bannerbannerbanner
Святая душа

Алексей Будищев
Святая душа

Полная версия

Бродяга замолкает. Сотский сидит с красным лицом и надувшимися на висках жилами.

– Пожалел бы ты нас, – шепчет он.

– Не пожалею! – шипит бродяга, поднимая руку над головою и грозно потрясая указательным пальцем с ободранным ногтем. – Не пожалею!

– Господи! – крутит головою сотский.

– В Ерусалим паломничал? – между тем спрашивает его бродяга так же строго.

Сотский вое крутит головою.

– Где нам уж, Госп…

Бродяга останавливается перед ним, заложив за спину руки.

– А я три раза туда ходил!

– И ко гробу Господню приложиться сподобились?

Бродяга трясет головою.

– Нет, меня в Одесте заарестовали понапраслину. Трем иеромонахам писал об этом. «Претерпи», ответили.

Сотский крутит головою и вздыхает:

– Госп…

Вскоре бродяга и сотский укладываются спать. Сотский кладет под голову аккуратно свернутую нанковую поддевку, бродяга – рваную шапчонку. Сотский тушит свечку. Лицо его красно, и жилы на висках надуты. Ему страшно и тяжело; он чувствует себя с головою погрязшим в грехах. Он кряхтит и ворочается с боку на бок. В избе тихо; слышно, как с подоконника капает вода, да четыре носа выводят за перегородкою свою песенку. И сотскому кажется, что каждый нос повторяет свое слово. Первый нос с присвистом выговаривает:

– Тетенька!

Второй нос шипит:

– Па-а-ш-ша!

Третий нос коротко произносит:

– Ш-ш-леп!

А четвертый нос, телячий, флегматически повторяете:

– Хам-гам.

При этом теленок постоянно запаздывает, так что его «хам-гам» слышится то после «тетеньки», то после «Паши», то после «шлеп».

– Господи, Госп… – шепчет сотский.

– Стоеросов! – строго говорит бродяга. – Зажги, идол, свечку, меня вошь заела!

Сотский зажигаете свечку. Когда бродяга скидает с себя грязную рубаху и начинаете шарит в ней пальцами, повернув к огню свою с выдавшимися позвонками спину, Стоеросову бросаются в глаза фиолетовые рубцы, исполосовавшие эту спину вдоль и поперек.

Рейтинг@Mail.ru