. Представляешь? Грузчики из «Спортмастера» заносили вещи в «Газель» и приставили манекены к стенке, одного из них сдуло ветром, и он попал под пролетавшую машину. Говорят, что искусственному человеку сделали искусственное дыхание, оказали первую помощь и привели в норму, вот только парик не смогли найти. Так что не одна я такая растяпа, даже манекены волосы теряют, – щебетал в трубке голос любимой.
У Кирилла внутри плясал от счастья восторженный мальчишка. Радостный смех вырвался под холодный дождь.
– Я люблю тебя, солнышко!
– Я тоже люблю тебя, Киря! Не опаздывай вечером, а то оставлю без вкусняшек! Пока-пока, позже созвонимся! Целую!
В зеркале заднего вида отразились карие глаза Кирилла. Сколько морщинок прорезалось? Сколько седых волос появилось? М-да… Случайность. Пустышка. Эффект плацебо. Но Кирилл урок запомнил. Пусть случайность, пусть совпадение, но больше ни в жизнь…
Трясущимися руками он достал пачку сигарет. Осталась последняя. Он посмотрел на неё, на парик на стекле. Вышел и завернул пачку с оставшейся сигаретой в расползающийся комок искусственных волос. На небе вновь показался кусочек радуги. Эх, раз пошла такая пьянка…
– На хрен! Эге-гей!! Будем жить!!!
Редкие прохожие обернулись на радостно кричавшего парня. Посмотрели, как он с размаху бросил мокрую тряпку в мусорный ящик и начал танцевать – неумело, дергано, коряво. Кто-то хмыкнул, кто-то улыбнулся, но вскоре о нём забыли и поспешили по своим делам.
Кирилл танцевал бы ещё, но зазвонивший телефон настойчиво требовал прекратить танец.
– Да? Алло! – проговорил Кирилл, даже не посмотрев, кто звонит.
– Кирилл, извините за небольшую демонстрацию нашей работы… – раздался негромкий голос профессора, – но иначе вы не поверили бы в важность нашего труда. Я хочу пригласить вас занять одну вакантную должность. Завтра в два часа дня вам нужно прибыть по адресу в сообщении, прилагаемом к авансу. Если вы не приедете, то примите эти деньги в качестве извинений и забудьте о моем предложении и о существовании. До встречи!
Кирилл не успел ничего сказать, как профессор отключился, и тут же раздался звуковой сигнал оповещения. Мужчина открыл сообщение и присвистнул: «На ваш счет зачислено 50000 рублей». Чуть ниже была приписка с адресом.
2
«Ты – Море, спокойное расслабленное – Море, наполненное теплом – Море.
Никто и ничто не может взволновать Море.
Потому что твоя бейсбольная бита всегда рядом»
С.Крамар
Пункт назначения в деревне Николо-Хованское Кирилл нашел не сразу. Пришлось поплутать, обматерить навигатор и выслушать непонятные объяснения местных гастарбайтеров, которые изъяснялись через пень-колоду.
Дорога оставляла желать лучшего, причем была одинаково дырявой для всех – и для пешеходов, и для автомобилистов. Для проезжающих фур и десятитонников ямы не казались такими уж большими проблемами, а вот у Кирилла сердце кровью обливалось, когда на очередном ухабе он слушал постукивание наконечников.
– Поверните направо, – сказал навигатор уверенным мужским голосом возле бетонного забора.
– Куда направо, долбоящер электронный?! Тут забор! – проворчал Кирилл, осматривая дорогу.
Бетонное заграждение растянулось ещё на добрых триста метров, а уже там красовался поворот.
– Поверните направо, – занудливо повторил мужской голос, а потом помолчал и добавил: – Развернитесь!
– Да иди ты в задницу! – буркнул Кирилл и продолжил движение.
Навигатор ещё пару раз попросил водителя развернуться, а после пискнул и завис. Кирилл не обиделся на него: место, и правда, было глухим, зависающим.
Заборы, заборы, заборы… Что за ними? Синие скаты крыш далеких домов, похожих на фабричные корпуса. Перед ними тихо покачивались заросли крапивы, лопухов и полыни.
Впереди вырастал серый параллелепипед какого-то склада. Возможно, там знают о компании и его возможном работодателе?
На подъезде Кириллу сразу не понравились мотки колючей проволоки и небольшие автоматы в руках двух верзил. Красно-белый домик охраны возвышался над забором назревшим прыщом, который вот-вот должен взорваться и забрызгать бугристый асфальт.
За шлагбаумом виднелся ряд машин на стоянке справа и около сотни молодых людей, зависших у единственных коричневых ворот здания. Рядом возвышалась деревянная сцена, похожая на эшафот, размером пять на пять метров. Само же здание, казалось, кричало: «Я – склад! Тут хранятся самые дорогие в мире вещи, а также носки и футболки!» Парни переминались с ноги на ногу и чем-то напоминали Кириллу призывников, пришедших на осмотр в военкомат.
– Здрасте, я тут заблудился. Не подскажете, где я могу найти Михаила Анатольевича Носова из компании «LiL»? – проговорил Кирилл, когда один из амбалов закрыл собой солнце у водительской двери.
– Визитка? – коротко спросил амбал с такими белыми волосами, словно их три дня держали в перекиси водорода.
Сказал, будто выстрелил…
– Да-да, конечно, – спохватился Кирилл и вытащил из барсетки визитку профессора.
Мужчина в пятнистой форме, такой же эмоциональный, как кирпич в руках таджика, бросил взгляд на заднюю сторону визитки и кивнул Кириллу:
– Машину поставьте в конце стоянки. Оставьте внутри мобильный телефон или любое другое записывающее устройство. Михаил Анатольевич скоро выйдет.
Он цедил слова так, как если бы Кирилл задолжал охраннику крупную сумму денег и приехал просить о рассрочке. Осеннее солнце швырнуло зайчика на хромированный ствол автомата, и теперь луч света бил Кириллу в глаза. Неприятно бил. Второй охранник встал по другую сторону машины и заглядывал внутрь, словно надеялся увидеть там если не танк, так хотя бы захудалую гаубицу, чтобы открыть огонь без предупреждения.
Этот тон и внимание очень не понравились Кириллу. Какие-то охранники на складе, а ведут себя так, как будто каждый день охраняют президента! Надо бы пощекотать им нервишки, чтобы не расслаблялись.
– А ты чё так разговариваешь? Или с оружием считаешь себя увереннее? Ссышь без автоматика-то? Сублимируешь?
Зачастую мы совершаем мельчайшие проступки, которые в дальнейшем оборачиваются большими проблемами. Совершаем опрометчиво, просто по сиюминутному желанию души. Если бы Кирилл знал, чем обернется его несдержанность…
Охранник медленно, очень медленно наклонился к двери и начал играть в «гляделки». Почему-то два зрачка напомнили Кириллу черноту дул ружья, которым его приветствовал пьяный сосед сверху, когда Кирилл поднялся попросить выключить музыку. Как позже оказалось, Мишку Суворина уволили с работы, его бросила жена, и, словно желая добить его, какой-то урод врезался в его машину на стоянке и уехал. Мишка заливал горе под Ваенгу, но своим бэквокалом мешал спать остальному дому. Вот Кирилл и пошел успокаивать разбушевавшегося соседа. Тогда реакция не подвела, и сдвоенный выстрел ушел в потолок, но в память врезался тот миг, когда смертоносная чернота заглядывала в душу…
– Вы ошиблись адресом, уважаемый. Всего доброго, – процедил охранник, когда выиграл игру в «гляделки».
– Эй, хорош, ты же только что сказал…
– Вы ошиблись. Это частная территория, прошу вас удалиться, – металлическим голосом сообщил охранник.
Вот тебе и раз! Неужели всё напрасно и теперь из-за недовольного охранника Кирилл может лишиться «вакантного места»?
– Слышь, вертухай, я не к тебе приехал, а к профессору. Не выеживайся, а не то я сейчас позвоню и…
Кирилл не успел договорить, когда глухой лязг затвора привлек его внимание. Глаза охранника исчезли, а на его место пришел зрачок автомата. Такой же зрачок появился и с другой стороны машины. Кирилл ощутил, как на шее поднялись волоски, набежавший холодок скользнул по спине.
Неужели выстрелят? При таком скоплении народа? Да нет, наверное, просто пугают…
– Вы являетесь нарушителем частной территории. Я считаю до трех, – тем же бесстрастным голосом заявил охранник. – Потом открываю огонь по конечностям. Раз…
– ДА ХОРОШ!!
– Два…
Охранник отступил на шаг. Кирилл перевел рукоятку рычага переключения передач в положение заднего хода.
– Да пошли вы все! – пробурчал он и начал отъезжать.
Вот и всё! Вот и попробовал себя в роли зашибающего бешеные деньги главы семейства. Только зря с работы отпрашивался… Он не успел отъехать, когда его внимание привлек электронный писк.
– Седьмой, что у вас там? – проворчал прямоугольник рации на груди охранника.
– Нарушитель. Ведет себя по-хамски, – ответил охранник.
– С визиткой?
– Так точно.
– Тогда пропусти. Нам двоих не хватает до полного набора, – сказала рация.
– Но он же хамит, и вообще…
– Ты плохо слышишь?
– Двоих не хватает? А можно мне тоже поучаствовать? Вы же обещали…
Рация на несколько секунд смолкла, словно невидимый собеседник спрашивал совета у других. Время растянулось на огромную жвачку, которая бесконечно тянулась и тянулась.
– Хорошо, переодевайся и присоединяйся. Пропусти гостя, – скомандовал голос в рации.
Охранник поставил автомат на предохранитель и отошел от машины Кирилла. Второй безмолвный страж тоже отступил на пару шагов. Шлагбаум поднялся с неумолимостью гильотины, которая только и ждет, когда же голова преступника ляжет поудобнее в выемку для шеи.
– Вот так бы сразу, – издевательски процедил Кирилл. – А то всё «ма–а-ама», «ма-а-ама».
Белоголовый охранник отвернулся и пошел в сторону домика. Кирилл провожал его, глядя в зеркало заднего вида, пока заезжал на территорию возле непонятного склада. Охранник исчез за дверью красно-белой «сторожки». Кирилл хмыкнул и переключил внимание на парковку. Он оставил внутри машины барсетку с телефоном и документами – хрен его знает, что у них тут за правила, но лучше лишний раз не нарываться.
И так едва не сорвался из-за шуточки с охранником…
Немногие из стоявших людей повернули головы в сторону Кирилла, в основном, смотрели в коричневые ворота и ждали. Среди толпы не было особ женского пола, тут стояли мужчины в возрасте от двадцати пяти до тридцати пяти лет.
Что же это за работа такая?
– Ого, сколько тут народу! Это все на собеседование? – спросил Кирилл у худощавого парня с козлиной бородкой.
Собеседник был из той категории людей, которых можно увидеть как среди студентов, так и на корпоративе крупной компании. Рваные, по моде, джинсы, вельветовая куртка с полосками ядовито-ультрамаринового цвета, стрижка «я у папы дурачок». Вроде, и молодой, но вот глаза были, как у старика.
Кирилл видел как раз такие у Мишки Суворина, когда того судили за применение оружия. Блеклые глаза, смурные, безразличные.
– Ага, пришли не знамо, куда и непонятно, зачем, – ответил парень.
– Слушай, а у тебя ничего странного перед этим не было? Ну, никакого спора не было?
– Было странное, – проговорил парень задумчиво. – И спор был… Непонятный какой-то спор… У тебя тоже?
Кирилл кивнул. Страшно хотелось курить. Рука привычно скользнула в карман куртки, где раньше лежали сигареты, но натолкнулась только на пустоту. Пустотой не накуришься, а стрельнуть сигарету у других… Во-первых, он ещё очень хорошо помнит, какими радостными глазами на него посмотрела Люда, когда услышала новость о том, что он решил бросить курить, а во-вторых… слишком стыдно просить отраву, когда сам можешь купить.
– Чего ждем-то? – спросил Кирилл после того, как глубоко вдохнул, досчитал до десяти и выдохнул.
– Пока всех не пригласят. Вроде, должны сотню набрать, чтобы запустили, – ответил парень.
– А-а-а… – протянул Кирилл. – Так, вроде бы, набрали? Охранник на шлагбауме, вроде бы, последним был? Нет?
– На каком шлагбауме? – не понял парень.
– Так вон… – Палец Кирилла застыл в воздухе, когда он показал на въезд.
На том месте, где недавно произошла стычка с охранниками, зиял обычный проезд для транспорта. Ни шлагбаума, ни домика охраны, ни амбалов с автоматами. И «колючки» на заборе как не бывало – обычные бетонные плиты заграждения. На одной плите виднелось плохо закрашенное слово из трех букв.
– Ты что, перегрелся? – спросил парень.
– Да, наверное, – пробормотал Кирилл и взъерошил волосы на затылке.
Что за чертовщина тут творится?! Какого…?
Додумать мысль Кирилл не успел: коричневые ворота дернулись и начали тихо расходиться в стороны.
Толпа немедленно подалась вперед. Что там? Кто там? Что дают?
Через макушки Кириллу удалось разглядеть двух человек – профессора и ещё одного тщедушного пожилого мужчину, похожего на почтальона Печкина. Вышедшие белели халатами, чернели галстуками и отутюженными брюками, а когда они забрались на небольшой постамент, то их ботинки начали пускать зайчики в толпу.
– Добрый день, многоуважаемые избранники! Мы рады приветствовать вас на вступительном собеседовании на пять вакантных должностей. Вам предстоит пройти три этапа, чтобы доказать свою профессиональную пригодность. Пройти вы сможете, если имеете достаточно сильное желание получать стабильную заработную плату и быть уверенным в завтрашнем дне! – хорошо поставленным голосом проговорил Михаил Анатольевич.
– А что за работа? – раздался в толпе голос.
– Весьма увлекательная и интересная, но о ней узнают только пятеро дошедших до финала, остальные просто забудут об этом дне. Если кого-то не привлекает возможность полного социального обеспечения и пятисот тысяч каждый месяц на счет… – проговорил Михаил Анатольевич. – Если такие люди есть, то мы не держим – вы можете уйти прямо сейчас.
