Александр Ярых
Гогэн Хэйгэн, коллекционер черепов
– Кого?
– Гошу Шарова, он сейчас корешами Осина занимается.
– Отправь Петрович отправь, ты же всё равно не успокоишься, всё как всегда по- своему сделаешь.
Щёлкнув зажигалкой, Татьяна закурила. Лэнд Крузер свернул на Пионерскую, проехали четырнадцатый дом, возле которого стояла Тойота Никона, ещё дом и Ржавый крутанув руль в право, свернул в Проходной переулок.
Проходной переулок на этом отрезке от улицы Пионерской до улицы Профсоюзной, представлял собой, узкую трехметровой ширины грунтовую дорогу, обрамлённую по краям сточными канавами. Вдоль канав тянулись густые заросли кустов черёмухи и сирени, сюда в переулок выходили торцами огороды частных домов с двух параллельных, соседних улиц. Глухой, безлюдный переулок, таких переулков в городке хватало. По таким задворкам и днём-то ходить неприятно, того и гляди, выскочит из кустов лихой человек с топором в руках и поминай как звали. По правой стороне дороги в двадцати шагах от угла Пионерской, рукой какого – то горе архитектора была втиснута небольшая, приземистая лачуга. Лачуга, крытый тёсом потемневший от времени сруб, размером пять на пять метров с пристроенными со стороны огорода небольшими дощатыми сенцами, глядела в переулок двумя маленькими, испуганными окошками. У покосившихся полусгнивших ворот, в начищенных до блеска хромовых сапогах и надвинутой на глаза фуражке, в гестаповской стойке замер, скрестив на груди руки, участковый Клим. Чуть дальше по дороге на обочине стоял зелёный микроавтобус Газель, служебный транспорт экспертов. Не доезжая пяти метров до ворот, Ржавый притормозил и, заглушив мотор, резвым натренированным броском выпрыгнул на обочину, Татьяна неспешно последовала за ним.
– Здорово Женя. Что-то новенькое, зевак не вижу?
– Здравствуйте Станислав Петрович.
Клим пожал, протянутую руку и кивнул следачке.
– Доброе утро Татьяна Анатольевна. Зевак чтоб не мешали, я разогнал. Толку от соседей,, как всегда нет, да и соседей поблизости тоже нет. По окрестностям с Игорем пробежались, безрезультатно, никто ничего не видел и не слышал.
– Немудрено, ночка ещё та была, воровская. Куда?
– Туда, товарищ майор, эксперты уже начали осмотр.
Участковый мотнул головой в сторону хибары. По гнилым, расшатанным доскам тротуара вошли в заросшую травой ограду. У одного из двух маленьких выходящих во двор окошек, стояли две пожилые женщины. Створки рамы были открыты и женщины с любопытством глядели вовнутрь избушки. Их любопытство было так велико и неподдельно, что они даже не среагировали на стук калитки.
– К – хы.
Нарочито громко кашлянул майор. Бабёнки встрепенувшись как по команде обернулись.
– Кто такие?
– Станислав, привет. Это понятые, в хате места мало, пришлось попросить, чтобы снаружи постояли.
Пояснил, показавшийся в окне Андрей Карлович.
– Таня привет проходите, только аккуратно под ноги смотрите.
Хата не хата, одно название что хата, расположенная во внутреннем дворе ОВД, конура служебного паса Рекса по сравнению с такой хатой, смотрелась трёхкомнатной квартирой. Жилище состояло из двух комнатёнок разделённых меж собой дощатой перегородкой. Крохотная кухня с ободранной отопительной печью в центре, тумбовый стол, две табуретки, подвесной шкафчик с посудой, в углу умывальник рядом на вбитом в неоштукатуренную стену гвозде висело замызганное полотенце, ещё табуретка на ней ведро с питьевой водой, маленький заляпанный грязью холодильник Морозко. Слева от входа на вешалке вместо одежды, висели какие- то дерюги, под вешалкой стояли стоптанные кирзовые сапоги. Освещала эту скудную обстановку, тускло светящая под потолком, покрытая толстым слоем пыли стоваттная лампочка. Обстановка в жилой комнате была подстать кухне, такой же безнадёжно засраной. У дощатой перегородки стояла застеленная серым армейским одеялом панцирная койка. Напротив, в простенке меж выходящих в переулок окон, на маленькой тумбочке возвышался, усыпанный битым бутылочным стеклом старенький телевизор Рекорд. У глухой стены справа, стоял скособоченный, окрашенный коричневой, половой краской платяной шкаф, напротив, в простенке окон, выходящих во двор, висело засиженное мухами небольшое зеркало. С потолка в центре свисала на длинном проводе новенькая не успевшая покрыться пылью стоваттная лампочка, под которой стоял заваленный объедками и заставленный грязной посудой и пустыми бутылками, колченогий стол. У стола с лева, валялся перевёрнутый стул, рядом на грязном полу удивлённо раскинув в стороны руки, лежал на спине, босой в чёрных трико и застиранной синей майке, пожилой мужчина. Короткие, тёмные с проседью волосы погибшего стояли дыбом, заросшее недельной щетиной лицо перекошено, полуоткрытый рот со съехавшей набок челюстью оскалился белой сталью дешевых коронок. Левый глаз покойного был закрыт, правая глазница наполнена кроваво – бурым желе, по виску тянулся уже успевший подсохнуть кровавый потёк. Натёкшая из страшной раны кровь, образовала под головой погибшего небольшую лужицу, рядом со скрюченными, желтыми от никотина пальцами правой руки, лежал пистолет Макарова. Рукоятка пистолета обмотана, синей изоляционной лентой, вороненый металл местами вышаркан добела.
В лежащем на полу человеке, Ржавый без труда узнал давешнего мужичка с ведром.
– Я, же предупреждал тебя, под ноги смотри.
Пробормотал оперативник.
– Чего говоришь Петрович?
Вопрошающе пробасил эксперт.
– Да так Карлыч, своё гоняю.
– Станислав Петрович сегодня не выспался, теперь будет весь день гонки гонять.
Улыбнулась, поморщив нос Татьяна.
– Ну и вонища. Чем так прёт?
– Ничего особенного, полный букет запахов, обычного бомжатника, плюс горелая резина, и ацетон.
Пожал плечами Андрей Карлович.
– Горелая резина, откуда?
– Покойный ночью печку топил, огонь разжигал ацетоном, вещи, похоже, жег. На дворе тепло, плюс сырость и гроза, в грозу ветер крутит, тягу с печной трубы срезает, от этого дым в помещение идёт. По этой причине хозяин хату проветривал и на ночь входные двери оставил открытыми.
– Андрей Карлович установили, что в печи сожгли?
– Таня, золу просеем, отделим, что называется зёрна от плевел и определим, что в печи спалили?
– Здравствуйте.
В избушку вошел Иван Чагин.
– Где шляешься?
Спросил у стажера старший эксперт.
– В туалет ходил.
Слегка смущаясь, ответил студент.
– Личность погибшего установили?
– Известный кадр.
Ответил – проскрипел на вопрос следачки, подошедший со двора к окну, участковый. Отстранив понятых, Клим уже несколько минут тихо стоял и внимательно слушал разговор оперативников.
– Ну, Женя познакомь с покойником.
Татьяна, протянула в сторону окна руку и включила на запись цифровой диктофон.
– Покойный Бобыль Василий Иванович, дата рождения 20 февраля 1958 года, прописан по этому адресу переулок Проходной дом номер девять, семейное положение холст. Бобыль, одним, словом, и по жизни, и по погонялу тоже Бобыль. Ранее судим по старому УК РСФСР, статья 146 разбой с применением огнестрельного оружия, по делу проходил один, был осуждён к девяти годам усиленного режима, освободился по концу срока в 1991 году. Более к уголовной ответственности не привлекался. Он у меня на особой заметке был, доглядывал я за ним. Жил Василий Иванович тихо, можно сказать замкнуто, одно время к нему похаживали местные алкаши, но в позапрошлом году кто- то из собутыльников, украл у него тележку и алюминиевую флягу, с которой он поводу ходил. Бобыль нигде не работал, промышлял мелкими калымами, кому по соседству дров наколет, забор починит или огород вскопает, воду старикам с колодца возил. А тут такое ЧП, крысы тележку упёрли, человека без заработка оставили, он и осерчал на весь белый свет, осерчал и прекратил гостей у себя принимать, с тех пор компаний у него, я не замечал.
– Кто труп обнаружил?
– Труп обнаружила в семь утра, гражданка Перова Евдокия Поликарповна проживающая по адресу Проходной семь, угловой дом через дорогу. Обнаружила и сразу ко мне прибежала, я же здесь по переулку в третьем доме живу.
– Где она?
Убирая диктофон в карман джинсовки, спросила Топина.
– До дому пошла, я разрешил. Что сходить, позвать?
– Не надо сам схожу. Разбирайтесь пока здесь, осматривайтесь.
Чувствуя, что ещё не много и облюётся, от едкой разъедающей глаза вони, Ржавый поспешил на свежий воздух. На выходе из ограды, майор нос к носу столкнулся с Маратом.
– Марат ты как здесь, у тебя же выходной сегодня?
– Татьяна Анатольевна попросила, сегодня с утра провести официальное опознание Михаила Осина. В прокуратуре сказали, что она на выезде, вот документы привёз.
Марат, рассекая пред собой воздух, махнул чёрной папкой.
– Ну, раз приехал то присоединяйся к работе, твои зоркие глаза и цепкие руки нам в этом деле не помешают.
Ржавый дружески хлопнул по плечу следока и быстро зашагал по дороге.
Дойдя до кромки мокрого асфальта, майор глянул по сторонам и, не спеша пересёк дорогу. Сделал пару шагов и остановился, навстречу ему семенила невысокая, поджарая, одетая в зелёный, длиннополый плащ и вязанную серую шапочку, старушка.
– Часом, не Евдокия ли Поликарповна будете?
Поинтересовался у подошедшей старушки, оперативник.
– Она самая.
Прошамкала в ответ бабуля.
– Уголовный розыск.
Майор поднёс к сморщенному лицу старушки, служебное удостоверение.
– Разговор до вас имеется.
– Щас до Зинки схожу, документы отдам, и поговорим служивый.
– Я думаю, Зинка полчаса без документов проживёт, не сковырнётся?
– Я, служивый порядки знаю, двадцать лет по молодости на тюрьме, дубачкой отработала. Нельзя на службе без документов, он же тоже в милиции работает. Как же ему на службе без документов?
– Кто в милиции работает?
– Серёжка, Зинкин племянник. Я, вчера козу Нюрку посла и удостоверение Серёжкино нашла. Вчера забыла отдать не до того было, вишь чё творится изверги людей убивают, убиваю гады и посмеиваются. Жить стало страшно. Вот чё творится, прости Господи.
Бабка размашисто перекрестилась.
– Дайте, пожалуйста, посмотреть.
Майор не скрывая волнения, протянул руку.
– Посмотри милок.
Старушка вынула из кармана плаща, маленькую красную книжку. Приняв из рук старушки документ, Ржавый развернул корки. С фотографии на майора добродушным взглядом, смотрел широколицый со щегольскими усиками под слегка вздёрнутым носом, лейтенант патрульной постовой службы Сергей Анатольевич Кравец.
– Евдокия Поликарповна, когда и где вы нашли это удостоверение?
– Вчера после обеда, там дальше по переулку.
Старушка махнула рукой в сторону хижины Бобыля.
– Пошла Нюрку привязывать и в канаве нашла Серёгину ксиву.
Ксиву. Похоже, бабка не брешет, что на тюрьме дубачкой работала. Сделал вывод оперативник.
– Ксиву, я сам отдам Кравцу. А вас Евдокия Поликарповна попрошу об этой находке никому не бакланить, это как у кума в опер части секретная информация. Договорились?
Ржавый в предупредительном жесте, поднял вверх указательный палец.
– Базару нет, замётано.
Бабка как матёрый уголовник хитро подмигнула майору.
– Расскажите, пожалуйста, при каких обстоятельствах вы обнаружили труп Василия Бобыля?
– Ваську то? Утром нашла. У меня этой ночью на сенях, ветром кусок толи сорвало, вся вода в кладовку хлынула, зимнею одёжу промочило. Вот я с утра до Васи и пошла, попросить хотела, чтобы крышу починил. Пришла значит, зашла…
– Стоп, как зашли, ворота, что не заперты были?
– Так он их никогда не закрывает, тащить то один хрен нечего.
– Понятно, дальше что было?
– А, что дальше? Зашла, прошла в избу, двери открыты были, заглянула в комнату, а там Василий мертвый лежит, я сразу к участковому побежала докладывать, вот так всё и было.
– Понятно, а теперь Евдокия Поликарповна давайте пройдёмся, покажите точное место, где корки нашли и помните никому ничего.
Евдокия Поликарповна медленно шла по левой обочине, поминутно останавливаясь и приглядываясь к кустам, Ржавый со скучной физиономией, плёлся следом. Пройдя метров тридцать от избушки Бобыля, старушка остановилась и указала на пышные кусты черёмухи.
– Вот здесь, напротив этих кустов в канаве нашла.
– Вы уверены, что именно в этом месте нашли удостоверение?
– Видишь, на кусте след от верёвки и трава в канаве выщипана, здесь я Нюрку привязывала.
– Не боитесь так далеко от дома скотину пасти, ведь на шашлык увести могут?
– Нюрку то? Да, кто ж её уведёт? Бодучая она у меня, чужого близко к себе не подпустит, сразу на рога поднимет.
Ржавый внимательно оглядев канаву, перебрался на другую сторону, предусмотрительно чтобы не намокнуть, потряс и раздвинул мокрые кусты. В густых зарослях черёмухи скрывалась небольшая, метра полтора в диаметре полянка. На полянке стоял чёрный, пластиковый пивной ящик, редкая трава была прикатана. С силой разведя ветви, майор шагнул в заросли, за спиной с шумом сомкнулись кусты. Укромное местечко. Ржавый присел на корточки, осмотрел землю. Чисто. Поднимаясь в полный рост, он заметил на уровне груди, висящий на сучке, обрывок зелёной материи. Даже не обрывок, а скорее несколько переплетённых меж собой нитей. Осторожно сняв и упаковав находку в целлофановый пакет, майор тем же путём вернулся на дорогу.
Выйдя из дровяного сарая в ограду, Никон покрутил головой, разглядывая свой джинсовый костюм, заметил на правом рукаве куртки большое пыльное пятно, отряхнулся, чихнул, негромко выругался и направился в избушку.
– Чего нашел?
Спросил Иван, вышедший из сеней на встречу.
– Три охапки дров и кучку хлама. А как твои успехи?
– В сенях ничего интересного. Игорь, разговор есть.
– Говори, коли есть.
– Конфиденциальный разговор.
– Какой, какой разговор?
Удивлённо подняв брови, переспросил Никон.
– Секретный говорю.
Иван скосил глаза в сторону понятых.
– Понял, пошли, выйдем.
Игорь мотнул головой в сторону ворот. Покинув ограду, они отошли к микроавтобусу.
– Вчера ночью, твою гильзу отсканировал и загнал запрос в базу данных. Мелкокалиберная гильза 5,6 десятых миллиметра, стреляна в пистолете системы Марголин. Идентичная гильза была изъята в мае прошлого года, на месте убийства майора УСБ МВД России по Иркутской области, Валерия Николаевича Стаценко. Ты, Игорь должен знать, дело то громкое было? Я, в то время ещё учился.
Чагин вынул из кармана, маленький, прозрачный пакетик и протянул Никону.
– Начальству докладывал? Карлыч знает?
Внимательно, будто первый раз видит, разглядывая через прозрачный целлофан гильзу, поинтересовался Игорь.
– Нет, никому не говорил.
– Правильно сделал, что не докладывал, и вообще Ваня, если хочешь прожить долгую и счастливую жизнь, забудь про эту гильзу.
Никон спрятал пакетик в нагрудный карман кутки.
– Я, дело не читал, ты знаешь за убийство майора Стаценко?
– Знаю, мы по нему работали.
– Игорь, будь другом расскажи?
– Да что тут скажешь?
Задумчиво глядя вдаль по переулку, тихо сказал оперативник.
– А, ты Ваня, знаешь что майора Стаценко застрелили здесь в этом переулке на углу Пионерской?
– Откуда мне знать? Говорю же, дело не читал.
– И не прочитаешь, то дело у нас иркутские менты забрали.
– Так что там было? Ни томи душу, расскажи?
Иван, переминаясь с ноги на ногу, нетерпеливо – вопрошающе глядел на Никона.
– Убили его здесь в переулке, ночью двадцатого мая прошлого года. Один выстрел в голову, он в автомобиле в белой девятке сидел, толи ждал кого, то ли пас, неизвестно? Так и остался, за рулём сидеть с простреленной башкой. Тело только утром прохожие нашли, кипишь большой был, по делу три следственные бригады работали, всю криминальную шушеру в городке перетрясли, в результате получили ноль. Пистолет, из которого было совершено убийство, обнаружить не удалось. Руководство УСБ понятия не имело, по каким делам Стаценко из Иркутска в Таёжный приехал? Он занимался, внутренними расследованиями в системе, под кого копал неизвестно? Но ясно одно, к убийству местные менты причастны.
– Ни хрена себе, дела.
– Теперь понял, почему про эту находку молчать надо?
– Игорь что будешь с гильзой делать?
– Проверю кое- кого и кое- чего, там видно будет. Гильзу эту один хрен, самому придётся в УСБ везти. Всё Ваня забыли, Петрович идёт.
– Как дела?
Подходя и доставая из кармана пиджака портсигар, спросил Ржавый.
– Да так помаленьку.
Глядя мимо майора, на старушку, протянул Никон.
– Проходите, Евдокия Поликарповна до хаты, там с вами следователь поговорит.
Майор указал старушке в сторону гнилых ворот.
– Игорь, рыбаки соседи Осина появились?
– Нет, не возвращались и, связи нет.
– Немудрено, если в районе Сосновки этой ночью также как в городе поливало, то они нескоро вернутся. Бывал я в Сосновке, дедок у меня там знакомый живёт, туда одна тупиковая дорога ведёт и та наглухо убитая, после дождя только на тракторе проехать можно.
– Товарищ майор, Марат в хате, вещи с убийства Осина нашел.
Доложил Чагин.
– Очень хорошо, пошли смотреть.
Так и не закурив, Ржавый вернул портсигар в карман.
– Станислав Петрович, тут такое дело, я с утра не могу до Кости дозвониться, домашний телефон молчит, мобильник тоже, звонил ему на работу, шеф сказал, что Костя вчера вечером ему позвонил и на сегодня с работы отпросился. Может что – то случилось? Разрешите съездить товарищ майор, я мигом обернусь.
– Это тот, которому ты диск вчера отдал?
Опять доставая портсигар, спросил Ржавый.
– Да, он, Константин Козырев.
– Где живёт?
– По Некрасова.
– Ну, бля дела не понос так золотуха.
Плюнув в канаву, опер щёлкнул зажигалкой.
– Сейчас покурю, пойду, поговорю с Анатольевной, и съездим до твоего хакера.
Глубоко затянувшись папиросой, Ржавый выпустил поверх голов, струю табачного дыма. Постояв, подумав, дымя папироской майор, похлопал себя по карманам и, достав мобильник, набрал номер.
– Алло, здравствуйте. Девушка начальника ЛОВД, полковника Абдулина к телефону можно. Майор Ржавый из городского отдела беспокоит. Ага, соедините. Ильяс Ибрагимович, здравствуй. Да, я. Да по делу, Ильяс, я тут мимоходом двух бывших ментов из линейного отдела зацепил. Ложкин и Козлов, срочно нужны их личные дела, на официальные запросы нет времени, выручай Ильяс Ибрагимович. Да завал у меня, за два дня, два трупа подняли. Хорошо, сейчас пришлю капитана Никонова, дела как токовые не нужны, скажи своим девчонкам, пусть копии с них снимут. Хорошо договорились, бывай.
Майор, убрав телефон, ткнул указательным пальцем в грудь Никона.
– Езжай до линейного, заберёшь копии личных дел Козлова и Ложкина. После в отдел, зайдёшь в кадры к майору Тихоновой Марине Борисовне, возьмешь личное дело лейтенанта Кравца.
– Так она не даст мне дело Кравца.
– Даст, я звякну, предупрежу.
– Что Станислав Петрович, зацепки появились?
– Зацепки не зацепки, а с делами соседей Осина, у меня появилось большое желание поближе познакомиться. Всё сделаешь, отзвонишь, езжай.
– Пошли, Ваня.
Ржавый затоптал окурок и направился в сторону ворот.
Тем временем в хате Василия Бобыля во всю кипела кропотливая работа, участковый Клим с мощным фонарём в руках, спустился в небольшое подполье на кухне. По жилой комнате, летали – блистали молнии фотовспышек, это Марат фиксировал найденные под матрацем улики. Вооружившись стамеской и деревянной киянкой, отодвинув в сторону тумбочку с телевизором, Андрей Карлович долбил в простенке брёвна.
– Карлыч, чего творишь?
Обратился к эксперту, вошедший майор.
– Пули извлекает.
Ответила за эксперта, стоявшая у стола Татьяна.
– Тань, я кажется, пропустил самое интересное, введи пожалуйста в курс дела.
– Смерть Бобыля наступила около двух часов ночи, от огнестрельного ранения в голову, вернее сказать в глаз. Покойный был в сильной степени опьянения, судя по исходящему от тела запаху не меньше литра водки выжрал. С перепою видимо крыша поехала, поставил на телевизор пустые бутылки и начал стрелять. На полу семь стреляных гильз нашли, восьмой патрон в стволе пистолета, в стене шесть пуль, седьмая у него в голове.
Таня указала на труп.
– На правой руке покойного, брызги крови и глазного вещества, правая бровь опалена. Выстрел произведён с близкого расстояния, Андрей Карлович не исключает, что покойник сам себя ухайдакал. Неосторожное обращение с оружием. Посмотри Петрович, что Марат под матрацем нашел.
Они подошли к кровати, на сером одеяле лежал дорогой кожи коричневый бумажник, веером новенькие тысячные купюры, связка ключей, наручники, и новенькое водительское удостоверение на имя Михаила Владимировича Осина. Отдельно в сторонке лежали, упакованные в специальные полиэтиленовые пакетики две старинные серебряные монеты. Майор хотел было взять, одну посмотреть, но Марат предупредительно прихватил его за рукав.
– Станислав Петрович, ещё на пальцы не обработали.
– Денег сколько?
– Двадцать девять тысяч рублей. В столе на кухне, обнаружили три пары новых, вязаных, рабочих перчаток и спортивную, синею сумку. В сумке двенадцать банок, абаканская тушенка, голландская ветчина, три банки тихоокеанской сельди. Консервы, похоже, из подвала Осина. Это в старой куртке на вешалке было.
Марат указал на пять макаровских патронов, лежащих на желтом носовом платке.
– Сотовый телефон не попадался?
– Нет.
– Странно?
– Ничего странного, он же тоже не дурак, телевизор, поди смотрел и наверняка знал что сотовый запросто отследить можно.
Высказала своё предположение Татьяна.
– Да скорей не дурак, а полудурок, телефон скинул, а бумажник с правами оставил. Таня я Игоря по делу отправил. Мы с Ваней тоже отъедем на часок, срочное дело появилось. Без нас управитесь?
– Управимся, езжайте.
Покинув хижину Бобыля, оперативник и стажер, отправились на поиски Константина Козырева.