Александр Томин
Тихая охота
– Откройте, люди добрые. Спасите от непогоды.
В домике послышалось какое-то шевеление, шаркающие старческие шаги. Оглядываясь по сторонам в ожидании, Козырев заметил, что столбики плетня украшены по верху какими-то круглой формы навершиями, гладко отполированными, дающими тусклый отблеск.
– Хто там? – голос был старческий, дребезжащий.
– Открой, бабушка, турист я, заплутал немного. Грабительских и охальных, – он хмыкнул под нос, – намерений не имею!
С противным скрипом отворилась дверь.
– Ну входи, коли так, турист, обогрейся, – согнутая годами старушенция впустила его в полутемные сени, – снимай обутку, проходи в горницу.
С удовольствием скинув сырые берцы, Козырев шагнул в комнату за своей провожатой. Вот это да! Во всю стену раскинулась циклопических размеров печь, в открытый зев которой можно было целиком засунуть теленка. Печка весело гудела, потрескивали берёзовые поленья. Филиппа Денисовича окутало блаженное тепло.
– Не стой столбом, турист, садись на лавку да рассказывай, – бабуся схватила кочергу и принялась шуровать, подбросила полешков.
– Да особо нечего рассказывать, бабушка, – пожал плечами Филипп Денисович, уселся на широкую лавку, – приплыл с того берега на катере, пошёл за грибами, увлекся. Тут дождь, темнота. Увидел свет, решил попроситься переждать непогоду, а то как бы простуду не подхватить.
Козырев извлёк флягу, спохватился.
– Выпьешь со мной, бабушка?
– Отчего же нет, сейчас аршины подам.
Не чинясь, бодрая, несмотря на годы и согнутую спину, старушка поставила перед гостем глиняные стаканчики, присела напротив.
– Ты, может, есть хочешь, турист? Быстро соберу.
– Да ладно, обойдусь. Как звать вас, добрая женщина?
– Ядвига Гвидоновна я. А тебя, мил человек?
– Филипп Денисович. Ну, за знакомство.
Опрокинув в себя бодрящую жидкость, Козырев, прежде чем перейти к следующим интересующим его вопросам, взглянул на хозяйку внимательнее. И вздрогнул. Так похожа она была на давешнюю обманутую им старушку. То же вытянутое лицо с острым подбородком, пара бородавок с седыми волосками, крючковатый нос и мудрый, пронизывающий взгляд синих глаз. Даже платок на голове повязан похожим образом. Сестры, что ли? Как фамилия у той была? Не вспомнить.
– Уголёк стрельнул, Филипп Денисович? Что-то вздрогнули вы.
– Уголёк. А скажите, Ядвига Гвидоновна, вы что, одна здесь живёте? Где родные ваши, близкие? Как с хозяйством справляетесь? Электричества не проведено?
– Да зачем оно мне, твое елехтричество. А родных нет, одна я на свете осталась, – старушка вздохнула, – так уж сложилось. Земля вот сама родит, и ладно, много ли мне надо.
