Александр Николаевич Лекомцев
Кутыня из зеркала
Елочный колдун
Молодой, крепкий и красивый африканский рыбак, владелец небольшой шхуны по имени Дагука сидел с женой, красавицей Магуной и детьми в кают-компании своего судна «Намамба». Перед отплытием на ловлю тунца и другой рыбы они мирно отдыхали, ели бананы и запивали его соком манго.
Как водится, очень смуглые и загорелые, можно сказать, ещё до своего рождения, Дагука и Магуна были одеты в набедренные повязки. Да разве только они? Их дети тоже выглядели нарядно. Ведь на шеях у них висели бусы из костей больших океанских медуз. Впрочем, нет. У медуз костей не бывает. Значит, украшения были сотворены из щупалец крабов и омаров.
Брат сестра гордились своими бусами. Это были мальчик десяти лет Кангун, и девочка, чуть помладше его, которую все звали Луюна.
Все четверо находились в раздумье и не скрывали друг от друга не своей грусти и озабоченности.
Сурово посмотрев на жену и детей, Дагука мудро изрёк;
– Если сегодня мы не поймаем много рыбы, то нам придётся продать нашу шхуну «Намамба».
– Почему так? – поинтересовалась у мужа Магуна. – Разве не может быть по-другому?
– Никак не может, – заверил её и детей рыбак Дагука. – Завтра нам будет нечего кушать, а послезавтра людоеды из соседнего племени Баюнга скушают нас. Правда, не всех сразу, а по-очереди.
– Самый вкусный у нас папа! – захлопала в ладоши добрая и милая девочка Луюна. – Он очень большой!
– Это верно, – согласился с сестрой Кагун. – Он большой, и мы все его уважаем и любим. Ведь он – наш папа.
– Самые вкусные – это дети и женщины, – дал высокую оценку своим родным Дагука. – Вам, наверное, об этом говорили в школе. Надо всегда помнить то, что рассказывают вам учителя. Но я всегда буду с теплотой в душе вспоминать вас, Кагун, Луюна и Магуна после того, как съем.
Он ещё хотел сказать что-то доброе, но не успел. Неизвестно откуда в кают-компании появилось небольшое зелёное, колючее дерево, украшенное стеклянными шарами, бусами, флажками и серпантином.
Под деревом, понятно, что под самой обыкновенной новогодней ёлкой, мирно сидели, в белых полушубках, в шапках и валенках моложавый, но пенсионного возраста бородатый старик Ефим Данилович и десятилетний мальчик Вася, ученик четвёртого класса и почти отличник учёбы.
Не долго думая, рыбак Дагука, вместе со своим семейством, упал перед странным деревом и непонятными существами на колени. Он был почти уверен, что к ним на «Намамбу» явились духи моря. Конечно же, посланники морского бога Кан-Кма обижаются на то, что Дагука и его семейство последнюю неделю не кормят свежей рыбой священных сивучей Курдюж на каменном острове Бух-Бах.
На непонятном для себя языке Дагука, его жена и дети, клятвенно обещали посланцам и наряженному дереву, что, как только поймают много рыбы, то всю её отдадут Курдюжам. Но те должны будут с помощью колдовства делать так, чтобы у Дагуки были всегда заполнены рыбой все трюмы. Ведь это справедливо.
Прекратив на некоторое время давать обещания пришельцам, Дагука обратился к нарядному, зелёному и колючему дереву, задав ему естественный вопрос:
– Почему мы, уважаемое дерево, говорим не на своём языке и при этом всё понимаем? Это язык богов моря, неба или земли?
– Это русский язык, – сняв шапку, пояснил Ефим Данилович. – На каком же вы ещё должны говорить языке, если мы вашей речи совсем не понимаем?
– Не бойтесь нас, – успокоил семью рыбаков Вася, – мы добрые люди. Мой дедушка Ефим Данилович – ёлочный колдун. А мы просто решили заглянуть к вам в гости.
Школьник Вася начал торопливо и сбивчиво объяснять людям в набедренных повязках, что произошло и почему. Но дед внимательно посмотрел на внука и решил всё коротко, но обстоятельно объяснить сам.
Не сразу, но семья рыбака Дагуки многое поняла. Оказывается, в далёкой стране Россия в это время проходят новогодние праздники. Люди под ёлками загадывают желания, которые непременно, исполняются. А Ефим Данилович Гусеуткин в этом преуспел гораздо больше, чем другие.
Не так уж и давно, когда он трудился токарем на одном из заводов большого города, он в свободное от работы время освоил профессии ёлочного колдуна. Под украшенным фонариками, бусами и шарами хвойным деревом он мог совершать самые настоящие чудеса.
В уютной домашней обстановке, когда дома не было родителей и младшей сестры Киры, любознательный мальчик Вася в очередной раз попросил у дедушки совершить какое-нибудь чудо. Ведь пока идут праздничные предновогодние дни просто необходимо использовать талант и способности дела.
Подарками для Васи, Киры и его родителей уже была завалена почти вся трёхкомнатная квартира. Благодаря стараниям Ефима Даниловича и некоторым его колдовским штучкам под новогодней ёлкой, давно уже дружная семья Гусеуткиных имела всё самоё необходимое: от большого загородного дома до комфортабельного автомобиля иностранного производства.
Наверное, каждый согласиться, что неплохо иметь в семье хотя бы одного ёлочного колдуна. Тогда были бы решены все проблемы, и людям было бы весело. А Ефим Данилович был очень сильным кудесником и совершал только добрые и полезные дела. Восьмилетняя внучка Кира, например, очень захотела петь так же хорошо, как известные солисты и даже лучше.
В общем, дедушка не имел никакой возможности отказать любимой внучке. Поэтому через пятнадцать минут, после коротких колдовских процедур Кира прекрасно стала исполнять около пяти сотен самых популярных песен на нескольких языках мира. Она уже подала заявку на участие во Всероссийском песенном конкурсе «Юные дарования».
Правда одну песню, где есть такие замечательные слова, как «пусть тебе приснится Пальма-де-Майорка» девочка Кира настойчиво пела с особым задором, но по-своему. В её исполнении эта строка звучала так: «Пусть тебе приснится пальмовое масло». Мудрый старик Гусеуткин решил ничего не исправлять потому, что такой вариант лаже гораздо лучше, и песня приобретает более глубокий смысл.
А сейчас вот, накануне наступления Нового Года Вася попросил дедушку, чтобы тот вместе с ним на небольшой промежуток времени переместились в Африку. Интересно посмотреть, как живёт здесь местное население. Естественно, ёлку Ефим Данилович и Вася захватили с собой. Без неё ведь не произойдёт никаких чудес. Домой же потом, как-то, надо будет возвращаться.
С большим вниманием семейство рыбака Дагуки выслушало рассказ елочного колдуна Гусеуткина, и радость появилась на очень смуглых и широких лицах приветливых людей в набедренных повязках. Они выразили активную надежду на то, что, как раз, сегодня с помощью доброго колдуна из далёкой России и его внука поймают много тунца и другой рыбы. А если получится так, как они планировали, то им не придётся продавать свою шхуну под названием «Намамба».
Но теперь, в любом случае голод им не грозил. Они, вполне, могли устроиться гидами-переводчиками в любую из местных туристических фирм. Ведь, благодаря доброму колдовству старика Гусеуткина, они теперь владели русским языком почти в совершенстве.
Славная и прекрасная супруга молодого и крепкого рыбака Дагуки, которую звали Магуна, прямо здесь, в кают-компании, начала усиленно думать о том, что пора бы ей садиться за написание кандидатской диссертации.
Брат и сестра Кангун и Луюна сказали, указав пальцами на наряжённую ёлки, что такие деревья растут и у них, но высоко в горах, но вершинах и склонах которых даже летом лежит снег. «Это хорошо, – заметил старик Гусеуткин. – Значит, мы с Васей почти что в России».
Пенсионер Ефим Данилович и Вася выразили острое и неуёмное желание прямо сейчас выйти на шхуне в море на ловлю замечательной съедобной рыбы. При этом старик Гусеуткин с гордостью сказал, что за свою жизнь он переловил такое количество карасей на удочку, что столько рыбы не водится даже, к примеру, в Индийском океане.
На этот счёт дружное семейство рыбака и пока ещё владельца «Намамбы» робко, но упорно и настойчиво засомневалось.
Мальчик Вася предложил своему деду:
– Давай, дедушка, пока снимем с себя полушубки, валенки и шапки. Жарко ведь.
– Не надо торопиться, Вася, – ответил Ефим Данилович, – а вдруг похолодает. Да и тёплая одежда спасёт нас от жаркого солнца.
Надвинув шапку на самый затылок, внук промолчал, не стал спорить с дедом. Ведь тому виднее, он постарше и, к тому же колдун.
Через час они уже находились в открытом море. Каждый занимался своим привычным делом. Отважный моряк и рыбак Дагука лежал в гамаке висящим над палубой между двумя мачтами и напряжённо думал о предстоящем улове. Его славная, но немного ленивая жена Магуна готовила для предстоящей рыбной ловли невод и проверяла действие механической лебёдки.
Мальчик Кангун стоял за штурвалом и считал пролетающих над судном чаек. Он знал, что стаи этих птиц находятся над морем в том месте, где скапливается много рыбы. Но чаек летало над «Намамбой» мало. Это означало, что и косяков той же трески или наваги рядом не было.
Его сестра Луюна в машинном отделении следила за работой двигателя и заодно, то и дело, бегала на камбуз, если выражаться по-сухопутному, то на кухню. Она варила там жирную и вкусную похлёбку из свежих жуков и гусениц, пойманных ей и братом семь или восемь недель тому назад у подножья священной горы Жунтяпа.
Она очень хотела, чтобы замечательный суп понравился гостям из России, поэтому для необычного запаха и неповторимого вкуса добавила в него сто граммов дизельного топлива, то есть солярки.
Что касается деда и внука Гусеуткиных, то они сидели в кают-компании рядом с наряженной ёлкой и ждали того момента, когда можно будет загадывать желания. Отважным морякам и рыбакам семьи Дагуки требовался большой улов, потому Ефим Данилович на нём и сосредоточился. Он, поглаживая ветки ёлки и некоторые стеклянные игрушки, что-то долго и настойчиво шептал. Но Вася чувствовал, что у его деда что-то на сей раз не получается.
– Никакого порядка не наблюдается! – возмущённо сказал старик и направился на палубу. – Они, что там, на дне океана, все уснули, что ли?
За дедом последовал и Вася.
Внук молчал и только наблюдал за тем, как Ефим Данилович, навалившись грудью на палубное ограждения, с кем-то громко и нервно разговаривал. Потом Вася разглядел за бортом, в морских волнах, дядьку с зелёной бородой и с трезубцем в руках. Он, оправдываясь, говорил его деду на чисто русском языке:
– Ты вот, Ефим Данилович, заказал много карасей, плотвы и ершей…
– Заказал! – не унимался дед Гусеуткин. – Так в чём же проблема, уважаемый Нептун?
– Она в том заключается, что у нас, в морях Индийского океана такой рыбы не водится. Ты уж извини, Ефим Данилович.
– Что? У вас не водится самая лучшая рыба в мире? Как всё запущено! Что ж с вами поделаешь. Давайте, в конце концов, то, что имеется.
– Сколько?
– Тонны полторы. Больше не надо. А то ведь утонем вместе с уловом.
– Резонно! Пусть опускают невод! – сказал Нептун и скрылся в морских водах, проворчав. – Как мне надоели эти колдуны из России.
Задорно махнув лежащему в гамаке Дагуке, дед Гусеуткин дал понять ему, капитану «Намамбы», что пора приступать к рыбалке. А внуку сказал, чтобы тот вынес наряженную ёлочку на палубу и установил её юте, то есть в задней палубной части шхуны. Зачем? Так её действие будет сильней и надёжней.
На малом ходу судна семейство славных рыбаков и моряков в набедренных повязках погрузили огромную кошельковую сеть в воду. «Намамба» начала делать большой круг вокруг невода, который тоже находился в движении. Дагука знал, как на родных морских просторах ловиться большая рыба.
А через час с небольшим лебедка подняла на борт первый улов, которым были заполнены всё имеющиеся трюмы. Рыба была большая, самых разных видов. Через некоторое время шхуна, включая часть машинного отделения, палубу, кают-компанию рыбаки завалили не только тунцами, но и огромными марлинами. Наваги, трески и сельди они поймали бессчетное количество.
Основательно загруженная рыбой шхуна «Намамба» возвращалась в родной порт. Стоя на коленях перед нарядной новогодней ёлочкой, почти на самой корме, капитан судна и удачливый рыбак Дагута почти всем телом прижимался к волшебному дереву. Он плакал от счастья, глотая слёзы, и шептал:
– В лесу родилась ёлочка, в лесу она росла…
– Осторожно, Дагута, – предупредил его дед Гусеуткин. – Ты уронишь наше славное хвойное дерево за борт и тогда…
Но договорить Ефим Данилович не успел. От неосторожного движения рук ёлка улетела за борт и на глазах испуганных людей в набедренных повязках и тёплых полушубках, шапках и валенках под тяжестью украшений почти мгновенно погрузилось в воду. Елочный колдун чуть было ни прыгнул вслед за ней в морскую бездну, но его вовремя остановили.
Сорвав со своей головы шапку, он в гневе начал топтать её своими огромными серыми валенками. Разумеется, люди в набедренных повязках посчитали, что это такой специальный новогодний танец и тоже начали приплясывать. При этом мгновенно повеселевший Дагута выразил сожаление по поводу того, что у них на шхуне не имеется не только большого барабана, но даже и маленького бубна.
– Какого ещё бубна! – старик Гусеуткин крепко обхватил своими мощными руками отважного, но худощавого моряка Дагуку. – Мы теперь из-за тебя не сможем с Васяткой вернуться в Россию.
– Да, у нас, дедушка, больше нет волшебной ёлочки, – поддержал опасения и смятения Ефима Даниловича внук. – Нам теперь придётся до конца жизни оставаться здесь, на этом океанском острове.
Вырывая из объятий ёлочного колдуна любимого мужа, славная Магуна сказала:
– Между прочим, наш остров – самое замечательное место на свете! Здесь в давние времена жил даже Хемингуэй и что-то рисовал.
Почти успокоившись, Ефим Данилович поднял с палубы шапку, надвинул её на брови и сурово заметил:
– Эрнст Хемингуэй ничего здесь не мог рисовать потому, что он был писателем, а не художником. Не надо нас с Васей вводить в заблуждение. Это неприлично. Тем более, мы сейчас не просто путешественники, а ваши земляки.
– Как это здорово! – захлопала в ладоши девочка . – А сейчас мы пойдём есть жирную похлёбку с жучками.
– И с гусеницами! – поддержал сестру. – Мы будем кормить наших дорогих гостей и… земляков!
– Почему мы должны есть каких-то паучков и червячков, – поинтересовался старик Гусеуткин, – если на борту такое количество свежей рыбы?
Обняв за плечи ёлочного колдуна и пенсионера, Дагука тихо произнёс:
– Тунцы, марлины и другая рыба для продажи. Но если ты хочешь, Ефим Данилович, то мы отдадим тебе половину улова. На вырученные деньги вы с Васей можете купить себе просторную хижину с крышей из пальмовых веток.
– Как же мы можем жить в таком месте, где нет даже троллейбусов? – расстроился старик Гусеуткин. – Как?
– Я тоже ещё в порту обратил на это внимание, – заметил Вася. – В вашем селении я не увидел ни одного троллейбуса.
– Наверное, это хорошо, дядя Ефим, – задумчиво произнесла Магуна, – что у вас, в России, в каждом селе есть троллейбусы.
– Не в каждом, – вздохнул бывший токарь, а ныне пенсионер Гусеуткин. – Но зато мы на зиму солим капусту, и у нас сказки хорошие. Ну, где там, ваша похлёбка из червячков? По причине нервного расстройства есть хочу с невероятной силой.
Дружно и организовано все пошли в кают-компанию, осторожно переступая через больших крабов и коварных акул.
По совету удачливого рыбака Дагуки на следующий день дед и внук обратились за помощью к местному колдуну Шундашу. Он был очень стар и мудр потому, что в давние годы учился на математическом факультете в Московском государственном университете.
Он угостил их банановым соком, внимательно выслушал и задумчиво произнёс, понятно, что на русском языке:
– Большой бамбуковой палкой можно убить большую ящерицу!
– Я тебя понял, дорогой Шундашу, – сказал дед Гусеуткин. – А маленьким прутиком запросто можно хлестануть кого-нибудь поменьше. Но мы не хотели бы с Васей жить здесь и питаться ящерицами, змеями и мелкими грызунами. Нам надо домой. Тем более, я постоянно смотрю по телевизору соревнования по биатлону.
– Так в чём же дело, Фима? – широко улыбнулся Шундашу, которого местные аборигены иногда назвали Игнатом Алексеевичем Шундашовым. – Поднимитесь с Васей на священную гору Жунтяпа. Там, на склонах, растут самые настоящие ёлки разных размеров.
– Они точно волшебные, Игнат Алексеевич? – с некоторым сомнением спросил Вася. – А то мы её срубим, а всё – напрасно…
– Абсолютно точно, Вася, – заверил школьника Шундашу. – Как только вы нё нарядите, то можете загадывать любые желания. Да твой дед в этом разбирается. А куда, в какую сторону, идти я вам покажу.
Вручив старику Гусеуткину небольшой топорик, Шундашу вышел во двор из своей хижины, следом за гостями.
Но мудрый Шундашу не торопился прощаться с дедом и внуком. Почесав пальцами правой руки свою жидкую седую бородёнку, а левой поправив набедренную повязку, сшитую в полнолуние из шкуры чёрного барса, он глубокомысленно изрёк:
– Память у меня совсем слабая стала. Я забыл вам сказать, что на склоне и на вершине священной горы Жунтяпа строго запрещено не только срубать какое-нибудь деревце, но даже и срывать мелкие цветки или даже травинки.
– Думаю, что ничего страшного не произойдёт, Игнаша, – предположил Ефим Данилович, – если мы срубим одну маленькую ёлочку и нарядим её украшениями из какой-нибудь прошлогодней травы. Ничего криминального не случится.
– Твоя правда, Фима, – согласился с ним Шундашу. – Ничего не случится. Вам просто отрубят головы. Вот и всё. А так ничего страшного не произойдёт.
– Не хочу, чтобы мне отрубили голову! – запротестовал Вася. – Как я буду ходить в школу без головы?
– Я через интернет узнал, что сейчас в российских школах можно запросто учиться и безголовым. Такая программа, – сказал колдун Шундашу. – Но это я шучу. Меня таким шуткам знакомые людоеды научили.
После такой шутки дед и внук, оставаясь всегда, везде и всюду патриотами России, собрались возмутиться, но тут увидели двоих туземцев, естественно, в набедренных повязках, но не только в них.
Их тела, с головы до ног, были украшены ёлочными игрушками: разноцветными стеклянными шарами, бусами, гирляндами искусственного дождя. Они на четвереньках, но, можно сказать, строевым «шагом» подползали к великому колдуну Шундашу.
– Они нашли нашу ёлку! – осенило Ефима Даниловича. – Но раздели её и где-то потеряли. Навешали на себя кучу стеклянных игрушек.
– Скорей всего, так и есть, – согласился с ним Шундашу. – Ведь ёлка деревянная, потому и не утонула.
– И её волнами вынесло на берег, – догадался Вася. – Но где же она?
После долгой и утомительной беседы с молодыми туземцами на незнакомом Гусеуткиным, местному колдуну удалось выяснить, что ёлку те бросили, за ненадобностью, недалеко от хижины здешнего колдуна Шундашу, если точнее, то
Игната Алексеевича Шундашова.
А сейчас они явились к нему, чтобы узнать, добрые или злые духи дали возможность, благодаря ёлочным украшениям, стать красивыми и даже, в какой-то степени, неотразимыми.
Конечно же, мудрый Шундашу объяснил молодым туземцам, что они вступили в контакт не с добрыми духами, а с самыми добрейшими. Но только требовалось найти и принеси сюда волшебное, мокрое, зелёное и колючее дерево и потом отправляться по своим делам. Здесь не могло вестись речи о том, что у счастливых туземцев можно было отнять даже один стеклянный шар и даже бусинку.
Поэтому, получив из их руку ёлку, Шундашу и его новые друзья отпустили с миром молодых туземцев. Дали им полную возможность гордым шагом пройтись по селению, наряженным, как сразу две новогодние ёлки.
В общем-то, счастливые, Ефим Данилович и Вася, наспех высушив слегка помятую ёлку, стали думать, какими же игрушками её можно было украсить. Но ту проблем не имелось. Мудрый Шундашу вынес во двор из хижины огромный мешок с костями самых разных животных и рыб и начал своим гостям тоже помогать наряжать ёлку.
Разумеется, хвойное дерево, обвешанное самыми разными костями, мало чем походило на обычную российскую городскую ёлку. Несведущий человек, вполне, мог принять её за дерево жертвоприношений.
Когда процедура украшения ёлки завершилась, дед Гусеуткин сказал:
– С одной стороны настало время прощания. Но мы с внуком Васей приглашаем темя, Игнат Алексеевич, к нам в гости, на новогодние праздники.
– У вас не будет никаких затрат на авиационные билеты туда и обратно, – пояснил Вася, – и виза не понадобиться.
– Когда скажешь, великий и мудрый Шундашу, – заверил здешнего колдуна Ефим Данилович, – тогда наша волшебная ёлка доставит себя обратно. Даём тебе на раздумье полчаса.
– Я даже и думать на эту тему не собираюсь, – ответил Шундашу. – Сейчас сбрею породу, приведу себя в порядок и отправлюсь с вами в Россию. Ведь, если честно сказать, я когда-то родился там, в одной из сибирских деревень. Одним словом, погостит можно.
Сказав это, он вошёл в свою хижину, дав деду и внуку Гусеуткиным понять, что долго ждать его не придётся.
Действительно, он буквально через двадцать минут вышел из своей хижины, помолодевший, во всём белом: костюм, рубаха, галстук, шляпа, туфли. В правой руке он держал большой белый чемодан. Понятно было, что в нём находились новогодние подарки не только для детей, но и взрослых.
