Александр Викторович Гангал
Вслед за солнцем
Рик поторопился, вернулся к мертвому чужаку. Концом импровизированной палочки приподнял край мертвого тела, оно было легкое и иссохшее. С характерным шуршанием освободил предмет, ловко поддел ногой, шаркающим движением подтолкнул его к себе. Это оказался черный искрящийся огоньками прямоугольник сантиметров семь в длину, пять в ширину и два в высоту такой себе коробок. Прежде, чем опустить край истлевшего трупа, он задрал его еще выше, проверяя нет ли под ним еще чего интересного. И не обманулся, чуть дальше заметил белый матовый небольшой цилиндр с утолщением на конце. Он был похож на огромный мундштук. В длину примерно сантиметров десять и четыре в обхвате. Рик также ногой выудил предмет и подтолкнул к себе. Он бросил палку рядом, нагнулся, подобрал незнакомые вещи с пола. Черный прямоугольник неожиданно оказался мягким, его можно было сжимать, он сминался под пальцами, как влажная глина, но тут же расправлялся, обретая свою форму, еще больше искрясь. А вот цилиндр оказался поинтереснее, очень удобно ложился в руку и чудесным образам деформировался, волшебно подстраиваясь в мгновения ока к анатомическим особенностям конечности, видимо и был предназначен для использования в руках. Наконечник цилиндра с одной стороны начинал светиться сначала сочным синим цветом, а потом плавно цвет переходил в зеленый. Как только Рик убирал обхват, брал в другую руку, вертя его, с интересом изучая, цвета меркли. Противоположный торец имел черную глянцевую поверхность, со стороны рукоятки торец был обычного матово белого цвета. Мальчик вертел в руках предметы, увлеченно изучая их, играя ими по очереди, увлекся. Внезапно по всему зданию пробежала мелкая дрожь, весьма ощутимая не приятная вибрация, опять стало все нормально. Рик насторожился, понял, что пора убираться. Он убрал черный мягкий коробок в карман брюк, цилиндр в кармане не поместился, так и остался в руке, удобно там устроившись, весело светя зеленым цветом на конце. Рик поторопился к пандусу, ведущему на верх, с опаской обходя подальше мягкие постаменты. Внезапно пол и стены, и все вокруг содрогнулось очень и очень сильно. Раздался неимоверный треск, сверху посыпалась пыль. От толчка Рик чуть было не упал, потерял равновесие, на зубах заскрипело. На этот раз ничего не прекратилось, все вокруг затряслось задрожало, понимая опасность, мальчик со всех ног кинулся к пандусу спасаясь из внезапной ловушки. Но, к его огорчению, тот начал довольно быстро подниматься, грозя ему замуровать внутри на всегда. Рику не хватило всего каких-то пару метров, чтобы вскочить на медленно поднимающийся пандус. В панике, задыхаясь, он совершенно непроизвольно вскинул руку с новой вещью направлении пандуса, который поднялся на высоту почти двух метров. В немом крике напрягся, понимая свое бессилие, испытывая ужас, он сильно сжал пальцами цилиндр. Внезапно, совершенно неожиданно, произошло невообразимое! Из конца незнакомой вещи, с легким едва слышным шипением, плевком полыхнуло зеленое пламя, молнией уперлось в правое основание пандуса зацепив перекрытие, та часть куда ударило пламя в мгновение ока испарилась, оставив после себя дымящиеся оплавленные края. Пандус после такого, остановился, крякнул, застыл, с очередным толчком с грохотом обрушился вниз, подняв облако пыли, снова открыл проход вверх.
Рик опешил, его весьма ощутимо тряхнуло, обдало горячей струей ударной волны, почти сбившей его с ног, он по-прежнему сжимал своего неожиданного спасителя в руке, но времени рассмотреть его ввиду новых обстоятельств и удивления не было. Цилиндр как ни в чем не бывало удобно лежал в руке, дружелюбно светясь зеленым кантом на конце. Тем временем все вокруг тряслось и стонало, напоминало об опасности. Мальчик пришел в себя и со всех ног бросился прочь из странного чуждого здания.
Снаружи царил хаос! Небо необычно потемнело, наступила ночь, в высоте без облаков очень ярко и отчетливо светили звезды. Земля тряслась и трескалась, монотонный глубокий гул утробно раздавался вокруг, поднялся весьма сильный ветер. Рик со всех ног помчался по необычной дороге назад, на ней то и дело паутиной расходились глубокие трещины, нарушая ровную идеальную поверхность, тут же волшебным образом материал затягивал их. Мальчик бежал по дороге к спуску с холма, он был уверен, что катаклизм связаны именно с ним. Внезапно небосвод озарился яркой вспышкой, опять наступил день с двумя светилами. Рик так торопился, что не успел даже удивиться. Землю тряхнуло сильней, он сбился с ног упал на четвереньки, ощутимо долбанулся коленкой. Не обращая внимания на боль, мгновенно вскочил и продолжил бег, ветер пустился сильнее, благо дул попутно в спину. Вновь тряхнуло, и громко загудело. Он уже почти добежал до спуска с холма, по которому совсем недавно поднимался. Неожиданно услышал в творящемся хаосе сквозь завывавший ветер и гул земли, отчаянные едва слышные жалобные вопли. Рик посмотрел туда, откуда доносился звук. На другой стороне дороги лежало упавшее надломившееся дерево, которое своей кроной образовало обширный бурелом не далеко от обочины, примерно в десяти метрах, земля вспучилась рыжим бугром, образовав нагромождения, примерно оттуда доносился едва слышимый звук. Мальчик подумал мгновение, изменил направление своего бега в сторону жалобных призывов. На зубах противно скрипела пыль. Добежав до места, стал искать источник звука. Там под одной из сломленных зелено-оранжевых веток кроны, возле огромного камня притаился маленький с кулак комочек коричневой шерсти, отчаянно просящий о помощи. Он не стал разбираться, протянул руку, наклонился и взял зверька, засунул его за пазуху, тот сразу притих, замолк, уткнувшись носом в рубаху мальчика. Рик развернулся и ринулся дальше, выбежал на дорогу, унося ноги от огромной неприятности, всерьез грозившей ему смертью. Он сильно запыхался и устал, задыхаясь торопился до спуска. Уже начал спускаться с холма как небо опять потемнело, раздался ужасный треск, начался схлоп!
По небосводу пробежала огромная молния, в мгновение освещая все вокруг, громом повергая в шок! Ветер прекратился, воцарилась напряженная тишина. Затем с ураганной силой поднялся вновь, завыл, застонал, охнул и воздух смерчами взвился в высь! Стало ощущаться падение давления, воздух буквально испарялся. Рик начал задыхаться, он перестал бежать, перешел на шаг, спотыкаясь настойчиво продолжил путь своего спасения, сильно закашлялся, изо рта пошел пар. Очень резко похолодало, температура продолжила ощутимо падать. От холода закоченели руки, мальчик поднес их ко рту, пытаясь согреть хриплым дыханием. Он уже был у подножья холма и видел, где обрывалась чудесная дорога.
На растительности вокруг проступил иней, было очень морозно.
Рик, задыхаясь и кашляя, выпуская пар изо рта сделал еще пару шагов, споткнулся, повалился на землю, силы покинули его, пытался ползти, но воздуха почти не осталось. Он замер, каждый вздох разреженного воздуха давался с трудом, горло перехватило холодной сухой коркой. Рик понял, что теряет сознание, отчётливо хладнокровно понимал, что скоро умрет, он согласился. Только было обидно, стало очень жаль маму, ведь она не узнает, что случилось с ним, как он умер, будет так горько плакать. Представил, как расстроятся его друзья, когда узнают, что он пропал, как сильно получит Сэмми. Мальчик закрыл глаза, из них по щекам катились слезы. За пазухой зашевелился зверек, пытаясь найти выход наружу. Рик прижал край свитера рукой, не давая ему выйти, понимал, что тот сразу замерзнет. Он лежал, кашлял и хрипел, хватая ртом скудные остатки воздуха.
Вот-вот воцарится вакуум! И только яркие, чужие, бесстрастные звезды безразлично смотрели на него сверху. Земля перестала дрожать, изредка по поверхности проходила редкая вибрация. Почти все стихло. Рик замер, ему уже не было холодно, хотя он превратился в скрюченный покрытый инеем холмик. Он не дрожал, был очень слаб, но еще жив и в сознании. Знал, что ему скоро наверняка придёт конец. Так и лежал маленький живой комочек, посреди чужого мертвого безмолвия.
Вдруг что-то зашевелилось в кармане брюк, начало расти нагреваться, разорвало карман, тонкой пленкой покрыло все тело от самой макушки и до пят, залепило рот, глаза, залезло в уши, плотно забило ноздри. Рик пытался закричать, но не мог, испугался, запаниковал, ему и так не хватало воздуха, понял, что задохнется. Бился в конвульсиях, скрючился сильней, распрямился, вдохнул, совладал с паникой, с удивлением осознал, что волшебным образом теперь дышит, что воздуха ему вполне достаточно. Он открыл глаза и отчетливо увидел все вокруг, покрытую инеем землю, яркие колкие звезды, замороженный тихий мир. Он поднял руку к глазам, с интересом рассматривая ее. Она была покрыта черным, плотно облегающим маслянистым материалом, при этом рука, пальцы материал не чувствовали, каждое прикосновение ощущалось совершенно так, как будто сверху ничего нет. Рик встал, осмотрелся, пошаркал черной ногой, шума не услышал, догадался, что вокруг вакуум, обернулся и подобрал оброненный прежде волшебный белый цилиндр. Он понял, что находится в эпицентре огромной аномалии, радовался, что жив, благодаря тому черному мягкому квадратику мертвого чудища. Мальчик осмотрел себя, он был весь черный, в очень плотном облегающем костюме. Быстро пришел в себя, поспешил убраться из этого мертвого места. Рик добежал до конца дороги, обнаружил, что перед ним серая дымка, будто пелена плотного тумана, четкой границей отделяет его от остального мира, очертания предстоящего ландшафта быстро растворялись в сизом мареве. Рик постоял какое-то мгновение, решительно ринулся в туман. С удивлением для себя ощутил сопротивление, словно продирался сквозь тонкую слоистую пленку, мембрану. Странный, только что умерший мир, не хотел отпускать своего нежданного гостя, случайно узнавшего его секреты. Удивительный черный костюм расталкивал упрямый туман, прокладывая путь спасения из западни! Мальчик уже видел почти отчетливо пейзаж пустоши, осталось буквально сделать пару шагов.
Внезапно сверху озарила мощная вспышка. Предчувствуя недоброе, он подналег, ускорился, дошел до конца тумана уперся в упругую стену, не дававшую пройти дальше, напряг все силы и ринулся вперед. Щелчок, его как пробку из бутылки с шампанским выплюнуло в нормальный мир. Подбросило на метр вверх и вперед. Рик довольно основательно стукнулся о землю. Чудо-костюм компенсировал удар, он был рад такому повороту, встал потер ушибленный зад, обернулся, холм исчез, только унылый пейзаж пустоши простирался вдаль. Рик посмотрел вверх, небо было как небо, обычного синего цвета с одним родным солнцем и одиноким пушистым облаком в вышине. В ушах шелестел ветерок, вдалеке доносились знакомые, прекрасные голоса птиц. Холм бесследно исчез, мальчик уже ничему не удивлялся. За пазухой заскреблось маленькими коготками, почти больно царапнуло, зашевелилось, мальчик бережно рукой коснулся того места, с удивлением обнаружил, что чудо-костюм исчез, он стоял просто в своей одежде. Рик посмотрел вниз по сторонам вокруг себя, увидел неподалеку оброненный белый цилиндр, а прямо возле ног черный прямоугольник – тот искрился на солнце. Мальчик наклонился, подобрал предметы, а затем полез рукой за пазуху и достал спасенного, чтобы подробно рассмотреть того, кого он спас. В руках оказался маленький напуганный котенок, он был чуть больше ладошки, темно-коричневого цвета, моргая своими голубыми глазками уставился на Рика. Он не выдирался, не издавал ни звука, смешно сопел и просто безвольно устроился в ладошке нюхая воздух, надеясь на милосердие. Мальчик повертел его в руках, осторожно погладил, засунул его за пазуху, теперь под рубаху прямо к телу. Снял свитер, замотал в него цилиндр, пошел обратно к Сэмми.
Друг встретил Рика с огромными в пять копеек глазами, был очень напуган и удивлен.
– Привет Семи, сколько меня не было? – Спросил Рик, опережая вопросы, незаметно пряча от него находки себе в сумку.
Тот растерянно сел на упавшее дерево.
– Да так не знаю, примерно с час. Я уже волноваться стал! – Ответил он. усевшись, рассеяно глядел на Рика, продолжил.
– Знаешь Рик, когда я увидел, как исчез холм, то вообще не знал, что и думать! Он как бы взорвался, прямо у меня нf глазах, аж земля задрожала так сильно, что я с ног свалился. В начале он, то есть холм, стал как бы мигать появляться, исчезать, появляться, а потом баабах и все, исчез, и нет его. Думал, ты пропал там! Решил еще подождать тебя маленько, не мог же я без тебя уйти?! – Он, как бы в поддержку, встал и хлопнул Рика по плечу. А как ты выбрался? – Искренне спросил Сэмми, сбиваясь и заикаясь.
– Я ничего не заметил. – Фальшиво удивился от услышанного Рик. – Просто ушел, там все нормально было, ничего интересного. Проболтался среди обломков и пошел обратно, ну да, грохот слышал, но был уже далеко. – Соврал он другу.
Сэмми кивнул и пожал плечами. Было видно, что он не хотел разбираться и ему лень было вдаваться в подробности.
– Рик, тут такое дело. – Сэмми начал сбивчиво, он опустил голову, снова сел. – Я так волновался за тебя, что нечаяно съел твои лепешки из сумки, ну и… – Он съежился и сжался. – Ну и патоку тоже съел, прости…
Рик знал, что так будет, он был рад, что друг не обратил внимания на детали его отсутствия, пропустил это мимо уха. Хотя было странно! На холме и в странном доме он провел часа три, ну плюс час на дорогу туда и обратно получается часа четыре? А Сэмми сказал всего один час…, чудеса!
– Смотри, что я нашел! – Рик полез за пазуху и достал оттуда сонного пригревшегося пассажира.
Сэмми обрадовался, что его друг не рассердился, и был рад смене темы разговора.
– Ух ты, что это? – Спросил он, протягивая руки. – Котенок…? Где ты его нашел?
Рик отодвинул свои руки с котенком подальше, он не хотел давать его другу, но тот так настойчиво тянулся, что пришлось отступить и вручить его Сэму. Тот бережно взял малыша и погладил двумя пальцами крошечную голову, поднес его к своему веснушчатому носу.
– Какой он классный, коричневый…! – Восхищался он.
– По дороге обратно, не далеко отсюда, под упавшим деревом мяукал один. – Ответил Рик ревниво.
– Ааа…! – Понимающе кивнул друг, продолжая рассматривать и тискать котенка.
– Ладно, давай его сюда, пошли уже домой, а то точно хватятся, тогда нам конец, на неделю накажут! – Предупредил Рик, забирая обратно маленького из жадных рук друга. Тот вздохнул и нехотя вернул питомца. Они быстро собрались, поторопились домой. Им удалось незаметно пробраться обратно в поселок и избежать наказания.
Мама не обрадовалась новому жильцу, сердилась на Рика, что тот без разрешения притащил нового питомца домой, он соврал ей, что нашел котенка на поле цветущего лосса во время прополки. Но мама не поверила, конечно, она догадывалось и была почти уверена откуда этот малец, но делать нечего, пришлось принять его всей душой. Первое время она кормила малыша из раритетной, очень старой бутылки с соской теплым молоком, тот не привередничал и с радостью принимал заботу. Возилась она на пару с сыном, а когда он подрос, стали давать Эди (так его назвала компания друзей во главе с Риком) обычную еду со стола. Вопреки ожиданиям, Эд не ловил мышей, но зато охотно охотился на кротокрыс, когда ему стукнуло примерно три месяца он избавил поселок от их неприятного соседства, уничтожив всю популяцию в округе. Соседи это одобряли и относились к Эду с теплом. Были у Эди и враги в лице местных собак, которые сразу его не взлюбили, и всячески старались притеснить и обидеть, закончилось это грандиозной вечерней дракой, в которой всем хорошенько досталось. С тех пор у них организовался паритет, основанный на взаимной силе. Примерно с трех месяцев Рик стал замечать, что зверь обладает необычной способностью. Он не понимал как, но Эд мог влиять на психологическое состояние того или иного живого объекта, угнетая, парализуя его или сообщая о своем отношении к объекту, передавая свое эмоциональное состояние и текущие эмоции. Когда это впервые случилось, Рика неприятно потрясло! Эд только вернулся с очередной отлучки, и мальчик его ругал, как вдруг получил ментальную волну смешанных чувств, вины, злости, любви, обиды и сожаления! Рика тогда основательно вырвало. Было сложно, пока Эд научился контролировать свою силу! Об этом знал только Рик и поселковые собаки, которые вообще начали обходить зверя за версту, видно не желая попадать под крайне неприятные ментальные волны. Все остальные, в том числе и мама, не догадывались об этом волшебном даре Эда.
Найденные предметы Рик надёжно спрятал в сарае в оборудованном тайнике и никому о них не рассказывал, даже друзьям. Пару раз он их доставал и уходил далеко в пустошь вместе с Эдом, там тестировал. Получить из черного прямоугольника костюм ему так и не удалось, как он ни пытался, прямоугольник, так и оставался в своей форме, чтобы Рик не делал, костюм из него не получался.
А вот со второй штукой у него получилось лучше. Он понял куда нужно нажимать, чтобы получить выстрел. Так, например, если провести большим пальцем по окружности, то менялся цвет на конце цилиндра. Было несколько цветов, каждый цвет говорил о типе выстрела: зеленый сигнализировал о выстреле зеленым пламенем, которое буквально испаряло то место, куда попадало, но расстояние, на которое оно вырывалось было не большое, примерно пятьдесят метров. Синяя окантовка говорила о дуге молнии, буквально взрывающей свою цель и поражая предметы, находящиеся рядом с ней. Коричневый сигнал сообщал о страшном режиме разрушения на дальней дистанции, при выстреле ничего из оружия не исходило, только слышалось легкое шипение, на расстоянии примерно с километр земля на довольно обширной площади буквально взрывалась, уничтожая все в радиусе поражения. Рик так испугался этого, что больше ни разу не повторял. Еще был красный цвет, но в таком режиме выстрелить не удалось. Мальчик не знал, что произойдет, если стрельнуть с красного. Хотя наверняка догадывался, что это будет нечто ужасное. После полевых испытаний он спрятал предметы понадежней, больше не выносил их из сарая, лишь изредка возвращался к ним, проверяя тайник, держал их в руках, ощущая бесконечную мощь и чужеродность. Вспоминал очень интересное и опасное приключение.
С тех пор прошло немало времени, сегодня они возвращались домой. Каждый был по-своему счастлив от встречи друг с другом.
Небо окончательно посерело, налилось темно-серой палитрой, брызнуло мелким моросящим дождем. Стало свежо и сыро, под одежду время от времени забирался прохладный влажный ветерок. Рик поежился, вздрогнул, закутался в легкую куртку, поплотнее запахнул ее. Уже начало вечереть, время катилось примерно к шести. Мальчик начал волноваться, что, когда мама придёт домой, то его не застанет. Он прибавил ход, тем более были они почти рядом, до деревни оставалось километров шесть, пейзаж вокруг становился здоровей, не было неожиданных оврагов, искорёженных деревьев, зловонных озер с непонятной водой и нагромождений опасных валунов. Вокруг простиралась лесостепь и уже были видно начало зеленеющих возделанных полей, ограждений для летних стоянок скота. Пока там никого не было, стояла тишина, не слышно было мычания, блеяния скота, задорного лая собак, незаменимых помощников пастухам. Для выпаса Корхов и Гонков время еще не настало. Шла середина первого месяца весны великого Максо. В эту пору погода совсем неожиданно могла меняться от очень теплой до ощутимой прохлады, ветряной и дождливой. Трава еще оставалась маленькой и недостаточно сочной для выпаса скота. Но поля уже были засеяны, и из земли зеленью торчали дерзкие настойчивые всходы. Они дошли до поселка, огороженного вокруг внушительной стеной бревенчатого частокола.
Рик присел и осторожно отодвинул ветки кустов, растущих вплотную к частоколу. Внизу обнаружился лаз, довольно глубокий подкоп. О нем знали совсем немного ребят, это держалось в строжайшей секретности. Мальчики поклялись друг перед другом страшной, кровной клятвой, покарябав каждый свой палец гвоздем, выпустив капельку крови! что никогда ни при каких обстоятельствах, включая пытки, они не расскажут о тайном проходе наружу! Подкоп существовал давно, отрыли его года четыре назад, когда во время очередного отлынивания от работы, случайно болтались возле внешней стены, обнаружили слепую зону между вышек дозора. Чем не преминули воспользоваться.
Покинуть поселок можно было только официально пройдя через главные ворота. Там дежурил вооруженный дозор, взрослые беспрепятственно ходили через пост. А вот детей без взрослых за периметр дозорные не пропускали, нужна была записка от родителей, ну или от старосты. Тайный лаз за стену обеспечивал ребятам настоящую свободу, ну а элемент обладания жуткой тайной еще более сплачивал их компанию.
Рик пропустил Эда вперед, тот в ответ довольно заурчал, громогласно мурлыкая на всю округу, ползком заполз в подкоп. Мальчик шепотом прикрикнул на него, чтобы тот заткнулся и довольно ощутимо шлепнул ладошкой по распластавшейся заднице. Урчание сразу стихло, но Эд попятился назад, чтобы разобраться с обидчиком. Мальчик понял маневр друга, пытающегося на заднем ходе выбраться обратно наружу. Эди слегка застрял и отрабатывал лапами в пустую, недовольно сопел, соблюдая тишину. Рик понимал, что затягивать с пролазом чревато большими неприятностями и недолго думая в сердцах добавил тумака по хвостатой шерстяной заднице, и с силой пропихнул упирающегося друга за стену, тот лишь крякнул. После секундной паузы, злой, сам полез вовнутрь. Там его встречал обиженный друг. Рик встал, отряхнулся, неподалёку сидел Эд и демонстративно не смотрел в его сторону, от него шли волны возмущения и обиды. Мальчик посмотрел по сторонам, убедился, что все тихо и их не заметили. Подошел к Эду присел и погладил друга по голове.
– Ну прости, нужно чтоб тихо было. А то заметят, проблем не оберёшься. – Оправдался он шепотом.
Эд повернул морду и уткнулся влажным носом в лицо Рика. Волна негатива исчезла, это означало что инцидент был исчерпан. Огромный, опасный кот, снова заурчал как будто внутри его заработал маленький моторчик. Рик встал и покачал головой.
На улице совсем стемнело. Дом был закрыт, мама все еще оставалась на работе. Он достал ключ, отворил замок и вместе с другом зашли вовнутрь. Дома было темно и сыро. Впотьмах дошёл до стола, взял на нем огниво и зажег лампу. Стало светлей, в тусклых лучах обнажился их небогатый интерьер. По среди довольно просторной гостиной стоял стол, внизу под ним покоились две деревянные лавки, в углу на против притаилась небольшая кирпичная печурка. Кирпичи для печей делали ремесленники в поселке, добывая глину не далеко в пустоши. Также лепили, всякую домашнюю утварь, затем обжигали в местных печах. Частенько ребят заставляли собирать хворост для печей.
На бревенчатой стене возле печи были прибитые полки, на которых размещалась посуда и горшки, разные пузырьки со специями, которые мама собирала в лесу или на поле, или выменивала на рынке в городе. Возле стены притаились два сундука с зимней и не только одеждой. Сундуки были накрыты шкурами Гонков. При сильных холодах они с мамой использовали шкуры как теплые одеяла. Дом имел еще две маленькие комнатушки, одну занимала мама, а в той, что поменьше, которая была скорее, как кладовка, размещался Рик. В маминой комнате стоял деревянный грубый комод, в нем хранилось постельное белье, и всякого рода нежная одежда. Рядом с комодом стояла самая дорогая вещь, которая была у них дома – зеркало! Оно было большое, почти во весь рост. Однажды его притащил охотник из пустоши дядя Роки, мамин ухажер, маме тогда было очень приятно, но все равно пришлось немало заплатить за него старосте, так как все вещи из пустошей такого рода надлежало сдавать наместнику в город. Все артефакты прошлого принадлежали империи, таков был закон. Возле зеркала стояла лежанка, сколоченная из досок, заправленная периной, накрытой ярким покрывалом. У Рика в комнате было все просто, тоже лежанка, правда без перины, рядом грубый стол, за которым он делал уроки, внизу зеленый ящик, в котором хранил свои личные вещи. Еще был сарай возле дома, катух, хлев и, конечно, огород.
Рик растопил печку, поставил горшок с кашей на плиту, добавил туда чайник. Немного подождал, помешивая кашу в горшке, аромат еды, соблазняя, разошелся по комнате, когда горшок нагрелся, убрал его с огня, и насыпал еду себе и Эду. Взял деревянную кадушку, лежавшую рядом с емкостью для воды, снял с нее крышку, там в холодной воде хранилось масло. Зачерпнул ложкой кусочек, добавил в кашу. Достал из плетеного Коршика лепешки, пару покрошил в миску другу, взял себе тоже, пристроился за стол. Каша оказалась не очень вкусной, чуть не досоленной, суховатой, но так как они были голодными, она пошла на ура. Закипел чайник, Рик налил кипятка в кружку, добавил душистой травяной заварки и в прикуску с лепешками с удовольствием и не торопясь выпил.
Справившись с ужином, мальчик отправился в хлев покормить Гонков. Они громко, настойчиво блеяли и все время брыкались. Рик зашел в загон, выдал от души пару пинков в их зады и рассыпал в кормушку корм. Пока они жевали, он лопатой и скребком убирал настил, морщась от едкого кислого запаха. Эд с ним не пошел, остался в доме. Рик догадывался почему. Скорее всего блохастый уже залез на мамину перину и нежился на ней с набитым брюхом и грязными лапами. Вообще-то для него это было табу, но он умудрялся неоднократно тайно залезать на перину пока никто не видит и засыпать. Был много раз застукан и наказан. Но горбатого могила исправит, так думал Рик и каждый раз ехидно радовался, когда друг получал от мамы за ослушание. Закончив с чисткой загона, он налил свежей воды в поилки и направился в катух. В катухе насыпал из ведра в кормушки зерна лосса, обновил воду в поилке и собрал щедрый урожай яиц.
Они с мамой держали довольно приличное количество Кохтов, где-то штук сто. Яиц они давали много, иногда мама возила их на продажу в город, иногда меняла на другие продукты или необходимый в хозяйстве инвентарь в деревне у местных жителей.
Закончив с работами, Рик возвратился в дом. Приостановился на крыльце и взялся за дверную ручку. Через закрытую дверь приглушенно услышал мамин строгий голос.
– Как тебе не стыдно, улегся на постель с грязными лапами! Это что за напасть такая? Дать тебе по-хорошему по твоей коричневой роже! Сколько можно, а? Лезет и лезет, ведь есть же место, лежи себе, там мягко и чисто. Нет, оно на перину хочет. Только новую постель застелила! Вот сейчас придёт твой дружок, пусть стирает! Я устала, и так круглые сутки работаю, еще и за этим отстирывать.
Рик вздохнул, получилось так, как он и предполагал. Мама пришла с работы и застала спящего сытого наглеца у себя на кровати. Еще раз вздохнул, опустил голову, вошел в дом.
– Ма, привет, как дела? – Сходу дружелюбно начал он, не теряя темпа задал еще вопрос. – Что, опять на твоей кровати спал? – Бодрым голосом, как ни в чем не бывало, упреждая справедливые обвинения.
Эд сидел возле стола, опустив голову, прижав уши, совсем не заметно переминался с лапы лапу, изредка подергивая коротким хвостом. Он терпеливо и обреченно выслушивал все нравоучения, ибо знал и чувствовал свою вину. Над ним склонилась мама, одной рукой она оперлась о стол. А второй жестикулировала перед его глазами, для пущего драматизма им содеянного. Это действовало очень удручающе на зверя. Мама была стройной и высокой женщиной, совсем не старой. Она была белокурой с голубыми глазами, довольно красивая. Одета в длинную шерстяную юбку черного цвета в серую кофту и поверх нее плотную, грубой вязки темно-синюю жилетку-безрукавку.
– Где был? – Повернулась она к Рику, строго спросила, не здороваясь и не обращая внимания на его дружественный тон.
– Да так, в школе с утра, потом на поле вместе с классом. А к вечеру с ребятами ходил к южной стене в стражников играть. Уроки не делал, – предупредил он, сейчас пойду заниматься. Гонков покормил, убрал у них. Вот яйца собрал, там тоже все в порядке. – Он выложил на стол из всех карманов полтора десятка яиц. А как у тебя?
– А этот когда появился? – Не обращая внимания на вопрос, кивнула она на грустного Эди.
– Да к вечеру…, я пришел, а он уже крутился во дворе, накормил его, он потом в мою комнату пошел, я хотел его выгнать из дома, но он огрызаться стал, рычал, так и оставил в доме. – Заключил мальчик.
– Преподобный к нам на ткацкую сегодня приходил, проповедь читал. – Сказала мама нормальным тоном.
– Да? – Удивился Рик. – И что…? Интересное что-то вещал? – Спросил он как бы с безразличием.
– Да так, в общем познавательно. – Внимательно посмотрев на сына, ответила она. А потом спросила. – А знаешь, что самое интересное?
– Что? – Рик вскинул голову и глянул на рассерженную маму.
– А то, что после проповеди он подошел ко мне, сказал, что тебя вообще сегодня в школе не было! Интересовался не заболел ли ты? – Она оценивающе замолчала. Я сказала, что дома тебя оставила сегодня…
– Опять туда ходил…? – Строго спросила. Она села за стол, поправила лампу. – И как вы за стену попадаете? Пойду к старосте попрошу, чтобы периметр проверили. – Я же сказала, в пустошь ни ногой, там очень опасно, там можно погибнуть. Однажды твой отец оттуда не вернулся. – Она заплакала. Этого искал? – Кивнула на огромного кота, тот совсем притих, понимая, что из-за него сейчас достается лучшему другу. Рик молчал, он опустил голову.
– Прости, мам, мне нужно было найти его, и так неделя прошла, как он сбежал. Больше туда ни ногой, обещаю…, ма?!
– Ну ладно, нашел и хорошо. – Она сменила тон и вытерла слезы. Вырос теперь он, будет постоянно пропадать, искать своих будет! – Так что привыкай. – Она погладила Эда по большой голове, вытащила колючку, застрявшую в шерсти возле уха. Тот подсунулся поближе, подбивая ее руку, чтобы гладила дальше, громка мурлыкая, искоса бросал взгляды на Рика.
– Ма…, да я не далеко, только на край ходил, там почти что, как здесь, ничего не происходит!
Мама посмотрела на Рика.
– Опять врешь…! Сколько раз говорила, если врешь, то ври так, чтобы тебя никто не заподозрил, в противном случае не ври, только хуже себе сделаешь.
– Ма, не иди к старосте пожалуйста. – Умолял сын. Мне ребята не простят. Я честно, туда больше ни ногой! – Искренне пообещал он.
– Ладно, ни к кому я не пойду, не волнуйся, сходи к Сэмми пока не поздно, уроки у него возьми… Ах да, новость тебе забыла рассказать. Ирма сегодня рассказывала на работе, что вчера ее муж с другими охотниками в пустоши, в двадцати километрах от нас встретили отряд Форзов, штук тридцать, все самцы, крупные, без детенышей и самок. Сидели у костров, что примечательно, на них были одеты грубые деревянные доспехи, а некоторые были вооружены каменными топорами! Представляешь, Форзы и в доспехах, да еще и с оружием, у костра?! Ну, мужики к ним подходить не стали, понаблюдали с подветренной стороны и сразу вернулись в поселок к старосте с новостью. Говорят, староста уже гонца в город послал за гвардией, чтобы охранять нас. Очень все странно, мы-то считаем их полуразумными зверьми, а тут вот как! Прям боюсь что-то.
