Александр Островский
Лес
Явление десятое
Несчастливцев, Буланов, Счастливцев, Восмибратов, Петр, Карп.
Восмибратов. Чего еще? Какая такая надобность? У нас тоже свое дело есть, разговоры-то уж нам надоели.
Карп. Пожалуйте! Мне что, коли требуют.
Буланов. Это иностранные ордена-с?
Несчастливцев. Иностранные. Оставь, братец, меня в покое! (Восмибратову.) Поди сюда!
Восмибратов. Желаю здравствовать, ваше высокородие! Имени, отечества не знаю-с…
Несчастливцев. Поди сюда, говорят тебе!
Восмибратов (сыну). Петрушка, отдайся к стороне! Отойди маненько! Вот так-то! (Несчастливцеву.) Что же будет вам угодно-с?
Несчастливцев. Не могу же я с тобой за версту разговаривать.
Восмибратов. Может, на ухо крепки-с, так мы подойдем, важности не состоит.
Несчастливцев. Как же ты посмел подумать!..
Восмибратов. Позвольте-с!
Несчастливцев. Молчи! Такая женщина! И ты…
Восмибратов. Какая женщина? Позвольте-с…
Несчастливцев. Какая женщина! Он спрашивает! Молчи, говорят тебе! Женщина, перед которой все, все, даже я… я благоговею! И ты, презренный алтынник!..
Восмибратов. Насчет чего же это-с?
Несчастливцев. Не перебивай меня! Благодари Бога, что у меня еще есть капля терпения! Горе тебе, если его не будет! (Грозит пальцем.)
Восмибратов. Петрушка! Что ты рот разинул! Стой хорошенько!
Несчастливцев. Несчастный! Не становись между львом и его…
Восмибратов. Что же вы кричите! Вы будете кричать, я буду кричать, будет базар, а толку не выдет.
Несчастливцев. Ты, ты?.. Ты будешь кричать?
Восмибратов. Да отчего ж не кричать, коли здесь такое заведение? Мы промеж себя говорим тихо, потому у нас глухих нет.
Несчастливцев (Буланову). Что он говорит? Что он говорит? Что он смеет говорить?
Буланов. Да-с.
Несчастливцев. Боже великий! И он жив еще? Я еще не убил его?
Восмибратов. Это на что же-с! А вы позвольте, что вам угодно? Потому мне тут даром гостить нечего.
Несчастливцев. Что мне угодно? Он спрашивает, что мне угодно! А! Ха, ха, ха! Мне угодно сказать тебе, что ты мошенник.
Восмибратов. Нет, вы уж это оставьте! Ни к чему не ведет. По нынешнему времени это лишнее.
Петр. Какие комплименты!
Восмибратов. Петрушка, поди сюда!
Петр. Я здесь, тятенька.
Восмибратов. Коли есть дело, так говорите, а нет, так прощенья просим. Да вот что, лучше ко мне пожалуйте, мне дома-то слободнее разговаривать. Петр, пойдем!
Несчастливцев (грозно). Постой!
Петр. За постой-то деньги платят.
Несчастливцев. Как же ты обманул честную женщину!
Восмибратов. Обманул! Говорить-то все можно. Отчего же вы тетеньке верите, а мне нет?
Несчастливцев. Он спрашивает… Она кроткая, как ангел, и он… (Всплеснув руками.) Он еще разговаривает! Посмотрите на него! Одна рожа-то твоя, богопротивная, чего стоит!
Восмибратов. Петрушка, стань тут!
Петр. Однако, тятенька, уж довольно бы этих куплетов слушать…
Несчастливцев. Кротость! Олицетворенная кротость!
Восмибратов. Этого у них никто не отнимает, только что рассудку… в умалении.
Несчастливцев. Что твой рассудок! На что твой рассудок! Рассудок вершок, золотник, гран; а честь бесконечна. И ее-то у тебя нет.
Восмибратов. Нет уж, барин, ты что хочешь говори, а чести не трошь; судиться буду. Как так у меня чести нет? Коли я свои документы оправдываю – вот моя и честь. Да про меня спроси на сто верст, все тебе то же скажут. Мало тебе, я сам про себя скажу, что я – честный человек. Уж насчет там чего другого я не хвалюсь, а насчет чести я вот что скажу, барин: я не человек, я – правило.
Несчастливцев (садится к столу и опускает голову). Ступай!
Восмибратов. Чего, ступай?
Несчастливцев. Довольно! Пошел вон! О, люди, люди!
Восмибратов. Чего довольно? Нет, погоди. Хочешь, барин, я тебя одним словом убью?
Несчастливцев. Меня?
Восмибратов. Да, тебя. (Подходит, вынимает бумажник и бросает на стол.) Видал ты это?
Несчастливцев. Что такое?
Восмибратов. Может, твоя тетенька сама забыла; ну да Бог с ней, ты ей веришь, бери на свою совесть, бери, сколько хочешь! Я не препятствую, бери.
Буланов. Берите скорей!
Несчастливцев (Буланову). Пошел прочь! (Восмибратову, отдавая бумажник.) Отдай сам!
Восмибратов. То-то сам. (Отсчитывает деньги.) Вот я какой человек. В поминанье меня запишите!
Несчастливцев. Руку!
Восмибратов. Чего руку! (Подает руку.) Давно бы так. Я какой человек? Ты, должно быть, барин, знаешь мой характер? Коли меня раздразнить, я в задор войду – все отдам. Точно, что мы торговались за три, кажись, а наверное не скажу… Документов нет, моя воля. На вот, отдай им тысячу рублей. А все-таки скажу: не порядок.
Входит Гурмыжская.
Явление одиннадцатое
Гурмыжская, Несчастливцев, Буланов, Счастливцев, Восмибратов, Петр и Карп.
Несчастливцев (подавая Гурмыжской деньги). Вот ваши деньги, получите. (Отходит к стороне и стоит, скрестя руки и опустя голову.)
Гурмыжская. Очень тебе благодарна, мой друг!
Восмибратов. Получили-с? А только, если б не барин, не видать бы вам этих самых денег. Да и я-то бы против себя виноват был; потому тоже совесть.
Гурмыжская. Ты на меня не сердись, Иван Петрович! Я женщина, с меня строго взыскать нельзя. Сделай милость, приезжай ко мне завтра обедать.
Восмибратов. От хлеба, от соли не отказываются. Да там еще насчет Пеньков…
Гурмыжская. Ну, и насчет Пеньков.
Восмибратов. Прощения просим! Прощай, барин сердитый! Петр, пойдем, (Уходит; за ним Петр и Карп.)
Гурмыжская (Несчастливцеву). Ах, как я тебе благодарна! А ты знаешь ли, ведь я тебе еще должна ровно такую сумму. (Как бы спохватившись, торопливо прячет деньги.)
Несчастливцев. Не верю.
Гурмыжская (запирая коробку). Я твои деньги берегу, мой друг, берегу!
Несчастливцев. Ах, тетушка, оставьте свои хитрости! Как вам не стыдно! О, сердце женское! Вы хотите предложить мне денег, да не знаете, как это сделать поделикатнее. Вы мне должны! Ну, и прекрасно! Когда-нибудь сочтемся! Не откажите, когда буду нуждаться, а теперь мне не нужны деньги, я богат.
Гурмыжская. Ну, как хочешь, мой друг.
Счастливцев (про себя). Что он ломается без копейки-то.
Гурмыжская (взглянув на Буланова). Я надеюсь, что ты погостишь у нас.
Несчастливцев. Два, три дня, не больше, если позволите.
Гурмыжская. Что ж так мало?
Несчастливцев. С меня довольно. Навестить родные кусты, вспомнить дни глупого детства, беспечной юности… Кто знает, придется ли еще раз пред вратами вечности…
Гурмыжская. Не думаешь ли ты, что стеснишь меня? Напротив, я была бы очень рада!
Несчастливцев. Благородная женщина! Не расточай напрасно передо мною сокровища твоего сердца! Мой путь тернист; но я не сойду с него!
Гурмыжская (показывает глазами Буланову, что она очень довольна). Как хочешь, мой друг. Я думала, что тебе будет здесь покойнее.
Несчастливцев. Мой покой в могиле. Здесь рай; я его не стою. Благодарю, благодарю! Душа моя полна благодарностью, полна любовью к вам, грудь моя полна теплых слез! (Утирает слезы.) Довольно милостей, довольно ласк! Я сделаюсь идолопоклонником, я буду молиться на тебя! (Закрывает лицо рукою и уходит.)
Счастливцев идет за ним, но останавливается и смотрит из-за куста.
Явление двенадцатое
Гурмыжская, Буланов, Счастливцев за кустом.
Гурмыжская. Ушел. Ну, теперь я покойна, он мне не помешает. Он какой-то восторженный! Просто, мне кажется, он глупый человек. А как я давеча испугалась! Как он страшен!
Буланов. Нет, это ничего-с, это с простым народом очень хорошо-с.
Гурмыжская. Все-таки ты остерегайся! Береги себя, мой друг! Этот сон у меня из головы нейдет… у него такой бешеный характер.
Буланов. Да не беспокойтесь, мы с ним подружились.
Гурмыжская. Я никак не ожидала… Сам от денег отказывается! Как это мило с его стороны! И напрасно я напоминала про этот долг. С чего это я расчувствовалась! Играешь-играешь роль, ну и заиграешься. Ты не поверишь, мой друг, как я не люблю денег отдавать.
Буланов. Я не знаю, я еще молод-с; а умные люди говорят, Раиса Павловна, что скупость не глупость.
Гурмыжская. Да я не скупа; кого я полюблю, тому я всё отдам.
Буланов. А у вас много денег-с?
Гурмыжская. Много. Вот посмотри! (Открывает коробку.)
Буланов смотрит и вздыхает.
И все эти деньги я отдам тому, кого полюблю.
Буланов (с глубоким вздохом). Ох-с!
Гурмыжская. Вот что я хотела тебе сказать, Алексис! Ты держишь себя очень подобострастно, ты все еще смотришь мальчиком; это мне не нравится. Конечно, тебя нельзя судить строго; это в тебе от бедности. Ну, мы как-нибудь этому горю поможем, сделаем тебя посолиднее. Я хочу, чтоб ты был посолиднее, Алексис. На днях ты поедешь в губернский город, закажи себе побольше хорошего платья, попросторнее, купи дорогие золотые часы с цепочкой, ну, и прочее… Кроме того, нужно, чтоб у тебя постоянно было много денег в кармане; это придаст тебе aplomb. (Вынимает из коробочки деньги, которые ей передал Несчастливцев.) Это деньги глупые, я их получила случайно. Я тебе их дарю.
Буланов (потерявшись). Мне-с? (Берет деньги.) Благодарю-с. (Целует руку.) Солидным приказываете быть? Буду-с.
Гурмыжская. Пойдем, составим список, что тебе купить в городе.
Уходят.
Счастливцев. Прощай, денежки! Ох, эти трагики! Благородства пропасть, а смысла никакого.
Действие четвертое
Лица:
Гурмыжская.
Буланов.
Несчастливцев.
Счастливцев.
Аксюша.
Петр.
Карп.
Улита.
Другая часть сада; направо беседка, налево садовая скамья, вдали, сквозь деревья, видно озеро. Лунная ночь.
Явление первое
Несчастливцев и Счастливцев.
Несчастливцев. Ты, Аркадий, поужинал?
Счастливцев. Поужинал.
Несчастливцев. Хорошо тебя, братец, накормили?
Счастливцев. Отлично. Умный человек, Геннадий Демьяныч, нигде не пропадет.
Несчастливцев. Умный? Это ты про кого же?
Счастливцев. Про себя-с.
Несчастливцев. Ну, кто ж это тебе сказал, что ты умный? Ты, братец, не верь, тебя обманули.
Счастливцев. Даже очень умный-с. Вот, во-первых, я ем с барского стола, я сказал, что так приучен у вас; а во-вторых, сошелся с ключницей и по этому случаю, Геннадий Демьяныч, занял у нее денег, да еще у меня бутылка наливки в уголку подле кровати, будто вакса.
Несчастливцев. Для первого дебюта недурно, Аркашка. Ты, брат, старайся, играй свою роль хорошенько!
Счастливцев. Я-то хорошо; вы-то как?
Несчастливцев. Я нынче счастлив, Аркадий; я сделал хорошее дело.
Счастливцев. Да-с, хорошее. А еще лучше, кабы эта деньги…
Несчастливцев. Что?
Счастливцев. Ампошй[1].
Несчастливцев. Я тебе такое «ампошй «задам!
Счастливцев. Сколько денег в руках было! Ах, Геннадий Демьяныч!
Несчастливцев. Были, да сплыли.
Счастливцев. Зачем же вы их отдали?
Несчастливцев. Ты помешался, Аркашка! Как зачем? Они не мои.
Счастливцев. Вот еще важность! Сейчас «давай бог ноги»! В город, на тройку… Покатили бы!.. потом на пароход в Ярославль, туда-сюда, а там в Нижний на ярмарку!
Несчастливцев. Удавить тебя, Аркашка, я так думаю, было бы и для тебя лучше, и для меня покойнее.
Счастливцев. Удавить! Вот вы говорите, что умны; а гимназист-то, видно, умнее; он здесь получше вашего роль-то играет.
Несчастливцев. Какая роль, братец. Ну, что он такое? Мальчишка, больше ничего.
Счастливцев. Какая роль? Первый любовник-с.
Несчастливцев. Любовник? (Грозно.) Чей?
Счастливцев (комически-подобострастно). Тетеньки вашей.
Несчастливцев. Ха, ха, ха! Ну, Аркашка, у тебя не только фигура, а и душа холопская. Только ты будь осторожней, не болтай лишнего, за это вашего брата бьют.
Счастливцев. Ну да, бьют…
Несчастливцев. И очень больно.
Счастливцев. Как же не бить! (Отходит к кустам.) Он-то любовника играет, а вы-то… (из-за куста) простака.
Несчастливцев (наступая). Я простака? Я?
Счастливцев (перебегая на другую сторону). Над которым смеются.
Несчастливцев (наступая). Надо мной смеются? Кто? Кто? Говори, несчастный!
Счастливцев (отступая). Да будет вам пугатъ-то! Я убегу… Чем же я виноват, я сам слышал, своими ушами.
Несчастливцев. Да кто? Проклятие!
Счастливцев. Тетенька с Булановым.
Несчастливцев (хватаясь за голову). О!
Счастливцев. Дураком называли. (Прячется за куст.)
Несчастливцев. Аркашка! Иль тебе твоя гнусная жизнь надоела! Так поди удавись сам! Не заставляй меня марать рук об тебя!
Счастливцев. Были деньги, да взять не сумели: по усам текло, да в рот не попало. А еще меня в товарищи звали! Коли товарищи, так все пополам, – тут и моя часть была.
Несчастливцев. Да ведь я тебя в товарищи-то не на разбой звал.
Счастливцев. Подайте мою часть, подайте!
Несчастливцев. Аркашка! Ты пьян, что ли?
Счастливцев. Ну, так что ж, что пьян! И горжусь этим.
Несчастливцев. Нет, убить, убить, и кончено дело! И разговаривать нечего!
Счастливцев (отступая). Ну, да как не убить! (Из-за куста.) Руки коротки! (Убегает.)
Несчастливцев. Он солгал, бесстыдно солгал. О, как гнусен может быть человек! Но если… Пусть лучше он лжет, чем говорит правду! Я только прибью его… Но если моя благочестивая тетушка, этот образец кротости и смирения… О, я тогда заговорю с ней по-своему. Посмеяться над чувством, над теплыми слезами артиста! Нет, такой обиды не прощает Несчастливцев! (Уходит.)
Входит Карп.
Явление второе
Карп, потом Улита.
Карп. Поужинали; барыня в спальню ушла, можно и отдохнуть. (Садится на скамью.)
Входит Улита и осматривается.
Погулять вышли?
Улита. Да, Карп Савельич. Ночь уж очень…
Карп. Действительно… располагает… Что ж, погуляйте! И то сказать, живой человек, а живой о живом и думает.
Улита. Вы это про что же?
Карп. Хоть бы про вас.
Улита. В каких смыслах?
Карп. Сами можете понять.
Улита. Нет, однако?
Карп. Да мне что! Как хотите! Я вам не муж.
Улита. Это даже очень глупо, что вы говорите.
Карп. Уж это как вам будет угодно.
Улита. Не понимаю, как люди завсегда во всем только дурное видят.
Карп. Ничего я ни дурного, ни хорошего не вижу; а только что удивительно…
Улита. Что удивительно?
Карп. При ваших таких летах…
Улита. Каких таких? Вы на моих крестинах не были. Нечего вам говорить-то, я вижу.
Карп. Вас от разговору моего не убудет.
Улита. Сидите тут, как филин, да прибираете, что в голову придет.
Карп. Стало быть, я вам здесь мешаю?
Улита. Это к чему еще? Напрасно вы так обо мне понимаете!
Входит Счастливцев.
Явление третье
Карп, Улита, Счастливцев.
Счастливцев. Честная компания!
Улита. Милости просим!
Карп. Ваш спит?
Счастливцев (садясь). Кто его знает!
Улита. Вы долго у нас прогостите?
Счастливцев. Что нам здесь делать!
Карп. А следовало бы. Порядок другой: вот давеча Иван Петров сейчас деньги отдал.
Улита. Конечно, мужчина.
Карп. А барыне где же! Добрые люди прикупают, а мы все продаем. Что одного лесу продано, что прочего! Набьет барыня полну коробку деньгами и держит их, и гроша никто не выпросит; а тут вдруг и полетят тысячи, и полетят.
Счастливцев. Разве летают?
Карп. Летают.
Улита. Все бедным да родственникам.
Счастливцев (не слушая). Вот бы поймать.
Карп. Да и ловят.
Улита. Все бедным да родственникам.
Карп. Как не родственникам!
Улита. А кому же, по-вашему?
Карп. Знаем мы, кому.
Улита. Вы бы стыдились хоть при посторонних-то!
Карп. Что его стыдиться! Он наш брат, стало быть, чего же…
Улита. Кажется, уж про нас на всю губернию известно, об нашей примерной жизни.
Карп. Я про деревню и не говорю; вот разве, что дальше будет. А в Петербурге, а в Москве?
Улита. Все-таки вы не должны барыню осуждать.
Карп. Да разве я осуждаю! Барыня добрая, служить нам хорошо. А правду отчего не сказать? Я деньги-то на почту вожу, так мне верней знать, кому их посылают, родственникам или нет.
Счастливцев. Любопытный разговор.
Улита. Ничего любопытного нет. Что вы! Он все сочиняет.
Карп. Доктору французу посылали? Итальянцу посылали? Топографу, что землю межует, посылали?
Улита. Ах, ах! Как это вам не стыдно!
Карп. Ну, что еще! Какой разговор! Я правду люблю. Однако же и спать. Ну вас. Счастливо оставаться!
Счастливцев. Прощайте, Осетр Савельич!
Карп. Уж ты мне, балагур! (Уходит.)
Явление четвертое
Счастливцев и Улита.
Улита. Пробовали наливочку? Не знаю, хороша ли; хотелось вам угодить, а уж, право, не знаю.
Счастливцев. Очень хороша, отличная; должно быть, вы сами ее делаете.
Улита. Я слова эти ваши не иначе как в шутку принимаю. Хотите, я вам завтра к чаю сливок принесу?
Счастливцев. Сделайте одолжение, только от бешеной коровы.
Улита. Ах, я вас не понимаю.
Счастливцев. То есть рому. Он так у нас называется.
Улита. Поищу.
Счастливцев. Поищите, если любите!..
Улита. Вот вы сказали: «если любите»! Знаете, что я вам скажу на это?
Счастливцев. Нет, не знаю.
Улита. Вы вот это слово сказали мне в насмешку. А вы нашу сестру не судите!
Счастливцев. За что же, помилуйте! Я очень доволен.
Улита. Мужчины завсегда довольны, потому на них ответу нет. А вы возьмите наше дело! Бывало… И вспоминать-то смерть, так жизнь-то, не живя, и коротали. Замуж тебя не пускают, любить тоже никого не приказывают… у нас насчет любви большой запрет был. Ну, одно средство: к барыне подделываешься. Ползаешь, ползаешь перед барыней-то, то есть хуже, кажется, всякой твари последней; ну, и выползаешь себе льготу маленькую; сердцу-то своему отвагу и дашь. Потому ведь оно живое, тоже своего требует. Уж и как эта крепость людей уродует! Про себя вам скажу… Да вам слушать-то будет скучно… само собой, во всем этом одна только подлость. И не хочу я расстроивать ни себя, ни вас, потому как вы мне милы. (Оглядываясь.) Никак, ваш барин?
Счастливцев. Бить меня идет.
Улита. Ах, жалости какие!
Счастливцев. Я присяду, а вы меня загородите; авось не заметит. (Приседает.) Что, идет, приближается?
Улита. Нет, назад пошел; только так дико посмотрел. Какой у него взгляд! Ужасти просто; так тебя в дрожь…
Счастливцев (встает). Варвар!
Улита. Как же вы, мой милый, живете у такого барина?
Счастливцев. Да какой он мне барин! Я такой же, как и он. Ишь ломается, благо горло-то широко.
Улита. Что вы это говорите! У них барственность настоящая, врожденная. Этого отнять у них никак невозможно.
Счастливцев. Кто у него отнимает! Я говорю только, что мы с ним равные, оба актеры, он – Несчастливцев, я – Счастливцев, и оба пьяницы.
Улита. Актеры? Ах, что вы! Что вы!
Счастливцев. Больше десяти лет по России-то бродим, из театра в театр, как цыгане. Оттого он и не был у тетки, что стыдно глаза показать.
Улита. Ах, ужасти!
Счастливцев. Вот и теперь в Вологду пешком идет с сумочкой. Нельзя ж ему без лакея показаться, он дворянин, ну и укланял меня. Так и обращайся хорошенько. Я еще на провинции-то получше его считаюсь, нынче оралы-то не в моде.
Улита. Что только я слышу от вас!
Счастливцев. Думает здесь попользоваться чем-нибудь от тетушки. Уж просил бы прямо на бедность; так, видишь, стыдно. Давеча оплошал, не удалось зажать деньги-то; вот теперь на меня за это бесится. Самой низкой души человек! В карты давеча играл с гимназистом, заманивал его. Уж я ушел от них; обыграет его, думаю, отнимет деньги да еще прибьет. Да так и будет; ему это не впервой! Он убьет кого-нибудь, с ним в острог попадешь. Вся ухватка-то разбойничья – Пугачев живой.
Улита. Хорошо, что вы мне сказали. Прощайте!
Счастливцев. Адью, мон плезир[2].
Улита (с испугом). Я уж пойду! Ах, страсти!
Счастливцев. А, испугалась! А я так все чертей играл, прыгал вот так по сцене. (Прыгает и кричит.) У! У!
Улита. Батюшки мои! Уж вы меня извините!
Счастливцев. Да что мне в твоем извинении! Провалитесь вы и с усадьбой-то! Я вот убегу от вас. Будьте вы прокляты!
Улита убегает.
Ушел бы сейчас, да боюсь; по деревне собак пропасть. Экой народ проклятый! Самим есть нечего, а собак развели. Да и лесом-то одному страшно. Придется в беседке переночевать; надо же туда идти, там библиотека и наливка осталась. А как сунешься? Он не спит еще, такой монолог прочитает! Пожалуй, вылетишь в окно, не хуже Фидлера. Пойду, поброжу по саду, хоть георгины все переломаю, все-таки легче. (Уходит.)
Петр робко крадется в тени кустов и осматривается.
