Александр Титов
Без Неба
Отец уводил за собой по длинному и темному коридору мать и Лизу. Я не мог сосредоточится на обстановке – глаза заливали слезы и от них все вокруг плыло. Отец шел не оборачиваясь, как и мать, лишь Лиза изредка поворачивала ко мне лицо и протягивала руку, в которой держала свою старую куклу – рыбу луну.
Я пытался бежать за ними, но ноги словно попали в густые водоросли и не давали совершить мне и шага, хотя скорее всего я просто был слишком слаб.
Внезапно, кто-то грубо схватил меня за руку и потащил в обратном направлении. Я пытался вырваться, но его огромная лапища не оставляла мне шансов. Я оглянулся в попытках разглядеть кто это, но слезы все еще застилали глаза – я смог разглядеть лишь темный силуэт без особых сил волокущий меня назад по коридору. У него на пути, впереди, светилась какая-то дверь. Я не мог разглядеть детали, но понимал, что мне нужно не туда, а в обратную сторону – к моим родителям и сестре.
Я закричал и что есть мочи рванул назад. Родители как раз проходили по мостику на борт какой-то ржавой субмарины, стоящей в конце коридора. Странно, но хотя мне все еще никак не удавалось сосредоточится на стенах, чтобы понять где я нахожусь, но отца, принимающего из рук мамы Лизу, их позы, эмоции и лица я видел прекрасно. Как и огромный красный символ на борту лодки – “Винтовой круг”, знак гильдии техников и мастеровых. Знак был поистине огромен и на несколько секунд полностью завладел моим вниманием – я разглядывал его мазки, облупившуюся краску, разводы и трещины, словно погружаясь в него сам.
Резкий рывок за руку выдернул меня из наваждения. Силуэт снова потянул меня прочь от места куда я стремился всеми своими силами. Еще раз закричав, я повернулся и начал колошматить по фигуре свободной рукой и ногами, пытаясь вырваться из стальной хватки.
– Майкл, прекрати, нам нужно уходить – голос прозвучал внезапно знакомо, это был дядя Арто.
Глава 1: Два Болта
«Майкл, прекрати спать за работой!» – резкий окрик Греты выдернул меня из кошмара, который все не отпускал меня вот уже больше двадцати лет. – «Хочешь спать – катись в койку, ты не последний болт в узле!»
Я открыл глаза и сонно оглянулся, не сразу разобравшись где я нахожусь. Вокруг простирались завалы каких-то механизмов, проводов и металлических конструкций. Мастерская Греты.
Это место было моим домом, я знал в ней каждый угол и мог без запинки перечислить все детали лежащие кучами в каждом из углов. Немного терпкий, но такой успокаивающий запах припоя и смазки витал по всему помещению, не уходя, даже несмотря на изобилующие в стенах дыры и трещины. Им было пропитано тут все – это была его вотчина.
Грета чуть склонившись, стояла у стены, большую часть которой занимала огромная доска с разнообразными инструментами, начиная от простых отверток и заканчивая плазменными резаками для сверхточных работ – большая часть из этого уже многократно прошло через мои руки. Повернув в мою сторону голову, Грета задумчиво посмотрела на меня.
Я задумался – насколько же она была стара – очень стара по меркам Дна. Шестой десяток словно прошелся по ней напильником, содрав все живое и оставив лишь сухое, морщинистое словно коралл лицо и повесив на один глаз мутное бельмо. Серые, коротко подстриженные волосы торчали в разные стороны – Грету не очень заботило что у нее на голове, пока это не мешало работе.
«Мальчик, универсального ключа нет на месте! Ты опять засыпался!» – произнесла она все так же пялясь на меня.
Поморщившись от досады, я попинал свою вечную забывчивость, идущую в разнобой с практически маниакальным пристрастием Греты к порядку. Я не стал в очередной раз поправлять ее «мальчика», а лишь тяжело вздохнув, начал шарить между деталями на столе. Инструмент должен был быть где-то тут.
«Он мне был нужен для ремонта» – быстро ответил я.
«Отправишься на слушание сказителей с такими историями». – Грета многозначительно взглянула на разложенную передо мной плату обслуживающего контура, а затем отвела взгляд в сторону и наклонила голову, словно к чему то прислушиваясь. Она вечно так замирала, часто походя на свихнувшуюся.
Невольно покраснев от стыда, я не нашелся что еще ей ответить. Само собой ключ лежал под завалами без дела уже пару дней пока я тыкал паяльником в схему, пытаясь ее реанимировать. Я вытащил инструмент и протянул его в сторону механика.
Клацнул по металлу металл – протез Греты сомкнулся на ключе и забрал его из моей руки. Протез выглядел привычно – стандартный манипулятор ремонтного дрона. Но он был вживлен в руку старого механика, и это отпугивало от нее большинство жителей базы. Ну, до тех пор, пока у них не возникала нужда в нашей помощи.
К слову, здесь, в Тихой Гавани, такое происходило ежедневно – база разваливалась на глазах, большинство механизмов доживало свой последний ресурс. И все потуги Администратора уже не в силах были это исправить – без ремонтных дроидов любая база была обречена, а наши были мертвы уже пару десятков лет. Во всяком случае я не помню чтобы они работали.
Грета направилась к своему верстаку бормоча что-то под нос, я же собрался продолжить мучать плату, когда за дверью послышались шаги, она открылась и на пороге появился дядя Арто.
«Готов отправится к фанатикам? Чтоб их притопило!» – произнесла Грета, дойдя до своего стола, взяв полоску сушенки, повертев ее в своей родной руке и положив обратно. – «Майкл, проводи его до шлюза и помоги отнести детали».
* * *
Свет в Трущобах уже был выключен, так что мы добирались до доков в молчании. Стараясь не споткнуться и не свернуть себе шею в темноте.
Ящики весили чуть ли не больше чем их содержимое, так что дойдя до пристани, я довольно сильно вымотался. Я оперся о балку уходящую к потолку и окинул взглядом лодку. Тут освещение все еще было включено, так что я мог рассмотреть все в деталях.
Старая посудина дяди, по его словам именно та, что вынесла нас с «Последнего Вздоха», все еще служила ему исправно и была нашим основным семейным капиталом, не позволяющим скатываться до нищеты. Не многие на Дне могли похвастаться личной лодкой и это позволяло перехватывать дяде то тут, то там небольшие заказы. Как и по основной работе – ремонту, так и просто работая курьером.
«Тихий Странник» внешне ничем не отличался от других подобных шаттлов – грубые чуть скругленные углы и линии, обилие заклепок и вечная грязь на краске. Это был яркий контраст – ржавые и прохудившиеся конструкции базы и отшлифованные и всегда чисто покрашенные детали лодок. Никому не хочется перекрыть самому себе клапан.
«Думал, в этот раз ты задержишься подольше», – буркнул я.
Дядя только пару дней как вернулся с «Сердца Пучины» и вот опять отправляется туда же. Шизанутые фанатики чинят технику песнопениями и «живой водой». Электронику, придурки.
«Ничего, последний Танец Тьмы в этой четверти. Хотя, они ж платят за ремонт», – он повернулся ко мне и скупо улыбнулся.
Несмотря на то, что он был даже старше Греты, выглядел он гораздо моложе. Куцая бородка, чуть шершавая кожа на лице и небольшой шрам на правой части виска. Его взгляд был ясным и уверенным. Он не молодился, он просто чувствовал себя отлично. Скорее всего из-за того, что большую часть жизни он провел в довольствии, под тенью отца. Я слабо помню нашу жизнь на Вздохе, но тех крох что остались в памяти, хватает понимать, что там мы купались в роскоши. Быть бароном – все равно что быть богом, выше только атланты.
Чтоб они захлебнулись.
Загрузив последний ящик в люк, дядя отряхнул свой комбинезон. Ничего выдающегося, если бы не нашивка «Болторукий» – знак принадлежности к высшей касте инженеров Бароната. Практически неприкасаемый. Только поехавший даже просто нахамит признанному администраторами мастеру.
Арто покопался в кармане и вытащил полоску сушенки. Предложив мне и получив обычный отказ, он закинул ее в рот. Не люблю сушонку. И онемение после нее во рту. Руки дяди чуть дрожали.
Я понял, что несмотря на внешнюю уверенность он переживал.
И я мог его понять. У нас была не жизнь, а выживание. Выходя за Купол, несокрушимый артефакт атлантов, ты оставался один на один с настоящим дном. Черным, давящим адом, и вечным трезубцем атлантов направленным прямо тебе в грудь. Только поднимись чуть выше и он пронзит тебя и пригвоздит к Дну, где мы вынуждены барахтаться.
«Майкл?» – голос дяди вытащил меня из оцепенения. Я с удивлением разжал онемевшие кулаки и вдохнул, понимая, что задерживал дыхание.
«Накатило, не обращай внимания». – медленно ответил я.
Дяде не нужно было объяснять. Все испытывали что-то подобное вглядываясь в зев дока, уводящий в шлюз и дальше, за Купол. Кто то в такие моменты жевал сушонку, успокаивающую нервы. Кто-то отхлебывал пару глатков настойку из водорослей. На меня же обычно накатывало, закручивая клапан на пару секунд.
Дядя протянул ко мне правую кисть, но увидев мою ухмылку, отдернул себя и выругавшись полез во внутренний карман. Вытащив горсть мелких кристаллов арконита он протянул их мне.
Наш всемогущий администратор был калекой и не мог переносить креды между балансами имплантов, как это происходило на базах по всему Дну. Наша Тихая Гавань, ворча и ругаясь, была вынуждена носить при себе арконит для обмена. Один из немногих ресурсов, что бы востребован везде и всегда.
«Прими письма от Лиры. Наверное накопилось уже, а ты опять экономишь», – он подумал, и достав еще горсть кристаллов добавил. – «И набери что-нить, она будет рада».
Я забрал вторую часть кристаллов и утвердительно кивнул. Я чувствовал себя неловко. Дядя был не прав – я не жалел кристаллов ради Лиры, но цены администратора за сообщения вовне проржавели насквозь.
Он забрался в люк, а я помог ему закрыть его за ним. Через некоторое время раздался гул, вода вокруг бортов забурлила и лодка двинулась к шлюзу, медленно погружаясь в черноту.
Дядя вышел из Тихой Гавани.
* * *
Утро на Дне приходило не сменой света за иллюминатором, которого здесь отродясь не было, а настойчивым гулом систем жизнеобеспечения, переходящим на повышенные обороты перед началом смены. Этот звук въелся под кожу так глубоко, что его перестаешь замечать, пока он вдруг не изменится. Или пока тебя не выдернет из сна резкий стук в дверь твоего жилого модуля.
Я сел на койке, отгоняя остатки тяжелых снов – обрывков вчерашнего кошмара, смешанных с густой вязкой усталостью. Сон на Дне редко приносил отдых. Скорее, передышку перед новым погружением в реальность.
«Гром, ты спишь, что ли? Опаздываем!» – Голос Сарры за дверью был приглушенным, но настойчивым. Узнаваемый, даже сквозь толщу металла.
Проведя рукой по лицу, я встал. Мой модуль – роскошь по меркам Тихой Гавани. Не общая казарма, а выгороженная каморка рядом с мастерской Греты. Пара полок с инструментом, койка, небольшой стол с терминалом, который почти никогда не работал из-за перебоев с сетью. Досталось по наследству от какого-то техника, сгинувшего в нижних секциях пару лет назад. Грета выбила его для меня у управляющего жилым блоком – очередная мелкая сделка в бесконечной цепочке долгов и услуг, из которых состояла жизнь здесь.
Открыл дверь. Сарра стояла в коридоре, постукивая носком ботинка по металлическому полу. Первое, что бросалось в глаза – копна рыжих волос, стянутых в тугой аккуратный хвост, который доставал до ее худых плеч.
На ней была видавшая виды рабочая роба – «обноски», как сказала бы она сама, – но чистая. Лицо было сосредоточенным, а яркие зеленые глаза быстро скользнули по мне и тут же опустились чуть в сторону, словно избегая прямого взгляда – привычка, которую я давно перестал замечать.
Она была худой, даже щуплой, но в движениях чувствовалась точность и уверенность техника. На предплечьях, видневшихся из-под закатанных рукавов робы, белели старые и розовели свежие царапины – неизбежные спутники работы с механизмами и в узких штреках.
На поясе висел универсальный инструмент и пара подсумков, а за спину был закинут небольшой рюкзак, к которому была приторочена стандартная шахтерская кирка – на всякий случай. В отличие от меня, все еще сонного, Сарра была уже полностью готова к работе, в ее облике читался прагматизм и готовность к любым сюрпризам, которые могло подкинуть Дно.
«Иду», – буркнул я, возвращаясь внутрь, чтобы натянуть свою робу – такую же плотную, пропахшую машинным маслом и пылью ткань.
«Марк где?» – спросил я уже в коридоре, закрывая дверь модуля.
«Не знаю», – Сарра пожала плечами, и в ее голосе проскользнуло легкое раздражение пополам с беспокойством. – «Я стучала к нему – тишина. Может, уже ушел? Он вчера что-то говорил про старую технику, хотел проверить до основного потока. Вечно у него свои важные дела».
«Лезет в трубу без выхода», – подумал я про себя, вспоминая одно из любимых выражений Арто про такие вот авантюры.
Марк, младший из нас, ученик Греты, а по совместительству еще и брат Сарры, был хорошим парнем. Но слишком уж нетерпеливым и верил в удачу больше, чем в расчет. Как и все подростки. На Дне такая вера часто заканчивалась плохо.
«Ладно, пошли. Может быть по пути встретим. Если нет – куда он денется с подводной базы?», – сказал я.
Мы двинулись по коридору в сторону лифтов, ведущих к транспортным уровням шахт.
* * *
Путь через утренние Трущобы мы проделали почти молча. Сонные фигуры шаркали по гулким коридорам, спеша на свои рабочие места. Воздух был спертым, пахло переработанной водой, озоном от искрящих панелей и чем-то кислым от фильтров вентиляции. Я был слишком погружен в остатки сна и привычную утреннюю апатию, чтобы обращать внимание на детали. Сарра тоже молчала, сосредоточенно глядя перед собой.
Навстречу попалась бригада Макса.
Сам Макс, невысокий, суетливый парень лет двадцати, который вечно пытался казаться своим в доску, и двое его напарников – угрюмые мужики постарше с такими же уставшими лицами и в таких же потрепанных экзо-костюмах, как и большинство здесь. Их снаряжение было заметно хуже нашего – старые модели, чиненные-перечиненные.
«О, Гром! Сарра! Здорово!» – Макс приветливо махнул рукой, немного заискивающе улыбаясь. – «Че, на охоту за камушками сегодня? А нам опять кровушки для Векса пахать до усрачки! Говорят, квоту опять поднял, гад! Два глотка вперёд еле наскребем на бартер у Админа, чтоб хоть инструменты подлатать!»
«Языком меньше чеши, «глаза в шахту»! Пошли, работа не ждет». – Один из его напарников толкнул Макса в бок.
Я лишь коротко кивнул Максу, проходя мимо.
Его болтовня была привычным фоном, как и вечные жалобы на Векса и квоты. Сарра и вовсе прошла мимо, даже не взглянув в их сторону. Разговоры с основной массой шахтеров она не любила еще больше, чем я.
У входа в шахтный лифт толпился народ.
Проверка пропусков, короткий инструктаж от надсмотрщика с нашивкой Векса – два перекрещенных болта на рукаве.
«Четыре болта» – символ правителя, пришедшего к власти через убийство конкурентов, так гласил местный фольклор.
Люди Векса носили половину этого символа. Намек был понятен – Векс под кем-то ходил, хотя и пыжился как полный барон.
Мы с Саррой прошли проверку без проблем – люди Греты пользовались определенным кредитом доверия, пока исправно чинили то, что ломалось.
Кабина лифта с лязгом пошла вниз, унося нас глубже в недра базы. Давление росло, закладывало уши. Тусклый свет ламп отражался от влажных металлических стен.
На нашем этаже мы вышли одними из первых. Привычный грохот и вибрация шахты окутали нас. Запах руды, озона и машинной смазки стал гуще.
Мы подошли к нашему участку – узкому штреку, где рудопроходческий комплекс, ласково прозванный кем-то «Кротом» – мифическим зверьком, с не менее мифической поверхности, уже гудел в ожидании работы. Его массивный корпус почти полностью перегораживал проход.
«Готов?» – Сарра легко запрыгнула на небольшую платформу сбоку от основной буровой установки, где располагался ее пульт оператора сенсоров и сканеров. Она быстро проверила показатели, ее пальцы в шрамах и царапинах забегали по сенсорным панелям.
«Всегда», – кивнул я, занимая свое место в кресле пилота «Крота».
Оно было тесным, продавленным, но знакомым.
Вот здесь, в этой тесноте, среди грохота и пыли, под защитой бронированного корпуса машины, я чувствовал себя на своем месте.
Особенно рядом с Саррой.
Она была моим штурманом, моими глазами и ушами там, куда не доставали сенсоры бура. Я вел машину, полагаясь на её команды, на её чутьё техника, способного уловить малейшие изменения в структуре породы по данным сканеров. Десятки раз её быстрые команды спасали нас от завалов или поломки дорогостоящего оборудования.
Я доверял ей полностью. Она доверяла мне вести машину по ее указаниям. Без этого здесь было не выжить.
«Давай левее, Гром, на два градуса», – её голос прозвучал в наушниках шлема, спокойный и сосредоточенный, возвращая меня к реальности. – «Там плотность ниже, похоже на разлом. Пройдем по краю».
Я плавно повел манипуляторами, направляя многотонную машину. Бур взревел, вгрызаясь в камень. Пыль забила обзорный экран, но я смотрел не столько на него, сколько на индикаторы состояния машины и слушал голос Сарры в наушниках.
«Нормы снова подняли», – отстраненно сообщила она через пару минут, глядя на показатели давления в породе, которые нужно было преодолевать. – «Вексу все мало. Такими темпами мы скоро саму базу пробурим насквозь. И кому тогда эта руда нужна будет?»
«Ему плевать», – ответил я, не отрываясь от управления. – «Ему нужны объемы для обмена у Администратора. Сегодня. А что будет завтра – проблемы тех, кто доживет до завтра».
«Оптимистично», – хмыкнула Сарра. – «Марк где-то шляется уже третий день. Грета говорит – почти не показывается в мастерской. Странно это».
Я тоже почувствовал легкое беспокойство. Марк мог опоздать, мог загулять где-то с дружками, но обычно он предупреждал. Или хотя бы появлялся к середине смены. Тишина была на него не похожа.
«Сосредоточься», – сказал я, скорее себе, чем ей. – «Работай, чтобы было что менять на еду и запчасти. Остальное потом».
Бур снова взревел, погружаясь глубже в породу.
Работа продолжилась.
«Крот» послушно следовал моим командам, вгрызаясь в стену штрека.
Мы с Саррой работали слаженно, почти не разговаривая. Она отслеживала плотность породы и состав на своих сканерах, я вел машину, стараясь не повредить бур о слишком твердые включения и одновременно выдерживая темп.
Первые часы смены всегда уходили на добычу «синей крови» – породы, насыщенной арконитовой пылью. Ценность ее была невысока, но Администратор принимал ее в больших объемах в обмен на базовые запчасти для систем жизнеобеспечения и другие товары со складов Атлантов.
Векс требовал выполнять квоту по «крови» неукоснительно – от этого зависела работа станции и, как следствие, его власть. «Дышишь – работай», – гласила мудрость Дна.
И мы работали.
«Хватит «крови» на сегодня», – наконец сказала Сарра, сверяясь с показаниями загрузки контейнера. – «Квоту закрыли. Давай теперь попробуем найти что-то стоящее. Есть слабый сигнал арконита правее, метров тридцать. Старая выработка, узкая. Придется «Крота» оставить здесь и пройтись».
Я заглушил основной бур, оставив работать только силовое поле и системы жизнеобеспечения машины. Мы выбрались из кабин в узкий штрек. Воздух здесь был тяжелее, пахло сыростью и застарелой пылью.
Оставив грохочущего «Крота» позади, мы шагнули в тишину, нарушаемую лишь капающей водой и отдаленным гулом базы.
«Ты уверена?» – спросил я, включая налобный фонарь. Его луч выхватил из темноты ржавые крепления и осклизлые стены.
«Сканер не врет. Сигнал слабый, но чистый. Может, небольшой карман кристаллов. Чистый арконит Администратор ценит выше. Хватит, чтобы обменять на новый ремкомплект для твоего модуля или… на пару писем Лире». – Сарра знала, чего мне это стоило, и молча поддерживала мою связь с сестрой.
Знала и то, что я скрываю свое прошлое ото всех остальных.
Мы двинулись по боковому штреку.
Фонари выхватывали из темноты выбоины под ногами и осыпающуюся породу. Не успели мы пройти и двадцати метров, как снова наткнулись на бригаду Макса – они возвращались с пустыми руками из другого забоя.
«О, опять вы!» – Макс радостно заулыбался, узнав нас. Пот блестел на его лице. – «Ну как, охота на камушки удалась? А мы опять порожняк гоняем! Векс скоро заставит нас камень голыми руками грызть за его два глотка вперёд!»
«Пошли уже, Макс», – буркнул его напарник, тот же коренастый мужик. – «Не нарывайся».
Я промолчал, лишь слегка кивнул.
Сарра даже не повернула головы.
Вторая встреча за утро не добавила Максу ни молчаливости, ни осторожности. Бесполезный разговор. Кислород в пустую.
Мы прошли мимо, оставив их позади с их жалобами.
Дальше по штреку мы увидели Старого Мэла.
Он сидел в своей обычной позе у стены, в нише, где когда-то, видимо, стояло какое-то оборудование, и чертил что-то пальцем на пыльном полу.
Старейший шахтер базы, высохший, морщинистый, в рваной робе.
Я замедлил шаг, Сарра тоже. Я уважал Мэла – он был как часть самой базы, древний и непонятный.
«Стучит…» – бормотал Мэл себе под нос, не оборачиваясь. – «Оно всегда стучит… за стеной… Зовет… Тик-так… Два болта не хватает… для большого замка… Ха! Зовет…»
Он вдруг замолчал, медленно повернул голову и посмотрел прямо на меня. Его глаза под седыми бровями были на удивление ясными и острыми.
Он узнал меня.
«Ты слышишь, Гром?» – тихо спросил он. Голос был скрипучим, но осмысленным. – «Оно зовет тебя. Не пропусти стук».
Затем он снова отвернулся к стене и продолжил чертить свои символы. – «Два болта не хватает…»
«Пошли», – шепнула Сарра. – «Не будем ему мешать».
Я кивнул, но слова старика застряли в голове. «Не пропусти стук».
Мы дошли до места, на которое указывал сканер Сарры.
Небольшая трещина в стене. Я достал ручной инструмент – тонкий вибрационный резец. Работа требовала осторожности. Сарра подсвечивала мне и следила за датчиками.
Через полчаса кропотливой работы мы вскрыли небольшой карман. Кристаллы арконита – некрупные, но чистые, штук двадцать. Прозрачные, с голубоватым свечением. Отличное дополнение к дневной норме «синей крови».
Мы осторожно собрали их в специальный бронированный контейнер.
«Удача сегодня с нами», – сказала Сарра, закрывая контейнер. – «Хоть что-то ценное для обмена у Админа».
Внезапно из темноты штрека, откуда мы пришли, донесся какой-то шум и приглушенный вскрик. Мы с Саррой замерли, переглянувшись.
Через мгновение в свете наших фонарей появился запыхавшийся, перепуганный Марк. Одиннадцатилетний мальчишка выглядел так, будто пролез через все самые грязные и узкие щели базы. Его роба была порвана на колене, на щеке свежая ссадина, а глаза испуганно бегали.
«Марк!» – воскликнула Сарра. – «Какого черта ты здесь делаешь?! Тебе сюда нельзя! Это рабочая зона!»
«Я… я искал тебя, Гром!» – выпалил Марк, тяжело дыша и испуганно озираясь. – «Мне… мне срочно нужно! Грета сказала… нет, я сам! Мне нужны болты!»
«Болты?» – я нахмурился, шагнув к нему. От него пахло пылью и чем-то еще, незнакомым, слегка озоновым. – «Ты пробрался сюда, рискуя попасть под обвал или нарваться на патруль Векса, ради болтов? Марк, ты в своем уме?»
«Они очень нужны!» – Марк почти плакал от страха и какой-то непонятной срочности. – «Два болта! Такие… ну, десятка, наверное! Для… для одной штуки! Пожалуйста, Гром! У тебя же всегда есть в запасе!»
Он выглядел таким отчаявшимся, что моя злость на его безрассудство немного утихла. Что-то действительно важное заставило его так рисковать.
«Ладно», – сказал я строго. – «Найду я тебе пару болтов. Но чтобы сейчас же возвращался наверх, в жилой блок! И никому ни слова, что ты здесь был, понял? Если люди Векса узнают – тебе не поздоровится.»
«Понял! Спасибо, Гром! Ты лучший!» – Марк с явным облегчением кивнул. – «Я сразу наверх!»
Он развернулся и бросился бежать обратно по штреку, спотыкаясь в полутьме.
«Что с ним творится?» – пробормотала Сарра, провожая его взглядом. – «Он никогда так себя не вел. И что за штука, для которой ему так срочно понадобились болты, что он полез в шахту?»
«Не знаю», – ответил я, чувствуя, как тревога сжимает горло. Вспомнились слова Мэла. «Два болта не хватает…» Просто совпадение? – «Ладно, смена все равно закончена. Пора наверх. Нужно присмотреть за этим искателем приключений».
Мы вернулись к «Кроту», погрузили контейнер с арконитом.
Я запустил двигатели, и мы медленно двинулись обратно к основному стволу шахты.
Мысли были тяжелыми.
Что нашел Марк? Почему ему так срочно понадобились эти несчастные два болта? И что имел в виду старый Мэл?
Сдав добычу на сортировочном узле Администратора – бездушный механизм принял «синюю кровь» и кристаллы арконита, записав их на наш счет для дальнейшего бартера и выполнения квоты – мы наконец поднялись на лифте на транспортный уровень.
Тяжелый, спертый воздух шахты сменился чуть более свежим, но все таким же влажным и пахнущим ржавчиной воздухом жилых уровней «Тихой Гавани».
Впереди был путь через Трущобы в сторону нашего блока и жральни.
* * *
Выход из транспортного узла шахт был как глоток… ну, не свежего, но другого воздуха.
Менее спертого, чем внизу, но все такого же влажного, с неизменным привкусом ржавчины и озона.
Мы с Саррой молча влились в поток возвращающихся со смены рабочих, направляясь в сторону нашего жилого блока через лабиринты Трущоб.
Здесь, на основных уровнях «Тихой Гавани», жизнь кипела чуть активнее, чем в мертвой тишине глубоких выработок. Тусклые лампы на потолке давали неровный свет, отражаясь в лужах на металлическом полу. Стены коридоров были покрыты слоями старой краски, ржавыми потеками и хаотичными граффити – метками банд, долговыми расписками или просто криками отчаяния.
Воздух гудел от работы вентиляции, скрипа механизмов и сотен голосов. Мимо сновали люди: шахтеры в грязных робах, техники с инструментами, торговцы, тащившие свой нехитрый скарб, дети, игравшие среди мусорных куч. Кое-где виднелись импровизированные лавки, где меняли горсть «синей крови» на порцию пасты, инструменты на запчасти, а мелкие кристаллы арконита – на все остальное.
Сломанный Администратор не мешал людям выживать, используя древнейший способ обмена.
Мы шли быстро, стараяся не задерживаться.
Трущобы были домом для многих, но для меня они оставались чужим, враждебным местом. Мы миновали несколько заброшенных, темных секций, откуда тянуло холодом и запахом плесени. У одного из таких провалов, где когда-то был жилой модуль, копошилась группа местных парней – подростков с наглыми глазами, разбирающих остатки обшивки на металлолом.
Они заметили нас.
Один из них, самый крепкий, сплюнул на пол и проводил меня тяжелым взглядом. Я знал этот взгляд – смесь зависти и неприязни. Чужак, прибившийся к Грете, к техникам, получивший отдельный модуль… Выскочка.
Я встретил его взгляд холодно, не опуская глаз, но и не провоцируя. Секундное противостояние взглядов. Парень отвернулся первым. Мелкие стычки здесь были ни к чему, пустая трата сил и нервов.
Мы прошли мимо.
Дальше по коридору мы завернули к жилому блоку, где ютилась семья Колтов.
Генри Колт и его дети пытались выращивать какие-то съедобные водоросли на продажу в небольших гидропонных ваннах, притулившихся у стены модуля.
У их двери мы увидели неприятную сцену.
Один из «шестерок» Векса – мелкий тип с крысиным лицом и значком-болтом на грязной куртке – стоял перед заплаканной младшей дочерью Колтов, Линой, и ее старшим братом Майло, который пытался заслонить сестру.
«…сказал же, отец твой должен! За аренду места! Векс ждать не будет!» – гнусавил «шестерка», тыча пальцем в Майло. – «Не будет арконита – выкинем вас отсюда вместе с вашей травой!»
«Отец на смене! Он заплатит, когда вернется!» – испуганно отвечал Майло, но голос его дрожал.
Лина тихо плакала за его спиной.
Самоуправство мелких сошек Векса было обычным делом, но видеть, как прессуют детей… что-то во мне дернулось и я шагнул вперед.
«Заняться больше нечем, как детей пугать?» – мой голос прозвучал резко и холодно.
«Шестерка» обернулся, явно не ожидая вмешательства. Увидев меня и Сарру, он на мгновение смешался. Он знал, кто мы.
Люди Греты.
Те, кто чинит то, без чего база встанет. Ссориться с нами было не с руки даже для мелкой пешки Векса.
«А тебе какое дело, техник? Не лезь не в свое», – прошипел он, но уже менее уверенно.
«Мое дело – чинить то, что ломается. А ты сейчас ломаешь порядок. Генри заплатит, когда вернется. А теперь проваливай, пока я не сообщил твоему начальству, что ты тут рабочее время прохлаждаешься, кошмаря детей».
Я сделал еще шаг вперед. Тип смерил меня злым взглядом, но понял, что продолжать бессмысленно. Публичная сцена ему была ни к чему.
«Ладно…» – проворчал он. – «Я еще вернусь».
Он развернулся и быстро скрылся в коридоре.
Лина тут же бросилась ко мне, обхватив мою ногу.
«Спасибо, Гром! Он страшный!», – протараторила она.
«Все в порядке. Закройтесь и ждите отца». – ответил я, неловко погладив ее по голове.
Майло молча кивнул, все еще бледный, и потащил сестру внутрь модуля.
Мы с Саррой пошли дальше.
«Ржавчина, а не люди», – тихо проговорила Сарра, используя местное выражение для тех, кто прогнил изнутри.
«Векс закручивает гайки», – ответил я. – «Ресурсов все меньше, давление растет. Вот такие и вылезают».
Мои мысли снова вернулись к Марку.
Что, если он тоже перешел кому-то дорогу? Вексу? Или таким вот «шестеркам»?
Мы вышли на небольшую площадь – расширение коридора, где пересекалось несколько транспортных путей и где обычно было самое оживленное место на базе. И тут мы увидели его.
Барон Векс.
Собственной персоной.
Высокий, поджарый, с хищным блеском в глазах и неизменным символом власти – «Железной челюстью» – выгравированным на пряжке пояса.
Внимание сразу приковывала его левая рука. Сложный механический протез из темного, потертого металла заменял ее от самого плеча. Пальцы протеза – скорее, когти – сейчас неподвижно лежали на боку, но я знал, как быстро и бесшумно они могут двигаться. Говорили, Векс потерял руку в какой-то стычке при захвате власти, и с тех пор этот протез стал его визитной карточкой и инструментом устрашения. Каждый его жест этой рукой – указывающий перст, сжатый кулак – нес в себе угрозу.
Сейчас Векс стоял рядом с массивным транспортным контейнером и разговаривал с Копером – местным торговцем-мутантом, владельцем единственного на базе грузового корабля. У Копера была странно вытянутая голова, напоминающая глубоководную рыбу, и непропорционально длинные руки с бугристыми суставами – результат старых мутаций.
Его голос был низким и булькающим.
Векс указывал на содержимое контейнера своим протезом – пальцы-когти скользнули по металлу с тихим скрежетом. Внутри громоздились большие металлические конструкции.
