Александр Кель
Книга хранителей: Вечная битва

Полная версия

Пролог

Когда солнце опустилось за горизонт, он сидел за столом, освещённым лишь тусклым светом свечи и масляной лампы. Перед ним лежала большая карта звёздного неба, на которой были отмечены созвездия и планеты. Его седые волосы падали на плечи, а глаза не отрывались от карты.

Человек встал, медленно подошёл к телескопу, и внимательно вгляделся. Затем, нахмурившись, он вернулся к столу. Его руки, сжимающие циркуль и линейку, нервно двигались по карте, вычисляя и проверяя что-то вновь и вновь.

Он сделал несколько заметок, потом снова взглянул на карту, его лицо стало ещё более сосредоточенным. Он провёл линейкой между несколькими звёздами, затем отметил точки на карте и наконец остановился.

– Tempus advenit¹*… – произнёс он глухо, будто предвещая грядущие события.

Глава первая

Серебровы

Это был небольшой, захолустный городок и когда-то давно, он мог казаться живописным, но теперь многое вокруг говорило о запустении. Вечнозелёные сосны и ели, что некогда окружали город, теперь казались зловещими стражами, вечно наблюдающими за местом, где время будто остановилось.

За площадью города, в его восточной части, стояла колокольня. Основание колокольни было построено из массивных камней. Это было старое здание, покрытое мхом и плющом, с облупившейся краской и треснувшими стенами. Когда-то она была величественной, символом силы и защиты для первых жителей, но теперь её состояние внушало скорее печаль, чем благоговение.

Колокольня представляла собой высокую, четырёхугольную башню, увенчанную острым шпилем, который когда-то блестел на солнце, но теперь покрылся ржавчиной и патиной.

Вокруг колокольни лежали остатки старого сада, заросшего бурьяном и кустарниками. Когда-то здесь, вероятно, цвели цветы, но теперь всё выглядело диким и заброшенным. Птицы, давно облюбовавшие это место, вспархивали с ветвей, когда местная детвора пробиралась сквозь заросли к его могучим стенам.

В городе давно ходили слухи о том, что колокольню нужно передать церкви, но споры по этому вопросу затихли. Мэр города, в свою очередь, уже долгие годы никак не мог найти средств на её реставрацию, и когда однажды обрушился пролёт, ведущий к колоколу, это было воспринято как неизбежность, к которой все были готовы.

Дуб, единственный свидетель когда-то счастливых времён, стоял в центре площади, его кора была испещрена глубокими трещинами, как и судьбы жителей этого мрачного уголка. Корни дуба выступали из земли, словно когти, хватаясь за почву.

В этом городке, в двухэтажном доме с белыми кирпичами, жила семья Серебровых. Когда-то давно они переехали сюда, когда Григорий Серебров, глава семьи, получил предложение заняться раскопками в этих краях. Тогда это казалось хорошей возможностью – новая работа, свежие перспективы, возможность уйти от суеты больших городов. Но с тех пор многое изменилось.

Григорий, художник и в прошлом археолог, был человеком увлечённым и глубоко привязанным к своей профессии. Когда они только обосновались в этом городке, он активно занимался раскопками, изучал местные легенды и древности, стремясь открыть что-то, что могло бы привлечь внимание к этому забытому месту. Однако время шло, интерес к его исследованиям угасал, а финансовая поддержка сократилась до нуля. Вскоре Григорий остался без работы, и то, что изначально казалось перспективой, превратилось в борьбу за выживание.

Теперь он зарабатывал тем, что создавал картины, вдохновляясь местными пейзажами и историей, которая его так манила. В его работах запечатлены старинные здания, сцены из прошлого – всё то, что, казалось олицетворением памяти о былых временах, когда этот городок ещё жил и дышал.

Но деньги, которые Григорий получал за свои картины, были редкостью. Ему приходилось периодически ездить в другие города, участвовать в выставках и пытаться продать свои работы, чтобы обеспечить семью. Каждый раз, когда он возвращался домой, Григорий чувствовал, что дом становится всё более пустым и холодным, а надежда на лучшее ускользает всё дальше. Семья Серебровых начала ощущать всю тяжесть жизни в этом бесперспективном месте, где единственным постоянством были только отчаяние и неуверенность в завтрашнем дне.

Однажды Григорий решил попробовать себя в новом деле – он открыл небольшую книжную лавку. Он надеялся, что любовь к знаниям найдёт отклик в сердцах горожан. Но покупателей было мало. Лавка приносила больше убытков, чем доходов, и со временем это предприятие тоже оказалось неудачным.

Марина Сереброва, учительница литературы, работала в одной из местных школ. Но её настоящей отдушиной было время, проведённое в саду. Она с удовольствием занималась цветами возле дома, разбивая клумбы из самых разных растений, чтобы каждый сезон радовал яркими красками. На небольшом участке огорода она выращивала овощи и зелень, гордясь своим маленьким, но заботливо ухоженным садом.

У них были дети: десятилетний мальчик по имени Саша и его шестилетний братишка Пётр.

Саша был стройным и подвижным мальчиком со светло-русыми волосами, которые часто торчали в разные стороны, придавая ему немного озорной вид. Саша увлекался космосом и мог часами рассматривать звёздное небо через маленький телескоп, когда-то подаренный ему на день рождения. Его комната была украшена постерами с изображением планет и звёздных систем, и на его письменном столе всегда лежали книги о космосе.

Петя, в силу своего возраста, еще не определился с интересами. Ему нравилось просто играть и проводить время с братом. Он обожал слушать истории, которые Саша сочинял о далёких планетах и галактиках, и мечтал, что когда-нибудь они вместе отправятся в космическое путешествие. У него были большие голубые глаза, полные удивления, веснушки и мягкие светлые волосы, которые часто спадали на лоб. Петя был жизнерадостным и любопытным мальчиком, его глаза светились энтузиазмом, когда он открывал для себя что-то новое.

Наступил вечер. Марина стояла у плиты, моя посуду, когда Григорий вошел на кухню. Он бросил на стол газету с громким стуком и раздражённо произнёс:

– Сколько раз я говорил, что эти газеты просто мусор? Что они тебе дают, кроме постоянного беспокойства?

Марина обернулась, вытирая руки полотенцем, и сердито посмотрела на него.

– Может, я бы и не нервничала так, если бы ты больше помогал мне с детьми и делами по дому, вместо того чтобы постоянно ныть о газетах и новостях, – ответила она сдержанно, но в её голосе чувствовалась напряжённость.

– Помогал больше? – Григорий фыркнул, разводя руками. – Я работаю днями без выходных, чтобы мы могли нормально жить. А ты что делаешь? Может, займёшься чем-то полезным?

– Как ты смеешь! Ты думаешь, я сама оказалась в этом захолустье? Это ты затащил меня сюда, обещая, что мы начнём новую жизнь. А что вышло? Мы застряли в этом гнилом городке, без перспектив. Я работаю в школе, проверяю тетради, готовлю уроки, занимаюсь домом и детьми. А что делаешь ты? Постоянно исчезаешь в своей мастерской!

Григорий шагнул ближе, его лицо покраснело от гнева.

– Неужели ты думаешь, что мне легко? – Он говорил сквозь зубы. – Я пытаюсь сохранить этот дом, заработать на жизнь, а ты только жалуешься и винишь меня во всех проблемах.

Марина вскипела от злости.

– Во всех проблемах? Да это ты делаешь нашу жизнь невыносимой своим постоянным недовольством! Ты даже не интересуешься, как чувствуют себя дети.

Слова Марины, казалось, задели Григория. Он замер на мгновение, но затем его лицо снова омрачилось.

– Не интересуюсь? – прорычал он. – Может, это потому, что ты их слишком балуешь и не даёшь им стать сильными. Ты держишь их под своим крылом, они растут слабаками.

– Слабаками? – Марина вскипела от ярости. – Ты не понимаешь, что детям нужна поддержка и любовь, а не твоя критика! Ты думаешь только о себе и своём искусстве, а наша семья тебе безразлична!

Григорий сжал кулаки, его голос дрожал от сдерживаемой ярости.

– Если тебе так тяжело, можешь, подать на развод, – не выдержав, произнёс он.

Марина замерла, её лицо побледнело.

Григорий вышел из кухни, громко хлопнув дверью. Марина осталась стоять, тяжело дыша и пытаясь сдержать слёзы. В соседней комнате, спрятавшись за дверью, Саша слышал каждое слово. Его сердце сжималось от боли и страха.

Он долго ворочался в постели, не в силах заснуть. Ссора родителей не выходила у него из головы. Лежа в своей кровати, он пытался найти утешение в звёздах, которые смотрели на него с потолка его комнаты. Он представлял, что находится на далёкой планете, где нет ссор, где всё спокойно и гармонично.

Глава вторая

Братья

Саша сидел на крыльце дома, глядя на звёздное небо. Крыльцо было старым: деревянные ступени скрипели под ногами, перила были украшены резными узорами, а в углу стоял старый плетеный стул, на котором любила сидеть их мама. В воздухе пахло свежестью майской ночи, смешанной с ароматом цветущих яблонь и сирени. Лёгкий ветерок доносил запахи свежескошенной травы и влажной земли после недавнего дождя. Сверчки своим ночным стрекотанием приветствовали звёзды.

Младший брат Петя подошел к Саше, держа в руках деревянный самолетик.

–Можно с тобой? – спросил Петя, присаживаясь рядом.

Саша кивнул, продолжая смотреть на звёзды. Петя заметил, что старший брат выглядел грустным и задумчивым.

– Ты чего такой печальный? – спросил Петя.

Саша вздохнул, не зная, как начать разговор. Он посмотрел на брата, который ждал ответа.

–Я должен тебе кое-что сказать, – наконец произнёс Саша. – Я слышал, как мама и папа ссорились. Они говорили о разводе.

– Разводе? Что это значит?

– Это значит, что они могут больше не жить вместе, – объяснил Саша. – Может быть, папа будет жить в одном месте, а мама в другом.

Глаза Пети наполнились слезами. Он не мог поверить, что их семья может развалиться.

– Но почему? Они же любят друг друга, правда?

Саша покачал головой, пытаясь объяснить младшему брату сложные вещи, которые сам едва понимал.

Петя заплакал. Он обнял Сашу, крепко прижавшись к нему.

– Я не хочу, чтобы они разводились. Я хочу, чтобы всё было, как раньше.

Саша тоже почувствовал, как у него на глазах наворачиваются слёзы. Он обнял брата, стараясь его утешить.

– Я тоже не хочу. Но мы с тобой должны быть сильными. Мы должны поддерживать друг друга и верить, что всё будет хорошо.

Петя всхлипнул и кивнул, продолжая обнимать Сашу.

– Давай пообещаем друг другу, что всегда будем рядом, что бы ни случилось, – предложил Саша, глядя брату в глаза.

– Обещаю, – прошептал Петя, утирая слёзы.

– И я обещаю, – сказал Саша.

Они сидели на крыльце, глядя на звёзды.

– Знаешь, папа научил меня определять созвездия на небе. Хочешь, я покажу тебе? – предложил Саша, надеясь отвлечь брата.

Петя всхлипнул, но кивнул, пытаясь улыбнуться.

Саша поднял руку и указал на яркую звезду на ночном небе.

– Видишь ту звезду? Это Полярная звезда. Она всегда указывает на север. – Саша обнял братишку и направил его взгляд вверх. – А вот там, немного левее, это созвездие Большой Медведицы. Его можно узнать по форме ковша.

Петя следил за указаниями брата, его глаза начали светиться интересом.

– Похоже на ковш, – сказал он, глядя на звёзды. – А это созвездие что означает?

– В древности люди верили, что созвездия – это герои и животные, которых богини и боги поместили на небо, чтобы они стали звёздами. Большая Медведица, например, была одной из самых известных легенд, – объяснил Саша. – А рядом с ней находится Малый Ковш, или Малая Медведица. Он тоже легко узнаётся по своей форме.

Петя прижался ближе к Саше, его страхи постепенно уступали место любопытству.

– А ещё есть Орион, – продолжал Саша, показывая на три яркие звезды, выстроившиеся в линию. – Это пояс Ориона, охотника. Это одно из самых заметных созвездий на небе.

Саша продолжал показывать и рассказывать, делясь с Петей всем, что знал о звёздах и созвездиях. Постепенно Петя успокаивался, его слёзы высохли, и он начал задавать больше вопросов, увлечённый рассказами брата.

– Когда я смотрю на звёзды, мне кажется, что всё будет хорошо, – тихо произнёс Петя, не отрывая глаз от неба.

– Обязательно будет, —ответил Саша.

В эту тёплую майскую ночь, сидя на старом крыльце под звёздным небом, среди душистого аромата ночи братья нашли утешение в своей поддержке друг друга. Эти моменты, когда Саша и Петя смотрели на звёзды и делились своими мыслями, стали важной частью их детства, наполняя сердца надеждой и верой в будущее, несмотря на все трудности, которые могли возникнуть на их пути.

Глава третья

Странные видения

Был вечер, Саша сидел в своей комнате, уставившись на домашнее задание по математике, но мысли его были далеки от учебника.

Комната была небольшой. На стенах висели постеры с изображениями его любимых музыкантов, героев из фильмов и видеоигр. В углу стоял деревянный стол, заваленный книгами и тетрадями. На столе, среди учебников и тетрадей, стоял старенький ноутбук, который Саша использовал для игр и учебы. Кровать была заправлена одеялом с рисунками космических кораблей, а на полке над ней стояли несколько моделей самолетов, которые он собирал с Петей.

В гостиной, Григорий и Марина молча сидели на диване. Григорий читал одну из свежих газет – это была местная газетёнка, которую Марина брала в киоске по дороге домой из школы. Марина щёлкала пультом от телевизора.

– Чёрт знает, что творится! – вдруг произнес Григорий. – Пишут, что сразу два человека сошли с ума прямо на работе. Вот до чего людей доводит работа!

Марина переключила канал на местные новости. Экран заполнили яркие картинки: улыбающиеся лица, блестящие студии, и ведущая с бесконечно оптимистичным тоном.

Она рассказывала, что в городке всё, как всегда спокойно. Что в регионе всё идёт по плану. Экономика восстанавливается.

На экране показали кадры, где мэр города был окружен улыбающимися горожанами, которые благодарили его за старания.

Марина стала снова переключать каналы, но в этот момент раздался крик, он шел из комнаты Саши:

– Мама! Папа!

Через несколько мгновений в комнату вбежали Марина и Григорий. Включив свет, они увидели Сашу, он был испуган.

– Что случилось? – спросила мама с беспокойством в голосе.

– Мама, я видел что-то страшное! – пролепетал он. – Оно было здесь, в углу комнаты. Огромное и тёмное…

Мама обняла сына, пытаясь его успокоить.

– Это просто плохой сон. Такое бывает. Ты, видимо, заснул.

– Нет, мама, это был не сон! – настаивал Саша.

– Ну, ты чего? Видишь, здесь никого нет кроме нас, —улыбнувшись произнёс Григорий.

Мама покачала головой и ласково погладила сына по волосам.

– Давай мы просто выпьем тёплого молока и попытаемся заснуть. Всё будет хорошо.

Она помогла Саше встать с кровати и повела его на кухню. Пока Саша пил молоко, мама продолжала его успокаивать.

На следующий день Саша пошёл в школу, но мысли о ночном происшествии не давали ему покоя. Он шёл по знакомым улицам, которые тянулись перед ним, как усталые змеи, израненные временем.

Дома, мимо которых он проходил ежедневно, казались чужими. Друзья шли рядом, что-то весело обсуждая, но Саша был отстранён. Он кивал и делал вид, что слушает, стараясь не выдать своё беспокойство.

Домашняя работа оставалась недоделанной, но это не было его главной проблемой. Всё, что казалось важным вчера, сегодня вдруг стало незначительным.

Школа, в которой учился Саша, была типичным представителем провинциальных учебных заведений, забытых и запущенных. Высокие потолки казались давящими из-за потрескавшейся штукатурки и облупившейся краски.

В центре школы располагался актовый зал. Большие красные занавеси, висевшие на сцене, были выцветшими и местами изодранными. Они пропускали пыльный, серый свет, придавая залу ещё более мрачный вид. Деревянный пол местами скрипел и прогибался.

Спортивный зал в школе был, пожалуй, одним из самых запущенных мест в здании. Полы, некогда лакированные и гладкие, теперь представляли собой жалкое зрелище – покрытые глубокими царапинами, обшарпанными до серых досок, местами скрипучие и рассохшиеся. Краска на линиях разметки для игр давно облупилась и почти стерлась, оставляя лишь едва различимые следы прошлого.

Свет в зале был тусклым и мрачным. Нечистые окна высоко под потолком пропускали немного дневного света, а старые лампы, висевшие на длинных проводах, лишь добавляли мрачности – их свет был бледным и неравномерным, создавая по углам зала тени, которые делали пространство ещё более унылым.

Спортивный инвентарь, такой как мячи, скакалки и гимнастические маты, давно утратил свой вид и функциональность. Мячи были потрепанными и местами заплатанными, большинство из них почти не держали воздух. Гимнастические маты, которые когда-то должны были служить защитой от падений, теперь представляли собой тонкие, разорванные куски, набитые старым, слежавшимся поролоном, из которого местами торчали куски ткани. Козлы для прыжков, с облезшей кожей и расшатавшимися ножками, выглядели так, будто могли развалиться в любой момент. Турники и перекладины имели следы ржавчины, и мало кто решался на них заниматься, опасаясь, что они могут не выдержать и сломаться.

Во дворе школы росли старые ели, их ветви тянулись над старыми скамейками и обшарпанными столами, где ученики коротали свои перемены.

На уроке математики Саша сел на своё место, но не мог сосредоточиться. Учительница начала объяснять новую тему, а он смотрел в окно, думая о странном видении прошлой ночи. Валентина Петровна Громова, их учительница по математике, была строгой женщиной лет пятидесяти, с короткой стрижкой и острым взглядом. Она всегда носила очки на тонкой цепочке и строгие костюмы.

– Хватит считать ворон или ты уже готов ответить по теме? – обратилась Валентина Петровна к Саше.

Саша вздрогнул и не сразу понял, что от него хотят. Он попытался что-то ответить, но слова не шли.

Он снова попытался сосредоточиться на уроке, но его веки стали тяжёлыми, и перед глазами всё поплыло. В какой-то момент он почувствовал, что погружается в глубокий сон. Но это был не обычный сон.

Внезапно класс исчез, и Саша оказался в тёмной комнате. Стены были покрыты странными знаками, а в центре комнаты стояло то самое бесформенное существо. Оно медленно приближалось к нему, и сердце Саши снова забилось с бешеной скоростью. Он пытался закричать, но голос не слушался.

– Нет, это не может быть реальным, – панически подумал он. – Я должен проснуться!

Валентина Петровна тем временем заметила, что с Сашей что-то не так. Его лицо побледнело, глаза закрылись, и он сидел неподвижно.

– Ты в порядке? – спросила она.

Но ответа не последовало. Валентина Петровна подошла ближе и увидела, что мальчик весь в поту и дрожит.

Она потрясла его за плечо, и в этот момент Саша резко открыл глаза. Он был в классе, вокруг него сидели одноклассники, Валентина Петровна стояла рядом с обеспокоенным лицом.

– Ты в порядке? – повторила она.

Саша медленно кивнул, пытаясь осознать, что произошло.

– Тебе лучше сходить к школьной медсестре, – сказала Валентина Петровна.

Саша медленно встал и вышел из класса, чувствуя на себе взгляды друзей. Он не мог понять, что происходит. Ночной кошмар вернулся, но теперь днём, прямо в школе.

Саша сидел в кабинете школьной медсестры, пытаясь прийти в себя. Медсестра осмотрела его, но не нашла ничего, что могло бы объяснить его состояние.

Саша сидел угрюмо, опустив голову, но вдруг тихо произнёс, словно в никуда:

– Мои родители разводятся.

В городе было несколько школ, и мама Саши, Марина, работала в одной из них, но не в той, где учился её сын. Поэтому медсестра позвонила отцу.

– Григорий Серебров? Это Ирина Сергеевна, медсестра школы. У вашего сына, Саши, было странное состояние на уроке. Он сильно побледнел и на несколько минут отключился. Ему что-то привиделось. Я думаю, вам нужно приехать и забрать его.

Когда Григорий приехал в школу, медсестра кратко объяснила ему ситуацию. В конце разговора она добавила:

–Саша сказал, что вы разводитесь. Вам лучше поговорить с ним об этом.

Григорий отвёз Сашу домой, вечером он рассказал обо всём Марине.

– Похожее случилось с ним вчера, – вспоминала Марина, нахмурив брови. – Он говорил, что видел что-то страшное.

– Да он просто выдумывает это, чтобы не ходить в школу, – Григорий, как ему, казалось, нашел объяснение. – Валентина Петровна, учительница по математике, известна своей строгостью. Он просто её боится.

– Но он действительно был испуган, – возразила Марина. – Я думаю, нам стоит быть внимательными.

Григорий вздохнул, глядя на Марину.

– Может, это просто способ привлечь внимание, – начал он. – Мы все знаем, как дети могут преувеличивать.

Марина прищурилась, её голос зазвучал напряжённее.

– Ты правда думаешь, что это всего лишь привлечение внимания? – спросила она резко. – Это уже второй раз за два дня. Он явно что-то переживает.

Григорий на мгновение опустил взгляд, потом сжал губы.

– Возможно, его беспокоят наши ссоры, – сказал он.

Марина чуть отстранилась, уставившись на него.

– Может и так, но это не значит, что его страхи выдуманы, Гриша. Не надо делать вид, что это несерьёзно.

Григорий вздохнул, посмотрел на Марину, и, ничего не сказав, ушёл в свой кабинет.