Александр Викторович Крылов
Война ларгов: Проклятие Этриуса
Глава 1. Нежданно-негаданно
Минуло несколько недель, в течение которых не произошло ничего, что могло бы помешать счастливой размеренной жизни жителям Этриуса, не смотря на беспорядок, устраиваемый Куззолой в Ларгиндии. Пиранья снова собрала свою верную команду и продолжила заниматься рыбным промыслом, а ее отец начал понемногу забывать о знакомстве со шныгом и полете на странной птице, окончательно отказав себе в пьянстве. Шанталь и Крок больше не ссорились, что объяснялось небывалой заботливостью охотника и разными дорогими подарками ей от него, а каким способом и ценой они добывались, ее мало интересовало. Ларги отдали последнюю дань почестей Брагусу и похоронили его на загородном кладбище Рединфорта. Емельян короновался и приступил к своему правлению. Лидия не переставала оплакивать смерть мужа, но об этом знала только она и ее горничная. В городе краглов тоже не прекращались разговоры о трагической смерти матери Энриэль, убийца которой так и остался не найденным. Ее дочь тяжело перенесла ее утрату, но жизнь продолжалась, и ради мужа она старалась не падать духом. У орков полным ходом шло облагораживание пустыни, которую они по мере своих скромных сил намеревались превратить в бескрайний цветущий сад, что, впрочем, у них неплохо получалось. Творец и Лиэль занимались просвещением подрастающего поколения, а Роланд намеревался со дня на день отправиться в полет над Этриусом на воздушном шаре, как и обещал своей возлюбленной. Ему не терпелось увидеться с Пираньей и вернуться с ней обратно по небу в Рединфорт, чтобы обвенчаться.
Его невероятными стараниями подготовка к полету была назначена на ближайшие дни, но с толку его сбивала досадливая помеха в лице молоденькой красотки, проживающей в Рединфорте возле лаборатории ученых, где он проводил большую часть своего времени. Девушку звали Анабель. Она была из богатой семьи и ничем другим не занималась, кроме того, что не давала проходу влюбленному юноше, намереваясь занять в его сердце место Пираньи.
– Привет, Роланд! – девушка каждодневно окликала вынужденного пробегать мимо ее дома Роланда, у которого она как бы невзначай сидела и загорала на лавочке.
– Привет! – сухо отвечал ей Роланд и следовал своей дорогой, но в этот раз ему стало неловко, так как он запыхался от жары и суеты, что ему пришлось подсесть к ней на лавочку и перевести дыхание. Приставучая девушка так надоела юноше, что он должен был с ней объясниться. Он не мог бегать от нее вечно.
– Как у тебя обстоят дела с предстоящим полетом на острова? – сладкозвучно спросила его Анабель, словно коварная сирена, завораживая его своим чарующим голосом.
– Откуда тебе известно это? – удивился Роланд.
– Я дружу со Стелой, прилетевшей на Этриус вместе с тобой с Земли.
– Тогда ты должна знать от нее и о том, что у меня есть возлюбленная, и именно ради нее я собираюсь отправиться в полет. Я хочу венчаться с ней в Рединфорте, но для этого мне необходимо доставить ее сюда. Нет ничего романтичнее, чем оказаться наедине в воздушном шаре, в предвкушении счастливого часа, когда наши с ней сердца будут скреплены должным образом. Надеюсь, ты придешь на наше венчание и будешь искренне рада за нас, – дружелюбно пояснил Роланд и намеревался уйти.
– Конечно, я желаю тебе счастья, но что такого особенного ты нашел в ней? – уточнила Анабель, положив ему руку на колено, ввергнув его в замешательство.
– Она любит меня и ждет, – сказал Роланд, осторожно убрав от себя ее руку и решительно встав с лавочки, – Найди себе того, кто будет испытывать к тебе такие же чувства, что я к своей возлюбленной, а она ко мне. Нам ни к чему неприятности.
– О, нет, я не хочу быть вам помехой! Но что, если она обманывает тебя? Я тоже девушка и кое-что понимаю в романтике, доверься мне, – поспешно добавила
Анабель, не собираясь отпускать его так быстро.
– Мне не нужны советники, извини, – Роланд не желал больше обсуждать свои любовные отношения с Пираньей с кем бы то ни было и ушел.
Больше он не подсаживался к Анабель на лавочку, как бы она его не провоцировала на это, но все же так легко от упрямой девушки ему отделаться не удалось. В день отлета на острова, когда под восторженные крики жителей Рединфорта на поле у города были перерублены канаты, удерживающие корзину воздушного шара, в нее к Роланду запрыгнула Анабель, внезапно выскочив из толпы. Они стремительно стали подниматься, и юноша растерялся, попав в западню, ловко подстроенную ею. В первые минуты ему очень хотелось вытолкнуть девушку за борт, но он должен был контролировать полет, чтобы не совершить крушение, как это произошло в прошлый раз, когда они летели вместе с ученым. Теперь юноше подсказывать было не кому, а исход полета полностью зависел от его знаний и грамотного управления воздушным шаром, поэтому он сдерживал свои эмоции, чтобы не отвлекаться на нежеланную попутчицу. Ему вовсе не хотелось изъясняться и поддерживать упорно навязываемый ему девушкой разговор, поэтому он долгое время отмалчивался и грубо отшвыривал от себя, если она мешала ему управлять полетом.
Он не обращал внимания ни на ее слезы, ни на радостные крики Анабель, которая пыталась привлечь к себе его внимание любыми возможными способами, однако его терпению вскоре пришел конец, и он вынужден был с ней заговорить. Проблема состояла еще в том, что на большой высоте их воздушный шар обдувал шквальный морозный ветер, и Роланду ничего не оставалось, как поделиться с ней своими теплыми вещами, которые он предусмотрительно захватил с собой в путь. Женские чары Анабель растрогали доброе сердце юноши, и он проникся братской заботой о ней, даже начиная чувствовать себя перед ней виновато за грубое обращение, которое проявлял к ней поначалу.
В целом, все шло довольно-таки хорошо, и волноваться было не о чем.
Единственным, что теперь беспокоило Роланда, была необходимость возвращаться в Рединфорт в компании Анабель, что окончательно испортит всю романтическую задумку влюбленного юноши, а уж как ему предстоит объяснить Пиранье, почему с ним на воздушном шаре летела городская красотка, он вовсе не представлял. Хотя и это оставалось легко поправимо, ведь ничто не мешало сказать возлюбленной Роланда, что Анабель участвовала в подготовке полета и помогала юноше в пути.
Хотелось бы верить, что все закончится хорошо, и Пиранью не рассердит присутствие на воздушном шаре кого-то кроме нее и Роланда. Все же в противном случае они имели полное право потребовать от Анабель самостоятельного возвращения с островов домой и силой ссадить ее из корзины, но тогда выяснится то, что она никакая не помощница Роланда. В общем юноше предстоит принимать решение в спешке, исходя из непредсказуемой реакции вспыльчивой Пираньи на третье лицо, конечно же, если они с Анабель доберутся до островов живыми. Как ни злорадно было бы осознавать такой вариант, но спутница влюбленного юноши могла бы просто погибнуть в пути или затеряться в городе, не показываясь на глаза Пиранье, что также спасло бы Роланда от нежелательных объяснений перед ней. Судьбы влюбленного юноши и Анабель на ближайшее будущее зависели только от их взаимопонимания и дальнейших действий.
Глава 2. Недовольство
Когда наступал вечер, и солнце склонялось за деревья, в болотном городе зажигали уличные факелы, которые позволяли жителям беспрепятственно перемещаться по деревянным и каменным дорожкам между домами. Без искусственного освещения здесь было бы очень темно и стоило кому-нибудь забыть факел или фонарь, то и дело происходили бы курьезные ситуации. В последнее время, как появились уличные факелы, происшествий не случалось.
Как-то раз Крок пришел на встречу к Шанталь, опоздав. Она прождала его в трактире около получаса и собиралась уходить, но запыхавшийся охотник выскочил у нее из-за спины, быстро поцеловал ее в щеку и уселся напротив.
– Милая, я спешил к тебе на крыльях любви, но после дождя такая слякоть, что я несколько раз хорошенько упал, что замедлило мой полет, – усмехнулся Крок и крикнул трактирщику, чтобы он принес ему кружку пива.
– Что ты несешь, милый? – нахмурилась Шанталь, подпирая голову рукой.
– Несу? А что я несу? – встревожился Крок, – Это сюрприз.
– Нет, ты несешь какую-то чепуху. Я уже собиралась уходить.
– Ну, подумаешь, подождала меня немного. Как ты? Расскажи.
– Да я то в порядке, милый. Вот во что превратил себя ты, полюбуйся на себя. У тебя в хижине есть зеркало?
– Так ты что не помнишь? Пойдем, покажу, – мило улыбнулся Крок.
– О, боги! Ты даже перестал бриться, ты даже не снял с головы капюшон, не говоря о том, что ты опоздал, – Шанталь строго смотрела ему в глаза, горделиво приподняв голову и сложив руки перед собой.
Охотник опасливо осмотрелся и опустил капюшон, открыв ей на обозрение свою щетину недельной давности и скомканные пряди волос, свисающие над глазами.
– Воровато озираешься, как загнанный волк, – мягко озвучила его поведение девушка и окрикнула трактирщика, чтобы ей он тоже принес пиво.
– Да я просто посмотрел, не приставал ли к тебе кто, – пожал плечами охотник.
– Ладно. Так почему ты опоздал, крылатый мой?
– Да это все Жабаркас. Мы с ним завалили медведя, и я учил его сдирать шкуру. Был уверен, что тебе не понравится слушать про сдирание шкуры с Жабаркасом, вот, и умолчал об этом.
– Так почему ты перестал бриться?
– Так это гоблины брали мою бритву, а купить новую я не успел.
– Голову тебе тоже Жабаркас мешает мыть?
– Да нет!… А может и он, – развел руками Крок, – В чем дело то?
– Да ни в чем, милый. Мы с тобой только недавно говорили о том, в чем дело, и ты мне обещал, что все устроишь, что «будут тебе и дворцы и золотые лошади», а я всего лишь просила тебя устроить нам безбедную жизнь в Рединфорте, потому что на болотах нет ничего, даже школы. Как мы будем тут растить малыша, если у нас он появится?
– Другие-то растят! А раз я обещал, значит, все сделаю, – заверил ее Крок и, покопавшись в кармане, достал на свет золотую цепочку с кулоном, – Вот. Это тебе. Такие вещицы есть только у девушек из Рединфорта!
Трактирщик принес две кружки пива, и неспешно поставил их перед охотником и его возлюбленной. Крок и Шанталь сделали по глотку.
– Где ты его взял? Из медведя выпотрошил? – изумленно воскликнула девушка, сдерживая себя, чтобы не хмуриться.
– Какая тебе разница. Носи, – простодушно ответил Крок, но опасливо осмотрелся по сторонам.
– Большая разница. Ты же хочешь, чтобы этот кулон носила я. И вообще, что ты снова озираешься?
– Я же не всегда могу быть рядом, а тут много проходимцем.
– Такие как твой Жабаркас и его прихвостни? Ты хоть что-нибудь знаешь о нем?
– Конечно. Детство он провел в Оазисе в Пустошах орков, потом отец взял его с собой сюда строить порт, потом он перебрался на острова и работал там в порту.
– Конечно-конечно, милый, – иронично закивала головой Шанталь, как бы соглашаясь с ним, а потом покрутила пальцем у виска, – Зачем портовому грузчику такой топор, которым не деревья рубят, а головы медведям?
– Откуда ты знаешь, что у Жабаркаса есть боевой топор?
– Твой Жабаркас ошивался возле нашего трактира неделю, не меньше, прежде чем нашел тебя, милый. Я немного расспросила о нем и мне сказали, не важно кто, что твой Жабаркас – орочий воин, а так как на Этриусе все живут мирно, воины остались не у дел. Такой топор ему достался от отца, а его отцу – от деда. С кем ты связался, Крок? Это убийцы. Они не охотники.
– Да что ты говоришь такое! Просто его отец строил порт, валили деревья, а раз есть боевой топор, что же ему лежать без дела. Им он и валил деревья, – отговорка была неплохой, и Крок осадил полкружки.
– Да? А когда он работал портовым грузчиком, почему не продал свой топор за ненадобностью? – удовлетворившись своим суждением, Шанталь победоносно сделала несколько глотков.
Крок задумался, и молчаливо уставившись в окно, стал потягивать пиво, как будто сидел в одиночестве.
– Обиделся? А ведь ты понимаешь, что я права, милый мой. Не нужно тебе с Жабаркасом водить дружбу, она тебя до добра не доведет, – Шанталь нежно положила руку на его кулак, сжимавший кружку за ручку, и вынудила его опустить ее на стол.
– А как же домик в Рединфорте? – задумчиво спросил девушку Крок.
– Подождет, а может, и обойдемся без него. Ты же сам говорил, что может быть, через пару лет на болотах построят и школу, и библиотеку завезут, – обнадежила его Шанталь.
– Кулон то возьми, – обижено предложил Крок, – Я выменял его у торговца, честно. Ничего такого.
– Милый, мне не нужны украшения, – Шанталь вскинула свои русые густые волосы и заправила их за ухо, – я и так красивая.
Охотник согласно кивнул и убрал кулон обратно в карман.
– Хорошо. Обменяю его на деньги. Буду копить на дом в Рединфорте, – пояснил он, – А Жабаркас не такой уж плохой, он мне помогает. Если он прежде занимался чем-то недостойным, то сейчас из него может получиться хороший охотник. А гоблины хорошие носильщики! Это они медведя тащили.
– И бритву у тебя стащили? – улыбнулась Шанталь, снова сложив руки перед собой и горделиво вскинув голову.
– Прекрати допрос, милая. Пойдем лучше погуляем под звездами по берегу? – предложил Крок, допил пиво и приготовился подняться из-за стола.
Не прекращая улыбаться, Шанталь кивнула и протянула ему руку. Они вышли из трактира и пошли в сторону порта по улице, освещенной факелами. Шанталь не особо поверила словам своего любимого, скорее даже не поверила вовсе, но решила не подавать виду, пока ситуация не проясниться сама собой. Она предупредила Крока о том, что водить дружбу с Жабаркасом опасно, так что охотник будет вести себя впредь осторожнее. Шанталь не сомневалась, что орк скоро проявит себя не дружественно и не учтиво по отношению к Кроку, после чего тот сам перестанет водить с ним дружбу. Главное, чтобы охотник не прозевал нужный момент и дал Жабаркасу от ворот поворот, прежде чем случиться что-то плохое.
Глава 3. Столичный переполох
Восходящее солнце осветило тронный зал Рединфорта, а молодой король Емельян уже был готов принимать аудиенцию. Уверенной твердой походкой он вышел из своих покоев, преодолел длинный коридор и самостоятельно распахнул двери тронного зала, зажмурив глаза от ярких солнечных лучей, бьющих в окна. Никакой охраны не было. Один лишь сонный седовласый советник переминался с ноги на ногу за его спиной и ждал указаний.
– Просите первого, – произнес Емельян и направился к трону.
– Слушаюсь, – ответил советник.
– Да! И не будите мою мать. Буду отдуваться один, – добавил молодой король, не оборачиваясь, вдогонку советнику.
Только успел Емельян сесть поудобнее на резной деревянный трон, украшенный золотыми врезками, как в зал вошел первый проситель. Это был коренастый ларг средних лет с длинными волосами, собранными сзади головы в пучок, одетый в скромную льняную одежду и высокие кожаные сапоги.
– Ваше Величество, – поклонился ларг, – Что мне делать? Моя жена продала всю мою одежду, пока я спал. Купила торт и съела его одна. Я ума не приложу, что мне делать с ней, как нам жить дальше!
– Продайте ее одежду и купите себе новую, – сдерживая смех, посоветовал ему король.
– Вы, верно, шутите?
– Ну не бить же ее палками? Может, ей приснилось что-то плохое, она у вас не сомнамбула, случайно? Сходите с ней к врачу, сейчас то она в здравом уме. Уверен, она не потратила все деньги, и вы купите себе новую одежду. Уверен, что ваша жена сама переживает о случившемся. Простите ее.
Ларг почесал затылок, поклонился и, ничего не ответив, вышел. Видимо, он себя почувствовал неловко перед королем, не имея конкретной цели своего визита или просьбы. За ним вошел другой ларг, на котором одежда была побогаче. Он тоже поклонился и дождался, когда король разрешит ему говорить. Емельян махнул рукой, тем самым давая ему понять, что готов слушать его.
– Ваше Величество, я не знаю, как мне объяснить, чтобы вы не сочли меня сумасшедшим, но моя жена меня таковым уже считает, – сказал ларг, готовый расплакаться.
– Ничего страшного, говорите. До вас ко мне уже вторую неделю приходят сумасшедшие, и ничего страшного не случается. Разве только я начал подумывать построить здравницу для душевнобольных, ведь у нас теперь в столице целая эпидемия психических расстройств! – воскликнул Емельян.
– Моя жена говорит, что я кормил ночью какое-то чудовище, и оно убежало, как только она обратилась ко мне, – с ужасом сказал ларг.
– Ну и что? Оно же убежало? – не воспринимая его всерьез, спросил король.
– Да, но моя жена боится со мной не только спать, но и говорить! Она решила, что я колдун, – последнее слово ларг произнес шепотом.
– А вы то что, ничего не помните?
– У меня был провал в памяти. Не долго. Помню, шел по рынку, и кто-то обознался, обниматься полез, может, толкнул меня, когда я начал вырываться. Как домой пришел не помню, очнулся уже в кровати.
– А что за чудовище? Можете описать его?
– Конечно. Жена сказала, что это была такая жуткая ящерица с длинным хвостом, зубастая…
– Чешуйчатая, меняющая цвет кожа?
Ларг испуганно кивнул, не способный проронить ни слова. Он дожидался ответа от короля, но Емельян тоже замолчал.
– У нас проблема, Ваше Величество? – осторожно вмешался советник.
– Нет, – нерешительно произнес молодой король, – Проблемы у Сатира. Это не наш контингент.
– О чем вы, Ваше Величество? – хором произнесли советник короля и испуганный ларг.
– Об этом василиске, которого создали вы, который убил моего отца, а моя мать и Молния убили этого василиска. Но не печальтесь! Вашей вины здесь нет, – пояснил Емельян побледневшему ларгу.
– Он не виноват? – уточнил у короля советник.
– Нет. Я же говорю вам. Это не наши проблемы, не наш уровень, не наш контингент, – ответил ему Емельян и перевел взгляд на просителя, – Идите к жене, скажите ей, что над вами подшутили боги, решили проверить любовь вашей жены к вам на прочность! Скорее всего, ничего подобного не повторится, если она будет с вами нежна и добродушна.
– Но…, – засомневался ларг.
– Напишите ему королевскую расписку: высшие силы манипулировали сознанием, как вас зовут, в колдовстве замечен не был, все, – Емельян дал указания советнику. Тот подошел в столу у стены, мокнул перо в чернильницу, быстро написал расписку и отдал ее ларгу. Не глядя на текст, тот взял ее дрожащей рукой, поклонился королю и покинул тронный зал.
– Просите следующего! – махнул рукой Емельян.
– И все? Вы его отпустите, Ваше Величество? – поинтересовался седовласый советник.
– А что вы предлагаете? Он ничего не знает! Колдун вселился в него и манипулировал им. Нам остается только надеяться, что Сатир найдет способ убедить своего сына прекратить досаждать нам. Моя задача сейчас по возможности усмирить весь этот переполох и успокоить население столицы. Просите следующего! – ответил король.
– Все верно, Ваше Величество, – поклонился ему советник и подошел к дверям, позвав следующего просителя.
В тронный зал вошел вымазанный в коровьем навозе пастух с кнутом в руке и низко поклонился королю.
– Простите, что я в таком виде, Ваше Величество, но жена не пускает меня домой, – начал он, – Она говорит, что я на днях пришел домой, после того как передал всех коров хозяевам, весь грязный, как сейчас, и начал говорить жуткие вещи. Именно поэтому я такой грязный и хожу, потому что она отказывается стирать мою одежду и вообще не пускает меня домой!
– А что же вы ей такое наговорили? – спросил пастуха король.
– Она говорит, что я стал хвастаться ей о том, как славно провел время в стогу с одной из коров, что мы ели с ней коровьи лепешки и предавались любовной усладе. Но это же бред!
– Скажите ей, что неудачно пошутили.
– Я так и сказал, но она говорит, что я ее предупредил, что потом, на следующий день, буду отпираться и мне нельзя верить больше никогда!
– Да уж, пошутили вы неудачно! – засмеялся король.
– И что мне теперь делать?
– Пишите: король доволен шуткой, но впредь не одобрит подобного юмора, – Емельян обратился к советнику, – Выдайте расписку и деньги на цветы жене.
Ларг засмеялся и низко поклонился королю.
– Деньги ее успокоят. Спасибо, Ваше Величество, – признался он.
– Держите, – советник вручил пастуху только что написанную расписку и несколько золотых монет, – Здесь предостаточно, чтобы сохранить вашу семью. Идите.
Ларг еще раз поклонился и с улыбкой до ушей выбежал из тронного зала, а молодой король преспокойно приказал седовласому советнику позвать следующего просителя.
