Александр Иванович Вовк
«Москва-Одесса». Криминальная история
– Что произошло, уважаемая? – обратился врач к проводнице, заметив через ее плечо двух неестественно скорчившихся стариков. – Надеюсь, это не криминал?
– Ничего пока не знаю… Я сама на крик… Не знаю!
Михаил Иванович, сознавая, что их судьба держится только на остатках его самообладания, не открывая глаз, выдавил неповоротливым, распухающим языком:
– Косметичка… там лекарства. И диагнозы. Нитроглицерин я супруге дал. Больше… я вам… не помощник…
Терапевт в ситуации разобрался быстро: отыскал в сумке что надо, что-то прочитал, смешно поднимая брови, перерыл все лекарства, отбрасывая ненужные, наполнил нашедшийся тут же шприц и стал медленно вводить препарат в оголенную руку Марии Петровны. Совсем бледная, она не открывала глаз. Не отводя глаз от шприца, терапевт попросил проводницу:
– Вы ещё здесь? Тогда найдите никотинку, ну, никотиновую кислоту, и приготовьте шприц с тремя кубиками. Смелее! Справитесь! Спирт возьмите из флакончика… Ватку возьмите! Ну же, смелее, смелее… пока я не могу отвлечься! – потом он запричитал. – Вы только посмотрите, какие молодцы эти дивные старики! Ведь всё приготовили! Даже диагнозы расписали. Как вам это кажется? Ой, молодцы! Ну, вот! У женщины веки задрожали. Отлично! Вот и всё, красавица вы наша, больше не буду причинять вам боль. Всё-всё! Полежите спокойно, а мы займемся вашим супругом. Это почему он с нами разговаривать не желает? Ничего, мы люди не гордые, немного подождем…
Проводница протянула наполненный шприц со словами:
– Руки почему-то дрожат… То ли я сделала?
– Всё хорошо, милочка! Всё чудненько! – успокоил терапевт, занимаясь стариком. – Вот! Первую помощь мы им вручили! Поздравляю вас, милочка! Теперь я посижу здесь чуток. У вас, пожалуй, и без того дел хватает… Вы идите…
Мария Петровна приоткрыла глаза, из которых на подушку заструились слезы:
– Документы… И билеты… И все деньги! – шептала она.
– Украли? – вскинулась проводница. – Вот и причина нашего странного дуплета! А я ведь подозревала вашего соседа… В таких вагонах обычно до конечной едут. Но такие подозрения в лоб не предъявляют!
– Нет их там… В сумке нет… там были! – захлебываясь слезами, причитала Мария Петровна. – Что с нами будет? Миша, ты где? Что с Мишей? Миша! Миша!
– Еще немного и начнется истерика, – прошептал терапевт проводнице в ухо. – Этого допустить нельзя! Успокаивайте ее, как можете… А я займусь мужчиной. Вроде он в сознании. Если заговорит, всем станет легче. Мужская логика, знаете ли, мне привычнее.
– Я всё слышу, доктор, но… кружится… боюсь, вырвет… Ваша никотинка уже заработала, сосуды прошибло, уши горят! Это работа нашего попутчика – больше некому. На минуту купе оставили… Этот специалист сейчас с семьей в плацкартном вагоне. Потрясти бы его…
– Поздно! – подытожила проводница. – Он ещё в Сухиничах был таков. А насчет семьи, ничего не знаю, он один был! И совсем без вещей! Но в билетной кассе остались его паспортные данные и прописка. Милиция отыщет!
– Вряд ли. Этот вариант он заранее просчитал! И билеты взял по чужим документам, – предположил Михаил Иванович, покрывшийся от никотиновой кислоты красными пятнами. – Но документы он где-то в вагоне оставил.
Терапевт удивился:
– Верите в благородство воров?
– Верю в целесообразность действий неглупого человека. Он же, полагаю, постоянно ожидает, что возьмут на каком-нибудь выходе с поличным. Потому от улик избавляется немедленно, – пояснил свою догадку Михаил Иванович.
– Замечательно! Значит, искать начнём отсюда! – подхватил идею терапевт. Он поглядел по сторонам, пошарил рукой под матрасом на верхней полке и, поднявшись на ее уровень, заглянул в багажное отделение, упрятанное над коридором. – О! Мне бы сыщиком работать! С первого раза нашел! Что-то бумажное веером разбросано. Но пыль такая… Будьте так добры, подайте сюда полотенце.
Через мгновение документы оказались на столе. Мария Петровна опознала обложки знакомых паспортов, пенсионных и ветеранских удостоверений. Увидела именные билеты на обратную дорогу и опять заплакала:
– А деньги там есть?
– Ради денег этот Вадим всё и провернул. Искать их бесполезно! – усмехнулся Михаил Иванович и обратился к проводнице. – Вы по своим каналам милицию вызовите. Хоть других людей убережем.
*
Поезд давно катил по Украине. Остались позади пограничные и таможенные контроли, а также дотошный, хотя и симпатичный сотрудник транспортной милиции, лейтенант, успевший ещё до отправления из Брянска узнать все обстоятельства и подробности дорожного происшествия, описать их, оформить протоколы свидетельских показаний и много чего еще! Ну, что скажешь? Просто молодец! Притом наши ветераны самостоятельно ничего не писали – Мария Петровна после злополучного приступа пока не вставала – только расписались на листах, разборчиво заполненных лейтенантом.
Окончательно измотанные происшедшими неприятностями, супруги сидели на мягком диване, крепко обнявшись, и уже спокойно, без слез и бурных эмоций, захлестнувших их в начале происшествия, думали, как быть дальше.
– И зачем мы теперь едем, Миш, без денег-то?
– Во-первых, деньги у нас есть! Я же отложил пять тысяч нам на Одессу. Вполне хватит!
– Не крути! Ты ведь знаешь, о чем я! – упрекнула Мария Петровна.
– А я и говорю, потому что знаю! Вераше перед операцией поможем, внуков на себя возьмем, пока она в больнице… Да ты и сама всё знаешь! Зачем повторять?
– А деньги на операцию? Где нам эти двадцать тысяч взять? – настаивала на ответе Мария Петровна.
– Деньги – не проблема! В музей пойду… экспонатом!
Мария Петровна впервые хихикнула и вдруг легко рассмеялась, поняв, что супруг не очень-то унывает, а когда успокоилась, то уже веселее поинтересовалась:
– А мне прикажешь на панель идти?
– Ни в коем случае! Это разные вопросы! – Михаил Иванович немного помолчал и добавил. – Впрочем, как хочешь!
Мария Петровна высвободилась из объятий мужа, демонстративно отстранилась от него и, тоном, предполагающим обязательный отчет, уточнила:
– Ты действительно так считаешь? – но не выдержала своей же показной серьезности и расхохоталась.
– Машка, ты моя хорошая! У тебя же всегда и всё получается отлично, но до того мы еще не скатились! К тому же я придумал, где деньги взять!
– ?
– Вот приедем в Одессу, я там Родину и продам!
Мария Петровна принялась заливисто смеяться:
– Ты? Ты свою Родину продашь? Ты, который был готов всем горло за нее перегрызть? Во-первых, никто ее, такую, уже не купит! А во-вторых, ты, старый хрыч, и здесь опоздал! Тебя самого давно продали!
– Вот ведь жаль! А не знаешь, за сколько? Хоть немного бы вернули! Ладно! Я как товарищ Бендер знаю несколько сравнительно честных способов добычи денег…
– Миш! Я что-то не пойму! Ты меня смешишь или удивляешь? Недавно у тебя самого все деньги отняли!
– Что было, то прошло, жена! А теперь вникай! Учись широте экономической мысли! Я надумал продать свою долю нефти и газа! Раз они являются общенародной собственностью, значит, и моя доля там есть! Маленькая, но нам с тобой, надеюсь, хватит! Другим же хватает! Какова идея?
– Доболтаешься ты, Михаил! Хорошо, что тебя никто не слышит!
– За это не беспокойся! Те вороватые олигархи, которые наши доли присвоили, в таких вагонах не ездят! Значит, не подслушают!
– За них теперь другие подслушивают! Хоть ты и наивный человек, но я почему-то жду от тебя ответа, где мы деньги для Вераши достанем?
– Не переживай ты так! Это моя задача! Для начала, позвоню нашему старшему ребенку. Объясню ситуацию, надеюсь, он что-нибудь придумает. Понятно, сам не в масле катается, но такие деньги найдет. И не сомневайся! Для сестры своей он и не то достанет! Мы ведь его в Верашины проблемы раньше не посвящали, хотели всё сами решить, но теперь и ему придется эту репку потянуть! Не бойся, вместе всё осилим.
*
За поездом всю ночь гнался то дождь, то настоящий ливень. Он, столь неожиданный после вчерашних российских морозов, гулко барабанил по стальной коробке вагона, завывал в оконные щели и усиливал тревожность.
После трудной ночи, проведенной в забытье, старики мучительно приходили в себя. Собственно, как и всегда по утрам, но к этому добавился шум дождя, ужасные матрасы, каменные подушки, остановки поезда, хождения кого-то в коридоре и стук дверей. Всё это вызвало бессонницу, которая прекратила свои пытки лишь перед рассветом. Тогда ветераны перестали прислушиваться к каждому звуку и, наконец, заснули.
Утреннее солнце пронзило купе яркими жизнерадостными лучами и без труда прикончило хандру, оставшуюся от предшествующего дня и непростой ночи. Веселые солнечные блики, повинуясь мельканию нумерованных столбов за окном, легко всё украсили и упростили. Мария Петровна, не шевелясь, грелась через стекло под лучиком неожиданно щедрого зимнего солнца и счастливо улыбалась. Как мало, в общем-то, человеку требуется для счастья!
Она радовалась, что всё как-то обошлось, а самое страшное, что могло случиться, обошло их стороной. Ее главная опора, любимый Михаил, украдкой простонавший полночи в подушку, массируя правый бок, часто поднимавшийся, уходивший в коридор, чтобы не разбудить супругу, теперь держится молодцом! Уже умылся, побрился и дочитывает газету, сильно отдающую керосином. И что он в ней нашел? Обычно, пролистав секунд за десять всю, чертыхнется на бессовестность рекламщиков, да и отбросит кипу бесполезной макулатуры.
– Мишка! – нежно позвала Мария Петровна. – Доброе утро!
– Конечно же, доброе, любовь моя! Однако есть я хочу как из ружья! Мы ужин вчера упразднили, а ночью пришлось в темноте что-то забрасывать! Иначе, сама знаешь, моя пустая топка прогорит.
– Я сейчас поднимусь… Неужели сегодня будем в Одессе!
– Будем! Непременно будем! Через три часа с небольшим. А там новую жизнь начнем! Долгую и счастливую! – Михаил Иванович широко раскинул руки. – Вот такую!
– Так мы разве в Одессе останемся? Ты что задумал?
– Почему же останемся? Вот развяжем все узелки, дочери поможем, да и вернемся в свой Урюпинск. У нас и там дел невпроворот! А коль имеются дела, то найдутся и силы! И всё остальное с какой-нибудь стороны приложится!
*
– Вам, простите, полегчало? – в дверном проеме показался спаситель-терапевт.
– Ой, слава богу! И вам! – за двоих ответила Мария Петровна. – Вы заходите к нам, пожалуйста… Мы так благодарны! Уж не знаю, что делали бы без вашей помощи. Спасибо большое… А за окном-то весна разыгралась! Даже не верится, что вечером полуметровый снег до горизонта…
– Меня в Одессе сын встретит, так он и вам поможет. Только не поднимайте свои вещи, ради бога, больше не рискуйте и не стесняйтесь. А коль я в Одессе еще понадоблюсь, вот моя визитка. Всегда буду рад помочь!
Михаил Иванович принял визитку и вгляделся в неё, максимально удаляя от глаз:
