Александр Либиэр
Искусство любить
Мы видим, таким образом, что наше определение любви, которое мы дали в третьей главе этого повествования, нисколько не противоречит библейским постулированиям о любви, исходящих как из уст Моисея, так и из уст Христа. Исходя из всего сказанного в этой главе, мы можем также сделать следующий вывод: исполняя законы письменной Торы, человек научается любить; всякое исполнение заповеди в Моисеевом законе есть очередной шаг в овладении искусством истинной любви, есть претворение истинной любви в окружающей нас действительности. Осознание этой истины и характеризует третью ступень духовного восхождения человека на пути неписаной Торы, т.е. той самой Торы, которая характеризует душевное состояние человека и свидетельствует человеку действительное положение дел на его пути к единению с Богом и возможности обретения спасения в нашем мире. Причем необходимо сказать, что весь Закон не исчерпывается десятью заповедями. Десять заповедей – это только основа. Существует еще 603 второстепенные заповеди, регулирующие гармоничное сосуществование человека и Природы.
Итак, с того самого момента как человек решает для себя исполнять 613 заповедей Закона, он вплотную приближается к четвертой ступени своего духовного роста и становится еще ближе к Богу. Четвертая ступень знаменуется первым исполнением хоть одной заповеди Закона. Именно на четвертой ступени человек совершает свои первые поступки по претворению истинной любви в нашем мире. Ведь узнав, что именно грех является главным препятствием, мешающим овладеть искусством истиной любви, он понимает, каким образом он сможет победить в себе этот грех. Он понимает, что только исполнение закона учит побеждать грех в своей душе. Об этом очень метко сказал апостол Павел: «Что же скажем? неужели от закона грех? Никак; но я не иначе узнал грех, как посредством закона, ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: "не пожелай" (Рим. 7:7). Необходимо только помнить следующее: «… и до закона грех был в мире; но грех не вменяется, когда нет закона» (Рим. 5:13).
Именно об этой ступени духовной Торы мы и поведем свой рассказ в последующих главах.
Глава 8. Основной критерий любви.
Именно с этой главы, собственно говоря, и начинается наше изучение феномена истинной любви. И здесь нам необходимо в первую очередь выяснить главный критерий любви, т.е. установить тот самый признак, присутствие которого будет отличать данный феномен от всякого другого. Ведь каждый человек рано или поздно все равно спрашивает себя о том, является ли чувство, живущее в его душе, истинной любовью или нет. Ведь сама жизнь наглядным образом демонстрирует нам следующий вопиющий факт: очень часто человек, который кричал миру о своей любви, спустя какое-то время, вопиет о том, что его чувство вовсе не было любовью, что он заблуждался в своих чувствах. И мы, глядя на этого человека, с удивлением разводим руки: неужели можно отрекаться от своей любви? Поэтому для того, чтобы уметь правильно отличать истинную любовь от любви ложной, нам необходимо определиться с основным ее критерием. Благо, что этот критерий уже давно имеется, но не каждый о нем знает.
Если человек считает, что исполнение заповедей Торы является основным свидетельством о его любви, то он глубоко заблуждается. Иначе мы не имели бы в Новом Завете того огромного количества нападок Иисуса Христа на книжников и фарисеев, обличающих их в неумении истинно любить. Ведь кто-кто, а именно книжники и фарисеи отличались особой педантичностью в соблюдении законов письменной Торы. Ведь суть этих нападок Христа сводилась к тому, что люди преуспели в исполнении заповедей письменной Торы, но истинной любви все же не имели.
Так по какому же критерию Иисус отличал истинную любовь в душе человека от ложной? Чтобы ответить на данный вопрос обратимся сначала к следующему евангельскому тексту:
«Некто из фарисеев просил Его вкусить с ним пищи; и Он, вошед в дом фарисея, возлег. И вот, женщина того города, которая была грешница, узнавши, что Он возлежит в доме фарисея, принесла алавастровый сосуд с миром; и, ставши позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром. Видя это, фарисей, пригласивший Его, сказал сам в себе: если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница. Обратившись к нему, Иисус сказал: Симон! Я имею нечто сказать тебе. Он говорит: скажи, Учитель. Иисус сказал: у одного заимодавца было два должника: один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят; но как они не имели чем заплатить, он простил обоим. Скажи же, который из них более возлюбит его? Симон отвечал: думаю, тот, которому более простил. Он сказал ему: правильно ты рассудил. И обратившись к женщине, сказал Симону: видишь ли ты эту женщину? Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал; а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отерла. Ты целования Мне не дал; а она, с тех пор как Я пришел, не перестает целовать мне ноги. Ты головы мне маслом не помазал; а она миром помазала Мне ноги. А потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много; а кому мало прощается, тот мало любит» (Лк. 7: 36 – 47).
Здесь необходимо сделать следующие выводы:
можно исполнять закон, но не уметь любить (наглядный пример, мы имеем в лице фарисея, к которому пришел в гости Иисус);
можно нарушать закон, но уметь любить (наглядный пример, мы имеем в лице грешницы, слезами омывшей ноги Христа);
можно любить больше или меньше;
Бог дает большее прощение тому, кто больше любит и меньшее тому, кто меньше любит;
прощение есть главный критерий любви, судя по тому, что любовь Бога к человеку измеряется степенью Его прощения за наши грехи.
В этой связи, наиболее отчетливо проясняется подлинный смысл Нагорной проповеди Христа, являющейся квинтэссенцией всего Его учения. Ведь сущность всей этой проповеди в основном сводилась к тому, чтобы научить людей культивировать в своих душах такое качество, как прощение. Главным стержнем учения о непротивлении злу силою является постулат о прощении врагов своих, т.е. тех, кто нас не любит. Ведь любить тех, кто нас любит – не большая заслуга и не великое искусство перед лицом Бога (см. Мф. 5:46). Потому можно с точностью сказать, что чем больше мы можем простить, тем больше мы любим, т.е. тем в большей степени мы овладели искусством истинной любви. Именно это качество любви является наиболее совершенным в духовном росте человека, именно это качество наилучшим образом приобщает человека к Богу и именно оно является главным критерием любви.
Но что же такое есть – прощение? Проанализировав поведение фарисея, из приведенного выше отрывка, мы приходим к выводу, что основным признаком прощения является отсутствие осуждения грешного человека. Когда «праведный» фарисей напомнил Иисусу о греховности женщины, омывшей слезами Его ноги, он тем самым проявил свою неприязнь к этой женщине, так как не смог простить ей ее грехов. И недаром в проповедях Иисуса мы так часто встречаем заповедь о том, чтобы люди не осуждали друг друга, так как суды будет вершить Отец наш Небесный. Недаром также мы встречаем в Евангелиях укоры Иисуса тех людей, которые бревна (т.е. большего греха) в своем глазу не видят, но сучек (т.е. меньший грех) примечают в глазу другого человека. Ведь Иисус отчетливо видел основную нравственную установку, царившую в душах людей: ненавидеть грешного человека, но не грех. И большинство Его проповедей преследовало достижение обратной цели – научить людей ненавидеть грех, а не грешного человека. Иисус отчетливо видел, что люди очень плохо умеют прощать друг друга, а следовательно, они очень мало преуспели в овладении искусством истинной любви. Ведь Он настолько сильно ощущал всепрощающую и безмерную любовь Отца Своего Небесного, что это давало Ему возможность видеть несовершенство человеческих душ. И Он всякий раз выявлял это несовершенство в человеческой душе и учил преодолевать его, учил на том основании, что Сам имел совершенную душу и умел истинно любить.
В этой связи возникает следующий резонный вопрос: как же можно (и нужно) учиться прощению? И ответ здесь может быть только один: через покаяние. Ведь суть покаяния и заключается в том, что человек увидел грех в своей душе и решил от него избавиться. Покаяние влечет за собой концентрацию человеческого внимания на своем собственном грехе, а не на грехе соседа, а это в свою очередь приводит к тому, что мы перестаем осуждать других людей за их греховность, понимая, что сами ненамного превзошли их.
Постигая мысль о том, что любить можно больше или меньше, мы приходим, таким образом, к выводу о том, что именно прощение является той главной мерой, которая определяет объем истинной любви. Иными словами, чем большего прощения мы достигаем, тем большей любви имеем в своей душе и наоборот.
Но помимо прощения, являющегося главным признаком любви, она имеет много других признаков, к рассмотрению которых мы и приступим в следующей главе.
