Александра Лисина
Третья сила
– Что? И Георс здесь?
– Представь себе. Но я не далее как пол-оборота назад говорил с ними обоими и получил клятвенные заверения в том, что Орден готов оказать посильную помощь, какая только в его силах, чтобы уничтожить пирамиды и питаемых ими Тварей. Более того, твой статус Ишты никто из них не оспаривает, претензий по поводу случившегося не имеет, за уничтожения Дангора искренне благодарит и считает, что «черноты» в тебе по-прежнему нет, потому как в противном случае Аллар не предложил бы тебе свою помощь.
– Гм. А больше они ничего не сказали? – подозрительно прищурилась я. – Не упомянули, как потом намереваются объясняться с королем?
Ас тонко улыбнулся.
– Вообще-то церковь не подчиняется короне, так что господин Георс в своем праве. Как и Горан, кстати. К тому же… ты идешь или нет?
Я вздохнула и неохотно поднялась, машинально разглаживая складки на измятой рубашке и очень надеясь, что оставленные когтями Лина дырки не будут слишком заметны.
– К кому хоть идти-то? Неужели Георс вдруг захотел со мной пообщаться? Или у Горана проснулась страсть к болтологии?
– Увидишь, – уклончиво отозвался брат, бесшумно выходя из палатки.
Я недовольно насупилась, но делать нечего: надо хотя бы выяснить, кого это Ас вдруг решил покрывать. Да еще так настойчиво, словно лучшего друга. Впрямую ничего не сказал, пояснять что-либо откровенно отказался, непрозрачный намек проигнорировал, сделав вид, что не понял, и ушел от ответа подозрительно легко. М-да. Второй раз за последние дни он меня удивляет. Кажется, жизнь во дворце сказалась на нем не самым лучшим образом?
Застегнув куртку наглухо и натянув маску, я в последний раз коснулась виска спящего мага, тихонько вздохнула и тоже вышла, бережно прижимая к груди Лина.
Ну? И кого мне тут сосватали для разговора?
Оказавшись снаружи, я внимательно огляделась, но увидела лишь деловито снующих вокруг скаронов, многочисленные палатки, отведенный в сторону табун мирно щиплющих жидкую травку лошадей, несколько слабо горящих костров, на которых самые предприимчивые уже что-то варили. А еще – ровный круг невозмутимых воинов, окруживших лагерь двойной стеной: Адамантов, как я и велела, рядом с которыми толкалось немало Алых, чутко всматривающихся за горизонт в ожидании неприятностей. Но, что самое любопытное, точно такой же «круг почета», состоящий из вооруженных до зубов скаронов, обнаружился вдруг в одном из дальних уголков наспех разбитого лагеря. А в нем, в этом самом круге…
– Е-мое, – тихо присвистнула я, поняв, что подозрительные до помешательства братики, несмотря на все заверения орденцев, на слово никому не поверили и окружили неугодных гостей такой внушительной охраной, что я просто диву далась, как оттуда еще не доносятся возмущенные вопли святош.
Черт возьми. Да если бы МОЙ отряд кто-то рискнул взять в такие плотные клещи… если бы МЕНЯ кто-то посмел сверлить тысячами внимательных взглядов… черт! Однако святоши, судя по неестественной тишине, оказались более благоразумными и восприняли недоверие скаронов как само собой разумеющееся. Впрочем, против полумиллиона недобро настроенных бойцов – что бы они смогли?
– Кхм! – довольно громко выразила я свое удивление.
Ас, спрятав улыбку, взглядом указал на одну из множества палаток, возле которой как бы случайно крутилось несколько хвардов и десятка три якобы отдыхающих скаронов, которые буквально не сводили с нее тяжелых взглядов.
Ага. Кажется, неведомый гость, о личности которого братик предпочел умолчать, находится внутри. И это, надо сказать, довольно странно. Как и тот факт, что охрана приложила некоторые усилия, чтобы не выглядеть конвоем. Видимо, или гость у нас сегодня необычный, или же Ас ему малость доверяет… Кого же брат настолько уважает, но при этом не больно-то хочет подпускать ко мне без свидетелей?
Откинув низкий полог самодельного шатра, Ас убедился, что внутри ничего не изменилось, и только потом обернулся в мою сторону.
– Иди. Он хотел поговорить наедине.
Ого. Я заинтригована. Правда, ни секунды не сомневаюсь, что брат далеко не уйдет. Скорее, создаст видимость приватной беседы, потусуется где-то снаружи и при этом, зуб даю, ни словечка не пропустит. Впрочем, и ладно – от него у меня секретов практически нет. Вернее, есть. Один-единственный. Который в настоящее время мирно посапывает на плече, наслаждаясь здоровым сном неотягощенного муками совести человека.
Ну-с, посмотрим, кто тут у нас…
Я наклонила голову и решительно вошла, на всякий случай прикрыв глаза, чтобы побыстрее привыкнуть к полумраку палатки. Ткань для шатров у скаронов толстая, прочная – не всяким мечом прорубишь. Но это всегда создавало и некоторые неудобства. В частности, заходя туда с ярко освещенной улицы, первые несколько секунд даже в солнечный полдень чувствуешь себя, как выбравшийся из своей норы крот.
К счастью, глаза приспособились быстро – не успела я сделать и пары шагов. При этом краешком уха услышав легкий скрип потревоженного табурета, с которого в это же время довольно быстро поднялся неведомый гость. Потом мельком огляделась из-под ладони. Сразу отметила, что крупный широкоплечий мужчина был здесь действительно один. Машинально оценила его стать, которую не скрывали никакие одежды, посетовала на длиннополый плащ, прячущий богато вышитый пояс со знаками отличия. Быстро убедилась, что гостя аккуратно обезоружили… скорее всего, сам и отдал, когда попросили… а еще вдруг почувствовала его неуверенность. Слабо так, совсем смутно, будто ему это чувство в новинку. Однако оно все-таки было. И наглядно показывало, что гость непростой, да и о моем статусе распрекрасно знает.
Собственно, это стало понятно еще до того, как мужчина вежливо наклонил седую голову. А когда он разогнулся, и я увидела его грубоватое лицо, испещренное старыми шрамами, и, наконец, разглядела искусно вышитый пояс со знаками отличия арр-кана, которых раньше не было… все, наконец, встало на свои места.
А как иначе? Кто еще мог после недавних событий настаивать на встрече со мной и не бояться получить за это по шее?
Я укоризненно покачала головой.
– Фаэс… откуда тебя черти принесли?
Бывший эрдал Первой крепости Фарлиона, бывший барр-кан и бывший начальник гильдии рейзеров, услышав мой голос, заметно вздрогнул.
– Гайдэ? Это действительно ты?!
– Нет.
– Что?
– Не Гайдэ. Гай, – поправила я тревожно застывшего здоровяка. – Вижу, ты опять позабыл про все, о чем тебя настойчиво попросили. Рановато для склероза, не находишь?
Фаэс стиснул пальцами свой поясной ремень. Странно. Чего так волноваться? Ничего ж особенного не случилось. Да и не склонен он обычно к сантиментам. Ворчит, конечно, частенько. Иногда и вовсе ревет, как раненый лось, но уж что-что, а таких разболтанных нервов я за ним еще ни разу не замечала. Хотя… всем нам сейчас тяжело. Наверное, и у него есть какие-то нерешенные проблемы?
Я снова вздохнула, а потом, поискав глазами второй стул, присела. Чего просто так стоять? В ногах правды нет.
– Фаэс, ты чего такой дерганый? Честное слово, я не кусаюсь. А если ребята проявили в отношении тебя некоторую подозрительность, то и ты их пойми: такая уж у них работа. Кстати, я рад тебя видеть, хотя не совсем понимаю, что ты тут забыл и каким ветром тебя вдруг занесло в Орден.
Бывший эрдал медленно, словно под гипнозом, опустился на соседний стул, жалобно скрипнувший под его немалым весом, а потом снова уставился на меня широко раскрытыми глазами.
– Ну, в чем дело? – устало спросила я. – Со мной вроде все в порядке. Аллар еще не прихлопнул за дерзость, Айд на свою сторону тоже не сманил… или ты решил, что из-за Рига я самолично загрызу первого встреченного валлионца?
– Риг? – наконец, сипло спросил Фаэс, словно очнувшись от ступора. – Какой еще… ты имеешь в виду Рига Драмта? А что с ним?
– А то ты не знаешь!
– Я… нет, – неожиданно пришел в себя старый ветеран и решительно тряхнул седой шевелюрой. – Не знаю, не слышал. Но, Гайдэ…
– Опять память отшибло? Может, напомнить?
– То есть, Гай, – поспешил исправиться под моим холодным взглядом Фаэс. – В прошлый раз мы не успели спокойно поговорить…
– Всего-то двое суток прошло с того времени, как мы говорили в последний раз. И чуть больше суток после того, как мы с тобой воочию виделись.
– Это не то, – внезапно нахмурился он. – Я слышал, тебя ранили. И подумал, что скароны решили разорвать союз именно из-за этого.
Я спокойно откинулась на спинку стула.
– Со мной все в порядке. А скароны союз не разрывали. Просто разделили ваши силы.
– Это почти одно и то же.
Я так же спокойно встретила внимательный взгляд собеседника.
– Я прав? – полуутвердительно спросил Фаэс и как-то непривычно сузил глаза, невольно заставив вспомнить о тех временах, когда мы с ним не слишком ладили. Но врать мне сейчас незачем. Тем более когда Риг не сумел чисто сработать у портала… в смысле, пространственного коридора.
Я пожала плечами.
– Ты не хуже меня понимаешь, что свою задачу союз практически выполнил: Степь пройдена, защита на пути нежити поставлена, и ваши земли больше не находятся под угрозой вторжения. В отличие от Скарон-Ола. Поэтому Валлион остался позади, а скароны двинулись дальше. Что тебе непонятно?
Фаэс заметно помрачнел.
– Многое. Начиная с того, что случилось позавчера прямо у нас на глазах, и заканчивая слухами о твоей смерти, которые появились в лагере буквально этим утром. И это после того, как ты плюнула… то есть плюнул на все и после ссоры с богами умотал к Айду на поминки, ни о чем мне не сказав и даже не дав опомниться.
Я удивленно приподняла бровь.
– Разве у Айда случились поминки? Извини, не слышал…
– Гай! – неожиданно вышел из себя новоявленный арр-кан, и я поморщилась.
– Фаэс, ты не мог бы говорить потише? А еще лучше – помолчи немного и дай мне возможность сообразить, в чем смысл твоих претензий. Если начистоту, то я вообще не возьму в толк, какого черта ты приперся в такую рань, да еще и наезжаешь с ходу, будто я тебе что-то задолжал. Особенно после того, как один из ваших доблестных магов едва не превратил меня в остывающую коровью лепешку прямо возле трупа высшего демона.
От моего спокойного взгляда старый рейзер запнулся на полуслове, а потом вдруг сгорбился, словно из него вынули стержень.
– Зачем ты так? – спросил он в воцарившейся тишине. Подавленный, смертельно уставший и, судя по всему, искренне переживающий за мою судьбу. – Что я такого сделал, что ты обвиняешь меня в предательстве?
Внутри уколола некстати проснувшаяся совесть.
– Прости, Фаэс, – так же тяжело вздохнула я. – В последнее время мне нелегко. Ночь была тяжелой, святоши эти некстати вылезли, Риг едва на тот свет не отправился. А ты… просто попал под горячую руку.
– Что с Драмтом? – не поднимая глаз, спросил он.
– Живой. Но еще бы пара синов, и даже мне не удалось бы вырвать его из Тени. Сегодня он держал коридор один. С небольшой поддержкой двух старых друзей, которые, как я полагаю, все-таки не сболтнули лишнего… никому, кроме тебя.
– Нет, – качнул седой головой Фаэс. – Они не проболтались даже мне. Но я бы не поверил, что у Драмта ни с того, ни с сего случилась осечка с пространственным коридором. Для таких нелепых ошибок он слишком опытен. Да и лгать, если честно, толком не умеет, поэтому его суета возле Фантомов не могла не вызвать подозрение. Я понимаю: после демона и того, что случилось потом, у тебя были основания держаться в тени, а у твоих друзей – не менее веские причины, чтобы отделиться. Не очень это красиво по отношению к союзникам, но, повторяю, я тебя понимаю. Так что не хмурься: никто и ничего мне не говорил. Просто известие об уходе скаронов меня насторожило. Предложенное Асом объяснение, честно говоря, не устроило. А прямое участие в этом деле Драмта заставило усомниться в том, что он был в достаточной степени искренен. К тому же слухи о твоей смерти… в общем, я сделал соответствующие выводы. Ну и поспешил, конечно же, следом.
– К сожалению, не только ты, – неслышно вздохнула я, и Фаэс удивленно вскинул седые брови.
– Прости, что?
– Говорю, что Горан тоже… гм… поспешил, – невесело хмыкнула я. – А в итоге Риг чуть не умер. Хорошо, что у меня резервов хватило, а то не знаю, что бы я сделал с Орденом, обнаружив на земле свежий труп старого друга. С некоторых пор я очень быстро вспыхиваю, так что… извини. Наверное, ты зря сюда пришел.
Фаэс нервно дернул уголком рта.
– Значит, теперь ты никому не доверяешь, да?
– Полагаешь, у меня нет повода?
– Никто из нас не делал этого, – очень тихо сказал старый эрдал, посмотрев мне в глаза. – Я видел то заклятие. Знаю, ЧТО было у него внутри – какая начинка, но я клянусь тебе, Гай, никто… слышишь? НИКТО из тех, кому я доверяю, не пытался в ту ночь тебя убить.
Я отвела взгляд.
– Жизнь научила меня доверять только тем, кто принес клятву на крови. И заставила понять, что иногда даже самый преданный друг может солгать, будучи введенным в заблуждение. А еще есть особые заклятия, незаметно влияющие на разум, умелый гипноз, внушение, медиумы…
– Значит, все-таки не веришь, – горько прошептал Фаэс, сжимая огромные кулаки. Кажется, мой намек на магию Разума не пропал даром. – Жаль. Я надеялся, ты поймешь.
Я промолчала. Но сказать ему было просто нечего. Да, Фаэс поразительно чист душой и искренне предан короне. Он любит своего короля, печется о благе Валлиона и хочет видеть свою страну свободной от власти темного жреца, при этом так же искренне веря, что это можно сделать без грязи. Однако он, к сожалению, так и не научился отличать красивые маски от настоящих человеческих лиц. Тогда как я от своих иллюзий уже избавилась и еще раз оказаться в той же луже совсем не желала.
Неожиданно Фаэс снова поднял голову.
– Могу я тебя спросить?
– Смотря о чем, – слегка нахмурилась я. – Попробуй. Вдруг отвечу?
У него предательски дрогнуло веко, а пальцы правой руки с новой силой сжали поясной ремень.
– Скажи, как ты относишься к королю? Все еще ненавидишь или в тебе осталось хоть что-то, что могло бы?..
– Остановись, Фаэс, – тихо попросила я, подчеркнуто глядя в сторону. – Ты в третий раз начинаешь этот разговор, и в третий раз мне приходится тебя прерывать. Ты можешь верить во все, что угодно, преданно служить кому захочешь, уговаривать себя, убеждать, умолять и даже требовать… но прошу тебя: не надо. Честное слово, у меня достаточно сложностей, чтобы отвлекаться еще и на это. Если тебе станет легче, я могу сказать, что ТЕБЕ я все еще верю. Что же касается других, то… У меня было достаточно времени, чтобы все обдумать. А после того, что случилось на плато, полагаю, оно и к лучшему. Надеюсь, я не прославлюсь в Валлионе как темный маг. Хотя, если даже и так, то черт с ним. Мне, если честно, все равно. Я не собираюсь туда возвращаться.
– Совсем? – бесцветным голосом переспросил Фаэс.
– Совсем.
– И как ты думаешь дальше жить?
Я пожала плечами.
– Никак.
– В каком смысле? – напрягся эрдал.
– Да в прямом. Нет никаких гарантий, что мы вернемся из Невирона. Я могу смертельно ошибиться, могу проиграть, могу неудачно подставиться. Да и шальные стрелы, как ты сам видел, все еще летают по свету. Вдруг случится так, что закрыть меня будет некому, а уклониться не останется времени? Лин вон уже пострадал. Риг с трудом приходит в себя. Знаешь, порой я начинаю думать, что Айд был неправ, когда затаскивал меня в ваш мир. Как думаешь, боги умеют ошибаться?
Фаэс вздрогнул так сильно, что даже я это заметила, но почему-то промолчал. Только уставился совсем уж непонятно, будто только сейчас осознал, чему именно была свидетелем армия союза, и понял, что я ни тогда, ни сейчас не шутила.
Поняв по моему виду, что это действительно так и что я здесь – незваная гостья, эрдал сжал челюсти. А потом глубоко вздохнул и неожиданно попросил:
– Расскажи мне все… пожалуйста. Возможно, тогда я начну тебя понимать.
Я удивленно хмыкнула, никак не ожидая подобной просьбы. Собралась было отмахнуться, но потом перехватила напряженный взгляд, подумала о том, что, в общем-то, ничего не теряю, да и время у меня пока есть… а потом пожала плечами и махнула на все рукой.
Глава 5
Как ни странно, откровения не заняли много времени – привыкнув в личине Гая говорить только по существу, я уложилась, опуская подробности, всего в полчаса. Немного, надо сказать. Особенно если учесть, что в этот срок мне потребовалось пересказать почти всю свою сознательную жизнь, исключая лишь последний, проведенный на Во-Алларе год, большая часть из которого для Фаэса не была тайной.
Скрывать я тоже ничего не намеревалась. Просто многое из моей прежней жизни старому эрдалу, никогда не слышавшему о нанотехнологиях, автомобилях и компьютерах, было непонятным, а потому и внимания не стоило. Соответственно, я лишь обозначила разницу между нашими мирами, заметила, что в бытность простой обывательницей ничем, достойным упоминания, не увлекалась. Кратко обрисовала момент появления в Валлионе и заполнила те пробелы, которые еще оставались непонятными.
– Вот как… – протянул Фаэс, прикусив седой ус и о чем-то крепко задумавшись. – А я все гадал, почему год назад о тебе слыхом не слыхивали. Ни про Фантомов, ни про скаронов, ни про демона. Просто раз – и свалились на наши головы… а оно вот как, значит, было. В своем мире тебя не стало, а у нас, наоборот, появилась новая загадка. Скаронов сразу удалось найти?
– Почти, – кивнула я, намеренно умолчав о браслете Теней, Эриоле, нашей первой встрече со скаронами и о том, что мои кровные братья, собственно, не совсем люди. Ни к чему ему знать подробности. И ни к чему провоцировать сомнения в человечности наших владык. – Во многом это Ли-Кхкеол поспособствовал – оказал им, так сказать, протекцию и передал мне по наследству. Потом мы нашли возможность снять это дрянное заклятие, а в итоге у меня появилось четыре кровника. Но я не жалею: Ли-Кхкеол, сам того не зная, оказал нам такую услугу, что за все остальное на него даже злиться нельзя. Без братьев мне было не выкарабкаться. Без них я не стал бы тем, кем являюсь сейчас. Они научили меня выживать. Поделились силами, душами, кровью. Они вытаскивали меня из таких ям, откуда я никогда не вылез бы сам. Они душу мою сохранили, когда была реальная опасность ее потерять. Так что на самом деле Ли-Кхкеола я могу только поблагодарить. Его же стараниями, кстати, я вляпался в историю с Иштой. По незнанию хватанул первый Знак, а потом пошло-поехало… а теперь и рад бы остановиться, да не получается. Слишком крепко меня тут повязали.
– С Лином все в порядке? – осторожно уточнил Фаэс, показав на спящего кота на моей груди и впервые подчеркнуто обратив на него внимание.
– Более или менее, – нейтрально отозвалась я, не желая развивать эту скользкую тему.
– Мне жаль, что так вышло с твоим… другом.
Я криво улыбнулась.
– С демоном, ты хотел сказать?
Фаэс улыбнулся тоже, но как-то грустно.
– Демоны не умеют умирать, жертвуя ради кого-то жизнью. Да и Айд от него отказался… это все слышали… так что, если и было в нем что-то от того мира, то теперь все иначе. И даже церковь не может это отрицать.
Я вздохнула и погладила спящего друга.
– Без него моя жизнь станет пустой и бесцветной. Лин уже давно нечто большее, чем друг. Настолько большее, что это невозможно переоценить.
Какое-то время мы молчали, думая каждый о своем. Фаэс рассеянно изучал маленького шейри, видимо, вспоминая, в каких еще обликах мог его видеть. Я размышляла о том, что старый друг сегодня поразительно терпелив и на редкость сдержан. Еще вчера я думала, что с ним возникнет гораздо больше проблем. Особенно по поводу Лина. Все-таки демон… вернее, был демоном… а в этом мире даже к бывшим обитателям Тени закрепилось весьма предвзятое отношение. И недавнее появление Аллара вряд ли могло изменить его в лучшую сторону. По крайней мере, не так быстро.
Хотя, может, я чего-то не понимаю?
Я вопросительно посмотрела на глубоко задумавшегося собеседника.
– О чем задумался, Фаэс?
– О разном, – эхом отозвался старый эрдал. – О Лине. О Фантомах. О силе Ишты. И о том, что за мир рискнул отпустить на свободу такое странное создание, как ты?
Я хмыкнула.
– Вообще-то, насчет своей родины я никого не обманывал. Она действительно называется «РФ», что в переводе означает: «Российская Федерация», или, как ее еще называют, Россия, а еще раньше звали Русью. Я действительно там родился и вырос. И ее действительно нет на картах Во-Аллара – просто потому, что она находится так далеко, что я теперь и сам не знаю, можно ли туда вернуться.
– А ты хочешь вернуться? – отчего-то насторожился Фаэс.
– Иногда, – призналась я. – Но нечасто. Я же говорю: там, у себя, я был никем. Простой серой мышкой. Одной из шести миллиардов таких же невзрачных и незаметных личностей, потеря которых никак не отразится на мировых процессах. А на Во-Алларе я по-настоящему живу. Насыщенной, хотя и трудной жизнью. Но, наверное, оно и правильно? Ведь настоящая жизнь не бывает пресной. Она либо насыщенная и бурная, либо скучная и нудная. Тебе, к примеру, какая больше нравится?
Фаэс фыркнул.
– Спрашиваешь!
– Вот и я о том же. Так что по дому я хоть и скучаю иногда, но обратно не сильно стремлюсь. Была бы возможность, зашел бы на пару часиков, родителей проведал, убедился, что живы-здоровы, с ума не сошли ли от беспокойства касательно своего непутевого ребенка… а потом бы вернулся. Да. Наверное, все-таки вернулся. Не думаю, что смогу теперь прожить без своих Знаков.
Эрдал удивленно моргнул.
– Они тоже тебя держат?
– Еще как, – согласилась я, сжав в кулак левую руку. – Впрочем, бог с ними… я удовлетворил твое любопытство или ты хотел узнать о чем-то еще?
Фаэс странно на меня посмотрел.
– Как тебя звали раньше?
– В смысле? – не поняла я.
– Я имею в виду: в своем мире какое у тебя было имя? Гайдэ? Гай? Может, Фантом?
– Ни то, ни другое, ни третье, – криво усмехнулась я. – На самом деле, «Гайдэ» – лишь псевдоним, взятый из одной интересной книги; была там одна героиня с непростой судьбой… я использовал его, когда настоящее имя называть не хотелось. У нас так принято. А здесь Лин сказал, что оно гораздо лучше, чем мое старое имя, вот и все. Что же касается «Гая», то это – сокращенный вариант от «Гайдэ». Надо же мне было как-то называться в мужской личине? Ну, а насчет «Фантома» мы с тобой уже говорили. Еще вопросы?
– Да, – выжидательно уставился на меня Фаэс. – Что на самом деле случилось на Тихом плато?
Я хмыкнула. Ишь, какой осторожный. Не в лоб спросил, а обтекаемо, осторожненько так. Словно не терзало его любопытство на пару с нехорошими предчувствиями, не глодали сомнения, не изводили догадки одна другой страшнее. После того, как я на глазах у всей армии послала к лешему две негуманоидные сущности, имеющие в этом мире статус богов, надо думать, что у него голова гудит от вопросов. Другой бы на его месте уже по палатке метался, руками размахивал, вопил бы в голос «как ты могла?!» и «как посмела?!»… а он не тычет в глаза, не орет с порога. Сил уже нет молчать, но пока еще терпит. Вот это, надо заметить, выдержка. Даже странно, что я в нем раньше этого не замечала. Меняется, что ли, старый вояка?
Перехватив напряженный взгляд эрдала, я обреченно вздохнула.
– Что именно тебя интересует?
– Все, – кратко ответил Фаэс.
– Мне-то казалось, ты первым делом про Аллара спросишь. И про то, по какой причине на физиономии айри вдруг появилась крайне непрезентабельная отметина.
Эрдал метнул на меня сердитый взгляд.
– Зачем ты его ударил?
– А ты слышал, что он сказал? – вопросом на вопрос ответила я.
– Вас было трудно не услышать, – буркнул Фаэс, непримиримо насупившись. – Голос айри способен разноситься на многие тысячи шагов, а ты… мало того, что был груб и хамил, как мне недавно, так еще и в морду… при всем народе…
Я пожала плечами.
– Зато спеси поубавилось.
– Но как ты мог? Айри Светоносного?!
– Легко, – фыркнула я. – До недавнего времени я вообще жил в уверенности, что их не существует. В моем мире, знаешь ли, о проявлениях божественной воли давно и прочно забыли все, кроме самых яростных фанатиков. Я даже не знаю, были ли у нас когда-либо настоящие боги, или же это чьи-то домыслы и подспудное желание иметь над собой твердую руку. Но, в отличие от многих, у меня не было привычки падать ниц перед сильными мира сего. А ваши боги для меня чужие. Да и я для них тоже – чужак, который за каким-то лядом им вдруг понадобился. Причем, судя по способу, каким меня сюда доставили, надобность эта возникла столь внезапно, что меня буквально вышвырнули с той проклятой крыши, отправив на Заброшенный тракт, как бомбу с пролетающего мимо самолета. Как думаешь, сумел бы я такое провернуть без согласия здешних небожителей? Стал бы Айд беспокоиться просто так… кстати, он меня крупно подставил с этим перемещением, так что за ним должок. А когда, наконец, стало очевидно, что в мою жизнь кто-то регулярно вмешивается и вносит коррективы… заранее знает кучу разных нюансов… подстраивает «случайности», которым не всегда находится логическое объяснение… знаешь, я – человек терпеливый. Многое могу понять и простить. Но когда меня пытаются использовать, шантажируя при этом моими же слабостями, стараются за мой счет решить свои собственные проблемы, одновременно с этим не оставляя выбора, то… прости, Фаэс. Отсутствие выбора всегда меня бесило. А отсутствие выбора по вине какого-то постороннего дяди приводило в ярость. Терпеть не могу, когда где-то там, наверху или внизу, решают, как мне жить и что делать. А тут весь последний год, начиная с самого факта моей несостоявшейся смерти, меня упорно подводили к одной-единственной цели. И старательно внушали одну-единственную, кажущуюся правильной мысль.
– Какую?
Я внимательно посмотрела на напрягшегося эрдала.
– О том, что именно теперь, здесь и сейчас, я должен сделать выбор. После того, как у меня отняли эту возможность и многое в отношении меня было предрешено. После всех стараний, бед, напрягов и прочего… мне вдруг дали возможность выбирать. Наконец-то, казалось бы. Надо бежать, хвататься обеими руками и радоваться. Спасибо всем сказать и раскланяться до земли… щас! Нашли дурака!
– Но ты же сам хотел выбирать! – непонимающе нахмурился Фаэс.
– Выбирать, когда мне это надо! Не им, понимаешь?! А так получается, что голодному псу с барского стола кость бросили и сказали: на тебе, жри, скотина! Как подачку, но даже при этом – подачку с далеко идущими планами. Причем, если помнишь, исходило это предложение не от Айда.
Фаэс, перехватив мой недобро горящий взгляд, совсем насупился.
– Ты не веришь, что Аллар несет жизнь и свет?
– Нет, друг мой, – вздохнула я. – Я не верю, что он несет ТОЛЬКО жизнь и свет. И не верю, что Айд – то самое воплощенное зло, от одного вида которого надо падать в обморок.
– Что ж ты тогда его не выбрал? – уязвленно отвернулся эрдал, с явным раздражением забарабанив пальцами по ремню. – Если Айд кажется тебе лучше и благороднее? Если он стал тебе ближе, чем Светоносный? Что ж ты не принял его предложение?
– А мне не все равно?
– Что? – ошарашенно замер Фаэс.
– Что слышал, – спокойно сказала я. – Ваши боги – могущественные, бессмертные и все такое прочее… И они одинаково НЕ люди. Одинаково мыслят НЕчеловеческими категориями. Имеют на всех нас какие-то планы, плетут интриги, одновременно с этим тщательно скрывая свой интерес в этом грязном деле. Они соблюдают какие-то непонятные правила и постоянно играют нашими судьбами. Как два игрока в шахматы. Или два заядлых картежника, которых интересует лишь конечный результат. И которые уже давно не видят лиц, скрывающихся за рисунками на картах, не вслушиваются в цифры, за каждой из которой находится чья-то потерянная жизнь. Которые по-своему велики и, быть может, в чем-то даже справедливы, но эти боги далеки от меня. Может, ты назовешь меня за это отступником, но, честно говоря, для меня и Айд, и Аллар ОДИНАКОВО чужие. А разница между ними лишь в том, что один черный, а другой белый. Как два гуся у бабки. Понимаешь?
Фаэс сильно вздрогнул и судорожно сглотнул.
– Что ты такое говоришь? – прошептал он едва слышно, глядя на меня неверящими глазами. – Что за дикость ты несешь?!
– Наверное, тебе трудно понять, – виновато вздохнула я. – Ты вырос с мыслью о том, что Аллар – это свет и добро, а Айд – страшное зло, запятнаться которым даже однажды означает потерять душу. Ты – коренной валлионец в каком-нибудь сто-надцатом поколении, закономерный результат многовековой борьбы церкви со «злобными порождениями Тени». Ты поклоняешься Аллару и ненавидишь Айда. Тебя так воспитали. Тебе всю жизнь старательно вдалбливали, что только так правильно: Аллар – хорошо, Айд – очень плохо. Кто за Аллара – тот молодец, а кто слушает врага рода человеческого, тот моральный урод, козел и последняя сволочь. Возможно, в чем-то ваши священники правы. Возможно, ваши боги действительно находятся на разных полюсах. Но для меня этого разделения нет. Поэтому я сужу лишь о том, что мне довелось увидеть и с чем пришлось столкнуться. Не с чужих слов, не по чужому опыту – сам. Так уж я нескладно устроен. Но я – то, что я есть; как говорится, не больше и не меньше. Со своими взглядами, ценностями, мнением… правильным или же нет. Конечно, ты можешь сказать, что я – болван и неуч, потому что не понимаю очевидного и вообще говорю какие-то жуткие вещи. Дескать, как могут быть Аллар и Айд похожи? Как их вообще можно сравнивать или тем более равнять? Но, честно говоря, будучи в Рейдане, мне пришлось провести немало времени за чтением Писания и кучи разных комментариев к нему. И знаешь, к какой мысли я в итоге пришел?
Фаэс не ответил, но заметно помрачнел.
– Писание утверждает, что к созданию вашего мира все боги приложили руку в равной степени, – продолжила я, не дождавшись от него ни слова. – И Айд, и Аллар. Там сказано, что на рассвете времен ОБА они создавали небо и земную твердь, зверей и человека, свет и тьму; день, ночь и Тень. При участии и молчаливом благословении еще одного бога – Лойна, о котором сейчас помнят лишь скароны и редкие почитатели культа Триединого. Там же говорилось о том, для чего были рождены Ишты. О том, почему этот мир устроен именно так. Почему Хозяева стали промежуточным звеном между людьми и богами. О том, из-за чего в действительности случилась битва богов. О предательстве. О том, что Лойн, не желая ссор, оставил этот мир для своих младших братьев, позволив им хранить равновесие… поверь, у меня было достаточно времени, чтобы понять, что сила Ишты в действительности не имеет ничего общего с магией. Достаточно возможностей, чтобы думать, сравнивать и, в итоге, отыскать немало противоречий. Достаточно общения со священниками не самых последний ступеней церковной иерархии, с твоим королем, со своими братьями, хвардами и даже одним вредным миррэ. Я немало времени провел рядом с настоящим демоном, Фаэс. Я говорил с очень старой ведьмой. Я самолично видел Айда в нескольких его ипостасях. Слышал голос Аллара в устах его высокомерного аватара… и знаешь, к какому выводу я постепенно склоняюсь?
