Александр Колосов
Мне отмщение, Аз воздам
– Ну уж нет,– стукнул Пронякин пустым графином о стол.– Я не из тех, кто верит в суеверия. Гарсон!– привстав, повелительное прикрикнул он официанту, подняв руку,– Ещё триста лучшего коньяка и что-нибудь закусить.
– А ты рисковый, Кирилл, у-у-у-у,– пожав с уважением Пронякину руку, выдохнул Охальцев, предвкушая продолжение застолья. – Совсем как Милютин.
Глава 2
Пронякин испытывал после похорон и до начала поминок чувство, подобное тому, какое испытывают юноши перед битвой. Сердце его билось, а мысли не могли ни на чём остановиться. На похороны сбежалось огромное количество народа, начиная от нуворишей, котором Милютин поставлял картины и антикварную мебель, и заканчивая никому неизвестными художниками, которые пришли из любопытства посмотреть, как хоронят самого богатого коллекционера в городе. После окончания похорон близкие друзья Милютина и вся семья собрались в центральном выставочном зале в его галереи в Замоскворечье на поминки.
Поминками руководил старый друг семьи и по совместительству личный адвокат покойного Орловский. Он гордо восседал во главе огромного стола посреди зала, окруженный с двух сторон дочерями Милютина и его вдовой, одетыми по случаю во всё чёрное, давая желающим выступить слово. Выглядело это так, словно Орловский проводит аукцион, разыгрывая на нём номера в очереди за право сказать похвалу в адрес покойного.
Пронякин терпеливо ждал, когда ему дадут слово, и всё время чувствовал, что нынешний вечер должен стать решительным в его судьбе. Наконец, подошла его очередь. Орловский взмахом руки подал ему знак говорить. Пронякин встал и, окинув взглядом собравшихся за поминальной тризной вокруг огромного стола, громко и отчётливо произнес, перекрывая нестройной гул их голосов и стук ножей и вилок о тарелки:
– Милютина убили, господа! И сделала это с ним его семья.– В воздухе повисла зловещая тишина. Было слышно, как бьётся муха об оконное стекло и где-то вдалеке, в одном из переулков, рычит двигатель тяжёлой машины.– Так они ему отомстили за то, что всё своё имущество и деньги он завещал сыну Ивану, а мне подарил свою коллекцию картин и вот это здание, где мы сейчас вспоминали нашего дорогого Сережу самыми добрыми словами. Для меня дело чести наказать его убийц, ведь он для меня был не просто другом. Он для меня был братом. Нет, не так сказал, он был просто частью меня и я не успокоюсь, пока не отомщу. Я нанял детектива и он докажет, как эти неблагодарные женщины убили своего отца и мужа.
– Что он несёт?– дернув за рукав Орловского, удивилась вдова.– Валера, сделай что-нибудь, заткни его.
– П-а-а-а-а-п-р-а-а-а-а-ш-у у-у-у-у-у-д-а-а-а-а-а-литься. Немедленно!– вскакивает со своего места Орловский и бежит к Пронякину, сжав от ярости кулаки.– Я не потерплю здесь самозванца, Пронякин! Друзья, не слушайте его,– обращается он к сидящим за столом,– Это обыкновенный злобный клеветник. Завещания о том, что наш дорогой Серёжа Милютин оставил всё своё имущество своему сыну Ивану и Пронякину, нет! Я 20-ть лет был адвокатом покойного и знаю, что говорю.
– Он врёт, он врёт,– вслед за Орловским кричат хором дочери Милютина и тычут в сторону Пронякина пальцами,– Самозванец. Самозванец.
Добежав до Пронякина, Орловский пытается его ударить, но тот легко парирует удар и бьёт в ответ адвоката в солнечное сплетение, после чего тот, согнувшись пополам, падает на пол.
– Тоже мне, боец,– презрительно цедит Пронякин сквозь зубы адвокату, а в это время к нему подскакивают несколько крепких мужчин, из числа друзей семьи, и силой выводят его из зала.
– Мы тоже наймем детектива,– пронзительно-громко кричит вдова, подбегая к Орловскому. Она пытается его поднять, но тот знаками показывает, чтобы она его не трогала.– Мы на него в суд подадим,– обращается она ко всем присутствующим,– за клевету и хулиганством. Мы защитим свою честь. Чего бы это нам ни стоило.
***
Росту Андрей Жук небольшого, телом щуплый, трёхдневная щетина на подбородке, глаза махонькие и шустрые, как у хорька, а на голове ковбойская шляпа. Встреча с Пронякина началась совсем не так, как он планировал, но он сумел расположить к себе и этого клиента, пообещав, что сумеет найти ему пропавшее завещание.
Встречались они в рюмочной «Второе дыхание», где никому ни до кого нет дела. Это место самое дно общества, ниже которого просто некуда падать: сюда приходят и аристократы, и дегенераты, чтобы поправиться после случившегося у них похмелья. Из мебели одни круглые столики, за которыми можно только стоять, а из закуски бутерброды с кабачковой икрой или селедкой. Поэтому народ здесь не задерживается. Выпил, закусил, отвалил. Идеальное место для ведения деловых переговоров, особенно если дела темные.
А Пронякин явно человек с темным прошлым и жадный до денег. Уж в чём, в чём, а в людях за свою карьеру детектива Андрей научился разбираться весьма хорошо.
– Я тебе заплачу, если ты сделаешь меня богатым. А богатым я стану только тогда, когда мне вернут моё завещание,– уже в который раз повторял Пронякин, стуча костяшками своего указательного пальца по столу.– Ты мне его вернёшь! Понятно? Ты мне нравишься.
«А ты мне нет»,– про себя ответил Андрей и принялся в очередной раз объяснять клиенту, что текущие расходы в ходе расследования, невзирая на сумму уже оговоренного гонорара, он должен ему оплачивать по первому его требованию.
– Включи свои расходы дополнительный строкой в свой контракт,– не соглашается Пронякин,– Но их я оплачу только тогда, когда получу завещание. Я же получу миллиарды, а ты получишь свои 10% от всего того, что я наследую. Ты сразу станешь миллионером. Так рискни, есть же ради чего! Посмотри вокруг,– Пронякин обвёл рукой вокруг себя,– Чего тебе терять? Это?
– Хорошо,– поняв, что с Пронякиным невозможно договориться на своих условиях, решил рискнуть Андрей,– поступим так, как Вы сказали. Ещё раз расскажите мне всё, что знаете о завещании и о Милютине.
– В день своей смерти он сам позвонил мне в страшном возбуждении и прямо-таки кричал, что его заказали.
– Прямо так и кричал «заказали»?
– Прямо так и кричал, что это дело рук его жены и дочерей. А все из-за того, что он их лишил наследства. Все свои деньги он завещал сыну Ивану, а свою коллекцию мне. Всё это он официально оформил и подписал все нужные бумаги. Сказал, что после смерти всё должно железно достаться нам с Ванькой.
– А что входит в коллекцию?
– Порядка 5000 картин на общую сумму более 7 миллиардов рублей. И это не мои домыслы, все его картины оценены банком и застрахованы. А также здание художественной галереи на Овчинниковской набережной. Это ещё не меньше полумиллиарда, если продать. Все-таки недалеко от Кремля. Но когда я заявил о своих правах вчера, на поминках, адвокат Орловский объявил меня лжецом.
– А кто он такой, Орловский?
– Милютинский личный адвокат, он вёл все его дела. Если кто и должен знать о завещании, так это он. Одно из двух: или Орловский врёт, или ничего не знает, потому-что Милютин его не поставил об этом в известность. Я уверен, что Орловский врёт, потому-что в сговоре с вдовой. По-моему, у них шуры-муры. Одним словом, адюльтер.
– Но это же уголовно наказуемое деяние. Если это правда, то он рискует сесть в тюрьму.
– За адюльтер?
– Нет, за обман с завещанием.
– Ну, так и докажи! Для этого я тебя и нанимаю.
***
Когда Анна вошла в комнату, дородная женщина в шёлковой пижаме сидела в маленькой гостиной с вызывающе одетой девушкой, очень похожей на неё, и слушала, как та читает ей свои стихи.
«Дурдом на выезде»,– первое, что пришло Анне в голову, но тут её представили хозяйке дома, госпоже Милютиной.
– Это Анна Владимировна, весьма опытный детектив с потрясающими рекомендациями,– обратился к женщине Орловский,– Мне ее друзья присоветовали, в ком я стопроцентно уверен. Дело-то у нас деликатное, сама понимаешь. Анна раньше служила следователем в прокуратуре, теперь работает на себя. Она нам поможет разоблачить проходимца Пронякина и разобраться с его casus belli.
– Валера, я тебе доверяю,– взглянув на Анну, томно произносит Милютина, растягивая слова, – Представляешь, Марфа решила стать поэтом. Она только что читала мне свои стихи.
– И много стихов она написала?– интересуется Орловский.
– Всего два, но это же только начало,– восторженно воскликнула Милютина.
– Ну, когда стихов наберётся сотни две, тогда издадим книгу. А пока вернемся на нашу грешную землю. С Анной нужно будет заключить договор и ввести в курс дела.
– Ах, к чему разводить антимонии всякие, если всё можно выразить одним словом – нас хотят поиметь.
– И кто Вас хочет «поиметь»?– вступает в разговор Анна,– Чем он Вас шантажирует и чего добивается?
– Как чего добивается? Денег, конечно,– аж привстала Милютина, вся вспыхнув от возмущения,– Ой, не напоминайте мне об этом проходимце Пронякине. У меня тут же подскакивает давление и сердце бьётся, как птичка в клетке. Всю жизнь моего мужа окружали темные личности, которые хотели поживиться за его счёт. И вот теперь, когда он умер, один из его так называемых друзей обвинил меня и моих дочерей в том, что мы его убили!
– А вы его, конечно, не убивали?– уточнила Анна.
– Валера, что всё это значит?– искренне возмутилась Милютина,– Она что, сомневается в моей невинности?
– Маша, она на нашей стороне. Просто так положено,– успокоил её Орловский,– отвечай всё, что знаешь.
– Да, конечно нет!– нервно вскричала Милютина и сердито взглянула на Анну, словно хозяйка на провинившуюся слугу,– Мы даже не знали, где он был последние три дня. Мне позвонили из полиции и сказали, что нашли его мёртвым на даче, в нашем загородном доме. До того как сбежать из дома, он устроил скандал и заявил нам с дочерями, что лишит нас наследства, потому-что дочери при нём стали обсуждать, кому из них и что достанется после его смерти. Это его взбесило. Я сразу поняла, что у него приступ шизофрении. Такое с ним иногда случалось, ему же в своё время поставили диагноз «вялотекущая шизофрения». Я хотела положить его на пару недель в стационар, где его бы привели в норму. Если бы он не сбежал, то сейчас был бы жив.
– А что явилось причиной смерти вашего мужа?– спросила Анна.
– Он умер от инсульта. Судмедэксперт это подтвердил, нам выдали свидетельство о смерти. Иначе, как бы мы смогли его похоронить?
– Со смертью разобрались,– продолжила Анна,– А кто такой Пронякин и откуда он взялся?
– Валера, кто такой Пронякин?– удивилась Мария,– Это же ты их с Сергеем познакомил. Вот и расскажи, зачем ты это сделал?
– Ах, Маша, я же не знал, чем всё это закончится. Одним словом, Анна, вам надо самой разобраться, кто он такой и с чем его едят. Кстати, он нанял детектива, некого Жука. Он мне уже звонил, добивался встречи.
– Как, как зовут детектива?– переспросила изрядно удивлённая Анна, не способная скрыть волнение в голосе.
– Андрей Жук. Так он представился. Весьма редкая фамилия для нашей страны,– ответил Орловский, глядя на часы,– Есть ещё вопросы ко мне? А то у меня кое-какие проблемки, которые нужно срочно порешать. Хотел бы уточнить, готовы взяться за наше дело? Мы хорошо заплатим.
– Я возьмусь и деньги здесь не главное,– решительно выдохнула Анна, не скрывая своего возбуждения,– Чтоб вы знали, ваш Пронякин нанял моего бывшего мужа. Когда-то я имела глупость совершить ошибку, выйдя за него замуж. И даже взяла его фамилию.
– Так вы тоже Жук?– удивлённо тянет Милютина, с нескрываемым интересом разглядывая Анну, словно увидела перед собой природную аномалию,– Как интересно.
– Так интересно, что просто обхохочешься. Есть ошибки, за которые расплачиваешься всю свою жизнь,– слёзы невольно наворачиваются у Анны на глазах при воспоминании о нанесённой ей когда-то обиде,– Не знаю, как у меня получится разобраться с Пронякиным, но Жуку я хочу сделать так же больно, как он сделал больно мне.