Александр Варго
Камень
Я аккуратно обходил лужи, что-то непроизвольно насвистывал, морщился от шороха пакета и периодически слышал звон булыжника о стекло. В этом было, как ни странно, что-то успокаивающее. Огибая очередную лужу, я случайно посмотрел назад. Метрах в двухстах от меня шествовала всё та же компашка из кинотеатра.
Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет! И чего они привязались ко мне? Ладно, я мог ещё как-то понять это в зале, раз мы оказались единственными зрителями. Но сейчас-то опять что? Может быть, просто повернуть им навстречу, серьёзно поговорить и попытаться всё выяснить? А зачем? Чтобы в лучшем случае не услышать в ответ ничего внятного, а в худшем – ещё и подвергнуться нападению этой троицы? Не хотелось бы, тем более в таком уединённом месте. Между прочим, длинные ногти Наташи я приметил ещё в кинотеатре, и, наверное, следы от них весьма плохо смотрелись бы на моём лице. Конечно, как человек взрослый, я был уверен, что в случае противоборства я легко раскидаю эту молодёжь, однако никогда нельзя знать наверняка, как может обернуться дело.
К тому же даже порванная куртка или расцарапанное лицо представлялись мне весьма недостойным призом за победу над наглой компашкой, поэтому я решил пойти на хитрость. В основном это было связано с нежеланием, чтобы они проследили за мной до дома и выяснили, где я живу. Не хватало ещё, чтобы каждый день превратился в вечное ожидание кого-нибудь из них и оглядки за спину. А раз на открытый конфликт я сейчас идти не хочу, но и просто пассивно наблюдать не нахожу возможным, то, наверное, стоит попытаться от них оторваться.
Едва остановившись на этом варианте, я почувствовал какой-то азарт или что-то подобное, раззадоривающее и зовущее немного поиграть, развлечься. Делано-небрежно пройдя ещё несколько метров вперёд, я быстро сошёл на едва заметную тропку, прошмыгнул через мокрые кусты и побежал в сторону старых кортов для большого тенниса. Даже если преследователи были местные, вряд ли они смогут так быстро сориентироваться и уж, во всяком случае, помчавшись сейчас за мной, точно проявят свой совсем уж решительный интерес. Тогда не останется места сомнениям и каким-то спорным трактовкам.
Я быстро вспотел, но, не снижая темпа, взял правее в сторону видневшейся части старой обрушенной стены, обвитой сухим плющом. Именно за ней начиналась массивная ржавая решётка, за которой располагалась пара теннисных кортов. Кажется, на одном из них я даже пару раз во что-то играл в далёком детстве. Если пройти их насквозь и миновать небольшое возвышение, густо засаженное высоченными соснами, то можно выйти как раз к тому месту, где, наверное, меня уже ждала Ольга. Что же, несомненно, одно из преимуществ маленького городка, каким и был подмосковный Тиндо – всё буквально в шаговой доступности.
Миновав развалины, из которых зловеще и в то же время грустно выглядывали обкрошившиеся потемневшие кирпичи, я ухватился руками за решётку и, сделав несколько энергичных взмахов руками, достиг её вершины. Оказалось, что от подобных физических упражнений я успел отвыкнуть – сердце гулко билось в груди и неприятно отдавало в висках слегка вспыхивающей головной болью. Да, надо бы выкроить время и посетить спортзал, а то эдак скоро и по лестнице на свой этаж не поднимешься. Впрочем, вес у меня уже лет десять держался примерно одинаковый, независимо от образа жизни, и я постоянно откладывал вопрос со спортом, наверное, ожидая именно такого подходящего случая, чтобы ясно ощутить – пора.
Перекинув зажатый в руке пакет, я уселся сверху решётки, окаймлённой широким металлическим уголком, и тут же почувствовал, как неудержимо намокают штаны – здесь было полно воды. Неприятно, но, с другой стороны, в этом было что-то забавное и необычное, а под полами куртки всё равно ничего не видно. Кроме того, после короткой встречи с Ольгой я планирую идти домой, поэтому абсолютно ничего страшного со мной не случится.
Оглянувшись, я хотел уже перемахнуть через забор, когда замер с нелепо вытянутой над решёткой полусогнутой ногой. Да, они снова были здесь – неторопливо подходили к обрушившейся стене, глядя прямо на меня. Ну и ну!
Я ещё не решил, что буду делать, как почувствовал соскальзывающую вниз руку и, сделав несколько нелепых инстинктивных движений, съехал по ограде, громко плюхнувшись в большую лужу, занимавшую значительную часть корта. Вот так – а я ещё беспокоился, что слегка намочил штаны, – теперь всё в воде, да ещё и наверняка банку разбил. Об этом заставил меня подумать странно «сдувшийся» вид пакета, заглянув в который я убедился, что так и есть. Там в зловещих осколках лежал камень, а мятые книжки были тёмные от воды. Впрочем, это ничего – скажу Оле, что сегодня не смог их принести, а в следующий раз возьму другие – благо это не составляло никакой проблемы. Банка тоже меня не особенно волновала, но вот камень, который и стал своеобразным прологом ко всем сегодняшним событиям, я решил обязательно захватить с собой. Только как бы его аккуратно извлечь?
Тяжело поднявшись и отряхиваясь, я полез в карман за платком, который обмотал вокруг правой ладони, и, опустившись на корточки, аккуратно достал булыжник из пакета. Вот и всё – никаких проблем. Куда его теперь девать? Не в руке же снова нести! Пакет явно отжил свой век – осколки грубо пропороли его в нескольких местах, чем-то напоминая столь разрекламированный везде след от перчатки Фредди Крюгера, и я решил оставить его здесь. Ладно, карманы у куртки просторные – камень вполне можно сунуть, пусть это будет и не особенно хорошо смотреться со стороны.
Я выпрямился и, только тут вспомнив о преследователях, резко обернулся. Да, конечно, они стояли рядом – глядя с лёгкими улыбками сквозь решётку, зато с обратной стороны. И здесь во мне что-то словно немного надломилось. Я торопливо сунул камень в карман и, развернувшись, бросился бежать через корты, старательно перепрыгивая кажущиеся самыми глубокими участки луж и поднимая вокруг себя фонтаны брызг. Несколько раз меня занесло, и я чуть повторно не рухнул. Однако, наверное, всё-таки одного подобного происшествия за сегодня было вполне достаточно. Поэтому, благополучно добравшись до покосившейся калитки, запертой только на выгнутый ржавый крючок, я выбрался с кортов, удивительно легко преодолел подъём на холм и, миновав сосновые заросли, увидел, что Ольга уже стоит на условленном месте.
Здесь я ненадолго задержался, тщательно протерев лицо сравнительно чистой частью платка, искренне надеясь, что на нём не осталось каких-нибудь подтёков. Что может хуже характеризовать человека, чем неопрятный внешний вид? Жаль, что с собой не было зеркала – после этого падения очень не мешало бы как следует осмотреться с ног до головы. Ну, да ладно – сойдёт как есть. В случае чего Ольга точно обратит на что-то моё внимание – мы всё-таки хорошие знакомые, а не чужие люди, которые просто тактично промолчат, сделав незнамо какие выводы про себя.
С этими мыслями я начал спускаться, пытаясь выровнять дыхание и периодически оборачиваясь, – нет, никто больше за мной не шёл. Вот и ладно – пусть упал, зато, вполне возможно, избежал куда более серьёзной опасности.
– Добрый день. Ты как-то забавно выглядишь! – приветствовала меня Ольга и изобразила на лице разочарование: – Ты ведь вряд ли сунул мои книжки под куртку?
– Здравствуй. Да, ты права – их при мне уже нет. Надо вовремя приходить.
– Ещё раз извини. Представляешь, в метро меня задержали, чтобы я выступила понятой!
– Бывает. А чего сразу не позвонила-то?
Я увидел на руке сбоку ещё один грязный подтёк и поспешил осторожно, стараясь действовать незаметно, промокнуть его о штаны.
– Ну, сам знаешь – закрутилась, да ещё опаздывала. Ладно, не дуйся. Мы же встретились?
– Да. Но ты осталась без своих книжек.
– Давай тогда считать, что на этом мы квиты!
– Хорошо, пусть будет так…
– Мне надо с тобой ещё поговорить по вопросу этих иллюстраций и бежать дальше. Тиндо – не ближний свет, поэтому я попытаюсь сегодня решить здесь максимум дел разом. У тебя как, найдётся сейчас минут десять? А то одной мне, думаю, никак не сладить.
– Да, конечно. Знаешь, здесь…
Я невольно прервался, заметив знакомый образ за спиной Ольги, маячивший на другой стороне дороги.
Сначала я не поверил своим глазам, поэтому, чуть отклонившись, сосредоточился на цветастом платке девушки, по которому словно ползала какая-то маленькая живность, напоминающая тараканов. Оригинально! А потом снова выглянул из-за её спины, убедившись, что там действительно стоит Борис и смотрит на меня. И как это он умудрился так быстро очутиться здесь? Мы с Олей встретились-то буквально только что. И где его спутницы? Надеюсь, не подкрадываются с другой стороны?
Я начал беспокойно озираться, чем невольно привлёк внимание Ольги:
– Ты чего? Взбудораженный какой-то.
– Да, так. Тут одна история вышла…
– Ой, а это у тебя чего? – Она вытянула палец и указала вниз, где на штанах красовалась неровная прореха.
И как это я её сразу не заметил? Наверное, ещё и кожу содрал. Ну, уж мне эта компашка! С другой стороны, сам дурак – никто меня на этот забор насильно не тянул. А почему я там вообще оказался? Да, именно из-за них!
– Ты что, упал где-то?
– Что-то в этом роде. В общем, не важно. Так о чём ты?
Ольга начала что-то говорить, но я не слушал, а смотрел, как Борис медленно приподнял руку и неуверенно помахал мне. При этом его глаза смотрели вниз, продолжая создавать ощущение какого-то совершенно неуместного смущения, но рот, кажется, кривила нехорошая усмешка. Может быть, он даже еле сдерживал издевательский смех. Ну, точно – просто так, видно, от этих людей не скроешься. Что же, видимо, как раз пришло самое время решить всё напрямую и без совершенно излишней в данном случае тактичности.
– Подожди, пожалуйста… – сказал я, быстро огибая Ольгу и устремляясь вперёд.
Я пересёк дорогу, предварительно убедившись, что какая-то женщина на крохотном оранжевом автомобильчике, несмотря на включенный правый поворотник, медленно проехала вперёд. Здесь я остановился прямо напротив Бориса и без всякого предисловия начал:
– Сколько можно ходить за мной по пятам? Ты что, больной? Ну, говори, что тебе нужно?
Получилось даже громче, чем я ожидал, – ничего удивительного, что редкие прохожие настороженно посматривали в мою сторону и прибавляли шаг.
– Вы только не беспокойтесь… – бесцветно промямлил Борис, снова опуская глаза, а левее я заметил Женю и Наташу, которые, постояв за раскидистым кустом ярко-красной рябины, с которой полностью облетели листья, а остались только огромные гроздья сочных ягод, начали неторопливо приближаться.
– Не знаю, какие игры вы здесь затеяли, но настоятельно советую вам их прекратить. Предупреждаю в последний раз – чтобы духу вашего рядом со мной не было. Иначе – пеняйте на себя! – продолжал я горячиться.
– Я могу объяснить… – снова заговорил Борис, опускаясь сначала на колени, словно хотел поклониться мне в ноги, а потом усаживаясь напротив меня на асфальт.
– Ничего не хочу слушать! Что ты делаешь?!
Я уже был готов ухватить этого случайного знакомого за скомканные вихры и дать хорошего пинка, чтобы неповадно было так развлекаться, но тут меня кто-то осторожно тронул сзади за руку. Обернувшись, я увидел крепкого мужчину, выглядящего как-то озабоченно и угрожающе поблёскивающего золотым зубом:
– Ты чего это тут разорался? Я с ребёнком вышел погулять, а тут такое!
– Да представляешь – вот это хмырь с подружками таскаются за мной по всему городу, прохода не дают. Я уже и так и так – нет, не понимают, – ответил я, невольно отступая перед могучей фигурой незнакомца.
– Ты пьян, что ли? А ну-ка, ступай отсюда подобру-поздорову!
– Не надо кричать, вы навредите себе… – промямлил Борис, чем окончательно вывел меня из себя.
– Ты вообще замолчи, а тебе я всё пояснил – сейчас разберусь с этой компанией и всё!
– Знаешь, мужик, если бы не ребёнок, я выдал бы тебе по первое число. А так просто прошу – иди отсюда по-хорошему.
Незнакомец сильно дёрнул меня за ворот куртки, и раздался негромкий треск.
– Вот-вот – ходит здесь не пойми кто… – пробубнила какая-то старушка, везущая рядом с нами хозяйственную тележку. – Орут, орут. К себе бы шли и там голосили.
– Хорошо, хорошо. А этот, что на асфальте сидит, ни тебе, ни ребёнку не мешает? – раздражённо ответил я.
– Не знаю, о чём ты, но моё терпение уже совсем вышло.
Незнакомец угрожающе придвинулся, но тут рядом раздался голос Жени:
– Отпустите его, пожалуйста. Он немного не здоров, а не пьян. Мы его сейчас отведём.
– Ах, вот что. Вы бы, девушки, получше приглядывали за больными.
– Извините…
Мужчина нехотя отступил и вскоре присоединился к девочке лет пяти, сидящей на красивом ярком самокате, которая, кажется, только и ждала его, чтобы звонко рассмеяться и, оттолкнувшись, помчаться по спускающейся вниз дорожке, идущей параллельно шоссе.
– Какой больной? Что вы такое говорите? – угрожающе, но уже на тон тише, спросил я.
– Для них – такой и есть… – грустно улыбнулась Наташа. – Вы что, не заметили, как странно смотрели на вас окружающие?
– Да, что-то в таком роде. И что же? Я разговаривал с вашим ненормальным другом Борисом, или как его там зовут?
Девушки немного побледнели и быстро переглянулись:
– Ну, вот в этом-то как раз всё и дело. Поэтому мы за вами и пошли.
– То есть?
– Мы всё видим и понимаем, а для остальных вы просто разговариваете сами с собой… – ответила Женя и виновато развела руками.
Глава 2
Пятый, как первый
Я некоторое время просто смотрел на Женю, стараясь понять смысл произнесённых слов. Вроде бы всё совершенно нелогично, но в то же время в них что-то и было. Наверное, поэтому мой голос стал ещё тише:
– Объясни, что ты имеешь в виду?
– Думаю, здесь не совсем удачное место для таких разговоров… – вмешалась Наташа, женственно дёргая головой и сдувая повыше свою низкую и какую-то нелепую чёлку.
– Да? Тогда пошли!
Я нагнулся, схватил Бориса под локоть и резким рывком приподнял, испытав какие-то странные ощущения. Колкость свитера и перекатывающиеся под ним мышцы были такими, как и должны, но показались неприятно-тянущимися и податливыми. В какой-то момент у меня даже мелькнула совершенно нелепая мысль, что рука парня сейчас просто вытянется, как резиновая, а он по-прежнему останется сидеть на асфальте. Однако всё получилось именно так, как нужно. И чего только не придёт в голову.
Не отпуская преследователя, я оглянулся, решительно пересёк дорогу и приблизился к Ольге, стоящей в какой-то нелепо-удивлённой позе. Пожалуй, я впервые видел её такой – недоумённой, настороженной и даже немного больной.
– Кирилл, что с тобой? – Голос девушки был каким-то бесцветным и недружественным.
– Всё в порядке. Так, мелкие проблемы, – бодро ответил я, обхватывая Бориса за плечи и выставляя вперёд.
– Ты в этом уверен?
– Конечно. Просто эта троица преследует меня сегодня, наверное, полдня…
– Кто?
Ольга, кажется, всхлипнула и сделала неуверенный шаг назад.
– Послушай, потом всё расскажу. Как, по-твоему, вот этому субчику просто уши надрать или вместе с подружками в полицию отвести?
– О ком ты? И перестань так странно делать руками…
Я некоторое время молча смотрел на Олю, а потом кивнул:
– Ну, хорошо. Давай успокоимся. Кто стоит рядом со мной?
– Только ты.
– А вот это, по-твоему, что такое?
Я встряхнул Бориса и услышал его ровный голос:
– Она не может меня ни увидеть, ни почувствовать…
– Не понимаю, о чём ты.
Ольга громко выдохнула и неожиданно истерично вскрикнула:
– Перестань быть таким сумасшедшим. Или ты меня разыгрываешь?
– Нет, конечно. Что за день сегодня! – махнул я рукой и отпустил Бориса.
– Ладно, вот что. Давай тогда созвонимся. Вижу, ты всерьёз обиделся за моё опоздание, но ведёшь себя просто ужасно. До встречи!
Ольга отвернулась и быстро пошла в сторону центральной площади, пересекла по диагонали дорогу и постепенно скрылась за домами.
– Давайте где-нибудь посидим… – донёсся до меня приближающийся голос Жени, и она остановилась правее.
– Знаете, самым лучшим решением будет идти каждому из нас по своим делам. У меня и так из-за вас сегодня всё пошло кувырком. Думаю, точно не стоит усугублять, – решительно ответил я и, шагнув в сторону, чуть не налетел на Наташу, которая, осторожно положив мне на грудь свои руки, затянутые в цветастые варежки, спокойно спросила:
– А как быть с камнем?
Я замер. Откуда она знает о том, что сейчас оттягивает карман моей куртки? Может быть, они и подбросили мне его? Нет, глупости – даже снайпер не смог бы так метко попасть в пакет. Или же просто видели, как я перекладывал булыжник, когда упал на кортах? Скорее всего. Может быть, даже опасаются, что камень предназначается им?
– Уверен, со своими делами я сам как-нибудь разберусь. А вас хочу предупредить ещё раз – будете за мной таскаться, следующий разговор будет уже в полиции!
– Полиции… – со слабой улыбкой поправил Борис. – Тогда уделите нам ещё всего лишь минуту. Пожалуйста.
Я растерянно смотрел на этого худенького паренька, и теперь он мне почему-то не казался наркоманом или кем-то подобным. Скорее просто несчастный молодой человек. И, в конце концов, ничего такого страшного между нами не произошло. Если задуматься, то вообще ерунда какая-то получается – люди хотели мне о чём-то сказать в кинотеатре и, когда я не захотел их слушать, просто пошли за мной. А я превратил это в настоящую погоню и, возможно, действительно многое утрировал. Тут ещё и эта Оля со своими опозданиями и странностями да летающий булыжник. В общем-то, есть от чего разволноваться и слегка потерять над собой контроль. Ладно, надо попытаться спокойно разобраться с этой компашкой, и домой – принять горячую ванну. Да, самое правильно решение!
Когда я медленно кивнул, Борис повернулся ко мне спиной и быстро пошёл к дороге. Там он остановился посередине, развёл руки в стороны и замер. Я некоторое время недоумевающе на него смотрел, а потом увидел белую «Газель», перевозящую пластиковые окна, которая, громыхая и не снижая скорости, двигалась в его направлении. Это меня не то чтобы обеспокоило, но невольно заставило обратить внимание девушек на приближающуюся опасность:
– Сейчас вашего друга собьют…
– Ничего с ним не случится, – как-то бесцветно ответила Женя. – Это, кстати, мой брат!
Я хотел задуматься – какая, собственно, в этой ситуации разница, когда «Газель» пронеслась сквозь Бориса, а он остался стоять невредимым посередине дороги. Кажется, машина не потревожила даже его вихры, и это вызывало ощущение какого-то наслоения разных ракурсов, словно я стал жертвой зрительного обмана. Впрочем, наверняка именно так и было.
– Это какой-то фокус? – невольно вырвалось у меня, хотя, честно говоря, я почему-то был убеждён, что с ним не может ничего произойти – так уверенно и спокойно люди могут стоять, лишь имея стопроцентную гарантию безопасности. Или же когда нечего терять и не имеет значения – притормозит автомобиль или нет. Впрочем, последнее, несмотря на мрачный образ Бориса, видимо, всё-таки к нему не относилось. Но как тут скажешь наверняка?
– Нет никаких трюков. Мой брат умер почти месяц назад… – прошептала Женя и как-то потянулась в мою сторону, словно ожидая объятий поддержки и слов утешения.
– Но вы его увидели. В этом всё и дело. Поэтому мы пошли за вами, – сказала Наташа, а потом махнула Борису рукой, чтобы он шёл к нам. – Покажите, пожалуйста, камень.
Я некоторое время просто смотрел на приближающегося молодого человека, а потом перевёл взгляд на чёрно-жёлтый трактор, который теперь замер и стоял в яме, кажется, всеми покинутый. Затем медленно полез в карман, достал булыжник и протянул его девушкам.
– Как он к вам попал? – после паузы спросила Женя.
– Не знаю. Я просто стоял здесь, ждал кое-кого, услышал, как пакет зашуршал и стал тяжелее. Посмотрел – и вот.
– А ещё что-то было? – Наташа чуть посторонилась, уступая место Борису.
– Ну, кажется, я что-то видел краем глаза. А может быть, показалось. Не знаю. – Я неопределённо мотнул головой.
– Большое и материальное? – выдохнула Женя, схватившись за руку брата.
– Возможно…
– Мы тоже это видели. Только я вон там. – Наташа махнула куда-то в направлении парка. – А Женя – недалеко от кинотеатра, где мы с вами познакомились. И у нас тоже есть подобные камни.
– И что всё это значит?
Я задумчиво смотрел на своих преследователей, ещё недавно стремящийся забыть эту компашку, а сейчас странно довольный тем, что мы всё-таки нормально разговариваем и дело принимает такой странный оборот. Да, наверное, какого-то подобного продолжения я и ждал после моих сегодняшних приключений, которые словно заставили посмотреть на что-то по-новому. Однако, честно говоря, я ничего пока не различал, а лишь пытался разглядеть какие-то смутные образы, вьющиеся где-то внутри меня, но пока не сформировавшиеся во что-то определённое.
– Может быть, всё-таки где-нибудь посидим? На улице прохладно, – поёжившись, сказала Наташа. – Обещаем, что расскажем всё, что знаем. Ну, или предполагаем. Так что вы скажете?
– Меня, кстати, зовут Кирилл. Хорошо, идёт! – кивнул я и подумал, что теперь совсем не хочу поскорее оказаться дома, пусть и в горячей ванне – происходило что-то необычное и интригующее.
– Там, чуть дальше, есть неплохая кафешка. Давайте туда, – предложила Женя. – Очень приятное и спокойное место – книги вокруг, можно взять за стол что-нибудь поиграть, пиво и мороженое хорошие. Меня туда как-то пригласил молодой человек на литературный вечер.
Мы пересекли дорогу, при этом Борис внимательно оглядывался по сторонам, видимо, по привычке. Хотя, наверное, всё-таки беспокоясь о наших жизнях. Женя с братом оказались впереди меня, а Наташа пристроилась по правую руку – вот такие пары. Наверное, если бы кто-то мог нас видеть со стороны, то зрелище показалось бы весьма примечательным – трое живых и призрак идут перекусить.
В каком-то торжественном молчании мы прошли две хрущёвки, свернули во двор к ЗАГСу, выглядящему немного обречённо и неуместно на фоне чёрных голых кустов, на одном из которых развевалась одинокая грязная ленточка, когда-то, несомненно, белая. Здесь располагался стильно отделанный деревом вход в полуподвальное кафе, громко именуемое «литературный клуб», с довольно странным, на мой взгляд, названием «Вкусовые грани творчества». Видимо, имелась в виду разность восприятия литературы на земле и под ней. Во всяком случае, я воспринял это именно в подобном смысле.
– Осторожнее, здесь крутая лестница, – заботливо предупредила Наташа, а потом даже взяла меня под локоть, словно я был каким-то дряхлым старцем. – Или вы бывали здесь раньше?
– Нет, но часто проходил рядом, – с некоторым вызовом ответил я, а потом более миролюбиво спросил: – Вы-то обе, надеюсь, точно живые?
– Да, без сомнения. Но советую поверить на слово безо всяких ощупываний, – усмехнулась девушка, и я, как ни странно, почувствовал себя гораздо спокойнее.
Мы миновали широкое завихрение ступеней и оказались в небольшом уютном зале, стилизованном под полки, заставленные книжками явно доперестроечных времён. Они почему-то вызывали исключительно благоприятные ощущения, в отличие от изобилия новых цветастых обложек современных произведений, особенно густо усеивающих витрины киосков. В стенах имелись окна, которые создавали весьма правдоподобное ощущение выхода на улицу, но при ближайшем рассмотрении оказались муляжом с грамотно сделанной подсветкой за светло-коричневыми, причудливо собранными занавесками. Но это почему-то воспринималось с благодарностью вынужденной мерой ввиду расположения кафе под землёй и тактичной заботой владельцев о комфорте посетителей. Напротив рядов из нескольких деревянных столиков, в нише расположилась красочная экспозиция поделок на тему русских народных сказок, явно сделанная детскими руками. И это вместе с узкой барной стойкой и широкой яркой витриной с выставленными сладостями составляло какую-то законченность и домашнюю атмосферу.
– А здесь ничего, – констатировал я, не прибавляя про себя к этой фразе привычное окончание «хорошего» и показывая на ближайший столик у стены: – Пожалуй, вот тут будет удобно.
– Да, выглядит вполне удобно, – кивнула Женя, и мы расселись, шумно скребя ножками стульев по плиткам пола.
– Ну, кто и что будет? – спросила Наташа, стягивая с себя куртку и, несмотря на болтающуюся матерчатую петлю, аккуратно цепляя за капюшон на старомодную вешалку, стоящую у стены.
– Даже не знаю. Наверное, мороженое и кофе, – сказала Женя и вопросительно посмотрела на меня.
– А я, пожалуй, пиво, – задумчиво ответил я и, видя приближающегося долговязого бармена, слегка улыбнулся: – Добрый день. Можно пару мороженых с кофе, одно пиво и…
Я хотел было спросить Бориса о его предпочтениях, но тут же сам себя оборвал:
– Пока всё. Спасибо!
– А можно вас на секундочку? – Наташа поманила молодого человека к себе, жестом заставив нагнуться, и что-то прошептала.
Бармен кивнул, неторопливо выпрямился и гордо пошёл в сторону стойки, а я откинулся на спинку стула и сказал:
– И что это было?
– О, ничего особенного. С этим позже…
– Что же, ладно. Мы здесь, и настало самое время для истории.
– Да, конечно. – Наташа замялась, а потом кивнула на подругу: – Думаю, пусть начнёт Женя. В конце концов, это от неё я всё узнала и познакомилась с Борисом, можно сказать, во второй раз. Поверьте, при жизни он был гораздо лучше!
– Не сомневаюсь. Так что?
– Всё началось во время моей поездки на Сицилию, – начала Женя. – Не бывали там?
Я отрицательно помотал головой, но сразу же почему-то подумал о мафии и популярном в своё время итальянском сериале «Спрут».
– Ладно, не имеет значения. На Сицилии есть такая гора – Этна. Про неё вы наверняка слышали. И вот однажды я поехала туда на экскурсию. Я увлекаюсь фотографией – захватила с собой «зеркалку», штатив и в какой-то момент сильно подотстала от нашей группы. И вот – снимаю удивительно похожую на лунную поверхность панораму, как вдруг слышу какой-то явственный шёпот. Я обернулась – рядом никого не было, за исключением ветра и множества ос. Тогда в чём же дело? Я стала прислушиваться, постепенно опустившись на колени и убеждаясь, что звук идёт откуда-то снизу. Хотя, конечно, такое вряд ли возможно – там всё дымится и завалено вулканическими камнями. В общем, голос говорил по-русски, что, наверное, удивило в первую очередь.
– А если бы гора заговорила по-итальянски, то это было бы не так странно? – не сдержавшись, с улыбкой вмешался я.
– Как-то об этом не задумывалась, но возможно, что да. Вы же не рассчитываете, например, приехав в другую страну, видеть вокруг рекламные щиты исключительно на русском языке? Скорее настроены на обратное?
– Пожалуй, верно. Ладно, извини. Продолжай.
– Так вот, голос звучал очень доверительно и даже напоминал мне чем-то брата, который умер почти полгода назад. Да, конечно, это Борис. Я заприметила небольшое тёмное пятно на камнях, напоминающее тень от облака, но ничего такого на небе не было. Однако казалось, что именно в нём всё слышно очень отчётливо. Прижавшись ухом к тёплым камням, сквозь которые струился лёгкий дымок, я начала слушать и понимать.
– И это всё имеет отношение к тому булыжнику, что свалился ко мне в пакет? – спросил я, так как девушка замолчала, кажется, заново переживая эти мгновения.
– Нет, не то. Так вот, я боялась – было такое ощущение, что в этом голосе звучит скрытая ненависть, злость и желание вырваться. И теперь он вовсе не напоминал Бориса – наверное, мне вначале просто показалось, или нечто таким образом постаралось привлечь моё внимание. Не спрашивайте – не знаю, как объяснить лучше. Временами мне даже казалось, что камни подо мной начинают приподниматься, словно некий ужасный монстр хочет вырваться наружу, но Этна его цепко держит внутри себя. Конечно, скорее всего, речь идёт лишь о моих странных фантазиях, но там от этого стало очень страшно. Почему я сразу не убежала, а слушала? Всё просто – речь шла о моём брате. Мне сказали, то есть не совсем так – просто голос как будто рассказывал какую-то интересную историю о недавнем горе, постигшем нашу семью, которую, кажется, могли слышать все, но волновала она, разумеется, только меня…
Женя всхлипнула и закашлялась:
– Вы понимаете? Я очень любила брата, он был для меня всем на свете. Собственно, мама и отправила меня на Сицилию, чтобы немного развеяться, но получилось совсем наоборот. В общем, голос мне сказал, что далеко не всё потеряно, а Бориса можно вернуть. И тогда я впервые услышала о Трюфельном холме, который стоит как раз в центре нашего городка. Возможно, если бы было названо какое-то другое место, я, прибыв в Тиндо и пусть вся издёргавшись, всё-таки не решилась бы на подобное путешествие. Но раз всё было так рядом, то, разумеется, не утерпела и попробовала.
– Что именно?
Я почему-то всё меньше начинал верить девушке и невольно подумал о нервном срыве или, быть может, даже сумасшествии, которым она сумела заразить и своих друзей. Однако, как тогда назвать то, что я видел, как сквозь человека проехала машина? Да и всё остальное, что успело приключиться со мной за сегодня. Хотя, наверное, всё-таки стоило выслушать историю до конца, а потом попытаться для себя самого сформулировать внятные и логичные ответы.
– Голос с Этны сказал, что мне надо быть ровно в четырнадцать двенадцать в определённом месте, и я получу там то, что практически вернёт к жизни Бориса, если положить это рядом с его телом. Разумеется, речь шла о камне, похожем на ваш, который падает с Трюфельного холма.
– То есть любой, кто случайно, как я, оказался в нужном месте в определённое время, может рассчитывать на получение подобного сувенира?
– Нет, мне сказали, что так может получиться лишь у тех людей, кто действительно в этом нуждается, чтобы вернуть любимого, друга или ещё кого-то.
Женя выжидающе смотрела на меня, но я лишь пожал плечами и усмехнулся:
– Боюсь, что в моём случае вышла промашка. Ничего такого!
– Ну, а раньше?
Наташа посерьёзнела:
– Признаюсь, мне совсем не хочется думать, что это должно произойти скоро с кем-то из ваших близких.
– А что ты скажешь, Борис? – внимательно глядя на девушек, спросил я.
– Не знаю.
– То есть как? Ведь ты прибыл откуда-то оттуда.
– Женя меня уже об этом спрашивала, и я, боюсь, разочарую и вас. Никаких знаний или умений мне не открылось. Просто всё потемнело, уши наполнились странным гулом, но я продолжал ясно мыслить. Потом что-то такое почувствовал, но дальше ничего не помню. Не знаю, сколько так продолжалось – если верить сестре, долго. А потом я неожиданно увидел её, и всё стало как будто по-прежнему, только меня никто больше не видит.
