Спрашивают: «В какой последовательности я бы расставил для себя главные и великие книги?»
На первое место я бы поставил книгу «Двадцатилетний опыт независимого изучения высшей нервной деятельности животных» Ивана Петровича Павлова.
На второе место я бы поставил Уотсона «Молекулярная биология гена».
На третье место я бы, вероятно, поставил Пенфилда «Речь и механизмы мозга».
Сколько бы питекантропы ни плевали на бюстик Дарвина – эволюция все равно свершится.
Признаюсь, меня тошнит от добродетели, честности и бескорыстия. Полагаю, что если у поступка нет корыстной подоплеки, он продиктован патологическими побуждениями. А возможно, фанатизмом.
А вор всегда лучше фанатика.
Публика соскучилась по державности, то есть по фронтам, застенкам и карточкам. Она хочет в кандалы и под плети.
А Кремль таковыми в товарном количестве не располагает.
Кроме шоу «ходячее кладбище» ему нечего предложить населению.
Требуют демографироваться.
Мечты директора мясокомбината. Скот должен быть одержим идеей репродукции.
Так гораздо проще. На мясокомбинате – плечом к плечу, чем больше в забойниках, тем больше сплоченности, выше единство.
Есть жульё.
К сожалению, именно этим словом мы вынуждены маркировать всяких психоаналитиков и психологов, потому что они работают с абсолютно абстрактными, недоказуемыми, каждый раз заново фантазируемыми вещами и не имеют никакого отношения к науке.
Психологию даже как-то нельзя назвать худшей из лженаук – она просто паразитирует на растерянности, беспомощности и невежестве.
В чем-то они даже хуже попов. Глупее может быть только астрология. Мой любимец Макс Борн говорил, что если искать что-нибудь самое глупое в этом мире, то это будет астрология.
Попы и астрологи по крайней мере откровенные обманщики, они втихаря ржут над своими воцерковленными или загороскопированными пациентами, они – ряженые, наглые, несущие заведомую ахинею.
Психологи и психотерапевты гораздо хуже, потому что они хорошо отмимикрированы и замаскированы.
Психология предлагает человеку гораздо более приятный ответ, чем классическая биология, физиология мозга, нейрофизиология. Она предлагает человеку думать о себе как об очень сложном, загадочном существе, с психикой, с каким-то бредовым подсознанием. Конечно, это и лестно, и приятно, и бедный homo с его малокондиционным мозгом необыкновенно расправляет плечи и чувствует себя частью мировой тайны.
Нобелевский лауреат Питер Медавар в свое время высказался о Фрейде – «грандиозное мошенничество ХХ века». Но Медавар, ослепленный академической брезгливостью, по всей вероятности, все же ошибся. Ничего грандиозного в учении Фрейда нет. К сожалению, в нем вообще ничего, достойного упоминания, нет.
Вообще, Фрейд долго вызывал справедливое раздражение биологов, физиологов и неврологов, пока время не спустило его из настоящей науки «тремя этажами ниже», в массово-развлекательные дисциплины, вроде эзотерики, астрологии и психологии.
Если что-то всерьез мешало изучению мозга на протяжении последних ста лет, так это вот эта спекулятивная дисциплина, которая взялась решать вопросы мышления, сознания, абсолютно не умея принимать во внимание все достижения физиологии.
Еще Сеченов замечательно писал, кто и зачем должен разрабатывать психологию. Объяснил, что если бы психология приняла бы такую нормальную скромную роль служанки физиологии, то у нее было бы какое-нибудь будущее.
А сейчас мы имеем набор совершенно бредовых фантазий. Жулики-фрейды, квантовое сознание, весь тот бред, который даже стыдно вспоминать.
Вообще, все будет хорошо.
Теперь в ООН рядом с местом русского представителя поставят фуксию. Она же в горшке. Русский дипломат всегда сможет и сам поесть землю и заставить других – в подтверждение правдивости.
Рядом с залом дипломаты смогут набить нужные татухи.
Откроют и курсы пророссийского языка.
Они такого еще не видели.
В вечной войне педагогов и детей с предельной четкостью обозначено крайне уязвимое место школьных работников.
Вот тут турнули из школы какую-то Зинаиду С. за православный фанатизм.
Короче, если достают со своими богами, часовнями, духовностью или пытаются кормить нафталином про Болконского – сразу включать жертву сексуальных домогательств. Непристойные знаки глазами…
Не важно, поверят или нет, разбираться будут обязаны. Долго и унизительно для педагога.
Может, это у них отобьет желание прививать первобытное мышление. Смелее!
Гуманитарий всегда очень уязвим. Особенно он уязвим на переломе эпох, когда то, что было запретным, становится возможным.
Попав под обаяние этого возможного, все люди того поколения, того времени представляли, что церковь, какая-то духовность – это что-то прекрасное, когда-то потерянное, что нужно вновь обрести.
Никто же не понимал, что слово «духовность» – это такой термин, который сумел заключить в себе сразу три понятия: «злоба», «невежество» и «агрессивность». Ни в одном языке три слова не могли поместиться в одном, а вот в России появилось такое слово – «духовность». И мы теперь знаем, что это такое.
Но тогда это слово выглядело совершенно другим – мы же не понимали его природы, не понимали его последствий. Мы, как малые дети, не обращали внимания на то, что так называемая православная святая Русь держалась на множестве законов, уголовных уложений, карающих за малейшее отступление. Мы же не понимали, что механизм «духовности» заводится не пальчиками ангелов, а рукой городового, что все насквозь – жандармское, казенное и безжалостное.
Мы же жили абсолютными иллюзиями.
Кто-то вылечился от этих иллюзий, а кто-то не смог.
Сейчас начался процесс дяденьки, который отрубил руки своей жене, подозревая ее в неверности.
И тоже, я вам скажу, в этом процессе во время слушанья сторон и во время зачитывания протоколов и объяснений обвиняемых – поперла сплошная духовность. Тоже во всем виноват лукавый, который попутал этого несчастного человека.
И тоже понятно, что вот это отношение к женщине как к собственности, которой можно отрубить руки, оно целиком взращено на том самом великом произведении под названием «Домострой», которое является краеугольным камнем русской, российской духовности.
Это актерские способности.
Это умение много и бессмысленно улыбаться, это умение много, радостно и оптимистично врать, при этом врать моторно, зажигательно, с огнем в глазах!
Религиозный писатель, религиозный агитатор. Достаточно примитивный в своей агитации и очень вторичный, конечно.
Я уже не говорю про то, что чтение романов Достоевского – это примерно как разглядывание большой тератологической коллекции.
Что такое тератология, знаете? Это банки с уродцами.
Патриоты уже прослышали о повестке дня и встревожились тем, что основная задача Мюнхенской конференции – не позволить России вступить в «клуб сверхдержав».
Это понятно. Она туда прется, обвешавшись крестами, со Сталиным под мышкой, а из каждого кармана торчит какой-нибудь кровавый клоун, типа Захарченко или Асада.
Но в таком виде сегодня в приличные заведения уже не пускают. Есть дресс-код, и его надо соблюсти, тем более что у этого заведения есть владелец. США и Евросоюз.
Никто же не требует ничего чрезвычайного. Просят всего лишь соблюсти приличия, почиститься от опасной и архаичной грязи. И не капать с клыков украинской кровью на ковры.
Конечно, есть нюансы.
Все всё понимают.
Бедная Россия. Она с размаху гордо села на кол импортозамещения и теперь испытывает боль и неловкость. Понятно, что кол так сразу не вытащишь, но и помахивать им, изображая радость, не надо.
Меня мало беспокоят привычки, свойства и особенности поведения попов.
Но следует знать, что определенные навыки закрепляются у большинства из них еще в семинарии.
На профессиональном жаргоне семинаристов – «день святого Сосипатра»… Это специфическая забава, которую архиереи периодически устраивают для набожных мальчиков, находящихся у них в полном подчинении и зависимости…
В советское время действовала статья УК, и явление было не так широко распространено… Побаивались. Сейчас все несколько иначе.
Неслучайно на том же самом семинарском сленге существует емкое, всем понятное определение для особо озабоченных иерархов – «архипипископ».
Благодаря героиням светской хроники РФ (Волочковой, Собчак, Бузовой) мы знаем, что отфотошопить можно все, кроме мозга.
Надо ставить обелиски питекантропам.
Тоже деды. Тоже – воевали.
Каким будет главный праздник будущей России?
Это будет день снятия санкций, который назовут – «День отмены».
Повсюду развесят билборды – «Прости нас, пармезан!»
В розыск объявят трактористов, которые давили санкционных гусей, и которые, как выяснится, во всем-то и виноваты.
Я не понимаю, а на что, собственно, интеллигенция жалуется?
На ногайки по мордам? Так это православная духовность, по которой интеллигенция скучала долгие годы советской бездуховности.
Кто хотел духовности? Кто причитал: «Ах, зачем та дорога, которая не ведет к храму?»
Вот дорога привела… Это и есть ваш храм. Осваивайтесь – вы у цели. Это духовность, детка.
Никакой другой духовности никто для вас изобретать не будет.
Это газ, который попы выделяют из разных бородатых отверстий.
И болезни у него такие же.
Вещь абсолютно надуманная, это как раз из области так называемой психологии.
Поверьте, и моя, и ваша центральные нервные системы предназначены для испытаний, в миллионы раз превышающих любые испытания, которые может предложить вам современная городская жизнь, политика или так называемая культура!
Депрессии и появились, как только появилось это слово, как только появилась эта мода.
Это лучший вид корысти.
Я не претендую ни в коем случае ни на какую истину; есть люди, для которых любая отколовшаяся от фасада лепнина – уже личная трагедия, не говоря о разрушении какого-нибудь старенького домишки.
Такие люди могут ложиться телами под бульдозер. Я же на месте Исаакиевского собора c большим удовольствием увидел бы супермаркет.
За всю эту историю и старину мы платим обреченностью на неразвитие, на гнилостность коммунальных сетей. По мне лучше нормальная канализация, чем сто домов Дельвига.
Я вообще никакой привязанности ко всей этой картинке не испытываю. Притом я знаю, что есть люди гораздо лучше и умнее меня – тот же Сокуров, – которые дрожат над каждой пылинкой, где бы она ни лежала.
Однако мне непонятно, почему сохранять нужно именно этот исторический облик, а не тот самый первый исторический – с грязными бараками, с деревом-гнилью, с парочкой болот на месте Дворцовой площади. Можно же посадить там каких-нибудь вепсов ловить рыбку.
Меня просто раззадоривают уважаемые мной люди, которые носятся, как с писаной торбой, с разными камешками и кирпичиками.
Извините, но почему тогда не парантропы? Почему не ориентироваться на опыт Homo ergaster? Это тоже предки, хранители своеобразных норм и тайн.
Для меня всякое прошлое смешно. Ведь прошлое состоит из фрагментов: медицина, гигиена, военное дело, общественные отношения.
Не думаю, что кому-нибудь из любителей прошлого понравилось бы, если бы его лечили по лекалам медицины того времени, то есть закачали в задницу много селитры, а из артерий выкачали определенное количество крови.
Вряд ли кто-то из них захотел бы жить без зубов, не имея возможности подтереть задницу, в обстановке абсолютной вони.
А насчет Дворцовой площади, так поверьте, мне бы больше понравилось, если бы там не камыши росли, а стояла лаборатория, в которой создавался бы какой-нибудь марсоход.
Вот тут не подкопаешься ко мне: никакой эстетики разрушения я не воспеваю в данном случае.
Мда. Заканчивается осень 18 года… Падают последние листья и первые единороссы.
Полет с семнадцатого этажа позволил вице-спикеру Красноярского края, наконец, соприкоснуться с российской реальностью.
Покойный депутат мало напоминал ласточку, но, вероятно, ею являлся.
Наверняка это было непростое решение, но первым ласточкам всегда трудно.
Особенного внимания заслуживает последняя просьба покойника – хоронить без почестей.
Что это?
Объясню.
На сегодняшний день это самый краткий, точный и правдивый отчет партийца Единой России перед избирателями.
В общем, проходя под высотными зданиями, будьте внимательны…
Знаков, предупреждающих, что из окон возможно выпадение единороссов, пока не повесили, хотя могли бы и подсуетиться, чувствуя некоторые изменения настроений, которые обеспечат трещины конструкции, а возможно, и ее обрушение в скором времени.
Но пока никто не подсуетился.
Все не так трагично, и веселья впереди много.
Хотя, я думаю, русское чиновничество, прежде чем лечь в могилу, трижды успеет распилить бюджет своих похорон.
Половой акт, с которыми не может иметь никакого оправдания.
Понятно, что есть только один разумный, ясный и твердый путь.
Этот твердый путь заключается в том, чтобы у людей был мир и определенного рода благополучие.
Других способов, кроме как вступление в НАТО и вступление в Евросоюз – двух понятных целей, вообще у сегодняшнего развитого государства быть не может.
Но нам объясняют, что по какой-то загадочной, таинственной причине «особого пути» никогда не может быть и никогда не должно произойти, что это самый большой ужас из всех возможных ужасов.
Даже умирать за которые – преступление.
Именно таким был сталинский.
Пенсионер Андрей Романович. Голодное детство, оккупация, на глазах расстреляли односельчан, самого зацепили. Сперва связист, потом школьный учитель. Его скрутили, надели наручники. Пенсионер умолял о пощаде, плакал. Убили несколькими выстрелами в голову, мозг разнесли вдребезги. Очень жестоко.
Это все производит кошмарное впечатление и вызывает жалость к данному персонажу, пока мы не узнаем его фамилию. Чикатило.
Россияне не только готовы сложить головы за отечество, но уже и делают это.
Преимущественно складывают свиные головы под дверьми политических противников режима.
Инсталляция «головы за отечество», как правило, украшена вбитыми в теменную кость ножами. Глаза выколоты. На впечатлительных интеллигентов, которые что-то и где-то не то пискнули про режим, это производит парализующее впечатление.
Трудно сказать, будет ли у этих поползновений кровавое продолжение, и если будет, то до какой степени оно может быть экспрессивным и масштабным.
То есть до сих пор непонятно, насколько безопасно можно играть во все эти пещерные игры.
Сегодня мы берем практически все компоненты, из которых делаются масштабные национальные трагедии, смуты, революции, катаклизмы… смешиваем и начинаем взбалтывать.
Спасибо Кремлю, у нас будет возможность выяснить это экспериментально.
Могу сказать вам по секрету, что он не является половым органом.
Никаких различий между мозгом мужчины и женщины нет.
Ни один нейроморфолог, если ему на стеклянный стол выложат женский и мужской мозг и перемешают их между собой, не сможет ни анатомически, ни гистологически, ни клеточно определить, где чей мозг.
Мы говорим о мужчинах, подпавших под власть культуры, которая по самой сути своей – очень мужская, начиная еще со времен Древнего Египта и Древнего Рима.
Только подумайте – девушке, которая хотела занимать в Древнем Египте какой-нибудь приличный государственный пост, на людях приходилось привязывать себе бороду. И это касалось не только фараонш и жен фараонов. Вообще, считалось, что без такой радикально мужской приметы, как козлиная завитая бороденка, существо не имеет права высказываться и присутствовать в общественных местах.
Библия – абсолютно антиженская книга. Столь же свирепы и неблагодарны в отношении женщин Коран и былины. И вообще все.
То есть мы имеем мировую культуру, заточенную на унижение женщины, и фабула культуры всегда заключается в том, что самке предлагается непосредственно заняться тем, что определено ее биологической функцией. А сколько на это нацеплено всяких бантиков и рюшечек – никакого значения не имеет.
При этом на примере одной только Марии Склодовской-Кюри мы легко может доказать, что научный потенциал женщины, женского мозга ничем не отличается от мужского.
А ведь то, чем занималась Мария Склодовская-Кюри – самое высокое, самое сложное из всего, с чем сталкивалось человечество.