Алексей Герасимов
Академия Иммерсии: Портал судьбы
– Лорен, нам нужно унести ее в безопасное место. К Мастеру. Быстро! – приказала она.
Парнишка без лишних вопросов поднял Ассану и уложил ее в чашу ручной тележки, накрыв сверху широким отрезом промасленной парусины. Бессознательную Каррию Лорен перенес за небольшой навес, заполненный ровными кругами дров для кухонной печи, и осторожно положил ее на старые доски. Взявшись за блестящие деревянные ручки тележки, он последовал за Сарассис, беззвучно двигаясь по узким улочкам города.
Они беспрепятственно добрались до антикварной лавки и скрылись в небольшом покосившемся строении во дворе, где Мастер периодически избавлялся от улик. Стены многолетнего сооружения были увешаны разнообразными инструментами и, несмотря на относительную чистоту и порядок, Сарассис чуть скривилась, ощутив тяжёлый запах крови и нечистот, впитавшихся в деревянные поверхности и усыпанный свежим сеном земляной пол. В углу, возле небольшого прокопченного окошка, не пропускавшего уличный свет, стоял ряд пустых бочек, предназначенных для утилизации следов деятельности Мастера в океане.
Лорен зажег небольшую лампадку на кривобокой полке, и дрожащий свет разорвал темноту сарая, хотя нагиня и так прекрасно видела в сумраке. Ассану парень уложил на широкий деревянный стол, доски которого потемнели от времени и впитавшихся в плотную структуру биологических жидкостей.
– Теперь, когда она без сознания, я попробую достать информацию, которая мне нужна, – прошептала Сара подошедшему Лорену, протягивая руку к голове Ассаны.
Нагиня закрыла глаза, призывая из глубины души своего истинного змея и фокусируясь на энергии, которая бурлила внутри Ассаны. Она мгновенно ощутила ее внутренний страх, беспокойство и упорный характер. Сара начала искать воспоминания, которые могли бы ей помочь понять свою жертву и максимально осознать ее жизнь. Девушка чувствовала, как каждый нерв ее тела напрягается в попытке преодолеть сопротивление разума Ассаны. Ее внутренний змей – основа ее магической сущности, извивался и пульсировал, стремясь пробудиться и помочь ей в этом сложном деле. Вдруг, как будто прорвав невидимую пелену, Сарассис ощутила, как ее сознание проникает глубже, и перед ее внутренним взором стали возникать более ясные образы.
Она увидела Ассану в стенах «Академии Магии», окруженную другими студентами. Видения, словно опадающие осенние листья, были разрозненными: то Ассана изучает древние свитки, то тренируется в магическом дворике, выполняя несложные заклинания.
Сарассис запоминала все возникающие образы. Лица преподавателей, их строгие взгляды. Она увидела унылый уголок библиотеки, где Ассана, казалось, проводила большую часть своего времени, погруженная в изучение магических теорий и древних заклинаний. Но вот картинки сменились, и Сарассис смотрела на Ассану в ее комнате в общежитии академии, на стены, украшенные различными амулетами и символами защиты. На столе стояла небольшая картина, на которой Ассана вместе с семьей. Эмоции, которые вызывало это видение, оказались настолько сильными, что Сарассис почувствовала, как ее собственное сердце откликается на них. Это нечто, что она давно забыла – тепло семейного очага, которого она лишилась много лет назад.
Сара поняла, что это и есть ключ к пониманию Ассаны.
Ее сила и упорство исходили из любви и привязанности к семье, из желания защитить их и доказать, что она достойна называться магом. Следовало погрузиться еще глубже, исследуя каждый уголок сознания Ассаны, ища сведения прошлого жертвы, которые помогут скопировать ее сущность и пройти защиту академии. Однако присутствие постороннего при тонкой связи двух разумов мешало.
Сарассис открыла глаза, огорченная неудачей, и обернулась к Лорену.
– Мне нужно больше времени, – сказала она. – Оставь нас наедине.
Лорен услужливо кивнул и вышел из домика.
Нагиня снова сосредоточилась на задаче. Она прикоснулась ко лбу девушки и погрузилась в ее воспоминания. В этот раз она увидела больше. Сара увидела семью Ассаны, живущую в простом деревенском доме на краю небольшого поселения. Увидела ее родителей, работающих на полях, и ее младшего брата, играющего с деревянными игрушками. Это были счастливые времена для девушки. Затем образы стали мрачнеть. Бандиты пришли в их село. Много смертей и разрушений. Ассана и ее младший брат вынужденно бежали, оставив тела погибших родителей на пепелище родного дома. Сарассис чувствовала боль и страх Астаны. Она поняла, что девушка травмирована этими событиями, также почувствовала ее силу и решимость выжить. Нагиня начала переносить свои успокаивающие эмоции на Ассану, позволяя почувствовать себя в безопасности. Постепенно тело девушки начало расслабляться. Ее дыхание стало более ровным, а напряжение стало уходить.
Сара затаила дыхание и приготовилась к заклинанию. Слова произносились тихо, едва слышно, магия крови не требовала громких звуков. Она требовала жертв и намерений. Ядовитая Вишлегисс коснулась своего запястья, и капля крови проступила на ее покрытой сверкающими чешуйками коже. Тонкие алые нити, сформировавшиеся из крови, потянулись к безвольному телу на столе и опутали его, словно паутина. Под воздействием старинного заклинания Ассана погружалась в глубокий, безмятежный сон – летаргию, из которой она пробудится лишь при избавлении от чар.
Сарассис, не теряя времени, раздела свою жертву и облачилась в ее одежду, накрыв обнаженное тело полосатым пледом, что лежал на деревянном стуле. Она, продолжив читать заклинание, положила на грудь жертвы несколько перьев каригального ворона – редкой птицы, служившей символом введения в заблуждение. Ее внешность на глазах начала изменяться. С наложением последних из чар, имитирующих внешность и голос уснувшей наги, Сарассис стала ее точной копией.
Тонкий стилет проткнул бледную кожу спящей девушки, и сверкающая кровь из раны смешалась с алой жидкостью на руке Сары, меняя ее магическую ауру. Она предусмотрительно заблокировала память девушки на визите в таверну, чтобы в случае возвращения сознания нагиня не могла разгадать, что с ней произошло.
Свистом вернув в сарай Лорена, она велела ему перенести тело Ассаны в холодный подвал и помогла уложить его в большой деревянный сундук. Парень даже бровью не повел, увидев в сарае двух совершенно одинаковых девушек.
Сняв с шеи один из кровоаккумов, Сарассис надела его на Ассану, напоминавшую манекен. Уровня магии в нём хватало минимум на полгода нахождения в летаргическом сне. После этого нужно либо сменить накопитель на новый, либо позволить жертве проснуться по естественным причинам. Сару не слишком заботила дальнейшая судьба девушки, ибо по первоначальному плану она вообще собиралась ее убить. Лишь схожесть судеб двух нагинь, которые она увидела в прошлом Ассаны, позволила девушке остаться в живых.
Настало время проверить результат наложенных на собственное тело чар замещения. Отдав необходимые распоряжения помощнику, она направилась обратно в «Последний Закат».
***
Тело Каррии находилась там же, где они оставили, и Сарассис, а вернее – Ассана, вздохнув, выволокла ее из-за дровяника. Два магических слова, произнесенные полушепотом, вывели первокурсницу из забытья, и вот уже Ассана-Сара помогает подруге подняться на ноги.
– Что со мной произошло, змейка? – мутный, непонимающий взгляд Каррии окинул окрестности и попытался сфокусироваться на лице подруги. – Где мы?
– Там же, где и отравились! – добавив в свой голос нотки изнуренности, ответила Сара. – В жизни больше не приду в это заведение! Меня уже несколько раз вырвало, пока ты валялась в отключке!
– Да ладно! – удивленно произнесла Каррия, бросая взгляд на тыльную стену таверны, из которой доносился шум веселого праздника и громкой музыки. – А мне говорили, что это популярное место у студентов академии. Дешево и вкусно!
– Как видишь, не всё то вкусное, что дешево! – пробурчала в ответ Сара и, убедившись, что «подруга» достаточно пришла в себя, развернула ее в сторону улицы. – Потопали обратно!
Поддерживая пошатывающуюся Каррию, она направилась в сторону академии, сдерживая внутреннее беспокойство. Ее разум терялся в сомнениях, но с каждым шагом уверенность в успехе крепла. Передвигаясь по лабиринту городских улиц, Сарассис использовала наработанные шпионские навыки, чтобы избежать нежелательного внимания к их персонам. Пьяные девушки на улице, а именно так они и выглядели в глазах редких прохожих, в любом из миров как магнит притягивают к себе мужской интерес.
Когда они дошли до огромной каменной арки входа, ее сердцебиение участилось. Взгляды редких, проходивших в обе стороны сквозь невидимую преграду студентов скользили по ней, не задерживаясь, каждый из них, казалось, пронзал насквозь. Под особым взглядом Сара видела прозрачную преграду и решительно двинулась сквозь нее. Девушка напряглась, готовясь к любой неожиданности, но опасения не воплотились в реальности. Защита, коснувшись ее слегка вытянутой руки, расступилась и псевдостудентка вместе с псевдоподругой беспрепятственно прошли на территорию академии.
***
Похмелье. Весьма редкое в моей жизни, но всё-таки знакомое явление. Стоило мне только начать выпутываться из липких лап сна, как сквозь пульсирующую головную боль пробралась печальная мысль о том, что практически каждое пробуждение в новом мире у меня складывается не самым благополучным образом. Глаза открываться не желали, пересохший рот требовал влаги, а внутренности решили свернуться в плотный клубок и лишь волнами тошноты напоминали о своем недовольстве вчерашней попойкой.
Лишь легкий приятный цветочный аромат, витавший в воздухе, стал поводом для того, чтобы приоткрыть веки. Вид аккуратно развешанного на стене оружия Майи говорил о том, что я проснулся не в своей комнате, а чьё-то сонное бормотание за спиной и рука, внезапно обнявшая меня, окончательно превращали эту теорию в истину.
В мою шею уткнулся холодный нос, и волосики на коже ощутили равномерное дыхание. Лишь состояние нестояния не позволило мне немедленно подскочить с ложа, дабы идентифицировать обнимающую меня личность. Сквозь головную боль пыталось обозначить себя логическое мышление.
Если я в комнате Майи, то сзади меня либо оркша, либо ее соседка. Опустив взгляд на смуглую кожу чужой ладони, прижимавшейся ко мне в критически близкой к паховой зоне, я убедился, что позади меня не зеленокожая воительница.
Плавно повернув голову, я увидел сопящую Лию. Лучи утреннего солнца, проникавшие через окно, играли на ее коже, подчеркивая нежность черт. Ее дыхание было спокойным и равномерным, и в этот момент она казалась мне такой милой и беззащитной.
К похмельному синдрому добавилось смущение от того, что я оказался в ее объятиях. Пытаясь вспомнить, как я здесь оказался, я пролистывал в голове фрагменты вчерашнего вечера, но ничего конкретного вспомнить не мог. Мне нужно было аккуратно освободиться и уйти, чтобы не создавать новых недоразумений между нами. Я аккуратно взял нежную ладонь девушки и, приподняв ее, медленно повернулся к ней. Заметив, что Лия облачена лишь в ночную рубашку, ворот которой весьма провокационно распахнут, демонстрируя идеальные формы оборотнихи, я почувствовал новую волну смущения, к которой начало примешиваться и возбуждение. Важно не спровоцировать ее внезапное пробуждение, ведь как оборотень она могла быть очень сильной и непредсказуемой в своих реакциях. Я тут же вспомнил, что Лия предпочитает сначала действовать, а потом разбираться. В данной ситуации это могло обернуться против меня.
Осторожно, почти не дыша, я освободился от объятий и, не произнося ни звука, направился к двери комнаты. С облегчением убедившись, что спал одетым, я начал на цыпочках красться к двери. Однако мой план тайного побега сорвался, когда я услышал тихий смех со стороны кровати Майи. Она проснулась и с улыбкой наблюдала за моими неуклюжими попытками уйти незамеченным.
– Ты всегда так элегантно покидаешь место преступления? – ехидно улыбаясь, прошептала она.
– Я… Это не то, что ты думаешь. Я просто… – смущение окончательно уничтожило остатки моего словарного запаса.
Я понимал, что со стороны выгляжу как герой бесчисленных анекдотов, пытавшийся незаметно слиться после буйной ночки.
– Расслабься, Лёня. Не каждый день видишь, как кто-то пытается убежать от спящей красавицы. Особенно когда эта красавица еще и оборотень.
– Я не хотел… То есть не так… – пытаясь оправдаться, я еще глубже топил себя в глазах подруги.
Майя уже неприкрыто хихикала, утирая слёзы.
– Не волнуйся, мой верный седовласый друг, я сохраню секрет. Но ты уж тогда не говори, что не наслаждался объятиями Лианы.
– Да я даже вспомнить не могу, как вообще оказался в вашей комнате!
– Конечно-конечно. Не помню – классика жанра. Только в следующий раз старайся быть еще более тихим, когда убегаешь от дамы своего сердца, – подмигнув, ответила Майя, наслаждаясь моей алой от смущения физиономией.
После этого она уткнулась в подушку и рассмеялась. Майя, видимо, получала огромное удовольствие, поддразнивая меня.
Я быстро выбежал из комнаты, понимая, что никакими оправданиями мне уже не скрыть эту неловкую ситуацию. Соблюдать тишину в нашей с парнями обители уже не пришлось. Открыв дверь, я увидел Северрина и Марка, которые выглядели не менее помятыми после вчерашнего вечера, чем я. Сева с взъерошенными волосами и хмурым лицом казался подавленным. Марк, несмотря на природную светлость кожи, сейчас казался еще более бледным, а его обычно аккуратная прическа представляла собой воронье гнездо. В комнате витал тяжёлый запах перегара, усиливая мое похмелье. ДраКоши на кровати не оказалось. Видимо, снова тусил с Гришей, впитывая многолетнюю мудрость седого фамильяра кастелянши.
– Утро добрым не бывает? – с сарказмом спросил Сева, разглядывая меня с подозрением.
Он явно принюхивался ко мне, но благо Единой, был не в том состоянии, чтобы понять, кем именно от меня пахло.
– Можно и так сказать, – ответил я, вновь краснея от всплывшей в голове картинки аппетитного содержимого ночнушки Лии.
Рассказывать, где именно проснулся и что увидел, я брату Лии точно не собирался. Заметив ряд небольших флаконов на нашем столе и кувшин с питьевой водой, я облизнул свои пересохшие губы, стремясь припасть к источнику живительной влаги.
Сосредоточенный Марк старательно отсчитывал капли, что раскрашивали жидкость в различные цвета.
– Этот напиток должен нам всем помочь. Магия крови – отличное средство от похмелья, если верно подобрать компоненты, – ответил на мой невысказанный вслух вопрос змеелюд.
– Надеюсь, он не так воняет, как выглядит, – пробормотал я, наблюдая за его магическими манипуляциями.
Марк начал шептать заклинания на неизвестном мне шипящем языке. С каждым словом в кувшине вспыхивали искры, окрашивая содержимое в темно-красные цвета. Когда обряд завершился, Марк налил напиток в три стакана и подал один мне.
– Пейте, – сказал он, – это восстановит вашу силу и изгонит похмелье.
Как только мы закончили пить «вишневый» эликсир, в дверь постучали.
Не дожидаясь разрешения, в комнату вошел наш куратор и хмуро оглядел всю нашу компанию. «У вас проблемы, молодые люди и нелюди», – говорил его взгляд, и мы невольно втянули головы в плечи, ожидая разноса. Благо действие антипохмелина от Марка начало реализовываться моментально, стоило только осушить стакан, и в голове наступало хоть какое-то прояснение.
– Студенты Быстрый, Мэдвулф и Слизкаронщ, следуйте за мной! – разлетелся по нашей комнатке, казавшейся еще более тесной в присутствии этого громилы, голос Гримхалка, и он вышел, не дожидаясь нашего ответа.
С кислыми минами мы проследовали за ним, недоуменно переглядываясь и стараясь понять, что именно мы вчера натворили по пьяни. Долго гадать нам не пришлось, ибо разноцветные струи фонтана в парке были видны издалека. Воскресным утром парк пустовал, и это сыграло нам на руку. Вряд ли кто смог спокойно пройти мимо подобного зрелища. Когда-то белоснежная фигурка каменной девы, что элегантно стояла в середине фонтана, оказалась полностью разрисованной будто цветными мелками, а из ее уст вместо чистой воды лилась какая-то разноцветная жижа, источавшая запах алкоголя.
– Ну и как вам это удалось? – начал свой допрос Гримхалк, скрестив руки на груди.
– Понятия не имею, – ответил первым Северрин, стараясь не встречаться с суровым взглядом куратора.
– Я тоже, – пожал плечами Марк.
Я промолчал, так как в голове еще не прояснилось, что же именно произошло вчера вечером. Но, глядя на разноцветную статую, до меня медленно начало доходить.
– Кажется, вспомнил, – сказал я неуверенно. – Мы вроде бы как спорили на тему того, как можно использовать возможности магии в плане малярных работ в отделке помещений. Парни утверждали, что сильный маг покрасит любую поверхность за минуту при помощи магии крови. А я… как бы так выразиться, позволил себе усомниться в этом.
– С каких пор фраза «А слабо это сейчас доказать, магические сосунки?» стала синонимом сомнений? – возмутился Марк.
– Магии крови? – переспросил Гримхалк, и его глаза расширились от удивления. – Вы что, совсем спятили? Вы же должны знать о запрете на ее использование в общественных местах!
– Ну, мы были немного навеселе, – попытался оправдаться Северрин. – И вроде как не в общественном месте.
– Немного навеселе?! – передразнил его Гримхалк. – Да, судя по результату, вы были в стельку пьяны!
Он подошел к фонтану и осмотрел его со всех сторон.
– Да, это точно магия крови, – сказал он. – И наложено ее очень много.
– Что теперь будет? – спросил Северрин.
– Теперь вам придется убирать весь этот бардак, – ответил Гримхалк. – И вы будете делать это до тех пор, пока фонтан не станет выглядеть так же, как раньше.
Он развернулся и ушел, оставив нас стоять на месте.
– Ничего не делая, проблему не решить! – произнес я, почесав голову. – Парни, вы типа спецы в магии, вам и чудеса в лапы! Беритесь за очистку воды, а я потопал к бабушке Рите, выпрашивать у нее ведро, тряпку и моющие средства.
Маргарита Степановна, видимо, уже в курсе наших вчерашних чудачеств, ибо у входа в ее каморку я обнаружил всё то, за чем пожаловал. Правда, прежде чем отпустить меня, по ее словам «с Богом», старушка напомнила, что мне пора покормить своего фамильяра, который мирно дремал на спинке ее старого диванчика. Пришлось оперативно сдавать кровь и быстро возвращаться обратно, пока друзья не записали меня в дезертиры.
На удивление парни уже справились со своей частью работы, и разноцветная статуя снова извергала из себя кристально прозрачные струи. По тому, как они обессиленно валялись на травке возле небольшой декоративной елочки, видно, что на это у них ушел весь их магический резерв. Сняв рубаху и закатав до колен штаны, мне пришлось лезть в фонтан, дабы ручками отдирать наши художества.
Если бы не девчонки, которые подошли примерно через час после того, как я принялся оттирать мраморную поверхность, я бы провозился с работой до вечера. Мне было стыдно смотреть в глаза Лии, которая, судя по всему, не догадывалась, с кем в обнимку провела эту ночь, а Майя лишь тихо посмеивалась, глядя на мое смущение. Через два часа общими усилиями фонтан привели в первоначальное состояние, и вернувшийся куратор принял работу.
Однако прежде чем нас отпустить, в качестве дополнительного наказания он велел явиться на вечернюю внеплановую тренировку. Дабы, по его словам, «Иметь возможность выплеснуть юную дурь с пользой для ваших молодых организмов».
Судя по довольной рожице оркши, она одна среди нас была рада лишний раз подвергнуться физическим испытаниям. Я начинаю подозревать, что наша зеленокожая красотка неровно дышит к Гримхалку. После того как мы подкрепились в столовке, единогласно решили отправиться досыпать, ибо к тренировке у Халка нужно восстановить силы.
Я вырубился, стоило только опустить голову на подушку, проваливаясь в сон, где я бегал по цветущей поляне за Лией, облачённой в полупрозрачную ночную рубаху. Девушка счастливо улыбалась мне, но прикладывала все усилия к тому, чтобы я ее не догнал.
***
Гримхалк, видимо, серьезно на нас разозлился, ибо после окончания тренировки я валялся на траве, чувствуя себя пропущенным через мясорубку. В этот раз он добавил мне упражнения с весом, и я полчаса перекладывал огромные камни из одной кучи в другую. Не могу говорить за парней и девчонок, но я точно не мог пошевелить даже губами, дабы попросить у Майи водички. Наверно, у оркши имелся бесконечный запас сил, ибо она, несмотря на то, что ее шикарные волосы увлажнились от пота, довольно улыбалась, украдкой поглядывая на куратора.
Боковым зрением я увидел, как черная тень взбирается на мою мокрую майку, и тут же на груди раздалось родное мурчание. Мое опаловое солнышко решило помочь умирающему от бессилия хозяину, и я с наслаждением ощутил, как из натруженных мышц утекает усталость. Через минуту я был готов снова пройти все этапы кураторских издевательств, так как даже самый свежий огурчик, по сравнению с моим мироощущением, теперь мог считаться вялым овощем.
Я осторожно сел, придерживая ДраКошу, и благодарно чмокнул его во влажный носик. Тот забавно чихнул, морща усы и демонстрируя жемчужные клыки, а затем с чувством выполненного долга снова перебрался на свой любимый камень, с которого любил наблюдать за спортивными издевательствами над нами, именуемыми тренировкой.
– Лёнечка! А, Лёнечка! – ехидство в голосе Пчёлки, произносящей мое имя, не сулило ничего доброго. – А как насчет баскетбола? Ты обещал меня научить этому воинскому искусству.
– Да к войне эта игра не имеет никакого отношения! – поправил я подругу. – Если тебе не терпится, топай за мячом. Он у меня в комнате под кроватью. А я пока подумаю, из чего сделать корзину и подберу площадку.
– Мяч, корзина, площадка, баскет… бустет… Как вы там сказали? О чём вы, болезные? – спросила Лиана, удивленно смотря на меня.
– Бас-кет-бол! – по слогам произнес я. – Это игра из моего мира. Мы в подвалах академии наткнулись на мяч, и я обещал научить Майю этой игре. Нужно только еще несколько элементов соорудить.
Пока Майя отправилась за мячом, я встал и принялся оглядываться в поисках подходящих для корзины и игровой площадки предметов. Идеальным вариантом места для игры мне показалась трехметровая стена с проемами, расположенная на полосе препятствий. С обратной стороны этой стены землю настолько плотно утоптали, спрыгивающими с нее студентами, что могла обеспечить мячу идеальный отскок. А высота деревянной конструкции идеально подходила для закрепления на ней обруча с сеткой. Единственное, что более-менее подходило на роль кольца, это старая плетеная корзина, предназначенная для грязных полотенец.
Заинтересованный нашим разговором куратор позволил мне испортить сей предмет на благое дело и даже одолжил мне свой острый как бритва клинок. Благодаря тому, что сегодня выходной и, кроме нашей пятерки, за весь день на площадке никого не появилось, корзина пустовала, и я принялся разделять ее пополам.
«Как всё-таки приятно работать острым инструментом! Халк явно знает толк в качественных вещах!» – думал я, любуясь, как лезвие, словно нож сквозь масло, рассекал переплетенные прутья корзины.
Осталось придумать, как закрепить ее на стене. Благодаря тому, что между досками нашлись приличные щели, я воспользовался веревкой и крепко примотал край корзины на высоте примерно два с половиной метра. Для этого мне пришлось попросить Севу исполнить роль стремянки и забраться на его плечи, выслушивая недовольное бурчание оборотня.
Зная силушку всех местных нелюдей, я соорудил две надежные распорки по бокам кольца, используя две металлические трубки, что нашел по подсказке куратора в небольшом сарае возле входных ворот, где хранился разнообразный инвентарь и запасные части для мелкого ремонта спортивного оборудования. Благо там нашлась проволока и плоскогубцы, которые облегчили мне процесс крепежа.
– Так-с… – принялся я размышлять вслух, пытаясь понять, чем можно разметить площадку. – Господа маги. Зная о вашей силе, хочу спросить, есть ли магический способ укрепить эту хлипкую конструкцию, дабы она могла выдержать вес той же Майи?
– Что за грязные намеки?! – послышался возмущенный голос оркши, которая подошла сзади и явно была недовольна услышанным, ибо тут же запустила в меня принесенным мячом. – Я что, по-твоему, толстая?!
– Не спеши обнажать лезвие, не разобравшись в сути, Майя, – заступился за меня Гримхалк, на лету перехватив мяч, который определенно летел мне в лобешник. – Парень не имел в виду ничего такого. Леонид, я могу укрепить твою забавную конструкцию заклинанием стазиса, и пару часов его физически не сломает даже наш ректор.
– Спасибо, лэр! – забирая у куратора мяч, ответил я и, повернувшись к подруге, добавил: – Прости, Майя, ты действительно не так меня поняла. В баскетболе игрок часто зависает на кольце, забросив мяч, вот я и выразился неудачно. А твоей шикарной фигуре позавидует любая девушка в академии!
– Да и не только девушка, – пробормотал щуплый Марк, с блестящим взглядом осматривая мускулистую фигуру нашей Пчёлки.
Что именно творил куратор с кольцом, я не видел, ибо принялся палкой очерчивать зону перед баскетбольным кольцом. Разметка необходима для того, чтобы правильно распределить зоны для игры. Я быстро нарисовал линии, обозначая границы и центральный круг.
– Вот так, – сказал я, отступая, чтобы рассмотреть свою работу. – Теперь у нас есть настоящая баскетбольная площадка.
Гримхалк подпрыгнул и повис на кольце корзины, демонстрируя всем, что его заклинание работает.
Настало время объяснить правила игры.
– В баскетболе важны ловкость и точность, а не только сила, – начал я, видя заинтересованные лица. – Цель игры – забросить мяч в кольцо. Мяч можно держать и передавать друг другу только одной или двумя руками. Тот, кто владеет мячом, должен ударять им в пол. Без удара в пол разрешается сделать только два шага. В противном случае фиксируется нарушение, а мяч отдается другой команде. Мяч, заброшенный до линии штрафной, приносит три очка, после – два.
Гримхалк, Майя, Северрин, Лия и Марк внимательно слушали, пытаясь запомнить правила. Показав им несколько базовых передвижений и бросков, я предложил начать простую игру. Для этого мы разделились на две команды. Майя и Гримхалк вошли в мою, а оборотни скооперировались с нагом. Пчёлка и куратор, используя свою оркочью силу, выполнили несколько мощных бросков, но неточных. Пришлось объяснить им земной принцип «Сила есть – ума не надо».
Северрин с Лией, как оборотни, проявляли завидную ловкость, но им не хватало умения контролировать мяч. Марк, хоть и был достаточно гибким и шустрым, испытывал сложности с координацией. Я же, используя свой земной опыт, начал закидывать мячи в корзину, показывая, как важна тактика и предвидение действий соперника.
– Вот так! – воскликнул я, делая очередной успешный бросок. – Трехочковый!
– Ты уверен, что не используешь заклинания для улучшения меткости? – пошутил Северрин, когда я снова забил мяч в корзину.
– Мне кажется, что эта игра – древнее магическое упражнение для обучения меткости! – шутливо высказался Марк после очередного промаха.
– А может, это часть тренировочного плана нашего куратора? Просто Гримхалк не хотел нам об этом говорить, – добавила Майя с ухмылкой.
Постепенно, с моими замечаниями игра приобрела более-менее правильный вид, и счет стал увеличиваться с каждым удачным броском. Мы все настолько увлеклись баскетболом, что даже не заметили, как у нас появились собственные зрители.
Сделав небольшой перерыв на воду, при счете 42:38 в пользу моей команды мы увидели двух первокурсниц, что сидели на деревянной скамье и смотрели за нашей игрой. Лица девушек казались смутно знакомыми, а Гримхалк, знающий всех подопечных, напомнил нам о том, что Ассана – девушка-наг, а оборотень-полукровка Каррия – наши одногруппницы.
– А во что вы играете? – спросила Ассана, глаза которой сверкали интересом.
– Это баскетбол, игра из моего мира, – объяснил я.
– А можем мы к вам присоединиться? – спросила Каррия, с нетерпением рассматривая в руках мяч.
– Конечно! Чем больше игроков, тем веселее, – ответил я, радуясь возможности привлечь к игре еще большее количество людей. Вернее, нелюдей.
Мы быстро объяснили им основные правила, и вскоре Ассана присоединилась к нашей команде, а Каррия вступила в команду сородичей и змеелюда. Нагиня, благодаря своей гибкости, быстро научилась маневрировать на площадке, а Каррия, используя свои первородные способности, оказалась отличным нападающим.
Игра стала еще более динамичной и веселой. И если бы не куратор, велевший заканчивать спортивное веселье, мы бы, наверно, проиграли всю ночь напролет.
* – цитата Крутиера Бориас Юзефовича
