Александр Тутов
Эпигоны древней империи
– Если это в моей власти, то помогу.
– Монахи, несшие припасы для рыцарей, встретили по пути одну девку.
– А я тут при чем?
– Так эта девка утверждает, что она настоящая Вета, которая спала в пещере несколько десятков лет и расколдована самим герцогом Андирским. Монахи-то ее провели в деревню и сдали нам. Я приказал посадить самозванку в подвал и теперь не знаю, как быть. Нам только досужих слухов не хватало перед походом. И еще. Тут мастер принес доспехи, откованные специально для Вас и одежку подходящую. Изволите примерять?
– Давай, – вздохнула Энвелла, – Не отстанете ведь.
Оружейник оказался крепким приземистым человеком. Он вошел, учтиво, но без раболепия, поклонился и стал распаковывать объемистый кожаный мешок. Энвелла сняла платье из грубой холстины, приведя бедного Ауттора в состояние полного смятения. Парень схватил свою рясу и накрыл ею голову, чтобы не видеть срамной женской плоти. Леэд пожал только плечами, хотя откровенно любовался внешностью Энвеллы. Такой красоты он еще не видел, хотя до недавнего времени считался первым ловеласом в округе. Кожаные штаны и туника пришлись в пору, сшиты точно по фигуре, хотя сапоги из толстой кожи сидели на ногах непривычно, но не жали. Все удобно, чего не скажешь о самих доспехах. С другой стороны, Энвелла вспомнила, как впервые надевала скафандр для занятий в открытом космосе. Ощущение примерно такое-же, а потом привыкла и даже, как-то на спор, в костюме высшей степени защиты, станцевала ритмичный танец прямо на космодроме, разозлив инструктора, старого космического волка, не понимавшего юмора.
– Все? – спросила святая, проверяя хват в перчатках, движение рук, – Вроде движения не стесняет.
– Я старался, госпожа Вета, – поклонился мастер, – Шлем я тоже принес с подшлемником, но тогда надо будет остричь волосы, чтобы…
– Без фанатизма! – рассмеялась девушка, – Не надо из меня делать чучело. Что я должна?
– Ничего. Со мной полностью рассчитались. Можно идти, пока мой ученик не напортачил чего в кузне?
Энвелла кивнула, и мастер поспешил удалиться, весьма довольный собой. Еще бы быть обиженным, если заплатили звонкой монетой старой чеканки, да еще священник отпустил грехи на пять лет вперед, что дано не каждому.
– Это еще зачем? Мне только тряпки за спиной не хватало!
– Это плащ, который положено носить при доспехах. Вы словно древняя богиня войны в этом наряде. Ладно сидит, словно родились в нем. Навестим самозванку?
Энвелла решила не спорить, согласно кивнула в ответ и вышла в коридор вслед за орденским знаменосцем. Надо сказать, что подвалы церквушки были не в пример обширнее основного помещения, служили своеобразным складом, где хранились припасы не на один год. Местный священник оказался запасливым мужиком, а вот для чего запасался неизвестно.
– Леэд! А ведь все это и церковь не в одночасье строилось. Верно?
– Разное говорят. Мне еще мой дед рассказывал, что очень давно здесь был замок, который был разрушен при первой династии Сагатора. Говорят, что здешний лорд поднял мятеж и был казнен. А вот когда отец Итар решил построить этот храм, наткнулись на подвалы, да и приспособили их для церковных нужд. Я прекрасно помню, как монахи, на всякий случай, окуривали стены, чтобы изгнать демонов и прочую нечисть.
– И откуда ты все знаешь?
– В детстве меня отдали в монастырскую школу, где я читать и писать научился. Читал и древние летописи времен начала Сагатора. А потом надоело торчать в стенах и портить глаза в скриптории, в один день взял и сбежал в отряд стрелков, воевал, а потом вернулся в родные места, получил отпущение грехов за то, что проливал кровь за короля.
– Понятно, – прошептала Энвелла, которой было очень неуютно от этих замшелых стен, пропахших затхлостью.
Девушка постоянно путалась в длинном плаще, непривычном одеянии для человека космической эры. Следопыт заметил это, усмехнулся и показал, как следует повязать плащ, чтобы он не мешал движениям.
– Госпожа Вета! Совсем забыл. Возьмите и не расставайтесь с ним, – пробормотал рыцарь, вытаскивая из заплечного мешка длинный увесистый кинжал в ножнах и богато украшенной рукоятью, – С мечом может и не управитесь, а вот с этой штуковиной вполне. Это я нашел здесь в подвале, когда наводили порядок. Было замуровано в стене, да кладка расшаталась и там оказался сундучок с этой вещью. Кинжалу, думаю, лет пятьсот не меньше и ковка древняя, получше нынешней.
В свете факела лезвие переливалось бликами, высвечивая надпись, смысл которой давно утерян, на языке, которого уже не знал никто. Может и знали книгочеи монастырских скрипториев, но принцесса словно ощутила, что новая хозяйка признана. Неужели клинок имеет свою душу? Да нет, просто игра воображения, скорее всего. Оружие напоминало десантный вибронож, хорошо сбалансировано и довольно удобно лежало в руке. Энвелла сделала пару движений, как учили в спецшколе и нанесла короткий проникающий удар воображаемому противнику. Леэд удивленно отошел к стене.
– Неужели и на Небесах воюете? Против демонов?
– В основном, – хитро улыбнулась девушка, закрепляя ножны на поясе так, чтобы было удобно вооружиться при случае, – Куда дальше иди?
– Прямо, – указал Леэд на дверь, возле которой скучал часовой.
Увидев орденского знаменосца и посланницу Бога, солдат встрепенулся, взял алебарду наизготовку и отсалютовал начальству. Надо сказать, что Энвелла в рыцарских доспехах внушила такое почтение, что воин преклонил колено и протянул ключ от узилища. Этот мир построен на силе и броня внушает куда больше почтения, чем разряженная в тряпки придворная кукла или даже святая в ритуальных одеждах. Серебряный дракон, пожирающий золотую звезду, на нагруднике, сверкнул в свете факелов. Энвелла, коснулась рукой изображения, обратив на него внимание только сейчас.
– Это герб Мнайдры! Не мог удержаться и внушил оружейнику, чтобы он именно так украсил броню, – прошелестел в голове голос, – Ты его носишь по праву не только рождения, но и власти.
– Предупреждать надо. А вдруг этот символ здесь значит нечто иное, чем в Мнайдре? – мысленно ответила принцесса и продолжила вслух, – Открывай дверь и никого, кроме магистра Итара сюда не пускай. Леэд, будь рядом, хотя, пошли кого-нибудь за Ауттором, чтобы он записал допрос.
– Часовой! Приведи сюда брата Ауттора. Самозванка никуда не сбежит, поскольку посажена на цепь и прикована к стене. Я сам открою.
Бывший следопыт, немного повозился с массивным замком, ругаясь, что он не смазан, но таки открыл его и с трудом распахнул оббитый металлом створ, пропуская Энвеллу внутрь. Знаменосец снял со стены факел и вошел следом. Пленница сидела у стены на охапке прелой соломы, поправила массивный ошейник и мрачно взглянула на вошедших. Это была высокая молодая женщина, одетая в платье некогда роскошное, а теперь превратившееся в некую тряпку, волосы цвета старой бронзы спутаны и слиплись от грязи, а вот лицо очень сильно напоминало настоящую Вету, причем настолько, что Энвелла в облике свекрови казалась родной сестрой самозванки. На мгновение даже закралась мысль, что это покойница ожила, но голос внутри опроверг подобное предположение.
– Ты кто? Отвечай! – приказала Энвелла, но ответа не последовало.
Пленница презрительно сплюнула на пол и молчала, боясь взглянуть собеседнице в глаза. Даже Леэд поежился, увидев выражение лица истинной Веты. Куда уж убедительнее! А смотрит-то так, что посреди летней жары можно превратиться в ледышку.
– Я подожду. Мне спешить некуда, – с нежностью хищницы продолжила «истинная» Вета, – Назови себя! Я Вета, жена рыцаря Брасса Целителя, вернувшаяся с Небес.
– Ты-ы? – протянула пленница, засмеялась, а потом закашлялась, – Это я, Вета! Я! Тебя надо сварить в масле! А сэр Брасс – это злобный колдун, который меня заточил в пещере, усыпив на десятки лет! Ты ведьма! И твой муж – колдун, желавший убить меня много лет назад!
В этот момент в камеру вошел Ауттор, запыхавшийся от бега по лестницам. Он подождал пока стражник принес колченогий стол, разложил на нем письменные принадлежности и внимательно посмотрел на Энвеллу.
– Пиши, пленница назвала себя Ветой и угрожала мне котлом с маслом, называла ведьмой и слала хулу на Святого Брасса Целителя, славившегося своим благочестием. Все верно?
С конкуренткой следовало что-то делать, поскольку в котел с маслом не хотелось, если уж удалось сбежать с электрического стула на Земле. Приказать ее казнить прямо сейчас? Не выход, да и так можно подпортить собственный имидж, а условности в этом обществе решают больше, чем здоровая логика. Думай, милочка, думай!
– Я Вета! Разве не видно? – не унималась пленница, разорвала рукав на правом плече и показала татуировку, – Это колдовской знак сэра Брасса, которым он меня заколдовал! Я племянница старого Джада! Вот платье на мне то самое, которое сэр Брасс подарил на турнире, чтобы меня, доверчивую дурочку, заманить в пещеру и заколдовать!
Как убедительно говорит. Скорее всего, кто-то решил использовать карту Святой Веты в своей игре, нашел подходящую по внешности девчонку и промыл ей мозги, вложив туда некоторые факты из жизни давно исчезнувшего реального человека. Судя по видениям прошлого, платье на ней действительно то самое или очень похожее и имя дяди назвала верно, даже турнир упомянула. Это могло сработать, но именно Энвелла своим появлением в монастыре спутала весь расклад в этой странной игре.
– Кто тебя расколдовал, страдалица?
– Великий рыцарь, герцог Андирский и наш законный государь. Только истинному правителю дано снять колдовские чары.
– Ауттор, пиши все! А почему же ты здесь, а не при герцоге? Почему одна, без свиты, в рванье? Отвечай! Только не ври, что тебя, прямо из постели герцога, украли разбойники или очередной колдун!
– Что здесь творится? – неожиданно раздался голос магистра Ордена, – Это кто такая?
– Говорит, что она истинная Вета, – ответил Ауттор, присыпая написанный текст просеянным песком, – Редкая богохульница!
Увидев отца Итара, пленница встрепенулась, встала и хотела броситься к нему с распростертыми объятиями, но цепь остановила, едва не сломав шею.
– Итар! Ты помнишь меня? Сэр Брасс оказался подлым колдуном, и он не улетел на Небеса, а провалился в Преисподнюю, заколдовав меня. Ты обманут, как и я.
Магистр при этих словах опешил и растерянно посмотрел на Энвеллу. На старости лет только подобных потрясений не хватало. И как все было сказано, с какой интонацией в голосе! Очередная Лжевета могла стать великой актрисой, да по сути таковой и была на самом деле. Как бы там ни было, но кто-то ударил Энвеллу сзади по голове чем-то тяжелым, и она упала, потеряв сознание.
* * *
Реальность возвращалась очень медленно, а голова отчаянно болела, словно после недельного запоя. Доспехов на ней не было, одежды тоже, кроме грубого холщового, бесформенного балахона, прикрывавшего тело до пяток. Пошевелиться трудно из-за того, что шея и руки в колодках, прикованных к стене цепью. Она находилась в той же камере, где лишилась чувств во время допроса пленницы. Лишилась чувств, впечатлительная дурочка, признайся сразу, что тебя лихо стукнули по голове мешком с песком, причем умело и грамотно сделали наркоз с отключением сознания. Попыталась пошевелить ногой, чтобы занять позу удобнее, но в ответ только послышался звон кандалов. Немного, насколько это можно было, повернулась и увидела вторую Вету, которой было несколько проще просто сидеть на цепи, оставлявшей некоторую свободу движений. Сокамерница увидела, что конкурентка очнулась, показала язык и засмеялась.
– Что, ведьма, допрыгалась? Так тебе и надо! Господь все видит и вразумил отца Итара!
– Не радуйся! – ответила Энвелла, – Нам обеим достанется. Сколько прошло времени?
– Не знаю, но валялась ты долго. Факела уже несколько раз меняли и прошло две смены стражи. Говорят, что Итар собрал консилиум и теперь решают, что с нами делать. Одну сварят в освященном масле, а вторую признают истинной Ветой. Учитывая, что я действительно Вета, понятно, кого отправят в котел.
– Значит так тому и быть. Расскажи хотя бы, как тебя сначала заколдовали, а потом расколдовали? Просто интересно. Скоротаем время рассказами о себе, пока нам не вынесли приговор.
– Как хочешь, – согласилась «подруга» по несчастью, – Так вот! Когда мы с сэром Брассом поехали в замок Нага, он только и говорил, что лучшей баронессы не найти во всем Сагаторе и уже договорился со священником о нашем венчании. Дядя Джад стал управляющим землями, был на верху блаженства после того, как ему выхлопотали дворянское достоинство за заслуги перед короной, да и не каждому дано выдать замуж племянницу за владетельного барона.
– А как выглядел сэр Брасс? – спросила Энвелла, облизывая пересохшие губы, – Просто интересно.
– Ничего особенного, – улыбнулась собеседница, – Не очень высокий, с упитанным животиком, но ручищи были неимоверной силы, а окладистая борода могла свести с ума кого угодно. Так вот, ночью, за неделю до свадьбы, барон мне предложил прогуляться в пещеру и посмотреть усыпальницу бывших хозяев замка. Таков священный ритуал, и я не заподозрила ничего плохого, тем более это так романтично, покорить злобного матерого хищника, каким был сэр Брасс. Какая же я была дура и не знала, что он уже давно продал душу демонам за то, чтобы выжить на Андире. Надо было мне плыть с ним, но я ведь покорная девушка и не привыкла вмешиваться в дела мужчин.
Загрохотал замок. Дверь со скрипом открылась и в узилище вошел местный священник в сопровождении двух служанок, следивших за порядком в храме. Святой отец покачал головой и приказал сначала покормить пленниц, а потом провести осмотр на предмет свидетельств о связи с нечистой силой.
Энвелла довольно безразлично хлебала из ложки некое подобие пищи, от которой мутило в желудке. Служанка честно скормила ей из миски все, что там было, а потом, для проформы, побрызгала на лицо святой водой. А вот то, что было дальше, привело Энвеллу в состояние почти бешенства. Ее обрили на лысо, уже второй или третий раз в жизни поиздевавшись над волосами, предметом женской гордости. Едва себя сдержала, но не проронила ни слова, в отличие от дурехи, сидевшей, напротив. И чего она добилась? Все-равно обрили, да еще и заковали в колодки, чтобы не брыкалась. Служанка задрала балахон, осмотрела все, что можно, еще раз проверила голову и сообщила об увиденном священнику. Тот подождал доклада второго «эксперта», нахмурился, но не проронил ни слова и вышел в коридор. Пленницы снова остались одни.
– Как они могли? Мои волосы-ы! Мне больно и неудобно! Гады-ы! Прокляну всех!
– Заткнись, дура! – презрительно огрызнулась Энвелла, – Не ори! Хочешь, чтобы нам в пасть засунули кляп? Так хоть поговорить сможем!
Сокамерница долго вертелась, выбирая удобное положение тела, стонала, причитала, правда не громко, а потом только всхлипывала. Человек способен привыкнуть ко всему, даже к нечеловеческим условиям жизни. Надо сказать, что большинство из того, что довелось услышать Энвелле было откровенной ложью, но вот рассказчица действительно верила, что это все было с ней на самом деле. Ни один детектор не уличил бы ее во лжи. Но ведь в этом бредовом потоке информации должно же быть зерно истины? Для такого устойчивого эффекта ложной памяти надо специальное оборудование, которого на Янтарисе нет и быть не может, если его сюда специально не завезли те, кому это выгодно. Одна зацепка для поисков есть и ее надо использовать, если конечно раньше не превратишься в тушеное в масле блюдо, которое никто не будет есть.
– Девятая! Расскажи, что было дальше между тобой и сэром Брассом? Может быть легче станет?
– А почему Девятая?
– Потому, что я Восьмая! До нас было семь Вет и их всех сварили в масле, не признав истинными. Я пришла раньше, восьмой по счету, а ты после меня – значит девятой.
– Я первая и единственная, настоящая Вета, а не как те самозванки или, как ты.
– Они тоже считали себя настоящими, как и я, но ты девятая по счету и тоже истинная! – рассмеялась Энвелла, – Не хочешь просвещать меня о житии спящей красавицы Веты, не надо.
– Ладно уж, – снисходительно согласилась Девятая, – Слушай. Мы прошли в пещеру и по дороге я сплела венок себе и любимому. Там было холодно и сыро. Мы останавливались у каждого саркофага, но не могли прочесть надписи, ибо барону и баронессе грамота не нужна. Только последний саркофаг был уничтожен, поскольку этот барон поднял мятеж против короля лет за десять до моего рождения. Мы прошли дальше и оказались в пещере, где горел свет из ниоткуда. Факелов не было, но камни горели огнем. Ты даже представить не можешь эту красотищу. В центре пещеры стоял огромный стол, сверкающий так, что больно смотреть на него. Я коснулась рукой столешницы, и она была теплой, очень приятной. Сэр Брасс сказал, что я должна получить душу замка и приказал лечь на стол. Я легла, и тут потеряла возможность двигаться. Меня накрыло стеклянным колпаком и рыцарь, которого я любила провалился сквозь землю, растаял, словно его и не было, подлый демон. Я постепенно заснула и спала много лет, пока красивый черноволосый мужчина меня не пробудил ото сна. Это был герцог Андирский. Он меня забрал к себе в шатер и очень удивился, узнав, что я Вета Сагаторская, причисленная к лику святых.
– А потом тебя украли? – рассмеялась Энвелла.
– И нет в этом ничего смешного. Посланцы принца меня выкрали и решили увезти в столицу, чтобы я освятила коронацию нового короля. Вот так! Я сбежала от похитителей, просила помочь монахов, но они меня отвели сюда. Теперь твоя очередь.
– Моя история ничем не отличается от истории Веты, записанной отцами церкви, – пожала плечами Восьмая и скривилась от боли в затекших мышцах, – Мой небесный муж, сэр Брасс, был высоким мужчиной, почти на голову выше меня, подтянут, всегда брился и лучше его никто не бился на мечах во всем Сагаторе. Я была с ним на Андире, где мы уничтожили демонов, заразивших страну «черным мором». Ты помнишь, как люди умирали? От дыма погребальных костров голова шла кругом. Помнишь, как дядя Джад заставлял умываться и протирать руки кислым вином, чтобы не сдохнуть? Мое платье насквозь пропиталось этой кислятиной и на рынке все косились на тебя, принимая за гулящую девку! Ты помнишь все это, тварь?
– Врешь ты все! – прошипела Девятая, – Вета была девственница, как я, а ты просто шлюха!
– Если у меня есть муж, то естественно, что я, как баронесса Нага, дарила любовь законному мужу, – спокойно ответила Энвелла, вспоминая лихие оргии в студенческие годы на Терре, где быть девственницей, к получению диплома, считалось верхом неприличия, – Как хочешь, можешь не слушать.
Девятая недовольно фыркнула и начала бубнить молитву, чтобы на рыцарей снизошло озарение, и они осознали истину. С другой стороны, Энвелла прекрасно понимала, что стол в пещере, прозрачный колпак – это части устройства для анабиоза, применявшегося для реанимации безнадежных больных на звездолетах дальней разведки. Кто-то, лет шестьдесят-семьдесят назад завез сюда медицинское оборудование, причем это было до нашествия заргов, то есть во времена Лиги незадолго перед войной. Вопрос в том, зачем это было сделано? В любом случае надо посетить усыпальницу баронов Нага и все увидеть самой воочию.
Скорее всего это было оборудование для лечения тех, кого нельзя было транспортировать в космос. Сплошные загадки, ничего не скажешь. Для любой головоломки должны быть ответы, но найти их порой непросто, а иногда невозможно. Ясно одно, что Девятая лет на десять младше ее свекрови, получила ложную память и пролежала довольно долго в анабиозной камере. Ей сейчас должно быть лет сорок-сорок пять, а выглядит, как обычная восемнадцатилетняя дурочка с повернутыми не в ту сторону мозгами. Заметим, что герцог Андирский сумел отключить оборудование и оживить эту идиотку. Так что личность претендента на престол не такая и простая, как кажется Итару.
Опять загрохотал замок в двери и в камеру вошел не кто-нибудь, а Ауттор в сопровождении рыцарей. Молодой человек, жестом, приказал расковать пленниц, снять с них колодки и вывести в коридор. Что происходит девушки не понимали, а Ауттор молчал, причем было видно, что хотел сказать что-то, но сдерживал себя. Зато Девятая тараторила без умолку, интересуясь тем, что их ждет, делая предположения одно фантастичнее другого.
Энвелла скривилась от боли, растирая затекшие руки и ноги. Хотелось нормально помыться, привести себя в порядок и просто посидеть у жаркого камина. Идти по скользким камням было неудобно, особенно если руки связаны за спиной, но выбирать особо не приходилось. Девятая причитала за спиной, ворчала, что баронессе не положено ходить босоногой по камням и ранить благородные ножки. Нытье, на этот раз не раздражало Энвеллу, а даже немного веселило в этот погожий весенний денек.
Из подвала вышли во двор, где отряд новоиспеченных рыцарей тренировался под руководством Леэда, превращая землю в грязное месиво. Как бы там ни было, а весна постепенно вступала в свои права, освобождая долину от сугробов. Скоро должны вскрыться реки ото льда, начнется навигация и можно по реке добраться к столице, осажденной мятежным герцогом.
Как бы там ни было, а обеих Вет провели в подсобное помещение церкви, где было тепло, стояла бадья с холодной, но не ледяной водой, а на лавке лежала чистая одежда. Можно было сказать только одно, что их варить в масле не будут, по крайней мере в ближайшее время.
– Переоденьтесь и ждите, – приказал Ауттор и вышел на улицу, чтобы не истязать свою душу созерцанием обнаженной женской плоти.
Леэд дал новобранцам отдых и подошел к собрату, чтобы немного перевести дух от многочасовой муштры.
– Как они были в армии герцога? Ничего не умеют. Будем надеяться, что к началу похода научаться хотя бы держать строй.
– Брат, я не знаю, что такое быть воином, – вздохнул молодой человек, – Мое оружие перо и молитва.
– И это надо кому-то делать, – согласился следопыт, – Помню, попал после монастыря в отряд королевских стрелков. Думал умру. Сначала бегаешь, а после дадут лук и стреляй. Руки-то дрожат с непривычки, а потом привык ко всему и стрелял лучше многих. Как она?
– Кто?
– Вета.
– Которая из них? Та, что пришла раньше?
– Та, которая тебя вылечила, – буркнул Леэд, – Не по-божески обошлись с красоткой. Есть в ней нечто, что заставляет быть рядом. Вторая девка обычная пустышка, хотя не спорю, более живая и естественная.
– Брат мой, – с легким завыванием ответил Ауттор, закатывая глаза, – У каждой сущности есть две ипостаси, светлая и темная. Нам надо понять, кто есть, кто. Весть о явлении истиной Веты летит впереди нас и следует отделить свет от тьмы, ибо свет есть наша сила, способная опрокинуть врагов и обратить их в бегство.
– Не силен я в этих спорах. Эй! Подъем! Разбиться по парам и мечи наголо, – недовольно рявкнул Леэд и продолжил занятия с оруженосцами.
Маршал ордена покачал головой, прочел молитву о вразумлении заблудших душ и присел на лавку, чтобы внести в свиток запись о последних событиях. Во всех этих спорах, особенно на заседании капитула ордена парень откровенно терялся из-за отсутствия житейского и боевого опыта. Что он видел, по сути, кроме монастырских стен, горных вершин и забытой всеми деревни в долине? Работа над свитком помогала привести мысли в порядок и осознать ту или иную цепь событий.
Появление второй Веты, если честно, внесло сумбур в голову не только Ауттора, но даже отца Итара. Магистр хмурился, пожимал плечами, не в состоянии сделать выбор в пользу одной из претенденток. Если честно, то главе Ордена больше по нраву была косноязычная дурочка, словно в нем говорили давние детские обиды. Такую Вету, какой была первая из пришедших он не хотел признавать. Слишком умная, решительная, привыкшая повелевать и добиваться своего любой ценой, не лучшие качества для женщины Сагатора. Но вот юный маршал излечен от ранения и быть неблагодарным не хотелось. А может это искушение сил Тьмы? Излеченный Тьмой уже пособник зла и сродни колдуну. Женщин-ведьм, как правило, варили в масле, а вот колдунов в смоле. Ауттор поежился. Такая перспектива явно не устраивала, и он решил на заседании капитула настаивать на том, чтобы именно его целительницу признали настоящей святой.
Маршал сидел на лавке до тех пор, пока не подошел Леэд, тронул его за плечо, выводя из состояния оцепенения, да и думать о плохом вредно для здоровья. Пора идти на заседание капитула. Рыцари молча переглянулись и потом Ауттор, как старший по рангу, прошел в подсобное помещение, где пленницы, немного посвежевшие, в строгих монашеских платьях выглядели благопристойными служительницами Господа.
– За мной, – приказал маршал и вышел в коридор.
Они поднялись на второй этаж дома, где в покоях настоятеля храма собрались не только рыцари, но и весь клир храма. Энвелла удивленно взглянула на сервированный стол, явно лишний для судилища. Ароматная пища дразнила обоняние и ощущение голода дало о себе знать, но не терять же по этому поводу человеческое достоинство. Пленниц рассадили подальше друг от друга и отец Итар, жестом, пригласил всех к столу. Очень уж странное судилище.
– Дети мои! Вкусим яства и питие и осветит Господь наш разум! – поднял бокал великий магистр, – И явится сегодня истинная Вета. Аминь!
Девятая довольно усмехнулась и одним махом осушила кубок с вином. Натощак? Что может натворить пьяная женщина Энвелла знала не по рассказам и потому лишь пригубила из кубка терпкий со странным привкусом напиток. А вот это уже не приятно. Ошейник дяди Леро начал покалывать, нейтрализуя какой-то наркотик или другую дрянь. То, что в вине нет яда, девушка была уверена и осторожно съела кусочек ароматного мяса. Посмотрим, что будет дальше. Мясо оказалось без кулинарных подвохов, как и остальная пища. Уже легче. К чему это представление? Неужели нельзя было накачать гадостью в узилище и сделать свои дурацкие выводы. Все-таки она не зря училась в имперском центре по подготовке рыцарей «плаща и кинжала» космического разлива и теперь внимательно анализировала ситуацию. К сожалению, в империи не делали поправки на ситуацию, когда агент попадает в совершенно дикое, почти первобытное общество. И внутренний голос молчит, хотя мог бы и помочь советом, ментальный воспитатель, язви его за ногу.
Энвелла осмотрелась вокруг. Обычное застолье, но вот Ауттор явно встревожен, а Леэд с опаской смотрит по сторонам. Отец Итар сам не свой, внимательно изучает то одну Вету, то другую, видимо ждет какого-то эффекта. Да, времена изменились и люди изменились тоже. Неужели можно стать настолько циничным? Девятая не о чем не волновалась, с чавканьем ела все, что было на столе и пила вино в изрядных количествах. Энвелла, чтобы ее не заподозрили, тоже осушила пару кубков, надеясь, что ошейник нейтрализует любую гадость, которую туда напихали. Пока изобретение Леро Джонса работало безотказно.
Молитвы следовали одна за другой, причем это были не просто молитвы, а почти стихи, подчинявшиеся какому-то особому ритму. Именно подобное исполнение, судя по всему, должно направить действие наркотика в нужное русло. Неожиданно Девятая откинулась в кресле, зевнула, а потом встала и начала танцевать на четвереньках, выкрикивая нечто неразборчивое, в котором улавливалось имя сэра Брасса. Оно и немудрено, когда напилась алкоголя с наркотиком столько, что можно свалить лошадь. Впрочем, на планете не знали лошадей и тем более не знали сколько они могут выпить. Глаза у впавшей в экстаз «святой» были до предела безумные, можно сказать стеклянные, не выражающие ничего. Еще минута-другая и Лжевета Девятая запела песенку, любимую песню настоящей Веты и магистр одобрительно кивнул. Энвелла на такую мелочь, как девичья песня свекрови не обратила внимания, а следовало бы из информационного поля вытащить не только слова, но и мелодию. Это был непростительный ляп, который мог стоить жизни. Ничего не скажешь, но ложную память настроили грамотно, со знанием дела.
– Я признаю ее настоящей святой Ветой, – указал Итар на скакавшую девицу, – Взять самозванку!
– Отец Итар! – подскочил с места Ауттор, – Но ведь другая доказала свою святость! Я не верю, что эта безумная девка настоящая Вета!
– Демон поглотил твою душу! – взревел магистр, поддавшийся своему личному безумию, – Взять колдуна и в колодки! Ауттор, я тебя любил, как сына, но тот монах умер в монастыре, а ты лишь проклятая кукла, в которой сидит тварь из Мрака!
Стража из числа рыцарей повязала сначала маршала-отступника, а потом и Энвеллу, которая даже не сопротивлялась, дав себя связать веревками. Девушке показалось, что Леэд хитро подмигнул, хотя это могло быть игрой воображения. Рисбренд не показывал никаких эмоций, ибо хоть и стал рыцарем-монахом, предпочитал не вмешиваться в церковные дела, себе дороже.
– Через неделю, в день канонизации Святой Веты Сагаторской, ведьма-самозванка и демон будут отправлены обратно во Мрак, откуда они и пришли. У нас достаточно древесного масла и смолы?
– Вполне, – кивнул настоятель храма, – Котлы только надо почистить.
– Вас попутали бесы! – не унимался Ауттор до тех пор, пока рот не заткнули кляпом.
– Ровно через неделю, в полдень, братья мои, мы обретем истину и знамя Святого Брасса Целителя вернет свет в Сагатор!
Тем временем Девятая устала безумствовать, лишилась сил и потеряла сознание, исторгнув содержимое желудка на пол. Клирики засуетились вокруг нее, перенесли на ложе и обложили мягкими подушками. Энвелле уже было все-равно, что будет дальше, когда ее и Ауттора вели обратно в подвал.
* * *
Время тянулось медленно, очень медленно, вытягивая все силы ожиданием развязки. На этот раз обошлись без колодок, просто запаковали пленников в мешки из сыромятной кожи и подвесили к потолку, не забыв заткнуть рты кляпами, чтобы не было какого колдовского сговора. Сильно хотелось пить, благо стражник раз в день приходил и смачивал губы святой водой, спасибо хоть за это. Ауттор, судя по мычанию и выражению глаз таки полностью свихнулся и сразу решил все свои проблемы. В таком состоянии можно и демона поизображать, если этого всем хочется.
А вот Энвелла и рада бы сойти с ума, но не могла этого сделать по складу характера. Она была просто в бешенстве, ибо не хотела погибать, так и не устроив ни одного скандала законному мужу. А сколько прошло времени? Опять противно заскрипела на несмазанных петлях дверь. В сопровождении двух рыцарей в узилище вошла Девятая, ах да, теперь это истинная Вета Сагаторская. Она была разодета, как придворная дама, обмахивала лицо веером и презрительно поморщилась от тюремного смрада. А давно ли это существо под наркотиками танцевало на полу? Смотреть противно.
