Александр Владимирович Чичулин
Мелизман
IV
По-свойски Мелизман зашел в торговый центр за ним тащился его оруженосец – новый компьютерный гений. Они примостились в кафе «Ви-Фи»,
– Здесь можно работать, удобней чем в машине. И не вызывает ни каких подозрений.
– Не то что ресторан для мажоров. – выдал программист, – Каждый пялится, осуждая что одет не так. Еще не стесняются вслух кричать. Не вписываюсь в их моду.
– Ты ни в какую моду не вписываешься. – усмехнулся Мелизман.
– Стучу пальцами по тачскрину пока господа откушать изволят… – сказал он, исподлобья глядя на Мелизмана.
– Да уж… Я люблю это кафе. При моей деятельности нельзя быть сентиментальным, но не знаю почему здесь мне как-то спокойно. История моего проекта началась от сюда.
Мелизман улыбнулся официантке и мечтательно моргнул,
– Два кофе пожалуйста и молочный коктейль – ванильный.
За соседним столиком сидел парень с девушкой, которая была погружена в онлайн игру с их стола доносились только полифонические звуки. За другим столом шуршала компания из трех человек каждый был с планшетом.
Принесли заказ. Аромат горячей бодрости дал по мозгам Мелизману.
– Знаешь Вольтер, жизнь то горькая, то кислая, и солит все время, а я люблю сладко жить. – Он быстро выпил вязкий молочный коктейль.
– Мой ник – Вольт. Кто такой Вольтер я не знаю.
– А зря. Классика, между прочим. Тем более что такое вольт – мера измерения электрического напряжения, еще б киловаттом назвался. А Вольтер – был философом и поэтом, вечно вступающий в перипетии с властью. Он был борец по духу, одна «Орлеанская девственница» чего стоит. Хочется работать с интеллигентными людьми, – он повернул лицо в профиль, в желто-призрачном освещении вырисовывался высокий лоб, острый нос, резкие черты губ.
Хакер уткнулся в планшет, через время обоюдного молчания, из-под его носа донеслось угрюмое высказывание:
– Мой ник Вольт и меня знают в инете как умеющего и могущего. А Вольтер это кто-то другой.
Мелизман посмотрел на него умильно улыбнулся,
– Это не суть. Сейчас приоритет в работе. Тебе необходимо выполнить поставленные задачи. Назовись ты хоть Электрик, это твое дело.
– Я Вольт. Это важно!
– Хорошо Вольт. Время не ждет, это очень дорогой ресурс. Скоро в мире произойдет технологическая революция, я сам разбудил некоторые силы, и наша работа будет бессмысленна. Поэтому сейчас и вообще мы не должны выходить за временные рамки.
***
Мелизман спустился в недра метрополитена. Его окружали люди: спускались на эскалаторе, ехали навстречу, были рядом, ударялись плечами. Мелизман не замечал толкучки, был поглощен мыслями о своем проекте, но все же один раз ощущение дискомфорта щелкнуло у него в мозгу, когда кто-то, сбегая по эскалатору толкнул его ударом в плечо. Больше никто не замечал своего окружения. Все были поглощены бытовыми проблемами, мировым спокойствием в сутолоке.
Остановившись на пироне Мелизман осмотрелся. Вглядываясь в лица ожидающих, он искал и нашел человека с таким же ищущим взглядом. В руке этого человека был планшет с заложенной по диагонали бордовой розой.
Мелизман сделал несколько шагов по направлению к нему, тот заметил его и пошагал навстречу.
– Розу обязательно было? – спросил человек с планшетом. – Думал хотя бы с девушкой придете.
– Роза символизирует ожидание встречи. Надежду на отношение, не важно романтические или деловые. А вообще цветок, тем более роза – это прекрасно. В наше дело надо вносить чувство прекрасного.
– Скоро это прекрасное завянет и завоняет.
– Все в жизни увядает. Главное не упустить момент цветения. – Мелизман улыбнулся, оскалив зубы, -Здравствуйте Виктор Вау.
Они зашли в вагон подошедшего состава.
– Называйте меня Ви-вау – это мой ник.
– И у тебя… Это хоть по оригинальней. Надеюсь на этом претензии исчерпываются, и мы можем приступить к работе?
– В процессе. В процессе определим, что меня не устраивает. Посветите в дела более подробно.
– Исключено. Если Вы будете выдвигать условия в процессе работы, – Мелизман придвинулся к уху своего нового друга говорил пылким шепотом, – нам с вами будет дискомфортно обоюдно. Посмотрите лучше вокруг, нет места прекрасней чем в общественном транспорте. Взгляните на эти угрюмые лица, каждый задумавшись о своих проблемах едет по делам или домой к телевизору. Чтобы решить свои проблемы, прямо здесь и сейчас, люди будут готовы на все только предложи решение. В этот промежуток времени, который они проживают здесь, по дороге домой, все потеряло смысл, их разум занят, их головы полны проблем.
– Кажется я понял, вы мошенник.
Мелизман посмотрел в глаза Ви-Вау, после паузы ровно в секунду сказал:
– Ни в коем случае! Я продаю решения от проблем.
– Хх… Ну… – усмехнувшись, Ви-вау вопрошающе поднял руку.
– Я продаю, люди покупают. Это вся конкретная информация, которую Вам необходимо знать. Но у меня тоже есть к вам условие. Вы должны понимать, что наше дело правое – борьба за справедливость. Затеяв все это мы сами подвергаем себя опасности.
– Прям не на жизнь, а на смерть. – продолжал высмеивать слова Мелизмана Ви-вау.
– Именно! – ответил Мелизман насупив брови. – Те, против кого я борюсь уже ведут за мной слежку. Если вы со мной, то мы будем одни в противостоянии с целым миром, и мы победим. Мы добьемся своего.
У Ви-вау загорелись щеки, заблестели глаза.
– И, если придется мы вдвоем должны будем встать грудью за идею. – добил Мелизман.
– Противостоять целому миру – это для меня. – Громко, не стесняясь сказал Ви-вау.
В вагоне метро никто не обратил на них внимание. Зато Мелизман обратил внимание на реакцию людей, на равнодушное отношение общества к происходящему.
– Ви-вау вы будете в первых рядах нового времени. Ваше имя запишут в анналах…
– Воу, Воу… По тише не надо никаких анналов.
– Да нет же. В летопись интернета запишут.
– Хх… Да я понял, это стег. Я согласен.
***
Новый спальный район. Похожий на лабиринт детский городок из нагроможденных скворечников в центре квадрата домов. В тихое сумрачное время под светом уличных фонарей Рашид Когбут возвращался домой. У подъезда стоял чан с засохшим на дне раствором, недалеко с башенного крана светил мощный прожектор. Его свет палил куда-то в гущу детского городка.
Рашид только что сдал статью и получил гонорар. Он шел расслабленной походкой, полностью удовлетворенный собой и своей жизнью. Семья, новокупленная квартира, плюсом накопления на пожарный день. Он давно задумывал купить вторую машину в семью. Рашид проходил по тротуару, на площадке за детским паровозиком он услышал смачный шлепок затем кто-то айкнул. Рашид перешагнул через ограду его непосредственно касалось что происходит на детской площадке во дворе собственного дома, ведь он был отец двух девочек. За паровозиком он увидел такую картину: высокий плечистый мужчина забивал пощечинами парня лет семнадцати, за этим, скрестив руки, наблюдал ребенок. Все это происходило в детской песочнице под синюшным освещением прожектора.
Когбут вынул из кармана телефон прислонил к уху и громка заговорил:
– Полиция срочно …! – он тревожно и торопливо назвал адрес, – Хулиганство с отягчающими…
– Ребенок обернулся, по очертаниям и теням, подающим с бровей на лицо это, был очень некрасивый мальчик.
Увидев человека с светящимся смартфоном в руке, он бросился бежать.
Могучий как медведь хулиган отвлекся от парня, окровавленным носом красившего песок, посмотрел на журналиста. На лице хулигана темнело недоумение, откуда взялся этот человек. Рашид крикнул: «Я вызвал полицию! Сейчас здесь будет наряд, вас арестуют.», – медведь с долгого шага перешел на бег в след за семенящим ребенком бросив парню, вставшему на четвереньки: «Утоплю!». Догнал малыша подхватил, заложил подмышку и галопом пересек двор, скрылся в темноте. Где-то там глухо хлопнула дверь, мелькнули хищные фары.
Рашид подошел к парню, который шатаясь уже стоял озаренный бледной луной прожектора. Рашид усадил его на деревянный бортик песочки. Вгляделся в бледное и худое лицо парня. Сопли с кровью стекали по разбитому лицу. Он попытался улыбнутся, но из треснутой губы выступила капля черной крови. Тогда он скривил рот подняв правый уголок губ встретив взгляд своего спасителя.
Рашид видел его пару раз во дворе, парень действительно оказался его соседом. Рашид хотел помочь довести его до дома, но тот отказался.
– Парень. Эй, с тобой все в порядке? Может тебе помощь нужна?
– Лучше, чем могло случится…
– Кто были эти двое?
Парень замешкал и ничего не ответил.
– Как тебя зовут? – спросил Рашид.
– Ва… – сглотнул хрипотцу парень, – Василий.
Последним острым репортажем Рашида Когбута, было политическое расследование в Бали. Это было еще тогда, когда он работал плечо к плечу с Знаменовичем. Он также, как и его коллега должен был донести правду до людей.
Рашид видел, как безжалостно действует Знаменович, непонятно какие идеалы им двигали, он жертвовал людьми веря в то, что это на благо остальным.
Они фрахтовали суда чтобы уйти от преследований, риск оправдывался только собственными амбициями. Риск был лишь развлечением, добытая истина стоила щепотки соли в пресную жизнь. Ведь когда человек живет в тепле и комфорте проблемы из далека кажутся романтичным приключением. А Рашид добывая эту романтику преодолевал препятствия из разлагающихся трупов в Африке или южной Америке.
Шла война и из полит-соображений рано было открывать факты о массовом истреблении. Так рассудили зачинщики войны. Рашид попытался донести до общества правду, но леденящий ужас новостей воспринимается как кино – ужастик, а настоящую правду люди боятся знать.
Великое признание человечества – никому не нужна правда. Такая правда, пусть истинная, но на крови, страшно жить с пониманием такой жизни.
Именно тогда Рашид принял для себя что от его действий возрастает только количество самоубийств.
«Нет, такая правда никому не нужна. Если нереальный обман разъедает реальность под ногами, перебирается на тело и начинает есть душу, и поделать с этим ничего нельзя. Остается глушить себя удовольствием потребителя, вставать в ряды миллионных толп середнячков изувеченной жизни. Как написано в известной книге человеку нашего времени необходимо «ходить по магазинам и трахаться».
– Мой ник в сети – Вольт. – выстрелил он последним словом.
– Вася, ты как себя чувствуешь? Могу тебя в больницу отвести.
– Не, все нормально.
– Тогда пойдем, я домой тебя отведу.
– Куда? – сказал Вася Вольт, отстраняясь от тянущихся рук Рашида.
– Тебя отведу к тебе домой.
– Нет. Меня же утопят. Он же сказал.
– А где ты собираешься ночевать? К себе домой я тебя не поведу, может у тебя есть друзья?
– Нет…
– Друзей нет к кому можно пойти переночевать.
– У меня много друзей. Но все мои друзья в сети.
– Сегодня к тебе никто не сунется, поверь я напугал хулиганов полицией, так что можешь спокойно идти домой. Но можешь и на скамейке переночевать у подъезда, или в детском паровозике. Ну что…?
– Хорошо. А как же полиция? Вы вызвали.
– Пойдем, полицию я вызвать не успел. Это был блеф.
Странные хулиганы – ребенок и здоровый мужик. Что они от тебя хотели?
– Это был не ребенок. – речь вольта оборвалась.
Он молчал до самого порога своей квартиры, вместо прощания он что-то буркнул не глядя. Захлопнул дверь, Когбут услышал, как провернулся замок затем щелчок.
Рашиду надо было пройти в соседний подъезд, он переживал, в мыслях прокручивая события на детской площадке своего дома. Острое чувство тревоги, давно забытая сладость играющей на нервах крови.
На следующий день Рашид пошел в гости к Васе. Он был спокоен, двигался быстро и осмотрительно. Его мучало только одно опасение, что бы молодой человек избитый накануне ночью не ударился в бега. Ведь прошлой ночью он был в сильной тревоге.
Рашид вдавил пластинку звонка. Ни каких звуков из-за двери не доносилось. Тогда он подолбил кулаком в дверь и громко сказал тому, кто должен был услышать голос ночного спасителя:
– Вася! Вольт! Это твой сосед, Рашид.
Рашид долбал в дверь пока из-за спины не донеслось.
– Его нет. – сказал режущий старческий голос.
Рашид резко повернулся, поводил носом по лестничной клетке ища источник звука.
– Как нет? Я сам его домой проводил вчера.
– Его нет. Кто Вы? Хулиган, грабитель, я вызываю полицию…
– Не надо. Я ваш сосед из соседнего подъезда. Меня Зовут Рашид Когбут. Я журналист, – он достал корочки и поднес ксиву к глазку двери с которой вел диалог.
Со спины он услышал:
– Здравствуйте. – Вяло протянул Василий.
Из полуоткрытой двери торчала его голова со слипшимися волосами.
Забыв про бдительную собеседницу Рашид обратился к ночному приятелю,
– Доброе утро, спал что ли? Я так долбал, всех твоих соседе разбудил. Уже начал думать, что ты сбежал.
– Я? Не, куда я сбегу?
– Но ведь мог?
– Ну, так-то мог.
– И что бы было? Самое неверное решение. Если бы ты скрылся тебя бы посчитали безвестен пропавшим. То есть, было бы куда проще тебя кончить. Ведь ты так и так считался бы пропавшим. Потому что, если человек пропадает, в семидесяти шести случаях он труп. Так что, единственное место где ты мог бы почувствовать себя в безопасности, это в моем офисе. Собирайся.
– Если захочешь ты мне расскажешь кто и почему на тебя напал ночью, ведь это были непростые хулиганы. Я помогу тебе, только в душ сходи.
– Спасибо у меня нет проблем произнес Вольт бледным голосом.
Он раскрыл дверь по шире и уперся лбом о дверной косяк.
– Я чувствую себя в безопасности. – Понурив голову сказал он.
– Что наушники нацепил, музыку по громче и в онлайн. Это ты называешь безопасностью?
– Я в сети. – раздраженно повторил Вольт.
– Ты же хакер, подумай, по IP-адресу тебя вычислят и придут к тебе домой. И все! Кто тебя защитит? Дверь вот эта, – Рашид стрельнул ногтями по металлическому полотну.
– Не правда у меня очень надежная дверь. Невозможно взломать.
– Вот опять. Ты же хакер, есть сайты, которые нельзя взломать?
– Я могу взломать любой сайт. Но это я, таких как я единицы.
– Ну, и что ты думаешь в реальности есть отличия. Также все можно взломать и открыть. Твою дверь можно просто с петель снять, подрезать и привет ты в наушниках даже не услышишь. Так что давай, в душ и за мной. Позавтракаем в офисе. Жена котлеток с макаронами положила, специально для тебя.
V
– Добрый день. Чем могу быть полезной? – сказала льстиво и деликатно администраторша.
– Передайте вашему постояльцу Абимауру Слим Анофу что Мелизман дожидается аудиенции. – сказал он, не тратя времени на формальные любезности.
Девушка в галстуке уставилась в него небесно-голубыми глазами и быстро моргнула. А как только она подняла трубку и произнесла: «Мелизман», в фае появился атлетического телосложения человек. Он был словно отлит по эталонной формочке.
Подошел к ожидающему представился и вежливо попросил проследовать за ним.
Макроц вошел в лифт, отведенный в специальном гостиничном крыле, разблокировал временным ключом в виде кодовой полоски на подушечке большого пальца, кнопку президентского люкса. Когда на небольшой промежуток времени они остались в лифте вдвоем. Мелизман заметил, что его провожатый скромней чем кажется и даже застенчив. Он отводил глаза, когда Мелизман мерил его взглядом.
– У меня прекрасная интуиция, я скажу какие у меня мысли по поводу Вас.
Макроц поднял на него глаза и дрогнул бровями.
– Хорошо, – не останавливая своей мысли продолжал Мелизман. – Вы больше любите подчинятся, чем проявлять инициативу.
Скоро Мелизман оказался в апартаментах Абимаура и непосредственно перед ним самим.
Господин Абимаур добрый день, – учтиво начал Мелизман, – Мы долго искали встречи друг с другом. Как хорошо, что вы сами решили посетить эту замечательную страну. И теперь мы можем обсудить интересующие Вас вопросы.
– Выезд заграницу для меня невозможен по ряду причин. Ничего криминального все причины связанны с работой, а самая главная причина нехватка времени.
Абимаур был не только самым богатым человеком на земле, но еще и обладателем в меру лояльного и то же гуманного ума. Он рассудительно молчал, смотрел на нерасторопного в словах Мелизмана.
Кресло стояло на невысоком подиуме в центре комнаты. В ореол неонового света распалявшегося с низу подиума взошла Юстиция. Из разреза платья от начала бедра до конца стопы при каждом шаге блистали ее стройные ноги. Тончайшее платье облегало ее совершенную фигуру. Она встала рядом положила руку на спинку кресла.
Когда Мелизман увидел совершенство воплоти и их глаза встретились Юстиция будто засияла. Мелизман был ослеплен красотой, но умение держать контроль над собой не выдало его – не мимикой, не багровеющим лицом от возбудившихся, неведомых до сей поры, чувств.
– С моим служащим произошло несчастье, но вы, наверное, в курсе?
– С чего вы так решили? – насупив брови сказал Абимаур.
– Хроники будней моей деятельности освещаются новостными ресурсами в глобальной сети. Вы как потенциальный партнер наверняка следите за событиями
Абимаур удивленно вскинул брови ничего не ответив.
– Конечно вы можете отнять мое детище и наслаждаться полновластьем, доходы будут ограничены, но власть нет. Мое изобретение позволит выйти за орбиту земных прибылей. Но вот маленький нюанс без меня этот проект не осуществим. Ваши люди ходят за мной попятам, так хотя бы защищали. Один человек из моего персонала был убит. Так скажите какой смысл в ваших конвоирах, которых кстати, вычислить не составило труда. Сейчас мой самый близкий коллега, который занимается программированием всех систем и готовит к испытаниям нуждается в охране. Технологическая база уже готова, но пока секретна. Ви-вау, пусть вас не удивляет его прозвище – профессиональный псевдоним, сейчас находится в гостинице и если вас действительно интересует проект, то сделайте пожалуйста из ни к чему слоняющихся надзирателей охрану для меня и моего айти-специалиста.
Выдохнув Абимаур с хрипотцой усмехнулся,
– Я действительно потратил определенные ресурсы на ваш проект, а результатов, – Абимаур не торопливо развел руками, – очевидных, я акцентирую, не вижу. Где факты оправдывающие мои вложения?
– Фактов вы и не увидите, если и впредь будете учинять помехи в продвижении моего детища. Вы в первую очередь бизнесмен, – тон Мелизмана плавно приобрел нагловатый оттенок, – и будете получать дивиденды. Заслуженные от оборота своих вложений.
Абимаур недовольно смотрел на Мелизмана крутящегося перед ним в поисках места куда бы мог сесть.
– Скажите Вас не удивляет что я так хорошо владею русским языком? Ведь я араб.
– Нет. – быстро и хамовато ответил Мелизман.
– А все потому что я вникаю в работу и понимаю каждую мелочь. Вот и сейчас мне не составило труда выучить ваш язык, а еще мне бы хотелось поподробней изучить научно-техническую базу вашего проекта. Аспекты проекта, спонсором которого вы мне предлагаете стать. От предков мне передалась истина, что смысл жизни заключается в знании. – По-философски он вознес руки, не поднимая ладони выше груди.
– В таком случае смысл вашей жизни окажется непостижимым.
Абимаур сидел в кресле шокированный таким заявлением. Чувство гнева смешивалось в его уме с мыслями о беспомощности. Юстиция с колкостью в глазах смотрела на Мелизмана пронзая его ледяным взглядом.
– Макроц, – резко сказала она, – удалите этого господина отсюда.
Мелизман вышел из дверей гостиницы, и как только ступил за порог, Макроц, провожающий его, не успел даже открыть рот чтобы передать слова Абимаура. Мелизман не останавливаясь и не оборачиваясь вскочил в автомобиль с глухой тонировкой.
– Все, готово. Когда приступать к рассылке. – спросил его Ви-вау.
Мелизман немного повернул к нему лицо, в глазах его была задумчивость,
– Сейчас!
– Я не спрашивал, но хочется думать, что не зря. Для чего это все? Для чего нужна рассылка? И что там за файлы? От куда они взялись?
– Рассылка нужна для подтверждения того, что мы занимаемся своим делом и у нас есть положительные результаты. В файлах видео с стартовой площадки для ракетоносителей. А еще в файлах некоторая документация о прототипе двигателя сверх космических скоростей и челнока для путешествий по ближнему космосу. Манулов мой инженер-проектировщик, проводит испытания.
– К чему таинственность? О Манулове слышу впервые.
– В этом деле замешаны огромные деньги и люди очень значимые в этом мире. Если бы было все открыто, а информация доступна, то нас бы стерли, не оставив даже упоминания в истории о том, что мы когда-то жили, ну а проектируемые нами вещи просто разделили между собой. Все по древнему закону: «Разделяй и властвуй».
– Ясно, сами ходим по лезвию. Знаете, я могу вычислить кого угодно, даже если этот кто-то сидит на луне. В интернет паутине невозможно только одно, не оставить следов.
– Знаешь Ви-вау, я предупреждал тебя с самого начала, что дело граничит с большой опасностью. Сейчас поздно отступать или показывать мне свои зубы. Я, признаюсь, хочу безграничной власти. Но сейчас остается только одно – работать. Мы с тобой сумеем, как ни будь себя обезопасить, Манулова трогать нельзя. То, что я его фамилию вслух произнес уже опасность.
***
Машина остановилась на парковке торгового центра там, где недавно был инцидент с возгоранием элитного сверхсовременного кара.
– Кафе «Ви-Фи», – вяло спросил Ви-вау.
– Нет. То есть конечно. – бодро рассмеялся Мелизман.
Кафе – я там примелькался, меня там ждут как по часам. И дабы усыпить бдительность тех, кто за нами неустанно следит, чтобы не раздражать доверительных отношений между нами и нашими спонсорами мы должны чуть-чуть приподнять вуаль таинственности. Не раздражать излишней скрытностью своей. Ясно?
– А вот на счет Манулова молчок?
– Аппаратура в машине не позволит отследить нашего абонента. Точно, как и нас.
– Да нет. Наверняка можно определить его местонахождение?
– Признайся Ви-вау, ты бы не затеял этой беседы, если бы тебе удалось самому выяснить все.
– Да нет. – размыто ответил Ви-вау.
– А ведь ты пытался и не получилось. – оскалил зубы Мелизман.
– Манулов! – Громко продолжал Мелизман проходя по торговому центру.
Они поднимались на эскалаторе приближаясь к лавочке возле кафе «Ви-Фи».
– Он был инженером, проектирующим российские ракетоносители. Именно он стоял у начала проекта, именно он доводит его до совершенства.
– Один аппарат для космического туризма, – рассмеялся Ви-вау, договаривая сквозь смех, – позволит добиться господства на планете.
На его бледном лице начал появляться румянец.
– Это смешно. Так может думать каждый, даже владелец сосисочной.
– Во-первых это не сосисочная, – Мелизман не поддержал разразившегося смехом айтишника.
– Я не то имел в виду. – сказал Ви-вау силой сдерживая свой смех.
– Аллегорию я понял. Тот аппарат, которым занимаемся мы и непосредственно Манулов, даст возможность не малого бизнеса – не среднего и даже не большого. Речь идет о бизнесе где контрагентами будут выступать государства.
На лавочке возле известного кафе сидели двое. Один из которых выглядел по-разгильдяйски с тяжелым ноутбуком, а второй стоял, повернувшись к перилам смотрел на людей, едущих на эскалаторе. Эти двое были служащие спецслужб. Мелизман давно ждал, когда же доблестные силы вступят в игру.
Мелизман и Ви-вау сели за столик в кафе прямо напротив раскрытых дверей. Теперь сидящие на скамейке могли беспрепятственно видеть их.
Ви-вау заметил укромное место, свободный столик стоял в углу помещения. Но вспомнив зачем они здесь не стал ничего говорить Мелизману. Тот уловил взгляд нашедшего местечко в тени быстро продолжил говорить о Манулове:
Он гений в своей области. За его головой в свое время охотились все государства мира, и только мне удалось с ним договорится.
– Как?
– Очень просто. Я предложил ему то что ему необходимо. – то как говорил Мелизман было похоже на театральное выступление. – Я взял на себя обязательства обеспечить его всем необходимым для воплощения проекта. Без всяких бюрократических проволочек. Я просто позволил ему работать.
– Я не понимаю, где здесь хоть намек на власть? Мы занимаемся рассылками предложений о партнерстве.
– Скоро проектом завладеют такие люди как Абимаур Слим Анофу. Космос будет их владением, они будут решать кого туда пустить, кого не пустить. И все будет точно также, как и в мире в котором мы живем, где по чьему-то желанию возникают войны, повышаются цены. Голодомор, перевороты – думаешь это стихийные происшествия? Нет, просто у кого-то есть рычаги управления, а с моим двигателем эти рычаги приобретут силу и вне нашей планеты.
Мелизман не стал говорить о том, что рассылки и продажа долей стратегическая мера, а Абимаур всего лишь пешка в его партии.
***
Юстиция сивая прибыла в удаленный уголок Москвы. На ней было лоснящееся алмазами платье, туфли на шпильках и чулки с орнаментом мускулистых рук будто вырывавшихся из-под земли. Она шла в центральный на районе фешенебельный ресторан. Следом за ней шел Макроц.
Проходившие наперерез тощие парни с бронзовыми лицами, крикнули ей непристойность. Один присев на корточки выплюнул вульгарный комплимент ее ножкам. Не обращая внимания, она зашла в ресторан и села за столик.
За ней шаг в шаг зашел Макроц.
Все столы были заняты он сел за стол где уже сидела парочка,
– Эй. – оборвал парень, – Эй! – он почти крикнул, не воспринимающему его Макроцу. – Ты кто? – двадцатилетний кавказец округлил глаза.
– Я вынужден здесь поприсутствовать. – по-прежнему не обращая внимания сказал Макроц.
– Что…? Эй, что значит? У меня свидание, ты не видишь? Ты делаешь здесь совсем не романтично.
– Извини парень, я не буду мешать. Давай я оплачу общий счет стола. Хорошо? Сам я заказывать ничего не буду.
Макроц говорил, не глядя на собеседника, его взгляд был прикован к Юстиции, которая сидела за столиком в паре метров от него. Прижав колени друг к другу. Мужчины будто случайно отводили взгляд чтобы в их поле зрения попала одинокая красавица в вульгарном и дорогом наряде. Женщины гневно и ревниво смотрели на своих мужчин и осуждающе на Юстицию.
К ее столику подошел официант. Посмотрел на нее сверху, чуть наклонив голову и льстиво выдавил:
– Вы ко всему готовы?
Юстиция холодно взглянула в лицо официанта.
– Вы готовы сделать заказ?
На бардовой скатерти лежало меню. Не касаясь книжицы, Юстиция сказала:
– Бутылку самого дорогого вина.
Исказившись, на лице официанта проскользнула усмешка.
– Самого, самого?
– Самого, которое есть в ваших сусеках. И пригласи Шрамена.
В подсобку влетел длинный прилизанный официант.
– Тебя требуют! – сказал он человеку, сидевшему на табурете с бокалом коричневой жижи.
Официант шарил по пыльным полкам, вытаскивая одну за другой бутылки, покрытые темным налетом.
– Сейчас самая моя дорогая, ш-шлюха… – приговаривал официант.
Девушка сидела за пустым столиком и ее глаза встретили взгляд Макроца. Он палил ее моргая. Они сидели, упершись глазами друг в друга около минуты – чуть больше пока огонь не закрыл собой человек.
– Ах… Юстиция Сивая. Рад встрече. Хорошо, что не забыла меня, своего старого друга. – сказал подошедший мужчина с испорченным кожным заболеванием лицом.
Официант поставил в центр стола бутылку,
– Самое, самое спэшл для самой, самой.
Шрамен схватил бутылку, повертел ее,
– Разве есть такое вино в нашем погребе?
Официант выхватил бутылку из его рук,
– На тебя что ли записывать? – он прижал бутылку к груди.
– Поставь и убирайся. – леденяще произнесла Юстиция.
Со спины к нему подошел Макроц. Отвел в сторону, шепнул чтобы счет пришел за его столик, и кое-что еще.
– Вы обворожительная. Вы восхитительная. Как и тогда, когда мы прощались последний раз. Вот я снова теряю голову от восхищения.
Макроц сел за столик, он не мог слышать происходивший между Юстицией и Шраменом разговор. Он отчаянно пытался прочесть по ее губам, но увлекался и засыпал, смотря на нее. Юстиция больше не обращала на Макроца внимания.
– Друг, эта с тобой? Почему она сидит с этим мужиком?
– Так надо. – спокойно ответил Макроц, продолжая вглядываться в уста Юстиции. – Ты знаешь человека, который сидит с ней?
– Это местный, говорят раньше был авторитетным. Те, кто его знал боялись с ним по одной улице ходить. Но так только говорят. Сколько его вижу он ошивается где-то здесь. Бухает бурду, курит дешевые сигареты, делишки какие-то прокручивает, не думаю, что человек он серьезный. Общается со стариками на старых тачках. Сам одет не как человек вызывающий уважение. Он помотал рукой в воздухе большой и указательный пальцы сомкнув в колечко.
– Думаешь. – улыбнулся Макроц. – Женщину видишь с которой он сидит, как ты думаешь кто она?
Парень моргнул, глядя в стеклянные и влажные глаза Макроца.
– Она выглядит как проститутка. – выпалила спутница кавказца.
– Я советовал бы не так громко.
– Прости брат, она хотела сказать порочная.
– Люди не такие какими кажутся.
Шрамен повернулся, Макроц увидел его больной разрезанный морщинами профиль. Усталые глаза в оплывших веках дернулся в его сторону. Шрамен улыбнулся Юстиции.
– Ты понимаешь теперь я в таком положении. Не могу ходить без охраны.
– Он меня не интересует. – Тяжело произнес Шрамен.
– Что даже на минутку по личным делам выйти не можешь, без охраны.
– Шрамен я к тебе за другим.
– Я понимаю. Зачем же еще ко мне… только за последний год характер моих дел изменился. Но тебе я готов служить всем телом. Понимаешь?
– Всем телом, понимаю. На минутку по личным делам я могу уединится. – холодно произнесла Юстиция.
– Вино то открой.
Шрамен привстал, откупорил бутылку и вышел из-за стола. Вернулся обратно в подсобку. Юстиция пригубила вино, держа за тонкую ножку бокала,
– Ничего выдающегося. – она опрокинула бокал. Из прозрачного бутона выплеснулась рубиновая струйка. Она встала и прошла в подсобку.
