Александр Тенгриханов
Режиссер Советского Союза – 2
Вот примерно в таком тоне мы и общались часа четыре. Употребили более литра, чего я ни разу не позволял себе в этом времени. Просто мне нужно было снять стресс, так как последние месяцы я находился под чудовищным напряжением. И это не считая развода и прочих семейных проблем. Зато сейчас ситуация нормализовалась, но в душе образовалась какая-то пустота.
А у Рабина должно получиться. Несмотря на забавную внешность, хватка у него, как у питбуля. Если его кураторы не будут мешать, а наоборот, творчески подойдут к процессу, то страна действительно начнёт зарабатывать.
Насчёт кураторов я вспомнил, когда посадил осоловевшего художника в такси, а сам решил прогуляться по вечерней Москве. Сразу вспомнились две компании работяг, которые сменили друг друга за соседним столиком. Ещё один мутный персонаж, явно похмельного вида, читал газету и вроде как пил водку, но не пьянел. Может, у него в стакане была водичка? Или это уже паранойя? То, что Рабина взяли в оборот товарищи из конторы, я понял сразу. Надеюсь, что это ГРУ, которое умеет работать более тонко, нежели деятели с Лубянки. Хотя я далёк от знаний по разграничению полномочий этих двух структур. Интересно, а меня тоже будут вербовать, или просто пригласят на беседу? Не испытываю никакого желания общаться с этой публикой. Хотя, кто меня будет спрашивать?
Глава 4
Опять демонстрационный зал на Горького и предварительный просмотр. Нельзя назвать это полноценной комиссией, но присутствующие товарищи могут спокойно завернуть наш фильм или заставить его переснимать.
Из чиновников, кроме Фурцевой, в зале присутствовали её зам Кузнецов, глава «Госкино» Романов со свитой и Бритиков, если его можно отнести к этой категории служащих. Также был достаточно мощный научный десант, из которого я знал только Арциховского с учеником. Откуда-то нарисовались несколько режиссёров, работающих на нашей киностудии, и парочка пришлых. Были ещё какие-то люди, включая журналистов. Конечно, товарищ Капитонова не могла пропустить такое мероприятие. Рядом с Фурцевой сидел забавный дядька с большими ушами и странным разлётом кустистых бровей. Зельцер сразу начал мне шептать, что это Николай Месяцев, руководитель «Гостелерадио» СССР. Наличие этого товарища порадовало меня больше всех. Хотя, чую, что историки устроят мне неплохую такую головомойку и испортят обедню. Но разговора с этим необычным человеком я добьюсь.
Эх, кто бы знал, чего нам стоило озвучить две серии, работая с Басовым. Не знаю, алкоголик ли он, но человек очень сложный, ещё и давящей мощной харизмой. Плюс, мэтр прекрасно знает себе цену. Ещё он попытался влезть в производственный процесс – мол, часть материла надо переснять. В итоге я поставил перед Владимиром Павловичем вопрос ребром – либо он озвучивает фильм, или мы берём другого актёра. Немого поскандалив, он согласился, но обозвал меня сатрапом и наглецом. Но оно того стоило! Специфический голос и необычные ходы, когда актёр играл тонами, нагнетая ситуацию, дали просто поразительный эффект. Басову самому понравилось, когда мы прогнали уже окончательно смонтированный фильм. Ведь там были ещё дополнительные звуковые эффекты, чего ранее в советском документальном кино точно не было.
Две серии по сорок минут пролетели моментально. Кто бы что ни говорил, но для этого времени получилось действительно круто! Я сам с удовольствием ещё раз присмотрел серии про Рюрика и Олега. Мы не стали настаивать на норманнской или полабской теории происхождения первого правителя Руси, а рассказали про обе версии. Далее шла официальная история, с небольшими сценками массовки в древнерусских костюмах, рисунки, карты и текст из исторических источников. Понятно, что идею я заимствовал, но фильм мы снимали самостоятельно. Ещё и грамотно наложили музыку. Гена Ясный посоветовал интересный коллектив, пробующий себя в славянской фолк-музыке. В итоге все остались довольны. Музыканты заработали денег и получат определённую долю известности. А мы смогли создать необычною музыкальное сопровождение.
После того, как пошли титры и зажёгся свет, особой реакции не последовало. В принципе, никто не ждал бурных аплодисментов, так как публика немного иная. Но особого раздражения или недовольства на лицах зрителей я не заметил.
Далее, товарищам предоставили небольшой технический перерыв и пригласили в большое помещение, где было решено устроить обсуждение. Делать трибуну и ставить себя выше начальственной публики я не решился, поэтому просто попросил поставить несколько стульев. На них я, Зельцер и Пузик уселись лицом к зрителям или комиссии, кому как удобно.
Места в первом ряду, буквально в трёх метрах от нас, заняли высокопоставленные товарищи. Далее народ уселся вперемежку, следуя какому-то ранжиру. Тянуть не стал, и взял беседу в свои руки.
– Товарищи, только что вы увидели две серии документального фильма, которые являются первыми в целом цикле про ярких представителей династии Рюриковичей, правящей Древней Русью. Если у кого-то есть вопросы, то мы готовы ответить на них весьма подробно.
Зал отреагировал без передышки. И начал диалог Романов, к моему глубочайшему удивлению.
– И что вы прилагаете делать с вашим фильмом? Получается какая-то смесь документалистики, с небольшими вкраплениями художественных сценок. Думаете, его станут смотреть в кинотеатрах?
– Первые серии получились достаточно динамичными, на мой взгляд, – отвечаю своему главному начальнику, – Почему не попробовать выставить фильм в прокат? Как вариант – попробовать в Москве и ещё паре крупных городов. В случае успеха, можно запускать показы по всей стране. А уже потом фильм надо переместить на телевидение.
– Как-то у вас всё просто, товарищ Мещерский, – не сдавался глава «Госкино», – Получится, значит, показываем далее. А если нет, то что? Вообще-то, на производство фильма были потрачены государственные деньги. Да и запуск сериала в прокат – достаточно сложный процесс. И что за странная музыка? Какие-то непонятные дуделки и свиристелки.
Ему вчера жена не дала, или встал не с той ноги? Хотя, какая жена – у этого товарища наверняка давно иные приоритеты, нежели женщины. Слышал я про его деятельность много, а вот хорошего очень мало. Товарищ ранее работал в идеологическом отделе ЦК и являлся ставленником одиозного Суслова. Думаю, на недавней комиссии, которая выбирала участника каннского фестиваля, он принял мою сторону только по одной причине – фильм Шостаковича для него был непонятен со всех сторон, и признан ещё более худшим, нежели мой. Ну и там наверняка сыграл вопрос престижа. Любому чинуше надо примазаться к чужому труду, дабы получить за это побольше преференций. Ситуация рабочая, хотя и раздражает. А вот ссориться с этим персонажем никак нельзя. Значит, будем выкручиваться.
– Начну с последнего. Бюджет всего сериала, пока из семи серий, будет раз в пять–семь меньше, чем обычный полнометражный фильм. Очень многое производится за достаточно небольшие деньги. Те же картинки и художественные сценки вообще делались на энтузиазме молодых художников с актёрами. Да и в качестве массовки мы привлекали членов съёмочной группы со студентами. Что касается зрительского интереса, то он, безусловно, будет. Если нам разрешат провести небольшую рекламную кампанию, то я уверен в окупаемости затраченных средств. А музыка как раз создаёт необходимый антураж тех древних времён.
Вижу, что начальственная рожа скривилась ещё сильнее. Он думает, что я обязан взять под козырёк и начать каяться во всех смертных грехах?
– Не вам решать, что соответствует антуражу! Для этого есть приглашённые специалисты в области исторической науки, – Романов показал рукой за спину, где сидели эксперты, – Слово-то какое придумали – антураж! А ещё рекламу ему подавай. Прямо как в капиталистических странах. Я вообще в недоумении, какой смысл снимать фильм про кровопийц и эксплуататоров, коими являлись ваши князья? И почему в фильме нет ни одной ссылки на классиков марксизма-ленинизма, которые давали оценку этому периоду истории?
Он лицемер, или действительно так считает? Думал, что меня уже ничем не удивить в этом времени. Но бывший член Идеологической комиссии ЦК КПСС смог переплюнуть все мои самые пессимистические ожидания. Я реально растерялся, чуть было не ляпнув, что Рюриковичи правили Русью более восьмисот лет и ничего не слышали о марксизме-ленинизме. А Советскому Союзу вообще пятьдесят лет, и в масштабах русской истории это небольшой отрезок, пусть значимый и кровавый. Может, строгий взгляд Фурцевой или моё решение быть гибче, удержали одного попаданца от глупого поступка.
– Могу сказать одно, что Рюриковичи – часть нашей истории. Так же, как татаро-монгольское иго, Романовы, война с Наполеоном, которая тогда считалась Отечественной, или тяжёлые поражения в Крымскую и Русско-японскую войны. «Народ, не знающий своего прошлого, не имеет будущего» – говорил Михаил Ломоносов. И я полностью согласен с русским гением.
Портить свой фильм цитатами непонятных для меня классиков, я не собираюсь. Пусть закрывают проект, лишь бы не сняли «Брак по расчёту» с показа в Каннах. Судя по растерянному лицу чиновника, глаза которого начали наливаться самой натуральной злобой, он не ожидал сопротивления от какой-то букашки. Но ничего криминального я не сказал. Ещё и приплёл слова Ломоносова, который считается идеологически близким и вообще чуть ли не борцом с царизмом. Вижу, как Фурцева чего-то прошептала руководителю «Госкино», положив ему ладонь на руку. Товарищ сразу расслабился и кивнул, и перестал обращать на меня внимание.
– Думаю, сейчас не время давать фильму идеологическую оценку. Предлагаю рассмотреть замечания товарищей учёных. А по поднятым товарищем Романовым вопросам, мы проведём отдельное заседание, – произнесла министр.
Что тут началось! Я проклял тот день, когда решил снять достаточно популярный в моё время сериал. Оказалось, что академик Рыбаков придерживался славянской теории, а профессор Черепин – норманнской.
Понимаю, что у каждого из них чуть не по сотне разных работ на тему Древней Руси, мне об этом перед началом показа шепнул Арциховский. Но какое отношение к поднятой теме, имеет развитие русского прикладного искусства X–XIII веков, или социально-экономический анализ истории Руси? Мы просто дали краткую биографию двух первых князей, в соответствии с официальной на данный момент версией. Где-то намекнули на то, что информация спорная, но не более того. Я принципиально не лез в исторические дебри, ограничившись личностями и их деяниями.
Постепенно в недоумение начали приходить все присутствующие, в том числе чиновники. Никому не интересно в течение часа слушать лекции двух заслуженных учёных, которые постепенно перешли в научный диспут. Им уже была неинтересна моя персона, и даже фильм. Историки сцепились не на шутку. Судя по довольному лицу Арциховского, он предполагал такой сценарий.
– Товарищи! – громко прерываю очередной заход Рыбакова на новый круг исторического словоблудия, – Можете ответить на один вопрос? Вам фильм понравился?
Не тут-то было. Оба мэтра от науки раскритиковали каждую серию, указав на десятки ошибок. Здесь уже в дискуссию вступил Арциховский, чей сотрудник, собственно, нас консультировал. Его аргументы были краткие и убедительные. Есть официальная версия биографий обоих князей. Их придерживалась съёмочная группа. В любом случае – возможны ошибки, и есть несколько толкований, о который спорят историки. Но мы эти самые версии кратко изложили в фильме. Больше просто не позволяет формат. Не будешь же рассказывать, что сериал снимается в развлекательном, если так можно сказать, стиле, чтобы понравиться простой публике. На глубокое погружение в историю, и обсуждение всех существующих теорий, никто не претендует. Но именно такая подача может заинтересовать школьников, студентов, историков-любителей, и вызвать немалый ажиотаж.
Я и планировал поговорить с Капитоновой о регулярной колонке с обсуждением сериала. Если её редактор откажется, то можно попробовать договориться с «Литературкой», как более прогрессивным изданием. Это только увеличит интерес к сериалу, и народ пойдёт в кинотеатры. Только вряд ли чиновники и учёными поймут мою мотивацию. Они мерят всё немного иными категориями.
Мне с трудом удалось успокоить разошедшихся историков, которые не смогли договориться между собой. Но все трое признали наш фильм легкомысленным и не имеющим никакого отношения к исторической науке.
Далее было несколько вопросов от коллег, которых интересовали сугубо технические детали. Судя по кислым минам Фурцевой и Романова, пора заканчивать. А то точно сериал прикроют.
Романов со свитой и Кузнецовым не остались на небольшой фуршет. А вот учёные, режиссёры и прочая публика, с удовольствием пила вино с шампанским, заедая их канопе. Это была моя идея – не устраивать застолий и пойти по западному пути. Немного выпили, слегка перекусили – и по домам.
Я же в это время закрылся в своём кабинете с Фурцевой и Месяцевым. Особых разносолов на столе не было, но чай с пряниками для обоих функционеров мы приготовили.
Министр сегодня была на удивление неразговорчива, будто оценивала, как я стану выбираться из неоднозначной ситуации. После небольшого обсуждения серий, которые Николай Николаевичу понравились, о чём он не преминул сообщить, я перешёл к главному.
– Товарищ, Месяцев, – обращаюсь к главе «Гостелерадио», – Вам не кажется, что мы не совсем рационально используем такой мощный агитационный рычаг, как телевидение? Я знаю, что вы много делаете для развития этого непростого дела. Но есть определённые вопросы, которые меня смущают.
– Екатерина Алексеевна предупреждала меня, что вы очень интересный человек, который постоянно предлагает разные идеи, – дипломатично ответил большой начальник с улыбкой, – Готов выслушать любые рациональные предложения от молодых и талантливых.
– В данный момент у нас работают два канала. Насколько мне известно, есть резервный третий. Не обижайтесь, но программа телепередач формируется по очень странному принципу. Иногда начало трансляций начинается в 12–00 и даже 16–00. Это потеря времени, которое можно было заполнить интересными программами или фильмами. Далее – мне непонятно, по какому принципу формируется вечерняя сетка вещания. В самое ходовое время, которое американцы называют прайм-тайм, телевизионщики могут показать ансамбль узбекских танцев или симфонический оркестр, исполняющий классические произведения. Не имею ничего против этих направлений культуры. Но простые рабочие люди, коими являются большинство граждан СССР, ждут немного иного. Человеку труда необходимо просто расслабиться и получить заряд положительных эмоций.
– И именно ваш сериал, даст рабочим и крестьянам этот самый заряд? – Месяцев не смеялся, но иронизировал.
– Сериал в том числе. Но не документальный. Для подобных фильмов, а ещё образовательных или рассказывающих о географических открытиях, культуре других стран, жизни животных и много чего иного, надо открывать отдельный канал. Другой вопрос, что придётся наполнять его нужным материалом, а это потребует много времени и определённых расходов. Для первых же двух каналов надо снимать передачи и сериалы более развлекательного характера. Не пустышки, конечно. Хороший детектив, показывающий будни простых милиционеров и их борьбу с преступниками. Или жизнь комсомольцев, осваивающих целину. Тем и идей у нас просто огромное количество. Туда можно внести и воспитательный эффект, если не перегружать сериалы идеологией.
– Алексей, ты говори, но не заговаривайся, – строго обрезала меня Фурцева, – Тебе мало досталось от товарища Романова? Поверь, это только начало. Жди в ближайшее время комиссию, которая оценит вашу работу с совершенно иных позиций. Ты иногда забываешься, вот тебя и поставят на место.
– Я готов к любой проверке или комиссии. В моей работе нет даже намёка на пренебрежение советским строем. Только нужно разделять биографию исторических деятелей и пропаганду. Нельзя оценивать деятельность Рюрика, который был обыкновенным пиратом или авантюристом, с точки зрения современности. Мы это и попытались изобразить в фильме, просто дав зрителю историческую информацию без всяких ярлыков. Люди у нас неглупые и образованные, пусть сами дают оценку деятельности предков.
– Из сериала про комсомольцев вы тоже хотите убрать идеологическую составляющую? – Месяцев уже не улыбался.
– Есть разные виды пропаганды. Одно дело вложить в уста героев сплошные лозунги, которые звучат на каждом собрании. И совсем другое – изобразить советских людей, которые способны на поступок. Ведь строители заводов и электростанций в Сибири, покорители целины – обыкновенные герои нашего времени. Люди в тяжелейших условиях каждый день совершают свой маленький подвиг. Часто они лишены элементарных бытовых условий, что наслаивается на суровый климат. Но люди продолжают делать своё дело, потому что верят. В первую очередь в наш строй и свою страну. В противном случае, не было бы массового притока добровольцев. Мне хочется верить, что большинство людей едет на стройки не только за длинным рублём. Если это правильно изобразить и подать зрителю, то эффект будет гораздо большим, нежели обычная пропаганда.
Далее, не дав начальству опомниться, начинаю описывать им новый канал. Давно решил, что он должен быть похож на National Geographic. На одной площадке надо собрать программы с сериалами о географии, истории, культуре, науке и открытиях. Сразу привёл пару примеров, предложив такие передачи, как «Вокруг света», «Очевидное – невероятное» и «Утренняя почта», хотя последнюю лучше показывать на первом канале. К тому же, сейчас есть похожая программа под названием «Музыкальный киоск». Кстати, «В мире животных» начали снимать в этом году. Но пока увиденный материал меня не впечатлил. Можно создать ещё десяток интересных программ.
Передаю Месяцеву свои записи, которые заняли у меня времени чуть ли не больше, чем съёмка двух серий про Рюриковичей. Николай Николаевич пообещал ознакомиться с моими мыслями, и предложил вернуться к обсуждению месяца через полтора.
Парочка больших начальников отбыла минут через десять после беседы на общие темы, оставив меня в странном состоянии. Я не понимаю, как на советском политическом Олимпе уживаются такие рациональные люди как Фурцева, прогрессивный Месяцев – и абсолютный ретроград Романов? Насколько я знаю, группировка последнего в итоге победит и ввергнет страну в полнейшее болото. А далее уже предательство элит, апатия народа и развал страны, с чудовищными жертвами. Вот я и хочу воспользоваться ситуацией, пока оттепель не перешла в застой, сделав что-то полезное для Союза. Сейчас ещё можно предлагать интересные идеи, снимаются отличные фильмы, и вообще страна бурлит, в хорошем смысле этого слова. Нет этого лицемерия и ханжества, которые станут нормой в конце семидесятых. Но боюсь, что товарищ Романов не даст мне спокойно дышать.
Присоединился к фуршету, который плавно перерос в пьянку, но весьма культурную. Историки заставили меня выпить штрафную и буквально задавили авторитетом. Я, как мог, сопротивлялся, потом согласился, что фильм слаб с исторической точки зрения. Но переснимать его отказался. Моё упорство было встречено в штыки, но учёные быстро потеряли интерес к молодому наглецу и продолжили свой бесконечный спор. Счастливые люди.
– Вы опять взбаламутили народ, Алексей! – с задорной улыбкой произнесла подкравшаяся Капитонова, – Не можете вы работать, как все.
– Каждый человек индивидуален, – отвечаю красавице, но на меня её чары уже не действуют.
Дома меня ждёт не менее красивая девушка, и вообще – пора закругляться. А то у нас после конфетно-букетного периода начались небольшие конфликты. Таня собралась на лето к родителям в Саратов, поэтому необходимо уделить ей побольше времени.
Поэтому я договорился со Светланой о посещении их редакции на предмет нового интервью, если фильм будет утверждён комиссией. Далее журналистка присоединилась к историкам, начав задавать им провокационные вопросы и явно флиртуя, выбивая заслуженных людей из колеи. Я же тихо удалился. Надо многое обдумать, чем я займусь по дороге. А потом меня ждёт ночь, полная любви и нежности.
Глава 5
Тут вся страна судорожно готовится к одному из главных праздников, который в моё время ассоциируется с началом посадки картошки и сезона шашлыков. Здесь же Первомай – очень серьёзное событие. А у нас, за несколько дней до этого культового мероприятия, вылет во Францию. Беготни перед отправлением в Париж было столько, что я уже проклял всё на свете. Ладно французское посольство, где нам поставили визы. Самым страшным были собственные начальники. Все вдруг решили, что нам необходимы советы старших товарищей, как советский человек должен вести себя за границей. Будто мы по маршруту Семён Семёновича в Стамбул и прочие города-контрасты собираемся. В итоге пришлось присутствовать на заседании каких-то клоунов в Госкино, далее был Минкульт, ещё и наша парторг добавила свои пять копеек о достойном поведении, будто я ранее был замешан в каких-то непотребствах. Акмурзин же выслушивал все сентенции чуть ли не с благоговением. Оператор до сих пор не мог поверить, что летит в Канны. Серову с Агаповой тоже накачивали агитками, но уже парторг их театра. А я был малость в шоке.
Ещё и куратор из одного ведомства специально приехал на киностудию, где провёл беседу с четвёркой избранных. Он, кстати, особо не нагнетал и перевёл разговор в более конкретную плоскость. Понятно, что на нас могут выйти разные люди и возможны провокации. Также рекомендовал перемещаться по городу группой или парами. И общие постулаты, весьма полезные, для туриста в незнакомой стране. С преступностью в Каннах нынешнего времени нормально, всякое арабо-негритянское дерьмо ещё не заполонило французскую Ривьеру и не грабит людей среди бела дня. Но и в это время сумочки с драгоценностями могли подрезать. Это же касалось бумажников, часов и фотоаппаратов, воры в летний сезон не дремали. Больше грабили гостиницы и частные дома, но всякое бывает. Вот такой деловой подход мне по душе.
В отличие от остальных счастливчиков, у меня забот выше крыши. Благо я заранее озаботился пошивом пары приличных костюмов, летних брюк и нескольких сорочек. Наступил на горло собственной песне и позвонил Зоиной подружке Танечке. Та лицемерно посочувствовала разводу, долго охала, расспрашивая как же мы докатились до жизни такой, но помогла. В специальную секцию ГУМа меня не приглашали, а выглядеть, как бомж я не собирался. Наша торговля не подвела. Я купил две пары вполне приличных туфель белого и чёрного цвета под костюмы, а также летние спортивные тенниски. Заодно приобрёл парочку рубашек-поло, которые залежались на складе. Может, мода на них ещё не дошла до Союза, или цены кусаются?
Ещё одной проблемой были чемоданы. В быту я человек скромный и достаточно неприхотливый. Мне не нужно десять пар обуви или пальто коллекции именно этого года. Но есть вещи, которые называются репутацией или имиджем. Не имеет права даже начинающий режиссёр, ехать во Францию с деревянным ящиком ещё довоенного производства. Здесь неожиданно помогла тёща, которая была в курсе всех моих дел. Мы с ней как-то незаметно сблизились и пару раз гуляли с близняшками по городу. В общем, через водителя мне передали вполне себе современный и достаточно объёмный чемодан. Ещё и за вполне вменяемые деньги. Где Анна Михайловна приобрела сей девайс, мне неизвестно, но за такой подарок ей отдельное спасибо.
А ведь ещё были документальные фильмы, комиссия по которым соберётся после моего возвращения. В издательстве корректор, Пузик и ваш покорный слуга, доводили до ума роман. Чего-то мы там накрутили в спешке, поэтому приходилось несколько раз ездить и править ошибки. Здесь ещё нарисовался Рабин, который начал дёргать меня чуть ли не каждый день. Плюс Клушанцев с Акмурзиным уже отсняли несколько интересных материалов, которые не мешало бы озвучить. Ко всему прочему на меня обиделась Татьяна, которая решила, что я её бросил. Пришлось выкраивать время, покупать огромный букет и вести девушку в ресторан. Далее всю ночь доказывал, что у нас всё по-прежнему. С другой стороны, смена обстановки и эмоционально-физическая разрядка, а порезвились мы на славу, дали положительный результат. Я успокоился, перестал нервничать и дёргаться. Пусть беспокоятся ответственные товарищи. Фильм снят, вещи упакованы, а билеты куплены. Чего мне переживать?
Последние три дня я плюнул на все проекты и засел с Клушанцевым за просмотр отснятых эпизодов. Силён мужик! Чуть ли не на коленке, изобрёл несколько приборов, позволяющих делать такие кадры. Нет, разобьюсь в лепёшку, но у Павла Владимировича будет самое современное оборудование. Вернее, оно будет у моего творческого объединения.
За день до отлёта в монтажную влетает запыхавшаяся секретарь Бритикова и сообщает, что меня прямо сейчас ждут в Минкульте. Делать нечего, быстро собираюсь и быстрым шагом двигаюсь в сторону метро. Можно было и на такси, но его ещё надо поймать.
Фурцева сегодня опять включила режим доброй тётушки, только взгляд выдавал внутренне напряжение. После стандартного чаепития и разговоров на общие темы, что уже хороший сигнал, министр приступила к сути.
– Ты знаешь, Романов сначала хотел запретить твою поездку во Францию, а затем чуть было не перенёс её на май? Мол чего тебе там делать, прилетишь как раз к началу показа фильма и примешь участие в пресс-конференции. У тебя поразительная способность наживать врагов, Алексей.
– А может дело в том, что чиновник столь высокого ранга не может быть мелким пакостником? Или на подобную должность надо назначать профессионалов, которые владеют предметом, а не нужных или верных? Вы же не пойдёте делать операцию к врачу, который закончил не медицинский, а политехнический институт?
Честно говоря, меня так задолбали все эти номенклатурщики-лицемеры, что я уже был на грани. И Фурцевой я это выдал, потому что мне уже всё равно. Последние наблюдения за внутренней кухней киноиндустрии и особенно чиновниками, навели меня на мысль, что нам не по пути с этими «замечательными» товарищами. Есть исключения из правил – Фурцева, Данелия, Тарковский и ещё несколько человек. Все остальные являются приспособленцами, пляшущими под дудку Романовых и подобных ему персонажей. Многие из этих великих режиссёров с актёров, держат фигу в кармане, при этом идут в ногу со всеми. На настоящий поступок большинство из них неспособно, бояться потерять свою жирную пайку. Хорошо, если люди реально верят в советскую власть и являются действительно патриотами. Такие товарищи в кинематографе есть и вызывают у меня искренне уважение. Но ведь Перестройка и последующий развал страны, показал народу истинное лицо многих мэтров, вернее, их мерзкие и гнилые душонки. Лучше бы и далее продолжали носить маски.
Вот я и начал постепенно склоняться к идее, что в кино мне работать не дадут. Бежать за границу я не хочу. Значит, есть только один путь – уйти на телевидение. Там ещё поле невспаханное и начальник производит впечатление вменяемого человека. Да и мои планы с выходом на зарубежного зрителя вполне осуществимы. Фурцева между тем вздохнула, давая понять, что тоже устала от одного наглого типа.
– Ты ещё это иностранным журналистам не забудь сказать. Ну чтобы был настоящий эффект. Чего мелочиться? Расскажи, что зажимают глупые чиновники молодые таланты. А тебя гениального вообще третируют и работать не дают, – саркастически выдала министр, – Я уже устала за тебя бороться. У меня возникает ощущение, что ты многие вещи делаешь специально. Разве тяжело было не вступать с Романовым в споры? Сделал бы потом всё по-своему, ну, внёс бы небольшие изменения. Даже демарш твоих маститых коллег тебя не приструнил.
– Я не собираюсь прогибаться под разного рода товарищей, которые только и умеют, что «не пущать и запрещать». Мы уже разговаривали с вами на эту тему. Никто не собирается снимать или писать антисоветчину. Но наш коллектив работает на простого зрителя, а не в угоду отдельным чиновникам, которые весьма далеки от народа. Вы можете делать со мной, что хотите. Только давайте судить не по словам, а по делам. Плакаты дали не только хорошую прибыль, но и неплохой воспитательный эффект. Специально пообщался с людьми из разных городов страны. Это не значит, что молодёжь завтра массово бросит пить, но достаточно весомая часть задумается. Про календари можно не вспоминать. Наш итальянец скоро у меня дома поселится, требуя материал для следующего года. Звонит, уточняет, как идут дела и даже на киностудию приезжал. Страна на этом неплохо заработала, и мы эту тенденцию продолжим. Фильм тоже стал весьма популярным, а главное – дал надежду, пусть и призрачную, одиноким людям со всего Союза. И это только после двух месяцев проката, ведь во многих городах Брак, ещё не видели. Даже если европейская публика не оценит нашу работу, это уже успех. Так в чём я не прав? Вы ведь даже моё предложение по художникам и прочим поэтам приняли. Значит, кто-то понимает важность работы с этой публикой, которая оказывает сильнейшее воздействие на образованных людей, коих в стране с каждым годом всё больше.
Фурцева некоторое время молчала. Я же сидел спокойно и уничтожал её сушки. Вкусные заразы! Уже штук десять схомячил.
– Предлагаю успокоиться и вернуться к этим вопросам, после твоего возвращения, – спокойно произнесла Екатерина Алексеевна, – Посмотрим, как примут фильм. Поверь, многие товарищи с нетерпением ждут твоего провала и готовы растерзать тебя на мелкие кусочки. Заодно у Рабина что-то начало наклёвываться с выставкой в Европе. Если у Оскара получится, то это будет небольшой компенсацией, в случае твоего провала. Теперь расскажи-ка мне, голубь сизый, чего было в папке, которую ты передал Месяцеву? Николай Николаевич звонил намедни, всё выспрашивал, что ты за фрукт и можно ли иметь с тобой дело.
– Вы уж определитесь, птица я или фрукт, – Фурцева улыбнулась, а у меня немного отлегло от сердца, – При нашем разговоре вы присутствовали. В записях были развёрнутые предложения по каждому направлению – культура, искусство, образование, интересные телепередачи, фильмы о природе и много чего по мелочам. По сути, я написал проект создания совершенно нового канала, которого нет даже в США. А у них телевидение развивается гораздо мощнее, чем у нас. А ещё – часть наших фильмов и программ можно будет продавать за рубеж. Плюс там были наброски сценария первого отечественного телесериала на основе рассказов Оксаны Пузик. Думаю, Николай Николаевич получил много пищи для размышлений.
