Александр Васильевич Заграничный
Плацдарм Аулы. Интернет-расследование одной армейской операции
Удержание плацдарма
Переправишиеся на правый берег бойцы 6 ср под командованием лейтенанта Сазоева сбив БО противника в районе леса северо-западнее Сошиновки к 6-00 26.09 вышли в район 2 км юго-западнее Сошиновка в направлении высоты 185,3 м.
В 9-00 противник при сильном артминометном воздействии начал контратаковать. Роты передового отряда не имея достаточной артиллерийской поддержки начали отходить и в 11–00 закрепились в Сошиновке имея справа 36 СД.
Противник к 14–00 просочившись в стык с 36 СД в районе церкви начал окружение полка, предпринимая на правом фланге атаки, а на левом – интенсивный артобстрел из орудий всех калибров с трех направлений.
Передовой отряд контратаки выдержал, но ситуация на плацдарме создалась критическая. К этому времени от 6 ср осталось немного живых, бойцы залегли за гребнем поймы реки и держали оборону до ночи 26.09.
Передовой отряд вместе со штабом полностью переправился только к полуночи 27.09.
С 27.09 переправившиеся подразделения 46 и 57 А начали выполнять поставленые задачи о которых я уже упоминал выше. Как видно из журнала боевых действий полосы ответственности 46 и 57 А стали условными, подразделения, поддерживая друг друга перемещались и смешивались.
В 4-00 509 СП согласно приказу приступил к выполнению поставленной задачи и в 8-00 достиг рубежа 1,3 км северно-западнее отметки 185,3 м, имея справа 814 СП, слева 126 СП 41 СД. Противник в течении дня предпринимал ряд ожесточенных атак и вел огонь из крупнокалиберных и станковых пулеметов и артиллерии всех калибров. Где-то там, у высоты 185.3 пропал без вести командир 6 ср лейтенант Сазоев вместе со всей ротой. Полк понес значительные потери и не выдержав огня отошел и закрепился на рубеже 1 км северо-западнее Сошиновки.
В ночь с 26.09 и до конца 27.09 переправились первые подразделения 31 СД и прикрыли левый фланг 236 СД на северной окраине Аулы.
28.09 и 29.09 были критическими как для 46, так и 57 А. С высокого берега спустились немцы и с поддержкой танков ударили в стыки 236, 41, 36 и 303 СД. Дивизии фактически оказались в окружении, прижатые к Днепру. Танки и пехота противника выйдя на берег и на улицы Сошиновки повели сильный огонь из орудий и пулеметов по флангам подразделений. По донесениям штаба 236 СД многие бойцы 57 А бросались в воду и переплывали на левый берег.
Рис. 5 Схема боевых порядков 41 СД на 29.09
Неимоверными усилиями наши бойцы отсекли пехоту от танков и вынудили противника с наступлением темноты вернуться на прежние позиции.
Посмотрите на схему боевых порядков 41 СД на 29.09 (рис. 5) [4]. На ней видно и положение 236 СД на южной окраине Сошиновки. Показано и место переправы.
А это карта 46 А на то же число (рис. 6) [4]. Можно заметить, что Сошиновку контролирует 236 СД, которая выдвинулась с северо-востока к высоте 185.3, а 41 и 36 СД 57 армии переместились на северо-западные окраины Сошиновки и контролируют дорогу между Сошиновкой и н.п. Червонное.
Рис. 6 Карта боевых порядков 236 СД на 29.09
30.09 по приказу Глаголева с целью отвлечь внимание противника от основной переправы 394 СД переправила на правый берег отряд в 380 человек с 8 станковыми пулеметами, 12 ручными пулеметами, 14 ПТР и внезапным ударом овладели северной окраиной ТРИТУЗНАЯ (это у Днепродзержинска). Затем после 14 часового, неравного боя отряд почти полностью погиб. Так что споры блогеров, что это было, могу ответить – это был не ложный плацдарм, а имитация форсирования Днепра с целью спасения основного плацдарма.
С 30.09 все усилия 46 армии были направлены на овладение высотой 185.3 и захват Аулы и разъезда Воскобойня. И если 31 СД удалось к 06.10 захватить Аулы и Воскобойню, то 236 и 223 СД увязли на склонах высоты. Они получали пополнение, штрафные роты и упорно штурмовали позиции противника. 10.10.43 г. была предпринята последняя отчаянная попытка взять высоту 185.3.с помощью ударного разведотряда и тоже неудачно.
Постепенно подразделения 57 А, которые не взяли ни Червонное, но Ново-Александровку, ни высоту 185.3, сдали позиции 46 А, осталась только 36 СД и, переправившись на левый берег, ушли на север для формирования ударного кулака Степного фронта. А дивизии 46 А и 36 СД 57 А, истрепанные тяжелыми боями перешли к жесткой обороне. Они копали окопы, ДЗОТы, ставили минные поля, колючие заграждения и оборонялись.
Вот для иллюстрации карта инженерных сооружений 36 СД на 10.10.43 (рис. 7) [4.]
Рис. 7 Карта инженерных сооружений 36 СД на 10.10.43.
Захваченный плацдарм 35 км2 не мог выполнять задачу сосредоточения войск для наступления, т. к. с высоты 185.3, от железной дороги и Мануйловки переправы через Днепр наблюдались и обстреливались противником, в том числе с бронепоезда, переправа войск и боеприпасов проводилась по-прежнему только ночью. Могу предположить, в войсках бродили мысли, что все было зря и бойцы дивизий полегли напрасно.
По формальным признакам задача, поставленная 46 А, была выполнена не полностью (не взята высота 185.3, Романково и Мануйловка). Поэтому, можно было оценить операцию по захвату плацдарма Аулы частично успешную.
Это если не узнать, что было дальше.
Расширение плацдарма
Командующий Степного фронта Конев И.С., сосредоточив южнее Кременчуга основной кулак, прорвал оборону противника и развил наступление от Верхнеднепровска в направлении станции Пятихатка. В том числе благодаря усилению 37 А частями 46 А:11 АД и понтонным батальоном (помните о моем недоумении?).
Это привело к угрозе окружения немцев между Верхнеднепровском и Днепродзержинском, и они ушли с позиций от высоты 185.3 и Мануйловки к 22.10.43.
На рис. 8 [4] представлена схема наступления 104 СП и 108 СП 36 СД.
.
Рис. 8 Схема наступления 104 СП 36 СД на 21–22.10.43 г.
Это позволило штабу Юго-западного фронта Малиновского Р.Я. спланировать Днепропетровскую наступательную операцию, которая началась 23.10.43 г.
Представляю Вам вырезку из документа «Краткое описание операции 8 гвардейской и 46 армий 3 Украинского фронта по захвату Днепродзержинска и Днепропетровска в октябре 1943 года» [19]:
Рис. 9 Схема операции 46 и 8 А на 23.10.43 г.
«Задача операции и подготовка к ней
а) 46 армия.
Командующий Юго-Западным (3 УКР) фронтом своей директивой 0023 от 19.10.43 поставил задачу:
46 армии, наступая с Аульского плацдарма в направлении Кринички, Новая Николаевка, во взаимодействии с 8 Гвардейской армией, наступающей с плацдарма Войсковое, Вовниги в направлении Соленое, Чумаки, Чкалово, – окружить и уничтожить Днепродзержинскую и Днепропетровскую группировки противника.
Ближайшая задача 46 армии – прорыв тактической глубины обороны противника на фронте «К» с двумя курганами (4 км восточнее Мануйловки), выемка на железной дороге (1 км южнее отметки 164.6), западная окраина Романково и выход на рубеж Мануйловка, Барвинок, Днепродзержинск.
Последующая задача – овладение рубежом Адамовка, Кудашевка, Лозоватка, Голубиновка.»
На рисунке 9 [4] представлена схема операции.
Ударом с юга 8 А от н.п. Войсковое, усиленной 46 А от Аулы и смелым форсированием Днепра прямо в центр Днепродзержинска десантом заградительного отряда, войска Юго-Западного фронта Малиновского Р.Я. в течение 3 дней освободили Днепродзержинск и Днепропетровск. Причем, под угрозой окружения, немцы сами быстро оставили Днепропетровск.
Таким образом, частично успешная в сентябре операция по захвату плацдарма Аулы превратилась в октябре в чрезвычайно успешную Днепропетровскую операцию с освобождением значительной части большой излучины Днепра.
Кровь бойцов 46 А и 57 А проливалась не напрасно. Своими героическими действиями они внесли значительный вклад в освобождение Украины от фашистов.
На высоте 134,4 был установлен мемориал бойцам Аульского плацдарма.
На памятных досках отмечены части и соединения 46 А, которые принимали участие и особо отличились при захвате плацдарма Аулы и в Днепропетровской операции.
Прочитав мемориальную доску, можно заметить, что 41 и 303 дивизии 57 А вообще не упоминаются, а упомянутая на доске 48 СД из 7 А участвовала одним артиллерийским полком только во время форсирования. И войска Юго-западного фронта участия в форсировании не принимали, а только расширяли плацдарм, когда 46 А передали обратно Малиновскому Р.Я. Так что и к табличкам надо подходить критически.
Рис. 10 Мемориал бойцам Аульского плацдарма
Послесловие
Вот я и закончил свое интернет расследование о плацдарме Аулы. Если бы не воспоминания отца, этой книги не было бы. Его история стала отправной точкой, запалом, моей личной мотивацией, к долгому процессу погружения в маленький эпизод большой войны. Меня затянуло вглубь событий, и я долго не мог выплыть. До тех пор, пока в голове не сложилась своя правда о форсировании Днепра 46 Армией.
Я прочитал много источников и попытался понять суть произошедших событий при форсировании Днепра и захвата плацдарма у поселка Аулы.
Каждый новый факт требовал дополнительных поисков и уточнений, интерпретаций и выводов. Боевые документы что-то перевернули во мне, заставили по-другому посмотреть на войну, подтвердили известный философский постулат об условности правды, невозможности постижения истины. Правда – у каждого своя. У меня возникла потребность найти свою.
В результате получилась некоторое упорядоченное интернет-расследование, а на его основе представлена моя версия событий, моя правда об участниках форсирования Днепра у поселков Сошиновка и Аулы.
Не все боевые документы рассекречены и выложены на интернет-ресурсах. Многое могли бы прояснить боевые документы и журнал боевых действий 236 стрелковой дивизии или воспоминания ее командира – Дважды Героя Советского Союза генерала Фесина И.И. Для меня осталось много белых пятен. Вот некоторые из них.
История о переходе 1-го батальона 818 стрелкового полка на правый берег по мосту. В книге я по возможности подробно объяснил ее неправдоподобность и назвал солдатской байкой. Но ведь она появилась не на пустом месте. На войне происходило столько мистических событий, что атеисты становились верующими если не в бога, то в некую потустороннюю силу. Да, прямых подтверждений перехода 1-го батальона 818 СП на правый берег по мосту нет. Но каким-то образом в ночь с 26 на 27.09.43 г. он оказался на правом берегу, да так, что его местоположение было неизвестно командиру полка. Я предположил, что в суматохе батальон переправился вне графика на сутки раньше утвержденного плана форсирования. По наградным листам выяснилось, что и бойцы 248 и 75 СП тоже оказались на правом берегу в ночь с 26 на 27.09.43 г. А кто скажет, как было на самом деле?
Удивительная история о подводном мосте немцев секретной конструкции для переправки тяжелой техники в районе Сошиновки, о котором стало известно только к 11.10.43 г. Его нашли? А вдруг 1-й батальон Казаряна Л.А. случайно переправился по нему?
Так сколько было разведчиков 496 отдельной разведывательной роты 236 СД? 19 или 48? Почему все боевые документы 46 А говорят, что десантников-автоматчиков было 40–48 человек и переправлялись они на пяти десантных лодках, а литературные источники и наградные листы говорят о 19 разведчиков Шпаковского С. на двух рыбацких лодках? В своей версии событий я попробовал обосновать, что к 19 разведчикам добавили 21–27 автоматчиков 6 ср передового отряда. Но это косвенное доказательство на основе наградного листа лейтенанта Сазоева. А как было на самом деле?
Почему так разняться задачи, поставленные перед разведчиками. Что они должны были делать на правом берегу? Провести разведку, захватить плацдарм, «пошуметь» и выявить огневые позиции? Или все задачи сразу? Почему от них не поступило донесений о результатах разведки?
Почему после форсирования Днепра были награждены орденами только 15 выживших разведчиков, а погибшие и умершие от ран – нет?
Почему через месяц, после передачи 46 А обратно из Степного фронта в Юго-Западный фронт под командование Малиновского Р.Я., 18 разведчиков, кроме ефрейтора Мелешина П.С., были представлены к званию Героя Советского Союза, в том числе четверо, погибших или умерших от ран и не получивших никаких наград посмертно? И чем провинился ефрейтор Мелешин?
Сколько бойцов передового отряда 236 СД переправилось в ночь с 25 на 26.09.43 г.?
Какова была причина переноса начала переправы на два часа с 24–00 25.09 на 02–00 26.09?
Командир передового отряда не знал об изменении поставленной перед разведчиками задачи не разведывать, а сразу попытаться захватить плацдарм на правом берегу? Если знал, почему отправил лодки на правый берег порожняком и задержал переправу передового отряда еще на два часа до 4-00?
Первыми из передового отряда переправилась 6 стрелковая рота лейтенанта Сазоева. У высоты 185.3 Сазоев 27.09 пропал без вести вместе со всей ротой. Какова их судьба? Сазоев посмертно был награжден орденом Красного Знамени. Почему его не представили к званию ГСС? Почему не получил ГСС командир минометной роты капитан Гронин? В журнале боевых действий 509 СП несколько раз был отмечен героизм Сазоева и Гронина.
В журнале боевых действий не указаны потери 509 СП, хотя каждый день отмечается, что полк понес тяжелые потери. Почему эти данные не рассекречены?
Почему нет воспоминаний командира 236 СД Фесина И.И.? Гордиться было особо нечем?
Почему на доске Аульского мемориала из 57 А упомянута только 36 СД? Бойцы 57 А первыми форсировали Днепр, захватили Сошиновку и высоту 134.4. Кто скажет правду?
Большинство читателей сочтут поставленные вопросы несущественными или второстепенными. Но ответы на эти вопросы нужны, прежде всего, мне, для внутреннего равновесия.
Я понимаю, что без подробного изучения документов 57 Армии, бойцы которой бок обок воевали с солдатами 46 Армии у Сошиновки и высоты 185.3, история захвата плацдарма Аулы не может быть полной. Очень интересен по содержанию журнал боевых действий 104 СП, который входил в передовой отряд 36 СД 57 А, первым ворвался в Сошиновку и взял высоту 134.4.
Но для меня сделать это уже трудно, больше нет душевных сил, такое состояние, будто сам был участником тех событий. Имена героев из выбитых на камне букв приобрели для меня реальные образы людей, сделавших все для победы над врагом. Почти восемьдесят лет прошло с тех событий, а мы помним их. Жалко, что не нашел фотографий некоторых героев переправы – лейтенанта Сазоева, майора Подойницына, майора Репина и других.
Я живу надеждой, что потомки разведчиков 496 орр сохранили хоть какие-то воспоминания героев тех событиях, письменные или устные.
Я не знаю, сколько разведчиков вернулось домой после войны, но после форсирования Днепра их было пятнадцать.
Особую досаду вызывает отсутствие ключевых документов 236 СД на интернет-ресурсах. Поэтому я ставлю точку в этом расследовании. Читатели, наверное, найдут много несоответствий и в чем-то будут не согласны. Я могу принять только те возражения, которые подтверждены боевыми документами. Воспоминания и статьи меня уже не убедят.
Пока не открыли боевые документы 236 СД, к этой теме возвращаться бесполезно. Пусть дальше дерзают молодые ученые или любители военной истории.
После послесловия
Прочитав законченный текст книги и послесловие к ней, возникла потребность отдельно кое-что уточнить о разведчиках 496 орр при форсировании Днепра 26.09.43 года.
История в результате моего интернет расследования осталась не до рассказанной из-за отсутствия информации или противоречий в найденных документах.
По одной версии разведчики Шпаковского С.П. спрыгнули с лодки и с криками «Ура» бросились на позиции врага (по наградным листам) или скрытно высадились на песчаный берег, пробежав 300 метров, скрылись в лесочке и заняли круговую оборону (по воспоминаниям участников). Согласитесь, это две противоположные версии!!!
Как это ни парадоксально меньше всего доверия у меня к наградным листам на ГСС. Если бы разведчики, выпрыгнув из лодки, сходу с криками «Ура» бросились на врага, по какой причине командир передового отряда не только задержал переправу, но и отправил порожние лодки на правый берег?
В результате анализа боевых документов я пришел к твердому убеждению, что группе Шпаковского была поставлена задача разведки позиций противника и удобного места высадки десанта.
Я попробую порассуждать о вероятных событиях той ночи.
Я не военный историк, но по аналогии с действиями разведчиков 57 А можно предположить, что разведчиков могло быть и 19 человек (взвод), а если к ним добавили 21–27 автоматчиков 6 ср это не меняет сути дела.
Посудите сами. Если разведчикам была бы поставлена задача захвата плацдарма, то для его удержания им должны были придать сапер с ПТМ и бойцов с ПТР. А еще для удержания плацдарма нужен шанцевый инструмент, чтобы окопаться. Я уже не говорю о минометчиках с минометами и артиллеристах с орудиями, или хотя бы наводчиков с рацией. Одного стрелкового оружия и гранат как-то маловато.
Судя по воспоминаниям участников и боевым документам ничего этого у разведчиков не было. То есть задача захвата и удержания плацдарма до подхода основных сил не ставилась. Инженерная разведка ранее была проведена, по сути, только оптическими средствами, и я склонен думать, что разведчикам приказали действовать «по обстановке». Что Аулы хорошо укреплены и там обнаружено 12 орудий было известно до высадки. Что по берегу есть огневые точки, тоже очевидно было известно.
Ну, хорошо. Допустим, им поставили задачу разведки боем. Так один штабист в отчете написал, что поставил разведгруппе задачу «пошуметь и выявить боевые позиции противника». Другими словами – вы там пошумите, вас там поубивают, но мы будем знать, откуда. Поэтому согласно наградным листам разведчики, спрыгнув с лодок и с криками «Ура» бросились на боевое охранение противника и уничтожили его. В реальности им нужно было пробежать по песчаному открытому берегу до боевых точек противника метров 300–400. Так сколько бы из них добежало?
А в результате их «Ура» немцы пустили бы осветительные ракеты и открыли бы огонь по переправляющемуся передовому отряду? Что собственно и произошло, но кричали «Ура» при штурме Сошиновки десантники передового отряда 36 СД, чем невольно позволили немцам обнаружить десант передового отряда 236 СД.
Этот вариант мне тем более не нравится.
Что сделали разведчики 36 СД 57 А? Скрытно переправились, согласно плану, в 24–00 25.09 на правый берег, разведали огневые точки, удобное место высадки и дали добро на переправу передового отряда 36 СД. Передовой отряд сходу с криками «Ура» атаковал боевое охранение противника и в течение нескольких часов выбил противника из Сошиновки и высоты 134.4 и даже силами 104 СП успел сбегать к высоте 185.3, встретил сильный отпор, разведав тем самым вторую линию обороны противника.
Тогда, все-таки, была поставлена задача разведки? Что же подтверждает это:
Разведчики отправились налегке со стрелковым оружием.
По воспоминаниям участников скрытно пересекли песчаную полосу и затаились в лесочке в овраге между Сошиновкой и Аулы. Заняли круговую оборону. Все было тихо. Все разведать они не могли. Подслушали разговоры патруля. Поняли, что сплошных оборонительных позиций вдоль берега нет. Логично было бы взять «языка» и выведать информацию о расположении противника. Этого сделано не было или может было сделано, но информацию передать не смогли.
Как мы помним, командир передового отряда (Орлов или Подойницын) вернули лодки порожняком на правый берег для того, чтобы забрать разведчиков с результатами разведки. Это подтверждает, что была поставлена задача скрытной разведки. К моменту возвращения лодок на правый берег разведчики могли подтвердить через сапер только место высадки и отсутствие там боевого охранения. Почему-то рации у них не было. Из-за ожидания результатов разведки был сломан график переправы передового отряда.
Примерно в 04–00 начал переправляться передовой отряд. И то вынужденно. К этому времени выше по течению в 02–00 уже переправились бойцы 57 А, а их передовой отряд выбивал противника из Сошиновки. Противник открыл артиллерийский и минометный огонь по переправе 36 и 41 СД, но это было 400 м выше по течению. Поэтому первый рейс с передовым отрядом 236 СД прошел практически без потерь. Что делали в это время разведчики, я не знаю. Скорее всего, прикрывали переправу, поскольку штаб результатов разведки от них не дождался.
Вот такие мои аргументы. А дальше все произошло, как я рассказал в книге. Немцы отступали от Сошиновки к Аулы, а с боевых точек был открыт огонь по переправе и десантникам. Разведчики 496 орр начали подавлять боевые точки охранения, обеспечив переправу передовому отряду, и вместе с передовым отрядом продвинулись вверх по оврагу к отрогам высоты 185.3. Встретив ожесточенное сопротивление противника, десантники отступили назад. Остатки передового отряда с разведчиками заняли позиции за гребнем поймы реки Днепр и до вечера 26.09 отбивали атаки противника. По воспоминаниям разведчиков за ними было 200–300 метров открытой песчаной береговой линии, они мучились от жажды, но не могли из-за снайперов добраться до воды набрать котелок воды.
Укрепленные боевые позиции немцев проходили по линии Аулы – склоны высоты 185.3 – Ново-Александровка, а по берегу были только отдельные огневые точки. Мне кажется, что фашисты, не очень опасались немногочисленных отрядов наших десантников, поскольку позиции были хорошо укреплены, а переправы и береговая линия находилась под перекрестным огнем артиллерии из Аулы и высоты 185.3.
Туда, где проходила железная дорога на Днепропетровск и автомобильная дорога из Мануйловки в Червонное и Ново-Александровку, они десантников и не пустили. Вспомним, что 57 А так и не смогла захватить плацдарм у Ново-Александровки.
Я все больше прихожу к убеждению, что из-за задержки на два часа с началом форсирования Днепра 46 А, произошла десинхронизация действий передовых отрядов 46 и 57 А. Когда разведчики 236 СД высадились на правый берег, бойцы 36 СД 57 А уже штурмовали Сошиновку.
Времени на разведку у десантников 496 орр уже не оставалось. Из отчета по инженерному обеспечению [6] следует, что у разведчиков было не более получаса на разведку. Практически сразу после отправки лодок порожняком на правый берег, в Сошиновке уже бегали и кричали «Ура» десантники передового отряда 36 СД, а немцы открыли огонь по переправе. В одном документе 36 СД было отмечено, что бойцы вышли к ориентиру «Церковь», а соседей слева еще не было.
Разведчикам 496 орр пришлось принять бой, подавлять боевые точки противника и удерживать небольшую полосу берега 300х150 метров, обеспечивая форсирование передовому отряду 509 СП. Вероятно постфактум, командиры придали высадке разведчиков задачу захвата плацдарма и даже отразили это в наградных листах на ГСС.
Вот такая вольная интерпретация действий 496 орр у меня получилась. Это нисколько не умаляет подвиг разведчиков и бойцов передового отряда 236 СД, а только уточняет детали.