Алексей Герасимов
Академия Иммерсии: Портал судьбы
«Возможно, эта ночь станет для нас обоих последней!» – мелькнула паническая мысль в ее голове.
Однако истинная кровь Волкосветовых не позволила той укрепиться в сознании, и Лиана начала потихоньку снимать полушубок, готовясь совершить оборот.
Даже обострившееся зрение оборотня не позволило ей увидеть нечто, воткнувшееся в темноту капюшона одного из чужаков. Лишь на самой границе слуха она услышала свист от еще одного предмета, что поразил второго противника. Влажный чавкающий звук металла, входящего в плоть, практически совпали друг с другом, и две тени, не издавая ни звука, медленно осели на снег. Белоснежная поверхность под упавшими головами начала расплываться бурым цветом, а в воздухе разнесся будоражащий запах крови.
– Я каждой чешуйкой своего тела чувствовала, что вы появитесь именно в Великую Ночь Перехода, Мастер, – слегка изменившийся голос Ассаны вынудил Лию прекратить процесс оборота и встать спиной к спине Леонида, пытаясь контролировать все точки подхода к ним.
Уж слишком часто за последние пять минут их с попаданцем заставали врасплох. Нагиня плавно, словно не имея веса, выплыла из-за ствола широкого дерева и, проходя мимо нее, подмигнула принцессе.
– Если я правильно распознала, ты взял на дело Тимррата и Кассию? Жаль юные души, они могли бы стать весьма перспективными ассасинами.
Спокойствие, больше смахивающее на пренебрежение, с которым оставшийся в живых соперник смотрел на эффектное появление Ассаны, напрягало Лиану. Было видно, что тот ни капли не опасался ее мастерства и просто ждал следующего шага нагини.
Ассана встала рядом с Леонидом и тихонько произнесла:
– Идите к башне! Там наверняка требуется ваша помощь. А с этой личностью я разберусь сама. У меня к нему накопился приличный счет. Время рассчитываться.
– Ты уверена, что справишься? – с ноткой беспокойства переспросил попаданец.
Дождавшись утвердительного кивка, потянул Лиану в сторону башни, звуки схватки со стороны которой не утихали.
Спустя мгновение на освещенной лунным светом дорожке осталось лишь два существа, не сводящих друг с друга вертикальных зрачков, да клубящаяся аура предстоящей схватки, проигравшего в которой не будет. В ней должен остаться лишь один победитель.
***
Несмотря на то, что Сарассис всё еще находилась под впечатлением от устроенного попаданцем огненного представления, она ни на секунду не забывала о том, что сегодняшняя ночь идеальна для проникновения на территорию академии. Преподаватели и ректор отсутствуют, большинство студентов разъехалось, на Лиане только подарочной упаковки с ленточкой не доставало – приходи и забирай готовенькое.
Мастер не мог упустить такой шанс и просто обязан появиться. Сара готова поставить на это даже кончик своего собственного хвоста. Вот почему, когда Леонид и Лиана решили отправиться на романтическую прогулку, она, похвалив мастерство потратившего немало магических сил Марка, сказала ему, что сбегает в общежитие, якобы переодеться. Сама же, проверив доступность метательных клинков на тонком поясе под праздничным одеянием, выдерживая минимальное расстояние, отправилась вслед оборотням.
Присутствие в парке посторонних Сарассис почувствовала благодаря своей внутренней кобре. Обращенный в змеиный язык являлся важнейшей частью системы восприятия запахов у нагов. Громкий взрыв позади отвлек ее на доли секунд, но многолетний опыт не позволил ассасину потерять сосредоточенность.
Возможно, Мастер привел в академию несколько групп, но сам он, судя по запаху, был в этой. Укрывшись за деревом, Сара точно знала направление, откуда появится враг и, достав клинки, нанесла на лезвия капельки яда, что проступили на кончиках удлинившихся клыков во рту.
Она всмотрелась в фигуры пришлых. Выбор Мастером подельников для операции разочаровал. Несмотря на слабое освещение, она распознала в них его подмастерьев: Тимррата, в крови которого не более сорока процентов от оборотня, и юную Кассию, практически чистокровную нагиню, в предках которой числилось всего парочка представителей людской расы. Видимо, дела у бывшего работодателя шли из чешуи вон плохо, раз он доверил свою спину ученикам.
«Придется вынуть из основания твоей империи еще пару камешков!» – подумала Сара, делая шаг из-за дерева и отправляя один за другим два клинка точно в цель.
Даже если бы раны оказались несмертельными, яд исправил бы этот промах. Однако Сарассис никогда не промахивалась и была уверена, что смерть обоих наступила именно от металла.
Поравнявшись с оборотнями, она велела Леониду бежать к башне на помощь друзьям. Звуки сражения с той стороны всё усиливались, а значит, лишние когти с клыками там явно не помешают. Сарассис хотела бы указать для принцессы иное направление, чтобы укрыть ее от захватчиков, но уверенности в том, что проникших групп всего две, у нее не было. А возле башни как-никак остался лучший мастер магического боя академии, и в данной заварушке Лиане лучше быть в его поле зрения.
Оставшись один на один с Мастером, который пока так и не произнес ни одного слова, Сарассис постаралась выбросить из головы все посторонние мысли. Даже отголоски переживания за судьбу Марка, который за последний месяц ненавязчивой змейкой прополз в ее сферу романтических интересов.
Порыв ледяного ветра словно озвучил некое пророчество, пролетев среди заснеженных ветвей парковых деревьев. Две тени, следуя физиологическим изменениям хозяев, начали удлиняться, в точности повторяя обороты обоих нагов. Фонтанная скульптура, в теплые времена радующая студентов освежающими брызгами, стала молчаливым свидетелем их перевоплощения. Верхняя одежда обоих темными пятнами неподвижно замерла на белоснежном покрывале.
Змеиная часть Мастера в облике тигрового питона практически вдвое крупнее болотной кобры Сарассис. С одной стороны – это давало ему немалое преимущество в схватке, но и прилично замедляло движения одноглазого нага. Главное, что Сара знала наверняка, так это то, что следует избегать смертельного хвата колец у питона, из которого уже невозможно будет выбраться. Зато она гораздо проворнее соперника.
Легкий шелест чешуек змеиных тел по каменным дорожкам вкупе с хрустом тонкого снежного покрова создавали необычную симфонию звуков, пока они оба настороженно кружили вокруг фонтана в томительном ожидании друг от друга начала атаки.
– Я правильно понимаю, что ты не собирался делиться наградой за голову Лии? – не удержавшись, решила отвлечь соперника разговором Сара.
– Тебе-то она уже не нужна! Мертвых из могилы никакими танами воскресить невозможно! – издевательски ответил Мастер, видимо, используя ту же стратегию против бывшей работницы.
Вспышка ярости при упоминании Алиндеи действительно чуть не спровоцировала Сару броситься в прямое столкновение. Но это бы наверняка стало для нее смертельной ошибкой, и она с трудом взяла гнев своей кобры под хрупкий контроль.
– Раскройте мне свой последний секрет, Мастер. Каким образом вы преодолели барьер академии? – продолжала она задавать вопросы, сосредотачивая внутренние запасы магии и пытаясь подобрать наилучший момент для атаки.
Как и все представители чешуйчатых чистокровок, наги старались не растягивать на долгое время схватку. Принцип сражений в Зерпентии прост: не убил с первого удара – ползи в кустики, пока не прилетела ответка.
– А ты думала, что я не смогу обнаружить в сарае твой необычный ключик от врат академии? Ай-яй-яй. И не жалко тебе было ту девушку? Прости, но прообраз твоей нынешней внешности теперь не протянет в стазисе и пары часов. А значит, тебе недолго пребывать в чужом облике! Пришлось практически досуха выдоить ее вены, дабы наложить ару юной змейки на нас троих. Кстати, твой немой дружок так отчаянно защищал эту девочку. Что ж, ему будет кого встретить на пороге Единой! Пускай Кассия и не была чистокровкой, до сих пор ее яд не давал сбоя.
Весть о гибели Лорена окончательно сломила эмоциональный контроль Сарассис, и она начала действовать первой. Улыбающийся образ паренька, который так много для нее сделал, утопил остатки ее человечности в гневе, уступив управление телом ее животной половине.
Нагиня, обладающая небольшим преимуществом в ловкости и скорости, решила использовать свое самое мощное заклинание «Рой Лезвий», создавая вокруг себя вихрь острейших ледяных кристаллов, плотным потоком воздуха направленных на Мастера.
Ответом одноглазого нага стал «Огненный Змей». На его когтистых ладонях встрепенулось пламя, словно порожденное изнанкой МежМирья, и перед Мастером взметнулась гигантская огненная рептилия. Ее тело, искрящееся и пульсирующее, вздымалось в воздух, создавая огненный вихрь, который начал поглощать ледяные кристаллы, испаряя их, прежде чем они смогли достигнуть своей цели. Пламя змеи рассекало холодную ночь, заливая парк пугающим светом и обжигающим жаром.
Сара была поражена самим фактом того, что Мастер владел этим редким заклинанием. Она сама бы на него никогда не решилась, зная, как быстро «Змей» высасывает ресурсы из организма своего создателя. Несмотря на всю ту ненависть, что она испытывала к нагу, его способности не могли не вызывать уважение.
В одно мгновение из атакующей рептилии Сара переключилась в глухую оборону. Она изо всех сил старалась увернуться от выпадов огненного фантома, управляемого волею Мастера, но каждое его движение было переполнено ужасающей силой, стремительностью и жестокостью. Вихри ледяных лезвий, которые она создавала раз за разом, в попытке погасить атакующий ее жар, казались ничтожными перед мощью заклинания нага.
Изможденная Сарассис ощутила, как силы покидают ее, словно утекающий из разбитой чаши песок. Холодное и неотвратимое поражение нависло над ней, словно мрачная тень. Но страх не терзал душу. Она давно жила с осознанием, что смерть может настичь ее в любой момент. Профессия наемной убийцы не оставляла места иллюзиям. В последнем рывке она укрылась за статуей в центре фонтана и обессилено прислонилась к ледяной спине мраморной скульптуры. Огромный огненный змей обрушился на нее, оборачивая чешуйчатое тело огнем. Буквально доли секунд ее чешуя еще сопротивлялась жару неистового магического пламени, но с зарождающейся болью пришло осознание, что ее жизнь оборвется здесь и сейчас.
Громкий крик прорвался сквозь огненный гул, и над местом сражения эхом прокатилось имя той, ради которой она жила. Той, что ждала ее по ту сторону жизни:
– Алиндея-я-я!
Объятая пламенем, Сарассис уже не видела, как на месте сражения появился Марк, принимающий на ходу свой истинный облик. Он, мгновенно оценив обстановку, воззвал к остаткам внутренней магии крови. Мощный поток водяной стены, созданный из снега, что обильно был рассыпан в округе, обрушился на огненного змея, пожирающего свою жертву. Пламя мгновенно превратилось в густой пар, тем самым спасая Сарассис от неминуемой смерти.
Вода, встретившись с огнем, вызвала громкий взрыв, от которого дрогнула в округе земля, а раскалившаяся скульптура фонтана не выдержала разности температур и разлеталась по округе тысячью мраморных лезвий. Предусмотреть подобного никто из нагов не смог и досталось всем троим. Только благодаря их истинной форме большая часть осколков отлетела от чешуи, но небольшие открытые участки человеческой кожи верхней половины тел змеелюдов мгновенно украсили сотни глубоких порезов.
Мастер, который отдал практически все свои силы на поддержание заклинания, ошеломленный неожиданным появлением Марка и градом режущих кожу осколков, на мгновение потерял концентрацию, что стало для него роковой ошибкой.
Сарассис, собрав остатки сил, воспользовалась моментом и ринулась на него. Магически она уже оказалась абсолютно выжатой и не способной ни на одно из своих смертельных заклинаний. Но при ней всегда оставалось то, от чего практически не было спасения. Ее полые клыки и щедрая порция накопленного яда, который она с наслаждением впрыснула в шею ошеломленного Мастера. Ее обожженное, израненное тело питон мгновенно зажал в смертельном захвате колец, но сил завершить удушение уже не осталось. Затухающий взгляд, осознавшего свою смерть существа, сопроводил жуткий хрип изо рта падающего на парящую землю тела.
Сквозь шум в ушах Сара едва услышала, как подползший к ней Марк велит ей принять человеческий облик, дабы в процессе обратного оборота кровоточащие раны сменила новая плоть. Она чувствовала, как сильные руки парня придерживали ее, пока она тратила остатки осознанности на перевоплощение.
Сарассис пришла в себя на бедрах у Марка, который сидел на одной из уцелевших скамеек возле разрушенного фонтана. Парень находился в человеческом облике и одетым. Она же, окинув взглядом свое, накрытое уцелевшим плащом Мастера, обнаженное тело, ощущала тепло юного змеелюда и крепкий хват его широких ладоней на своей пояснице. Боль от порезов отсутствовала, что означало, что она успела вернуться в свой привычный облик. И, судя по ощущениям, облик Ассаны последовал вслед Мастеру в бездну прошлого. Магический резерв ее истинного змея был пуст, и сил хватило только на то, чтобы повернуть голову в сторону спасителя.
Уставший взгляд Марка пристально рассматривал ее лицо, и в оглушающей тишине раздался требовательный вопрос нага:
– Так вот как ты выглядишь на самом деле? Значит, мой внутренний змей меня не обманывал. Теперь-то ты скажешь мне – кто ты на самом деле и что делаешь в академии? Мне кажется, я заслуживаю знать правду.
Сарассис могла бы привычно извернуться и выдать для Марка правдоподобную версию своего внезапного перевоплощения. Но. Глядя в лицо этого молодого нага, который без раздумий бросился ей на помощь, она вдруг осознала, что не станет ему врать. Пока силы постепенно возвращались в ее тело, она без утайки поведала Марку свою историю и причины, по которым она оказалась в его объятьях.
Закончив рассказ, Сарассис замерла в ожидании реакции, понимая, что сейчас решается ее судьба. Она не боялась того, что может оказаться на Эклипсе – острове для преступников с подавителем магии на собственной шее. Она вполне заслуживала подобного наказания.
Чего она не хотела, так это увидеть в глазах Марка отблески презрения или брезгливости. Тот, обдумывая сказанное, продолжал держать ее в объятиях, определенно не желая отталкивать кровавую преступницу.
Собрав остатки воли, Сарассис снова посмотрела в его лицо и с облегчением увидела знакомую теплую ухмылку, что давала надежду на благоприятный для нее результат.
Марк, продолжая разглядывать истинное лицо Сары, пытался привыкнуть к новому облику подруги, нахмурив брови и словно закончив мысленный диалог сам с собой, озвучил приговор:
– Ну что ж! Я, кажется, знаю, как оправдать изменения твоей внешности перед остальными. Им необязательно знать о причинах, побудивших тебя проникнуть таким специфическим образом в «Иммерсию». Для всех вокруг ты продолжишь оставаться Ассаной, но пообещаешь мне, что завяжешь с прошлым и позаботишься о ее брате, который остался из-за тебя сиротой.
Ядовитая Вишлегисс, чьё имя предпочитали не произносить вслух без особых на то причин, утирая дорожки внезапных слёз, бегущих по щекам, впервые в жизни искренне чувствовала признательность первому живому существу, безоговорочно поверившему ей. Она, сдерживая всхлипы, смогла лишь кивнуть в согласии и уткнуться мокрым носом в куртку парня, вслушиваясь в ритмичное биение благородного сердца Марка.
Глава 27. Оборотни – это не только ценный мех!
О том, кто ты, и чем твоя душа богата,
Не пышные слова, поступки говорят,
Способности даны, спина лохмата,
И только выбор действий суть твою явят.
Отблески пламени, пронизывающие темноту зимней ночи и разряды молний, что били в район башни, не предвещали ничего хорошего. Небо чистое без единого облачка, и неестественные вспышки еще сильнее представлялись неким зловещим предзнаменованием. Я не дурак и понимал, что тащу принцессу в самую гущу событий, лихорадочно размышляя, как уменьшить риск для нее. Звуки схватки стали слышны всё сильнее, пришлось резко остановиться, обернувшись к Лиане.
– Лия! Тебе придется подождать меня здесь! ДраКоша присмотрит за тобой, а я сбегаю, обстановку разведать.
– Да щас! – раздалось синхронное возмущение со стороны Лианы и появившегося из невидимости рядом со мной фамильяра.
Я понимал, что сейчас услышу великое множество железобетонных аргументов за то, чтобы плечом к плечу вместе сунуть голову в пекло, желательно держа друг друга за руки! Но некогда выслушивать речи.
Пришлось повысить голос:
– Тихо! Я сказал! Чем дольше мы тут будем спорить, тем меньше шансов будет у ребят! Там, – я указал пальцем в сторону башни, – кто-то пришел за головою Лианы, и надо быть идиотом, чтобы привести ее к нему, словно овечку на заклание. ДраК! Твоя задача – охранять принцессу!
«Если мы облажаемся, ты останешься единственным, кто сможет ее защитить! – перешел я на мысленный диалог с котоящером. – Пожалуйста, бро! Не спорь! Сделай так, как я тебя прошу».
Мой крылатый котенок внимательно посмотрел на меня своими желтыми, не по возрасту мудрыми глазами и, тяжело вздохнув, произнес:
– Ну хорошо! Иди! Я присмотрю за твоей волчицей! Но помни, если погибнешь ты, то погибну и я! Так что морду в пекло особо не суй и сбереги свою хвостатую задницу!
Я рванул в сторону схватки, уже не вслушиваясь в спор Лианы и фамильяра. Та всё еще была не согласна с моим решением, а я уже на бегу постарался войти в боевой транс, который вдалбливал в меня на тренировках Гримхалк. Получалось плохо, так как в голове крутилось слишком много вариантов событий и предположений, которые нужно учесть.
И стоило только мне выскочить на поляну, как весь настрой окончательно улетел в тартарары от ужасающей картины разрушений. Просуществовавшая сотни лет башня была наполовину развалена, а от снежного покрова перед ней практически ничего не осталось. Раскаленные добела обломки стен с громким шипением плавили снежный покров, образуя в воздухе слои пара. Из-за его обилия вся округа, словно в тумане, сквозь который то и дело искрили локальные вспышки заклинаний, сражавшихся на ней.
Бегло оглядев место схватки, я лишь понял, что она разделилась на три локальных стычки, и попытался понять, кому из друзей нужно помочь в первую очередь. Чертовски страшно осознавать, что тут разворачивается не классическая стрелка за школой на перемене, после которой ты максимум будешь неделю ходить с фонарем под глазом.
На кону в этой драке стояла жизнь! И моя в том числе.
Однако принцип: друг в беде не бросит, лишнего не спросит, который я вынес еще из пионерских лет, не позволял мне отступить.
Чуть слева от меня Майя среди редких стволов высоких лиственниц, находясь в своей пугающей боевой форме и размахивая своей любимой укороченной саблей, сражалась с огромным уродливым ликаном. Ее движения казались стремительными, но каждое из них сопровождалось заметным кровотечением из раны на боку, оставляющей дорожки кровавых капель на утоптанном босыми ступнями обоих снежном покрове. Несмотря на болезненные спазмы, вынуждающие оркшу периодически отступать, ее удары были точными и решительными.
Однако и соперник не менее ловко и мастерски уклонялся от сверкающего металла. Будучи на полголовы выше и массивней девушки, ликан всё время пытался сократить дистанцию, дабы использовать клыки и когти, но Пчёлка не позволяла ему это сделать, держа зверя на расстоянии лезвия. По тому, что схватка проходила лишь посредством физической силы и воинского мастерства, стало ясно, что Майя не успевает создавать заклинания, либо сильно ослабла для этого.
Марк и Северрин, слегка углубившись в лес с правой стороны от башни, среди невысокой поросли вели схватку с другим ликаном. Марк, хоть и менее опытный боец, сбивал атакующий ритм противника магическими приемами, пуляя в того разноцветные файерболы. Северрин с мокрой от густого пара шерстью предстал в своем впечатляющем полуобращенном виде, умело парируя редкие физические атаки противника. Их скоординированные действия позволяли удерживать оборотня на расстоянии, не давая ему его сократить, дабы использовать острые когти. Соперник парней порадовал меня парой глубоких, кровоточащих ран на своей злобной роже, авторство которых наверняка принадлежало когтям Севы. Понятно, что в этом бою преимущество у моих друзей, и я перевел взгляд к поляне перед башней на главную схватку новогодней ночи.
Элеррион в облике могучего, покрытого густой рыжей шерстью ликана, отбивался от такого же, но черно-бурого рычащего существа, глаза которого пылали яростью. Видимо, это главарь пришлых. Помимо физических атак, которые наш преподаватель по магическому бою парировал с ловкостью опытного бойца, добавлял те самые молнии, что были видны издалека. Каждая вспышка освещала поляну ярким светом, и громкие, грозовые удары разносились по округе.
Элеррион, несмотря на усталость и боль от поражений током, стойко держался. Я совершенно не понимал, каким образом он не валится от высоковольтных разрядов, но после каждого из них Сереброзвезд вставал, отряхивал шкуру и отправлял врагу магическую ответку. Особенно впечатляло то, как он магически раскручивал остатки расколоченных камней башни и швырял ими в противника, словно пушка, стреляющая ядрами. Однако тот был подкован не слабее нашего преподавателя и выстраивал нечто вроде воздушной стены, о которую и разлетались раскаленные «ядра».
В этом сражении явно прослеживался паритет сил, и я решил, что разумно присоединиться к Пчёлке, которой явно не помешала бы любая помощь.
Убедившись, что никто не обратил на меня внимания, я подкрался поближе, сосредоточился и собрал в дрожащих от волнения ладонях маленький огненный шар. Привычно напитав его до размера баскетбольного мяча, я почувствовал, как тот начал пульсировать, готовясь к самоподрыву. Приблизившись как можно ближе к ликану со спины, я размахнулся и изо всех сил отправил в его мохнатый зад огненный трехочковый. Бросок получился знатным, а эффект от взрыва в момент попадания еще более впечатляющим.
В воздухе моментально расплылся запах паленой шкуры, а ликан завыл от боли и отвлекся, что позволило Майе нанести точный удар, пронзив саблей правый бок зверя. Его жуткий вой захлебнулся в хрипе, но умирать эта тварь не спешила. На наших с Пчёлкой изумленных глазах он схватился одной лапой за лезвие, а второй за горло оркши. Приподняв оливковое тело над землей, он выдернул из свой раны лезвие и приготовился вцепиться окровавленной пастью в лицо Майи.
Раздумывать некогда, и я в два прыжка оказался рядом, запрыгнул на опаленный тыл ликана и, затыкая раскрывающуюся пасть своим предплечьем. Крепкая кожа рукавов куртки, что была на мне в эту ночь, спасла мою руку от немедленной ампутации, ибо сжатые челюсти его пасти не смогли сразу отсечь плоть. Однако, мягко говоря, мне стало весьма некомфортно, когда клыки проникли в мою плоть, а дергающаяся из стороны в сторону лохматая башка попыталась резкими движениями преодолеть сопротивление куртки.
Я заорал благим матом прямо в ухо этой сволочи и внезапно почувствовал, как кожу на моём собственном боку рассекает холодная сталь сабли Пчёлки. Она, воспользовавшись тем, что я снова отвлек на себя зверя, загнала меч прямо в район его сердца, проткнув ликана насквозь и ненароком слегка задев меня. Тиски челюстей, в которых застряла моя конечность, резко разжались, и я на каком-то новом для себя, интуитивном подуровне осознал, что наш враг окончательно мертв. Возможно, это запах смерти, возможно, острый слух засек остановку биения его сердца. Не знаю. Я едва успел отскочить от падающего на спину тела.
Порез на боку неприятно саднил, но я тут же подбежал к Майе, которая плюхнулась на филейную часть, растирая проступающий лиловым контрастом синяк на шее. Быстро осмотрев ее раны, я понял, что без медицинской помощи Пчёлке не обойтись и придется сражаться в дальнейшей схватке без ее сабель. Оркша бледнела, и лишь в глазах сверкала решимость продолжать бой. Сделав попытку встать, она охнула и окончательно завалилась на спину.
– Лёня, я… кажется… не могу больше защищать, – прошептала она, пытаясь улыбнуться сквозь боль.
– И не нужно! Ты уже достаточно сделала, – ответил я, оттаскивая тяжеленное тело за подмышки к ближайшему дереву.
Я помог подруге опереться на ствол и, сорвав с себя куртку, стянул рубашку и разорвал ее на две части. Стараясь лишний раз не тревожить глубокий порез, я плотно затянул тканью рану на боку. Потом укрыл оркшу курткой.
– Вот так будет лучше. Отдохни. Мы справимся.
Пчёлка ничего мне на это уже не ответила, ибо окончательно отключилась. По движению грудной клетки я видел, что она дышит, а значит, нужно помочь парням.
Счет один – ноль в нашу пользу не гарантировал выигрыша.
Взглянув на то, как Элеррион со своим противником нарезают круги, видимо, восполняя силы, я, не привлекая к себе внимания, двинулся в сторону друзей. Снежный покров под звериными ступнями круживших в смертельном танце ликанов напоминала лунную поверхность, испещренную оплавленными кратерами, видимо, от попадания молний. От насквозь промокшей шерсти обоих разгоряченных схваткой тел тянулся шлейф пара.
Оказалось, что парням моя помощь уже не особенно и нужна. На моих глазах пасть Северрина глубоко вгрызалась в окровавленное месиво глотки соперника, брызжа кровью во все стороны. Запыхавшийся Марк сидел на поваленном дереве и явно наслаждался картиной кровавого пиршества. Меня же чуть не стошнило от вида того, что Сева не выплевывает оторванные куски плоти, а с яростью победителя глотает ее.
Я, стараясь не вглядываться в детали кровавого пиршества, подбежал к Марку и, оглядев его, убедился, что наш змеелюд визуально не пострадал. Если только не считать его заплывший синяком глаз.
– Лёня! Ты не видел Ассану? – с явным беспокойством в голосе спросил меня наг. – Она давно ушла в общежитие, но до сих пор не вернулась.
– Она возле фонтана сражается с еще одной группой, проникшей в академию, и велела нам с Лианой идти к вам на помощь.
Я едва успел убраться с дороги змеелюда, когда тот вскочил и моментально исчез в ночи, быстро и бесшумно, словно тень. Лишь порыв ветра морозными мурашами пробежал по моему полуобнаженному телу.
Я обернулся к пирующему Северрину и, осторожно подойдя поближе, попытался до него докричаться:
– Сева! Сева! Мне кажется, Элерриону не помешает наша помощь.
Голова друга с окровавленной пастью медленно оторвалась от останков и посмотрела в мою сторону. В пылающих яростью желтизне глаз ликана проявились нотки осмысленности.
Он, взглянув на соперника преподавателя, поднял морду к небу, и среди деревьев раскатом прокатился его, переполненный гневом, жуткий рев:
– Э-Л-Р-Р-Р-И-К!
Возможно ли это?!
Огромная фигура ликана, казалось, стала еще больше, и Сева слепо рванул в сторону врага, перескакивая через поваленные деревья и разбросанные по округе каменные остатки башни.
«Так вот с кем мы имеем дело! Это и есть тот самый канцлер, который убил отца Лии», – подумал я и поспешил за ним следом, понимая, что в скорости мне с ним не сравняться.
Спина ликана мгновенно скрылась из вида, и в небе с грохотом, который практически оглушил меня, возник очередной разряд молнии, улетающий в землю. Вспышка столь сильная, что на мгновение ослепила мое, настроенное на темноту, зрение. Раздавшийся вслед за грохотом жуткий, словно захлебывающийся кровью вой, наполненный ненавистью и болью, заставил меня максимально ускориться, ибо шкурой чувствовал, что это был голос друга.
Выскочив на поляну, я замер, с ужасом наблюдая, как опаленное дымящееся тело Северрина падает на мокрую землю и замирает без движения. Огромный ликан канцлера одной лапой стоял на поверженном теле преподавателя, вонзив когти в его грудь, и с презрением смотрел на опадающего Северрина.
– Сева-а-а! Не-е-ет! – внезапно раздался переполненный горем крик Лианы, и она, выскочив из темноты леса, стремительно помчалась к неподвижному другу.
– А вот и наша потеряшка! – громкий голос Элррика заставил посмотреть в его сторону.
Я увидел, что ликан начинает движение на перехват принцессы. Времени у меня ни на раздумье, ни на создание огненных шаров не было, я просто тупо ринулся ему наперерез. Не знаю, на что я рассчитывал, но мой внутренний волчонок буквально рычал от ярости, видя, что его паре грозит смертельная опасность. В баскетболе принята силовая борьба, и я рассчитывал за счет своего веса хотя бы попытаться сбить эту злобную тварь с ног. А там видно будет.
Однако наши весовые категории и скорость реакций находились в далеких друг от друга категориях. Видимо, именно так себя ощущают те невезунчики, кого сбивает машина на полном ходу. Я словно врезался в локомотив электровоза, слыша хруст собственных рёбер и чувствуя вкус крови во рту. Затем жесткие, длинные, когтистые пальцы сжались на горле, и мое тело приподняли над землей, словно безвольную куклу.
Сквозь разноцветные круги перед глазами я успел разглядеть преисполненный злобой взгляд ликана и почувствовал, как меня отправляют в полет. Перед тем, как тело с глухим ударом врезалось в ствол ближайшего дерева, я ощутил, как вокруг меня обернулись широкие перепончатые крылья ДраКоши, и вспышка ослепляющей боли выкинула меня из этого мира куда-то в бурлящую кровавую темноту, что впитала мое сознание, словно губка.
***
Беззвучная пустота окутывала меня, когда я медленно возвращался в сознание. Голова была тяжёлая, словно шар для боулинга, а тело казалось отрешенным от остальной части мира. В носу щекотало! Я недовольно пошевелил головой, пытаясь избавиться от раздражителя, но сделал только хуже. Зуд усилился кратно, и я начал громко чихать. Звуки эхом разлетелись в темноте, создавая повторяющееся эхо, словно я находился в замкнутом пространстве. На мгновение пришла мысль, что я умер, но она тут же пропала под звук знакомого голоса.
– Будь здоров, бро! – ласково произнес ДраКоша.
Я начал ощущать, как что-то большое и теплое обнимало меня, словно защитная оболочка. Пытаясь напрячь зрение, я скривился от неприятных ощущений, но забота в голосе фамильяра заставили собраться с силами. Окружающая обстановка начала медленно проступать сквозь тьму, и я убедился, что лежу в огромном гнезде, на подстилке из чьих-то угольно-черных перьев, укрытый мощными крыльями ДраКоши.
– Где мы? – мой голос звучал глухо и нереально, словно эхо в пустом зале старенького Дома Культуры.
– В моём логове, – ответил он.
Желтые фонарики глаз ДраКа светились в полумраке.
– Я же тебе рассказывал. Это место, где фамильяры восстанавливаются после критических повреждений. А так как и твое тело было сильно… повреждено, я не мог оставить твое сознание умирать. Пришлось забрать вас обоих с собой.