Александр Николаевич Осокин
Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке
Объяснение Гитлера для англичан: они готовятся к удару на восток.
Объяснение Сталина для англичан: он сосредоточивает войска на западной границе СССР ввиду немецкой угрозы.
Тайные взаимные объяснения Гитлера и Сталина: они соединяют свои войска, готовясь к совместным действиям по высадке в Англии и удару по Ближнему Востоку.
Самое интересное, что для различных ситуаций все эти варианты разрабатывались и готовились одновременно, значительная часть их – с целью дезинформации.
Почему-то Сталин исключал возможность лишь одного-единственного варианта развития событий – внезапного удара Германии по СССР.
Объяснять это непоколебимой верой Сталина в советско-германский пакт о ненападении просто смешно, так как Сталин отлично знал, что Гитлер без зазрения совести может его нарушить. Многие объясняют это невозможностью одновременного ведения Германией войны на два фронта из-за отрицательного опыта Первой мировой войны, а также из-за необходимости получения ею сырьевых ресурсов со стороны – или от России, или от Британской империи, ибо своих Германии явно не хватало.
Почему же Сталин исключал возможность этого варианта? По единственной причине: он знал, что этот вариант не может осуществиться, пока СССР нужен Гитлеру как союзник для разгрома Англии, то есть сначала война с Англией, а уж потом с СССР…
* * *
13 апреля 1941 г. Сталин неожиданно для всех впервые в жизни приехал на вокзал провожать представителя иностранного государства – японского министра иностранных дел Мацуоку. При этом он впервые обнимал иностранного представителя. Самое удивительное – он заключил в объятья и участвующего в проводах Мацуоки посла Германии графа Шуленбурга, а также крепко пожал руку исполняющему обязанности военного атташе Германии в Москве полковнику Кребсу. «Мы должны остаться друзьями и сделаем для этого всё», – заявил он при этом.
1 мая 1941 г. на трибуне Мавзолея рядом со Сталиным стоял никому не знакомый невысокий человек в шляпе – только что приехавший из Берлина посол СССР в Германии и замнаркома иностранных дел Деканозов. Такой чести еще никто из дипломатов подобного ранга не удостаивался.
5 мая Сталин выступил с речью перед выпускниками военных академий на приеме в Кремле. В ней, не называя противника, он неожиданно объявил, что СССР будет вести не оборонительную, а наступательную войну, к которой страна готова. Во время банкета он оборвал тост начальника Артакадемии генерала Сивкова за мир («за миролюбивую политику») и провозгласил тост за войну и победу в ней.
6 мая было объявлено, что Сталин назначен председателем Совнаркома, то есть впервые официально принял на себя всю полноту власти. Событием, ради которого он мог пойти на столь серьезный шаг, в обстановке идущей почти два года Мировой войны могло быть только вступление СССР в нее. С кем же «вождь народов» собирался воевать? С фашистской Германией? Но в это время Сталин боялся даже мелких инцидентов, способных вызвать недовольство Германии, а тут вдруг такое. Значит, он почему-то не опасался, что Гитлер неправильно поймет факт его назначения советским премьером. Скорее всего, потому, что имелась в виду другая война – та, которую Сталин мог пообещать Гитлеру вести совместно, и эта война могла быть только против Англии.
Вот несколько фактов, подтверждающих эту догадку: новейшие предвоенные советские истребители – МиГ-3 (МиГ-1), Як-1 (высотный вариант), а также Су-1 – разрабатывались для эффективного ведения боя на высоте, на которой должны были летать не немецкие, а английские бомбардировщики (с учетом разрабатывавшихся «Москито»[3] и др. и поступавших из США В-17 и В-24; по указанию Сталина большое количество советских транспортных судов (в первую очередь, еще недавно принадлежавших трем прибалтийским республикам) было передано Германии для участия в операции «Морской лев»; шел активный обмен военно-промышленными делегациями, которым показывали почти всё; буквально до последних предвоенных часов осуществлялись поставки сырья и продовольствия в Германию и образцов новейшей военной техники, а также самого современного промышленного оборудования в СССР.
* * *
10 мая 1941 г. произошло сенсационное событие, спутавшее все карты на политическом столе Европы: первый заместитель фюрера по партии Рудольф Гесс оказался в Англии! Сообщалось, что он перелетел в нее на одноместном истребителе Ме-110 и спустился на парашюте в Шотландии. Берлин утверждал, что это поступок умалишенного. Москва серьезно опасалась, что Гесс выполнял специальное поручение Гитлера – прилетел в Англию с проектом договора о совместных боевых действиях против СССР и, возможно, рассказал о согласии СССР осуществить вместе с Германией высадку в Англии. Я же не исключаю и другой вариант: вполне возможно, что Гесса заманили в Англию или даже выкрали английские спецслужбы, чтобы посеять недоверие между Сталиным и Гитлером и не допустить создания антибританского военного союза СССР и Германии. Есть сообщения о том, что Сталин, принимая в конце августа 1942 г. в Кремле Черчилля, произнес тост за английскую разведку, которая заманила Гесса в Англию.
Не исключено, что, используя пребывание Гесса, Черчилль сам предложил договор о совместном ударе по СССР 22 июня и в этот день на час раньше первого налета немецкой авиации имитировал бомбардировку советских военно-морских баз в Севастополе и Очакове английскими самолетами, прилетевшими с одной из ближневосточных авиабаз. Поэтому в первых сообщениях об этих налетах говорилось, что их осуществили «неизвестные самолеты». А когда Гитлер ударил по СССР, фактически открыв гибельный для себя второй фронт, Черчилль никаких действий против СССР не предпринял, а, напротив, немедленно предложил Сталину военный союз и всемерную помощь.
Известно, что до последних своих дней Гитлер в кругу соратников по необъяснимой причине восхищался Сталиным, под руководством которого Германия была разгромлена, и проклинал Черчилля, армии которого внесли в этот разгром несравненно меньший вклад. Может быть, именно за то, что Черчилль переиграл его в 1941 г. и столкнул Германию с Советским Союзом, и это стало началом ее краха?
Тайна начала Великой Отечественной войны бросает тень на многих политиков того времени. Не исключено, что именно поэтому в конце 80-х годов, когда руководство СССР впервые стало склоняться к согласию на освобождение из пожизненного заключения 93-летнего старика по имени Рудольф Гесс, он был убит – задушен в тюрьме Шпандау с имитацией самоубийства (примечательно, что вскоре после этого тюрьму Шпандау вообще снесли).
* * *
15 мая 1941 г. немецкий «Юнкерc-52», беспрепятственно пролетев от западной границы СССР до Москвы, приземлился на Центральном аэродроме (некоторые исследователи указывают, что на Тушинском). Что означал этот перелет, никогда не объяснялось. Однако в последние годы опубликован текст письма Гитлера Сталину от 14 мая 1941 г. (см. Приложение 6). Начинается оно так:
Уважаемый господин Сталин, я пишу Вам это письмо в тот момент, когда я окончательно пришел к выводу, что невозможно добиться прочного мира в Европе ни для нас, ни для будущих поколений без окончательного сокрушения Англии и уничтожения ее как государства.
А заканчивается так:
Примерно 15–20 июня я планирую начать массированную переброску войск на запад с Вашей границы… прошу Вас не поддаваться ни на какие провокации… Я благодарю Вас за то, что Вы пошли мне навстречу в известном Вам вопросе (скорее всего, имеется в виду согласие на участие в операции «Морской лев». – А. О.), и прошу извинить меня за способ, который я выбрал для скорейшей доставки этого письма Вам. Я продолжаю надеяться на нашу встречу в июле. Искренне Ваш Адольф Гитлер. 14 мая 1941 г.
Судя по дате, главная цель письма – объяснение появления Гесса в Англии, в письме же об этом лишь несколько слов: «…господин Гесс – я полагаю, в припадке умопомрачения из-за переутомления – улетел в Лондон, чтобы, насколько мне известно, побудить англичан к здравому смыслу…» Значит, у Гитлера была еще более важная цель – убедить Сталина в том, что он по-прежнему заинтересован в дружбе с ним, поэтому не надо «поддаваться ни на какие провокации».
Если же на самом деле Гесс улетел не по собственной инициативе, а его выкрала английская разведка, чтобы поссорить Сталина с Гитлером и сорвать совместный десант, то, узнав от своих агентов в Германии об этом письме, Черчилль мог начать через Гесса заочные переговоры с Гитлером (убеждая его в том, что Сталин его письму не поверил и готовит удар по немецким армиям), договориться о «крестовом походе против большевизма» и совместном нападении 22 июня на СССР, а в назначенный день не выполнить своих обязательств, оставив Гитлера в положении, когда тот должен вести войну на два фронта. Но Черчилль просчитался в другом: он был убежден, что схватка двух гигантов – СССР и Германии – будет жестокой и длительной. Ему в голову не приходила мысль о возможности катастрофы советских армий в первые дни войны. Ибо он не знал, насколько тесные союзнические отношения сложились за последние два года «дружбы» Сталина и Гитлера.
* * *
Внезапное нападение на СССР 22 июня 1941 г. не было превентивным ударом Германии по противнику, готовившемуся напасть. Это был удар по союзнику, вместе с которым, координируя свои действия, она готовилась к удару по третьей стране – Англии. Причем по союзнику более сильному, но оказавшемуся в тот момент практически безоружным – не имеющему в передовых частях боеприпасов и горючего, разоружившему (наверняка тоже в соответствии с договоренностью) укрепрайоны на старой границе, а главное – получившему разъяснение своего вождя, что Германия – друг СССР, но Англия хочет столкнуть наши страны.
Поэтому и первый приказ советским войскам в этой войне был: «Огонь не открывать» (да и какой огонь, если, согласно ранее отданному «по соображениям высокой политики» приказу высшего руководства страны, боеприпасов в приграничных частях не оказалось, и нужно было время, чтобы их подвезти).
Поэтому в первые часы войны яростное сопротивление вероломному агрессору оказали только герои-пограничники, имевшие боеприпасы и сражавшиеся до последнего патрона, и то небольшое количество воинских частей, командиры которых, рискуя жизнью, нарушили приказ высшего командования, сохранив боекомплект, и привели свои части в состояние боевой готовности.
Поэтому благодаря отважному наркому ВМФ Н. Г. Кузнецову флот не потерял в первый день войны ни одного корабля, танковая дивизия И. Д. Черняховского углубилась на 20 км на территорию Восточной Пруссии[4] и, получив приказ вернуться, прорвалась обратно на свою территорию.
А уничтожение фашистской авиацией в первый день войны 1 200 советских самолетов[5] (большинство из которых были новых типов, из них 800 – на земле, а за два первых дня было уничтожено 2 500 советских самолетов) обеспечило гитлеровцам, по крайней мере, год явного господства в небе.
Такой удар мог выдержать только наш народ. Наши отцы и деды сумели выйти из той страшной войны победителями, даже не подозревая ни о каких интригах в высших сферах, и ценой своей крови и своих жизней отстояли независимость своей Родины.
В 2002 г. в московском издательстве «Вече» вышла книга участника войны Героя Советского Союза, бывшего Первого секретаря правления Союза советских писателей В. Карпова «Генералиссимус», в которой он привел ряд документов И. В. Сталина, ранее никогда не публиковавшихся.
В частности, в ней сообщается, что 20–27 февраля 1942 г. в занятом немцами городе Мценске по поручению Сталина состоялась встреча высших представителей советской и немецкой разведок по вопросу о немедленном заключении перемирия (аналогичного Брестскому миру 1918 г.). Сталин лично набросал тезисы для руководителя советской делегации первого заместителя наркома внутренних дел СССР Меркулова, которые В. Карпов привел полностью за факсимильной подписью вождя.
Пункт 3 этих тезисов выглядит следующим образом: «После передислокации армии вооруженные силы СССР к концу 1943 года готовы будут начать совместные военные действия с германскими вооруженными силами против Англии и США».
В. Карпов называет это «тактическим ходом с целью выиграть время»…
Я с ним не согласен и считаю, что согласно публикации о мценской встрече правильность новой гипотезы о начале Великой Отечественной войны подтвердил «Генералиссимус».[6]
Последние дни дружбы с заклятыми друзьями
10 мая 1941 г. исчез заместитель Гитлера по партии «наци № 3» Рудольф Гесс. Нельзя не отметить, что это произошло в день годовщины назначения Черчилля премьер-министром Великобритании, – если Гесса заманила или даже похитила английская разведка, то это можно рассматривать как ее скромный подарок своему премьеру к знаменательной дате.
12 мая германское радио, а следом и газеты публикуют официальное сообщение о том, что Гесс вылетел 10 мая из Аугсбурга в состоянии психического расстройства и в результате галлюцинаций, вероятно, разбился.
13 мая английские утренние газеты, а следом вся мировая пресса публикуют сообщения о том, что в Шотландии разбился истребитель Ме-110, пилотируемый Гессом, а он приземлился с парашютом и арестован.
14 мая Гитлер пишет тайное послание Сталину, в котором сообщает, что в Германии существует оппозиция решению осуществить вторжение на острова и что полет Гесса в Англию в состоянии умопомрачения также связан с этим. Гитлер сообщает, что готовится начать переброску войск с советской границы на запад с 15–20 июня, и заканчивает так (см. Приложение 6):
Если же провокации со стороны какого-нибудь из моих генералов не удастся избежать, проявите выдержку, не предпринимайте ответных действий и немедленно сообщите мне по известному Вам каналу связи. Только таким образом мы сможем достичь наших общих целей, которые, как мне кажется, мы с Вами четко согласовали.
Считаю, что этот (как и приведенный ранее) отрывок из письма фюрера «вождю народов» в столь напряженный момент довольно недвусмысленно намекает на существование между ними согласованности о вполне определенных действиях в отношении Британской империи.
Как ни печально, следует признать, что это письмо является главной причиной пресловутого сталинского опасения провокации, его призывов к выдержке и запрету каких-либо ответных действий в случае конфликта, а также необходимости его личного обращения к фюреру при каких-либо обострениях на границе. (Сталин свои обещания Гитлеру полностью выполнил, что и обеспечило 22 июня 1941 г. «игру в одни ворота» и объявление советскому народу о нападении Германии только в 12.15, хотя бомбежки шли с 4.00. Нота-меморандум была вручена Шуленбургом Молотову между 3.30 и 4.45, Геббельс приступил к чтению по радио обращения фюрера к немецкому народу о начале войны в 6.30, а Риббентроп начал пресс-конференцию для иностранных атташе и корреспондентов с радиотрансляцией на весь мир в 7.00 по московскому времени.)
15 мая немецкий самолет Ю-52 беспрепятственно пролетает над СССР от Белостока до Москвы и приземляется на Центральном аэродроме (по моему мнению, доставив письмо Сталину от Гитлера от 14 мая 1941 г.).
16–20 мая (как я предполагаю) из-за присутствия Гесса в Лондоне Сталин колеблется: осуществлять Великую транспортную операцию или отменять ее? Поэтому Гитлер и Черчилль, только что договорившиеся через Гесса о совместном ударе по СССР 22 июня и начале Крестового похода против большевизма, принимают решение: немедленно активизировать боевые действия между Германией и Англией, чтобы показать Сталину, что ни о какой англогерманской договоренности не может быть и речи.
20 мая на острове Крит высаживается немецкий воздушный десант (4 полка, по воздуху переброшено 23 000 солдат и офицеров, 10 000 из них спустились на парашютах). Яростные бои шли на суше, в воздухе и на море (28 мая – 1 июня остатки британского гарнизона будут эвакуированы боевыми кораблями в ночное время).
Немцы утверждали, что потопили шесть крейсеров и три эсминца, повредили и ряд других кораблей, в том числе линкоры, при этом сами они потеряли 217 самолетов (англичане – 46). Германия, захватив Крит, получила мощную авиационную и военно-морскую базу для боевых действий на Ближнем Востоке.
По мнению некоторых западных специалистов, Крит достался немцам подозрительно легко, несмотря на объявленные обеими сторонами серьезные потери противника.
Одновременно активизируются боевые действия в Северной Атлантике: 18–20 мая два немецких рейдера – новейший линкор «Бисмарк» и тяжелый крейсер «Принц Ойген» – под началом командующего германским надводным флотом адмирала Люсьена выходят в море, чтобы блокировать морские пути в Англию из США и Канады.
22 мая.
Вторая и главная фаза дезинформации… началась по распоряжению начальника штаба верховного командования вермахта В. Кейтеля 22 мая 1941 г. (первая была начата по его же Директиве от 15 февраля 1941 г. – A. О.) и должна была проводиться «с особой убедительностью». В его распоряжении говорилось: чем ближе день нападения на восток, тем более грубые средства (в том числе по линии разведки и контрразведки) должны быть использованы в целях дезинформации. Все усилия окажутся напрасными, если германские войска будут уверены в предстоящем наступлении и слухи об этом просочатся в Германию, напротив, среди личного состава войск на востоке должны циркулировать слухи о «прикрытии тыла со стороны России» и об «отвлекающем сосредоточении на востоке»; вместе с тем войска на побережье Ла-Манша должны быть уверены в подлинности проводимой там подготовки.
[25, c. 31–58]
23 мая английское соединение линкоров, крейсеров и авианосцев догоняет у берегов Гренландии немецкие рейдеры – линкоры «Бисмарк» и «Принц Ойген».
24 мая
05.52 – английские корабли открывают огонь на дистанции 22 км. Попадают в «Бисмарка».
05.55 – немцы открывают огонь. После второго залпа – на английском линкоре «Худ» пожар.
06.01 – в «Худ» попадает тяжелый снаряд «Бисмарка», за его носовой надстройкой поднимается ослепительно яркий столб пламени, и на 9-й минуте боя, переломившись пополам, он уходит под воду. Из 1 500 членов экипажа удалось спасти только троих. (Поразительный морской бой, не имеющий аналогов по краткости, – на 9-й минуте боя осуществлено потопление линкора практически с полной гибелью огромного экипажа!)
18.00–22.45 – в кремлевском кабинете Сталина проходит последнее предвоенное совещание советских высших военачальников – самое загадочное, ибо по нему нет никаких отчетов, стенограмм и решений, более того, ни один из его участников никогда о нем даже не упомянул. Лишь опубликование в послеперестроечные годы Кремлевского журнала [120] позволило узнать имена его участников.
Это – Сталин, Молотов, Тимошенко (нарком обороны), Жуков (начальник Генштаба), Ватутин (замначальника Генштаба и начальник Оперативного управления Генштаба), Жигарев (замнаркома обороны, начальник ГУ ВВС), а также пять командующих западными округами: Павлов (ЗапОВО), Кузнецов (ПрибОВО), Попов (ЛВО), Черевиченко (ОдВО), Кирпонос (КОВО); члены Военного Совета этих округов: Фоминых, Диброва, Клементьев, Колобяков, Вашугин; командующие ВВС округов: Копец, Ионов, Новиков, Мичугин, Птухин. Следует отметить, что когда все участники совещания вышли и в кабинете остались только Сталин и Молотов, к ним был вызван на 55 минут посол СССР в Болгарии Лаврищев (по моему мнению, это серьезный намек на то, что советские войска готовились к совместной переброске не только на запад, но и на восток).
Скорее всего, Сталин и Молотов собрали только тех, кто лично разрабатывал Великую транспортную операцию и непосредственно должен был участвовать в ней.
Вероятно, к началу совещания советским руководителям уже было отлично известно о десанте на Крите и яростных боях, ведущихся там. Им также успели доложить о крупном морском сражении возле Гренландии и потоплении утром этого дня лучшего и новейшего английского линкора. Я думаю, все это убедило Сталина в том, что договоренность между Гитлером и Черчиллем о прекращении войны между Англией и Германией и начале совместных военных действий против СССР не достигнута, несмотря на присутствие в Англии Гесса, и поэтому можно продолжать подготовку к Великой транспортной операции. И наверняка все участники совещания получили конкретные задания по ее осуществлению.
В тот же день Геббельс пишет в своем дневнике:[7]«Мы прилежно распространяем, прежде всего через прессу нейтральных стран, слухи о вторжении в Англию. Надеемся, что на эту удочку многие поймаются. Р. (имеется в виду Россия, так называли между собой СССР бонзы Третьего рейха. – А. О.) будет расчленена…» (а не «побеждена», «захвачена» или «уничтожена»). Из этого может следовать, что руководство Третьего рейха рассматривало вместо войны вариант шантажа Советского Союза, когда ему предъявлялись бы претензии c требованием уступить Германии часть территории – Украину и Прибалтику. Об этом в предвоенный период было много слухов и даже публикаций в зарубежной печати.
25 мая Геббельс записывает в дневнике:
Слухи о вторжении (высадке на Британские острова. – А. О.) действуют: в Англии проявляется сильнейшая нервозность. В отношении России нам удалось осуществить великолепный информационный обман. Обилие «уток» приводит к тому, что за рубежом, кажется, вообще перестали понимать, где правда, где ложь. Как раз такая атмосфера нам и нужна…
27 мая в Северной Атлантике английской эскадрой уничтожен лучший и новейший немецкий линкор «Бисмарк» (на котором 5–7 мая Гитлер в сопровождении Геринга и Рёдера наблюдал за маневрами германского флота в Балтийском море). Из двухтысячного экипажа спасено лишь 100 моряков. Думаю, эту трагическую морскую операцию в Большой Игре ее участники вполне могли назвать «Жертва двух ладей». В Большой Игре такие жертвы приносились не раз. Так, для пользы дела, узнав с помощью шифровальной машины «Энигма» о готовящихся немцами бомбардировке города Ковентри и нападении на конвой PQ-17, Черчилль не предпринял ничего, чтобы не раскрыть противнику факта владения им тайной «Энигмы».
Поэтому после таких серьезных боевых потерь немцев и англичан Сталин решил, что это уже не «странная», а вполне серьезная война на уничтожение, что еще больше утвердило его в том, что сговора между Гитлером и Черчиллем, несмотря на загадочный перелет Гесса, не существует. Значит, принятое им 24 мая решение продолжать подготовку к Великой транспортной операции правильное и надо усилить эту работу. Что и было сделано.
29 мая Геббельс почему-то делает в дневнике противоречащую этому запись:
В Москве продолжают играть в отгадки. Сталин, кажется, начинает медленно прозревать. Впрочем, он все еще смотрит на события, как кролик на змею…
То ли он действительно боится, что Сталин прозреет и ударит первым, то ли это нужно ему для оправдания готовящегося предательского удара по союзнику – хочет показать, что СССР начинает изменять свое отношение к Германии, а это в «Барбароссе» прямо указано как повод для нанесения германскими войсками превентивного удара по СССР.
30 мая (менее чем через неделю после последнего предвоенного совещания высшего военного руководства в Кремле!) Гитлер назначает дату начала «Барбароссы» – 22 июня 1941 г.
31 мая Геббельс записывает в своем дневнике:
План (в немецком тексте Fall – случай, вариант. – А. О.) «Барбаросса» разворачивается. Начинаем большую волну его маскировки. Необходимо мобилизовать весь государственный и военный аппарат. Истинное положение вещей известно очень немногим. Мне предстоит нацелить сотрудников министерства пропаганды в ложном направлении. Могу и престиж утратить. Кроме двух сотрудников, никто не будет знать правду. Чем уже круг знающих, тем больше шансов, что обман удастся…
1 июня. Из дневника Геббельса:
Провел совещание в министерстве. Тема – вторжение. Всех нацеливаю на фальшивый след, на Англию…
Значит, все идет по согласованному плану, поэтому в СССР посвященным отдается приказ готовить Красную Армию к Великой транспортной операции. Продолжают перебрасываться на запад новые соединения, усиливается работа по строительству оборонительных сооружений на границе (которая частично и имитируется для дезинформирования англичан, и ведется по-настоящему, но так, чтобы, когда начнется переброска соединений через границу, эти сооружения не мешали движению), заменяются на новые типы танки и самолеты, строятся новые приграничные аэродромы; железнодорожные бригады и батальоны готовятся к перетяжке путей на европейскую колею; вместо политзанятий читается спецкурс о Германии, чтобы солдаты и командиры имели представление о стране, по которой им вскоре придется ехать.
3 июня. Между тем отношения СССР с Германией в этот период вполне союзнические, о чем свидетельствует следующая «Выписка из решения Политбюро ЦК ВКП(б)»:
ПЗЗ/176
3 июня 1941 г.
176. – Вопрос НКВТ.
1. Разрешить Наркомвнешторгу из особых запасов произвести поставку в Германию во исполнение договора:
– меди 6 000 тонн
– никеля 1 500 тонн
– олова 500 тонн
– молибдена 500 тонн
– вольфрама 500 тонн
2. Разрешить УГР выдать Наркомвнешторгу 300 тонн молибден-концентрата с содержанием металла 51 % в обмен на ферромолибден по коэффициенту содержания.[8]
6 июня. Из дневника Геббельса:
Наша маскировочная деятельность срабатывает безупречно. Во всем мире говорят о предстоящем в скором времени заключении военного пакта Берлин – Москва. Можно лишь удивляться, что будет затем…
В этот же день посол Великобритании в СССР Криппс вылетел в Лондон «для консультации со своим правительством».
11 июня Геббельс записывает в дневнике:
Совместно с ОКВ и с согласия фюрера я подготавливаю статью «Крит как пример»… (статья Геббельса должна была убедить всех в том, что высадка немецкого авиадесанта на Крите была успешной репетицией высадки на Британские острова. – А. О.) Ее напечатают в «Фелькишер беобахтер» и тут же конфискуют тираж газеты. Об этом Лондону станет известно через американское посольство через сутки. В этом смысл предпринимаемой акции. Все должно служить одной цели – маскировке действий на востоке… Статья получилась – образец хитрости!
12 июня Командующему ЗапОВО генералу армии Кирпоносу отправлена совершенно секретная Директива НКО № 504207 за подписями Тимошенко и Жукова о том, что на территорию ЗапОВО в период с 17. 6 по 2. 7. 41 г. прибудут 51-й и 63-й стрелковые корпуса, а также 22-й инженерный полк. Средь прочих указаний этой директивы особенно надо отметить следующие:
Соединения, прибывающие на территорию округа, в состав Зап ОВО не включаются и Военному Совету округа не подчиняются… О прибытии на территорию округа указанных выше соединений и частей никто, кроме Вас, члена Военного Совета и начальника штаба округа, не должен знать… Открытые переговоры по телефону и по телеграфу, связанные с прибытием и разгрузкой войск, категорически запрещаю… Всем частям, прибывающим на территорию округа, присвоены условные наименования.[9]
Такие указания позволяют предположить, что перечисленные соединения (в первую очередь инженерный полк!) готовятся к переброске на берег Северного моря.
13 июня. Воистину роковой день в предыстории Великой Отечественной войны.
В 5 часов по берлинскому времени по всей Германии сразу после доставки был конфискован многомиллионный тираж газеты «Фелькишер беобахтер» со статьей Геббельса. Это был намек на то, что Геббельс якобы проболтался в ней об истинных намерениях Третьего рейха. На следующий день Геббельс напишет в дневнике:
Английское радио уже заявило, что наши выступления против России – пустой блеф, за которым скрывается наша подготовка к вторжению (естественно, на Британские острова. – А. О.). Такова и была главная цель… (показать Сталину, что идет подготовка совместного удара по Британской империи. – А. О.).
Ровно через 12 часов после конфискации газеты по советскому радио передали текст сообщения ТАСС от 13 июня 1941 г., из которого следовало, что распространяемые (в первую очередь английским послом в СССР Криппсом) слухи «о близости войны между СССР и Германией… являются неуклюже состряпанной пропагандой враждебных СССР и Германии сил, заинтересованных в дальнейшем расширении и развязывании войны… а происходящая в последнее время переброска германских войск, освободившихся от операций на Балканах… связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям». Мол, читайте, сэр Уинстон, конфискованную газету «Фелькишер беобахтер», и вам все будет ясно!
В этот же день заместитель начальника Генштаба генерал-лейтенант Ватутин пишет от руки в единственном экземпляре, не указав никакого шифра секретности, самый наисекретнейший документ – «Справку о развертывании вооруженных сил СССР на случай войны на Западе».[10]
Само название документа двусмысленно, в любом случае это включение СССР в войну, которая вот уже два года идет на Западе, но только на чьей стороне будет воевать СССР? Если исходить из того, что последние два года СССР имеет с Германией, а не с Англией, договора о ненападении, дружбе и границе, а также о торговле, поставляя ей нефть, зерно и металл, получая новейшее оборудование, станки, военные самолеты и другую военную технику, обменивается с ней военно-техническими делегациями и т. п., то скорее – на стороне Германии. Во всяком случае, я уверен, что с ней в той или иной форме было заключено соглашение о Великой транспортной операции. А уж когда советские армии окажутся на западе Европы, Сталин еще подумает, высаживаться в Англии вместе с немцами или, создав Антигитлеровскую коалицию, вместе с Англией ударить по Германии с двух сторон (вместо вяло текущей на Западе «странной войны»).
Именно в этот день командир 270-го корпусного артполка 16 ск 11А ПрибОВО майор Попов пишет «Аттестационный отзыв» на командира дивизиона 152-миллиметровых гаубиц-пушек капитана Осокина Н. И. (моего отца). Отзыв завершается словами: «Достоин выдвижения на должность зам. командира полка по строевой части». Полагаю, что это было связано с преобразованием полка из корпусного в полк РГК и подготовкой его к отъезду за границу (об этом свидетельствует то, что полк встретил войну четырехдивизионным составом, как полк РГК, а не трех, как положено корпусному артполку).[11]
14 июня в советских газетах публикуется «Сообщение ТАСС от 13 июня 1941 г.».
В этот же день НКВД и НКГБ начинают завершающую часть операции в западных районах страны – Западной Украине, Прибалтике и Западной Белоруссии – по выселению «социально чуждых элементов». Она началась по приказу Берии от 22 мая 1941 г., и последней ее стадией было переселение из Прибалтики и Западной Белоруссии. По моему мнению, истинной целью этой «операции» было выселение местных жителей из полосы конечных участков железных дорог (100–200 км), ведущих к границе, где колея перед самым началом Великой транспортной операции должна была перетягиваться на узкую европейскую.
