Александр Железняк
Хозяин горы
Для сбора у Помпонеллы была с собой вместительная сумка с набором тряпиц, и лоскутков. Обычно к обеду она полностью наполнялась пахучими травами и тогда аптекарь шла обратно в город открывать лавку для страждущих.
Ещё с ночи с западного моря набежали тучи и Помпонелла надела жёлтый прочный дождевик поверх старого отцовского шерстяного свитера с тяжёлым воротом.
Чем выше поднималась Помпонелла, тем гуще становился туман. Это была привычная картина. Гора отдавала тепло после холодной ночи. Где-то недалеко журчал один из горячих ключей. Старый, давно заброшенный бювет поднимался из молока. Это был знак, что скоро должна быть лестница в тридцать ступеней и за ней уже пойдут места с нужными травами.
В этот раз, правда, в картинке оказались новые мазки. У ключа кто-то стоял. Иногда некоторые старожилы – Помпонелла знала по именам каждого – поднимались сюда набрать минеральной воды, но в такую рань людей здесь быть не должно. Кроме неё, конечно же.
Неизвестный выпрямился и выяснилось, что он был довольно высокого роста. Он оказался почти вровень с каменным куполом бювета, а тот ведь имел более двух метров от уровня земли! На плечах у него висела странная одежда, будто сшитая из листьев.
Человек вытер губы и уставился на Помпонеллу.
– Доброе утро! – громко поприветствовала она незнакомца.
– Доброе, – проскрипел великан и Помпонелле показалось, будто это сказал ветер.
Человек сделал несколько шагов по направлению к аптекарю, и та поняла, что поторопилась причислить его к людскому роду. Незнакомец имел мало общего с жителями внизу. Он был очень худ, стройный как осинка – пожалуй, это лучшее описание. Белое тело будто без единой капли крови оказалось и в самом деле завёрнуто в листьевый саван. Великан ступал по земле босыми ступнями и Помпонелла увидела, что на них не было вен. Лицо было похоже на человеческое, но только отдалённо, словно его лепили по памяти. Тяжёлые надбровные дуги, скулы выступали чересчур сильно, щёки перечерчивали непонятные складки, острый треугольный подбородок, длинный нос едва выступал вперёд, губы как узкая щель были едва видны. Но страшнее всего оказались глаза. Вернее, их полное отсутствие. Великан смотрел на Помпонеллу пустыми провалами, но ему это нисколько не мешало. Он отлично видел её перед собой.
