Александра Петровская
Укрощение дракона
– Нет. Были бы у меня деньги, я бы внес залог.
– Тогда тебе нужны клиенты, – обрадовался Мортон. – Будешь работать на меня.
– И как я, по-твоему, ее найду? Она с месяц назад убежала от тебя в парке. Ничего о ней не известно. Как ее найти?
– Если бы я знал, как ее найти, я бы к тебе не обращался. Только в том, что о ней ничего не известно, ты ошибаешься. Ее зовут Мелинда Уилсон, и мы все про нее и про ее покойную мамашу выяснили. Ее ближайшая и единственная родственница, троюродная тетка или что-то вроде того, нам сообщила, что ни о ней, ни о ее матери ничего не знает и знать не хочет. А если они к ней явятся, она их вышвырнет вон.
– Прелестная семейка, – выразил восхищение Холмсон.
– И не говори. Так что с этой стороны к девчонке не подступиться. Но есть другая ниточка. Тот тип, который на меня напал, он не случайный прохожий. Это человек того самого Брауна. Он при помощи магии отобрал у меня пистолет и отбросил его в сторону. Все он сделал грамотно, но об одном забыл. На пистолете остались его «пальчики». Так что мне удалось узнать, кто он такой и где живет. Только дома он бывает крайне редко. Я не могу его выслеживать в другом городе. А ты можешь. Дождешься, когда он вернется домой, и выпытаешь у него, куда он дел ту девчонку.
– Ты сам сказал, что он человек Брауна. То есть сотрудник разведки. При этом маг. Ты считаешь, что я смогу что-то узнать у него без его желания? Я бы предположил, что у меня эта попытка тоже закончится ампутацией яичка или двух.
– Хорошо, тогда так. Ты его находишь и звонишь мне. Дожидаешься, пока я приеду, получаешь деньги и исчезаешь.
– И зачем тебе я? Почему не попросишь об этом полицейских того города, где он живет? Коллеги все-таки.
– У меня есть для этого причины. Полагаю, тебе лучше о них не знать.
– Согласен. Последнее замечание. Ты говоришь «дожидаешься его и получаешь деньги». Так не пойдет. Браун меня кинул, не заплатил. Извини, ты не меньшая скотина, чем он. Так что деньги вперед.
– Мне это не нравится, но я заплачу тебе вперед.
– За месяц работы. Сам говоришь, он дома бывает редко.
– А если времени понадобится меньше?
– Значит, мне повезло. Ты же понимаешь, что вырвать у меня обратно хоть одну банкноту – это просто фантастика?
– Ладно, по рукам.
* * *
– Ну что ж, бутлегерский разворот освоили все. Очень хорошо, – порадовался инструктор по вождению. – Теперь приступаем к обучению езде на двух колесах. Сама по себе езда полностью подобна езде на мотоцикле. Конечно, автомобиль, в отличие от мотоцикла, для этого не предназначен, потому ехать на двух колесах в нем не так удобно. Но никаких принципиальных сложностей в этом нет. Единственная проблема – поставить автомобиль на два колеса.
– А зачем это вообще нужно, уметь ездить на двух колесах? Что это практически дает? – поинтересовался один из курсантов.
– Это нужно для того, мистер Кеннет, – пояснил инструктор, – чтобы проехать сквозь заграждение на дороге, иногда его ставят не сплошным. Бывает, что это нужно, чтобы переехать канаву по одной доске. Еще это нужно, чтобы забраться в автомобиле на невысокую террасу. Короче говоря, не помешает. Итак, для того, чтобы поставить автомобиль на два колеса, нужно произвести толчок с той стороны, которую намереваетесь поднять. Не обольщайтесь, телекинез тут ничем вам помочь не может. Любой телекинетический толчок, произведенный водителем, оттолкнет только водителя. Так что нужно или наехать на что-либо такое, что сильно подбросит колесо, или сделать резкий поворот, который тоже иногда опрокидывает автомобиль. Мисс Линда, продемонстрируйте, как это делается. Только имейте в виду следующее. Если ставите автомобиль на колеса со стороны водителя, предварительно заприте водительскую дверцу. Это требование безопасности. Если же поднимаете сторону водителя, то нужно или пристегнуться ремнями, которых в большинстве автомобилей нет, или одной рукой держаться за корпус автомобиля, а управлять только второй рукой, что не совсем удобно.
– Инструктор, а почему мы тренируемся в основном на автомобилях с левым рулем?
– Потому, мистер Кеннет, что предполагается будущее использование вами этих навыков в основном в странах с правосторонним движением. Я удивлен, что вы сами не догадались. Это же очевидно. Мисс Линда, теперь на всякий случай повторите все эти фокусы на автомобиле с правым рулем, и если у вас получится, в чем я не сомневаюсь, до конца недели можете на занятия не приходить.
– Инструктор, а что будет на следующей неделе? – проявила любопытство Линда.
– Будем проходить дорожные драки. Как сбросить чужой автомобиль с дороги и как не дать противнику это сделать с вами.
Немного покатавшись на двух колесах «Бентли», Линда направилась в свою комнату, не прислушиваясь к ругани инструктора.
– Опять перевернулся, скотина! Чтоб вас черти взяли! Живой хотя бы? Вытаскивайте его и тащите в медпункт, будет работа целителям. Нехорошо получится, если этот болван помрет. Надо, чтобы не меньше половины курсантов дожила до выпуска. А вы, четверо, ставьте автомобиль на колеса, и продолжаем.
Войдя в комнату, Линда увидела Драго, развлекавшегося метанием кинжалов в деревянный щит, и Баньши, с интересом за этим наблюдавшую.
– Привет, Баньши, – поздоровалась Линда. – Ты ко мне или к Драго?
– К тебе.
– Тогда подожди, пока я переобуюсь в нормальные туфли. Эти каблучищи меня доконают когда-нибудь! Почему инструктор требует, чтобы девушки надевали на вождение такую неудобную обувь?
– Такова наша судьба, Линда. Чего женщина не сделает ради красоты? – улыбнулась Баньши. – Высокие каблуки – такое мелкое неудобство по сравнению с восхищенными взглядами мужчин! Драго, а ты ценишь ее жертвы ради твоего восхищенного взгляда?
– Ценю, – буркнул Драго. Эротическая сторона их взаимоотношений оставляла желать лучшего, причем намного лучшего.
– Переобулась, – сообщила Линда. – Итак, Баньши, чем могу быть полезной?
– Ты ведь сдала правила дорожного движения?
– Да, позавчера. А что?
– А вот что. Держи водительские права.
– Разве не нужно сдавать еще и вождение?
– Наш инструктор сказал, что именно тебе – необязательно. Так что поздравляю.
– Что ж, я рада, спасибо. Отметим? Драго, доставай вино.
– Ладно, по чуть-чуть можно, – согласилась Баньши.
– Ну, за свежеиспеченную водительницу! – провозгласил тост Драго.
– Драго, меня одна вещь интересует. Ты классно мечешь ножи. Я работала в цирке, там были артисты, которые метали ножи якобы не хуже, но это были в основном фокусы. А ты мечешь честно, я же вижу. Можно нескромный вопрос?
– Спрашивай, Баньши.
– Неужели ты никогда не втыкал кинжал в человека?
– Ни разу. Я знаю, что за спиной большинства курсантов есть чей-то труп, и обычно не один. Такова уж специфика этой академии. Но вот именно у меня этого нет.
– Спасибо. Очень интересовалась этим. Кстати, официально у меня за спиной трупов тоже нет.
– Что значит «официально»?
– Я работала в цирке. Мой муж дрессировщик, ну а я была его ассистенткой. А владелец цирка, как, впрочем, и владельцы всех цирков, был уверен, что ему принадлежит не только сам цирк, но и все артисты. Ну и вот, как-то решил он, что поскольку мой муж пошел покупать мясо для тигров, то вполне можно со мной поразвлечься. Мужа моего он все-таки боялся, хотя и был гораздо сильнее. Сам-то он силовой жонглер и борец, здоровенный и сплошные мускулы. Я отказалась, но он был из тех, кто не понимает слова «нет». Ну и можете представить, какие у меня были шансы от него отбиться. Наверно, если бы я сразу уступила, для всех было бы лучше. А так все надолго затянулось. Пока он уговаривал, потом угрожал… Правда, само изнасилование много времени не заняло. Я кричала, звала на помощь, но даже не сомневалась, что не поможет никто. Такие сцены у нас происходили постоянно, и когда другие девушки звали на помощь, никто им не помогал, и я тоже.
– А сменить цирк нельзя было? – внес ценное предложение Драго.
– Во-первых, везде одно и то же. Чтобы к тебе относились как к человеку, нужно быть артистом с мировым именем. Да и то стопроцентной гарантии нет. А во-вторых, без рекомендаций неизвестным артистам на работу не очень-то просто устроиться. А если женщина хозяину отказала, то о рекомендациях можно забыть.
– И что же было дальше? – У Линды любопытство разыгралось не на шутку.
– А дальше не вовремя вернулся Смит, мой муж, и полез в драку. Мою честь защитить, стало быть.
– И как? – поинтересовалась Линда.
– Как я и говорила, хозяин был гораздо сильнее моего супруга. И начал его избивать. Ну и тогда… – Баньши сделала паузу.
– Что дальше? Не тяни, – попросил Драго.
– Дальше один из тигров оказался на свободе и загрыз мерзавца.
– Так ему и надо! – вынесла вердикт Линда.
– Ему-то да, согласна, – подтвердила Баньши. – И коронер был того же мнения. Но беда в том, что тигра, дорвавшегося до человечины, не так просто остановить. Нас-то он не тронул, мы ему вроде как свои, а вот еще троих людей, которые поблизости оказались, тоже загрыз.
– Я же читал об этом! – вспомнил Драго. – Тигр загрыз четырех человек! Дрессировщика приговорили к десяти годам каторжной тюрьмы.
– Точно, – подтвердила Баньши. – Именно к десяти. Поначалу и мне светил ровно такой же срок. Ведь это я выпустила тигра.
– Тогда за что же посадили его? – удивился Драго.
– Зверя в самом деле выпустила я, но тигр был отлично выдрессирован. Он ни на кого не нападал. Пока муж не приказал ему напасть. Вот так оно получилось.
– И почему тогда ты здесь, а не в тюрьме?
– А потому, что внезапно появился непонятно откуда некий мистер Пумпердайк, хотя я уверена, что это не его имя, и предложил нам изменить показания. Как я открывала клетку, не видел никто. В смысле, из тех, кто в живых остался, кроме моего мужа, естественно. А что он тигра натравил, слышали многие. Вот этот Пумпердайк и сказал, мол, ему что так, что этак десять лет каторги, а моя свобода только от мужа и зависит. Вот муж на себя все и взял. А мне после всего этого деваться было некуда, так мистер Пумпердайк меня в эту академию и пристроил… Что-то я разболталась слишком. Надо же, маленький стаканчик выпила, а так развезло. Пойду я, наверно.
– Подожди минутку, Баньши. Меня сюда тоже мистер Пумпердайк пригласил. Наверно, тот же самый? Высокий, худой, лысый и с черными усами?
– Нет, полноватый блондин среднего роста. Я думаю, Пумпердайк – это не имя, а что-то наподобие должности. Других курсантов, хотя и не всех, тоже затащили сюда Пумпердайки. И почти все эти Пумпердайки разные. Ладно, пока, ребята!
– Пока, Баньши, – откликнулись Линда и Драго.
– Как дела? – поинтересовался Драго, когда Баньши ушла.
– Ничего интересного, – ответила Линда. – Езда на двух колесах. Элементарно.
– Да, это совсем неинтересно, – согласился Драго. Ему так ни разу и не удалось поставить автомобиль на два колеса. Проклятая железяка под его управлением, невзирая на все его потуги, либо оставалась на четырех колесах, либо уверенно ложилась на бок, а то и на крышу.
– А у тебя что нового?
– Да вот, бьюсь с китайскими хрониками. Я в шоке от них. Точнее, не совсем от них. Вот смотри. Две китайские хроники с упоминанием дракона. Вот здесь и здесь, взгляни внимательно.
– Ну по-разному дракон описан, и что? – Сказочные звери сами по себе были Линде совершенно безразличны, но Драго нравился, потому она проявляла интерес и к его обожаемым драконам.
– А то, что это описан один и тот же дракон!
– Разные люди представляют его по-разному, что же тут удивительного? – Линда действительно не могла оценить масштаб проблемы.
– Да нет же! – негодовал Драго. – Все гораздо хуже! Автор описания – один и тот же человек!
– Ой, ну со мной тоже так бывало. Когда я зашла в серпентарий, на меня бросилась пятнадцатифутовая кобра. Я тебе об этом рассказывала. А на самом деле в ней и пяти футов не было.
В тот раз в серпентарии Линду, как до нее и после нее многих других курсантов, проверяли на психологическую устойчивость к змеям. Ведь многие люди их панически боятся. Кобра была выдрессирована так, чтобы атаковать каждого, кто входит в помещение. Змеи почти не поддаются дрессировке, но вот выработать у этой змеи такой рефлекс инструктору удалось. Разные курсанты реагировали по-разному. Большинство убегали, некоторые застывали в параличе или падали в обморок. Но находились и такие, кто пытался схватить змею за шею. Правда, следует отметить, что схватить змею удавалось далеко не всем из тех, кто пытался это сделать. Разумеется, у инструктора на всякий случай было противоядие, но особой нужды в нем не наблюдалось – ядовитые каналы зубов рептилии были залеплены специальной смолой. Это обходилось дешевле противоядия и уж точно дешевле жизни курсанта. Впрочем, в случае с Линдой эта смола оказалась излишней – пуля тридцать восьмого калибра снесла змее и смолу, и зубы, и всю голову. Инструктор выругался – ему предстояло дрессировать новую кобру, а это займет время, – Линда же спокойно оценила размеры уже мертвой змеи. Змея почему-то оказалась втрое короче, чем когда атаковала.
– Это совсем не тот случай, – возразил Драго. – Я точно выяснил, что китайская хроника одна, а это – два разных ее перевода! Представляешь? Как можно доверять таким переводчикам? Кто-то из них перевел неправильно, и где гарантия, что не оба?
– И какой видишь выход?
– Как бы не пришлось самому китайский изучать.
– Проще нанять грамотного переводчика, – посоветовала Линда.
– А ты думаешь, эти двое, которые по-разному перевели одну хронику, были безграмотными?
– Они переводили сказки. И для перевода сказок особая точность не важна.
– Значит, ты думаешь, что дракон – это планер с огнеметом? А настоящий живой дракон – это сказка?
– Про планер – это мое предположение. Вот смотри, что в твоих хрониках написано: «Когда родился Конфуций, два дракона спустились с небес к дому его матери». Конфуций – это китайский мудрец, верно?
– Да. Великий мудрец, – подтвердил Драго.
– Откуда знали эти два дракона или те, кто их послал, что родился великий мудрец? Сказка и есть. К тому времени, как этот Конфуций стал мудрецом, а это явно случилось не в пять лет, уже хрен кто помнил, что происходило у дома его матери в тот день, когда он родился.
– Я тоже думаю, если честно, что именно этот эпизод – выдумка.
– О, а это что? «В один день огненнохвостый дракон Чен-Хуан покрывает неисчислимое количество миль, а севший на него человек достигает возраста двух тысяч лет». Это еще что за машина времени?
– По легенде, на этом драконе прилетел в Китай сын неба Хуан-Ди, или как-то так его звали. Я не знаю, что это означает, – признал Драго.
– Реактивный самолет? – предположила Линда.
– Ты все о своем. Драконы живые, хотя и необычные существа!
– Как живое существо может изрыгать пламя?
– А как это делают пирокинетики?
– Не хочу с тобой спорить. Это ты повернут на драконах, а не я на их очевидном для всех отсутствии и сказочном происхождении. Извини, мне пора на занятия.
– Конечно, иди, Линда. А насчет драконов я тебе вот что скажу. Я ведь ясновидец. И мое ясновидение говорит мне о том, что я не только смогу доказать историчность драконов, но и сумею их найти. Звучит по-идиотски, но таков прогноз ясновидца!
– Ты сам говорил, что ты слабый ясновидец. Мне действительно пора идти.
– По какому предмету занятия?
– Вскрытие сейфов. Инструктор обещал, что сегодня привезут сейф, который без ключа и знания кода невозможно открыть быстрее, чем за три часа. Я предложила пари, что справлюсь за час, но он не стал спорить.
– Значит, не идиот. Я завтра дежурю диспетчером на аэродроме. Не составишь компанию?
– С удовольствием, Драго.
* * *
Холмсон, сидя в машине, наблюдал за входом в дом. Туда уже вошло много людей, но никто из них даже отдаленно не напоминал типа, фотографию которого ему вручил Мортон. Фото было явно переснято с личного дела, и Холмсон не имел ни малейшего желания выяснять, что, помимо фото, это личное дело содержало.
Его нынешняя работа была нудной, но зато неплохо оплачивалась и была совершенно безопасной. По крайней мере, Холмсон думал, что никакая опасность ему не грозит. Ведь он же просто наблюдатель. Рисковать будет Мортон, а не он.
Иллюзия безопасности развеялась очень быстро. Дверца водителя распахнулась, хотя точно была заперта, и Холмсон горлом почувствовал лезвие кинжала. Ему показалось, что это лезвие остро наточено, а проверять подобное предположение он почему-то не стал.
– Не шевелись и смотри вперед, – посоветовал детективу обладатель кинжала.
Передняя пассажирская дверца, тоже ранее запертая, тихо открылась, кто-то скользнул на сиденье рядом с водительским и тщательно обыскал Холмсона. Видимо, искал оружие, потому что ни деньги, ни документы его не заинтересовали.
– Выходи, – скомандовал тот, который обыскивал.
Холмсон выбрался из машины, поскольку никаких других идей в его голову не пришло. Пока он выбирался, острие кинжала ни на миг не отрывалось от его горла, но как только он встал на мостовую, двое крепких ребят схватили его за руки, и кинжал сразу же исчез. Детектив этому совершенно не удивился. Кинжал был больше не нужен. Его держали так, что он очень отчетливо ощущал: малейшее неверное движение, и руки будут сломаны. Он окинул быстрым взглядом своих противников. Все четверо были молоды, мускулисты и коротко подстрижены. Спецназ, предположил Холмсон, и последние мечты вырваться, позвать на помощь или сделать что-либо подобное растаяли, словно утренний туман.
– Надумаешь открыть рот – придушим, – сообщил ему тот, который держал его за правую руку, и Холмсон ему поверил.
Двое парней легко затащили его на заднее сиденье и даже там не отпустили. «Эти ошибок не допускают и ни в чем не полагаются на случай», – подумал детектив.
– Не допускаем, – подтвердил «сосед» справа.
«Телепат, – безразлично подумал Холмсон. – Зачем они против меня одного выставили такие силы?»
– Парни, что вам от меня нужно? – поинтересовался он.
– Молчи, – посоветовал ему телепат. – Разговаривать будешь в другом месте. Даже если захочешь промолчать. Там все разговаривают. Даже те, которые думали, что они глухонемые.
Собственный автомобиль мчал Холмсона в пугающую неизвестность.
* * *
На диспетчерском пункте аэродрома академии делать было абсолютно нечего. Никаких полетов в этот день не намечалось. Чужие самолеты приземлялись здесь крайне редко, и обычно об этом было известно заранее. Тем не менее по правилам на аэродроме постоянно должен быть диспетчер, и в этот день диспетчером был Драго. По тем же правилам в диспетчерском пункте должны находиться не менее двух человек, хотя бы на тот случай, если диспетчер по каким-то причинам потеряет сознание. На практике это означало, что назначенный дежурным диспетчером брал с собой на дежурство свою подружку. Или дружка, если диспетчером назначалась девушка. Если бы инспекторы комиссии по безопасности полетов узнали, чем обычно занимаются диспетчер со своим помощником или помощницей, они бы, несомненно, страшно возмутились, но их почему-то предпочли не уведомлять.
Драго, в отличие от подавляющего большинства других курсантов, выполнявших обязанности диспетчера в спокойные дни, вовсе не спешил отправиться со своей помощницей Линдой в предусмотрительно прямо здесь поставленную койку. Линда ему нравилась. Нравилась всеми своими качествами, кроме одного. Любовницей она была отвратительной. По большому счету, секс ее не интересовал вообще.
«Я тебе доверяю, делай со мной что хочешь, но мне это абсолютно безразлично…» Наверно, так она думала, когда первый раз уступила Драго.
«За каким дьяволом я связался с малолеткой, – корил себя Драго. – Но я и сам совсем ненамного старше, с кем же мне еще связываться?» Да и он не был первым мужчиной у нее, несмотря на ее более чем юный возраст. Должна бы уже понимать в этом деле, что к чему. Но явно не понимала. Что бы ни вытворял в постели Драго, скучающее выражение лица Линды ни на миг не сменялось каким-либо другим.
От раздумий на эту тему его отвлек директор академии. Подходя к диспетчерскому пункту, он замедлил шаг и стал громко топать. Основное занятие диспетчеров было ему хорошо известно. Мешать этому ему и в голову не приходило – в отличие от большинства директоров чего бы то ни было, он прекрасно помнил собственную юность.
Услышав характерную походку директора, Драго улыбнулся. Шеф думает, что мы проводим время гораздо лучше, чем это происходит на самом деле. Что ж, это не вина шефа.
Шеф постучал в дверь. Хотя аэродром принадлежал академии, директор академии здесь хозяином не был. По каким-то невероятным причудам летных инструкций, хозяином здесь был диспетчер, то есть в данный момент Драго.
– Войдите, – предложил шефу Драго, чем шеф не замедлил воспользоваться.
– Здравствуйте, мистер Драго и мисс Линда, – поздоровался шеф. – Кто-нибудь из вас умеет управлять самолетом?
– Нет, мистер директор, – почти хором ответили Драго и Линда.
– Тут вот какое дело, – непонятно зачем начал объяснять ситуацию директор. – Мистеру Пумпердайку срочно нужно куда-то там лететь. А поскольку он представляет организацию, от которой напрямую зависит финансирование нашей академии, то отказать ему было бы плохой политикой.
– Да, мистер директор, – согласился Драго. – Это было бы неправильно. Однако эти соображения не делают пилотами ни меня, ни Линду.
– Вы правы, мистер Драго. Вы очень умный юноша. Я попробую объяснить ситуацию мистеру Пумпердайку. – Расстроенный директор вышел и почти сразу же вернулся в сопровождении Пумпердайка. Наверно, объяснить ситуацию ему не удалось.
– Привет, ребята! – поздоровался Пумпердайк.
– Здравствуйте, мистер Пумпердайк! – откликнулась Линда.
– Здравствуйте, мистер Пумпердайк! – ответил и Драго. – Знал я одного мистера Пумпердайка из вашей фирмы. Но это были не вы, как ни странно.
– Это был мой родственник, – пояснил Пумпердайк.
– Он был совсем на вас не похож, – отметил Драго.
– Это очень дальний родственник, – уточнил Пумпердайк.
– У вас там жуткий непотизм [5], – констатировал Драго, в которого будто бес вселился. – Наверняка возникают проблемы с ревизорами парламентской бюджетной комиссии.
– Нет у нас с ними проблем. – Терпение Пумпердайка казалось безграничным. – Так вот…
– Раз нет проблем, остается предположить, что эти ревизоры тоже контролируются Пумпердайками. – Отлично понимая, что визитер спешит, Драго развлекался вовсю.
– Угомоните своего щенка! – приказал Пумпердайк директору. Все-таки его терпение безграничным не было.
– Мистер Драго, соблаговолите закрыть рот и заняться своими обязанностями диспетчера, – распорядился директор.
– Конечно, мистер директор. – Драго был полон смирения и раскаяния. – Как только посторонние покинут диспетчерский пункт, мы с Линдой немедленно приступим к исполнению обязанностей согласно должностным инструкциям.
– Мистер Драго, вы, несомненно, правы. – Пумпердайку было стыдно, что он поддался на дешевую провокацию мальчишки, вместо того чтобы угомонить его, и поспешил исправить эту досадную оплошность. – Я здесь далеко не впервые и имею основания предполагать, что обязанности диспетчера каким-то образом связаны с этой кроватью. По крайней мере, всякий раз, когда я сюда заходил раньше, постель была смята, а сейчас она нетронута. Отсюда я делаю вывод, что вы не способны выполнять некоторые диспетчерские функции, надо полагать, по малолетству.
Драго густо покраснел и молчал. Линда безучастно смотрела в окно.
– Мисс Линда, вы точно не умеете управлять самолетом? – вновь поинтересовался директор.
– У меня нет лицензии пилота, – уклончиво ответила Линда.
– Кому нужны эти бумажки? – скривился Пумпердайк. – Идемте со мной, мисс Линда.
– Простите, мистер Пумпердайк, я не обязана выполнять ваши распоряжения.
– Мисс Линда, – вмешался директор, – вы поступаете в полное распоряжение мистера Пумпердайка. Прошу вас выполнять все его распоряжения в рамках здравого смысла.
– Идемте, мисс Линда, я действительно очень спешу! – Пумпердайк и Линда покинули диспетчерский пункт.
– По этим дурацким правилам диспетчер не имеет права оставаться один, – сообщил Драго. – Что будем делать?
– Правила знаю, – похвастался директор. – Сначала тут побуду я, а тем временем вызову по телефону подмену Линде. Против Баньши не возражаете?
– Нет. Мне все равно, – сообщил Драго.
Директор сел к телефону и занялся поисками Баньши, а Драго приступил к своим непосредственным обязанностям диспетчера.
– Я борт восемнадцать – сорок два, «Дакота», прошу взлет, – раздался из динамика голос пилота, он же летный инструктор академии.
– Восемнадцать – сорок два, взлет разрешаю, – откликнулся Драго. Попробовал бы он не разрешить… – Ваша полоса – номер один! – добавил он ценнейшую информацию для пилота, ведь на этом аэродроме полоса номер один была единственная.
«Дакота» разогналась и без проблем взлетела.
– Счастливого пути! – пожелал Драго. Разрешением на взлет функции диспетчера этого аэродрома исчерпывались, дальше полет проходил под управлением диспетчеров городского аэропорта.
Еще не затих вдали рев моторов «Дакоты», как дверь распахнулась, и в помещение вошла Баньши.
– Быстро вы, миссис Баньши, – удивился директор.
– На велосипеде приехала, – объяснила она.
– Вот и чудесно. Пойду я, а то дел много. – Директор направился заниматься этими самыми делами.
– Я долго думала, – сообщила Баньши, – и все-таки решила согласиться.
– Долго? Пяти минут не прошло, – возразил Драко.
– А мне показалось, что долго. И было над чем подумать! Ты же малолетка.
– А при чем тут это?
– Ну я бы предпочла мужчину постарше. Но выбирать мне не приходится. Муж в тюрьме и вернется нескоро, заводить серьезный роман я не хочу, но тело-то своего требует, я же взрослая здоровая женщина!
– Баньши, ты что, про секс говоришь?
– А ты не в курсе, зачем здесь стоит эта кровать?
– Баньши, я не хочу!
– Почему тогда я вижу совсем другое? – Баньши начала медленно раздеваться.
– Баньши, перестань!
– Что значит «перестань»? Ты что, считаешь, что у тебя сейчас есть выбор? Обнадежил бедную женщину, а теперь издеваешься?
– Говори что хочешь, я не собираюсь этого делать!
– Тогда я все сделаю сама…
И действительно, первый раз она все сделала сама. И малолетство никоим образом не помешало Драго исполнить «некоторые диспетчерские функции».
* * *
– Алло, вы позвонили в полицию. Вам нужна помощь?
– Я инспектор Бриггс из Скотланд-Ярда. Соедините меня, пожалуйста, с сотрудником, который ведет дело серийного маньяка-педофила.
– Это инспектор Мортон. Он как раз на месте. Соединяю.
– Алло! Инспектор Мортон у аппарата!
– Добрый день, коллега. Инспектор Бриггс, Скотланд-Ярд. К нам обратились несколько жителей вашего города с жалобой на бездействие полиции в отношении маньяка-педофила. Шеф поручил мне разобраться. Что там у вас с этим? Нужна помощь? Прислать своего сотрудника? Что-нибудь еще?
– Бриггс, давайте я расскажу, что нами уже сделано. Исходя из этого, решим, что можно сделать еще.
– Излагайте, Мортон. У меня работает магнитофон, так что записывать мне не нужно. С самого начала, всю историю. С той степенью подробности, которую сочтете оптимальной.
– Ну вот завелся у нас такой мерзавец. Каждую неделю по одной, редко по две девочки. Насилует, потом убивает. У нас есть его отпечатки, только они нигде не зарегистрированы. Как только поймаем, доказывать ничего не надо будет. Только кому от этого легче?
– По сперме что-то смогли выяснить?
– Смогли. Здоров, никаких венерических заболеваний. Сперма второй группы.
– Мортон, всех проверили, кто раньше был замечен в чем-то подобном?
– Бриггс, вы меня разочаровываете. Все, кто был замечен в подобном, занесены в картотеку. Незачем их отдельно проверять! Это новичок, его пальчики у нас отсутствуют. Есть у нас фоторобот и описание, беда только в том, что по ним можно каждого второго мужчину арестовывать, если не каждого первого.
– Ясновидцы у вас в штате есть?
– Ясновидцы есть. Толку от них нет.
– У нас та же история. Предпочтения в жертвах у него какие?
– Девочки от одиннадцати до тринадцати лет. Все темноволосые. Все симпатичные. И еще, Бриггс… Мои личные впечатления, да и не только мои… Все они выглядели очень сексуально. То есть не просто красивые девочки, а вот что-то в них этакое было. Некоторых я лично знал, про остальных что-то подобное говорили соседи и одноклассники.
– Ясно. На живца ловить пытались?
– Пытались. У одного сержанта как раз такая дочка есть. Не напал, мерзавец, ни разу. То ли она не в его вкусе, то ли он нашу засаду засек.
– Или знал о том, что это ловушка. Я ничего не утверждаю, Мортон. Просто еще одна возможность.
– Ну вот, собственно, и все. Другой кандидатуры у нас нет. Сами понимаете, никакие нормальные родители не позволят так использовать своих дочерей. Сержанта нашего еле уговорили, а кого-нибудь еще привлечь просто нереально.
– Хорошо, Мортон. Спасибо за толковое изложение информации. Считаю, что направлять к вам наших сотрудников нет необходимости. Я подумаю, чем вам помочь. До свидания, Мортон.
– До свидания, Бриггс.
* * *
Линда взобралась в кресло второго пилота и пристегнула ремни. Инструктор, он же первый пилот, запросил разрешение на взлет, получил его и начал разгонять «Дакоту». Линда смотрела, что он делает, но абсолютно ничего не понимала. Перебросившись с диспетчерской службой несколькими словами, которые Линда тоже не поняла, пилот оторвал «Дакоту» от земли, набрал нужную высоту, выставил курс по компасу и только после этого обратил внимание на девушку.
– Привет, второй пилот! – улыбнулся он. – Первый полет, и сразу не пассажиром?
– Меня никто не спрашивал, – пожаловалась Линда.
– Да идиотские правила! В академии два самолета, «Дакота» и «Чессна». Малышку «Чессну» как раз вчера разбили курсанты. Слегка, но тем не менее. Пару дней ей на ремонт потребуется. Так вот, на «Чессне» я могу летать и один, а для «Дакоты» требуется два пилота. Хотя второй совершенно не нужен. Нам лететь-то всего-ничего, я бы спокойно сам привел птичку куда надо.
– Так я тут просто в качестве мебели?
– Ну извини, так уж вышло. Мой напарник в отпуске, кто ж знал, что понадобится поднимать «Дакоту»? А ты, кажется, Линда? Видел много раз, как ты на автомобилях чудеса вытворяешь. Думаю, и самолетом порулить вполне сможешь. Вот смотри, это альтиметр, измеритель высоты, а это компас. Вот это знаешь, как называется?
– Руль, наверное.
– Да нет, штурвал. Но делает то же самое. То есть с поворотами разберешься. А когда его двигаешь вот так, меняется высота – туда или сюда.
– А почему стрелка альтиметра дрожит? Так и должно быть?
– Наверно. Всегда дрожала, сколько себя пилотом помню. Хочешь порулить?
