Александра Малинина
Охота на Ведьм

Так, ладно. На дороге надо взаимодействовать друг с другом, а не подозревать в худшем и устраивать скандал на ровном месте. Я натянуло улыбнулась и терпеливо пояснила:

– Вы видели меня, раз уж обгоняли, я ехала следом. В таких случаях принято пользоваться зеркалом заднего вида, знаете ли, и аварии можно было бы избежать. Но раз не получилось, я пойду поставлю знак, чтобы к нам еще кто-нибудь третий не присоединился, точнее, ко мне, раз моя машина позади. А вы пока позвоните сотрудникам ГИБДД. Адрес сможете определить?

– А вам точно нужна вся эта канитель со знаками и сотрудниками? Разбежимся полюбовно, и все дела. Повреждения минимальные, ради таких заморачиваться…

Тратить выходной на ожидание сотрудников не очень хотелось, но куда деваться? Авария есть авария, пусть даже и небольшая.

Видя сомнение на моей физиономии, темноглазый блондин продолжил:

– Вы сами подумайте, сколько нервов это все будет стоить. Женщина за рулем, что само по себе доказательство невнимательности, въехали мне в багажник, то есть, в багажник Ягуара, конечно… как правило, виновные и врезаются сзади. А вы наверняка красили губы, увлеклись, с кем не бывает.

Вот уж не думала, что могу потерять дар речи, но в тот момент точно потеряла. Стояла, открыв рот от возмущения, в голове просто не укладывалось услышанное. Такие шовинисты и придурки до сих пор существуют? Я была уверена – давно вымерли за ненадобностью! Жаль, в моем багажнике не хранится бита, очень хотелось ее использовать по назначению.

– Не смотрите на меня так, – невозмутимо продолжил блондин. – Это шутка. Однажды я попадал в аварию, водителем другой машины так же была девушка. И все, что я сказал вам сейчас, наговорили ей сотрудники ГИБДД.

– Вот как, – отмерла я.

– Именно. Видимо, это ваша первая авария? Давайте так: у меня есть хороший знакомый в сервисе, он сделает все в лучшем виде. И совершенно бесплатно для вас, разумеется.

– А ваша машина?

– Там царапина, – отмахнулся блондин. – Будем считать, что я обновил тачку. Я не из тех, кто трясется над внешней идеальностью, знаете ли.

– И все-таки, я настаиваю на полиции, – ответила я и отправилась к багажнику за знаком. Надеюсь, он у меня есть… когда-то я его покупала, это точно, но с момента покупки ни разу не видела.

– Я заметил, что вы настойчивая. Настойчиво давили на газ, когда горел красный. – И опять он говорил без намека из издевку, так спокойно и равнодушно, как будто констатировал факт, а не врал на ходу.

– Вы меня подрезали и резко затормозили в метре от капота машины. Про поворотник я даже упоминать не хочу, но да, вы его не включили. И ваши попытки выставить меня виноватой поражают. Но знаете, что? У меня есть видеорегистратор. На этом предлагаю завершить обсуждение случившегося и больше ничего друг другу не говорить. В ГИБДД я тоже сама позвоню, – говоря это, я наконец нашла знак.

Блондин материализовался рядом:

– Ладно, вы меня раскусили. Я опять шутил.

– А вы, я смотрю, с юмором.

– Да. Хотел, чтобы вы согласились на сервис. Думал, пока тачку будет в ремонте, мы с вами выпьем кофе или погуляем. Как вам такой вариант?

– Вы не хотите вызывать полицию, – дошло до меня.

– Не хочу. Не хочу ждать несколько часов и тратить весь день. И правда готов оплатить ущерб, всем будет проще. – Он смотрел так умоляюще, в его глазах плескалась темнота.

Точно под гипнозом, я кивнула в ответ.

Мы вместе доехали до сервиса. Блондин, который представился Филиппом, вышел и переговорил с хозяином. Мою машину осмотрели и обещали все сделать в лучшем виде уже к вечеру, денег не потребовали. Пока я подписывала бумаги, Филиппа и след простыл. Видимо, приглашение на кофе тоже было очередной его уморительной шуткой.

Вздохнув, я вызвала такси и поехала домой, будить Янку.

Глава 3

Выходные пролетели, как водится, совершенно незаметно. Моргнула два раза – и вот уже понедельник. Первые рабочие дни я была загружена работой, времени вспоминать об авариях не оставалось. Хотя коллеги нет-нет, да пытались вызнать подробности или, подобно Янке, отправить меня на встречу со спасенным.

События начали развиваться в среду.

Началось все с невинного звонка на работу.

– Кир, тебя, – буркнул Эдик, подняв трубку.

Без особой охоты я ответила:

– Кира Орешина, слушаю вас.

– Здравствуйте, – услышала я мужской голос, показавшийся незнакомым.

– Вы насчет Новичковой? – быстро сообразила я. Новичкова – это та самая мадам, сломавшая ногу, расследование инцидента еще не завершилось, я ждала все необходимые бумаги.

– Насчет вас. Нужно встретиться, – огорошил неизвестный.

– Может, вы сначала представитесь и скажете, по какому именно вопросу?

– Я должен был догадаться, что вы меня не узнаете, – устало протянул мужчина. – Это Филипп.

– Какой… – начала было я, но имя редкое, такое трудно не вспомнить. – Что вам нужно, Филипп?

– Встретиться. Буду ждать вас в кафе напротив, после работы.

– Откуда вы узнали, где я работаю…?

Ответом мне стали короткие гудки.

Со всей злостью я швырнула трубку рабочего телефона на место. Вот же наглый тип! Очередная его отличная шутка, не иначе. Или хочет стребовать денег за ремонт машины? Так и знала, надо было в ГИБДД позвонить. Когда начальник Руслан услышал мою историю, разве что у виска не покрутил и сказал, что мне повезло, что тачку в неизвестном сервисе не разобрали, а меня саму не увезли в рабство. Уверена, Руслан преувеличивал, но все равно вспоминала обо всем без удовольствия.

Теперь еще этот звонок.

И на встречу я решила пойти. Чтобы все высказать этому Филиппу, чтобы больше не посмел названивать на работу! Серьезно, кто вообще звонит на работу? Он как будто специально так сделал, намекая, что знает, где меня найти.

С работы я ушла раньше, и в шесть уже влетала в то самое кафе напротив. Хотя кафе – сильно сказано, скорее уж трактир, весьма популярный в этом районе города. К вечеру найти свободный столик почти нереально, местные офисники забивали заведение до отказа. Не обращая внимания на гул, я повертела головой: светлую макушку узнала издалека. Подошла и села напротив.

– Добрый вечер.

– Ага, – равнодушно отозвался Филипп. – Заказывать что будете?

– Значит, это такой оригинальный способ на свидание меня позвать?

– Скажете тоже. Ни за что не привел бы девушку в трактир, я же не идиот.

Тут я совсем растерялась, даже забыла подготовленную заранее разгромную речь. Самое разумное – встать и уйти. Но что-то держало меня напротив этого парня, наверное, его взгляд. Несмотря на равнодушный вид, Филипп выглядел напряженным, все время оглядывался. У него мания преследования что ли? Тогда мне точно лучше ноги уносить.

– Пока вы не убежали, давайте сразу к делу, – раскусил он мои планы. – Вы выглядите растерянной, как будто не догадываетесь, зачем я вас позвал.

– Да как тут догадаться?!

– Очень просто, если вы уже в курсе.

Из странных знакомых у меня только Янка, но стоило признать, этот Филипп мог дать ей сотню очков вперед. Янкины странности как-то меркли на фоне вот этого всего.

– Вы не врете, вы удивлены, – продолжил Филипп. – А значит, если это и злая шутка, то явно не ваша.

– Кто-то подшутил над вами? – зацепилась я за последнее.

Но парень меня проигнорировал:

– В понедельник утром я прислал вам букет. Вы его получили?

Ах, вот оно что. В понедельник мне и в самом деле на работу цветы притащили. Розы рыжеватого оттенка, пушистые, больше двадцати штук, букет смотрелся чрезмерно большим и мне не понравился, я вообще цветы не любила. Ухаживать за увядающими растениями мне тоже не нравилось, потому цветы перекочевали к бухгалтерам, Эдик сбегал и подарил женщинам по три розы. И про букет я благополучно забыла, а его авторство приписала Олегу, он время от времени отправлял мне на работу букеты, правда, не такие большие.

– Так это ваших рук дело, – нахмурилась я и запуталась окончательно.

И теперь уж точно не могла уйти, не прояснив все до конца.

– Моих.

– И вы обиделись, что я не ответила? Поэтому ведете себя так странно?

– Что за ерунда? Нет, конечно. Но я думаю, это стало началом истории, – задумчиво поделился Филипп. И опять оглянулся.

– У вас шизофрения? – выдвинула я еще догадку.

– Господи, да успокойтесь уже. Я думаю, как вам лучше все объяснить, понимаете? Если вы не в курсе, вам услышанное не понравится. Так, ладно… я отправил вам цветы, позвонил. Вы не отвечали и не перезвонили в ответ, и я думать обо всем забыл, отвлекся на рабочие будни. Но вчера вечером мне пришло… послание. Опережая возможные вопросы, скажу: письмо пришло на электронную почту, отправителя не отследить. Я работаю как раз в сфере безопасности и кое-что в этом понимаю, так что без умных советов обойдусь.

Все понятно, он считает меня дурой. Но это ничего, раз я уверена, что он шизофреник.

– Послание это… – Филипп вздохнул и покачал головой. – Нет, я не могу объяснить. Придется вам его посмотреть, Кира. Это видеозапись.

– Как вы нагнетаете, – рассмеялась я. – Давайте уже запись.

Филипп в ответ на мой смех нахмурился и молча толкнул ко мне айпад, уже включенный, с открытым письмом. Первое, что я увидела – это текст сообщения.

«Не трогай ее. Никогда. Или все, что случится потом, останется на твоей совести»

Ни подписи, ничего более.

Только прикрепленная видеозапись. Ее длительность – полминуты ровно. Посмотрев в очередной раз на Филипп, я нажала на старт.

Первый кадр. Кромешная темнота. Какое-то движение. Тот, кто снимал включил фонарик, осветил пространство перед собой. Из темноты показалась девушка, она стояла спиной к какому-то подобию столба. Связанная, рот заклеен синей лентой. Фонарь слепил ее, все лицо в слезах, глаза красные, девушка мелко дрожала… и видеозапись резко оборвалась. На экране застыло лицо девушки – напуганное, зареванное, пугающее.

Дрожащими руками я отодвинула айпад подальше.

– Это что за хрень? Если это какая-то шутка, то…

– Какие уж тут могут быть шутки, – ровно заметил Филипп. – Вчера один из моих ребят проверял запись: нет сомнений в том, что она подлинная. То есть, не вырезана из фильма или не скопирована из интернета, это не монтаж. Какой-то урод на самом деле снял все на камеру. И если это не какая-нибудь постановка, в чем лично я сам сильно сомневаюсь, то… – он замолк, предлагая мне додумать самостоятельно.

– Но это же… что это значит? Кто-то похитил девушку? – в голове такое не укладывалось ну никак, потому что… да потому что так не бывает! – Это надо срочно отправить в полицию!

– Успокойтесь вы, уже сделано. У меня там есть друзья, приняли запись без лишних вопросов, уже занимаются. Думаю, скоро должны выяснить, что за девушка там заснята.

– Но…

– Почему я не связался с вами еще вчера? Потому что я понятия не имел, о ком говорится в письме. Если вы заметили, имени там не указано. И честно говоря, про текст послания я вспомнил не сразу, слишком колоритно видео. После, когда я позвонил в полицию, подошел к письму более вдумчиво.

– «Не трогай ее. Никогда. Или все, что случится, останется на твоей совести», – прочитала я вслух. – С чего вы вообще решили, что это про меня?

На мгновение пришло облегчение: все это не может касаться меня.

– Да вы последняя, о ком я вообще подумал. Перебрал всех сотрудников вплоть до уборщиц, и всех своих бывших вспомнил. На это ушел весь вчерашний день и даже часть ночи. Никто не подходил. Пока этот урод, – он кивнул в сторону айпада. – Не намекнул мне, где искать. Если это вообще можно считать намеком, но сдается мне, так оно и было. Видите ли, я уже отремонтировал тачку после субботы, а сегодня с утра некто въехал мне в зад, то есть в зад Ягуара, конечно.

– Какой-то сомнительный намек, – не согласилась я.

– Сначала я тоже так решил. Возможно, действительно совпадение. Но так или иначе, благодаря новой аварии я наконец-то вспомнил про вас и все встало на свои места: единственное, что я сделал – это отправил вам цветы. После этого сразу же получил сообщение на почту. Некто бьет мою машину, совсем как вы в субботу. Если совместить все это, то на вас указывает жирная красная стрелка. Письмо о вас, Кира.

Внутри у меня все похолодело. Я сидела, точно током шандарахнутая, не представляя, я все это точно слышу или мне только кажется.

– Ничего не обо мне. У вас какие-то гадальные доводы.

– Ваше счастье, если это так. А если нет… – Филипп пожал плечами, нагнетая обстановку еще больше. – В любом случае, пока нельзя сказать ничего конкретного. Полиция разбирается с записью, теперь это их проблема.

– Но письмо неизвестный отправил вам.

– Вот этот факт и не позволяет спихнуть все на полицию окончательно. Поэтому я и нашел вас – хотел, чтобы вы поучаствовали.

– Чтобы я что? – ахнула я, уже вообще ничего не понимая. Обычно я соображала лучше, но перед глазами застыло лицо девушки в свете фонаря, ее заплаканное лицо… это не лицо актрисы, ни один актер так не сыграет. Видео настоящее, где-то глубоко внутри я это понимала, пусть и пыталась убедить себя в обратном. И поэтому было так страшно. И думать нормально, без эмоций, не получалось.

– Чтобы вы поучаствовали, – терпеливо повторил Филипп. Надо сказать, он держался на высоте. Нервничал, я сразу это заметила, но был собран. И соображал явно больше моего.

– Не понимаю, как я могу быть связана… с этим.

– Пока усвойте следующее: если это правда, и в письме ублюдка говорится о вас, значит, скорее всего, вы уже встречались. Или вообще хорошо знакомы. Я вам никоим образом не угрожал, прислал цветы в качестве извинения за аварию, а он велит вас не трогать. Значит, не хочет видеть меня поблизости не оттого, что я угроза…

От этих слов я поежилась. Филипп продолжил:

– Это может быть кто угодно, Кира. Например, ваш бывший парень, или студенческая любовь. Или коллега. Или мужчина, что работает на парковке по соседству и видит вас каждый день, а вы его не замечали…

– На какой еще парковке? – не поняла я.

– Это просто пример, Кира. Автором письма может быть кто угодно, понимаете? С этого момента вам следует быть осторожной, ничем себя не выдавать. Никому о случившемся не рассказывать, Кира. Никому.

– А полиция? – жалко пролепетала я, тоже оглядываясь. Мне хотелось оказаться подальше от шумного забитого людьми заведения, все вокруг галдели, галдели… мне никак не собраться. Не обдумать все. Мысли скакали в голове и не собирались в единую кучу. Взгляд девушки, фонарь, направленный на ее лицо… нет, я так не смогу.

– Полиция занимается записью, как я вам сказал.

– Тогда, в субботы, вы были против полиции, – неожиданно вспомнила я. – Вы точно передали им запись? Я ведь вас не знаю, как могу верить?

– Можете не верить, я вас не заставляю. Но могу сказать, что о вас я ничего не сказал, только передал письмо. Не хотел обращать внимание на вас, Кира. Пока… пока мы не узнаем больше, понимаете? Мы не можем знать, как он отреагирует на полицию, а жизнь невинной девушки в опасности.

– Все это большая ошибка.

– Может и так, – не стал спорить Филипп. – Но давайте пока предполагать худшее, лучше проявить бдительность. От вас, Кира, сейчас требуется сосредоточиться и составить список всех знакомых, которые могут оказаться под подозрением. И я всех проверю и найду виновного, не сомневайтесь. Кем бы ни был этот ублюдок, он связался не с тем человеком.

– Моих знакомых? – бестолково переспросила я. – Но все они приличные люди, такого… такого никто бы не сделал. Это же целое похищение!

– Говорите тише, прошу.

– Извините.

– Вы нервничаете, я понимаю, любой на вашем месте бы нервничал. Но вас сейчас много не требуется: составить список ближнего окружения. Имена, фамилии, даты рождения. Я проверю всех, на всякий случай, а там уже посмотрим. Возможно, кто-то из ваших знакомых будет связан с похищенной и нам не придется копать глубже и проверять парковщиков и доставщиков пиццы.

– Но личность девушки полицией еще не установлена? – в вопросе я сомневалась, могла ведь и прослушать.

– Этим и мои ребята занимаются, шансов узнать личность девушки у нас много.

– Что за ребята? Кто вы вообще такой?

– Обстоятельства так и не позволили нам познакомиться, – Филипп слабо усмехнулся и посмотрел мне в глаза: – Филипп Андреевич, начальник сети охранных организаций. Сеть крупная и серьезная, так что я говорил правду: письмо было отправлено не тому человеку, я его из-под земли достану.

– Значит, вот как вы узнали мой рабочий номер.

– Именно так. Хотя на мобильный вам тоже стоило бы отвечать, вы его все время игнорировали. На будущее. И нам вообще не стоило встречаться в людном месте, но, запихни я вас в машину или нагрянь с визитом домой, разговора могло не получиться.

– Это точно, – я даже поежилась, представив картину.

– Сохраните мой номер – он должен был остаться во входящих. И отвечайте на звонки, Кира.

– Вы могли написать сообщение, – промямлила я, доставая мобильный. Я и в самом деле редко отвечала на незнакомые номера. По рабочим вопросам мне звонили в офис, а на мобильный только спам и магазины, я вообще не помню, когда в последний раз разговаривала просто через связь. С родителями – видеозвонки, с друзьями все больше переписка, даже Руслан, как правило, набирал сообщение.

– Не трачу время на сообщения, – отрезал Филипп.

Я посмотрела на него по-новому: собранный и спокойный, темные глаза смотрят внимательно. Как и в момент аварии в субботу, Филипп сразу внушал странное чувство – он во всем разберется. На его крепкое мужское плечо можно опереться. Но делать я этого не собиралась, конечно, лишь отчасти. Я прекрасно знала, что думать и действовать всегда надо самостоятельно.

Одно хорошо – его спокойствие понемногу передалось и мне.

– Мы можем перейти на «ты»? – спросил он.

– Да. Думаю, да.

– Отлично. Теперь поступим так: ты выходишь первая, едешь домой. Даю тебе пару часов – и список всех бывших, поклонников, косо смотрящих, врагов, друзей и любых других подозрительных личностей должен быть готов. Если что – завтра еще кого-нибудь добавишь. Все поняла?

Без особой уверенности я кивнула.

– Ничего не бойся, – продолжил инструкции Филипп. – Судя по всему, тебя он трогать не станет. Пока. Если что – звони в любое время дня и ночи, а пока за тобой присмотрит Валера, мой сотрудник.

– А это не опасно? Для девушки, я имею ввиду.

– Твоя охрана? Не думаю. Валера умеет быть незаметным, но даже если что-то пойдет не так… в любом случае, твоя безопасность тоже важна.

– Да. Да, я… спасибо.

– Пока не за что Кира.

– Значит, я пойду? – спросила я с надеждой на ответ «останься». Уходить не хотелось. От мысли, что я выйду на темную улицу и пойду к машине в одиночестве, становилось не по себе. Пусть трактир и шумный, и людный, но он же… безопасный.

– Иди, – не порадовал Филипп. – Жду твоего звонка или сообщения. И ничего не бойся: Валера с тобой, всегда позади.

Пришлось подняться. На ватных ногах я добралась до выхода, стараясь не оглядываться каждую секунду. Вздрогнула, когда оказалась на улице. Темно, страшно… как будто безопасность разом исчезла из моей жизни. Дрожа от страха, я перешла дорогу, чуть ли не бегом припустилась к машине. И только внутри с заблокированными дверями почувствовала себя лучше.

Дорога до дома прошла быстро. Возле подъезда я тоже сидела, озираясь по сторонам. Увидела Зинаиду Викторовну, она как всегда вышла погулять со своей таксой по имени Сосиска. Присутствие соседки успокоило, я вышла из машины, пулей домчалась до подъезда, на ходу бросив «драсьте».

Если так пойдет и дальше, я с ума сойду.

Глава 4

Дома я упала на диван, даже не включив свет.

Если Филипп говорил правду (а с какой стати ему подобную историю придумывать?), то письмо ему пришло вчера. Я сама видела, как видела и запись. Стоит написать парню, чтобы переслал письмо – вдруг я увижу что-то новое в видеоролике? Вряд ли можно сказать, что я смотрела запись внимательно. Я вообще мало что могла припомнить, только общие детали. А мелочи вроде цвета волос девушки, ее одежды… нет, не помнила.

Судя по всему, Филипп надеется поймать отправителя видео в ближайшее время. Что ж, надеюсь, так и будет. Мысль о преследователе и похитителе вызывала нервную дрожь.

«Не трогай ее. Никогда. Или все, что случится, останется на твоей совести»

С подробностями видеозаписи выдались проблемы, а вот текст я запомнила хорошо. Он отдавал каким-то маньячным душком. Вкупе с видео угроза становилась реальной. Как будто кто-то знал, что сообщение на почте можно пропустить, но если прикрепить видео, да еще и сделать его таким… страшным, то мимо уже не пройти.

Письмо намекало… на что? На угрозу для девушки. Она пострадает, если… что? Если все это на самом деле касается меня, в чем я не уверена, то глупость получается. Филипп отправил мне цветы, уверена, он часто так делает. И за это получил видео. Но почему тогда он получил, а не я? Серьезно, увидь я такое сообщение, про всяких Филиппов и думать бы забыла.

Но неизвестный у нас выдумщик еще тот, взял, да отправил видео парню с возможностями. Надеется на поимку что ли? Я где-то читала, что все маньяки мечтают, чтобы их поймали. А еще они мечтают о всеобщем признании. Может, это попытка заявить о себе? Но опять же, как это со мной связано? Маньячил бы себе на здоровье, в новости видео отправил – и популярность обеспечена, обсасывали бы месяцами. Но этот гад либо очень хитрый, и мне просто сообразительности не хватает, чтобы его понять, либо на самом деле дело более личное.

Задание! У меня же есть задание.

Я вскочила и побежала к письменному столу. Чудом нашла ручку, листок бумаги. Черкала бездумные линии и думала, кого же из знакомых можно вписать сюда. И можно ли вообще. Все это казалось странным и сюрреалистичным.

Бывшие. Бывшие на первом месте.

Тут я достижениями похвастать не могла. Денис Бакин – моя студенческая любовь, после выпуска переехал куда-то ближе к Владивостоку. Женат, двое детей, сомнительно, что все эти годы он страдал от любви ко мне. Дальше Игорек Дюков – еще один студенческий роман. Расстались мы так себе, и сейчас я не знаю, где он и что он. Игорька я подчеркнула. Как и Олега, как самого недавнего бывшего.

Что у нас дальше по списку? Поклонники.

Вот тут список вышел больше, чем три имени, но стоящего подозреваемого ни одного. Нравиться можно многим, но тут должно быть что-то другое. Помешательство. Мне казалось, такого человека сложно проглядеть, хватит нескольких встреч, чтобы увидеть очевидное. А среди парней, с которыми я флиртовала и общалась не было подозрительных, все до скучного нормальные. Не было у меня сумасшедших историй и чего-то похожего.

Следующие – враги.

Если с натяжкой… очень, очень большой натяжкой, то можно вписать пару имен. Женских. Но представить женщину в роли похитителя сложно. Да и вражда там на уровне «не сошлись характерами», не более. Мужей я ни у кого не уводила, на работе не подсиживала… да, я очень скучная. Нет у меня врагов.

Остались друзья.

Думаю, Филиппа интересовали друзья мужского пола, опять же, представить ту же Янку в роли похитительницы невозможно. А друзей мужского пола у меня насчиталось четверо. Не друзей даже, а приятелей. Первый – Артем Градов, мы знакомы лет с семи. Из него похититель что из Янки – никакой, а Артем еще и с техникой плохо ладил, провернуть отправку сообщения с почты, которую не отследить – не про него. Далее – Андрюха Абронов. Мы познакомились на первом курсе университета и быстро сошлись. Бабник и взрослый ребенок, вечный подросток. Открытый, все как на ладони… какой уж тут маньяк, одним словом.

Третьим в колонку «друзья» я вписала начальника Руслана Галиева. Мы с ним отлично ладили, и я вполне могла назвать его другом. Знакомы мы уже много лет и все это время весьма удачно сотрудничали. На маньяка он похож так же, как я на кенгуру, хотя так о каждом знакомом можно сказать. Никто не похож на потенциального похитителя, никто. С другой стороны, было бы странно, смотри на Руслана и прикидывай, сколько человек он похитит сегодня. Правда в том, что никогда не знаешь, что у ближнего на уме.

Четвертым я отметила как друга старого школьного приятеля. Мы крайне редко общались сейчас, но раньше неплохо дружили.

И это, кажется все.

Мне хотелось вычеркнуть из списка сразу всех. Поверить в причастность знакомых мужчин во что-то… во что-то, связанное с той записью, я не могла. Но Филипп настаивал, я выполнила задание. Пусть все проверит. Может, его самого в список внести, он как раз среди новых знакомых может найти место… забраковав идею, я позвонила парню. Список было велено отправить на электронку, что я и сделала. Отсветом стало короткое «спасибо» и письмо с видеозаписью.

Я долго не решалась включать ее вновь.

Ругала себя за глупый страх и оттягивание времени, но рука так и застывала над значком видео. Слишком хорошо помнилось первое впечатление. Да я до сих пор боюсь включить свет! Мне кажется, что с улицы за мной кто-то наблюдает и он сразу увидит, что я дома. Глупость несусветная, раз под окном моя машина стоит и чуть раньше я пулей промчалась в подъезд. Я все понимала, что осознание не спасало.

Наконец, я заставила себя запустить видео. Теперь я знала, чего ждать, оттого смотрела внимательно, вглядывалась в каждый кадр. Вот темнота, включается фонарь, видно лицо девушки. Стараясь не концентрироваться на реальности видео, я запоминала детали. Уверена, до меня видео просмотрели сотни раз десятки разных глаз, но вдруг… вдруг я обязана увидеть что-то, что другим не под силу. И интуиция, проснувшись, твердила: ты права, что-то есть в этом видео, должно быть. Ищи.

И я искала. Пересматривала запись снова и снова.

От просмотра меня оторвал звонок в дверь, в тишине квартиры он прозвучал подобно раскату грома. Я нервно дернулась и затаилась в темноте. Звонок повторился, а затем звонивший придавил звонок пальцем, отчего в квартире стены задрожали. Так мог наглеть только один человек, и это, конечно, Янка. Я перевела дух и скорее помчалась открывать дверь, чтобы впустить подругу. Не знаю, чего я боялась больше: того, что Янка стоит совсем одна на лестничной клетке, или гнева соседей, которые явно не оценят симфонию дверного звонка.

– Ты уснула что ли? – поинтересовалась подруга, отодвигая меня с пути.

– Как видишь, нет.

– А что делала? Окна темные…

Всегда поражалась Янкиному таланту ввернуть именно тот вопрос, на который отвечать не очень хотелось. Как и она восхищалась моим талантом на эти вопросы не отвечать.

– Ты чего заявилась? Я тебя раньше пятницы не ждала.

Янка и жила всего в трех домах от меня, но в рабочую неделю неизменно где-то пропадала. Подозреваю, приходила с работы без задних ног и попросту дрыхла, поспать она большой любитель. Но зато с пятницы по утро понедельника от нее не было спасения, она, словно стихийное бедствие, врывалась ко мне и не желала слушать никаких оправданий. Тащила веселиться, придумывала дикие планы, развивала бурную (или буйную) деятельность. Так что к людям с обычной пятидневкой я себя не причисляла, скорее, с понедельника по пятницу я отдыхала и набиралась сил, а потом наоборот.

– Мне что уже, и подругу навестить нельзя? – возмутилась Янка, скидывая обувь и шагая в сторону гостиной.

– Выкладывай.

– Пришла узнать, что у тебя нового, интересного.

– Так и скажи, не терпелось узнать, была ли я в больнице, – догадалась я. Любопытство – один из неустранимых и непобедимых Янкиных пороков. Не то, чтобы она с ним боролось, но все же… да и не уверена, что Янка вообще считала это пороком.

– А ты была? – Янка невинно хлопнула ресницами. – О, а что у тебя тут на ноуте? Сериал смотрела что ли? Так вот почему окна темные… – и подруга врубила видео, я не успела ее остановить. Янка молча досмотрела ролик и поежилась: – Жуть какая! Я думала. Ты ужастики терпеть не можешь… а у девчонки стрижка точь-в-точь как у тебя, Кирыч. Но ей не идет, эти пряди на лбу вообще мало кому могут пойти.

– Что ты сказала?

– Да не обижайся ты, а. Говорю же, мало кому идет, вот девушке не идет. Про тебя речи не было, Кирыч.

– А ведь ты правильно подметила… – пробормотала я. Янка сходу увидела то, чего я никак не могла понять. Интуиция подсказывала – что-то в видео не так, и подруга это разглядела. У девушки похожая стрижка. А еще светлые волосы, в точности как у меня. Брови темнее волос, большие глаза, пухлые губы. Описание подходило и мне, но, если поставить меня рядом с девушкой из видео, мы вряд ли покажемся похожими. Но описание одинаковое.

И от этого стало не по себе. Еще больше не по себе.

– Эй, ты чего призадумалась? – нахмурилась Янка.

– Топай ты на кухню и сделай нам кофе, я тебя догоню.

– Разве я не гостья?

– На кухню! – рявкнула я, не в силах объясняться сейчас с Янкой.

Подруга испуганно подпрыгнула, но на кухню ушла. Загремела посуда и мебель, значит, Янка взялась за дело. Или началось землетрясение, одно из двух.

Трясущимися руками я набрала номер Филиппа. Он ответил моментально, будто держал телефон в руках и ждал звонка.

– Она – это я, – не очень толково начала я. – Девушка – это я.

– Можно поподробнее? Ты что-то увидела?

– Не я, подруга подала мне идею… опиши девушку.

– Ты рассказала кому-то обо всем? – устало спросил он. – Я же говорил…

– Да никому я не рассказывала, – перебила я нервно. – И не о том сейчас речь! Просто опиши девушку, словами.

– Блондинка, глаза… черт. Черт! Но она на тебя не похожа.

– Если не вдаваться в детали. Но сам подумай: светлые волосы одинаковой длины, похожая комплектация и некоторая общность в чертах лица. Наверняка и рост такой же средний, хотя точно не скажешь…

– Может быть, – согласился Филипп. – По крайней мере, можно не гадать дальше, моя догадка подтвердилась. Ты сама как? Хочешь, Валера у тебя переночует?

Как я сама? Я не могла ответить, просто не знала. Происходящее не укладывалось в голове, как будто все не со мной случилось. Недавний страх с приходом Янки сменился недоверием.

– Нет, я бы не хотела.

– Он будет на улице, – кажется, Филипп и не ожидал другого ответа. – К тебе пришла подруга? Останется у тебя ночевать?

– Думаю, да.

– Хорошо.

– Личность девушки еще не установили?

– Нет. Поговорим завтра, если ты не против. Спокойной ночи, – ответил Филипп и повесил трубку. Вот так вот просто взял и повесил.

Отбросив телефон в сторону, я отправилась на кухню. Как ни странно, кофе уже был готов, Янка сидела на своем любимом месте: на подоконнике, подтянув вверх ноги. На столе я заметила бутылку коньяка, да и на кухне пахло спиртным.

– Ты добавила коньяк в кофе? – вздохнула я, садясь на кресло рядом с Янкой.

– Конечно! – просияла подруга.

– Ты хоть воды добавила, или один коньяк?

– Немного пришлось, но не бойся, ты не почувствуешь.

Я попробовала и действительно воды не почувствовала: чистый коньяк, пить бурду невозможно. В другое время Янке бы за такое досталось, но сейчас именно такой кофе мне и был необходим.