Александра Гардт
Чудильщик

Полная версия

5. Питер

По каким-то загадочным причинам чудильщик и не думал мне открывать. Я нажала на ручку и вдруг оказалась на пороге, а не где-то еще, не в трактире, не на улице. Помялась в крошечной прихожей, сплошь заставленной книгами, и, сжимая в левом кармане бусы-четки, с батоном наперевес, зашла внутрь.

Оказалась в светлой и просторной комнате. В глаза сразу бросились две фигуры: мальчишка лет десяти и молодой мужчина. Последний сидел на табурете, а мальчишка вытирал с него кровь. Под глазом у мужчины наливался синяк. Я удивленно захлопала ресницами, и тут они меня увидели. Мужчина даже с табурета приподнялся.

Я успела заметить лишь огромное количество книг, которые стояли и лежали везде, а потом уставилась в его глаза и пропала. Это был тот самый туманно-серый взгляд. Стариковский. Я выпростала руку из кармана и зажала себе рот. Мыслимо ли? Но мужчина… это был он. Человек с лестницы, лет на пятьдесят младше.

– Кто вы, сударыня? – спросил он, а я покосилась на мальчишку – лишнего на этом празднике жизни.

Курносый, с болотными глазами, наглого, хулиганского вида.

– Я могу поговорить с вами наедине?

Сомнений в том, что это чудильщик, у меня не оставалось.

– Между прочим, я его подмастерье, – подбоченился пацан.

Мужчина зашикал на него, предостерегающе взял за рукав:

– Ты и так уже сегодня наговорил нам на проблемы. Ну, хорошо, что ты у нас даровитый, а то бы я так весь и вышел.

Мальчишка фыркнул, отдал мужчине тряпку и ушел на второй этаж, посекундно на меня оглядываясь, даже как будто несколько злобно. Я проследила, пока он не скрылся за дверью комнаты, а дальше у меня пол ушел из-под ног. Очнулась я почему-то на табурете. Мужчина качал головой и натирал мне виски мазью:

– Порядочные наши вами перекусили, что ли? – спросил он со вздохом. – И откуда вы все на мою голову.

Я тут же покраснела и почувствовала себя, на удивление, лучше.

– У меня с вами сделка, между прочим, подтвержденная этим вашим Великим Хаосом, – прошипела я.

Мужчина отнял пальцы от моего лица (давно пора!) и посмотрел на меня внимательно.

– Вы ведь Питер, чудильщик? – уточнила я.

– Он самый, – отозвался Питер через мгновение, будто залипнув на мне. – А вы?

– Марго… – ответила я, вспоминая историю дурацкого прозвища и все, что с ним было связано. – Маргот.

– Красивое имя, – отозвался Питер, все так же вглядываясь в меня своими туманными озерами, и мне показалось, что я тону. – Но дело в том, Маргот, что я не заключаю сделки и я не… Словом, не пользуюсь именем Великого Хаоса всуе. На сегодня хватит уже.

Мне вдруг пришло в голову, что старик запросто мог быть его отцом или дедом. Я покраснела еще сильнее и почувствовала себя совсем нормально, бог знает, по каким причинам.

– Но я вижу, что мы с вами связаны. и это, Маргот, откровенно говоря, просто невозможно. Объясните мне, как вы сюда попали. Вы ведь не с Изнанки?

Я подумала. Потом подумала еще. Потом поняла, что озера требуют ответа – и пошла ва-банк.

– Нет, не с Изнанки. И да, мы с вами связаны. Вы понимаете…

Он поднял руку с частично знакомыми перстнями, и я замотала головой, отгоняя наваждение:

– Не объясняйте. Я вижу связь и понимаю, что она из будущего. Мне не хочется знать, насколько отдаленного. Что я должен сделать, Маргот?

– Может быть, – тихо начала я, – вы сначала расскажете, что случилось? И где я нахожусь? Понимаете, я вообще не знаю, что происходит, а понять не могу. Я ничего не могу. Я ничего не контролирую. Я шла к вам от ворот, чуть не двинулась умом. Мардж сказала искать «Кривой глаз», а я попала в «Кривой клык» и…

– Куда? – ужаснулся Питер. – К порядочным все-таки?

Я похлопала глазами, подумала и сняла ставший слишком жарким халат. Аккуратно сложила на коленях, придерживая бусы через карман.

– Я не знаю. Я подумала, что это вампиры. Они меня схватили, как только я заговорила про вас.

– Про меня! – Питер вскочил на ноги. – Маргот, да как вы живы остались! Я в ужасе от того, что вы мне рассказываете.

– Сама не в восторге, – нахмурилась я. – Просто объясните, что происходит. Я не с Изнанки, но мне сказали… что нужно пройти Изнанкой, чтобы желание сбылось. Мне это очень надо, я готова ей идти, только расскажите про правила.

– Как вы от порядочных выбрались? – Питер отошел за прилавок. – Вы их «вампирами» называете, мне незнакомо ни слово, ни его значение.

– Они кровь пьют? – уточнила я.

Питер наклонился за деревянную стойку (отдаленно напоминавшую барные) и стал греметь стеклом:

– Кровь? – уточнил он рассеянно. – Вообще, они просто забирают молодость и время. А кровь… Это как вообще, пить кровь?

– Я не понимаю, как забирать молодость, – честно отозвалась я. – Мне просто повезло. Я батоном отбивалась. Он в дубину превратился.

Питер вынырнул из-за стойки. Его внешность, как я только что поняла, постоянно претерпевала изменения, метаясь от юноши, почти моего ровесника, до мужчины лет двадцати восьми. (Хотя я иногда путала тридцатилетних с плохо выглядящими двадцатилетними.)

– Хлеб. В дубину. Кстати, спасибо! – Он погладил длинными пальцами батон, почему-то лежавший на стойке. – Это хорошо, прекрасный знак, мы справимся.

Я выпала в осадок в очередной раз. Видимо, все мое недовольство было написано на лице, потому что Питер замотал головой, снова нырнул под прилавок и продолжил уже оттуда:

– Похвально, что вы тут. Неужели порядочные отпустили?

– Нет, меня спасли слуги Великого Хаоса. Я бы не убежала, хотя и пыталась.

Питер уронил что-то. Я ждала объяснений.

– По дороге ко мне вас спасли слуги Великого Хаоса? – уточнил он, появившись из-за прилавка с розовой склянкой в руках.

Рядом со мной он был через мгновение, быстрый и резкий.

Я кивнула. Питер показал на скулу разных оттенков пурпурного и фиолетового с рассеченной кожей посредине:

– До вас они устроили мне неплохую встречу. Деловую. Это были сборщики податей. Маргот. Вот, выпейте, придаст вам сил. Боюсь, на год-другой они вас успели состарить, но зелье поможет. Да не бойтесь, сам варил.

Я взяла склянку с некоторым опасением, повертела ее так и сяк, открыла и сделала глоток. Было на удивление вкусно и вовсе не противно.

– Я даже не знаю, с чего начать рассказ, – вздохнул Питер, забирая пустой сосуд. – Давайте с того, что есть два мира, ваш, как я понимаю… В общем, в вашем мире была магия. Она в итоге породила наш.

Он помедлил, а потом вылил на меня целый ушат информации. Я сидела на табурете и хватала ртом воздух.

Оказывается, у нашего мира имелась оборотная сторона, появившаяся очень давно в результате того, что все волшебство было изгнано. Собственно, оно и ушло на создание изнаночной стороны, поэтому здесь магии тоже не водилось. Изнанка зажила собственной жизнью, здесь всегда было не то что у нас, и сюда иногда проваливались необычные люди, которые не нашли места под нашим солнцем. Я чуть было не крикнула про Таньку, но сдержалась. Сам Питер знал о нашем мире только по книжкам.

Он долго расспрашивал меня о царившем у нас порядке. Я объясняла, что особого порядка нет, все стремится к энтропии, как доказали физики, но все же лошади обычно ездят не задом наперед, и таких сумасшедших приключений не сыщешь. Зато и батоном от бандитов не отмашешься, он как был хлебом, так и останется. На этом моменте Питер горестно вздохнул, зачем-то сходил посмотреть в окно (денек был все таким же погожим), постучал по стене, наморщился и выдал, что раньше у них тоже царил более-менее четкий уклад. Хаос, конечно, прорывался, случались целые запруды из неприятностей, и на этот случай были придуманы порядковые. Они с детства учились тому, чтобы исправлять пошедший дождь из лягушек на обычный, с водой. Однако в последнюю войну победили приверженцы Великого Хаоса, жившие в отдельном городе-государстве, и теперь нормальным считалось все то, что я видела сегодня. Порядковые под влиянием происходящего стали порядочными – обычные живые люди; а кто-то и из могил восстал. (Это объяснило специфическую внешность.) А Питер… Питер сделался чудильщиком. Его по какой-то причине оставили, не стали трогать, но строго-настрого запретили называться порядковым, так что теперь он якобы творил чудеса. В Великом Хаосе было место и организованности.

На этом моменте голова у меня окончательно пошла кругом, и я попросила поесть. Питер нахмурился, положил руку на прилавок и взмолился Великому Хаосу. Взмолился как-то по-своему, довольно зло, но тот выдал ему на-гора три тарелки, полные вкусной еды.

– Джек! – позвал Питер и жестом показал на колченогий стол, привалившийся к одному из окон.

Курносый тип выбрался из комнаты (возможно, даже не подслушивал), кубарем скатился вниз, ревниво зыркнул на меня и плюхнулся на самое хорошее место.

– Деловой шибко, – пояснил Питер, щелкнул пальцами – стулья поменялись местами, – после чего помог мне усесться. – Повежливее, слышишь. Это Маргот, наш первый клиент.

Курносый аж на месте подпрыгнул и ложку уронил:

– Сударыня, простите, я не знал! Я понятия не имел, что вы наш первый клиент.

Мне подобное было знакомо по школе, поэтому я уточнила:

– А что, ко мне надо относиться нормально, только если я клиент?

Питер хмыкнул и начал быстро есть, потом спохватился и опять умчался куда-то к прилавку. Угловатый, неровный, резкий и, наверное, очень красивый, хотя довольно старый по моим меркам.

– Сейчас, сейчас. – Он разломил принесенный батон пополам.

Внутри была ядовитая зелень, и я даже закашлялась от омерзения.

– Сейчас.

На моих глазах хлеб стал нормальным, и Питер выдал нам по здоровенному ломтю.

– Возвращаясь к вашему вопросу, сударыня, – сказал курносый. – Я вовсе не прав, признаю. Дело в том, что сегодня с утра мою маму забрали королевой в соседнее государство, и я сам не знаю, что несу.

6. Цель

Обед мы продолжили в спокойном молчании: я поняла, что никто не собирался на меня нападать. Курносого даже стало жалко. Я все еще держалась за халат, следя за тем, чтобы бусы не выскользнули. Мысли в голове более-менее прояснились: чудильщик единственный боролся со всеми этими стражниками и лошадьми задом наперед, но все время был вынужден балансировать на грани. Джек напросился к нему в подмастерья за час до моего прихода, потому что больше ему деваться было некуда. Оказывается, проблемы имелись не только у меня. Оказывается, у кого-то вся жизнь была одной большой проблемой.

Я ела и думала, что меня это почему-то не задевает. Я помнила свое: звонишь Таньке, а трубку поднимает ее мать и говорит, что Таньки больше нет. Но к Джеку я все-таки прониклась. Просыпаешься утром, а плачущую маму волокут царствовать. Тебя просто не принимают в расчет. Та еще участь.

Наконец мы отставили тарелки, и Питер послал Джека их мыть.

– Я знаю его с рождения… – произнес он тихо. – Вернее, я способствовал его нормальному рождению, но я не предсказатель, я не мог предвидеть, что Морену заберут – да еще королевой в Царство Хаоса. Увы. Расскажите, почему вы на Изнанке.

– А у вас что угодно может случиться? – поинтересовалась я, прикидывая варианты.

– Даже мертвые возвращались как-то раз, – подтвердил Питер. – Только против этого совсем все взбунтовались.

– Почему? – не поняла я, и сердце обиженно застучало. – Их никто не любил, этих мертвых?

Питер поднял на меня взгляд, полный тоски, и я покачала головой, раздражаясь. Только начала вникать в происходящее, как снова назад… по шахматной доске. Не зря тут лошади так ездят. Хорошо, хоть не буквой «Г».

– Любили, конечно. Любили, смирились, отпустили. А потом к ним пришли мертвые жены, дети, братья, родители. Это тяжело.

– А я не хочу отпускать! – рявкнула я, не уследив ни за тоном, ни за громкостью.

Сердце бухало в ушах.

Питер откинулся на тонкую спинку и закусил губу.

– Понимаю. Вот теперь понимаю. Это вы так не хотели отпускать, Маргот, что провалились на Изнанку? Ничего себе силища.

– Да не у меня, – мгновенно сдувшись, пояснила я. – Не у меня силища.

– А у кого тогда? – спросил он серьезно и совсем не вздернуто.

Я поерзала на стуле, вслушиваясь в плеск воды.

– Подруга, – произнесла я, и голос предательски задрожал. – Ее убил отчим.

Питер, кажется, хотел что-то спросить, но лишь подбородок опустил: мол, слушаю.

– И я очень не хочу ее потерять.

Слова ударились о стены и отскочили назад, побежали звуковой волной по мне и всему дому.

– Извините. – Питер поежился. – У меня обычно не действует… тот, кто у нас действует везде. Но иногда случаются пертурбации. А вы хотите вернуть подругу из мертвых, да так сильно, что даже мои способности не выдерживают, сталкиваются с вашим желанием. Оно объяснимо, но противоречит ходу вещей.

– Танька жива, – решила зайти с козырей я. – Она совершенно точно жива, просто…

– Объясните, это важно. Мертвые к нам не проваливаются.

Я закусила губу.

– Видела ее во сне. С зеленоглазым парнем. Парень меня за руку схватил, потянул, смотрю – а там она. Живая. В портале изумрудном. Я по такому же в ваш мир попала. Только по синему.

– Синему? – недоверчиво рассмеялся Питер. – И там был еще один? Но тогда я уже не… Стоп, запутался. Мои порталы – а проще говоря, коридоры – будут синими, я твердо это знаю. Но потом, пока их нет даже в проекте.

Я пожала плечами.

– Так с ней был другой. Это все, что вы можете вспомнить из сна?

– Она ждала его в портале и совершенно на меня не смотрела. А кто с ней был?

– Чудильщик, – отозвался Питер совсем озадаченно. – Но у нас теперь заведено, что по чудильщику на город… И я не знаю никого, похожего на описание.

– А подмастерье ваш? – вдруг резко спросила я.

Будто холодом обдало, глаза-то зеленые. Питер посмотрел на меня совсем уж пристально и даже будто зло.

– Сколько лет ему на вид?

– Как вам сейчас, – отозвалась я. – А Танька тоже взрослая была. Я потому и решила, что она не умерла. А мой друг увидел во сне ст… В общем, того, кто привел меня сюда, и мы с ним поговорили. Он сказал, что мне нужно пройти Изнанкой до самого конца. И что я справлюсь.

– Вот же незадача. Теперь я тоже не понимаю, что происходит в целом и почему время движется так странно. – Питер тряхнул головой. – Обычно оно течет одинаково. И да, в своем мире вы вышли на лестницу и пропали. Вас нет уже некоторое время.

– Откуда вы знаете про лестницу… – я прервалась, осмысливая сказанное. То есть как – пропала? – В наших сказках мы всегда попадаем обратно в ту же минуту, откуда вернулись. Или даже раньше.

– Только в ваших сказках, к сожалению. – Питер почесал в затылке и снова посмотрел сочувственно. – Поэтому вряд ли я или Джек имеем отношение к вашему сну. Хотя странно. Совпадений не бывает.

– И в этом расходимся. У нас постоянные совпадения, – сказала я мрачно.

– Давайте закончим разговор, он пока что лишен смысла. Вот что. Завтра мы с Джеком выходим на поиски Морены. Я почти уверен, что, если ваша подруга провалилась сюда, как бы то ни было, она тут, в Тильграде. Я спрошу знающих людей.

– А далеко его мама? – Я не знала, радоваться или нет.

– Как сказать. Соседнее королевство – через всю Изнанку. То самое, что нас завоевало. Рядом, в основном, города, деревни да герцогства.

– А почему вы думаете, что Танька не может быть где угодно?

– Обычно они оказываются у нас. Последней была Ирина. Сейчас ее зовут по-другому, конечно.

– Старая такая?

– Пожившая.

– Она меня к вам и отрядила.

Питер чуть мотнул головой:

– Она могла. Я за ними присматриваю. А и правда, давно новеньких не было.

Я хотела было ответить, но тут с заднего двора примчался Джек. Я украдкой бросила взгляд на его длинные ресницы и заподозрила что-то совсем нехорошее. Сколько же, в таком случае, лет мне ждать Таньку?

– Ну, что клиент? – спросил Джек, размазывая грязь по лицу.

– А что клиент. Нам нужно найти ее подругу.

– А это по нашей части? – изумился Джек.

– По нашей, по нашей. Так. Маргот, дайте я вас провожу в гостевую комнату, полагаю, так будет лучше для всех. Насущными вопросами займемся завтра.

– Уже? – не поняла я.

– Да солнце сейчас сядет, – сказал Питер. – Зрелище интересное, но вы привыкнете.

Мы прошли на второй этаж, и я оказалась в уютной комнате, словно придуманной для младшей сестренки: широкая деревянная кровать с одеялом, сотканным из кусочков, цветы на окне, будто часть оранжереи взяли и скопировали сюда с какой-то не слишком правдоподобной фотографии. Маленький столик, на котором ничего не стояло, большой шкаф. Тут кто-то жил до меня?

– Смотрите, – Питер указал на окно, и я отвлеклась от полусонных мыслей.

Солнце не то чтобы село. Оно на моих глазах скатилось по небу вертикально вниз. – А… а физика? – спросила я.

– Я не вполне понимаю, о чем вы.

Я мгновенно вспомнила приключения в «Кривом клыке» и решила, что стоит снять вопрос с повестки дня.

– Наряд поудобнее мы вам завтра справим. Вы прекрасно одеты, сударыня, но я так думаю, в этом лучше спать, а не бегать по Изнанке.

Я посмотрела на Питера с благодарностью. Оказывается, мне ужасно не хватало нормальности, весь этот день. Раньше я бы обиделась на замечание, но тот факт, что хоть кто-то узнал обыкновенную пижаму, страшно меня обнадежил.

Ринат сидел в комнатке с картой района на стене и играл на телефоне. Иногда проверял сообщения, особенно часто – нашу с ним ветку в мессенджере, и тревожно поглядывал на часы. Скорее волновался, чем нет, но все-таки держал себя в руках. Я сидела на подоконнике, и меня он очевидным образом не видел. Я поискала глазами портал, но не нашла – ни синего, ни зеленого.

В комнату вошел незнакомый капитан – за время наших странствий по разнообразным инстанциям я успела научиться считать звездочки.

– Ринат Сергеевич, отвечать будем?

Ринат помотал головой.

– Вам нечего добавить? И по поводу местонахождения вашей подруги тоже?

Он явственно вздрогнул и взволнованно посмотрел на капитана:

– До сих пор не нашли?

– Представьте себе. Ладно, вы пока свободны, но имейте в виду, что это только пока. Времени у нас полно, будем спрашивать, пока не услышим… вы поняли меня.

Ринат, не медля, встал и вышел, и я поняла, что таю и проваливаюсь на глубину, на Изнанку.

Утро встретило меня грохотом. Я подскочила на кровати, ударилась затылком обо что-то и обернулась. Увидела незнакомое плетеное изголовье, перепугалась, а потом вспомнила все, включая чудной сон, который очень походил на реальность. Мне на мгновение стало стыдно, что я подглядываю.

В дверном проеме появился Питер:

– Маргот, проснулись? Сегодня у нас жестянки вместо петушиного крика, это Святейший Хаос, возблагодарим его. Пойдемте, нам пора по лавкам.

– А они разве уже открылись? – сонно поинтересовалась я.

– Как повезет. Но вставайте. Сначала к Илли, за одеждой, потом дорожные необходимости.

– Лошади? – спросила я, все еще зевая и смотря на то, как полутемное звездное небо гаснет, меняется на розовое, и ровно до середины доезжает солнце, точно в кукольном театре.

– Нет, пойдем мы пешком, разумеется. С лошадьми мороки не оберешься. Но дорожные сумки, припасы – нам все это надо. Забежим к Эрику.

Я вылезла из кровати. Удивительно бодрый Джек проводил меня до бадьи с водой, я умылась, и мы пошли завтракать. На завтрак было что-то вроде каши, Питер объяснил, что до восхода приходила молочница. Кашу я терпеть не могла, но вдруг съела все с удовольствием, хотя собиралась поковырять ложкой из вежливости и даже не пробовать.

– Пойдемте, – поторопил нас Питер.

– Я провожу сударыню Маргот, – отозвался Джек. – К магазину Илли.

Питер покачал головой, и я вздохнула с облегчением.

– Не хочу вас оставлять вдвоем, Маргот вчера успела нагуляться. К самим порядочным занесло.

У Джека аж глаза из орбит вылезли:

– Да вы что, сударыня! Как же так!

Я развела руками, и мы отправились в путь по утренней прохладе.

Присутствие Питера каким-то образом делало все более нормальным. Я даже рискнула оглянуться – улица была на месте. И хаотичных происшествий случалось явно меньше. Мы прошли вверх, сделали несколько поворотов, не доходя до «Кривого глаза», и вот уже стояли перед лавкой с одеждой. Питер постучал.

Дверь открыли не сразу, но все-таки открыли. Наружу вылетела хорошенькая молодая девушка, повисла на шее у Питера, расцеловала в щеки.

Я испытала что-то неприятное, словно кто-то кольнул меня под ребро, да не то чтобы сильно, а в шутку… и все-таки.

– Здравствуй, Илли.

– И ты будь. Дети здоровы, слава богу! Как я рада, что ты у нас есть! Чем могу служить?

Питер будто даже смутился:

– Нечему радоваться-то. Можешь нарядить сударыню нашу Маргот и Джека для похода? Очень нужно.

Илли закивала и утянула нас внутрь.