bannerbannerbanner
Золочёный фолиант. Сын морехода

Александр Юрьевич Мовчан
Золочёный фолиант. Сын морехода

Полная версия

Когда музыканты ушли, единственное, что мешало воцариться тишине – это бормотание и низкий приглушенный гогот. Вдруг кто-то неожиданно осознал, что музыка затихла, и решил заменить артистов, не поднимаясь на сцену. Очень стараясь, насколько это было возможно в его состоянии, он что-то попытался пропеть. Но, даже не успев договорить какую-то фразу до конца, мужик рухнул на пол и захрапел.

– Вот поэтому я использую только деревянную посуду и качественную мебель… – напряжённо проговорил Камлан. – Как проспятся, у нас будет долгий и тяжёлый разговор.

– Не завидую я им… – заключил Элдрин.

– И не надо, – приглушённо прорычал Камлан.

– Видимо, тебе предстоит серьёзная уборка… Могу помочь

– Да уж, не помешало бы прибраться… Только в помощниках нет нужды, проспятся вот только, – корчмарь поднял перевёрнутое кресло, поставил его посреди комнаты и разместился в нём. – Подождём. А ты присядь, мы давно с тобой не виделись. Можешь взять бутылку красного из-под прилавка.

Юноша прошагал к указанному месту, перешагивая через осколки посуды, обломки мебели и распростёртые тела. Вино он обнаружил сразу – бутылка вплотную вписывалась между полок и выделялась своим размером на фоне чистой посуды.

– «Арквило́н, 3954 год». Десяток лет выдержки. Неплохо! И сколько за такую дают? – рассматривал бутылку по пути к камину Элдрин.

– Десяток монет, – мгновенно ответил трактирщик.

– Я оставлю деньги на прилавке.

– Ни в коем случае. Считай, хозяйский подарок другу, – на этом моменте корчмарь начал слегка раскачиваться в кресле, словно пытаясь сам себя убаюкать.

– Камлан, если будешь дарить своё вино всем друзьям, подобно мне, ты разоришься, – явно смутился юноша, пытаясь найти в одном из карманов указанную сумму.

– К счастью или к сожалению, таких как ты друзей у меня немного, – усмехнулся в ответ собеседник.

Элдрин смахнул лишний хлам, который валялся на красном кресле, что стояло у камина. Очаг приветливо манил отдохнуть от суеты, всех проблем и нерешённых вопросов. Юноша поддался зову. Расположившись в уютном мягком кресле, он откупорил бутылку со звонким хлопком, устроился поудобнее и… обнаружил, что не захватил бокал. Но встать уже было неимоверно сложно – тяжёлый день и поздняя ночь всё-таки начали брать своё.

Закрыв глаза на эту маленькую неудачу, парень без стеснения отпил вино прямо из горлышка. Сперва рот объял горько-кислый вкус, что заставил юношу поморщиться, но спустя пару мгновений он сменился приятным сладким букетом неведомых сортов винограда, который плавно перетекал в вишнёвый привкус, лишь в незначительном количестве сохраняя изначальную кислинку. И вот язык уже вновь чувствовал привычное нёбо, как неожиданно заиграло послевкусие. И это уже было сложно передать словами: цветы, тёплый ветер, закат… и аромат… аромат невиданных растений – вот всё, что приходило тогда в голову Элдрина. Недаром говорят, что эльфийское вино хранит в себе образы тех мест, где был собран виноград.

И словно проснувшись ото сна, юноша раскрыл глаза. Огонь в камине плавно пытался отплыть в сторону, вслед за пришедшими в движения очертаниями стен. Но они вновь возвращались на свои места, как только юнец пытался проследить за ними взглядом. Лишь спустя пару мгновений он пришёл в себя, избавившись от лёгкого головокружения. На тот момент прошло всего лишь пару мгновений, которые подарили парню целое путешествие в невиданные земли Арквилона.

– Превосходное вино, Камлан, – его голос дрожал, знаменуя о том, что тело ещё не успело отойти.

– Ты подтвердил уже всем известный факт, Элдрин, – усмехнулся трактирщик.

Юноша ещё продолжал смаковать это неестественно долгоиграющее послевкусие, внимательно разглядывая зеленоватую бутылку. Его мысли вертелись и уходили в несвойственном для него направлении.

– Послушай, ты ведь был знаком с моим отцом, – не отрывая взгляд от бутылки, произнёс юноша.

Трактирщик не мог не догадаться, кому был адресован этот вопрос.

– Ты никогда не спрашивал меня об этом, – поза корчмаря даже стала немного напряжённой.

– Я практически никогда и не думал об этом, но сейчас отчего-то захотелось.

– Я долгое время плавал с ним в одной команде.

Элдрин после продолжительного вздоха запрокинул бутылку, сделав пару внушительных глотков, и проговорил.

– Расскажи мне о нём…

Повисла достаточно продолжительная тишина, после чего Камлан заговорил.

– Я не был готов к такому вопросу… – замешкал трактирщик, будто подбирая осторожные слова. – Я не был знаком с этим человеком так близко, как мне хотелось, но не восхищаться Эдвардом-мореходом не могу. Его отличала особенная одержимость… в хорошем смысле этого слова. Он стремился во что бы то ни стало увидеть, что скрывается за синей гладью и тонкой линией горизонта…

Хоть Камлана и понесло на лирику, Элдрин слушал с замиранием сердца, ибо ранее этот вопрос он никогда и никому не задавал.

– Когда всех ещё пугали историями о морском змее, – продолжал трактирщик. – Твой отец мечтал бороздить просторы океана. Эдвард одним из первых поддержал первых кораблестроителей, пообещав своё участие. И с первым же плаванием море покорило его сердце.

Слушая Камлана, Элдрин пытался вспомнить своё детство, а именно своего отца в нём. Отчего-то на душе стало горько – юноша практически не помнил его в здравии. В голове всплывали разве что всевозможные матросские истории, которые неизменно напоминали об отце. И чтобы притупить душевную горечь, не было средства лучше того, что парень держал в руке.

– Где только он не побывал, – Камлан и сам пустился в воспоминания, обдавая каждое своё слово дружеским теплом. – Двухлетнее напрасное путешествие на запад, за которое его команду ещё долго бранили, пара заплывов вокруг Альдмара, с целью найти новый проход на остров, однажды он даже потерял свой первый корабль, «Геральди́ку», во время сильного шторма у западных берегов Королевства, когда огромные волны смыли с палубы весь экипаж… но самыми знаменитыми, конечно же, были экспедиции в южные земли, что лежали за Дор’Уталлой…

И вновь повисла тишина. Было ясно совершенно точно, что эта тема была трудной для обоих. Особенно, конечно же, для Элдрина.

– Тогда мы с ним и познакомились… Как и Эдвард, я был добровольцем в первую экспедицию на юг. Даже сейчас помню, как горели глаза твоего отца, когда мы впервые увидели Уталлу. Земля, изуродованная непонятной грязной силой… Но эта новая земля – то, о чём мечтал Эдвард весь свой жизненный путь.

Лёгкая тень улыбки вновь прорезала губы трактирщика. Было необычно слушать, как столь приятные воспоминания связаны со столь ужасными вещами.

– Каким был в то время отец? – прервал рассказ корчмаря Элдрин.

Взгляд трактирщика словно устремился в даль… В даль, давно минувшую и практически забытую.

– Как ещё описать человека, которого вдохновляет то, что остальных приводит в ужас? Нет, он не был плохим. Он был мечтатель. Юнец, что чуть старше тебя, которому Жизнь позволила мимолётно коснуться мечты. И это прикосновение пробудило в нём жажду не просто ощутить касание, но поймать её за хвост.

Элдрин старательно представлял, как юноша, похожий на него, гордо стоит в гнезде прекрасного корабля, одной рукой держась за канат, а другой прикрывая сверху карие глаза от яркого Света звезды, и внимательно смотрит вдаль, пытаясь первым заметить то, что ранее никто никогда и не видел.

– А я ведь совсем не помню отца таким…

– Это печально, ибо лучше б он предстал в твоей памяти именно таким – бодрым и целеустремлённым, ибо его последняя десятая экспедиция обернулась настоящей катастрофой. Иногда я даже жалею, что не отправился тогда с ним. Быть может, я смог бы уговорить его вовремя свернуть. Эдвард вознамерился причалить к берегам Уталлы, сойти на берег и пройти вглубь. Конечно, он не мог знать о Поветрии. Но я боюсь подумать – остановило бы это его? Тогда его руки в последний раз сжимали рукоятки штурвала. А что было дальше… Это ты, верно, помнишь.

Камлан закончил рассказ и тяжело вздохнул. Элдрин не торопился что-то отвечать. Они так и сидели вдвоём достаточно долгое время. Юноша смотрел на танцующее пламя, отражающееся на стенке полупустой бутылки. Отчего-то на душе у него было грустно. В его воспоминаниях вновь всплыли события прошедших лет, когда отец увядал с каждым днём. Тяжёлые серые дни, наполненные печалью и отчаянием. Под влиянием пьянящего вина они казались ещё более тёмными. И мама… Человек, что был с отцом от начала и до самого конца… до скорого и преждевременного… Хворь забрала их обоих.

Да, когда-то Элдрин считал, что родители предали его, оставив одного в этом всё менее приветливом мире, но долгие часы размышления не прошли бесследно впустую. Когда в одночасье лишаешься всего, начинаешь смотреть на время, отведённое Жизнью, совсем по-другому, и многое начинаешь понимать иначе.

Так и сидел он в полумраке и тишине, пока веки не отяжелели, прикрывая собою глаза, и погружая юношу в томную дрёму, незаметно для него самого.

Бродячие артисты

Утро наступило так же неожиданно, как и нагрянувший сон.

Упавшая на пол практически пустая бутылка заставила Элдрина проснуться. Ещё не до конца осознавая происходящее, он огляделся. Лучи только что взошедшей Дневной Звезды уже просачивались в окно, падая на всё те же спящие тела, которые с ночи лишь немного поменяли свои положения. Напротив них, закутавшись в коричневый плед, похрапывал в кресле Камлан. Камин же всё так же уютно играл языками пламени.

– Камлан, – улыбаясь, проговорил юноша, представляя, как хозяин тихо крадётся в ночи, чтобы подпитать камин поленьями.

Но этому умиротворённому состоянию очень быстро пришёл конец, ибо парень вспомнил о процессии на Торговой Площади. Он быстро вскочил на ноги и, на ходу поправляя куртку, побежал в сторону выхода. У самой двери Элдрин остановился, вспомнив о подарке друга-трактирщика. Нащупав в кармане найденные вчера десять монет, парень положил их на прилавок и снова оглядел помещение. Полное умиротворение – все спят… Но как только хозяин проснётся – спасайся кто может.

 

Элдрин вышел на улицу. Хоть Дневная Звезда ещё и не успела полностью подняться над крышами домов, но город уже проснулся непривычно рано – вовсю суетились местные дворники, стараясь как можно быстрее привести улицы в идеально чистое состояние, уличные торгаши в спешке убирали с прилавков неприглядный товар, а жёлтые мундиры со скандалами заставляли местных хозяек убрать бельё, которое портило облик Бромора.

Накинув капюшон на голову и стараясь не привлекать излишнего внимания, юноша отправился к Торговой Площади, чтобы поглядеть на предстоящее зрелище… и не только. Хоть Бромор и ожил чуть пораньше, но улицы его были не столь многолюдны как обычно. Видимо, народ так же спешил на представление.

Старый добрый Нижний Город был неизменен уже очень давно. Неровные улочки, пойманные старенькими деревянными домами, что особняком встали по обе стороны; пыльная грязно-коричневая земля, на которой щедро были расставлены различные одинокие прилавки, владельцы которых не желали платить в казну за место на рынке; скамьи, в большем своём количестве поломанные; и, конечно же, суетящиеся люди, которые вдоволь пользуются всеми немногочисленными благами, что предоставляет им любимый Бромор. Да, похоже, что этот город был таким с самого своего основания.

Ещё задолго до места назначения, послышалось мощное гудение, издаваемое, скорее всего, скопившейся толпой. И чем ближе Элдрин приближался к его источнику, тем более явно оно переходило в рёв.

Издавать такой звук могло лишь огромное скопление народа. Так и оказалось. Видимо, шествие вот-вот уже должно было начаться, ибо люди стояли столь плотными рядами, что протиснуться между ними не представлялось возможным. Но Элдрину необходимо было видеть всю процессию, потому что, если тот таинственный вор и решится на столь дерзкое ограбление, то площадь, полная народа, идеально бы подошла для этого.

Чтобы обеспечить себе обзор, юноша вскарабкался на крышу дома, который стоял аккурат на той линии, где столпотворение начинало редеть. Благо, ко второму этажу вела каменная лестница с достаточно высокой стенкой-поручнем, от которой до черепицы было не более локтя высоты.

Зрелище, что открылось взору Элдрина, было трудно описать. Даже в Монетный День, когда местные торговцы отдают всё практически задарма, было в десятки меньше народа. Плотная группа людей растянулась на всё обозримое расстояние. Однако, дебри толпы рассекала достаточно широкая тропа, образованная местными стражниками. Видимо, готовят дорогу шествию.

Люд шумел и гудел, занимая хоть чем-то своё ожидание. Спасала, однако, небольшая актёрская труппа, которую жёлтые мундиры предусмотрительно пропустили, чтобы избежать беспорядков. По всей видимости, такая картина наблюдалась уже достаточно давно.

Невольно взгляд Элдрина приковался к этим актёрам на дороге, которые давали небольшое представление. Это были два человека – достаточно рослый и крепкий мужчина и девушка, чьей особенностью были неестественно красные волосы. Их лица скрывали цирковые маски, да и сами они, похоже, частые участники подобных представлений. Напарник рыжеволосой жонглировал пятью шарами разного цвета, периодически забрасывая один из них то себе на лоб, то на плечо. Его подельница в это время ходила вокруг него и выполняла различные гимнастические трюки. Затем она подобно ловкой обезьянке вскарабкалась на плечи к другу. После этого девушка взялась за них покрепче и перевернулась, встав на руки. Здоровяк начал подкидывать шары так высоко, что гимнастка едва могла коснуться их носками своих тоненьких ножек. Ими же она продолжала жонглирование, скидывая сферы в могучие ручища друга. Тот, в свою очередь, успевал доставать из кармана ещё шары. Шестой. Седьмой… И так до десяти. И с каждым новым предметом им приходилось жонглировать всё быстрее и быстрее. Они действовали столь слаженно, что эти десять шаров образовывали ровный овал своей траекторией!

Зрители аплодировали артистам. Будто вся эта толпа собралась посмотреть на них, а вовсе не на посланников из прекрасной столицы с великолепными дарами.

Наконец-то появился конвой – четыре коня, одетые в золотистые попоны, тянули огромную телегу, на которой стояла пара сундуков. Ещё четыре коня, на которых верхом восседали всадники, облачённые в походные плащи, образовывали кольцо вокруг обоза. На их спинах красовался герб Ильтура – золотая корона в белом обрамлении. То были стражи из великого города.

Но, не смотря на столь величественное и доселе невиданное зрелище, местная стража, позабыв о своей работе, заворожённо продолжала наслаждаться представлением, пока послы не приблизились к циркачам вплотную.

Толпа затихла. Посланники остановились, молчаливо выжидая. А местная стража с большим опозданием таки похватала свои дубины и, наконец-то, взялась за работу, торопливо приближаясь к артистам. Они пытались оттеснить нарушителей, но последние будто не замечали их – они задорно продолжали развлекать народ, который молча смотрел уже не за самими трюками, а за развитием событий.

Элдрин к этому моменту уже начал понимать, что всё это не спроста. Он бегло осматривал зрителей вокруг действа. Зеваки, торговцы, пара бездомных… Ничего, что могло бы насторо… А вот это уже интересно! Прямо напротив того места, где остановились послы, за спинами толпы был небольшой подъём на площадку с колонами, куда вели широкие, но низкие ступени. И вот как раз на самой вершине наблюдались любопытные движения. Одинокая фигура, облачённая в чёрную одежду, надевала на лицо что-то похожее на маску. После того, как личина этого, судя по всему, мужчины, и без того скрытая за тенью капюшона, была упрятана ещё сильнее, он поднял крепкую трость и, используя её как рычаг, столкнул заранее закреплённую полку с тремя бочками. Они с грохотом покатились вниз по направлению к эскорту, сбивая людей. Практически сразу же крышки на них отвалились, и изнутри в разные стороны вырвались облака сероватой пыли, которая была похожа на муку, смешанную с пеплом, но очень уж она хорошо разлеталась в разные стороны. Издалека она и вовсе выглядела, будто туман, пойманный в бочки.

– Ни те ли это похищенные накануне удобрения? – подумал Элдрин, с интересом наблюдая за развитием событий.

Бочки докатились до земли, доставив вздымающуюся субстанцию до самих посланцев. Обоз с сундуками мгновенно накрыло серой пылью, скрыв от поражённых глаз окружающих. Человек, сбросивший ранее бочки, мгновенно сорвался с места и по расчищенному пути бросился в самую гущу процессии.

От столь неожиданного развития событий жёлтые мундиры замешкали и долгое время попросту стояли с открытыми ртами, бессильно хлопая глазами.

Не растерялись только ильтурские стражи, которые тут же смекнули в чём дело и начали слазить с коней. Но не тут-то было, подельники, что скрывались под личиной артистов, поспешили на подмогу товарищу, опрокидывая бравых стражей, когда те только пытались спешиться.

Элдрин смекнул, что очень скоро расширившееся представление переместится в другое место, поэтому ему требовалась трибуна поближе. Протискиваться через поражённую толпу было бы глупо, к тому же рано или поздно стража стечётся к месту событий, поэтому перемещение по крышам соседних строений выглядело более привлекательно. Очень ловко и быстро юноша перепрыгивал с одного дома на другой, приближаясь к цели.

Тем временем жёлтые мундиры, наконец, пришли в себя и отправились на подмогу, но было уже поздно. Издав весьма примечательный свист, из тумана выпрыгнул тот самый вор, скативший бочки, и бросился бежать в западном направлении. В руках у него уже появилась с виду весьма увесистая сумка, которой он махал во все стороны, будто знаменем. Услышав сигнал, остальные грабители бросились следом.

За ними не отставал и Элдрин. Он старался не терять их из виду, сближаясь с каждым прыжком. Его неожиданно захватило волнение. Юноша едва мог сделать спокойный вдох – грудь распирало странное чувство. Но необходимо было сохранять концентрацию.

За похитителями была организована настоящая погоня. Протрубили рога, которые жёлтые мундиры использовали для призыва подкрепления. Теперь половина стражи Бромора знала примерно в каком районе случилось происшествие, а, судя по тому, сколько служителей порядка разом запросили помощь, можно было догадаться, что произошло что-то весьма важное.

Подельники поравнялись, продолжая движение маленькой плотной группкой. Надо отдать должное мундирам – в этот раз организовались они достаточно быстро, некоторые из них уже бросались наперерез ворам, пытаясь, если не сбить с ног, то, хотя бы, замедлить их продвижение. Но, разумеется, против тех, кто сумел умыкнуть золотой герб у столичной гвардии на глазах сотен людей, это было весьма малоэффективно – разбойники уклонялись, достаточно успешно отбивались, успевая помимо прочего перекидывать друг другу сумку, чтобы обезопасить добычу. Они бежали достаточно быстро – даже с виду неповоротливый здоровяк не отставал от них ни на шаг. А вот Элдрину приходилось прилагать немалые усилия, чтобы держать их в поле зрения, несмотря на отсутствие препятствий в виде хаотично двигающейся толпы и мешающих стражников.

Жёлтые мундиры выстроили на единственном пути живую баррикаду – десяток человек встали в ряд, пытаясь задержать беглецов. Но вторые вовсе и не собирались даже замедлять свой бег. Вместо этого похититель, вскрывший сундук, что-то торопливо выкрикнул, после чего здоровяк вырвался немного вперёд, а его товарищи переместились за его широкую спину. Тот в свою очередь начал постепенно набирать скорость. Поняв, что он уже не остановится, стражники в заграждении заволновались – некоторые даже отбежали в сторону. А вот тем, кто решил остаться на пути, повезло меньше – рослый разбойник подобно обезумевшему носорогу врезался в живую стену. Удар пришёлся аккурат между двумя стражниками, один из которых от столкновения круто развернулся, двинув локтем своему товарищу прямо в лицо. Оба упали на землю, как два разодетых бревна.

Череда строений, удобных для продвижения по крышам, закончилась, вынуждая Элдрина спрыгнуть на землю. Беглецы на какое-то время пропали из виду за всё ещё плотной толпой, некоторые из которых, похоже, не знали ни то что о погоне, а даже и о том, что в Бромор должны были прибыть такие гости.

Юноша бросился через людей, стараясь никого не сбить с ног. Выбежав на пыльную дорогу, он побежал вдогонку. Благо, для него у стражников было и так предостаточно забот, чтобы обращать внимание на неизвестного парня, присоединившегося к погоне.

Но Элдрин всё равно решил не привлекать излишнего внимания, учитывая вчерашнее происшествие, поэтому он перебежал дорогу и достиг противоположной стороны. Там так же были строения, вторые этажи которых считались уже частью Верхнего Города. На границе этих двух уровней был небольшой выступ, снизу выглядевший как навес, а сверху – как выступающий карниз. Видимо, сделано это было для эстетического спокойствия местных богатеев, не желающих утром лицезреть суету городского рынка. Юноша же нашёл ему более практичное применение – разбежавшись посильнее, затем сделав пару шагов прямо по старенькой стенке дома, а после оттолкнувшись от неё, он ухватился за край выступа, подтянулся и вскарабкался на него. А далее – снова вдогонку, ибо этот карниз удобно тянулся вдоль западной дороги, по которой уходили похитители, а также был достаточно широкий, чтобы бежать, не отвлекаясь на препятствия.

Тем временем перед похитителями встала неприятная дилемма – Верхний Город пересекал западную дорогу Торговой Площади достаточно продолжительным тоннелем. Рисковать добычей было бы глупо, и воры это осознавали. Рыжеволосая снова использовала свои акробатические способности, вскарабкавшись на спину здоровяка. Тот в свою очередь сомкнул могучие ручища, подставляя их под ногу сообщницы. Разбойница спрыгнула, наступив на широкие ладони товарища. Здоровяк вскинул руки, подбрасывая воровку вверх. С такой помощью она запрыгнула на верхний уровень, напугав сидевших там чаёвничавших аристократов. Человек, начавший похищение, перекинул ей сумку. А сами сообщники вбежали в тоннель.

Элдрин поторопился. Он ускорился, решив обежать здание, которое стояло напротив этого перехода в Верхнем Городе, чтобы девушка не заметила его. Бежать по дороге, вымощенной ровными булыжниками, было куда удобнее, чем по пыльным дорожкам Нижнего Города, да и медленно прогуливавшихся людей здесь было гораздо меньше. Выбежав из-за угла, юноша успел заметить лишь развязку. Налётчики показались из тоннеля. Как они и предполагали, внутри их ждала засада. Видимо, стража видела, что произошло с заслоном, поэтому здоровяк выбежал без каких-либо заметных проблем. А вот его менее рослого товарища мундиры таки смогли зацепить – едва ли не полдюжины человек пытались удержать его, колотя дубинами. Но рослый разбойник пришёл ему на помощь. Он схватил подельника за руку и что есть сил дёрнул на себя. Стражники повалились с ног в кучу, упуская преступника. Лишь один из них перед падением успел ухватиться за ногу вора и до последнего волочился за ним, замедляя движения. Но сверху на него неожиданно приземлилась рыжеволосая девушка, прибив того к земле. Его руки, разумеется, разомкнулись, выпуская желанную цель. Таким образом погоня продолжилась. Девушка вновь перебросила сумку освобождённому подельнику.

 

Элдрин, пока происходила вся эта череда действий, уже вырвался вперёд. Было видно, что воры начали выдыхаться. Если у них в рукаве не было какого-либо неожиданного сюрприза, то вскоре придётся им трудно. Юноша же добрался до небольшого поворота с основной улицей, за которым был тупик. И, не зная в какую сторону продолжится погоня, решил просто подождать.

А у беглецов уже начинались проблемы. И первая из них была в лице одного стражника, который бежал навстречу. Он первый, кто додумался швырнуть достаточно увесистую дубинку в преступников. Та угодила рыжеволосой в колено, вынудив достаточно жёстко упасть на землю. Завидев это, здоровяк начал разворачиваться, чтобы помочь. Его товарищ, который, вероятно, был лидером, окрикнул его, заставляя продолжать бежать. Хоть и нехотя, но он послушался.

– Они просто бросили её?! – чуть ли не вслух подумал Элдрин.

Осознав, что помощи не будет, девушка с трудом поднялась и снова побежала, правда, сейчас уже гораздо медленнее. Понимая, что в таком состоянии от преследования ей уже не оторваться, она смогла лишь забежать за тот самый угол, где остановился Элдрин. И жалость ли или сама Судьба заставила его тогда протянуть незнакомке руку.

– Хватайся! – крикнул парень.

Рыжеволосая быстро вскинула голову вверх. Понимая, что это может быть единственное её спасение, она, не мешкая ни мгновения, приняла помощь. Юноша затащил её на крышу, после чего они вместе откатились от края и замерли.

Только сейчас в этом переулке появились стражники. То, что они не застали тут беглянку, весьма серьёзно их озадачило.

– Идём! Она была без герба, – запыхавшись, приказал один из них, а после раздался звук удаляющихся быстрых шагов.

– Мерзкие уроды! – позабыв про травмированную ногу, воскликнула рыжеволосая и попыталась встать.

Опёршись на раненую конечность, она оступилась и едва не рухнула вниз с покатой крыши. Но Элдрин успел схватить её за руку.

– Тише ты, эти двое – не единственные стражники в округе, – сказал юноша.

Девушка села на черепицу и продолжила возмущения:

– Поверить не могу, что они бросили меня.

– Ну, в оправдание здоровяка могу сказать, что он хотел… – попытался то ли пошутить, то ли утешить парень.

– Да ты кто вообще? – огрызнулась воровка, осматривая повреждённое место на ноге. – Следишь за нами?

– Конечно, со вчера тут сижу, а вдруг кто пробежит… Я, вообще-то, только что спас тебя дважды.

– Я, вообще-то… – попыталась достаточно грубо передразнить его незнакомка, но, одумавшись, быстро переменила своё настроение. – Наверно, спасибо…

Повисло молчание. Когда их голоса затихли, помимо обыденных городских шумов, всё ещё были слышны какие-то недовольные голоса с рынка.

Девушка неожиданно для Элдрина торопливо сорвала маску с лица, с возгласом:

– Мерзость, в ней совершенно невозможно дышать…

Её светлая кожа, на которой проступали блестящие капельки пота, прекрасным контрастом сочеталась с алым цветом волос. Однако, взгляд зелёных глаз, отражавший абсолютное безразличие и направленный куда-то в небо, притуплял восхищение юноши.

– У тебя такая внешность… Будто ты всю свою Дорогу Жизни проводишь на сцене, – не скрыл своего любопытства к доселе невиданному зрелищу Элдрин.

– Ты же видел представление на рынке? Считается? – не поворачиваясь, ответила вопросом на вопрос воровка.

– Думаю, нет.

– Ну… Тогда всё равно да, – резко отрезала рыжеволосая.

– А не боишься ли ты, что я вдруг окажусь жёлтым мундиром?

Разбойница повернулась и посмотрела на него, как на умалишённого. Поняв, что она, вероятно, могла быть не местной, юноша поспешил объяснить:

– Стражник Бромора.

– Да брось, ты щупловат для такой работы, – ехидно улыбнулась рыжеволосая.

Элдрин испытал смешанные чувства.

– Ай, не принимай на свой счёт. Я исчезну через пару дней, так что, шансов на длительное совместное путешествие у нас чуть меньше, чем нисколько, да и болтать мне сейчас не очень-то хочется, – саркастично распланировала девушка.

– Тебе просто нужна была помощь. К твоему сведению, капитан стражи сейчас не в лучшем расположении духа… Нет, не смотри так, мы с ним не друзья, да и вряд ли ими станем, – не остался без выпада Элдрин.

– Ладно, эти твердолобы уже должны были оценить наш сюрприз, мне пора, – произнесла разбойница и принялась аккуратно слезать с крыши.

– Давай-ка я тебе помогу, – вызвался юноша.

– Послушай, это, конечно, очень мило, но я уже, вроде, весьма неоднозначно дала понять, что награды за спасение принцессы не последует, – упиралась воровка.

– Этой принцессе медведь-людоед сейчас не грозит, – вспомнил юноша старую сказку северных графств. – Девушке в беде нужна просто безвозмездная помощь.

Какое-то время рыжеволосая смотрела на него, скривив в ухмылке губы.

– А ты смешной… Хорошо, ты можешь проводить меня до дома.

– И где же ты живёшь? – спросил Элдрин, стараясь сохранять нейтральный тон.

Внутри у него сражались возмущение, смущение и заинтересованность.

– Мы с товарищами остановились на окраине, у такого примечательного уродливого холма.

– Курган Основателя? – с осторожностью спросил парень, помогая собеседнице спуститься на землю.

– Ууу… Нравится мне вот ваш городишко, – то ли с сарказмом, то ли с искренностью заключила разбойница, повязывая свои чудесные волосы чёрным платком, который она вытащила из кармана.

Однако, кончики её достаточно длинных неровных локонов всё равно выглядывали из-под ткани.

– Нда… Маячить перед стражниками всё равно не стоит… – заключил Элдрин, после чего они отправились к Кургану Основателя.

Улицы, по которым только что велась погоня уже начали приходить в изначальное состояние, наполняясь людьми. О том, что здесь что-то произошло, говорил лишь небольшой беспорядок – опрокинутые бочки с разбросанным содержимым, сорванная с верёвок одежда и запыхавшаяся местная стража, которая возвращалась в свои патрули.

– Вы, похоже, долго это планировали, – сказал Элдрин, осматривая обстановку.

– С того момента, когда прознали в Ильтуре об этих дарах… Кстати, это уже третий в нашей коллекции. Могли бы мы путешествовать быстрее, их было бы больше.

– Да вы прямо серьёзная гильдия воров! – с долей восхищения подметил юноша, а после добавил себе под нос. – Вот только отнимаете вы не у тех…

– На самом деле, мы – просто цирковая труппа, путешествующая по Королевству. Просто, наш маршрут так удачно проходит через поселения, в которые привозят гербы… Правда, нам пришлось его подправить… Но это так, мелочи, – сказала воровка и улыбнулась.

– И тебе нравится так жить? – спросил броморец. – Грабить, рисковать…

– Я смотрю на это с другой стороны. Путешествуя по Королевству, я посещаю множество деревень, и в каждой узнаю какие-нибудь истории. Свобода! Ты знал, что на Южном Берегу веруют аж в четырёх Творцов-братьев, называя это верой в Братию? – ответила девушка. – И я с радостью послушала бы про этот… Как ты его назвал? Курган Основателя?

– Там похоронен тот, кто основал Бромор. Умер он не так, чтоб памятник воздвигать. Он говорил, что стена испортит облик города. Мол, леса, горы и Бромор – прекрасная романтика… В итоге его загрыз волк как раз на том холме, где его и похоронили. С тех пор и говорят, что творится там какая-то ерунда, что в день, когда Смерть пришла к основателю, в полночь на кургане появляется его душа, прогоняя дух волка, который убил его. В течение недели возвели высокий забор.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33 
Рейтинг@Mail.ru