Александр Петрович Шлыков
Кандидат. Инженеры Времени – 1
Призрак большой проблемы начинает маячить, когда в петлю Времени вовлекается гораздо большее количество объектов. «Объектом», кстати, Куперберг предложил считать любое физическое тело, имеющее собственную мировую линию. А такие линии есть у всех тел во Вселенной. Понимаете, что это значит? Так вот, согласно выкладкам Куперберга, в случае возникновения хронопетли, затрагивающей очень много материальных объектов, эластичности пространственно-временного континуума может и не хватить. И тогда вполне возможно расслоение этого самого континуума. Там, где такое случится, начнут своё существование две параллельные версии Реальности. При этом они будут изолированы друг от друга на протяжении всего расслоения. У каждой вещи, у каждого живого существа в определённый момент (соответствующий началу расслоения) появится двойник в параллельном мире. В момент же объединения этих параллельных Реальностей, двойники снова сольются в одно целое. Все. И живые, и неживые. У людей при этом станут общими воспоминания. Их и их копий. Но ещё раз повторяем, если такое и произойдёт, это будет только призраком возможных неприятностей.
Трудно сказать, насколько расслоение континуума опасно в плане общей диалектики и отстранённой философии, но физическому миру само по себе оно мало чем угрожает. Ну, в самом деле, много ли страшного в том, что в период с 20…5-го по 20…8-й существовало две Вселенных вместо одной? Ну, подумаешь, обитателей мира, пережившего расслоение, будет иногда мучить ощущение дежа вю! Это можно перетерпеть. А вот чего перетерпеть нельзя, так это внезапного схлопывания расслоившейся области континуума. Вот в чём состоит настоящая проблема! Расслоение – образование весьма нестабильное, оно возникает, когда мировые линии объектов, попавших в петлю Времени, дублируются, и дубликаты стараются оттолкнуться от оригиналов – как одинаково заряженные частицы друг от друга. Континуум же, за счёт своей эластичности этому противостоит. Если эластичности не хватает – происходит расслоение. Однако Пространство-Время всегда будет стремиться восстановить своё первоначальное состояние – схлопнуть расслоившуюся область, принудительно сделать её снова монолитной. Кто-то может подумать: «Ну и хорошо, это же приведёт к восстановлению естественного состояния Вселенной, так?» Так, да не так. Как доказал Куперберг, с убедительностью в девяносто шесть и семь десятых процента, материя в момент схлопывания аннигилирует. Вся материя, что находится внутри схлопывающейся области. Представляете? Бах, и вместо Солнечной системы во Вселенной появляется огромное-преогромное облако проточастиц. И кто на такое согласится в здравом уме?
Хотелось бы немного успокоить всех заинтересованных и сказать, что схлопывание – это вовсе не обязательный вариант развития событий. Не обязательный, но вполне вероятный. И поскольку в случае, если это всё-таки случится, глобальные последствия трудно будет назвать обратимыми, надеяться на авось точно не стоит.
После опубликования выкладок Куперберга в специальных документах, доступных весьма ограниченному кругу лиц, в этом кругу пошла невиданная движуха. Мировые лидеры быстренько заключили тайное соглашение, которое впоследствии назвали Конвенцией. Им пришлось наплевать на все разногласия, забыть про старые и новые обиды, а также взаимные претензии. Ибо на кону стояло всё. Да, всё! Случись та бяка, о которой предупредил гениальный норвежец… или датчанин? Да кто ж его знает, кем он там был по национальности! Не это ведь главное. А главное то, что сегодня, по крайней мере, в сфере обеспечения хронобезопасности нашего мира, люди едины. Ну, может не все люди… то есть в основном не люди, а специальные службы… нет, конечно, в спецслужбах тоже служат люди, но вот простые люди… Короче! В странах-участницах Конвенции были созданы специальные правительственные организации, которым было поручено осуществлять контроль над всеми темпоральными делами на вверенной им территории. В России такую организацию назвали, не мудрствуя лукаво, «Бюро по надзору за Временем». А если кратко – просто Бюро.
Полномочия у таймкопов, или временны́х агентов были реально-таки невероятными. Согласно правительственным циркулярам, все и вся должны были оказывать им любое содействие, по первому их требованию. Это касалось и государственных структур, и частных компаний, и простых граждан. Секретность же при этом поддерживалась на таком уровне… говоря проще, все в мире знали, что вот этим людям в солидных костюмах, с красивыми удостоверениями, на обложках которых переливалась всеми цветами радуги замысловатая голограмма, перечить ни в коем случае нельзя, но никто точно не знал почему.
Эти меры принесли результаты. Прыгунов начали отлавливать по всему свету. Нет, конечно, их оказалось гораздо меньше, чем, к примеру, тех же пьяниц… После определённых статистических исследований выяснилось, что обладателем сверхспособности перемещаться сквозь Время без применения технических устройств типа гипотетических хронокаров, либо ещё каких Машин Времени, стал, в среднем, всего лишь один человек на десять тысяч населения. Способность совершать прыжки никак не зависела от места проживания, возраста, состояния здоровья или уровня интеллекта. Учёные не сомневались, что прыгуны по каким-то параметрам отличаются от обычных людей, но указать, по каким именно, они пока были не готовы. Поэтому решено было на данном этапе считать, что потенциальным прыгуном может оказаться любой житель Земли.
***
– Что? – Стаховский непонимающе уставился на Вадима.
– Методы. Нам их нужно пересмотреть, если мы хотим получить результат. Потому что, если мы станем делать всё как всегда, это вряд ли удастся. Понимаешь, мы с тобой все эти годы занимались вполне конкретными вещами. И тут раз! И происходит нечто, что не соответствует стандартному профилю нашей деятельности. И теперь наша задача – не свалиться в… короче, не начать действовать по расхожей схеме.
– Ну, и как нам добиться… как нам поймать этот неуловимый результат?
– Думаю, если мы сможем узреть глубинную суть того, что произошло, у нас всё получится. Давай проведём… ну маленький мозговой штурм, что ли.
– С целью?
– Я же сказал, попробуем узреть суть.
– Ну что ж, давай попробуем.
– Кто начнёт? Ты или я?
Стаховский прищурился и посмотрел на Вадима.
– «Мэй би ай, мэй би ю…» – фальшиво пропел он. – Давай ты. А я послушаю.
– Ладно. Я, так я. Долго ходить вокруг да около не буду. Чем занимается наше Бюро? Если забыть тупые формулировки из Устава и всю ту несусветную чушь, что нагородили яйцеголовые, то остаётся одно – мы ловим прыгунов. Можно до бесконечности рассуждать про методики, мониторинг, планирование, анализ, всякую другую хрень, но это ничего не изменит. Наша и все остальные конторы того же толка, просто отлавливают тех, кто совершает прыжки во Времени. И это правильно, так и должно быть, потому что именно для этого мы созданы. И ещё потому, что прыгуны, в самом деле, опасны. Вернее, опасны те анахронизмы, что они создают.
– База, – Стаховский шмыгнул носом. – Я хотел сказать…
– Я понял. И согласен. Это база. Но ты знаешь, я всегда считал, что смысл нашей работы сможет понять даже пятиклассник, если он не конченый двоечник и читал хотя бы Азимова с Хайнлайном. Однако позволь, я продолжу. Анахронизмы опасны. И дело даже не в том, что научники там что-то рассчитали. То, что нельзя вмешиваться в естественный ход Истории понимаю даже я, человек далёкий от химии и литературы. Нельзя вмешиваться! А они вмешиваются. Причём делают это исключительно в корыстных целях. Чтобы набить мошну, разбогатеть…
– Не всегда, Вадик, – Стаховский покачал головой. – Я вот как-то раз, в самом начале ещё, словил одного мудрилу, который прыгнул назад на восемь лет… Представляешь? На целых восемь грёбаных лет! И всё для того, чтобы отчима завалить, который ему якобы детство испортил. Настырный оказался.
– Ну и что? Это тоже корысть. Только тот чудак на букву «М» хотел удовлетворить не алчность, а жажду мести. Дело не в том, какие дивиденды собирается поиметь прыгун, а в том, что он собирается их поиметь.
Черников встал и подошёл к кофе-машине.
– Как она у тебя включается?
– Вон там, снизу нажми.
– Ага, понял… так вот, до сих пор прыгуны, которых мы ловили, всегда ставили перед собой конкретную задачу – ясную и понятную. А в этот раз?
– Ну, я же сразу сказал, что ничего не понимаю, – пожал плечами Стаховский.
– Вот! – Вадим взял чашку и вернулся на своё место. – А понять то не сложно! Артефакт – смартфон этот, как специально подобран. Вроде и артефакт, техническое устройство из Будущего, однако никаких прорывных технологий в нём нет, а значит, и продать его выгодно здесь не получится. Зато в случае каких-либо эксцессов, эта погремушка и возмущений особых не вызвала бы. Спровоцировать возникновение хронопетли она бы точно не смогла. Вот и получается, что персонаж, нам противостоящий, скорее всего не обычный прыгун. Он не ищет наживы, и стремиться соблюдать правила. А это уже кое о чём говорит. Идём дальше. Сами бы мы этот анахронизм никогда не вычислили. Он бы так и рассыпался у того маршрутчика в кармане через полгода, год. И на свалке бы оказался. Но нас любезно ткнули в него носом.
– И какие выводы ты делаешь исходя из вышесказанного? – спросил Стаховский.
Вадим ответил не сразу. Сделав пару глотков кофе, он поставил чашку на стол.
– Ты когда-нибудь задумывался, а что же, собственно, тогда произошло? Чем было то, что мы сейчас называем Событием? – голос Черникова прозвучал как бы издалека.
Стаховский пожал плечами:
– Учёные сошлись во мнении, что это было редчайшее и неподдающееся изучению явление природы. Что я могу добавить?
– А что если, природа здесь не при чём? Что если Событие – это акция неведомых разумных сил. Неведомых, разумных и могущественных? И всё это они, эти силы проделали с определённой целью? И цель эта – научить нас чему-то. Пускай не всех, а лишь немногих. И сейчас уже не чайники-прыгуны, а эти супермены хотят поиметь дивиденды со своей акции. И ищут того, кто сможет им это обеспечить.
Стаховский хмыкнул.
– Ты говоришь об инопланетной цивилизации?
– Об инопланетной, об иновселенской… а может Ангелы в белых одеждах незаметно спустились с Небес. Я говорю о ком-то, или о чём-то, с кем, или с чем можно наладить контакт. Вдруг вся эта кутерьма с этим телефоном – просто вызов на связь?
– Дык, блин, Вадик…
– Не, не, Серый, погоди. Смотри. Мы ловим прыгунов. Ловим успешно, не думаю, что от нас за всю нашу службу много ушло. Мы кое-чему научились, стали лучше понимать природу Времени. Конечно, мы до сих пор точно не знаем, как люди прыгают. Да что там говорить, – Вадим усмехнулся, – у меня за спиной четырнадцать прыжков, а я не знаю, как я это делаю… делал. Нет, ты подумай, если бы кто-нибудь десять лет назад заявился к нам, ну, к людям, и сказал, что можно, мол, скакать по разным Временам всего лишь чуть-чуть напрягая извилины… кто бы ему поверил?
– Ясен пень, никто, – согласился Стаховский.
– Вот, – Вадим отхлебнул из чашки. – Десять лет назад никто бы не поверил. А сейчас? А сейчас, без вопросов.
– Ну тебя, Вадик, с твоими мозговыми штурмами! Вместо того чтобы всё прояснить, только туману нагнал. Делать-то что будем? Дальше?
Черников перевёл взгляд «из высоких сфер» на Стаховского.
– Напиши отчёт для руководства. Закрой дело, – спокойно ответил Вадим.
Стаховский вытаращил глаза:
– Что?! Это как? И чего мне в том отчёте писать?
– Напиши всё, как есть. Подробно изложи все детали. В выводах напиши, что инцидент опасности в плане возникновения петли Времени изначально не представлял, анахронизм имел символический характер. Укажи, что считаешь инцидент провокацией неизвестных сил с целью добиться распыления ресурсов Бюро. И отвлечения его сотрудников от по-настоящему важных дел. Добавь, что реальных зацепок по делу нет, что делает продолжение расследования малоэффективным. Предложи поменять статус дела с «в производстве» на «до появления новых данных». И сдай дело в архив. Поверь, начальство только радо будет. Сам же говорил, что они его «ерундой» называют. Получишь благодарность от руководства. Правда, только устную, скорее всего.
– Да иди ты со своей благодарностью! – взвился Стаховский. – А с Линем, что прикажешь делать? Вдруг он смартфон найдёт?
– Успокойся, не найдёт. Ну, подожди пару дней. Дождись от него инфу. Пришьёшь к делу.
– Ты так уверен, что Линь ничего не найдёт?
– Уверен, – Вадим поставил пустую чашку на стол. – И тебе советую в этом увериться. Покрепче.
– Ладно, будь по-твоему, – махнул рукой Стаховский. – Закрою дело. Но только после получения информации от Линя!
– Вот и славненько, вот и молодец, – удовлетворённо кивнул Вадим.
– Молодец! Что дальше делать будем? Что, реально забьём?
– Ни в коем случае, – помотал головой Вадим. – Будем ждать развития событий. И я больше чем уверен, что это развитие последует быстро.
Глава 2
Штоль сидела на подоконнике и смотрела в окно. Она любила смотреть в окно. За окном была улица, там ходили люди и ездили автомобили. Штоль нравился этот мир. Ей нравился этот город, нравились его жители. Она частенько не понимала их, не понимала мотивов их поступков, но от этого они не начинали нравиться ей меньше. Кандор постоянно твердил, что Штоль не должна уделять людям столько внимания, не должна интересоваться их жизнью, увлекаться их культурой. И самое главное, Штоль не должна привязываться к этому миру. Наоборот, она обязана постоянно напоминать себе, что люди – лишь временные попутчики, что этот мир никогда не станет для них пристанищем навсегда. А ещё Штоль нужно помнить, что единственное, что сейчас имеет значение, это их Миссия. И последнее. Не важно, что будет с ними потом. Но если они уцелеют, то долг не позволит им отказаться от попытки возвращения.
Штоль домой не очень хотела. Иногда она ловила себя на мысли, что провал Миссии позволил бы им остаться в этом Времени навсегда. В такие минуты она люто ненавидела себя, ибо знала, что их с Кандором неудача вполне может привести к гибели её народа. Конечно, это не было известно наверняка. Однако учёные перед отправкой предупредили, что вероятность печального исхода в случае провала Миссии весьма велика.
В прихожей раздался звук отпираемого замка. Это возвращался Кандор. Штоль спрыгнула с подоконника и побежала его встречать.
– Как дела? – Штоль взяла у Кандора куртку и, привстав на цыпочки, водрузила её на вешалку.
– Пока всё идёт по плану. Объект «Провокатор» привлёк к делу объект «Кандидат». Сегодня они встречались во второй раз после того, как объект «Провокатор» захватил артефакт.
– Думаешь, они примут правильное решение? – Штоль заглянула Кандору в глаза.
– Пока ход рассуждений объекта «Кандидат» следует в благоприятном для нас направлении.
Кандор опустился на пуфик и закрыл глаза. Видно было, что он очень устал. Телепатическая прослушка никогда не считалась лёгким делом. Конечно, Кандор был сильным телепатом, но это не делало его двужильным. Сейчас он был вымотан до предела.
– Тебе надо поесть. Пойдём на кухню, я приготовила тайрине.
– Разве здесь можно приготовить тайрине? – Кандор усмехнулся уголком рта.
– Картофель, лук, томаты и морковь одинаковы во все времена… во всяком случае, здесь они не хуже, чем у нас. Я бы даже сказала, что здешние овощи гораздо вкуснее. Всё-таки они в этом мире настоящие.
– Я привык к продуктам из наших оранжерей. Ну ладно… овощи, это овощи, а мясо?
– Придётся тебе пока довольствоваться курятиной, – улыбнулась Штоль.
Кандор кивнул.
– Ходила по магазинам?
– На рынок. Рынок мне нравится больше.
– Потому что там больше людей?
– Потому что больше. И они там немного другие. Меня, конечно нельзя считать полноценным телепатом, но всё же я чувствую. И если бы ты позволил мне поработать над развитием телепатических способностей…
– У тебя другое предназначение. Таких как ты очень мало. Незачем отвлекаться на ерунду, которой может заниматься кто угодно.
Штоль пожала плечами.
– Как скажешь, Кандор. Пошли ужинать.
***
Стаховский уже три дня не видел Вадима. Даже не разговаривал с ним по телефону, ибо телефон Черникова был «вне зоны действия сети». Скорее всего, он его просто выключил. По этой же причине Сергей не посылал СМС-сообщений. Но сегодня Стаховскому нужно было обязательно связаться с Вадимом. Он решил отправить е-мейл. Конечно, Стаховский не был уверен, что Вадим прочтёт его послание, ведь он мог запросто отрубить и компьютер, чтобы спокойно размышлять, медитировать или чем он там занимался всё это время. Однако выбирать было не из чего. Стаховский набрал текст электронного письма: «Линь ответил на запрос. Если тебе интересно, свяжись со мной. Любым способом».
Вадим выбрал традиционный. Через минуту после отправки мыла, мобильник Стаховского звякнул вызовом. «Черников» – высветилось на дисплее.
– Алло, – ответил Стаховский, стараясь, чтобы его голос прозвучал максимально ровно. Всё-таки Вадим местами выводил его из себя весьма нехило.
– Привет. Что там у китайцев? – Черников заговорил с Сергеем так, словно они расстались вчера вечером, а не трое суток назад, за которые он ни разу не удосужился набрать номер друга.
– Привет, – Стаховский понимал, что предъявлять сейчас что-либо Вадиму абсолютно бессмысленно. – Линь прислал развёрнутое сообщение. Китайцы вышли на след нашего смартфона, но… в общем, ты оказался прав – это ни к чему не привело.
– Подробности?
– Слушай. «В понедельник …-го числа, …-го года в районе … был угнан грузовой фургон транспортной компании «Шаодэн», перевозивший партию премиальных устройств связи (смартфонов). Группа неизвестных в составе трёх человек перегородила проезжую часть, воспользовавшись для этого легковым автомобилем марки «Тойота». Водитель грузовика был вынужден остановиться…» Короче, Линь словоохотливый товарищ, он тут всё подробно описывает, я не хочу весь документ тебе зачитывать, просто перескажу кратко суть. А суть такова. Какие-то гопники тормознули на дороге грузовик, выкинули из него водителя вместе с охранником, сами запрыгнули в кабину и умчались в неизвестном направлении. А наш телефончик как раз и ехал в этом грузовике. Ехал в порт, чтобы быть там погруженным на кораблик, которой доставил бы его в славный град Владивосток. Ну, с этим тоже всё понятно. Груз смартфонов предназначался для России, меню нашего артефакта было русифицированным. Дальше дело… – Стаховский кашлянул в трубку.
– Погоди, наш смартфон вроде бюджетный был, – Вадим встрял, воспользовавшись этой небольшой заминкой, – а ты мне про премиальные модели тут толкуешь. Как так?
– Да, основной груз составляли топовые девайсы, но к ним в придачу в грузовик закинули две коробки бюджетных погремушек, поскольку место в кузове оставалось предостаточно. Китайцы к логистике серьёзно относятся, по-видимому.
– Надо же, – протянул Вадим. – Так что дальше было?
– А дальше всё просто. Обиженный водила позвонил местным ментам, эти дятлы, грабители в смысле, у него даже мобилу не забрали, всё рассказал, указал точное место нападения. Угонщикам сели на хвост, стали преследовать. Те попытались уйти, не справились с управлением и на каком-то крутом повороте перевернулись. Бензобак взорвался, грузовик вместе с грузом сгорел дотла. Всё! Занавес. Финита ля комедия.
Вадим хмыкнул.
– Да, – протянул он, – неожиданно, но ожидаемо.
– Это, каким же образом? – голос Стаховского выразил определённую степень ехидства. – Может быть либо «неожиданно», либо «ожидаемо», или я не прав?
– Не бери в голову. Важно другое. Ты же понимаешь, что нашего артефакта в том грузовике не было? Его изъяли до погрузки в фургон.
– Ну, раз он всплыл в Нижнем Новгороде, значит, не сгорел вместе с остальным грузом. Значит, был изъят. Но согласно товарным накладным, смартфон находился в кузове. Линь сообщает, что ни по записям с камер, ни по документам, ни с помощью опроса сотрудников, он не смог установить момент изъятия. Он интересуется, насколько остро мы нуждаемся в этой информации, и нужно ли ему применять «расширенные меры»?
– О, Господи! – Вадим едва не перекрестился. – Напиши этому энтузиасту хренову, что тащить всех работников упаковочного терминала в офис ихнего Бюро и накачивать пентоталом натрия не стоит. Поблагодари его и скажи, что мы и так узнали всё, что нам было нужно. И даже чуть больше.
– Хорошо, я ему отпишусь. Сам то, чем сейчас занят?
– Пытаюсь кое в чём разобраться.
– Скоро появишься?
– Скоро. Но не сегодня. Нужно кое-кого убить. Шутка. Требуется кое-что проверить.
Стаховский только покачал головой.
***
На прежнем месте работы Вадима Черникова называли «Чудиком». Правда, за глаза. Но Вадим знал об этом и не обижался. Просто потому что «Чудиком» называли ещё и Фокса Малдера, его любимого персонажа. Откровенно говоря, именно любовь к «Секретным материалам» определила выбор жизненного пути Вадима. И он ни разу о нём не пожалел.
Черникова в Конторе ценили. Результативность его работы была крайне высока, и начальство, не раздумывая поручало ему самые сложные дела.
– Проходи, присаживайся, – полковник Сарычев, начальник отдела по борьбе с киберпреступлениями кивнул на стул.
– Слышал о дубликатах телефонов в сети? – Вадим знал, что Сарычев никогда не любил долгих предисловий.
– Слышать то слышал, но вы же знаете, хакеры, это не совсем мой профиль, – Вадим наклонил голову.
– Знаю, знаю. Ты у нас гений дедукции и нестандартного мышления. Хакеры тут не причём. Уже проверили, – полковник откусил заусенец на указательном пальце и выплюнул его на пол.
«А шеф-то, походу нервничает» – подумал Вадим.
Он ещё ниже наклонил голову:
– Вы уверены?
– Точно тебе говорю. Никаких противоправных действий типа взлома компьютерной системы сотового оператора или манипуляций с сим-картами никто не совершал. По крайней мере, в этот раз.
– В этот, это в который?
– Утром взяли двух гавриков с одинаковыми номерами. Сейчас они с ребятами на объекте «К».
– И с кем конкретно?
– С двумя доберманами из спецотдела.
– Они их там часом не прессуют?
– Нет, тебя ждут.
– В смысле?
– В смысле, что ты теперь занимаешься этим делом.
– И за что мне такая честь?
– Так, Вадим, – лицо полковника надкусило лимон, – не дави на мозоль. Ну что мне, Филимонова туда посылать? Вадик, там это… что-то странное.
– Даже так? – в голосе Вадима впервые за всё время этого разговора прорезался интерес. – А можно подробнее?
– Я первичный протокол посмотрел, – Чуть ли не шёпотом произнёс полковник. – Два мужика. Одинаковые, как братья-близнецы. Разве что один чуть-чуть моложе выглядит. Но это так, мелочи. Пальцы у них одинаковые, вот что ни в какие ворота не лезет. А ещё ксивы.
– А что с ксивами?
– У каждого по паспорту. Только эти паспорта тоже одинаковые. Полностью. Номер, серия… и выданы в одном отделении.
– Подделка?
– Если бы. Экспресс-экспертиза подтвердила подлинность обоих экземпляров. Вадим, как такое может быть?
Вадим покачал головой.
– Я-то откуда знаю?
– Ну, не знаешь, так узнаешь. Разберёшься, я в тебя верю. Да, там один из задержанных лопотал что-то, ребята записали, ты прослушай, как доберёшься.
– Хорошо, прослушаю.
Так состоялась первая встреча Вадима Черникова с прыгуном. По воле случая Шестаков оказался прыгуном необычным. Если так можно выразиться, прыгуном-бессребреником. Он обнаружил в себе умение перемещаться сквозь Время и начал экспериментировать. Совершенно не задумываясь над тем, что с помощью своих новых, очень необычных способностей, можно заработать кучу денег. Сначала Шестаков прыгал недалеко. Первый раз на неделю, причём, это произошло совершенно случайно. Затем прыгнул на две. Попробовал на месяц – получилось. Он осмелел, прыгнул на год. А потом и на два. Когда его взяли, это был уже его шестой прыжок. Окончательно поверив в себя, Шестаков прыгнул на целых четыре года назад. Тут его болезного и повязали.
Вадим тогда проговорил с Шестаковым до самого утра. Львиную долю информации о прыгунах, которая не раз потом помогала ему в работе, Черников получил именно в ту ночь, и именно от Шестакова. В тот раз Шестаков высказал предположение, что прыгать можно только в Прошлое. Потому что для того, чтобы прыгнуть, человеку нужно вообразить себе то место, куда он хочет попасть. Вообразить очень подробно, прямо-таки мысленно переместиться туда. И если это получится, произойдёт перемещение во Времени. Шестаков так и скакнул в первый раз – присел в парке на скамейку и начал вспоминать. Вспомнил, как сидел на этой же самой скамье неделю назад. Сидел и мечтал о повышении, которое так и не состоялось… Короче, когда он приземлился на ту лавочку через неделю и вспомнил Прошлое, что-то произошло. Вместо пасмурного неба над головой вдруг ярко засветило солнце. А когда немного обалдевший Шестаков взглянул на электронное табло над кассами у аттракционов, то оказалось, что календарь сместился на семь дней назад. Хорошо, что с самим собой разминулся на полчаса, а то бы умер прямо там, от инфаркта.
После того случая Шестаков понял, что можно совершить путешествие во Времени и вернуться в Прошлое. А если попробовать в другом направлении? А вот это вряд ли. Сами подумайте, ну как можно представить себе что-то в Будущем? И не просто представить, а с фотографической точностью! Будущего же ещё не существует, его никто не видел. А, следовательно, и вообразить что-либо, как того требует прыжок… попробуйте, может у вас получится? В реальности, считал Шестаков, прыгуну доступно только то Будущее, в которое превращается его Настоящее после перемещения в Прошлое. Потому что на самом деле оно так и остаётся Настоящим. Вернуться же обратно прыгуну легче лёгкого. Более того, чем дольше прыгун пребывает в Прошлом, тем сильнее его тянет назад, в своё Время. Ведь в Прошлом прыгун – анахронизм, и континууму «не нравится», что он там находится. Шестаков рассказывал – максимум, что он смог вытерпеть, это десятидневное пребывание – когда прыгал на месяц назад. При прыжках же на более длинные дистанции, обратно тянуло ещё сильнее.
По возвращении в Контору, Черников написал отчёт, и изложил в нём всё, что ему удалось узнать. Крупными буквами он выделил, что с нынешнего момента путешествия во Времени можно считать не фантазиями, а обыденной реальностью. При этом Вадим приготовился отхватить от шефа грандиозную взбучку. За поход на поводу у своего слишком разыгравшегося воображения, после контакта с сумасшедшим подозреваемым. Но, к своему великому удивлению, он получил совсем другое.
Через три дня после сдачи отчёта, полковник Сарычев вызвал его и, протянув руку, почти шёпотом произнёс:
– Мне очень жаль с тобой расставаться, Вадим, – в этот момент Черникову даже показалось, что у полковника в уголке глаза блеснула скупая мужская слеза, – но приказы не обсуждают. С сегодняшнего дня ты служишь в другом подразделении. Вот предписание.
Так Вадим Черников стал сотрудником «Бюро по надзору за Временем».
***
Кандор был мрачнее тучи. Ему казалось, что Миссия вот-вот провалится. До сих пор всё шло по плану, но сейчас… объект «Кандидат» уже неделю не выходит из своей квартиры. Все попытки дотянуться до его мыслей телепатически, проваливались одна за другой. Разум объекта наглухо закрыт! По всей видимости, он использует какую-то особую технику медитации. Но зачем объект это делает? Почувствовал слежку? Это вряд ли. Кандор был мастером своего дела. Он умел слушать мысли, практически не касаясь чужого мозга. Нет, тут дело в другом. А может, он зря паникует? Вдруг объект «Кандидат» просто работает над модификацией своего разума? Если так, то всё хорошо… но почему же так долго? По прикидкам Кандора, объекту на полную перенастройку сознания хватило бы и суток. Может он ошибся в такой оценке? Что если на это требуется гораздо больше времени?
Сзади неслышно подошла Штоль и легонько прикоснулась к плечу Кандора. Парень вздрогнул и резко обернулся. Глаза Штоль закатились, видны были только белки.
– Я чувствую вибрацию Струн, – голос Штоль звучал тихо и не выражал никаких эмоций. Не было сомнений, девушка находилась в предпрыжковом трансе, но усилием воли не давала этому состоянию эволюционировать. – Объект «Кандидат» готовится прыгнуть. Он… сейчас входит в резонанс…
– Отследи конечную точку! – внутри Кандора всё возликовало. Миссия входила в завершающую стадию.
***
Стаховский уже отчаялся дозвониться до Вадима. Если честно, Сергей начал даже сомневаться, стоит ли вообще выходить с ним на связь. Неделю назад он сдал отчёт по смартфону-анахронизму. Дело закрыли официально. Как и предсказывал Черников, начальство объявило Стаховскому благодарность. В устной форме. Все вздохнули с облегчением, ибо с первой секунды было ясно, что никаких серьёзных угроз для сохранности континуума этот анахронизм не представлял, а крови временны́м агентам мог попить изрядно. Стаховский промямлил начальству что-то о прыгунах, решивших постебаться над Бюро, и тогда все хором сурово прокаркали, что они, де, в скором времени покажут этим отщепенцам! Стаховский даже не успел, как следует попереживать. Сразу как-то навалились рутинные дела, и стало не до теоретических выкладок и высоких материй. Попался, к примеру, недоумок, который хотел скупить на корню акции никому не известной маленькой компании. Его повязали и допросили… нет, конечно, парень во всём шёл в отказ и с возмущением заявлял, что слыхом не слыхивал ни о каких перемещениях во Времени. Что он даже въезжать в этот бред не собирается. Но, когда пацан посидел в изоляторе пару деньков, и его стало нормально так колбасить от хроноломки (так в Бюро называли непреодолимое желание вернуться в своё Время), он быстренько обо всём рассказал. Оказалось, что через шесть лет эта фирма станет крупным производителем аккумуляторов для электромобилей и её акции возрастут в цене, относительно сегодняшнего дня, более чем в двести раз. Нормальный такой прибыток! Теперь умника ждёт подземная лаборатория на Новой Земле. Там ему, конечно, помогут избавиться от ломки, накачают под завязку психотропами, но… а не надо было шнырять по Времени! Через шесть лет, когда он естественным ходом, так сказать, доберётся до своего Настоящего, парня отпустят, поставив медикаментозный блок на память. Чтобы он никому не смог рассказать о том, что с ним случилось. Правда его родные и знакомые будут долго гадать, что же такое произошло с мальчонкой за те пару дней, которые он отсутствовал, что он из шустрого и сообразительного парнишки превратился в медлительного тугодума. Что ж, каждое действие всегда вызывает противодействие. Из всех прыгунов, задержанных Бюро, только Шестаков вернулся в своё Время посредством прыжка. И только потому, что Черников отпустил его. При этом Шестаков дал твёрдое обещание, которое впоследствии сдержал, прийти через четыре года в Бюро и начать сотрудничать. Остальных джамперов, пойманных на территории Российской Федерации, ждала Новая Земля.
