Алексей Александров
Первый рыцарь
Глава 5
Родные стены
Давно я так не бегал. Все же бегающий Первый рыцарь в мирное время порождает смех, а в военное – панику. Хотя, вру. Забег за каретой был не менее впечатляющим.
Хорошо, что память не подвела, приведя меня точно к воротам Академии Доблести.
Из-за непредвиденной задержки, связанной с безнадежной погоней за прошлым, я вновь опоздал. Не то чтобы сильно, в прошлый раз было куда хуже. Но все же как-то принято, что пажи из простолюдинов начинают скапливаться за воротами академии еще утром. А все формальности заканчивают до полудня.
А для меня нарушение этого негласного правила стало чем-то вроде традиции, ведь перед воротами я оказался незадолго до полудня.
Академия Доблести располагалась на окраине Тирбоза, рядом с внушительным овальным полигоном. Вернее, ипподромом. Или ипподромом-полигоном, это с какой стороны посмотреть. Короче, по договору с городским магистратом южная часть полигона академии отдана на откуп конюшням и всем, что связано с лошадьми и скачками, которые проводятся на полигоне три раза в месяц в конце каждой декады. Все остальные дни полигон в полном распоряжении Академии и будущих рыцарей.
Когда я увидел Академию впервые, она поразила меня своими размерами. Главное здание насчитывало четыре этажа, имело широченные стрельчатые окна, словно собор всех богов. И над всем этим возвышалась высоченная башня с широкой, похожей на длинный язык площадкой. Башня не только несла часы на своей вершине, но и служила запасной причальной мачтой для почтовых дирижаблей. На неискушенного, неопытного провинциала, мало что видевшего за стенами приюта для одаренных, зрелище производило впечатление. И это только один корпус! А таковых в академии насчитывалось восемь. Это если не считать крытые ангары для големов. Общежития, учебные классы, кухня, столовая, закрытый спортивный зал, бальный зал, бассейн – любой новичок с легкостью запутается в этом лабиринте.
Да мы поначалу настоящие планы местности составляли, спешно набрасывая их на внутренней стороне обложек ученических тетрадей. Тоже своего рода тренировка будущих рыцарей. Карт, как показала Великая война, постоянно не хватает. Вот и приходится довольствоваться собственноручно нарисованными кроками.
Заметив хорошо знакомые ворота, я остановился, стремясь унять расшалившееся сердце. Шалить ему сегодня приходилось часто – слишком много впечатлений для одного короткого дня. Слишком много воспоминаний. А дальше будет только хуже…
После выпуска, я видел эти стены только один раз, когда остатки Пятого корпуса, не сумевшие пробиться на помощь к окруженной и гибнущей Третьей армии, откатывались назад, пытаясь оторваться от сидевших на пятках сил древолюбов и при этом прикрыть колонны беженцев.
Тогда, в самом начале войны с альвами, беженцев было довольно мало. Никто не верил, не понимал, что это не просто война, а война на полное уничтожение. Альвам не нужны были хомо на этих землях. А у ликанов с варгарами с империей свои, давние счеты.
Нельзя сказать, что люди безвинны. Свет цивилизации, что мы несли в эти земли, был залпами ружей, заклинаниями боевых магов, а в последствии и лучами световых копий паро-магических големов. Сначала колонии людей освоились на побережье материка, но и двухсот лет не прошло, как новым колониям стало тесно, и люди начали медленное продвижение на восток, уничтожая или оттесняя племена диких ликанов, прежде обитавших на этих землях. Век за веком, шаг за шагом тогда еще молодая империя раздвигала свои границы. Какое-то время ликанам удавалось сдерживать ее продвижение на тех землях, что называются Спорными. Но затем, с появлением первых паро-магических големов, пришла очередь и этих земель принять стальную поступь человеческого прогресса и цивилизации.
Что скрывать, даже с альвами империя успела поцапаться, предприняв два крупных похода за Владычицу, крупнейшую реку не только Суренасила, но и всего известного мира, рассекающую материк на две почти равные части. Окончились эти походы кровавой баней. Что самое обидное, именно для империи.
Да, в грядущей войне Эдан не совсем безвинная жертва, но это не значит, что за нее не стоит биться! Вся история людей показывает, что наш вид не хуже и не лучше прочих разумных видов этого мира. Сильный всегда пожирает или подчиняет слабого! Инструменты могут быть разными: сила оружия, религии, денег, возведенных в абсолют идеалов. Но итог предопределен – ты или тебя.
От мыслей о прошлом-будущем, которые стали посещать мою голову излишне часто, меня отвлек грубый тычок в плечо. С трудом устояв на ногах, оборачиваюсь и замираю, не в силах поверить собственным глазам. Давно мне не доводилась лицезреть мертвецов… где-то полчаса.
– Эй, чего застыл, рот разинул? – сказал мертвец с громким именем Сагар Ганик-Вегейр и скромным титулом графа. Хотя, нет. В это время он еще не получил титул от почившего отца, а значит не граф – виконт. – Дай пройти, деревенщина!
После толчка, отбросившего меня на край дороги, пройти ему никто не мешал. Да и ширина дороги перед центральным входом в Академию Доблести такова, что на ней могут разминуться два оруженосца, а то и рыцаря. Крупные города империи последние сто лет строятся исходя из особенностей рыцарей. Да и самобегающей коляской в последние годы мало кого удивишь. Даже в Тирбозе их не меньше трех десятков. Но если даровитый аристо хочет показать свою важность, то разве такие мелочи как широкая дорога станут его заботить?
Подумать только, а ведь я успел позабыть, каким редкостным мудаком будущий граф Ганик был в юные годы. Ладно, в честь Аркнейского перевала спустим задиристому петушку грубость.
Не дождавшись реакции, виконт презрительно хмыкнул. Смерил меня взглядом из разряда «я аристо, а ты – говно» и пошел дальше. Еще молодой, без ожогов на лице. С длинными золотистыми кудрями и смазливым личиком, не знавшим нескольких переломов носа и чудом собранной в полевом лазарете целителями челюсти. Первый перелом носа, кстати, ранение не совсем боевое. И получил он его в первый год учебы в академии. История не знает имени того, кто совершил это выдающееся деяние… я хотел сказать, недостойный пажа поступок. Но Сагар так долго нарывался, что ничем иным это закончиться не могло. А его противник был достаточно умен, чтобы не пытаться играть в благородство, затевая запрещенные дуэли.
Самое обидное, для пока что виконта – он был так пьян, что не помнил, кто ему врезал и за что именно. Ну а мой кулак будет молчать. В этом я уверен…
Впрочем, в моей памяти остался и другой Сагар Ганик-Вегейр. Смертельно уставший, как и все мы, грязный и пребывающий на грани выгорания, но вызвавшийся добровольцем.
С Аркнейского перевала вернулось три рыцаря и горстка латников с сержантами. Но чтобы эти жалкие остатки отряда прикрытия ушли и смогли оторваться от погони, одному рыцарю пришлось остаться…
Интересно, почему виконт прибыл так рано? Константин вон в академию не торопится. Как и Дэя. В первый день родовитые ближе к торжественному ужину подтягиваются. На нем ректор академии, произносит стандартную, не меняющуюся год от года речь о том как нам всем, новым поступившим, повезло. Затем зачитывают списки групп и всех отпускают заниматься своими делами.
Вот такой первый день учебы… для аристо. С простыми парнями как я, все гораздо сложнее. Не в плане учебы, тут мы с аристо будем на равных… если не учитывать разницу в качестве начального образования. Но в первый день мне придется порядком побегать по академии если не в толпе, то в стае таких же простолюдинов, размахивая необходимыми бумагами. Не сказать, что их много. Но хватает. Плюс общежитие, в котором так же надо отметиться и заселиться. И на все про все отводится один день. Завтра изволь быть на занятиях. Да при полном параде, чтобы не позорить звание пажа Академии Доблести.
Почему для простолюдинов такие сложности? Видимо, чтобы будущие рыцари «из народа» заранее прочувствовали трудности выбранного пути. В Академии, конечно, все пажи равны, но некоторые равнее прочих. И забывать об этом не стоит! Особенно если за твоей спиной нет древнего, знатного рода или хотя бы внушительного состояния.
Со второго дня начнутся занятия по различным предметам, включая управление големами. Да, вот так практически сразу. И таких занятий будет много. Синхронизация – тонкая штука, без постоянной практики ее не добиться.
С подачей документов проблем не возникло. Процесс в канцелярии академии был отлажен, словно конвейер в мануфакторуме.
В прошлый раз, устав от долгого пути, я позорным образом проспал и появился в канцелярии во второй половине дня, когда большинство будущих пажей успели пройти регистрацию. А потому пришлось побегать, выискивая нужного секретаря. А утром оный сидел себе в своем кабинете, принимая прибывших, что загодя выстроились перед административным корпусом.
Стоит отметить, что и в этот раз я слегка припозднился. Но это только к лучшему. От очереди пока еще не пажей остались жалкие крохи, и мне не пришлось долго ждать.
Приняв сопроводительные бумаги, секретарь, имени его я совершенно не помнил, отыскал мое личное дело, присланное из приюта. Бегло проверил метрику. Вдруг вместо меня в академию пробрался шпион островитян. Зачем это могло ему понадобиться? Да кто же этих островитян знает?
– Поздравляю вас с поступлением в Академию Доблести, паж Гарн Вельк.
Штамп упал на заполненный лист, рядом с подписью секретаря. Одни бумаги у меня забрали, а вместо них выдали другие.
Все, слово сказано, зачисление произошло.
Говорят, что в былые времена существовал целый ритуал: медленный, тягучий. Каждого пажа принимал чуть ли не ректор. Но ускорившийся с прогрессом ритм жизни диктует свои законы. И теперь все свелось к обычным бюрократическим формальностям.
Впрочем, часть старых ритуалов все же осталась. Доказательства ждали меня в следующем кабинете. В него я входил с легким, давно позабытым чувством робости. Да и не совсем кабинет это был, а скорее зал. Очень похожий на выставочный. Длинные витрины стояли вдоль стен. В каждой из них лежало от пяти до десяти простеньких на первый взгляд серебряных амулетов с мутными, похожими на обычный кварц камнями.
Кристаллы-активаторы являются неотъемной частью рыцарей. Это знак статуса, инструмент для активации меха и… наш посмертный медальон. После первой синхронизации кристалл навсегда запечатывает в себе след ауры носителя, привязываясь только к нему. Ходит упорная теория, что именно кристаллы-активаторы влияют на эффективность синхронизации. А поэтому расставаться с ними нельзя ни на миг. Доказательств у данной теории немного. Замена кристалла-активатора и правда несколько снижает уровень синхронизации. Но вот повышается ли он или лучше растет от постоянного ношения амулета – вопрос открытый.
Впрочем, свой амулет я никогда не снимал. Хотя временами, признаю, это не слишком удобно.
– Проходим, выбираем, паж, – приветливо кивнув, администратор зала даже не стал проверять протянутые ему бумаги. Сегодня он видел их столько, что давно перестал реагировать на то, что там записано на этих листах. Да и что там может быть написано, если каждый год происходит одно и тоже? Одни птенцы вылетают из гнезда, получив вожделенный пояс оруженосцев. Им на смену приходят новички.
Нетерпеливо пройдясь вдоль витрин, вглядываясь в такие похожие друг на друга, но все же слегка различные амулеты, я не нашел своего! Что-что, а свой кристалл-активатор я изучил досконально. На нем был небольшой, едва заметный дефект – трещина в центре камня. Тонкая, словно волос, но хорошо различимая.
Проклятье, неужели мое скромное вмешательство в судьбу Константина как-то изменило будущее, и кто-то уволок именно мой кристалл? Да, он еще не стал таковым. Но после стольких лет без него я чувствую себя голым. И никакой другой мне не нужен.
– А другие есть? – набравшись храбрости, спросил я у администратора. В ответ мне достался взгляд, каким смотрят на слабоумного – с легкой опаской и сочувствием.
– Ты что же, паж, веришь в эти глупые суеверия о влиянии кристаллов-активаторов? – чиновник явно сомневался, причем в моем душевном состоянии. А может, он по природе был ворчливым. Да и вообще, сотрудники администрации академии не одаренные. Что они могут знать о законах магии и магических теориях? В них и архимаги до сих пор плавают.
– Если это глупое суеверие, то зачем здесь, – обвожу взглядом многочисленные витрины, – столько кристаллов-активаторов.
– Блажь все это, – вновь проворчал чиновник, но все же залез куда-то под стол. – На вот, смотри. Других нет, – сообщил он, водрузив на стол коробку с двумя десятками амулетов, имевших те или иные недостатки. Где-то цепочка порвана или оправа слегка помята. Где-то кристаллы имеют сколы, трещины или неправильный цвет.
Уверен, именно один из этих бракованных амулетов все же оказался тогда в витрине. Хотя… Я наконец-то точно вспомнил – не было у меня выбора! Как упоминалось, в тот раз я пришел поздно, практически к моменту закрытия. Амулет мне просто вручили и отправили прочь. Мстя за опоздание, этот ворчливый дядька просто подсунул мне «порченый» амулет!
Мелькнула мысль выбрать другой, хороший. Но тут же пропала, когда мой взгляд упал на знакомый камень.
– Этот! – схватив из ящика свой кристалл, я сжал его так, что от острых граней амулета заболели пальцы.
Моя прелесть! Мое сокровище!
Не знаю, причуды сознания это были или одна из неразгаданных загадок магии, но мне показалось – амулет меня узнал. Обрадовался, словно верный сторожевой пес, дождавшийся хозяина.
– Доволен? – уточнил чиновник, окончательно утвердившись в мысли о моей адекватности с приставкой «не». – Все, свободен!
С регистрацией, получением необходимых бумаг и выбором кристалла-активатора мучения этого дня не закончились. По сути, они только начинались. Следующим стал интендант.
Каждому пажу полагается полный комплект формы. Аристо предпочитают строить мундир в городе, у портных. А простым парням приходится довольствоваться тем, что выдает академия.
Перед складом смущенно толпился народ, но останавливать меня никто не стал. Быть опоздавшим оказывается очень выгодно, не приходится стоять в долгих очередях.
– Бумаги, – грозно потребовал интендант, едва я переступил порог склада.
– Так, вижу. Академия Доблести рада приветствовать вас в своих стенах, – подслеповато щурясь сквозь очки велосипеды, дежурно пробубнил он, без особой радости изучив отданные ему листы.
Причины его недовольства понятны – трудный день. Сидишь себе спокойно, интенданствуешь. Вверенное имущество защищаешь и периодически расхищаешь, а тут разом набегает толпа юношей и девушек и все что-то от тебя хотят, внося хаос в устоявшуюся действительность.
Родовитые, как я и говорил, казенную форму проигнорируют. Но и таких, как я, в этом году наберется больше трех десятков. И каждого нужно обслужить, чтобы к ужину смог предстать при полном параде.
На глаз прикинув нужный мне размер и достав свежий формуляр, интендант ушел в глубину склада. Пошуршав там немного, он вернулся, нагруженный горой вещей, которая тут же упала на стойку перед моим лицом.
– Два кителя полушерстяных, – начал методично перечислять он, делая пометки в формуляре. – Бриджи полушерстяные, две штуки. Штаны спортивные, хлопковые, две штуки. Четыре комплекта белья нательного и нижнего. Носки, шесть пар. Ботинки, одна пара. Полусапоги, одна пара. Френч коровьей кожи, одна штука. Петлицы, пуговицы и прочая мелочевка, одна коробка. Швейный набор, одна штука. Сумка планшетная, кожаная, одна штука. На торжественном ужине должно быть при полном параде. Распишись здесь и здесь. – Он ткнул формуляр мне под нос, дождался, пока моя рука выведет нужную закорючку, и махнул ладонью – Все, свободен!
Эти слова какой-то неофициальный девиз этого дня. Одного не могу понять, куда чиновники администрации так торопятся? Рабочий день у них до шести часов, а время едва перевалило за полдень. Перерыв на обед? Так он у них ближе к трем часам.
Нагруженный горой вещей, покидаю интенданта. Главная проблема, не уронить все это богатство.
В небольшом парке внутреннего двора академии, аккурат рядом со складом, царит знакомая суета. Группки юношей и девушек, нагруженных только что полученными вещами, что мулы, недоуменно переглядываются, не зная, что делать дальше. Куда идти?
Ценные указания от чиновников администрации закончились, а дальше – крутись, как хочешь.
Немногочисленные пажи старших курсов наблюдают за этой суетой с дистанции, даже не пытаясь скрывать усмешек. А когда кто-то из новичков набирается храбрости задать им вопрос – картинно их игнорируют.
Это что-то вроде местной традиции – ритуала посвящения для простолюдинов. Помогать будущим пажам запрещено. А если вызовутся помочь – жди беды. Могут отправить в женское общежитие вместо мужского. А они в разных концах академии.
Для девушек, кстати, снисхождений не делали, игнорируя их точно так же как и парней. В Академии в этом плане сплошное равенство полов.
Рыцари всегда были элитой и закрытой кастой, не вписывающейся в рамки строгих воинских уставов. В этом плане, хуже рыцарей только полноценные маги. Но они – элита среди элиты. И число их невелико.
Одно время рыцарей пытались загнать в рамки общих уставов, словно каких-то сержантов или латников, но быстро поняли – бесполезно. И стали действовать от противного, развивая в будущих рыцарях большую самостоятельность и инициативу. Данное посвящение берет свое начало от этого постулата. Вроде бы считается, что оно, да и весьма обширные свободы Академии Доблести, должны развить в нас эту самую самостоятельность. Ведь рыцарь не должен ждать ценных указаний от начальства, а действовать сам, исходя из сложившейся ситуации!
На мой взгляд, так себе идея. Но до недавнего времени единственный приказ, который можно было отдать рыцарям, это направление атаки. А дальше, на поле боя, связаться с ними становилось той еще задачей. Потом появились амулеты связи, и стало чуть легче, но ненамного.
Кстати, насчет амулетов связи – стоит ими заняться! Я не артефактор, но кое-что могу. Да и рунная цепочка там не такая сложная. Даже удивительно, что до подобного раньше не додумались.
Но изобрести мало. Сливки соберет тот, кто наладит производство и продажу. А мне до таких высот далеко. Так что пока будем решать задачи не такие глобальные. Но зарубку в памяти стоит оставить. Бедная моя память – зарубок будет много.
Глава 6
Баннерлорд
Оглядываю растерянных юношей и не менее растерянных девушек. В эти годы, налегая на учебу, я мало с кем общался. Так что от многих в памяти не осталось даже тени образа. Но присутствовали и другие, навевая неприятные воспоминания.
Мертвецы…
Сколько в одном месте собралось мертвецов…
Вон у скамейки мнется Конн Лит, мой сосед по комнате. Тихий, как и я помешанный на учебе парень. Выходец из семьи мелких лавочников. После выпуска попадет в спокойную Южную марку. С тех пор как за Пресным морем появилась так называемая Вольная марка, Южную и пограничьем-то нельзя считать. Там Конн успешно переживет первые годы Великой войны. И сгинет вместе с Пятой армией где-то в болотах у дельты Владычицы.
Рыжеволосая девушка с пышными формами, что с потерянным видом сидит на скамье неподалеку от него, Амита Гонар, будущая староста моей группы. В последний раз я видел ее на носилках, замотанную в бинты словно тайсшицкая мумия, выгоревшую и сломленную. Через два дня она застрелится в лазарете. Потерять в один день дар, здоровье, красоту и мужа – не каждый способен пережить подобное.
Рядом с ней Амалия Корн, эта невзрачная курносая девчушка на втором курсе сможет раскачать свой резерв до седьмого уровня – весьма неплохой показатель, сделавший ее ценным активом для родовитых. К третьему курсу Амалия будет обручена с наследником одного из графских родов герцогства Эзгель, не самым сильным и перспективным, но все же адептом. Правда счастье ее будет недолгим и несостоявшаяся графиня погибнет в самом начале войны за престол в какой-то глупой, практически случайной стычке между Северными и Южными домами.
Этот кареглазый шатен умрет от Изумрудной чумы. Девушка рядом с ним, его сестра, погибнет на Аркнейском перевале.
Столько разных лиц и одинаковых судеб. Мертв… мертв… мертва.
Я тряхнул головой, прогоняя наваждение. Будущее не предопределено! Особенно если один Первый рыцарь не станет тупить!
Но пока что стоит разобраться с настоящим. Ведь порой будущее складывается из незначительных мелочей.
Внезапно меня охватило чувство почти отцовской ответственности за этих неоперившихся юнцов и девиц. Будущих рыцарей и моих боевых товарищей – последний выпуск Академии Доблести Тирбоза мирного времени.
С чего бы это такой приступ сентиментальности? Скрытые, нереализованные желания иметь семью? Ответа на этот вопрос я не знаю. Да и не хочу знать.
Путь труден, долг тяжел и только смерть легка. Кажется, как-то так говорят наши далекие восточные друзья из Тайсши? Что же, возможно иноземная мудрость недалека от истины.
– Что стоим, кого ждем? – начал я громко и уверенно, привлекая к себе множество взглядов. Годы командования отучили меня от ненужного стеснения при общении с людьми. Впрочем, хорошим оратором я так и не стал. – Прекрасные дамы, вам прямо по этой дорожке до корпуса из белого кирпича. Остальные, не такие прекрасные и не дамы вовсе, следуют за мной.
– А откуда ты знаешь, куда идти? – уточнил один из тех, кого я совершенно не помнил. Вертится что-то в голове, но нужного образа нет. Все же столько лет прошло.
– Считай это даром предвиденья. Впрочем, никто не мешает тебе остаться.
Оставаться на месте, ожидая неизвестно чего, никто не захотел. Первыми, поблагодарив, исчезли девушки. Возможно, стоило их проводить, но эта мысль пришла мне как-то запоздало. Да и услуга будет медвежьей. Пусть с первого дня привыкают, что скидок на пол им никто делать не будет. Звание сквайра, а именно таковыми считаются все пажи, если уже не происходят из дворянских родов, они получили не за красивые глаза. Хотели бы другой жизни, пошли бы в инженеры или целители. Там тоже нужны одаренные. А где они в наше время не нужны? Обычный паровой двигатель – жалкая пародия на паромагический. Но в целителях и инженерах дворянство предстоит еще выслужить, а тут ты его получаешь сразу. Так сказать, авансом. А получив звание рыцаря, сможешь обзавестись собственным гербом, сделав ненаследуемое дворянство наследуемым… если не сложишь голову в процессе.
Нестройною толпою, зато под моим чутким руководством, мы направились к корпусу мужского общежития, что располагался в северной части академии, ближе к полигону и казармам латников.
Идти пришлось прилично. Хоть в Академии Доблести и не так много учеников, всего-то чуть больше трех сотен. Но территорию, как я и говорил, она занимает обширную. Это если прилегающего полигона-ипподрома не считать. А если считать, то территория становиться не просто большой – огромной! Без должных знаний, здесь легко заблудиться. Ведь указателями, вроде тех, что с недавнего времени вешают на улицах, никто не озаботился.
Рыцарь должен проявлять инициативу, быть внимательным… О боги, как же крепко мне вбили в голову эти правила. Разбуди меня ночью и даже мучимый похмельем я отбарабаню их лучше любой молитвы.
Где-то справа мелькнула группа пажей старших курсов, среди которых оказался и мой давний знакомый Сагар Ганик-Вегейр. Виконт, как и старшекурсники, был чем-то недоволен, буравя нас злыми взглядами.
Ах да! Я же лишил их отличного развлечения – мечущихся в поисках общежития новичков.
Придется быть осторожнее, Сагар обязательно постарается отомстить. А с учетом недавней встречи у ворот, он точно положил на меня глаз. Впрочем, я положил на него кое-что другое, о чем в приличном обществе говорить не принято.
Боги, мне только подростковых разборок с избалованными аристо для полного счастья и не хватало!
Приземистое двухэтажное здание общежития встретило нас широкими, длинными коридорами с натертым до блеска паркетом. Старичок комендант, явно удивленный столь быстрым прибытием новых «заселенцев» мучить нас не стал, бодро раскидав по комнатам.
Одна комната была рассчитана на двух человек. Обстановка скромная, но приличная: две узкие кровати, большой стол, за которым вполне можно разместиться вчетвером, не мешая друг другу. Два вместительных шкафа.
– Туалет в конце коридора, – ворчливо закончил инструктаж комендант. Имени его я не помнил, а может, никогда и не знал. За глаза мы его называли Призрак, а в глаза – мастер Шорг. – Там же общая душевая. Вода только холодная.
Врет и не краснеет. Не холодная она – ледяная. Из глубоких подземных скважин. Есть у меня подозрение, что сделано это специально – такой вот стимул для необученных одаренных поскорее изучить доступные заклинания первого круга, чтобы иметь возможность хотя бы воду подогреть и нормально помыться.
В этот раз история отказалась меняться, моим соседом остался Конн Лит.
– Какую кровать займешь? – только и спросил он, не решаясь войти в комнату. Похоже, наглость моего выступления поразила не только ждущих развлечения аристо, но и часть новоиспеченных пажей.
– Выбирай первым, – щедро предложил я. Кровати отличались только расположением относительно дверей.
– Если ты не против, я возьму левую, – решился Конн, сгружая свои вещи рядом с комплектом постельного белья, лежавшего на матрасе.
Молча переправляю свои вещи на правую кровать и протягиваю ему руку.
– Гарн Вельк.
Несколько секунд Конн с недоумением смотрел на протянутую ему руку, а затем спохватился, сжал ее и представился.
– Конн Лит.
Все такой же, каким я его помню: тихий, неуверенный в себе, домашний мальчик. Ему бы в инженеры следовало пойти или целители, а не в рыцари. Но воля отца загнала его в Академию Доблести. Дворянин в семье – это вполне ощутимые налоговые послабления.
Ограничившись этим коротким приветствием, Конн быстро разорвал рукопожатие и принялся неуклюже разбираться с доставшимся ему гардеробом.
А разбираться было с чем! Форма хоть и была выглажена, местами успела помяться, за время наших метаний по академии. На нее требовалось пришить погоны, чистую материю сменного воротника, прикрепить яркие медные петлицы с вензелем академии. Работы не так много, но с непривычки это может доставить проблемы.
Со своей формой я закончил быстро. Может в последние годы о правильно подшитом сменном воротнике и беспокоились слуги, хотя такое случалось далеко не всегда, но руки не утратили былых навыков, приобретенных как раз во время учебы. Да и в приюте слуг не было, лет с шести все приходилось делать самому.
А глаз у интенданта алмаз. Когда я вышел в общий коридор, в зеркале, расположенном на стене у входа, отразился практически образцовый паж. Парадный мундир сидит как влитой. Все подшито, прикручено, пуговицы блестят, эполеты сверкают. Даже мастер Шорг, оценил мои старания, одобрительно кивнув со своего наблюдательного поста.
Жаль, наград нет…
Меня передернуло. К альвам эти мысли! Обойдусь! Слишком велика цена, которую принято за них платить. Оно того не стоит.
В голове сами собой всплыли слова веселой застольной песенки сержантов:
Нецензурная лексика,
Нам уставом дана.
Под мундир ходит весело
Смерть, даря ордена… *
(* Слегка переделанный куплет Техногенной пьяной Ольги Волоцкой)
Вернувшись в комнату, я посмотрев на мучения Конна с иголкой. Сын лавочника явно держал ее первый раз в жизни и допустил типичную ошибку новичка. Вдев слишком длинную нитку, он быстро в ней запутался.
Можно было ему помочь, но я задавил в себе эту мысль. Пускай привыкает, вырабатывает навык. Мы не аристо, слуг у нас нет, и с иголкой ему придется возиться постоянно.
А у меня есть и другое дело. Важное. Требуется хотя бы частично решить вопрос с финансами, и я знаю верный способ разжиться серебром.
Магические накопители! Они же магические камни, кристаллы накопители, камни маны, мана накопители и прочие производные от четырех слов: копить, мана, камни или кристаллы.
Они нужны всегда. Нужны везде. Их преобразуют в огненные камни, что идут на питание паро-магических котлов. Используют в артефактах и для производства ихора, заполняющего котлы паро-магических машин. Они идут на активные щиты рунных доспехов латников. И еще в сотни если не тысячи разных мест.
Весь прогресс строится на магических накопителях. Ну и немного на угле, железе и паре.
Именно поэтому в любом мало-мальски большом населенном пункте есть неприметная, а то и весьма приметная магическая лавка. В ней не только продают разнообразные бытовые техно-магические устройства и разрешенные к продаже простолюдинам артефакты. Но и эти самые магические накопители заряжают и подзаряжают. Иногда силами владельца, но чаще всего с помощью слабых одаренных, желающих подзаработать несколько лишних монет.
В Тирбозе подобных лавок несколько. Все же это довольно крупный город Спорных земель, тысяч на пятьдесят жителей. И одна из таких лавок располагалась прямо за воротами академии.
Латники на воротах покосились на новенькую форму, но ничего не сказали и спокойно выпустили меня из академии. Запрета на это нет. Ты даже вместо занятий можешь просто взять и уйти в город. В конце-то концов, именно тебе, а не академии нужны знания. Тебе с полученными или неполученными знаниями жить и строить свою судьбу.
Даже наставники насчет пропущенных занятий ничего не скажут. Замечаний не сделают. Просто запомнят и постараются оторваться на промежуточных зачетах и ежегодных экзаменах. Так что прогуливать можно, но лучше этим делом не злоупотреблять. Особенно если за твоей спиной нет богатого аристократического рода, способного позаботиться о непутевом сыне или дочурке.
Отыскав взглядом нужную вывеску, направляюсь туда, разменять магическую силу на звонкие монеты. Практические занятия начнутся быстро, но все же не в ближайшие дни. А за это время мой небольшой резерв успеет вновь заполниться. К тому же его необходимо периодически опустошать и вновь заполнять. Именно так и происходит раскачка доступного магического резерва и развитие энергоканалов.
В приюте мы каждый месяц сливали запас магического резерва в накопители. Нет, денег нам за это не платили, все шло в городскую казну. Но и на условия жизни грех было жаловаться.
Видел я приюты для неодаренных. Дыра еще та.
Бодро звякнул дверной колокольчик. Сидевший за высоким прилавком хозяин, а вернее хозяйка магической лавки подняла голову.
– Господин паж, – приветливо улыбнулась она, отложив в сторону книгу. – Желаете что-то приобрести?
– Думаю, это вы желаете что-то у меня приобрести. Я хочу продать ману.
